Дитя ангела

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Дэрмид знал — ОН никогда не забудет этот момент. Он не ожидал увидеть Лейси с младенцем. И уж тем более не ожидал увидеть, как она кормит девочку грудью. А когда он это увидел, на глазах его выступили слезы. Она была так абсолютно уверена, что у нее не возникнет эмоциональной связи с ребенком. А сейчас…

Что это может значить?

— Ты выглядишь фантастически здорово, — прошептал он. Он почти не дышал, когда очень осторожно шел к ее кровати. — Внизу я встретил Джордана и Флисс. Они сказали, роды были очень тяжелые, а ты молодец. Я так горжусь тобой, Лейси. И мне очень стыдно, что в самый решительный момент я не был рядом, чтобы тебя поддержать.

— Твоя дочка нетерпелива! — Лейси откинула назад упавшую на лоб прядь волос и улыбнулась ему. — Разве мы могли знать, что она не захочет подождать до назначенного срока?

На ней был неприглядный больничный халат не ее цвета, но ему казалось, она никогда не была так прекрасна. И никогда Дэрмид не любил ее так сильно, как сейчас. Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Ему хотелось поцеловать ее в губы, но он не знал, как она это воспримет.

Джордан сказал ему, что Лейси его любит.

— Она еще никогда никого не любила, Дэрмид. А сейчас она фактически призналась в любви к тебе. Но она считает свое положение безнадежным… из-за Элис.

— Зачем ты мне это говоришь? — спросил Дэрмид. Его голова гудела, в нем боролись недоверие и надежда, он никак не мог вникнуть в слова Джордана.

— Она моя сестра. Я не хочу, чтобы ей было больно.

— Я не причиню ей боли, Джордан. Даю тебе слово.

Дэрмид твердо намеревался сдержать свое слово — и будь что будет.

Он пододвинул стул к кровати, сел и стал смотреть на свою дочь. И почувствовал, что сердце его исполнено нежности. Маленькая, темные волосы, темные ресницы, нежные щечки… Само совершенство. Она спала и во сне посапывала маленьким, чуть вздернутым носиком. И пока он смотрел, сосок Лейси выскользнул из ее ротика. Лейси запахнула халат, но продолжала держать девочку у груди.

— Тебе, наверное, грустно от того, что ее держит не Элис? — спросила она.

Дэрмид нежно провел пальцем по лобику девочки.

— Когда я думаю об Элис, мне грустно, — ответил он, — но не так больно, как раньше. Конечно, было бы замечательно, если бы она сама могла родить этого ребенка, но судьба решила по-иному, и я давно смирился. Как и с тем, что мне придется одному растить эту девочку.

— Дэрмид, я должна тебе кое-что сказать, — голос Лейси дрогнул. — Мне очень трудно говорить, но…

— Тебе не надо ничего говорить. — Он посмотрел на нее. — Я слышал твои слова, подходя к двери. Слышал, как ты говорила девочке, что никогда не расстанешься с ней.

— Но мы договаривались, Дэрмид, — в глазах Лейси читалось отчаяние. — Я не думала, что так может случиться. Я знаю, я обещала передать тебе ребенка, как только он родится, велела тебе ни о чем не беспокоиться, уверяла — мне не составит труда просто повернуться и уйти, но… — голос ее прервался. — Я не могу, не могу это сделать. Я знаю, она — дочь Элис. Но она и моя дочь. Я люблю ее, я не смогу с ней расстаться. А теперь, когда я покормила ее грудью…

— Тебе не надо с ней расставаться.

Лейси заморгала. Его слова потрясли ее.

— Не надо… Что ты хочешь сказать?

— У меня есть предложение…

Он не успел договорить: санитарка с подносом в руках влетела в палату.

— Вот ваш чай, мисс Максвелл. И вот гель, который я обещала. — Она поставила поднос на столик у кровати, приветливо улыбнулась Дэрмиду, потом сказала: — Я заберу малышку. — Она взяла девочку, посмотрела на нее, потом на Лейси, потом опять на девочку. — Она очень похожа на вас, мисс Максвелл. Она вырастет красавицей, эта малютка.

Санитарка ушла, и они остались вдвоем.

— Она права, — заметил Дэрмид. — Конечно, девочка похожа на тебя. Не знаю, почему я не заметил этого раньше. Тут нет ничего необычного. Дети часто бывают похожи не на родителей, а на какого-то другого члена семьи. И она верно заметила — Джиллиан МакТаггарт вырастет красавицей.

Лейси откинулась на подушки и, как показалось Дэрмиду, побледнела.

— Дэрмид, какое еще предложение? Что ты имеешь в виду?

Она не давала увести себя в сторону. Она явно хотела вернуться к прерванному разговору. Он тоже этого хотел.

Дэрмид кашлянул.

— Я… видишь ли, я подумал… может, мы могли бы пожениться…

Последовало гробовое молчание. Потом она выдохнула:

— Пожениться?

А если Джордан ошибся? А если она вовсе не любит меня?

Он снова откашлялся.

— Я предлагаю тебе стать моей женой. — Ему трудно было подбирать слова. Он выпалил: — Я хотел бы сделать из тебя порядочную женщину…

— Но я никогда не была непорядочной, Дэрмид!

— …и я хотел бы, чтобы у этой девочки была мама, а не только папа, и, раз ты говоришь, что успела ее полюбить…

— Я люблю ее!

— …ты, наверное, захочешь принимать участие в ее воспитании, захочешь помогать растить ее…

— Да, я хочу помогать растить ее, но ты не обязан на мне жениться.

— Черт подери! — воскликнул Дэрмид. — Я знаю, что не обязан. Я хочу на тебе жениться.

Лейси сильно-сильно прикусила нижнюю губу. Губа стала такой же белой, как ее щеки. Потом опустила глаза и сказала так тихо, что Дэрмиду пришлось напрячь слух:

— Чтобы у девочки была мать.

— Ведь ты этого хотела, правда?

— Да, но…

— Джордан сказал мне, что ты меня любишь. — Он не хотел этого говорить, но слова вырвались как бы сами собой.

Она отшатнулась, словно он замахнулся на нее ножом, и прикрыла глаза рукой.

— Он не должен был этого говорить.

— Значит, он все не так понял? — разочарование сделало голос Дэрмида глухим. Она могла его не услышать. Но это не важно. Он с отчаянием думал — неужели Джордан ошибся? А он еще просил не причинять боль Лейси.

Скорее наоборот.

— Дэрмид, — она робко смотрела на него из-под руки. — Ты бы хотел, чтобы это было так?

В ее глазах блеснуло что-то, чего он там раньше не видел. И в нем затеплилась надежда. Но он все еще был настороже.

— А ты хотела бы, чтобы я хотел, чтобы это было так? — спросил он, почти не дыша.

Теперь Лейси смотрела лукаво.

— Только если ты хочешь, чтобы я хотела, чтобы ты хотел, чтобы это было так!

Оно вернулось. Понимание, которое появилось между ними перед его отъездом, вернулось. Теперь он знал — все будет хорошо.

— Да, — ответил он. — Я хочу, чтобы это было так, ведь я люблю тебя. Я схожу по тебе с ума, я не могу жить без тебя, и если ты не скажешь, что выйдешь за меня замуж…

— Я выйду за тебя, Дэрмид. — Она села в постели и протянула к нему руки. — Я тоже страшно люблю тебя, я тоже схожу с ума, и…

Но она не смогла продолжать, потому что Дэрмид начал ее целовать. Он целовал ее, пока мог дышать, пока ему не стало казаться, что он летит прямо в рай. Это был рай — любить ее, быть любимым ею — это рай.

Оставалось сказать еще только одну вещь. Он взял ее за плечи и слегка отстранил от себя.

— Лейси, твоя работа, твоя мечта стать лицом «ГлориБи». Я знаю, как тебе это важно…

— Не надо, Дэрмид. — Она положила палец на его губы. — Я знаю, ты захочешь, чтобы я жила на ранчо, стала мамой с полной занятостью, как Элис.

Мужчина осторожно опустил ее руку.

— Лейси, ты не Элис, и я не жду, что ты будешь как Элис, да и не хочу этого. Ты — Лейси. Лейси, которую я полюбил, — не просто сильная, отважная женщина, которая будет великолепной матерью нашим маленьким Джеку и Джилл. Она еще и первоклассная модель. Дорогая, ты станешь современной мамочкой, способной совмещать семью и карьеру, ведь у нее есть муж, который ее обожает, и хочет и станет ей помогать, и будет очень сильно гордиться ею. Ты получишь и то, и другое. А я, держась где-то поблизости, буду аплодировать тебе.

Лейси казалось, ее сердце вот-вот разорвется. Как могло случиться, что ей так повезло и этот человек полюбил ее?

— Ты так добр ко мне, Дэрмид, милый. — Она поцеловала его, обняла и прижалась к его груди. — Ты предлагаешь мне продолжать работу. Это так благородно. Больше, чем благородно. Но семья всегда будет для меня на первом месте. Стать лицом «ГлориБи» — здорово, но это будет моя последняя серьезная работа. Я не знаю в мире другого места, где я чувствовала себя так комфортно, как на ранчо.

Дэрмид обнял ее.

— Дорогая, ты даришь мне невозможное счастье. Я рад слышать, что ты не будешь работать так много, ведь я понял, насколько тяжела на самом деле твоя работа.

Она отстранилась от него и лукаво подняла бровь.

— Что случилось с этим человеком? Он ведь всегда считал, что модели просто порхают с цветка на цветок!

— Когда я увидел, сколько сил ты потратила на то, чтобы вести мое хозяйство, как решительно ты училась готовить, я понял — для того, чтобы стать тем, чем ты стала в мире моды, ты должна была отдавать себя своему делу целиком и полностью. С цветка на цветок… — Он усмехнулся. — Я действительно так тебе говорил?

Лейси засмеялась.

— Именно так. И много раз. — Она вдруг стала серьезной. — Дэрмид, я хочу спросить у тебя одну вещь. Почему ты никогда не упускал случая подколоть меня? Я знаю, сначала ты просто меня поддразнивал, но потом, после того, как не стало Элис, твои замечания стали жестокими. И болезненными. Мне действительно было очень горько.

— Дорогая, прости. Мне ужасно жаль. — Дэрмид притянул ее к себе и погладил по волосам. — Я сам очень долго этого не понимал. Но с недавних пор я много думаю о том же самом. Мне кажется, теперь я знаю. Сначала поддразнивание стало единственным для меня способом общения с тобой. Ты была моделью, ты жила в блестящем, глянцевом мире. У нас не было ничего общего. А потом — ты права. Я раскаиваюсь теперь. Я стал скверно обращаться с тобой. Думаю, я ревновал. Ревновал, потому что Элис не стало, а ты продолжала порхать, бесполезная, как бабочка. Я не знаю, когда меня начало тянуть к тебе, но мой сарказм был формой самозащиты. Так я держал тебя на расстоянии. И мы не могли узнать друг друга, пока…

Он наклонил голову, потому что в коридоре послышались сначала быстрые, легкие, потом более тяжелые шаги. И в ту же секунду Джек, встрепанный, с горящими глазами, появился в дверях.

— Привет, тетя Лейси! Я хочу посмотреть на малышку. Папа, когда мы с тобой возьмем ее домой?

Пока он говорил, сзади него возникли Фелисити и Джордан. Дэрмид улыбнулся и, обняв Лейси за плечи, ответил:

— Не только мы с тобой повезем домой твою маленькую сестренку, Джек, но ты, и я, и тетя Лейси. И она уже не будет только «тетей Лейси». Как только я смогу надеть ей на палец обручальное кольцо, она станет…

— Она станет моей новой мамой? — Джек посмотрел на Лейси. Лейси улыбнулась ему.

— Да, дорогой.

Глаза Фелисити расширились от удивления, потом заблестели радостью, а лицо Джордана расплылось в довольной улыбке.

— Что ты об этом думаешь, сынок? — спросил Дэрмид.

Джек подбежал к кровати.

— Я думаю, — сказал он, бросаясь в объятия Лейси, — что очень хочу, чтобы вы поскорей поженились и мы стали настоящей семьей.

А Элис теперь могла спокойно улетать прочь. Невидима для них, она наблюдала за ними с самого начала. Это была ее первая работа в должности ангела, она нервничала и наделала много ошибок, но, в конце концов, все вышло удачно, и никто более нее не мог быть доволен результатом.

Она благословила их нежным вздохом и легко поклонилась им. Этот брак поистине совершился на небесах.