Дикарь

Один.

Он смотрел на меня. Это был не просто взгляд очередного пялящегося мудака, который после длинного трудового дня пришел в бар надраться и позалипать на молоденьких официанток. Нет. Этот тип был совсем другого пошиба. Он ни капли не похож на среднестатистического офисного клерка, уж слишком крупный и в движениях своих чересчур грубый, да и взгляд такой… который явно не принадлежит обычному планктону, что барахтается в мире бизнеса. Колючий, тяжелый, унижающий взгляд, будто бы я что-то этому типу уже успела плохого сделать. Если бы не дорогой костюм, начищенные до блеска кожаные туфли и наручные часы, что явно были вылиты из золота, сочла бы этого мужика за настоящего зэка. Ко всему прочему, он еще и лысый. Не то что бы успешные люди не могут ходить лысыми, просто в данном случае, лысина дополняла образ, делала его еще более агрессивным и чем-то похожим на дикаря. Дай этому мужику копье, разрисуй лицо и заверни в шкуру убитого животного, точно станет предводителем какого-нибудь дикого племени, которое любит сжигать поселения и танцевать на костях поверженных противников.

Я лопатками ощущала буравящий взгляд и это напрочь выбивало из меня какие-либо остатки уверенности. Петляя между столиками с подносами, я старалась чаще смотреть себе под ноги, чтобы не свалиться и случайно не пролить на кого-нибудь пиво. Начальство за это меня по головке уж точно не погладит. А работать надо, потому что учеба, потому что мать здоровье подкосило, потому что надо и еще сотня таких вот «потому что». Еще и домашку нужно успеть сделать, а судя по тому, что клиентов сегодня много, то мы не скоро закроемся.

В общем, занимаясь своими прямыми обязанностями, я старалась абстрагироваться от любых внешних раздражителей, типа того едкого взгляда, что иглами впивался мне в спину и вскрывал вены. Несмотря на то, что наш бар в целом, очень даже приличное заведение, но мудаков везде достаточно. За те полгода, что я здесь работаю, всякое бывало. Обычно, по взгляду я быстро смекаю, что и к чему. Как правило, всё банально – меня или моих сменщиц хотят уложить в койку. И когда, ты это знаешь, то как бы уже вооружен и проще отбиваться что ли. А здесь… Здесь всё было иначе.

Мороз по коже и лёд острыми кристалликами по венам, потому что такого неприкрытого пренебрежения, отвращения и извращенной похоти в глазах я еще ни разу не встречала. Это было страшно. По-настоящему и без преувеличения. Надеюсь, этот мужик уйдет до того, как мне уже нужно будет возвращаться домой.

Посетителей становилось всё больше и больше, поэтому я кое-как сосредоточилась на работе. Как обычно, кто-то стремился ущипнуть за задницу или увесисто шлёпнуть по ней. Это было жутко унизительно и противно, зато платили хорошие чаевые, которых хватало на приличный отрезок времени. Да и при том было не так много вакансий, куда бы меня взяли, а работать за гроши и при этом еще пропускать пары – совсем не дело. Да, трудно, да, мерзко причем настолько, что, когда возвращаюсь домой, тут же спешу запереться в душе, чтобы смыть с себя весь этот налипший на коже рабочий день, а вместе с ним и чужие омерзительные прикосновения.

Многие почему-то решили, раз ты официантка, то непременно и проститутка. И плевать на то, что тебе только двадцать, плевать, что парня никогда не было, да и секса-то в общем, тоже. На лбу же не написано, кто ты и что из себя представляешь. Хотя я часто сталкиваюсь с тем, что меня принимают не за ту, кем являюсь на самом деле. Вроде бы вульгарно не одеваюсь, я бы сказала, что скорей отталкивающе, чем привлекательно. Растянутые футболки, мужские рубашки, джинсы-клёш, кеды, куртки, что на пару размеров больше меня. Ногти вечно обкусанные, потому привычка дурацкая, да и вообще с нервной системой у меня порой бывают проблемы. Вьющиеся черные волосы обычно собраны в тугой хвост, если я на работе или просто беспорядочными волнами спадают мне на плечи. Из косметики я пользуюсь только тёмно-красной помадой и то только чтоб губы не казались мертвенно-бледными. Тощая и вечно бледная. На такую по-хорошему вряд ли кто-то добровольно захочет позариться, но как оказывается и такие извращенцы есть.

Короче говоря, я далеко не выпускница института благородных девиц, потому могу употребить и словцо крепкое и сигарету-другую выкурить. Если бы не кое-какая грудь, по повадкам больше была бы похожа на парня, но даже это всяких мудаков не отталкивает. Будто больше официанток в нашем баре нет. Есть, причем очень даже красивые: фигуристые, накрашенные и улыбки у них как у голливудских звёзд. Но, видимо, у меня карма такая, что всякие приключения сами находят мой зад.

- Дашка, тащи давай, - Алёнка всучила мне поднос с тарелкой вяленого мяса.

- Куда? – я вопросительно посмотрела на напарницу.

- Тому бугаю, - она кивнула в сторону того самого мужика, который решил этим вечером во мне дыру просверлить.

- Нет, давай лучше ты сама, - я уже хотела вернуть поднос обратно Алёне, но она только пожала плечами и быстро смылась. Что собственно и требовалось доказать, приключения сами находят меня, причем по дурацкому стечению банальных обстоятельств.

Ладно. И чего я так напряглась? Будто бы впервые. Ну, вообще-то, да! Потому что тот ворох эмоций, который поднимал во мне этот мужик, прежде я никогда не испытывала.

- Ваш заказ, - дежурно заявляю и ставлю на глянцевую поверхность барной стойки тарелку. – Приятного аппетита, - нужно не забывать о вежливости, даже несмотря на то, что это просто бар, а не фешенебельный ресторан.

В ответ я получила только еще один плотоядный взгляд, отчего захотелось поскорей забиться в какой-нибудь дальний угол и закрыть голову руками. Поэтому забрав поднос, я уже собиралась уйти, но крепкая здоровая ручища ухватила меня за запястье с такой силой, что казалось мои косточки сейчас в порошок превратятся и резко дёрнули вперед. Я чуть не упала прямо на этого мужика. Сердце в страхе забилось о грудную клетку, будто сумасшедшее.

Два.

Голова трещала по швам и хотелось просто сдохнуть, выйти в окно, чтобы выветрить алкоголь из мозгов. Подняться с кровати получилось не сразу, а когда всё-таки встал, то так нехило шатнуло, что я плечом влетел в стену. Надо бы закругляться с выпивкой, но что-то не получается.

Перед глазами плывут какие-то пятна и ни черта не видно. Заебись. Мотнув головой, слышу и чувствую хруст шейных позвонков. Нормально. Вроде бы пополам еще не складываюсь. Это радует, значит еще не превратился в дряхлого старикана.

На раскуроченной кровати валяется баба. Вроде бы где-то вчера пересеклись. Она была не против подзаработать, я же не против снять напряжение. Пару зеленых бумажек, несколько презервативов и всё в ажуре. Только вот выжирать столько водки не надо было. Пусть и не старик еще, но уже и не пацан.

Хватаясь за виски, иду на кухню за водой и хоть какой-нибудь таблеткой обезболивающего. Буквально съедаю половину пачки и запиваю весь этот «допинг» минералкой. Попускает. Медленно, но верно. Порядок.

Возвращаюсь в спальню, чтобы выгнать шмару из своей постели. Нет у меня уважения к таким представительницам слабого пола. Вот нет и хоть убей. Ну кто она такая? Просто кусок мяса, который готов продавать свое тело всем, кто больше заплатит. Грубо, зато правдиво. Влад говорит, что я несправедлив к женщинам, а я уверен, что просто реалист. Нормальная баба не станет давать кому не попадя. Вот скольких таких знаю, ни одной целки не было. Ни одной! Только восемнадцать стукнуло, а уже давно раздолбанная. И вот ЭТО я должен уважать?

- Выметайся давай, - стягиваю одеяло с бабы, чьего имени даже не знаю.

- Зай, ну ты чего? – сонно бормочет.

- Пошла вон, - рявкаю и ударяю ее по голой заднице. – Тоже мне нашла заю. Вымораживает.

Решила, раз ноги раздвинула, то уже может претендовать на роль моей подружки? Ну да, конечно. Делать мне больше нечего. Да и вообще я уже давно подметил эту моду, если у мужика есть деньги и он готов заплатить за очередную потёкшую киску, то это автоматически считается началом отношений. Тупая курица.

- Не кричи, - канючит.

- Взяла свои шмотки и смоталась нахрен из моей квартиры! – я швыряю ей тряпки, она встает, одевается, матерится себе под нос, но уходит.

Когда хлопает входная дверь, я закуриваю и открываю окно. Теперь всё как надо, как я привык. Только с каждым новым таким днём былой запал начинает гаснуть. Вроде бы жизнь давно утряслась. Я теперь не Хмырь – прежний быдловатый бандит, а уважаемый человек. Все только и величают: Павел Олегович, да Павел Олегович. Пришлось отказаться от привычных слов, правда матершина всё равно то тут, то там выскакивает. В бабле не нуждаюсь, есть хорошая тачка и не одна, пару дорогих мотоциклов. А что-то как-то не то. Раньше, то там подстрел, то здесь. Раз-два и новая ходка на зону. Песни Круга, передачки, стычки, заточки. А сейчас одно-второе собрание акционеров, попойка в элитном ресторане с партнёрами и несколько шалав на ночь. Не жизнь, а сказка. Только от такой сказки тошно стало до невозможности.

На улице уже июнь месяц жарит и духота эта в квартире просто невозможная. Кондиционер на всю работает, а пот ручьями по вискам и спине. Надо бы мастера пригласить, пусть посмотрит, что с этой штуковиной не так.

Глубоко затягиваюсь и выдыхаю сигаретный дым в сторону. Город уже в движении: машины шумят в пробках, прохожие как муравьи куда-то спешат, где-то даже детское рыдание слышно. А я смотрю на всю эту картину с высоты своих апартаментов и вместо ожидаемого злорадства какую-то ебучую пустоту ощущаю. Всё не то и не так. Просто не нужно было столько бухать, чтобы потом на утро не жалеть свою тушу.

Звонок мобильного телефона прошивает мозг ржавой иглой, и я от души матерюсь сквозь стиснутые зубы, потому что, блять, нельзя так немилосердно трезвонить, когда похмелье жесткое. На экране горело имя одного моего знакомого, с которым общались еще в малолетстве. Теперь тоже небольшой шишкой стал: бар держит и парочку приличных отелей.

- Чего тебе? – массирую переносицу.

- Паха, выручай, - Виталик в панике.

- Что уже приключилось?

- Налоговая приключилась. Проблемы, блять, просто охренеть, какие серьезные. Только к тебе обратиться могу.

- Ладно, не визжи. Куда подъехать?

- В мой бар.

- Скоро буду.

***

Этот июнь выдался уж очень напряженным, потому что большую его часть «сожрала» сессия и куча бессонных ночей. Первую половину дня я находилась в универе, вторую – на работе, ну а ночью меня ждала подготовка к экзаменам. Об отдыхе я могла только мечтать, а в реальности приходилось работать на износ. В желудке кроме пары бутербродов из столовки и несколько чашек крепкого кофе – в баре, больше ничего и не было, потому что банально отсутствовало свободное время, чтобы нормально покушать.

В конце концов, сессия всё-таки благополучно закрылась, и я со спокойной душой была уверена, что оставшееся лето продолжу получать свою несчастную, выстраданную стипендию. Но радовалась я жизни совсем недолго. Всё началось с того, что цены на мамины привычные лекарства резко подскочили, а без них уже никак нельзя было обойтись. Затем возникли проблемы на работе. У шефа обнаружился какой-то непорядок в документации, из-за чего выдача зарплат заметно приостановилась. И это было чертовски не кстати. В этом месяце у меня планировался очень удачный заработок, потому что смен оказалось больше, чем обычно. Я с мамой уже даже список составила того, что нам необходимо купить в первую очередь, к тому же следовало оплатить последний взнос по кредиту, который у мамы уже года три точно тянется.

Дело в том, что мне в одиннадцатом классе вырезали аппендицит. Ну, казалось бы, элементарная в наше время операция, а деньги всё равно требовали наперед, иначе никто оперировать меня не стал. Ну мама, долго не думая, взяла небольшой кредит и оплатила мое лечение. Вот всё еще перекрыть никак не можем. Поэтому на эту зарплату я так сильно и надеялась.

Три.

- Дашуль, может, не надо? – вдруг ласково спросила мама, пока я тщетно пыталась собрать свои волосы в хвост.

Когда голова чистая, то хоть что-нибудь вразумительное сделать на ней, автоматически становится задачей дико трудной. Оставила бы всё как есть, так ведь нужно соблюдать определенные нормы во внешнем виде, а то клиент не очень-то обрадуется, отыскав на дне своего пивного бокала чей-то волос.

- Надо, мамочка, - твёрдо ответила я, стараясь игнорировать подрагивающие коленки.

Вообще моя затея была просто дикой, но с другой стороны, молчать я не могла. Дело в том, что на следующий день после смены руководства нам всё-таки выплатили зарплату. Вернее, меньше половины от той суммы, которая лично мне полагалась. Я, конечно, пришла в возмущение и, наверное, сигареты три подряд выкурила из-за того, что сильно разнервничалась.

Эта подачка, иначе жалкие копейки я назвать не могла, казались какой-то насмешкой. Не для того я спину гну, чтобы мой труд по-дурацки оплачивали. Так как руководство сменилось, а вместе с ним и наш бухгалтер, то со своими претензиями я собиралась пойти на прямую к Дикарю. Такое дерзкое с моей стороны намеренье заставляло колени подгибаться, а кончики пальцев дрожать.

Мне было страшно. По-настоящему. Хотя, вроде бы, бояться совсем нечего. Просто пойду и поговорю, разве это преступление? Нет. А нервы всё равно как струны натянуты.

- Ну зачем тебе эти лишние проблемы? – мама искренне переживала и ее чувства я вполне могла понять. – Просто уволься и всё. Справимся как-нибудь.

- Мам, я не смогу всю жизнь бегать от проблем, - я всё-таки собрала волосы в хвост.

- Это правда, но, может, лучше не будить зверя? Тихонько уйти и бог с теми деньгами.

Больше всего на свете мне хотелось именно так и поступить, но я запретила себе давать слабину. Запретила ради мамы. Вообще я очень боюсь всяких скандалов, да и самой мне просто вот так взять и пойти буром на кого-то, даже если все факты будут на моей стороне, тоже трудно. Но вопрос с этими деньгами стоял для меня очень остро и так уж повелось, что я каждую копейку вынуждена считать.

- Мамуль, всё будет хорошо. Не переживай. Если ничего дельного не добьюсь, то тогда напишу заявление и уйду. Договорились? – я подошла к маме и несильно сжала ее плечи.

- Договорились, - тихо вздохнув, ответила она. – Позавтракай хотя бы, а то ты из-за этой работы такая худая стала.

- Извини, но времени уже в обрез. Поем в баре. Спасибо, - я торопливо поцеловала маму в щеку и подхватив сумку с униформой, вышла из квартиры.

Когда я добралась до работы, то внутренний страх и дрожь в пальцах моментально усилились. Хотелось, чтобы всё это поскорей закончилось. Ладошки периодически становились влажными, а во рту наоборот – пересыхало.

Переступив порог заведения, я первым делом спросила у бармена на мести ли наш новый шеф. Почему-то казалось, что вряд ли Дикарь в такую рань захочет сюда плестись, но я глубоко ошибалась.

- Давно уже здесь, - расслабленно ответил Макс, усердно натирая бокалы.

- У него кто-то есть? – сердце забарабанило уже где-то в гортани.

- Вроде бы, пусто.

- Спасибо.

Я прошла в коморку, оставила там свою сумку и еще несколько минут собиралась с силами, чтобы подняться на второй этаж. Боже, да чего же я так сильно боюсь? Хотелось как-то одёрнуть себя, дать пощечину, лишь бы вытравить из себя этот едкий страх.

- Даша, успокойся, - прошептала я сама себе, потуже затягивая на макушке хвост. – Соберись.

Выдохнув и сжав руки в кулаки, я быстро пошагала в сторону лестницы. Там тех ступенек, штук десть, а я пока поднялась, думала, сейчас в обморок упаду. Дверь в кабинет Дикаря была приоткрыта, но никаких посторонних или пикантных звуков до меня, к счастью, не донеслось. Я замялась на секунду у порога и вдруг услышала:

- Входи уже, - тихо и в приказном тоне.

Взялась за ручку, открыла дверь шире и сделала шаг вперед. Дикарь сидел за столом, перед ним лежали какие-то бумажки, наверное, документы. Я затаила дыхание, готовясь к худшему.

- Зачем пришла? – мужчина не спешил обращать на меня свое внимание. Ну да, кто я такая, чтобы вообще смотреть на меня?

- Поговорить, - я за спиной сцепила пальцы в замок и нервно сглотнула несуществующую слюну.

С прошлым начальником у меня отношения обстояли немного иначе. Я всего-то пару раз с ним разговаривала тет-а-тет, но этого вполне хватило, чтобы понять, шеф – хороший мужик. А тут… Тут был только дурацкий страх и бесконечное чувство собственной ничтожности. Всё это вспыхивало у меня в голове само по себе. Просто Дикарь ведет себя так, словно делает всем нам одолжение, будто бы я всего лишь грязь под его ногами.

- Тебя никто не звал, - мужчина попытался удобней усесться в кресле, но было очевидно, что оно ему мало. Еще бы! Такие внушительные габариты не у каждого мужчины есть.

- Да, я знаю, - мой ответ прозвучал так, будто бы я уже начала извиняться.

- Тогда в чем проблема? – Дикарь, наконец-то, удосужился поднять на меня свой взгляд, и лучше бы он вообще не смотрел. Такая суровость плескалась в этих тёмных глазах, такая твёрдость, что почудилось, будто бы меня на лопатки уложили и теперь со всей силы вжимают в пол. Пошевелиться не получалось. Странно так стало, словно под прицелом держат.

- Я сама хотела с вами поговорить, - пришлось откашляться, чтобы голос обрел хоть какую-нибудь силу.

- О чем? – Дикарь не спешил мне предложить сесть, я так и продолжала как последняя идиотка стоять у дверей.

Неужели мстит? Мстит за то, что в тот вечер я не согласилась переспать за деньги? Нет, это уж вряд ли. Нет ощущения, что Дикарь хочет отыграться на мне. Тут всё куда проще, я просто ему неинтересна. Тогда почему он меня затронул первым? Почему прожигал взглядом? Это ведь не вчера случилось, а я всё еще помню ту жуткую «охоту» глазами.

Четыре.

Сумерки медленно опускались на город. Я сидела на полу перед окном, скрестив ноги по-турецки. Конечно, можно было бы взобраться на широкий кожаный диван, но я не решилась. Испорчу что-нибудь, а потом Дикарь вынудит оплачивать нанесённый ущерб. А мне лишних денег вовек не найти. Лучше уж не лезть в самую глубь задницы, а то я и так в ней уже с головой. Еще больше проблем мне совсем не нужно.

Желудок неприятно заурчал, настойчиво требуя еды, но я решительно сидела на одном месте, зная, что сейчас вряд ли что-то в горло полезет. Поглядывая на часы, что светились на экране моего телефона, я с колючим страхом в груди прислушивалась к тишине, ожидая что сейчас вот-вот зайдет Дикарь. Меня передёргивало всякий раз, когда я мысленно представляла нашу встречу. Что я ему скажу? Захочет ли он вообще слушать мои объяснения?

Сменив позу, я притянула колени к груди и уперлась в них лбом. Успокаивало лишь то, что я предупредила мать и теперь она не станет так уж сильно волноваться. А там… Я попробую со всем справиться. Всё еще с трудом верилось в то, что какой-то мужик вот так просто взял и предопределил для себя мою роль. Говорю же, многие почему-то меня принимают за ту, кем я на самом деле не являюсь.

Внезапно со стороны входной двери послышался тихий писк, затем щелчок замка. Я открыла глаза и часто заморгала, в комнате уже стало совсем темно и только свет ночного города кое-как освещал пространство. Я заснула, что ли? Уверенные шаги заставили меня быстро встать на ноги. В дверном проеме возникла высокая широкоплечая фигура Дикаря. Сейчас он был похож на какое-то чудище, которое покинуло приделы детских кошмаров и проникло в реальность. Всё внутри меня туго сжалось. Да когда же я уже перестану шарахаться от этого человека и удивляться его габаритам?!

- Почему в потёмках сидишь? – бас разорвал собой тишину и через секунду в комнате загорелся неяркий свет.

Я ничего не ответила. Не из вредности, а потому что не знала, что тут еще можно было сказать.

- Твое? – Дикарь указал на пакет в своей руке, в котором лежала моя униформа и всякая мелочёвкой, что звенела на дне.

- Да.

- Заберешь, - мужчина поставил пакет у дивана и расстегнул пиджак. Нет, всё-таки этот галстук определенно похож на пятно крови. Дикарь осмотрелся по сторонам, будто что-то проверяя, затем остановил свой удушающий взгляд на мне. Я сжала руки за спиной. – Жрать хочешь?

Я отрицательно мотнула головой. Дикарь еще с секунду постоял, затем куда-то ушел, наверное, на кухню. Мне казалось, что мы сразу же перейдем к сути моего пребывания здесь. Может быть, меня пощадят? Дикарь вроде бы сейчас выглядит менее раздраженным, чем днём. Я осталась стоять на одном месте, чтобы не искушать судьбу.

Через минуту, может быть, больше мужчина вернулась в комнату, держа в руках стакан с какой-то тёмно-янтарной жидкостью. Сто процентов виски. Даже пару кубиков льда добавил. Дикарь сделал глоток, поставил стакан на маленький круглый столик, выпустил края рубашки из-за пояса, бросил пиджак на спинку дивана и сел, вытянув ноги.

- Раздевайся, - услышала я приказ, который одним махом разбил все мои жалкие и наивные надежды на такие мелкие осколки, которые уже никак не склеить.

- Послушайте, - шумно выдохнув, начала я. – Вы меня простите, ладно? Наверное, не стоило вот так с ходу нападать на вас. У меня просто только одна мама есть, и она часто болеет. Деньги постоянно нужны, а тут такое с зарплатой случилось. Трудно не обозлиться, - я что-то еще молола и всё никак не могла заткнуться. Язык, будто стал самостоятельным органом и стремился выдать все мои проблемы и секреты. Осколочек последней умирающей надежды еще придавал мне сил поверить в то, что, а вдруг Дикарь сжалится.

- Я говорю на непонятном языке? – мужчина взял стакан и отпил еще немного, на меня смотреть не спешил, будто сейчас с другим человеком разговаривал.

- Может, мы как-то иначе уладим наш конфликт? – я начала заламывать пальцы и нервно кусать губы, в груди от перенапряжения и страха, будто горячая волна разлилась, отчего стало жарко.

- Подойди ко мне, девочка, - Дикарь ослабил узел галстука.

Ноги сами меня подвели к этому устрашающему человеку. Сердце быстро-быстро билось в груди, а пустой желудок, словно в жгут скрутился.

Огромная ладонь ловко скользнула мне под кофту, это властное и нахальное прикосновение обожгло кожу. Хотелось отступить назад, но вторая рука уже легла мне на поясницу. Дикарь не смотрел мне в глаза, он просто оглаживал мой живот, будто наощупь изучая тело, которое ему захотелось трахнуть.

- Мелкая такая, - констатация факта.

Я ничего не ответила. Сама знаю, что худая и невысокая. Особо по этому поводу никогда не испытывала дискомфорта. Есть то, что есть.

Дикарь спустил руку с моего живота к пуговице на джинсах. Я ногтями впилась в его предплечье, сминая рукав рубашки. Это было что-то инстинктивное, бесконтрольное. Вообще я вела себя сейчас очень странно, страх то заставлял меня захлебнуться в глотке воздуха, то куда-то исчезал, уступая место уверенности. Пусть этот мужик сделает то, что хочет, а потом отдаст деньги. Уйду к чёртовой матери из этого бара и забуду обо всём. Конечно, такое решение не красит меня, и я кажусь какой-то продажной шлюхой, но это единственный способ не заработать себе таких проблем, от которых потом не спрятаться.

- Снимай футболку, - слышу приказ.

Поджав губы, я сделала так, как мне было велено. Стыд горячей волной прилил к щекам. Я вперила взгляд в пол, нервно сминая одежду.

Дикарь вырвал у меня из рук футболку и бросил куда-то в сторону, затем схватил меня за запястье, за то самое, на котором он уже однажды оставил синяки, и притянул к себе. Я упала прямо на Дикаря, клюнув носом ему в плечо. Резкий запах мужского одеколона, будто разрезал мои дыхательные пути, и я вот-вот могла умереть. Если бы…

Пять.

Проснуться на следующий день оказалось задачей далеко не из лёгких. Глаза упрямо не хотели открываться, а всё тело ломило так, будто накануне меня швырнули под асфальтоукладчик. Больше всего болели грудь, шея и низ живота. Давненько я себя не ощущала настолько беспомощной и слабой.

Разбудил меня какой-то непонятный шум. Кто-то, кажется, ходил туда-сюда и что-то искал в телефоне, так как я постоянно слышала характерный звук, когда нажимали на сенсорный экран. Мысли медленно начали сползаться в моей голове в одно единое нечто, но всё равно что-то различить с трудом удавалось.

Я открыла один глаз, затем второй. Громадная фигура Дикаря стояла ко мне спиной. Уже одетый и весь такой бодрый. Я тут же снова закрыла глаза и тихонько натянула мягкий плед к самому подбородку. Откуда эта приятная наощупь прелесть вообще здесь появилась? Я точно помню, что сегодня ночью, когда мы… В общем, никакого пледа и в помине не было, а тут. Позаботился что ли, чтобы не замёрзла? Да я и не мёрзла, даже наоборот душно было.

Мне вдруг снова страшно стало и невероятно неловко. Я опасалась того, что меня сейчас вышвырнут за порог как дворового кота с лишаём и, возможно, еще что-нибудь едкое вдогонку скажут. Хотя, именно этого я и заслуживала. А что? Отдала свою девственность, считай первому встречному, а таких девушек мужчины не особо жалуют. Конечно, в качестве отмазки может послужить тот факт, что всё это случилось для того, чтобы мать мою никто не тронул и мне деньги вернули. И всё же это не повод пытаться себя обелить. Я знала, на что шла.

Дикарь снова походил туда-сюда, может, искал что-то или на работу собирался. Я лежала на диване как мышка, даже шевелиться боялась, мышцы словно одеревенели. Мы ведь уже трахнулись, иначе это действие у меня язык не поворачивался назвать. Член Дикаря побывал во мне, я была впервые совершенно голой перед мужчиной, и, казалось бы, что уже нет места ни для страха, ни для стыда, но я всё равно боялась и стеснялась. Хотелось сквозь землю провалиться, только чтобы прекратить чувствовать себя никчёмной.

- Знаю, что уже не спишь, - прозвучал бас прямо над моей головой.

Я тут же дёрнулась и зашипела от острой боли, что иглой пронеслась внизу живота.

- Держи, - Дикарь бросил мне коробку с какими-то таблетками. – Две выпьешь и нормально станет.

Протерев глаза, я вчиталась в название и поняла, что это обычное обезболивающе. Вот это то, что сейчас мне было крайне необходимо. Я села и тут же взглядом нашла на низком журнальном столике стакан с водой. Две таблетки заглотила практически сразу и снова легла, потому что сейчас даже сидеть нормально не получалось, будто в меня кол вогнали по самое не хочу.

- Твои деньги, - Дикарь мне вручил конверт. – Переговорил с одним врачом, он посмотрит твою мать и назначит ей какое-нибудь хорошее лечение. Никаких затрат не потребуется, я ему однажды услугу оказал, теперь в долгу у меня. Трудовую потом курьером привезут на дом. Нехер тебе делать в том клоповнике. Как соберешься, мой водитель тебя отвезет домой, - всё это Дикарь говорил, когда умело завязывал узел своего кроваво-красного галстука.

Я только слушала и иногда «угукала» не впопад. Из всего этого инструктажа я отчетливо поняла только одно – на данной ноте наше кратковременное знакомство подошло к концу. С одной стороны, меня это даже радовало, потому что постоянно испытывать жгучий страх перед Дикарём я уже просто не могла. Тут никаких сил не напасёшься. Но с другой стороны, что нравилась мне меньше всего и о ней я бы предпочла даже не думать, стало вдруг как-то тоскливо и паршиво на душе.

Так! Даша, приди в себя! Тебе не место рядом с таким человеком, как Дикарь. Переломает, перемелет и выплюнет. Женщины ведь для него ничто, просто инструмент по достижению сексуального удовлетворения. А ты что? Мазохистка какая-то? Видимо да, раз позволила этому огромному мужику поиметь меня. Удивительно как это он меня еще не переломал. Хотя, чувствовала я себя практически уничтоженной.

Дикарь покончил со сборами, взял телефон, кожаный портфель и уверенной твёрдой походкой скрылся в коридоре. Хлопнула входная дверь и внезапно возникшая звенящая тишина, неприятно резанула мой слух.

Я еще секунду лежала, не двигаясь, и просто пялясь в высокий потолок. Никаких чётких мыслей не возникло. Сейчас главное просто подняться, привести себя в порядок, собраться и уехать домой. Моя партия уже сыграна и больше меня в жизни Дикаря не будет. Отчего-то вспомнилась та яркая сцена, в которой Алёнка растерянно смотрела на нашего нового начальника и, наверное, искренне не понимала, почему этот мужчина больше не хочет ее видеть рядом с собой. Жуткое было зрелище.

Теперь, когда я, по сути, оказалась в такой же ситуации, с той лишь разницей, что у меня нет никаких чувств к Дикарю, вдруг с ужасом поняла, что ему проще простого избавляться от ненужных ему людей. Получил то, что хотел и дальше пошел своей дорогой. Наверное, именно поэтому у Дикаря и есть всё то материальное благо, о котором многие могут только мечтать. А иначе ведь никак. Или ты, или тебя.

Откинув в сторону плед, я медленно села. Боль практически исчезла, видимо, таблетки уже начали действовать. Но встать с первого раза не получилось. Ноги будто бы наполнились желе, а внутренняя сторона бедер ощутимо тянула, словно я на шпагат пыталась сесть. Мои ноги и низ живота были измазаны уже давно засохшей кровью. Я испачкала собой весь плед и диван. Стало дико неловко.

Всё-таки кое-как поднявшись, я еще умудрилась собрать свои разбросанные по комнате вещи. Ванную пришлось поискать, но мои поиски быстро увенчались успехом. Я подошла к раковине и первым делом умылась. Холодая вода отрезвляла и помогала поскорей проснуться. Но нормально помыться в одной раковине у меня вряд ли получилось бы, потому я прошла в душевую кабину. Пришлось немного повозиться с краном, но и тут я тоже преуспела.

Шесть.

Было начало июля. С работой всё никак не клеилось, а в квартире уже неделю гуляла просто убийственная духота. Все окна распахнуты настежь, но даже краешек занавески не дёрнится хотя бы в секундном порыве легкого ветерка. Ничего, кроме холодной воды и мороженого в желудок просто не лезло. Иногда даже двигаться лишний раз не хотелось. Валяешься себе на диване, пялишься в телек и махаешь перед собой какой-нибудь тетрадкой, чтобы окончательно не сжариться в бетонной коробке, что квартирой зовётся.

Вот вроде бы ничего особенного или утомительного не делаешь, а сил всё равно никаких нет. Мама жару как-то проще переносит, наверное, это связано с тем, что она родилась у моря и прожила там всё свое сознательное детство. А мне вот куда проще держать оборону перед холодом. Поэтому летом я больше напоминала какого-то умирающего лебедя, чем человека, который искренне радуется солнышку и терпко пахнущей зелени.

Но как бы дурно иногда не становилось из-за жары, а искать работу я не прекращала. Пока мама систематически посещала процедуры и радовалось тому, что уже есть первые положительные результаты, я буквально терроризировала всех своих знакомых из университета, пытаясь найти хотя бы одну вакансию. Но, видимо, лето – не самая урожайная пора в плане поиска работы.

Вырубив телек, по которому шла всякая дрянь, типа постановочных ток-шоу, я собралась в супермаркет за продуктами. Это еще лет с одиннадцати стало моей обязанностью – закупаться едой. Обычная бытовая процедура, но она никогда меня не отягощала, а сейчас так тем более, потому что в больших супермаркетах прохладно из-за кондиционеров.

Гуляя между рядами, возя за собой тележку, я случайно с кем-то столкнулась. Моему удивлению не было пределов, когда женщина, в которую я не по осторожности буквально врезалась, оказалась Алёнкой. Она тоже удивилась нашей встречи, но затем заулыбалась.

- Привет, - первой опомнилась я.

- О! Какие люди! – бывшая напарница легонько приобняла меня. – Вот так неожиданность!

- И не говори, - я смотрела на Алёнку и отметила про себя, что одеваться она стала намного лучше, даже золотые украшения появились.

- Раз уж встретились, то, может, где-нибудь посидим?

- Та у меня денег особо нет для посиделок, - не очень было приятно кому-либо распространяться о своем материальном положении. Неудобно. Немножко стыдно.

- Я угощаю. Идем. Брось ты это тележку, - сопротивляться напору этой неугомонной женщины я не смогла.

Мы сидели в небольшой кафешке неподалёку от супермаркета. Шиковать на чужие деньги я не собиралась, поэтому, чтобы не обижать Алёну, согласилась только на большой стакан безалкогольного холодного лимонада.

Когда нас обслужил официант и мы остались наедине, я попробовала немного напитка и сложила ладони на коленках. По Алёне было заметно, даже физически ощутимо – она хочет чем-то похвастаться.

- Ну рассказывай, как твои дела? – начала я.

- Проста зашибись! – она как будто ждала, когда я задам этот вопрос. – Вот честно! Лучше просто не бывает. Нет, сначала я огорчилась по поводу того, что пришлось уйти из бара, всё-таки чаевые там хорошие были.

- Ну да, - я немного сникла, потому что мои чаевые были на порядок ниже. Но, наверное, тут дело в том, что я не позволяла всем, кому не лень, лезть на меня.

- Этот всё еще главенствует в нашем клоповнике? – Алёна явно старалась, чтобы ее голос звучал как можно безразличней, типа ей и дела нет до Дикаря, так из любопытства поинтересовалась, но я как-то подсознательно ощутила, что это всё только провальная попытка. Ничего ей не всё равно.

От одного краткого упоминания об этом человеке у меня в груди сердце от страха сжалось. Я старалась лишний раз не думать, не вспоминать о том, что было между мной и этим мужчиной. Но нет-нет, а в мыслях всё равно хотя бы вскользь, но проскакивал его звериный образ.

- Не знаю, наверное, - я обхватила губами трубочку и втянула в себя лимонад, в попытке погасить неожиданно возникшую в груди горячую волну, что быстро начала сжиматься в тугой болезненный узел. Что это еще такое?

- Как не знаешь? Ты разве там не работаешь? – кажется, Алёнка искренне удивилась.

- Нет. Уже как недели две.

Вот на днях всё тот же водитель привез мою трудовую книжку. По статье меня никто не уволил, что уже радовало. Так сказать, ушла по собственному желанию. Но мерзкий осадок всё равно внутри остался. Попользовал и теперь даже видеть не хочет. В принципе, иначе в этой ситуации и быть не могло.

- Ого! А почему?

- Устала. Да и маме эта работа не очень нравилась.

- Ну да. А сейчас работаешь или летними каникулами наслаждаешься?

- И ни, и ни другое, - я вздохнула и посмотрела в окно, вид из него открывался на проезжую часть.

- А тебе работа случайно не нужна? – в светлых глазах Алёнки блеснуло нечто такое странное и не совсем мне понятное.

- Да вот ищу, но пока безрезультатно.

- Так давай я тебе подкину один вариантик, - женщина склонилась над столом, чтобы поближе ко мне быть. – Видишь? – она указала пальцем на свои золотые сережки. – Настоящие. Еще и с драгоценными камушками.

- Неплохо, - особого восторга по поводу блестящих дорогих цацек я никогда не испытывала. Конечно, не отказалась, если бы кто-то подарил, но прям, чтобы с ума сходить – нет.

- Вчера себе купила на свои кровно заработанные.

- А где это у нас столько платят? – я действительно озадачилась этим вопросом.

- Поверь, есть такие места, где платят столько, что вообще можно забить на любые проблемы.

- Так рассказывай уже скорей.

- От тебя многого не требуется. Просто нужно сопровождать богатеньких дядь в клуб или какой-нибудь приличный ресторан. Ну там смеяться, немного выпивать шампанского, глазками похлопать и всё. В конце вечера уже приличный заработок у тебя в кармане.

Семь.

Когда человек испытывает страх, скорей всего, он сделает всё, чтобы избавиться от его источника или хотя бы попытается убежать от этого конкретно хренового чувства. Но я, похоже, не входила в категорию этих нормальных людей, потому что вместо того, чтобы спрятаться как можно дальше от Дикаря, я буквально шла своему страху в руки.

Коленки всё так же дрожали, а сердце, предчувствуя что-то не очень хорошее, быстро билось в груди. Алёнка, конечно, ничего этого не замечала, она пришла сюда веселиться и зарабатывать деньги. Мне бы ее эту легкость!

Как только мы переступили порог клуба, нас практически сразу же встретил мужчина. Алёнка, увидев его, лучезарно заулыбалась и принялась кокетливо наматывать кончик локона на указательный палец.

- Привет, Жень, а вот и мы.

Женя глянул на меня оценивающе. Этому мужчине было немного за тридцать. Не очень высокий, опрятно одетый, с уложенными набок тёмными волосами. В общем, достаточно приятный на вид человек.

- Привет. Мы вас уже заждались, - Женя сделал пригласительный жест в сторону столика, который располагался прямо за танцполом.

Я немного озадачилась. Если люди не нуждаются в деньгах, то вряд ли они станут заказывать столик рядом с другими посетителями. Это ведь очевидно. Снимут там отдельную ВИП-ложу или вообще весь этаж, может, даже клуб. К тому же, если повнимательней приглядеться, то нет у этого Жени ни часов золотых, ни перстня, например, какого-нибудь.

Если Дикарь бабки свои не считает, то это сразу чувствуется на каком-то инстинктивном уровне. А здесь… Не то что бы мне от этих типов дополнительный заработок нужен был, просто, кажется, Алёнка не с теми связалась. Лапшу на уши ей вешают. Может, и раскошелились на цацки и один поход в приличный клуб, но за это вот всё обязательно захотят получить вознаграждение.

Мы сели за столик, где нас ждал еще один мужчина. Ничего примечательного. Обычный мужик в костюме, разве что немного полноватый в отличии от того же Жени. Видимо, и есть второй товарищ.

- Коль, знакомься, это моя подруга – Даша, - представила меня Алёнка.

- Ага, - Коля этот крепко сжал мою ладонь, потрусил, за тем отпустил и продолжил что-то есть. Похоже, какой-то салат.

Я присела на самый краешек дивана таким образом, чтобы лишний раз не касаться Коли. Вот чуяла же моя задница, что подстава какая-то будет. Ну, никто мне не виноват. Сама повелась.

Пока Алёнка о чем-то оживленно болтала со своим Женечкой, я рассматривала танцующую толпу, соседние столики, в страхе случайно столкнуться взглядом с Дикарём. От одной этой потенциальной возможности меня всю передёрнуло. Сам клуб был большим и двухэтажным, поэтому если не рыпаться, а затем тихонечко удрать, то столкновения двух Вселенных, что может привести к масштабному взрыву и не произойдет.

Правда, мой внутренний голос насмехался надо мной. А разе не для этого самого «столкновения» я всё-таки вошла в клуб? Да, так оно и есть, только вот признаться самой себе было жутко страшно и стыдно. Видимо, одним девушкам нравятся галантные парни, а мне… А со мной вечно не всё в порядке.

- Пить будешь? – вдруг спросил Коля и склонился ко мне так близко, что я ощутила его горячее дыхание на своих щеках.

- Разве что только воду, - спокойно ответила я.

- Может, что-нибудь покрепче?

- Нет, спасибо.

Я сразу поняла по недовольному взгляду Коли, что мой ответ ему не понравился. Алёнка практически уселась Жене на колени и теперь ее ладонь шарила в области его паха. Такое быстрое сближение меня изрядно удивило. Сколько мы здесь? Минут десять? Ну максимум, двадцать.

Громкая музыка рождала неприятную вибрацию в груди, а басы неумолимо ухали в ушах, от чего вдруг стало тошнить. Я ведь как последняя дура думала, что это, действительно, будет обычный вечер. Ну посижу, ну похлопаю глазками, получу деньги и уйду. А не тут-то было. Алёнка мне хрень в уши влила, а я повелась. Очевидно, что эти два типа, заказав столик, вроде как сняли нас на вечер. Сняли как обычных дешевых проституток. Но, если посмотреть на заливающуюся смехом Алёнку, то ее здесь всё абсолютно устраивает. Да уж… Ладно, у всех своя система ценностей.

Наблюдая за тем, как Коля быстро накачивается водкой, я поняла, что нужно валить отсюда, так как не особо горю желанием быть заваленной бухим мужиком. Я встала из-за стола, но меня тут же схватили за руку.

- Куда? – спросил Коля.

- В уборную, - пришлось попотеть, чтобы сделать отмороженный вид.

- Пять минут даю.

Надо же, этот алкаш решил, что он здесь настоящий альфа-самец, только вот нифига у него на этом поприще не получится. До Дикаря ему уж очень далеко. Не без труда, но я всё-таки нашла туалет и без промедлений закрылась в одной из кабинок. Здесь музыка практически не была слышна, и я могла пару минут побыть в относительной тишине.

Меня пугало собственное желание снова увидеть Дикаря. Пугало потому, что это ненормально – желать встречи с тем, кто вселяет ужас одним своим взглядом, одним присутствием. Да и зачем мне вообще это надо? Ответ прост, я всего лишь хотела узнать, почему Дикаря заплатил мне столько много денег? За секс? Учитывая, что это был мой первый раз, вряд ли я сделала в постели что-то феерическое. Тогда за что? Была у меня одна догадка, но она казалась мне нереальной. Дикарь дал мне столько денег, чтобы их хватило до нашей следующей встречи. Я скривилась. Нет. Быть его личной шлюхой я не собираюсь.

Одернув края платья, я вышла из кабинки, помыла руки и покинула уборную. Я намеривалась по-быстрому смотаться отсюда, убежать от своих ненормальных желаний и Алёнкиной «работы». Но меня резко схватили за плечи и буквально впечатали в холодную стену. Воздух со свистом покинул лёгкие, когда в меня вперился свирепый, плотоядный взгляд Дикаря. Он несколько долгих секунд смотрел на меня, не моргая, а затем прижал локоть к моему горлу.

Восемь.

Когда я вышла к ряду умывальников, то застала за одним из них девушку на высоких каблуках. Наверное, это именно она вошла в тот момент, когда мы… От смущения я почувствовала то, как мои щеки стремительно начали становиться горячими. Я поднесла руки к крану, который автоматически включился и принялась нервно мыть пальцы, будто бы они были в грязи.

Девушка подкрасила губы, взбила свою густую рыжую шевелюру, что плавными волнами спадала на плечи и посмотрела на меня. Я ее взгляд физически почувствовала и когда решила убедиться в правдивости своих ощущений, то не прогадала.

- Он привык заботиться только о себе, своем удовольствии, - внезапно проговорила девушка. Ее голос был ровным и очень красивым.

- Что? – я не сразу поняла всю суть услышанного.

- Паша. Он очень непростой человек. Без привязанностей, чувств и уважения к женщинам. Так что не надейся, что у вас с ним всё срастётся. Потрахает то тут, то там и бесцеремонно вышвырнет, - рыжеволосая незнакомка говорила так ровно и убедительно, что у меня тут же мурашки по спине прошлись.

- А вы, простите, кто? – я нашла взглядом бумажные полотенца и оторвала себе несколько штук.

- Его коллега, - красивые полные губы, накрашенные помадой благородного красного цвета, растянулись в насмешке. – Я его достаточно знаю и часто сплю с ним, когда ему этого хочется. Паше нужна та женщина, которая четко разделяет секс и личную жизнь. Так что, не строй для себя воздушных замков, девочка. Всего хорошего, - девушка спрятала в маленькую черную сумочку блестящий футляр с помадой и плавной походкой, цокая каблучками, покинула уборную.

Чувство унижения остро кольнуло под ребрами. Ну и сколько еще таких Дикарских дамочек мне придется встретить? И почему это вообще меня должно заботить? Я не люблю этого человека. Да, его близость волнует меня и несмотря на тот дискомфорт, что присутствует во время нашего секса, я получаю определённую степень удовольствия. Может, вся суть в том, что мне не с чем сравнить? Вот поэтому я и думаю, что такой секс вполне хорош, когда он эгоистичный и жесткий? Ответов я не знала, из-за чего могла только догадываться.

Приведя себя в порядок, я проверила нет ли на платье затяжек и только потом пошагала в сторону выхода. Дикарь лично ждал меня, уже прихватив стакан с виски. Если честно, то я думала, что всё-таки смогу удрать, но Дикарь, похоже, не привык шутить. Сказал – сделал.

- Идем, - строгим голосом проговорил он, ухватив меня за локоть.

- Не маленькая, сама пойду, - я вырвалась, но лишь по той причине, что Дикарь не счёл нужным удерживать меня.

Мы прошли в сторону танцпола. Я краем глаза заметила Алёнку, она уже сосалась со своим Женей, а тот не смущаясь, мял ее сиськи и настойчиво лез под платье. Коля сидел рядом, бухал и осматривался по сторонам, вероятно, в попытках найти меня.

Дикарь на секунду остановился. Я шла за ним, поэтому не среагировав вовремя, врезалась прямо в его спину, не ожидая, что возникнет запинка. Он дал кому-то знак и пошел дальше, я за ним. Винни-Пух и Пяточек, мать его. Двое дюжих мужиков подошли к столику, где сидел Коля и ухватив его подмышки, куда-то уволокли.

- Что происходит? – испугавшись, я поравнялась с Дикарем. – Что вы с Колей сделать хотите?

- Ничего, - равнодушно ответил он. – Профилактику пройдет, чтобы знал – хозяйские вещи клешнями своими трогать запрещено, - Дикарь поставил на свободный столик пустой стакан.

- Вы что убить его решили? – для меня одна только эта мысль уже была омерзительна и уродлива.

- Нет. Лишу премии и обеспечу поход к травматологу, - это была не шутка, Дикарь говорил серьезно. – Отведи ее в машину.

Рядом с нами внезапно возник тот самый водитель, с которым я уже встречалась прежде. Он только положительно кивнул и сделал мне пригласительный жест.

- У нас не было ничего! – я вцепилась в лацканы на пиджаке Дикаря и привстав на носочки, заглянула в глаза. Пусть Коля этот не самый воспитанный человек и мало ли что у него было на уме, но калечить из-за нашего десятиминутного общения – слишком жестоко. – Мы просто разговаривали. Ну раз схватил за руку, так что теперь убить его нужно? – я запаниковала.

- Угомонись, - всё так же спокойно произнёс Дикарь и буквально отодрал мои руки от своего пиджака. – Прекрати истерику свою блядскую и марш в машину, пока я не выдрал тебя на глазах общественности.

Я могла бы ответить что-то еще и это «что-то» вряд ли носило цензурный характер, но вместо этого, мои пальцы просто сцепились в замок, а ноги повели к выходу. У меня не было желания подчиняться этому человеку, даже наоборот – хотелось противиться, специально протестовать, чтобы… Чтобы что? Доказать? А что именно? Ну, наверное, хотя бы то, что я не вещь, как выразился Дикарь. Хозяйская вещь… Звучит так мерзко и собственнически, что жутко хочется подойти к этому бугаю и как дать носком туфли прямо в коленку. Любой другой мой выпад можно с лёгкостью просчитать и предотвратить, до лица я банально не дотянусь, чтобы врезать, а вот коленка… Тут-то можно было бы показать, что я не собираюсь под Дикарскую дудку плясать.

Водитель открыл для меня дверь Гелика. Взобраться на каблуках, да еще и в платье оказалось не совсем уж лёгкой задачей, но я кое-как с ней справилась. В салоне пахло кожей, сигаретами и мужским одеколоном. Не скажу, что это прям жутко приятная смесь ароматов, но она меня вдруг сильно взбудоражила.

Нормально усесться у меня не получалось, потому что между ног неприятно саднило после секса в туалетной кабинке. Это что же получается, я всегда буду себя так чувствовать после близости с мужчиной? Как-то совсем несправедливо получается: мужчинам всё, в том числе и сексуальное удовольствие, а женщинам что? Ничего, по сути.

Водитель Дикаря не спешил садиться в машину. Он стояла неподалёку, повернувшись лицом к парадному входу в клуб. Ждал. А я ждала вместе с ним. Страх циркулировал в моих венах. От него можно было кое-как отгородиться только, если задуматься о чем-нибудь другом, но потом-то всё равно возвращаешься к исходной точке. Наверное, мой страх вызван той силой, которой наделен Дикарь. Я не чувствую себя рядом с ним в безопасности и это пугает. Этот человек чем-то и привлекает меня, но и в то же время отталкивает. Неоднозначность. Неизвестность. Всё это меня настораживало и вынуждало ощущать страх.