Девушка на показ. Эпизод Один

Глава 4

Был первый день съемок с Реттом. Мы провели весь день вместе, расслабляясь в патио. Я не могла не задаться вопросом, существовал ли способ дожить до финального эпизода шоу и при этом не убить кого-нибудь или не сбежать со съемочной площадки.

Камеры по всему дому — это одно. Но нападение съемочной группы при попытке завести личный разговор — другое. Я считала, что готова отказаться от личной жизни, но оказалась не права. Сидеть у бассейна с видом на океан, а особенно с Реттом, должно быть захватывающе, однако это не так.

Такое чувство, будто нас преследуют папарацци. Я повернула голову в сторону и впилась взглядом в оператора:

— Ты не можешь дать нам немного пространства? Серьезно. Это же смешно.

Он сделал вид, что не слышал меня, а его камера все еще была направлена на нас. Я прочистила горло и послала ему мой лучший «пошел на хрен» взгляд, показав немного своего сельского воспитания.

— Отвали, мудак!

Оператор не сдвинулся с места.

Ничего не говоря до этого момента, Ретт встал, повернулся к камере и сложил руки на своей широченной груди. Его взгляд выражал далеко не дружелюбие.

— Как тебя зовут? — спросил он голосом настоящего морского котика. Казалось, он допрашивал военнопленного.

Оператор отшатнулся, но затем вернул себе равновесие.

— Бобби, — пробормотал он.

— Я попрошу тебя отойти, Бобби. Ты доставляешь Лу неудобства.

Я ерзала на своем месте и ждала, как же оператор отреагирует на требование Ретта. Камера немного опустилась, открыв его глаза, полные беспокойства, но парень не шелохнулся.

Ретт слегка склонил голову на бок и сделал шаг вперед:

— Я не собираюсь просить тебя снова.

Бобби отошел на несколько боязливых шагов назад, а затем вновь поднял камеру на плечо.

Ретт взглянул на меня:

— Лучше?

Я улыбнулась.

— Гораздо.

Он сел и убрал волосы с лица:

— Так на чем мы остановились?

Мое разочарование по поводу оператора быстро сменилось головокружительным возбуждением. Я восхищалась внешностью Ретта и его готовностью поддержать меня так, что даже мурашки пробежали по всему телу. Как школьница, страстно увлеченная смазливым квотербеком (Прим. Квотербек — команды нападения в и футболе), победившим в футбольном матче, я всматривалась в каждую деталь его лица и шепотом ответила:

— Не помню.

— Ты сравнивала Средний Запад и побережье.

Я покачала головой.

— Ой. Точно, — мои мысли быстро вернулись обратно в южно-калифорнийский особняк, где я собираюсь провести время с Реттом. — Все здесь сильно отличается от моих представлений. Не знаю точно, чего я ожидала, но это… — я махнула рукой в сторону береговой линии, — ...мне уже нравится.

Он ухмыльнулся.

— Трудно оставаться злой и напряженной в таком месте, не так ли?

Было так легко потеряться в его улыбке, что сейчас и случилось. Я надеялась, что смогу избежать этого, по крайней мере, в первый день, и не выглядеть, как полная дура, но существовала ли хотя бы возможность?

— Да, — сказала я.

Передо мной распростерся целый океан, но внушительная внешность Ретта, его спортивное тело производили куда большее впечатление. Налюбовавшись горизонтом, он повернулся и заметил, что я пристально его разглядываю. Меня будто застукали за кражей печенья, и я опустила взгляд на стол, разделявший нас.

— Что заставило тебя прийти на шоу?

— Не знаю, — ответила я, хотя определенно знала, что это деньги.

— Даже не представляешь? — спросил он. — Ты просто сделала это?

Я уж было начала отвечать, но он меня опередил:

— Что ты хотела... нет, чего ты хочешь добиться?

— Говорю же, не знаю. Я жила на Среднем Западе всю жизнь, и однажды кто-то обратил на меня внимание на футбольном матче в колледже. Мысль о том, чтобы провести здесь шесть месяцев была довольно интригующей. Прежде чем я что-либо поняла, уже подписала контракт у продюсера. А что насчет тебя?

— Меня? — он слегка усмехнулся, как будто это его позабавило. — После того, как я вышел в отставку, открыл закусочную в Сан-Диего. Около шести месяцев назад, один из представителей продюсерской компании зашел поесть. После того, как мы с ним поговорили, он пригласил меня на прослушивание для шоу, темой которого было что-то нелепое про бывшие военные спецподразделения. Я сказал, что мне не интересно. Тогда, он рассказал мне об этом шоу, и, увидев твою фотографию, я согласился.

Я удивлена его ответом. Не предполагала, что он окажется владельцем кафе. К тому же, странно, что ему без проблем показали мое фото, в то время как Келли отказывалась дать мне посмотреть на любого из мужчин в нашу первую встречу.

— Они показали тебе фотографию?

— Именно так.

Видимо, это была одна из тех фотографий, что я прислала продюсерам на конкурс. Я засмеялась.

— Надеюсь, она хотя бы удачная?

— Думаю, да, — он улыбнулся. — Ты на ней одета в джинсы и сапоги для верховой езды.

— Я стояла рядом с деревом?

Он ухмыльнулся.

— Это она.

Перед приближающимся шоу я заказала фотосессию и наняла фотографа, чтобы сделать профессиональные снимки, которые передали бы мое юное очарование, в надежде победить других соперниц, также претендующих на участие в программе. Лифчик от «Виктории Сикрет» (Прим.: Victoria’s Secret — одна из наиболее известных в мире компаний по продаже женского белья), выбранный мной для фотосессии, произвел эффект разорвавшийся бомбы. Я выглядела, словно соблазнительная выпускница колледжа, ищущая партнера на ночь, а не как та милая сельская девушка, которую я ожидала увидеть. Тем не менее, эти фото я и отослала.

— Я сделала такие фотографии, чтобы пройти конкурс, — смущенно объяснила я.

Он пожал плечами:

— Ну… та, которую мне показали, заставила меня приехать сюда, так что они работают.

Ретт был прав. Теперь, когда я сижу напротив него, у меня нет желания встречаться с другими мужчинами. Он единственный, кем я заинтересовалась, и уверенна, что он единственный, кем я вообще когда-либо заинтересуюсь.

— Я рада, — пискнула я.

— Ты не ответила на мой вопрос, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Я спросил, чего ты надеешься здесь добиться. Ты не ответила.

Все еще неспособная отвести глаз от его великолепного тела я, наконец, решила ответить. Давно уже надо было это сделать.

— Наверное, надеялась встретить подходящего мне человека. Найти кого-то с кем я просто могу весело проводить время, а не любовь всей жизни. Знаешь, быть с ним самой собой. И вот я здесь. Надеюсь.

Он убрал волосы с глаз и улыбнулся:

— На что?

— На такого парня, — сказала я. — Большинство девочек желают «мистера Правильного», я же — «мистера Подходящего». К сожалению, кажется, попадаются только уроды и придурки. Тот же вопрос и тебе. Что ты надеешься получить от этого шоу?

— Уроды и придурки, да? — хмыкнул он. — Не думаю, что принадлежу к одной из этих категорий.

— Нет, только не ты, — сказала я. — Ты совсем другой.

Он снова улыбнулся.

— Спасибо.

Ему нужно прекратить так улыбаться. Замашки альфа-самца и вместе с ними ребяческая усмешка — это уже слишком для меня. Я кивнула и улыбнулась в ответ:

— Итак, ты можешь играть на гитаре, петь и…

Я замолчала. Не надо было пить с ним в наш первый день, зная, что могу после этого сделать или сказать что-то нелепое. Точнее я уже близка к тому, чтобы выставить себя дурочкой.

— И что? — спросил он.

— Ничего.

Ретт рассмеялся, потом провел пальцами по волосам:

— Мы оба взрослые. Говори, что собиралась сказать.

— Вероятно, это не очень хорошая идея, — пробормотала я. — Я попадаю в неловкие ситуации, когда говорю то, что думаю. Меня контролирует лишь здравый смысл, но он исчезает, когда я выпью. Так что, хорошо, что я пью не так уж часто.

— То и дело люди говорят: «Я не фильтрую свою речь». Однако я считаю, если мы будем следить за каждой нашей мыслью, мы никогда не будем по-настоящему честны. Скажи, что хотела.

Его фраза заставила меня почувствовать себя немного виноватой, что я тогда остановилась. Но предложение делиться тем, что на уме, заставило меня ухмыльнуться:

— Точно?

Он кивнул:

— Да.

Прикрыв рот рукой, я уставилась на стол и сделала глубокий вздох.

— Ты умеешь играть на гитаре, петь и вести себя как порнозвезда? Это — то, что я собиралась сказать, — произнесла я сквозь пальцы. — Это шут…

Он засмеялся.

Я резко посмотрела вверх.

Ретт встал.

— Все верно.

Я будто разом забыла все слова, и лишь какой-то звук сорвался с губ.

— А?

— Я играю на гитаре, пою, но не очень хорошо, — он протянул ко мне руку. — Что до последнего…

Мое горло пересохло. Я подала ему руку и кивнула, до сих пор неспособная говорить.

— Это так.

Он повернулся к дому и, дернув меня за руку, потянул за собой. Подойдя к двери, оглянулся через плечо. Телеоператор, следующий за нами на близком расстоянии, остановился как вкопанный.

— Даже не думай идти за нами, — прорычал Ретт.

Морской котик?

Вежливый и к тому же защитник?

Поет, играет на гитаре и может вести себя как порнозвезда?

Когда я пошла с ним рука об руку к лестнице, вдруг, деньги перестали иметь значение.

Абсолютно никакого.