Детектив Марик Ланцуг: Затонувшие в космосе

Талые Воды

Последние сообщения:

От Чена: «Наш новый детектив прибудет на Талые Воды через четыре дня, так что у тебя есть время там отдохнуть. Но, если хочешь, можешь начинать работу и без него, главное не забывай отчитываться о каждом шаге, ты всё-таки в чужой юрисдикции».

От Клариссы: «Марик, как здорово, что сообщения стали приходить всё быстрее и быстрее, значит, ты уже подлетаешь к Талым Водам. Когда ты получишь это сообщение, до прилёта останется всего 42 часа. Не забудь отправить панорамное фото базы, последний раз я там была пять лет назад, хочется посмотреть, как она изменилась. Мой ашер, мне так тебя не хватает… Сама мысль, что ты будешь так близко к Земле, сводит меня с ума. Я бы всё отдала за то, чтобы просто обнять тебя».

Пассажиры готовились ко сну — их день подходил к концу, а у меня наступило утро — я жил по земному времени, чтобы было удобнее общаться с Клариссой. Я выпил таблетку Симпатина, отстегнулся от койки и поплыл по коридору в сторону гальюна. После двух таблеток Промиса, которые я принял перед сном, сильно кружилась голова, и плыть в узком проходе, не ударяясь плечами о перегородки купе, было затруднительно. В гальюне снова кончились влажные салфетки, и мне пришлось держать всасывающую трубу на расстоянии, хотя это не всегда получалось аккуратно из-за трясущихся рук. Симпатин начал действовать, когда я вернулся на своё место. Пристегнувшись в сидячем положении, я просидел так девять часов, уставившись в планшет, периодически засыпая.

Из динамиков прозвучало объявление, из чего я понял, что у всех наступило утро:

— Уважаемые пассажиры! Наш корабль вступил в последнюю фазу торможения. Завтра в 13:41 мы пристыкуемся к базе Талые Воды, китайской юрисдикции.

Я поднёс браслет ко рту:

— Сообщение Клариссе. «Привет, Крыса, завтра я буду на базе! Забыл спросить, как поживают твои цветочки? Отправь мне снимок клумбы. Мне тоже без тебя тяжело, но я держусь изо всех сил. Скоро всё закончится, и мы снова будем вместе. Потерпи ещё немного — лучше воссоединиться навсегда, чем прерывать срок службы ради недолгой встречи, тем самым ещё больше растягивая службу. Зато мне уже никогда не придётся работать, и мы, наконец, будем жить для себя! Я люблю тебя».

— Сообщение Чену. «Ты же знаешь, что на Талых Водах нет гравитации, так что, если хочешь, чтоб я отдохнул, пробей мне доступ на борт Лобстера — подожду вашего детектива там. Устроишь? Месяц в невесомости — это просто невыносимо».

Вечером пришёл ответ от Клариссы:

«Марик, я всё понимаю, не волнуйся. Когда врачи дадут разрешение, я сама прилечу к тебе. А ты спокойно неси свою службу. Ашер, я надеюсь, ты держишь обещание не пить больше одной таблетки Промиса за раз? В невесомости они работают медленнее, а две таблетки тормозят друг друга при всасывании, хоть я не медик, а инженер, но даже я знаю, как это опасно! Я боюсь за тебя, Марик, если ещё раз случится передоз, ты уже не выйдешь из комы. Если ты на самом деле заботишься о своём непрерывном стаже, то пребывание в коме противоречит нашим планам — уж лучше прервать стаж на отпуск, чем на кому. Марик, за время этого полёта ты похудел на два килограмма, и, учитывая невесомость, ты должен увеличить перерыв между приёмом таблеток ещё на 12 минут. Ха-ха — ты похудел на 12 минут! Желаю тебе лёгкого расследования, чтобы ты скорей вернулся в Центропу и отдохнул. Прикрепляю фото клумбы! Люблю тебя, ашер, и очень скучаю!»

Что мне всегда нравилось в Клариссе — это дотошность инженера в любых расчётах. А нравилось мне это потому, что её любовь тоже является доказательством осознанного решения с учётом кучи эмоциональных переменных. Но для меня всё объясняется просто — таких, как я, на Земле осталось совсем мало. Зато таких, как я, воспитывает Космос.

Дождавшись, когда база покажется в иллюминаторе целиком, я сделал снимок и отправил его Клариссе. Прибыв на базу, пассажиры наперегонки ринулись в сторону ресторана, толкаясь в тесном проходе гейта, извиваясь телами, как лососи в узком русле реки. Талые Воды была довольно старой базой, но ценилась богатым выбором продуктов из-за относительной близости к Земле. Последний раз я был здесь два года назад, но вкус настоящего лосося до сих пор мне снится по ночам. Однако визит на Талые Воды волновал меня не своими гастрономическими изысками, а вызывал острый приступ ностальгии самим фактом близости к Земле, где уже больше пяти лет живёт моя Кларисса. Связанным жёстким контрактом с космической полицией российской юрисдикции, у меня не было шанса слетать на Землю в отпуск. Впрочем, слетать туда мне никто не запрещает — просто полёт от базы Центропа до Земли займёт семь месяцев, что будет вычтено из срока службы, а значит, даже однодневный отпуск на Земле прибавит к сроку службы ещё год и два месяца. А мне хотелось отработать весь контракт за один заход, чтобы выйти в 40 лет на пенсию с приличным состоянием.

После ужина я отправился в бар. По земному времени шёл пятый час утра.

— Вы коп? — бармен сделал вывод по чёрному цвету моего комбинезона.

— Детектив. Мне, пожалуйста, вашей мутной китайской водки, забыл её название.

— «Ханшина».

— Наполните сразу двести кубиков.

— Вы по поводу инцидента на Лобстере? Что там случилось?

— Погиб российский механик.

— Так вот почему здесь российская полиция. А я удивился, почему вместо нашего прислали вашего, — бармен наполнил шприц мутной жидкостью и положил его передо мной на магнитную пластину.

— А ваш детектив куда делся?

— Да вот ни с того ни с сего задумали пересменку.

— То есть предыдущий детектив был на базе, когда случился инцидент на Лобстере?

— Да. Так что же произошло, убийство?

— Несчастный случай, но есть вопросы. Нужно осмотреть труп и оформить смерть по протоколу, — я заглотил иглу и выжал сразу половину шприца.

— Видимо преступлений стало меньше, раз оформлять трупы присылают детективов.

— Видимо с годами притяжение Земли всё сильнее, раз я выбрал это задание, — улыбнулся я в ответ.

— Значит, Вы сами напросились. А что Вы обычно расследуете?

— В основном экономические преступления, кражи, угон кораблей.

— Корабли угоняют? — удивился он.

— А как ещё назвать отключение транспондеров при пересечении юрисдикций?

— Контрабанда!

— По закону это ещё и угон. Ладно хоть убийства случаются редко. Очень надеюсь, что это не наш случай — хотелось бы поскорей вернуться на Центропу.

Бармен уплыл обслуживать другого клиента, а я достал таблетку Промиса и начал в задумчивости крутить её пальцами. Да, когда-то я расследовал громкие дела, но долгое пребывание в космосе отразилось на психике, и я стал принимать Промис, чтобы как-то отдыхать мозгом, а с такой зависимостью я мог выбирать только простые задания. Единственное, что мне помогало держаться — это Симпатин, который нейтрализовывал последствия зависимости.

Вскоре бармен вернулся:

— Этот Лобстер висит уже три недели, — бармен мотнул головой вверх, — мы ещё в первый день заправили корабль водой и кислородом, но до сих пор никто из экипажа на базе так и не появился. Столько лететь и не сойти с корабля, чтобы поесть нашего фирменного лосося? Странные ребята.

— Серьёзно? Никто не выходил? — я посмотрел наверх и увидел через купол витража корабль, форма которого и правда напоминала большую креветку — длинный хвост грузового отсека загибался полукругом.

— Новое поколение китайских грузовых кораблей, — с гордостью сообщил бармен.

— Что в них особенного?

— У них самый мощный детектор космического мусора, а значит, они могут разгоняться до больших скоростей. Главное — он летает в статичном положении — у него внешний точечный генератор гравитации в конце хвоста, направленный на кабину, а сам груз находится в невесомости, что позволяет доставлять капризные товары.

— В наше время корабли вращались со всем содержимым.

— Вы из какой волны? — спросил бармен.

— Из четвёртой, — я выжал из шприца одно деление на пятьдесят кубиков.

— Да ладно? Я думал из шестой, максимум пятой! И сколько лет вы уже служите?

— Шестнадцать.

Бармен снимал использованные иглы со шприцев, косо поглядывая на меня:

— Шестнадцать лет в космосе, с ума сойти!

— Вот именно, что с ума сойти. Осталось продержаться четыре года — и домой, на Землю.

— А я здесь три года и уже хочу назад. Вы остановились в номере?

— Нет, я надеюсь попасть на Лобстер и переночевать там.

— Вы живёте по 26-часовым суткам?

Я не ответил, потому что прозвучал сигнал о сообщении — пришёл ответ от Чена. Бармен продолжил свои рассуждения:

— У молодёжи теперь 28 часов в сутки, куда катится мир? Сейчас у них 25 вечера, а я слишком стар, чтобы под них подстраиваться.

— Я живу по земному времени.

— Серьёзно? Вы как ашер! — бармен сначала усмехнулся, но потом виновато посмотрел на меня, — «ашер» в хорошем смысле. Ладно, не буду отвлекать.

Я достал планшет, потому что не хотел включать голосового помощника.

Сообщение от Чена: «Доступ на корабль получен, можешь вызывать шаттл».

В это время ко мне подплыла девушка и пристегнулась к соседнему креслу:

— И что тут делает российская полиция? — спросила она.

— Оформляем российского жмурика.

Бармен налил ей ханшину, и девушка чокнулась рукояткой поршня о мой шприц, примагниченный к барной стойке:

— Вам можно пить при исполнении?

— Моё исполнение начнётся через три дня.

— Я смотрю, Вы расслабляетесь не только алкоголем, — девушка заметила таблетку Промиса, которую я продолжал вертеть пальцами.

— Работа у нас такая, — я отпустил таблетку в свободное плавание, и она стала медленно подниматься к моему лицу, — нужно уметь абстрагироваться от человеческих пороков.

— Понимаю Вас. Мне тоже по долгу службы приходится часто сталкиваться с этим, — она вынула из кармана такую же таблетку и запила водкой.

Только сейчас я понял, что общаюсь с местной проституткой. Я поймал ртом свою таблетку и тоже запил её водкой. Людей в баре становилось всё больше.

— Флудик помогает мне забыться во время работы, — проститутка ехидно улыбалась, — но разве потеря памяти помогает в расследовании дел?

— Вы называете Промис «Флудиком»?

— Как Вы работаете, принимая Флудип?

Я отстегнул кармашек и вытащил пакетик с кучей таблеток Симпатина, переливающихся в свете ламп разными цветами. Это произвело на девушку ошеломляющее впечатление:

— Радуга! — проститутка развернулась ко мне всем телом, а на её лице появилась заинтересованность. — Как Вас зовут, детектив?

— Просто детектив.

— Детектив, хочешь со мной расслабиться? Я не возьму с тебя денег. Я в отпуске — улетаю сегодня на Землю.

— Я не могу дать тебе эти таблетки, — смекнул я.

— Три таблетки — и я сделаю для тебя всё, что захочешь!

Она нажала несколько раз на поршень шприца — оттуда вылетела дробь мутных шариков, которые она по очереди приняла на свой язык и раздавила о нёбо на множество мелких шариков, пошло переминая их языком так, чтобы мне было видно, а потом проглотила, не закрывая рта.

— Ты когда-нибудь занимался этим в невесомости? — подмигнула она мне.

— Мне не интересен случайный секс, — я убрал радужные таблетки обратно в кармашек и допил остатки водки.

— Ладно, детектив, забудь про Радугу, я не прочь развлечь тебя, скажем, за три тысячи юаней.

— Я уже говорил, что не занимаюсь сексом со случайным людьми.

Проститутка от удивления откинулась на спинку кресла:

— Ты это серьёзно? Но мы же в космосе…

— И что? Для меня нет разницы — в космосе мы или на Земле — я не изменяю своей девушке.

— Подожди, подожди, — проститутка была на грани срыва в смех, — что значит «изменять»? Министерство здравоохранения разрешает…

— Не нужно мне цитировать министерство, — прервал я её, — у меня своя голова на плечах, это мой выбор.

— Вау. Я таких ещё не встречала. А я много кого встречала. Хотя не удивительно, почему я таких не встречала.

— И потом, моя девушка живёт на Земле. А там, надеюсь, ещё сохранились хоть какие-то ценности. То, что я нахожусь в космосе, не снимает с меня обязанности в верности ей.

— Ха-ха, ну ты и ашер! И как ты ещё не сошёл с ума от отсутствия близости?

— Быть может соблюдение традиционных земных ценностей, наоборот, помогают мне сохранить человечность в этом бездушном пространстве.

— Вы называете воздержание ценностью?

— Не воздержание, а любовь.

— Боже, любовь существует, — она звонко рассмеялась.

— До свидания.

— Постой, детектив, — она положила руку на моё бедро, — продай мне Радугу? Три тысячи за три таблетки.

Я лишь рассмеялся — мне они достались контрабандой намного дороже.

— Пять тысяч! — сказала она так громко, что нас услышал бармен.

— Нет.

— Десять тысяч!

— Бармен! Счёт, пожалуйста.

Бармен удивлённо хлопал глазами:

— Кто кого здесь снимает?

Я оплатил счёт, оттолкнулся от барной стойки и поплыл в сторону гейта.