Дикая Уайлдер

Глава 6

Лео шел к своей палатке в оцепенении, сердце у него колотилось, а ладони были липкими. С каждым шагом его ноги опускались на землю, словно на движущуюся платформу или в яму. Увидев Лили, он как будто перенесся в тот первый день на ранчо Уайлдеров, когда она вышла из конюшни, и его мир мгновенно перевернулся вверх тормашками.

Только на этот раз не было ни предвкушения, ни мгновенного прилива сил от мечты о том, что эта женщина когда-нибудь может захотеть быть с ним, только суровое воспоминание о том, что когда-то у него была идеальная возлюбленная, но он оттолкнул ее.

Он должен был собирать вещи, но вместо этого тяжело опустился на пол палатки в состоянии глубокого потрясения. Лео не слышал ее голоса с того самого утра, когда она позвонила ему, чтобы узнать, как он, потому что он сам ей не позвонил. Он ненавидел себя за грубость и резкость в разговоре с ней и пытался связаться с ней позже, пытался все исправить, но к тому времени было уже слишком поздно.

А теперь она была здесь, и впервые за десятилетие кровь забурлила в нем, а в голове зашумело от волнения, вины… и чего-то еще. Боли. Запоздалого замешательства. Почему она так и не перезвонила ему?

После многих лет активной работы над тем, чтобы не зацикливаться на том, где она находилась и что делала, завидуя какому-то воображаемому мужчине, который любил ее и жил жизнью, о которой мечтал он сам, он оказался здесь, лицом к лицу со своей первой любовью, посреди пустыни. Лео понятия не имел, как вести себя дальше, притворяясь, что все в порядке.

Несколько минут спустя, когда звон в ушах утих, и он решил, что ноги больше не подкосятся, Лео запихнул свои вещи во вместительный экспедиционный рюкзак, предоставленный «Уайлдер Эдвенчерс», и вышел из палатки. Остатки завтрака уже убрали, и Брэдли пытался понять, как упаковать палатку в сумку размером с карман пальто. Почти все были одеты в джинсы и рубашки с длинными рукавами, но когда Терри вышел из палатки, он успел переодеться в еще один комплект камуфляжных брюк в военном стиле – причем передние карманы были набиты неизвестно чем – и жилет с липучками, ремнями и почему-то еще большим количеством карманов.

– Ну что, ты готов к приключениям? – спросил Брэдли у Лео, который смотрел на подсобку, чувствуя себя совершенно неготовым даже к следующим десяти минутам своей жизни.

– Мне нужно взять сапоги.

– Если бы ты внимательно прочитал список того, что нужно было взять с собой, – сказал Терри, – ты бы сейчас не шел к училке.

Брэдли ударил его по животу:

– Ты видел училку? Она может перегнуть меня через колено в конюшне, если захочет.

В этот момент мимо прошла Николь, подозрительно прищурив глаза, и Брэдли тут же выпрямился, пробормотав:

– Виноват.

Уолтер, выйдя из уборной, похоже, не знал, что делать с руками, и решил помахать ими в виде приветствия.

– Хватит, – пробормотал Лео Брэдли, кладя рюкзак вместе с остальными и направляясь в противоположный конец лагеря.

Подсобка была деревянным строением размером двадцать на двадцать футов, рядом с загоном для лошадей, заполненным горсткой возбужденных животных, которые явно чувствовали, что уже почти пришло время отправляться в путь. Лео протянул руку, погладив мягкий нос одной из них, когда проходил мимо, и остановился у двери. Подсобка притулилась в тени раскидистого дерева, а позади нее стояла стойка для мытья лошадей с припаркованными древним грузовиком и прицепом. Дверь была достаточно широкой, чтобы пронести седло или пятидесятифунтовые мешки с кормом, и снабжена прочным замком для тех случаев, когда они будут выходить на тропу. Внутри все было очень аккуратно, и его охватила сладостно-горькая ностальгия по пьянящему запаху люцерны и кожи.

Лили стояла в задней части постройки и что-то делала возле большого крюка с нейлоновыми недоуздками. Лео прочистил горло, гадая, привиделось ли ему, что она напряглась. Он хотел бы найти нужные слова, найти способ начать этот невозможный разговор, но в голове у него был сплошной клубок мыслей. Почему она здесь? Почему именно Лили Уайлдер вела поиски придуманных сокровищ, тогда как она терпеть не могла поиски настоящих, которые вел Дюк?

– Тебе нужно еще что-нибудь, кроме сапог? – Она не обернулась, а потянулась за зажигалкой, чтобы оплавить конец нейлоновой веревки.

Лео уставился ей в спину, рассматривая ее. Заплетенные в косу волосы были длиннее, чем когда он ее знал, и чуть ниже плеч. Рукава закатаны, обнажая те же подтянутые руки, те же идеальные мозолистые кисти. У Лили были красивые руки: длинные пальцы, почти нежные. Но умелые и сильные. Он помнил, какими ласковыми они были, когда она гладила по голове своего любимого мерина, и какими твердыми, когда она обращалась с испуганной лошадью. Ее привычку беспокойно постукивать пальцами, когда она задумывалась.

Он вспомнил, что чувствовал, когда эти пальцы танцевали по его голой коже. Сможет ли он когда-нибудь смириться с тем, что это была Лили? Прямо здесь. Лили Уайлдер была совсем рядом. Но, как он заметил, она никак не реагировала на него.

– Я понимаю, что это может прозвучать странно, – сказал он, – но ты помнишь меня?

– Конечно, я тебя помню, Влюбленный городской парень.

Она повернулась, и в ее ореховых глазах читалось: «У меня нет ни времени, ни терпения». Это выражение Лео видел десятки раз… но никогда оно не было направлено на него. С ним она поначалу вела себя отчужденно, почти отталкивала его, как он понял задним числом, чтобы проверить силу его влечения. Но как только она сдалась, то стала такой же уязвимой и открытой, как небо за окном. Она отдала ему все без колебаний: свое тело, свою невинность, свое доверие.

– Ну что? – спросила она нетерпеливо. – Тебе нужно что-нибудь, кроме сапог?

Ему пришлось сглотнуть, прежде чем он смог ответить спокойно:

– Нет.

Лили бросила веревку и подошла к шкафу, открыла его и показала аккуратную коллекцию сапог в различной степени износа. Она не спросила его, какой у него размер, но Лео решил, что возьмет любые. Лили потянулась за парой на верхней полке, затем подошла и бросила их к его ногам. Вокруг него поднялось небольшое облако пыли.

– Вот эти должны подойти. – Она уже снова занялась своими делами.

Он наклонился, чтобы поднять сапоги, и замер на полпути. Вот черт.

– Ты их не выкинула?

– Не пропадать же добру.

Понять ее было приблизительно так же сложно, как гипотезу Римана.

Выпрямляясь, он присел на пыльный сундук, чтобы снять кроссовки. После нескольких мгновений напряженного молчания он рискнул.

– Я не знал, что этот бизнес принадлежит тебе, – Лео сделал паузу и снова попытался заговорить. – Я имею в виду, я даже не знал, куда мы едем, пока мы не приехали в аэропорт. Мы никогда…

– Поверь мне, Лео, – тихо прервала его она, – я уверена, что у тебя не было намерения когда-либо снова столкнуться со мной.

– Это не то… – Он закрыл рот, боясь того, что может сказать. Что происходит? Он понимал, что она обижена, что он не вернулся, но чего она ожидала?

Так и не найдя слов, он поднял первый сапог и посмотрел на него. Коричневая кожа была гладкой на ощупь, каблук потертый, но целый. Много лет назад, возможно, за месяц до того, как он увидел Лили, когда Дюк сказал ему по телефону, что нужно купить сапоги для верховой езды, Лео не имел ни малейшего представления, чем они отличаются от походных ботинок. Дюк бросил один взгляд на тимберленды Лео и отправил его в Martindale’s, где продавец сказала, что хорошая пара сапог может прослужить лет десять, если за ними ухаживать.

Когда Лео сунул ногу в один из них, он понял, что она была права. Они явно были поношены, но когда он встал, голенище обхватили его ногу, а пятка прилегала достаточно плотно, чтобы не соскальзывать.

– Все еще отлично сидят.

Она хмыкнула в углу, соглашаясь с ним, но без интереса.

Он почувствовал укол в сердце. Он любил Лили так глубоко, что это изменило его сущность. Сейчас, стоя здесь, он подумал, что его любовь к ней не исчезла. В ее присутствии адреналин бурлил в крови. Он знал, что ему пора, но ноги не слушались его.

Между ними повисло тяжелое, полное значения молчание.

– Как ты поживаешь? – наконец сказал он.

– Так не пойдет, Лео, – сказала она, не потрудившись обернуться. – Это не встреча друзей после долгой разлуки. Я гид, а ты гость. Мы разговариваем сейчас только потому, что ты мне платишь.

Ну что ж. Он не ответил, зная, что это делу не поможет. Между ними была пропасть, полная обид, и пять минут в подсобке не могли ее преодолеть.

Кроме того, они стояли в комнате, полной острых сельскохозяйственных инструментов. Лили, которую он помнил, умела пользоваться каждым из них: рядом с ней были вилы.

И все же у него было так много вопросов! Лили всегда ненавидела эти истории, тропу, ненавидела само слово «сокровище». Может, Дюк и был странником, но Лили, которую он знал, скорее позволила бы похоронить себя в конюшне на ранчо Уайлдер, чем отдала бы кому-то управление делами. Она никогда бы не уехала по доброй воле.

– Мне просто интересно, что ты здесь делаешь, – наконец произнес он. Что-то противное поселилось внутри него. – Почему ты здесь, вместо того чтобы готовить свое ранчо к новому сезону?

Лили повернулась к нему, и инстинкт заставил его отступить на шаг.

– Это больше не мое ранчо. – Она подняла подбородок. – Теперь надевай сапоги и уходи. Мы наговорились.