Десять дней, девять ночей

Глава 40

В машине висит тягостное молчание. Даже мой затуманенный алкоголем мозг понимает, что лучше держать язык за зубами. Между этими двумя буквально искрит. Скорее всего, как только мое пьяное тело покинет салон автомобиля — здесь бомбанет.

— Приехали, — тихо произносит Света, — тебя проводить?

— Нет, я сама, езжайте, — пошатываясь, выхожу, — Спасибо, Артур.

Он коротко кивает, даже не повернув ко мне головы. Ну, что ж, и на том спасибо. Идти домой мне не хочется от слова «совсем». Запал хмельной энергии еще не исчерпан. Хочу петь, танцевать, веселиться. А с кем? Подруга сдулась, с мамой не повеселишься, с Денисом тем более…

— Катя…

— Влааад, — резко поворачиваюсь на голос и, не удержавшись на слабых ногах, падаю в его объятия, — меня ждешь? — обвиваю шею руками.

— Ты пила? Кто тебя привез?

— Тю — тю — тю… притормози, милый… забыл, я не обязана перед тобой отчитываться, — улыбаясь, веду острым ноготком по его нижней губе.

Во мне просыпается азарт. Интересно попробовать, как это будет с бывшим мужем. Захотелось отомстить ему за измену, за оскорбления. Ткнуть носом. Показать, на что способна фригидная.

— Влааадик, я так соскучилась… — провожу ладонями по мужской груди.

— Катенька, я тоже… Не могу без тебя… — с придыханием шепчет он, и от меня не ускользает, как в его в глазах вспыхивает шальная радость.

Впивается в мой рот, тут же проникая в него языком. Мне неприятно, но я терплю. Обнимаю его за талию, тесно прижимаясь к нему животом. Потираюсь об его стояк, чем, похоже, повергаю его в шок.

Отстранившись, пристально смотрит мне в глаза. С трудом верит в свое счастье.

— Пойдем ко мне в машину, — мычит в ухо, оставляя его после себя мокрым.

— Пойдем…

Мы устраиваемся на заднем сидении. Я седлаю его. Для этого приходится задрать подол узкого платья так, что стало видно кружево чулок. Затем, словив его взгляд, начинаю медленно стягивать с плеч бретели платья. Освобождаю сначала одну руку, затем другую.

Влад все это время бездействует. Шумно сглатывая, следит за моими действиями, будто в первый раз… Рохля… Стягиваю лиф платья, оголяя грудь.

— Катя, ты…

— Хочешь меня? — наклоняюсь, чтобы прикусить ему губу.

— Хочу, солнышко… — «солнышко», он серьезно?

— Потрогай меня, Влад, — шепчу с придыханием в рот.

— Где? — непонимающе моргает, накрывая мою грудь руками, — здесь?

Придурок.

— Между ног, Владик… приласкай меня… сделай так, чтобы я стала мокрой.

— Хорошо… да… сейчас… — дрожащей рукой лезет под подол, начинает теребить мне промежность через ткань трусиков.

Крайне неприятно, даже больно. Я неосознанно хватаюсь за его руку, пытаюсь увести его пальцы подальше от себя. Но, похоже, мой жест был понят превратно. Откуда ему знать, как ведет себя возбужденная женщина.

— Катенька, люблю тебя… — хрипит Влад, облизывая мне шею, — никакой свадьбы не будет, обещаю…

Из меня в один миг выветривается весь хмель. Он, что же, решил, что я хочу умыкнуть его из-под венца?! Слезаю с его колен, дергаными движениями натягиваю платье на бедра, прячу грудь и, достав из сумочки влажные салфетки, с остервенением начинаю тереть шею и лицо. От осознания ужаса произошедшего меня начинает тошнить.

— В чем дело, сладкая? — его рука на моем колене, и оттопыревшаяся ширинка говорят о том, что он надеется на продолжение.

— Убери от меня руки, Влад! — чуть не срываясь на крик, шиплю я, — и не стоит ради меня менять свои планы, потому что мне абсолютно все равно, будет эта свадьба или нет.

— Ты куда?.. — пытается схватить меня за руку, когда я открываю дверь машины, — давай поговорим, — похоть в глазах сменяется тупым недоумением, — не можешь простить меня, да?..

— Давно простила, просто не люблю…

Не люблю… не люблю… когда это случилось?.. Медленно поднимаюсь на свой этаж, мысленно копаясь в своей голове. Когда я разлюбила?.. У меня нет ответа на этот вопрос, но факт остается фактом. Мне все равно, с кем он засыпает и просыпается. Кого трогает, целует. Женится он или нет — фиолетово. Он меня даже не бесит и не раздражает. Все рОвно…

Открываю дверь своими ключами. Захожу, щелкаю выключателем. Стараюсь двигаться тихо, чтобы никого не разбудить, время то далеко за полночь. Но зря стараюсь, в прихожей тут же появляется мама.

— Почему не спишь? — тихо спрашиваю я.

— Не спится… — киваю, делая вид, что поверила. Она и не ложилась, меня ждала.

Мать всегда остается матерью, даже если ее ребенку тридцать.

— Как посидели?

— Хорошо посидели, мама, — выдыхаю устало, — иди спать, поздно уже… Я тоже быстро в душ и в люльку.

Раздеваюсь и встаю под горячую воду. Как только тело адаптируется к высокой температуре, прибавляю еще несколько градусов. И так несколько раз. Стою, опираясь руками о стенку, низко опустив голову. Не люблю, когда вода льется в лицо.

Странный получился у меня день рождения. Вкусно ела, танцевала, смеялась, общалась, а в душе полное опустошение и горечь. Так навеселилась, что выть хочется.

— Это ты во всем виноват!.. — злобно шиплю себе под нос, — ненавижу тебя… сволочь… из-за тебя всегда одна буду, — по щекам начинают струиться слезы, и я подставляю лицо горячим струям.

Не ты ли говорил, вернешься, найдешь хорошего мужика, отомстишь бывшему мужу, и все у тебя будет просто зашибись!!!

Да, все просто зашибись, и мужу отомстила, и мужик нормальный под боком, только пальцем помани, прибежит из соседнего подъезда…

Но я не могу! Не могу ни с кем, черт тебя подери! Какого хрена ты сидишь у меня в голове, приходишь ко мне во снах, зачем мучаешь?! Да, блин! Ты задрал планку до небес!.. Кто до нее дотянется, кроме тебя?! Никто!!!

Горячая вода в купе с градусом в крови делают свое дело — у меня начинает сильно кружиться голова, вслед за этим к горлу поднимается тошнота. Выключаю воду и еле успеваю добежать до унитаза, чтобы опорожнить желудок. Когда, наконец, спазмы перестают скручивать внутренности в узел, закрываю глаза и сползаю по стенке на пол. Как же хреново — и физически, и морально…