Девушка из его прошлого

4. Джонатан

Чикаго

Август 2001 года

Я иду по улице, чтобы встретиться с Нейтом, ведь мы собирались выпить после работы, но вдруг у меня звонит телефон. На дисплее высвечивается неизвестный номер. Я весь день торчал на совещаниях, и единственное, что меня сейчас интересует, – это холодное пиво. Август в Чикаго бывает душным, и моя рубашка прилипает к спине под пиджаком. Когда я слышу сигнал нового голосового сообщения, то решаю посмотреть, кто это, чтобы потом выбросить из головы и спокойно насладиться своим пивом.

Услышав голос Анники, я застываю как вкопанный. Вероятность, что она действительно позвонит, была такой же мизерной, как наши шансы помириться с моей бывшей женой. Отступив к стене, чтобы меня не толкали, я зажимаю одно ухо, чтобы лучше слышать, и прогоняю сообщение с самого начала.

Привет. Я подумала, может быть, ты захочешь встретиться, позавтракать в субботу или в воскресенье в «Бриджпорт Кофе». В любое время, когда тебе удобно. Ладно, пока.

Я слышу дрожь в ее голосе. Есть еще одно сообщение.

Привет. Это Анника. Наверное, надо было представиться в первом сообщении.

Голос все еще дрожит, а вдобавок – смущенный вздох. Есть и третье.

Прости меня за все эти сообщения. Я только что поняла, что не оставила тебе свой номер телефона.

Она нервозно тараторит свой номер, а ведь в этом нет необходимости, так как я мог вытащить его из списка входящих.

Так что просто позвони мне, если захочешь встретиться и выпить кофе. Ладно, пока.

Я представляю себе, как она измученно падает в кресло после этих сообщений, я ведь знаю, как это для нее трудно.

Тот факт, что Анника все-таки это сделала, о многом говорит.

В темном баре слабо пахнет сигаретным дымом и мужским одеколоном. Это заведение из тех, куда ходят только одинокие мужчины, чтобы расслабиться, прежде чем отправиться домой в плохо обставленную квартиру, никогда не знавшую женской руки. Я ненавижу такие места, но Нейт все еще находится в фазе ежедневного пьянства после развода, и я слишком хорошо помню, каково это. Когда я вхожу в бар, он сидит за стойкой и по чуть-чуть сдирает этикетку с бутылки пива.

– Привет, – говорю я, садясь рядом с ним, ослабляю галстук и жестом прошу бармена принести мне то же самое.

Нейт указывает на окно бутылкой.

– Я тебя видел. Лучше отключи телефон, если хочешь спокойно насладиться пивом.

Мы с Нейтом работаем в разных фирмах, но лозунг у обеих компаний один и тот же: «Уйма работы и никакого веселья приносят нашей компании кучу денег».

– Это не по работе. Голосовое сообщение от старой подруги, с которой я столкнулся на днях. Она сказала, что позвонит. Я сомневался.

– Сколько времени прошло?

– Мне было двадцать два, когда я видел ее в последний раз. А если бы я знал, что… есть вероятность, что я еще десять лет ее не увижу, наверно, повел бы себя иначе.

– И как она выглядит?

Бармен ставит передо мной пиво, и я делаю большой глоток.

– Годы были очень добры к ней, – замечаю я, ставя бутылку обратно на стойку.

– Так это было серьезно или просто интрижка?

– Для меня – серьезно.

Я пытаюсь убедить себя, что и для Анники тоже все было серьезно, но иногда задумываюсь: а не лгу ли я себе.

– Думаешь, она хочет все вернуть?

– Я понятия не имею, чего она хочет.

Отчасти это так. Я даже не знаю, свободна ли Анника. Сомневаюсь, что она замужем, потому что на пальце не было кольца, но это не значит, что у нее нет отношений.

– Все еще по ней сохнешь?

Время от времени, особенно сразу после нашего с Лиз расставания, когда я лежал в постели один и не мог заснуть, я думал об Аннике.

– Это было очень давно.

– Я знаю парня, который так и не смог забыть девушку, бросившую его в восьмом классе.

– Возможно, это не единственная его проблема.

Хотя действительно прошло очень много времени, иногда мне кажется, что это было вчера. Я с трудом помню имена девушек, которые были до нее, а после нее была только Лиз. Но я могу с невероятной ясностью вспомнить почти все, что произошло за то время, что я провел с Анникой.

Наверное, потому, что никто никогда не любил меня так сильно и беззаветно, как она.

Я смотрю на Нейта.

– Ты когда-нибудь влюблялся в девушку, которая была иной? Не просто отличалась от любой девушки, с которыми ты встречался раньше, а от большинства людей вообще?

Нейт делает знак бармену принести еще пива.

– Маршировала под бой другого барабана, да?

– В такт вообще другому оркестру. Тому, о котором ты никогда не слышал и уж никак не ожидал, что он тебе понравится.

Когда Анника раздражала меня или расстраивала, а это случалось довольно часто, я говорил себе, что есть много других девушек, с которыми не так трудно. Но через двадцать четыре часа я уже стучал в ее дверь. Я скучал по ее лицу, по улыбке, по всему, что делало ее иной.

– Она, должно быть, была горячей штучкой, потому что такие вещи никогда не срабатывают, если девушка просто средненькая.

Когда самолет Джона Кеннеди-младшего рухнул в Атлантику за несколько месяцев до того, как Лиз сдалась и вернулась в Нью-Йорк без меня, его фотография (вместе с фотографиями жены и невестки) несколько дней то и дело мелькала в телевизоре. Поскольку я не интересовался новостями о знаменитостях, то до тех пор не понимал, насколько Анника похожа на Кэролин Бессетт Кеннеди. У них было схожее строение лица, голубые глаза и такие светлые волосы, что они казались почти белыми. Обе обладали поразительной красотой, которая бросалась в глаза даже в толпе. Когда я столкнулся с Анникой в супермаркете, сходство было еще более заметным. Волосы у нее теперь подстрижены короче, чем были в колледже, и теперь они лежат гладко и ровно, но она все еще пользуется губной помадой того же оттенка. Когда мой мозг зафиксировал этот факт, кое-какое воспоминание немного растопило лед в моем сердце.

– Анника прекрасна.

– Значит, безумие тут побоку.

– Вот уж ничего такого я не говорил! – Мой ответ звучит резче, чем я рассчитывал, и мы оба пьем в неловком молчании.

Я бы солгал, если бы не признался – по крайней мере самому себе, – что внешность Анники сыграла свою роль в моем первоначальном увлечении ею и моей готовности на кое-что закрывать глаза. Когда Эрик указал на нее в тот день в помещении студенческого союза, я не мог поверить своей удаче, хотя и удивлялся, почему такая красивая девушка сидит одна. Было бы легко отмахнуться от нее так же, как делали остальные, найти кого-нибудь другого, с кем можно поиграть в следующий раз. Но я искал ее снова и снова, потому что чувствовал себя разбитым из-за неприятностей, в которые попал в Северо-Западном университете, и был переполнен горечью из-за обиды размером с гору Синай, которую лелеял внутри себя. Я был не слишком уверен в себе, а от проигранной партии стало только хуже. Меня передергивает от воспоминаний, и только сейчас, десять лет спустя, я понимаю, сколько сил я потратил впустую, сражаясь в несущественных битвах, в которых и сражаться-то не стоит. В то время Анника этого не знала, но она была именно тем, кто мне был нужен, чтобы я снова поверил в себя. И со временем я понял, что она намного больше, чем просто смазливая мордашка.

– Ты собираешься с ней встречаться? – спрашивает Нейт.

Всякий раз, когда я думаю об Аннике, мои мысли возвращаются к моменту нашего расставания и к тому же вопросу, повисшему в воздухе без ответа. Это как камешек в ботинке, неудобно, но терпимо.

Но этот камешек никуда не исчезает.

Я делаю еще глоток пива и пожимаю плечами.

– Еще не решил.

Вернувшись домой, я наливаю себе виски и бесцельно стою у окна, наблюдая, как садится солнце. Когда виски кончается, я снова прослушиваю сообщения Анники, потому что я официально пьян и скучаю по ее голосу. То, что я ей не перезвонил, кажется теперь ребячеством и мелочностью. Возможно, я просто жалею себя, потому что две последние женщины, которых я любил, решили, что больше не любят меня. К тому времени, когда Лиз подала на развод, я тоже больше ее не любил, но Анника – совсем другое дело.

Я тянусь к телефону, и когда у нее включается автоответчик, говорю:

– Это Джонатан. Я могу встретиться с тобой за кофе в воскресенье утром, в десять, если у тебя получится. Пока, увидимся.

Может быть, Анника позвонила потому, что наконец-то готова раз и навсегда вытащить камешек из моего ботинка. Кроме того, сколько бы я ни расстраивался из-за того, как закончились наши отношения, я хочу знать, что у нее все в порядке. Хотя по тому, как она держалась, я чувствовал, что у нее все хорошо, но мне нужно знать, по-прежнему ли она взваливает на себя всю тяжесть этого бремени.

Кроме того, я бы не сказал ей «нет», потому что никогда не мог этого сделать.