Девчонка из Слезных трущоб

ГЛАВА 11

Такие переходы мне прежде совершать не доводилось, но не успела я испугаться, как все закончилось.

— Глаза уже можно открыть, — сообщили, ставя меня на ноги.

Где мы оказались, я поняла не сразу. Сердце колотилось неистово, руки сделались холодными и влажными, в голове творилась полнейшая каша. Слишком резко все произошло, и я была полностью дезориентирована.

Первым, что отметила, был запах тушеных бобов, к которому примешивался запах рыбы. Следом пришло понимание, что мы находимся в небольшом помещении с низкими потолками и характерно пошатывающимся под ногами полом.

У переносной чугунной печи, где пылал подпитываемый магией огонь, стоял гнолл, занимающийся приготовлением тех самых бобов. Невысокий, жилистый, с ярко-желтыми глазами и одним острым, выходящим на губу клыком.

— Это старина Хэкс, наш кок, — представил оборотня Флинт. — Хэкс, это Фрида, наша сегодняшняя гостья.

Гнолл поднял на меня свои нереально желтые глаза, втянул приплюснутым носом воздух и философски заметил:

— Баба на корабле — быть беде.

Сговорились они все, что ли, это повторять?

— А можно узнать, — проговорила я, скосив глаза на капитана пиратов, — что «баба» вообще на корабле делает? Вы ведь сказали, что отнесете меня покормить котиков и тут же вернете назад!

Флинт снисходительно улыбнулся и, бесцеремонно принявшись надевать на меня китель, заметил:

— Ты плохо слушала, синеглазка. Я не любитель держать слово, если обратное не угрожает моей жизни. К тому же, прежде чем идти к твоим подопечным, следует запастись рыбой, разве не так?

Так-то оно, конечно, так, но… почему он это делает? Почему со мной возится? Ши побери, да почему две едва ли не самые известные личности королевства одновременно одаривают меня своим вниманием?!

— Знаешь, когда-то мне довелось ощутить на своем плече хватку чернозубой акулы, — поделился Флинт, застегивая пуговички на моем кителе. — Так вот перед тем как броситься на меня, она смотрела так же, как сейчас ты.

Только теперь заметила, что размышления на время полностью вытеснили во мне страх. Но как только я это осознала, он тут же вернулся, став даже сильнее, чем был.

Опустив взгляд на покачивающийся под ногами деревянный пол, я тихо спросила:

— Мы сейчас на «Черном призраке»… да?

— Пойдем, — вместо ответа поманил меня за собой пират и, уже выходя из камбуза, велел коку: — Собери нам синеводки.

Я еще немного постояла на месте, проклиная тот миг, когда заикнулась о котятах, после чего наткнулась на немигающие желтые глаза и почти побежала за Флинтом.

Потом, обо всем подумаю потом! Если бы мне хотели причинить вред, уже давно бы это сделали.

Но как же сложно было сознавать, что я нахожусь на том самом легендарном корабле! Поднебесные и даже глубинные, дайте мне сил, чтобы не сойти с ума! Это ведь нереально…

Зато морозный ветер и брызги волн были очень даже реальными, так что я, оказавшись на палубе, тут же обхватила себя руками и поежилась. Затем вспомнила, что в библиотеку пришла в неизменном шарфе, сняла его и повязала по-новому, частично накинув на голову.

— Перестань дрожать, синеглазка, — чуть раздраженно бросил Флинт. — Здесь тебя никто не тронет.

Стуча зубами не то от холода, не то от страха, я пробормотала:

— Вы же не держите обещаний. С какой стати мне вам верить?

— Быстро учишься, — с прежней иронией бросил Флинт. — Но на сей раз это не обещание, а констатация факта.

Не пойми с чего Кайру Флинту взбрело в голову устроить для меня прогулку по своему кораблю, и мне не оставалось ничего другого, кроме как послушно за ним следовать. Надо сказать, находиться на «Черном призраке» было жутковато. Черные паруса терзал ошалевший ветер, он же забавлялся с поднятым рваным флагом, реи скрипели и покачивались, на палубу залетал смешанный с морской водой снег.

Но больше всего заставляла нервничать команда.

Пираты.

Много пиратов!

Много слаженно работающих пиратов!

— Пошевеливайтесь, крысы трюмные! — кричал грузный широкоплечий полутролль, сверкающий золотым кольцом, продетым в левую ноздрю. — Живее, не то на корм потерянным отдам!

Он поправил черную бандану на голове и, обращаясь к худенькому мальчишке-матросу, еще громче рыкнул:

— Живее, кому сказал!

Коснувшись моего плеча, Флинт кивнул на этого самого полутролля и представил:

— Наш боцман. Славный малый, хоть по виду и не скажешь. А вон там, — кивок на парня, в предки которого явно затесался эльф, — Ослар. Или Ослик, как мы его зовем за длинные уши. Бедняга однажды поддался зову сирены, да с тех пор так и остался глухим.

Отведя взгляд от вышеупомянутого Ослика, я внезапно заметила сидящего на бочонке толстяка. Его отличали чрезмерно большие руки, глянцевая лысина и непомерно густая черная борода. Но привлекла меня вовсе не внешность, а книга, в чтение которой он был погружен.

Я так удивилась, что не смогла не спросить:

— А там кто?

— О, — Флинт усмехнулся, — это случай особый. Пип к нам из банды воров подался. Заядлый клептоман. Сейчас специализируется на воровстве и распространении книг. К слову, имеет неплохой доход, хотя уверяет, что действует исключительно во имя высокой цели.

Пират, ворующий книги? Чего только в этом мире не бывает…

— Я не ворую! — расслышав наш разговор, возмутился Пип. — А несу культуру в массы! Делюсь с неимущими и страждущими, просвещаю непросвещенных!

Флинт иронично мне улыбнулся:

— Слышала, да? У нас этой культуры полон трюм. Еще пара томов, и прямиком ко дну пойдем.

Вскоре мы вернулись в камбуз, где кок к этому времени упаковал для меня несколько синеводок. Не просто головы и хвосты, а цельных, обожаемых морскими котиками рыбок.

Когда принимала из рук Хэкса мешок, рядом мелькнула уже знакомая тень, и через миг я ощутила позади себя чье-то присутствие. Вернее, не просто чье-то, а вполне определенное. Даже не требовалось оборачиваться, чтобы понять: рядом с Флинтом стоит работающий на него теневой охотник.

Этим вечером уже ничто не могло напугать меня больше, так что я спокойно развернулась и опустила глаза на собственные сапожки. Посмотреть на охотника духу все-таки не хватило.

Флинт встал рядом, обхватил меня за талию, и нас окутала черная тень, похожая на тонкую полупрозрачную вуаль. Окружение плавно менялось, и всего через несколько мгновений мы оказались стоящими на старом причале. Сейчас здесь было пустынно: все разумные люди и даже нелюди сидели по своим домам или же гуляли по праздничным ярмаркам, а не шатались по заброшенным местам в очень сомнительной компании!

Не медля, я подошла к тому месту, где обычно выныривали морские котики, присела и громко их позвала. Очень боялась, что они не откликнутся, но опасения не оправдались. Милые зверюшки высунулись на поверхность сразу же, словно только этого и ждали.

— Маленькие мои, — растроганно проговорила я, когда котики, ступив на причал, стали ко мне ластиться. — Хорошие, простите, что не приходила.

Я расчувствовалась. И совестно так стало! Ведь эти малыши успели ко мне привязаться, а я взяла и из-за собственного страха их оставила. Как… как когда-то одна ундина свою дочь!

— Я вам тут рыбки принесла, — шмыгнув носом и стараясь неуместно не разреветься, положила перед ними синеводку.

Пока котики ели, я гладила их по короткой шерстке и на время забыла обо всем прочем. Может, кому-то мое к ним отношение показалось бы глупостью, но я действительно их любила. Маленьких, беззащитных, таких одиноких…

Когда от синеводки не осталось даже косточек, я вдруг поняла, что очень голодными котята не были. То есть да, они ели с обычным аппетитом, но не давились так, словно голодали несколько дней.

Тут же вспомнилась наша встреча с Флинтом, которая произошла на этом самом месте, и поразившая меня догадка была невероятной.

Неужели он…

— Вы их кормили? — негромко спросила я у пирата, понимая, насколько странно это звучит. Да стал бы он тратить на это время!

— Кормил он, — невозмутимо ответил Флинт, кивнув на теневого охотника. — Велел покормить я. Только никому не говори об этом, синеглазка, иначе я рискую потерять свою зловещую репутацию.

Не выдержав, я фыркнула. Связь с привычным миром была потеряна окончательно. А у меня, похоже, появилась новая способность: разрушать чужие репутации. Сначала капитан Вагхан, теперь вот Кайер Флинт.

Обещание капитан пиратов все-таки сдержал. Когда я как следует попрощалась с котиками и пообещала регулярно приходить, он велел охотнику перенести меня в корпус. С его же слов я узнала, что проникнуть туда можно лишь через камин в библиотеке. Виной тому брешь в магической защите или же что-то еще — я так и не поняла.

— Надеюсь, сейчас пароля не потребуют, — тихо пробормотала я, но пират умудрился меня услышать.

— Пароля? — моментально переспросил он. — Гвиана требовала пароля?

Я кивнула, и губы Флинта тронула странная мимолетная улыбка.

— Она действительно помнит…

Уже когда я встала рядом с охотником и он приготовился набрасывать на нас тень, пират проронил:

— Надеюсь, не нужно говорить, что о нашей встрече знать никому не следует? Станешь болтать, сделаешь хуже себе же.

— Мне некому, да и незачем рассказывать, — подтвердила я и, решившись взглянуть на лицо Флинта, спросила: — Зачем я вам? Это как-то связано с моей матерью?

Пират медленно накинул капюшон плаща, охотник начал перемещение, и, когда картинка перед глазами стала расплываться, я прочла по губам:

— Всему свое время.

Выйдя из камина, я обернулась и обнаружила, что осталась одна. Теневой охотник сразу же вернулся на причал, но во мне крепла уверенность, что мы будем видеться часто. И теперь я не знала, радоваться этому или, в полюбившейся манере, падать в обморок от ужаса.

Я ведь не просила ничего такого! Хоть никогда особо и не осуждала пиратов, связываться с ними не имела ни малейшего желания! Как сказал сам Флинт: мне моя жизнь дорога. И совсем не улыбается закончить ее на виселице.

— Гвиана? — почему-то полушепотом позвала я. — Гвиана, ты здесь?

Спустя несколько мгновений где-то под потолком послышался тяжелый вздох:

— Где же мне еще-то быть? — И через короткую паузу уже ближе: — Не связывалась бы ты с Флинтом.

Я попыталась расспросить ее подробнее, но потерянная душа замолчала, дав понять, что ответов от нее можно не ждать. Как и помощи в переводе древних текстов.

Время было очень позднее, завтра предстоял ранний подъем, поэтому в библиотеке я больше не задерживалась. Уходя, отметила, что фолиант со стола исчез. Наверное, Гвиана убрала. Оставалось надеяться, что в следующий мой визит она согласится снова его достать.

Как только я вышла из библиотеки, дверь за моей спиной закрылась, и гулкое эхо прозвучавшего хлопка разнеслось по всей башне. Стало несколько неуютно, и я поспешила спуститься вниз по утопающей в полумраке лестнице. Висящие на стенах факелы разбавляли темноту и порождали длинные тени.

Смешно, я ведь никогда не боялась темноты! Жизнь в Слезных трущобах смогла приучить и к ней, и к безлюдным проулкам.

Впечатления переполняли, и я чувствовала себя чашей, готовой их вот-вот расплескать. Решила, что обо всем случившемся подумаю позже и на свежую голову, иначе толку не будет. Сейчас я была слишком взвинчена и пребывала на эмоциях, а для размышлений нужен ясный ум.

Впервые в жизни мне приходилось испытывать такой эмоциональный подъем наравне с физической усталостью. Я, конечно, выносливая и закаленная работой в лавке, но этот долгий день отнял много сил.

Покинув башню, я облегченно выдохнула и почувствовала себя увереннее. Мелкие насекомые где-то прохлаждались, и путь мне никто не указывал, так что приходилось рассчитывать лишь на собственную память.

Оказавшись у развилки коридора, я остановилась и задумалась. Налево или направо? Кажется, налево… или все-таки направо? Вот ши!

Решив последовать зову интуиции, взяла курс влево и уверенно зашагала вперед. Уверенности хватило ровно до того момента, пока я не дошла до середины коридора. Стало понятно, что внутреннее чутье дало сбой и привело меня куда-то не туда.

Дважды… нет, даже трижды ши!

Круто развернувшись, я потопала обратно, как вдруг в конце коридора показался силуэт. А я же после стольких событий вообще вся на нервах! Дерганая, пугливая! Вот и испугалась, недюжинным усилием воли заставив себя продолжить путь и не броситься сломя голову прочь. Правда, когда силуэт перестал быть просто силуэтом и принял вполне узнаваемые очертания мужской фигуры, я пожалела, что не поддалась трусости.

Поднебесные, за что же вы так на меня прогневались?

Я правда-правда не собиралась убегать. Даже мысли на корню пресекала! Это все ноги, которые вдруг сами начали перебирать назад, унося меня в спасительную темноту.

— Кадет Талмор! — прокатился по коридору голос повелителя пятисот потерянных душ.

Ноги отчего-то задвигались еще быстрее.

— Какого глубинного вы от меня убегаете?!

Говорю же, ноги сами… А я нисколечко ни при чем!

Спросил бы кто-нибудь, почему адмирал Рей — уважаемый всеми лорд внушал страх больший, чем капитан пиратов, — ответа у меня бы не нашлось. Просто вот страшно было, и все! Как будто само Сумеречное море вышло из берегов и надвигалось с неимоверной скоростью, как будто все души разом ополчились на бедную, уставшую и невозможно беззащитную меня.

— Кадет Талмор! — прозвучало громко, четко и уже совсем близко.

Я все-таки заставила себя остановиться и, сцепив руки в замок, привычно опустила глаза на сапожки. Такая поза должна была выразить преждевременное покаяние, смирение и готовность признать все совершенные и несовершенные проступки. Только бы мне позволили быстро уйти!

— Почему бродите по корпусу после отбоя? — был задан вопрос, и около моих сапожек остановились грубые черные сапоги — начищенные так, что можно отражение увидеть.

Даже думать страшно, что будет, если адмирал узнает, где и с кем я проводила время на самом деле.

— Фрида! — Звуки моего имени заставили вздрогнуть. — Посмотрите на меня, пожалуйста.

И я медленно, очень робко подняла взгляд, чтобы тут же столкнуться с прозрачно-голубыми, похожими на лед глазами.

Обладатель этих глаз коснулся моего шарфа и, чуть приподняв бровь, осведомился:

— С каких пор в нашей библиотеке так холодно?

— А мне всегда холодно, — соврала я, мысленно надеясь, что темнота скрывает покрасневшие уши и щеки.

Адмирал Рей собирался что-то сказать, но вдруг передумал. Голубые глаза сузились, пристальнее всмотрелись мне в лицо, и морской демон не без удивления констатировал:

— Вы и вправду дрожите.

Только теперь я тоже это заметила. Да, дрожу… как недавно на корабле. Потому что и зябко, и страшно, и сил нет никаких.

— Фрида, — уже мягче произнес адмирал, а я подумала, что собственное имя в его устах оказывает на меня странный, гипнотический эффект, заставляющий сердце сжиматься. — Вам нужно отдохнуть.

— Если вы не станете меня задерживать, — тихо проговорила я, стараясь не смотреть ему в глаза, — я с превеликим удовольствием это сделаю.

Усталость. Это все пережитой стресс, эмоции и усталость. Иначе ни за что на свете не посмела бы такое сказать!

Несколько мгновений адмирал изображал неподвижную статую Таггара, затем одним неуловимым движением осторожно взял меня за локоть и увлек за собой.

— Я вас провожу.

— Право, не стоит, я прекрасно найду дорогу сама…

— Вам не кажется, что мы это уже проходили? — припомнил он нашу первую встречу, вынудив мои щеки запылать еще сильней. — Поверьте, я бы нисколько не сомневался в вашем умении ориентироваться, если бы не обнаружил вас в коридоре, ведущем в мужскую часть общежития.

Так вот куда вел тот коридор!

Неожиданно придерживающие мой локоть пальцы чуть сжались.

— Или вы туда и направлялись, а я помешал вашему ночному свиданию? — сквозь безразличие в голосе пробились нотки странной злости. — Учтите, служебные романы в этих стенах строго запрещены!

Я хотела ответить, что и в мыслях ничего подобного не было, но почему-то промолчала. И ответом на мое молчание были еще крепче вцепившиеся в локоть пальцы.

До комнаты мы добрались довольно быстро, отчего закралось подозрение, что маг первой ступени воспользовался, собственно, магией. Где-то слышала, что ему подобные личности умеют сжимать расстояние — это требует гораздо меньше энергетических затрат, чем мгновенный перенос.

— Доброй ночи, адмирал Рей, — пожелала я, остановившись.

— Приятных снов, кадет Талмор, — в ответ пожелали мне тоном, не соответствующим словам. — До скорой встречи.

Оказавшись по ту сторону двери, я устало привалилась к ней спиной и подумала, что встреча действительно будет скорой: времени поспать осталось не так уж много.

— Пс, — прозвучало в темноте.

— Пс-пс…

— Это тебя адмирал, что ли, провожал?

— Ага, — меланхолично ответила я, стягивая с себя одежду. — Сказал, если будете буянить, он вас развеет.

Молчание сирен было потрясенно-недоверчивым и очень долгим. Я успела переодеться, расстелить постель и даже почти заснуть, когда они возобновили перешептывания:

— Думаете, правду сказала?

— Да ну, соврала, наверное…

— А чего адмирал тогда провожал?

— Может, понравилась?

— Кто, доходяга ундинистая?!

— Эй, — это уже обращение непосредственно к засыпающей мне, — а тебя завтра пораньше будить или попозже?

— Меня разбудит гонг, — сонно отозвалась я, с улыбкой отметив, что угрозой потерянные души все-таки прониклись.