Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Глава 11

Так уж повелось, что встречались они всегда у Ларисы. Петерс сказал, что, пока не подписано соглашение о разделе имущества, сменить замок на дверях московской квартиры квартиры он не может, а родственники жены имеют неприятную привычку приезжать без предупреждения. Ремонт же загородного дома затягивался, а водить любимую женщину по гостиницам, как какую-нибудь шалашовку, он не может. Андрес слишком ее уважал. Зато были цветы, бесчисленные звонки, когда она срывалась среди дня и, себя не помня, летела к нему, ласковые слова, с которыми засыпала и просыпалась. Все ее время было занято им, он отвозил девушку на работу утром и забирал из офиса вечером. Все дела, раньше казавшиеся неотложными, Лариса отложила на потом. Она была счастлива, и весь мир мог подождать.

Развод жена Петерсу готова была дать без возражений, дело осложнял лишь раздел собственности. Но Андрес сказал, что ни за что не будет пачкать ее склоками своего неудавшегося брака. Он мечтал на руках перенести ее через порог их нового дома, и Лариса согласилась не вмешиваться. Да, все у нее будет. И свадебное платье цвета розового жемчуга, и путешествие сразу после регистрации брака… Она улыбалась, глядя затуманенными от счастья глазами на пыльный тополь за окном. Потом, под взглядом Марины вздрагивала и утыкалась в монитор компьютера. Старуха следила за ней, как коршун.

— Послушай, мышка, зачем нам ждать? — Голос Андреса в трубке телефона звучал по-мальчишески беззаботно. — Давай махнем на Кипр.

— Ой, я же паспорт потеряла, и все никак не дойду, чтобы заявление на новый написать.

— Главное, что заграничный у тебя есть. Пришли реквизиты, я закажу билеты.

Через два часа новый звонок.

— Едем через две недели. Представляешь, отель называется Dome. Это будет наш первый дом.

— Наш дом…

— Это недалеко от Айи-Напы. Тебе понравится.

— Сегодня же напишу заявление на отпуск, старуха помрет от злости.

Андрей фыркнул в трубку, словно радуясь веселой шутке.

— Думаешь, ее муж в отпуска не возит?

— Возит, конечно. Это я так, погорячилась слегка. Знаешь, она на тебя первая глаз положила, только хватит с нее мужа и бизнеса. Не все в жизни должно доставаться ей одной, пусть делает выводы. И пластические операции.

— А ты злая мышка.

— Нет, просто пришло мое время греться на солнышке. Разве я не заслужила?

— Ты даже не представляешь, насколько ты это заслужила…

— А знаешь, напишу-ка я лучше заявление на увольнение.

Петерс опустил телефон в карман синего льняного пиджака и поерзал в кресле автомобиля, устраиваясь поудобнее. Могло быть и хуже. Заявление об утере паспорта Лариса пока не подала, значит, у него есть еще немного времени. Хотя он и так потратил его достаточно на эту влюбленную овцу. Потребительский кредит, всего триста тысяч. Признаться, он рассчитывал на большее.

Впрочем, после того как жена подала на развод и заблокировала его банковскую карту, его возможности резко сократились. Занимать деньги у приятелей было рискованно, слухи о его финансовых затруднениях разошлись бы слишком быстро.

Петерс возлагал большие надежды на продажу квартиры, но афера с поддельной доверенностью провалилась: чересчур дотошный риэлтор не поленился и сначала связался с нотариусом, а затем разыскал женуАндреса, впрочем, это было не трудно, учитывая, что ее фото красовалось на сайте компании в числе членов Совета Директоров. Результатом стала смена замков в квартире и выселение Петерса к матери в хрущебу. Он не мог позволить себе продать машину. Получить на руки тысяч семьсот-восемьсот и что дальше? Эти деньги разойдутся у него неизвестно на что месяца за три. А потом придется либо искать случайные заработки, либо возвращаться к работе мелкого клерка. Дешевый серый костюмчик, жизнь от зарплаты до зарплаты, поездки «на позоре», как во времена его юности называли общественный транспорт.

Нет, сейчас эта темно-синяя ауди составляла весть его капитал. Машина, внешность и личное обаяние. Да сих пор этот сплав действовал на баб безошибочно. Петерс бил на лету пташек всех мастей: и жаждущих романтики индюшек, и простоватых, но жирных уток и самоуверенных кукушек.

Жаль, что этот его заработок был кратковременным, и надеяться, что через некоторое время все утихнет, и можно будет повторить операцию, не стоило. Слишком рискованно, опять же. И жаль, что с напарницей не получилось рассчитаться через постель. Эта ушлая зараза любила только деньги. Но надо признать, заработала она их честно. И внешность меняла виртуозно, хотя была всего лишь студенткой третьего курса ГИТИСа. Пожалуй, артистка из нее выйдет хорошая. Вот тогда Петерс и навестит ее, чтобы напомнить об общем прошлом. Хотя, если она все же выйдет замуж за того вальяжного бандюка, с которым спит сейчас, то о знакомстве придется забыть. Жаль.

Тем не менее, несколько украденных паспортов, с помощью которых были получены кредиты, обеспечили ему старт для нового проекта. Если все сложится хорошо… тьфу-тьфу, Петерс сжал пальцы в кулак и, не найдя в салоне, деревянных предметов, суеверно постучал себя по голове.

Дверь подъезда, на которую Петерс смотрел уже минут двадцать, не открывалась. Мысли снова вернулись к расчетам. Шестьдесят тысяч на билеты, еще семьдесят на гостиницу, покупка сувениров, кафе, рестораны… да-а-а. Но он надеялся, что результат окупит все его затраты.

Он действительно купил билеты, но не на Кипр, а в Венецию. И ехать собирался не с Ларисой. Она, конечно, славная девочка, как и все эти нынешние — молодые, голодные, алчные крокодильчики. И сколько их еще будет съедено хищниками покрупнее… Марина, конечно, была более мясистой добычей: женщин «интересного возраста» можно было развести на более солидную сумму и без криминала. Но за ней маячила тень мужа. Петерс поморщился. Никита Калинин не понравился ему сразу. Если уже быть честным перед самим собой, то попросту напугал. Здоровый и тупой бывший вояка, но с волчьим нюхом и со связями. Вот этот, перешибет хребет одним ударом. Лучше не связываться.

— Андрес, — из стеклянных дверей подъезда выходила стройная девушка в красных брюках. За ней на поводке послушно бежал большой красный чемодан.

Петерс улыбнулся и распахнул дверь машины. Вот она, его надежда — милая девочка из «хорошей семьи». Мать — домохозяйка, отец — сибирский губернатор.

— Очень рад тебя видеть, Мариш.

Артем накрыл ее руку своей ладонью. Марина удивленно смотрела на его пальцы: кольцо-печатка с черным камнем на мизинце, широкая золотая цепочка, жирно блеснувшая из-под манжета. Когда Артем пристрастился к золотым побрякушкам? Но самое странное, она ничего не чувствовала. Искра, раньше пронизывающая ее насквозь при случайном прикосновении Артема, сейчас безболезненно ушла в землю. Неужели таким громоотводом послужил некрасивый развод Лукьяновых?

Конечно, Ольга ничего не хотела знать о великой любви своего бывшего, зато Марина была в курсе. Ей вполне достаточно было имени юной избранницы, которое сообщил ей Никита — Ангелина Короленко. Остальную информацию предоставляли глянцевые журналы. Новое открытие кинематографа, молодая и «талантливая» актриса и модель, оживленно давала интервью, гостеприимно демонстрировала журналистам свою квартиру с ремонтом в стиле хайтек, вытряхивала на огромную кровать с резной спинкой гардероб, сыпала наименованиями модных марок. И наконец, скромно потупив глаза, подводила фотографов к своему собственному шокирующе-откровенному портрету кисти Виноградова и Дубоссарского

Маришка даже добросовестно посмотрела начало сериала «Выйти из тени», и когда, наконец, в пятой серии вампир очень убедительно загрыз Ангелину, выключила телевизор и усмехнулась. О возвращении блудного мужа в лоно семьи и речи быть не могло. Увядающая модель и бездарная актриска вцепится в Артема, как бульдог. Неверному мужу не повезло: только-только высунул нос на волю, как сразу был осчастливлен женщиной из породы «так тебе и надо».

Зато жизнь в очередной раз подтвердила Нинкину правоту. Пожалуй, даже неплохо, что их с Натальей мужья иногда погуливали налево. Конечно, жен смутные подозрения слегка нервировали, но Барсук с Никитой, во-первых, хорошо маскировались, а во-вторых, с возрастом у обеих сторон выработался иммунитет: у женщин на мужские глупости, у их мужчин на вот таких длинных, тощих, крашенных в радикально-черный цвет пираний.

Одно наводило на размышление: Артем никогда не появлялся в кадре рядом с Ангелиной; так что, честно говоря, Марина не удивилась, когда на ее телефоне однажды заиграла мелодия из «Звездных войн» и на экране высветился ДартВейдер в блестящем шлеме.

Теперь они сидели в кафе около Марининого офиса- встречаться с Артемом в центре она решительно отказалась — и молчали. Поразмыслив заранее, Марина решила не накалять обстановку и вести себя так, словно Артем просто уезжал в командировку. Ндааа, знала бы она заранее про его командировки… Он даже не пытался скрыть своего облегчения — ни обвинений ни упреков — и не сразу заметил, с каким спокойным любопытством смотрит на него Марина. Вылитый «Сталин у кровати умирающего Горького», они все вместе видели эту картину на выставке в Манеже еще до…

— Вот, решил проверить, как поживают старые друзья, — произнес он в ответ на ее вопросительно поднятые брови.

— Ну ты же знаешь, как мы обычно живем. Встречаемся, болтаем, выпиваем — ничего интересного.

— А Ольга?

— И она с нами, конечно. Она же наша подруга.

— В смысле… я хотел узнать, как у нее дела.

— Да нормально, трудится, как рабыня Изаура, на аудитора экзамены сдает. Ей скучать некогда. Сам-то как?

Марина окинула его оценивающим взглядом. Похудел, загар потемнел, выглядит хорошо, но лицо непроницаемо. Ну ничего, мы тоже «покерфейс» держать умеем. Раз ты, голубчик, проехал ради чашки кофе пол-Москвы, значит, не все благополучно в Датском королевстве.

— В порядке. Вдруг заметил, что так закрутился, что совсем забыл о друзьях.

Поддерживать словесные игры Марина не собиралась.

— Перестань, Артем. У тебя нет друзей, у тебя партнеры, клиенты и приятели. И еще всяческие полезные знакомства.

— А вы тогда кто?

— А мы друзья Ольги. Когда она заведет себе нового мужа, будем дружить с ним. Нам не жалко.

— Вот, значит, как, — Артем поиграл желваками. — А хочешь знать правду?

Похоже, без правды ее отсюда не отпустят. Марина пристроила подбородок на ладонь и покорно приготовилась слушать.

— Я ведь не хотел уходить. Если бы Ольга только сказала, что я ей нужен, что она без меня не может, я бы не ушел. А так…, - он безнадежно махнул рукой.

Ну да, знаем, знаем. Плавал бы, как та фиалка от одной женщины к другой и морочил бы им обеим голову своей «любовью». Нет уж, лучше резать сразу, не дожидаясь перитонита.

— Может, все и к лучшему? Жизнь-то идет, глупо тратить ее на ссоры и выяснения отношения. Ты влюбился, она тебя отпустила.

— А, может быть, надо было удержать?

— Слушай, Артем, — Марина начала злиться. — Ты что, сам не знаешь, что для тебя лучше? За тебя, бугая здорового, жена решать должна?

— Ну, вы могли бы ей объяснить. Поговорить. Обсудить. — Атем уже со значением ронял слова.

— А мы говорили. И обсуждали. Как ее из депрессии вытаскивать после твоего предательства. На что жить, где работу искать. У тебя в фирме, сам понимаешь, она остаться не могла.

— Вот только не надо из меня бармалея делать. Я ей сразу сказал, будет нужда в деньгах — обращайся.

— То есть приходи ко мне под окошколазаря петь? А я тебе по доброте душевной подам на пропитание. Спасибо, сами справились.

Артем недовольно поморщился, с самого начала разговор пошел не так, как предполагалось.

— Ну, у нее все в порядке? Если нужны деньги на психолога или …

— Не нужны. К тому же, мы люди экономные, чем на психологов тратиться, бесплатно обсудим дела свои грешные с друзьями за чашкой коньяка.

Внезапно Артем как-то обмяк и расслабился. Плечи под пиджаком опустились, лицо смягчилось, и он откинулся на спинку стула. От знакомой улыбки что-то кольнуло Марину в сердце.

— Вообще-то да, разговоров с вами мне не хватает. Даже не с кем обругать наших бизнес-жуликов. Тут меня опять пытались кинуть…

Врешь, не возьмешь.

— Стоп, стоп, Лукьянов. Мои уши ангажированы моим мужем. А ты теперь своими проблемами будешь делиться со своей малолеткой на роликах.

— Да у нее своих проблем хватает, только их и обсуждаем. И она не малолетка, просто выглядит хорошо.

— Значит, обсуждаете только ее проблемы? — Марина усмехалась, не скрывая ехидства. — Тогдаэто не ты ее имеешь, а она тебя.

— Ты о чем?

— О том самом. Тебя прогнула и завязала морским узлом бездарная нахалка, у которой только и достоинств, что красные лабутены да лифчик четвертого размера. Это ведь ты платил за ее роль в сериале? За интервью? — Артем поджал губы, но молчал. Утвердившись в своей правоте, Марина дала выход яду: — И это заметила не я одна. Так что готовься: ты публично продемонстрировал свою слабость и желающих поиметь тебя в бизнесе со временем только прибавится.

Артем резко отодвинул чашку. На что, он, собственно рассчитывал с этими стервами? Барсучиха посмотрела бы на него, как на стеклянную стену, Нинка стала бы откровенно издеваться. Ему казалось, что Марина всегда относилась к нему с особым чувством, может быть, не забыла старую любовь. Ошибся, значит. Он бросил на стол купюру и встал из-за стола. Марина хладнокровно подставила щеку для прощального поцелуя и пожала плечами, когда Артем, развернувшись на каблуках, направился к стеклянной двери с надписью «Кофе-хауз». Пусть идет. И пусть награда найдет своего героя.

Вечером того же дня Нинка вошла в офис Марины на Ленинградском проспекте. Поболтав минут пять по телефону, подруги решили, что им есть, что обсудить подробнее за рюмкой чая. Здесь все было на своих привычных местах: мебельные каталоги на деревянном стеллаже, стопка альбомов с образцами красок, блестящая никелем стойка с лоскутами тканей на вешалках с прищепками.

Марина кивнула из-за монитора компьютера и указала на диван рядом с круглым столом:

— Пять минут. Уже заканчиваю.

Здесь уже корчились от смеха Маришкины помощницы: Ленолеум и Ленолеум Плинтус. После увольнения Лариски Ленолеум привела в контору свою подругу. Ни та, ни другая не в состоянии были объяснить свои странные прозвища. Неоспоримо было одно: обеих звали Еленами и дружили они всю сознательную жизнь, начиная с детского сада.

— Над чем смеетесь?

— Над собой, конечно.

— Я тоже хочу.

— Точно хочешь? Уверена? Тогда н-на тебе…

Ленолеум подтолкнула Нинке включенную электронную книжку и ткнула пальцем в середину страницы.

— «В комнату вошла крепкая старуха лет этак сорока пяти…», — добросовестно прочитала вслух Нинка и перевела взгляд на мелкий шрифт заголовка в верхней части экрана. — Борис Житков. «Утопленник».

После дня перед манекеном и изматывающего визита двух капризных клиенток, которые не знали, что они хотят носить, но точно знали, что хотят выглядеть на десять килограмм моложе, эта житейская истина Нинке была вот совсем не нужна. Поэтому она только пожала плечами и окинула профессиональным взглядом обеих Ленолеумов, убедительно опровергавших Житкова. «Крепкие старухи» всю прошлую зиму носили исключительно шорты из серого твида, только рассудительная Ленолеум надевала под них плотные колготки черного или серого же цвета, а решительная Ленолеум Плинтус разнообразила гардероб колготками в оранжевый горошек размером с пятак. Точно такими же становились глаза Маришкиных клиентов при виде этих горошков. Впрочем, к хорошему люди привыкают быстро, так что вскоре заказчики начали поглядывать на стройные ножки обеих помощниц вполне благожелательно. Нинка, сделав соответствующие выводы, в свою очередь, предложила собственным клиенткамнесколько костюмов с шортами вместо юбки. Шорты, украшенные позументом «а-ля-гусар рюсс» вообще оказались вне конкуренции.

— Как дела? Как работа? — Нинка не хотела сразу подходить к серьезному разговору.

Судя по несколько взъерошенному, но довольному Маришкиному виду, этот вопрос сегодня был совершенно безопасен.

— Убила полдня, но сделала полезное дело. Помнишь мою беглую Лариску?

— Как же ее забыть…

— До сих пор пытается переманивать клиентов. Только жадничает, завышает цены на индивидуальные заказы. Сегодня мои китайцы пересчитали ее смету. Девочка рассчитывала положить себе в карман процентов тридцать, как минимум.

— Да, девочки, они такие. Все-то им хочется много и сразу. Так вы уже на сегодня закончили?

Поняв намек, Марина отправила помощниц домой и заварила свежий чай.

— Сегодня пьем «Прогулку по лугу». Очень приличный оолонг.

— Не со вкусом молока, надеюсь?

— За кого ты меня принимаешь.

Нинкин диагноз подтвердил Маринины догадки.

— Да не вернется Артем, и это к лучшему. Просто он несколько удивлен и слегка разочарован: у новой модели жены дизайн, конечно, понаряднее, но за счет многих полезных функций, как выяснилось. Добро пожаловать в реальность.

— И?

— И теперь он думает, а не поюзать ли их обеих? И тебя заодно. Ведь как хорошо: Зульфия твой халат гладит у доски, шьет Гюли, а Фатима штопает носки.

— А я тут причем?

— Очень просто. Искать новых женщин долго, нудно и накладно. Проще провести инвентаризацию старья. Ты же его когда-то любила, да?

— Ну, когда это было…

И откуда Нинка все знает?

— Тем не менее, ты кадр уже проверенный. И, кажется, уже скучаешь с мужем…

При этих словах Нинка хищно зыркнула на Марину поверх чашки с чаем, но подруга лишь с видом оскорбленной добродетели подняла брови. Нет, эту тему она обсуждать не собиралась.

— И все же странно, что он так быстро признался, когда спалился с телефоном. Изменщики обычно все отрицают. Может быть, не ожидал, что Ольга проявит характер? Раньше-то она всегда ему уступала.

— А может быть, не рассчитывал, что сможет скрыть левые расходы. Аппетит у Ангелины ого-го какой оказался.

— В любом случае, спасибо ему, что ушел сразу. Знаешь, сколько всяких разныхкишкомотов женам и любовницам сказки про вечную любовь рассказывают? И тянется эта нервотрепка годами, заметь.

Маришка повертела в руках фарфоровую чашку с синим драконом.

— Нин, а когда ты сама утратила веру в вечную любовь?

— Знаешь, у меня в детстве были попугаи-неразлучники. Жили-жили, а потом один другого загрыз. И потом еще много лет жил долго и счастливо. Вот тогда и утратила.