Диагноз: Раздевайся, Даша! (СИ)

Глава 15

Даша

Я сидела на скамейке в раздевалке и крутила в руках свою медаль. Все давно переоделись и ушли. Только я все медлила.

Перевела взгляд на свое отражение в зеркале. Волосы, обычно уложенные в идеальный пучок, теперь свободно рассыпались по плечам, глаза и нос немного покраснели.

Ни эта медаль, ни победа, ни аплодирующая толпа не казались мне реальными. Столько нервов, тренировок, а по итогу так быстро все пролетело и закончилось. Считанные часы эйфории, а после пустота.

Я окончательно вымоталась.

И все, о чем могла сейчас думать, это наш разговор с Назаром. В голове до сих пор звучал его голос. Такой уверенный и раздраженный. Борзов так яро отрицал свою предстоящую свадьбу и причастность к моему «спонсорству», что я засомневалась.

Этой Веронике ничего ведь не стоило наврать. Но, а как же фото? И слова тренера о помощи Борзова?

Я запуталась...

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошла Ирина Петровна. На лице ее явно отражалось недовольство.

– Ты еще здесь? Хорошо. Объясни мне, что это сегодня было?

Я немного растерялась. Что именно она имеет в виду? Собирается отчитывать меня за мое выступление?

– Я не понимаю о чем вы.

– Даша, – вздохнула она, складывая руки на груди и сверля меня негодующим взором. – Всё ты понимаешь. С самого начала твоего выхода на лед и до конца награждения я тебя не узнавала. Вечно на слезах, рассеянная, погруженная в себя. Ладно откатала хорошо, а ведь в таком состоянии легко могла все запороть.

– Ну не запорола же, – произнесла устало, пожимая плечами.

– А мы теперь в рулетку играем? – хмыкнула она. – Повезет, не повезет. Это несерьезно, девочка. Тебе помогли сюда попасть. Ты доказала всем, что рано тебя списывать со счетов. Но не время расслабляться. Это только начало. Нам предстоит пройти долгий путь. И тебе нужно оставаться сосредоточенной. Ты не имеешь права отвлекаться. Я не для того столько сил трачу на тебя, чтобы потом переживать, какое сегодня у Даши настроение. Все личное должно остаться за пределами льда. Мешает? Значит заканчивай такие отношения. Любишь? Значит собирай свои вещи и чеши обратно. Не трать, ни мое, ни свое время даром.

Ее слова поразили меня, словно Ирина Петровна мне пощечину залепила. Сердце оборвалось, а глаза расширились. Нужно выбирать? Но... Я не могу без Назара, он забрался глубоко мне в душу, пропитал собой каждую клеточку моего тела. Все мысли были только о нем....

Черт, тренер права. Он отвлекает меня, делает слабой и рассеянной.

Оставить лед? Но я не могу представить свою жизнь за пределами катка. Так легко потерять все, за что я так сильно боролась...

– Думаешь? – покачала она головой, опуская руки и садясь рядом. – Я же не монстр Дашка, все понимаю. Влюбилась. Но и меня пойми. Зачем мне вместо фигуристки, бомба замедленного действия? Сегодня вы ссоритесь, завтра ты замуж соберешься, а послезавтра рожать решишь.

– Но я не могу без него, – выпалила подавленно. – И без льда не могу. Что мне делать?

– Решать, что важнее для тебя.

– Я соберусь. Больше не смешаю личное и спорт, – проговорила решительно, перебарывая суматоху внутри. – Мы поговорим с Назаром и все решим. Если он обманул, мы расстанемся, а если сказал правду...

– Будете любить друг друга на расстоянии? Трепетно и нежно. Пока не придет к тебе очередная его подружка или к нему, какой-нибудь доброжелатель? – с издевкой перебила она мои рассуждения.

– Почему? – изумилась я.

– Потому что нам нужно ехать на тренировочную базу. Это не на месяц, моя дорогая. Впереди чемпионат Европы. Или ты все? Сходишь с дистанции?

Меня затопило волной отчаяния. Случилось то, чего я так боялась. Мне придется выбирать между моей мечтой и личной жизнью.

– Нет. Не схожу. А когда летим? – спросила смотря невидящим взглядом перед собой.

– Завтра утром, – поднимаясь, похлопала меня по плечу Ирина Петровна.

Завтра... В оцепенении смотрела, как она уходит. А в груди сжимался тугой узел страха. Я боялась потерять Назара, боялась потерять себя в погоне за своей мечтой. Но, в конце концов, понимала, что не могу сдать назад.

Переодевшись, добралась до гостиницы. Приняла душ, поужинала и поговорила с родителями. Ирина Петровна занесла мне билет на завтра и пожелала приятного сна.

Я же собирала свои вещи, стараясь не думать ни о чем. Отвлек меня настойчивый стук в дверь.

На пороге стоял Назар. Словно видение. Как же я ждала его приезда, но только сутки назад, а не сегодня.

В руках у него был огромный букет белых роз, их лепестки резко контрастировали с его темно-серой кофтой и темными брюками. Он выглядел таким уставшим. А во взгляде было столько раскаянья и сожаления.

Мне до зуда в руках хотелось прикоснуться к нему, обнять, вдохнуть родной запах. Но... Сжав зубы покрепче и собрав всю волю в кулак, сделала вид, что мне безразлично его появление.

– Можно? – спросил Назар с сомнением.

– Да, проходи, – посторонилась, пропуская его в номер.

– Даша, – начал он решительно. – Извини меня за грубость и резкость. Я был полным дураком.

Борзов протянул руку, чтобы прикоснуться ко мне, но я быстро отступила, увеличивая между нами расстояние. Знала, что если он притронется, то я сдамся. Пошлю все к черту и улечу с ним.

– Не трогай меня.

Замер. Взгляд его прожигал меня будто насквозь. Тяжелый, внимательный.

– Я все объясню.

– Объяснишь, что? – усмехнулась в ответ. – Как врал мне? Или как играл с моими чувствами, с моим доверием?

– Нет. Я ни в чем и никогда тебе не врал. Мой отец хотел, чтобы мы с Никой поженились, но я изначально ничего к ней не чувствовал. Мы просто спали, до встречи с тобой. Она ничего для меня не значила и не значит. Не знаю, что она тебе наговорила, но все ложь. Можем поехать к ней, и я повторю это все ей в глаза. Я никогда бы не женился на ней. И никогда бы не делал чего-либо за твоей спиной. Тем более, касаемо фигурного катания. Это отец дал взятку. Я про это ничего не знал.

– Все вокруг виноваты кроме тебя, – кивнула я в притворном согласии. – И долго все будут лезть и за тебя решать? Что будет завтра? Новость, что Вероника беременна от тебя? Или может твой отец подошлет кого-то, чтобы мне ногу сломали?

– Даш, не перегибай, – проговорил Назар предостерегающе. – Я дал опровержение в новостные паблики и поговорил с отцом. Никто больше не полезет в наши отношения, а если и попробует, то говори мне об этом сразу. А лучше просто знай, что я тебя люблю.

На глазах у меня навернулись слезы. Я верила ему, знала, что он не врет. А от его признания в любви, на душе потеплело.

Не в силах смотреть на Борзова, отвернулась, отходя в окну. Зажмурилась, борясь с эмоциями.

– Мне, кажется, мы поторопились, – выдавила из себя, стараясь, чтобы голос мой не дрожал. Сердце скручивало от боли, которая ощущалась почти физически. – Тебе нужно было утереть нос своему отцу, найдя невесту из народа, а мне хотелось залечить разбитое сердце, после предательства Артема. У каждого были свои цели. И в чем-то твой папа прав. Мы слишком разные. Из параллельных миров.

– Ты себя слышишь? – отбрасывая букет на кровать, произнес недовольно Назар, подходя ближе.

Схватив меня за плечи, развернул к себе лицом.

– Какие миры? – в глазах его пылал огонь. – Мне не пятнадцать, чтобы что-то кому-то доказывать. Я полюбил женщину и мне плевать из какого она мира. Она моя. Хочешь кататься? Я только рад. Буду сидеть на трибуне и болеть за тебя. Бросишь это? Замечательно. Не захочешь реализовать себя в чем-то другом, я буду счастлив, что ты просто ждешь меня дома...

– Да услышь меня, Назар! – сбросив его руки со своих плеч, воскликнула я. – Не хочу я ничего другого, кроме своей мечты. Нет там для тебя места. Ты мне мешаешь, отвлекаешь меня. Сегодня ты не прилетел, а у меня мысли все о тебе. Пришла Вероника, и я упала духом. На лед не хотела выходить. Это же не игрушки. Я всего лишусь из-за чувств к тебе.

Отвернулся. Молча смотрел в окно. Хмурый, напряженный. Он явно вел внутри себя какой-то сложный монолог. Молчал Назар мучительно долго.

А мне хотелось закричать: «Не слушай меня! Я запуталась! Я не знаю, что мне делать. Я не хочу тебя терять!».

– Ответь только на один вопрос, – хрипло и тихо проговорил он. – Я тебе нужен?

Обернувшись, Назар посмотрел на меня выжидающе. Так, будто от моего ответа, как минимум, зависела чья-то жизнь.

Не в силах выдержать его взгляд, отвела свой и принялась рассматривать бархатные, молочного цвета лепестки рассыпавшегося по покрывалу букета.

Это конец. Финал. Я отвечу, и он уйдет навсегда. Но если сжигать мосты, то дотла же? Оставляя все позади.

Но горло будто спазмом сдавило. Не могла я соврать. Да и правды сказать не могла.

– Завтра утром я улетаю. На сборы. В Сочи, – голос мой был похож на шелест опавшей листвы. Безжизненный и тихий. – Это на несколько месяцев.

– Это «нет»? – спросил он ровным тоном.

– Я...

– Не мучай себя, Даш, – резко оборвал моё блеянье Назар. – Номер мой у тебя есть. Как определишься с ответом. Дай знать, – отчеканил спокойно и решительно Борзов.

А после повернулся и ушел. Вздрогнула от того, как хлопнула дверь. Обняла себя руками и расплакалась. Что я наделала?

***

Казалось, вес всего мира давил на мои плечи, пока я стояла за кулисами. Прикрыв глаза, медленно считала, стараясь унять бешено бьющееся сердце.

Воздух был тяжелым, пропитанным запахом пота. Не спасали даже кондиционеры, охлаждающие каток. Все были напряжены. Кровь быстро циркулировала по венам.

Я уже несколько недель провела на тренировочной базе, и сегодня был решающий день. Отбор.

За это время Назар ни разу не позвонил. Собственно, как и я ему. Не знала с чего начать, что сказать. Боялась, что он не станет меня слушать или уже вычеркнул из своей жизни.

Спина ныла и болела уже постоянно, я вновь принимала обезболивающее. По несколько штук за раз, но это не спасало. Массажист здесь был никакой. После его манипуляций, мне становилось только хуже, а времени на обследование или повторную реабилитацию просто не было.

Распахнув глаза, откинула все мысли. Я выходила следующей. Нацепив на лицо маску безразличия, выпрямила спину, скрывая ото всех свой страх, который клубился в душе.

Здесь все было иначе. Не было друзей, только жесткая конкуренция. Все улыбки фальшивые, а пожелания удачи лживые.

Каждая фигуриста готова была выгрызть свое место зубами. Такой была, например, Соня. Она заняла третье место и люто ненавидела меня. Это легко читалось в ее ледяных голубых глазах.

Она стояла позади меня, и я буквально ощущала ее злой взгляд на свой спине.

– Удачи, Даша, – наклонившись к моему уху и похлопав меня по плечу с самодовольством произнесла Соня.

Слова ее были пропитаны ядом.

Глубоко вздохнув, я распахнула шторы и вышла к катку. Холодный воздух немного освежил и остудил пылающее лицо. Уши жгло. Меня явно кто-то материл. И я даже знала кто...

Члены комиссии сидели погруженные в свои бумажки и даже не обратили на меня никакого внимания. Выкатившись на середину, заняла свою позицию, замерев.

Зазвучала музыка, грустная мелодия, которую я знала наизусть, как и все свои элементы. Оттолкнувшись, я плавно и изящно заскользила по льду.

Первоначальными движения были легкими и точными, все же годы практики, закрепленные мышечной памятью давали о себе знать. Поворот, шаг, вращение.

Мир смазался, крутился ярким калейдоскоп из окружающих меня цветов. Не было больше никого и ничего. Только я, лед и музыка.

А затем...

Я начала разгон, чтобы зайти на прыжок. Но при толчке вверх. Почувствовала жгучую, мучительную боль в пальце, такую резкую и внезапную, что в глазах потемнело.

Словно кто-то капнул на палец горячей лавой. Она была такой сильной, что у меня весь воздух из груди выбило, а слезы брызнули из глаз.

Я плохо понимала, что происходит, ничего не видела, а из груди вырвался крик. Ноги запутались в полете и я буквально мешком упала на лед.

Удар был такой сильный, что от боли я вырубилась на несколько секунд. Меня поглотила спасительная тьма.

Будто сквозь пелену, слышала крики, ощущала возню возле себя.

– Скорую вызовите!

– Не трогайте ее, вдруг перелом!

– Даша! Даша, ты слышишь меня?

Я слышала. Очень далеко, а сама брела в полной темноте сознания. Во рту ощущался противный металлический вкус. А в голове билась мысль. Что-то продолжает колоть палец. Оно пульсирует и при каждом движении, словно проталкивается дальше. Иголка! Это обычная иголка. Кто-то подложил мне ее в конек...

Это была последняя связная мысль, прежде чем я окончательно провалилась в беспамятство.

Пришла я в себя резко, как будто кто-то ушат ледяной воды на меня вылил. Белые стены, такой же потолок. А сама я лежала на кровати с капельницей в руке. Сбоку противно пикал какой-то прибор.

Я пыталась пошевелиться, чтобы сесть, но тело меня не слушалось. Словно я оказалась в ловушке внутри свинцовой раковины, мои конечности были тяжелыми и с сопротивлением реагировали на приказы мозга. Паника накрыла с головой. Она терзала душу, царапала удушливыми когтями горло.

Нет... Нет... Нет... Только не это...

Дверь в палату распахнулась и к кровати подошли двое. Ирина Петровна смотрела на меня с сожалением. Рядом с ней стоял высокий мужчина с хмурыми пронзительными синими глазами. Я практически сразу его узнала. Отец Назара. Но что он здесь делает?

– Очнулась, слава Богу! – выдохнула радостно тренер. – Напугала ты нас всех, Даша.

– Что со мной? – еле разлепив губы, обратилась к ней.

– Даша, ты сильно упала, – низким голосом проговорил мужчина. – Серьезная травма позвоночника, плюс старые повреждения, врачи не дают никаких гарантий. Нужно лечение и долгая реабилитация.

– Долгая реабилитация? – эхом повторила я.

Это же конец. Конец всему. Никто не будет ждать, пока я приду в норму. Да и приду ли вообще?

– Но это не все, – продолжил отец Назара. – В СМИ разлетелась информация о том, что тебе помогли попасть на первенство. Разразился скандал. И результаты твои обнулили.

– Как обнулили? – задохнулась я от обиды. – Я честно заслужила свое место. Свою медаль...

Лицо мужчины оставалось бесстрастным, синие глаза холодными и отстраненными.

– Нет больше медали. Ее отдали той, кто занял третье место. Твои действия порочат честь федерации, поэтому тебя дисквалифицировали.

– Мои действия?! – возмутилась я. – Это были ваши действия. Вы это сделали специально, а теперь сами же все рассказали. Может это вы мне и иголку подложили?

Назар был прав во всем. А я дура! Нужно было послать этот чемпионат, эти глупые мечты и улететь с ним. Это все пшик, воздух, а наша любовь была настоящей...

– Не забывайся, девочка! – рявкнул он. – Лучше забейся подальше и не отсвечивай, может тогда станешь тренером где-то в глубинке.

– Вы ...чудовище, – прошептала в неверии.

– А ты неудачница и будущий инвалид. Неловко упавшая фигуристка, чье имя забудут завтра же. Несчастный случай. Так бывает.

Он смотрел на меня как на червя или таракана. Столько брезгливости и ненависти было в его глазах. Наклонившись ближе, отец Назара прошептал с угрозой:

– Каждый должен быть на своем месте. И помни всегда, где твоё. А вот Назара забудь и может быть тогда, я оплачу твоё лечение и помогу с работой.

– Вы за это ответите. Я вам обещаю, – прошипела в его наглое лицо. – И засуньте себе в жопу свои деньги и помощь.

– Ну и дура, – рассмеялся он, отстраняясь. – Лежи овощем. Пошли, Ира.

Тренер не спорила и не вмешивалась, безропотно последовала за ним. Оставляя меня одну.

Я все потеряла и всего лишилась. Но самое главное, оттолкнула от себя Назара...

Я окончательно сломалась, утопая в одиночестве и жалости к себе. Мне хотелось кричать, яростно орать о несправедливости жизни. Но все, что я могла это лежать и смотреть в окно. Родители никак не могли меня вытащить из этой пропасти.

Все потеряло краски и смысл. Ничего больше не хотелось.