Девушка с верхней полки

9

Снаружи дверь несколько раз дёрнули. Наверное, нехорошо было так надолго занимать туалет. Я умылась, растрепала волосы и вышла, поворачивая к тамбуру. И только закрыв за собой дверь в вагон, я заметила Диму, стоявшего у внешней двери. Он был помятый и растрёпанный со сна и держал между пальцев незажжённую сигарету, задумчиво на неё глядя.

Я тут же развернулась, намереваясь сбежать, но он успел поймать меня за руку:

– Даш, что случилось?

Я замотала головой, прячась в волосах. А он выбросил сигарету и второй рукой поднял мою голову за подбородок, вглядываясь в глаза.

– Ты плакала?

При звуках такого ласкового и невозможно заботливого голоса мои слёзы вернулись. А Дима притянул меня к себе и обнял, позволяя выплакаться. И я, как дура, разрыдалась. Почему как дура? Да потому что только полная дура будет плакать в жилетку обидчику, позволяя гладить себя по спине, целовать в макушку и успокаивать тихим ласковым голосом.

– Расскажешь, кто тебя обидел? – спросил Дима, когда я успокоилась. – Соседи по купе что-то сказали или сделали?

– Ты! – выдохнула я, глядя на него снизу вверх.

Парень прикрыл глаза и виновато дёрнул уголком губ. А потом сказал тихо, будто сам себе:

– Что за день сегодня? Сразу двух красивых девушек обидел… – а потом обратился ко мне: – Что бы я там ни натворил, Даш, я не хотел. И если честно, даже не представляю, что я такого мог сделать или не сделать, чтобы ты обиделась.

– В смысле, сразу двух? – спросила я то, что смутило меня больше всего.

Дима задумался, будто решая, стоит ли говорить, но всё же признался:

– Лариса приходила сегодня, пока я спал. Разделась и залезла ко мне под одеяло… Я отказал, рассказал ей про тебя, и она очень расстроилась. Я видел, что нравлюсь ей, но даже не думал, что она решится на такое. Даже не знаю, как мы теперь вместе работать будем… А с тобой что?

– А я увидела, как она выходит из твоего купе и подумала… А ещё ты целый день мне не улыбался! – осознав, как же глупо прозвучало это обвинение, я снова уткнулась носом ему в футболку.

– Дурашка моя, – тихонько засмеялся Дима. – Ну хочешь, я сейчас тебе за целый день наулыбаюсь?

Я кивнула и подняла на него влажные глаза. А он широко улыбнулся и сладко-сладко меня поцеловал. А потом добавил очень серьёзно:

– Даш, я не такой. И не понимаю парней, которые могут сразу с двумя. По-моему, это настоящее предательство.

В этом я была с ним согласна.

– Ты куришь, что ли? – вспомнила я вдруг про сигарету.

– Бросил… год назад, – потом вздохнул и продолжил: – Просто из-за Ларисы так распереживался сейчас, что рука сама потянулась. В тамбуре вчера убирался и нашёл пачку, почему-то решил не выкидывать и отнёс себе в купе. Пойду сейчас выкину, ни к чему мне это.

– Ты бы поспал ещё, а то опять всю ночь носом клевать будешь, – я потрепала его по щеке. – Не волнуйся, с Ларисой утрясётся. Если она умная девушка, просто сделает вид, что ничего не произошло.

– Надеюсь. Придёшь ко мне ночью? Вместе веселей дежурить.

– Конечно!

Умной девушкой Лариса не была. Вот прям от слова совсем. Потому что она решила отомстить. Естественно, мне.

Очень грамотно подгадала момент – когда Дима отсыпался с ночи, а парни из моего купе вышли в тамбур покурить. Я уже выспалась и сидела на нижней полке у прохода, читала книжку и совсем не смотрела по сторонам.

А Лариса взяла да и вылила на меня стакан чая. Типа шла мимо и споткнулась. Тут же принялась суетиться вокруг меня, извиняться и причитать о своей неуклюжести и накопившейся усталости от тяжёлой работы. Но это всё на публику. Я видела, что она сделала это специально. И она видела, что я всё поняла.

Конечно, было дико больно. Чай попал на ногу и кисть руки. Хорошо хоть вода в титане не совсем кипяток, а градусов восемьдесят. Мне Дима рассказывал, что так положено. Но всё равно обожгло очень. Я как-то смогла сдержать слёзы и улыбалась, тоже на публику, типа – да нормально всё, с кем не бывает. Она тут же сбегала к себе и притащила мне в качестве извинения плитку шоколада. Просроченную, как потом оказалось. Но это неважно.

Я сразу намазала ожоги специальным кремом. В моей дорожной аптечке, благодаря бабуле, были средства на все случаи жизни. И просто молча терпела, невидящим взглядом пялясь в окно. А в голове в это время проносились сотни нехороших слов и планов мести. Но потом я остыла и вспомнила гуляющую по сети картинку: «Вы так спокойны. Что вы принимаете? – Всё. Как есть» Вот и я приняла этот ожог как расплату за шикарного парня. Надеюсь, Лариса этим удовлетворится и оставит теперь меня в покое.

Диме я ничего рассказывать не собиралась. Это не его война – как сказали мои девчонки. Но я всё-таки надеялась, что войны не будет.