Дитя любви

Глава 24

Мэгги в любой момент могла его остановить, но не сделала этого. Их поездку в Гиркуэй-плейс вполне можно было бы назвать путешествием назад во времени. Несмотря на то, что прошло столько лет, она снова чувствовала себя Магдаленой Гарсиа, которая без ума от Ника.

Он поцеловал ее, и Мэгги обвила руками его шею. Когда его губы скользнули вниз, к подбородку, она откинула голову, предоставляя ему большую свободу действий. Рука Ника потянулась к прикрытой шелком груди, и Мэгги, задрожав, изогнулась от желания.

Рука была сильной, теплой и властной. Он нежно погладил ладонью соски, и желание, захлестнувшее Мэгги, стало настолько невыносимым, что, казалось, даже пальцы ног свело судорогой.

Она поцеловала его в ответ, жадно ища полуоткрытыми губами его губы и раздвигая их чувственным языком. Ник как бы поддавался ей, уступая, оставляя за ней инициативу в этой игре. Мэгги чувствовала, как нарастает в нем напряжение, хотя он и старался контролировать себя, следуя заданному ею темпу.

Ник никогда не стал бы принуждать ее к тому, чего она делать не хочет. Мэгги не сомневалась, что он постоянно помнит об этом, и сейчас эта уверенность помогала ей ощутить новое чувство свободы. Она полулежала у него на коленях, положив голову на заботливо поддерживающие ее руки и прижав согнутые ноги к боку. Затылком она упиралась в боковое стекло, но даже не замечала его холодной тверди. В плечо впился руль, но Мэгги и на это не обращала внима-ния, как не хотела отвлекаться и на легкое нытье в области ребер, которое возникало при малейшем движении.

Каждой клеточкой своего существа она была устремлена к Нику.

– Какой от тебя прекрасный запах, – тихо прошептал Ник, лаская губами мочку ее уха.

– «Белый лен», – ответила Мэгги; рассудок еще работал, хотя голос уже начинал срываться.

– Что? – не понял Ник, полностью поглощенный своим занятием.

– Это название моих духов.

– А-а. Ими надо подушить за ухом.

– Я так и делаю.

– Я понял. – Его губы коснулись нежной точки под ухом, а значит, нос пришелся именно на то место, где наиболее ощутим аромат дорогих духов, которыми Мэгги автоматически, как губной помадой, пользовалась каждое утро. Только раньше она это делала для себя – Мэгги обожала эти духи. Теперь же она будет доставлять ими радость Нику.

– Этот запах кружит мне голову. Ты кружишь мне голову.

– Правда? – едва слышно выдохнула она, и Ник, не дав ей договорить, снова впился губами в ее губы. Он продолжал целовать ее, губы его были горячими и страстными, язык стал более настойчивым. Она различила запах сигарет и пива. Последний вызвал давно забытые воспоминания: когда Ник впервые поцеловал ее, здесь, на этом самом месте, от него тоже пахло пивом. Воспоминания вспыхнули, так внезапно и горячо, тут же развернувшись в сознании яркими образами, что Мэгги почувствовала, как одновременно с волной тепла на нее накатило страстное ощущение размягченности, покорности. Ник продолжал целовать ее, нежно, сдержанно, контролируя каждое движение, и эти поцелуи, казалось, пронимали ее до самых костей.

Ее рука потянулась вверх, по мягкому хлопку рубашки, к распахнутому вороту. Пальцы коснулись шеи Ника, нащупали нежное углубление у ее основания и скользнули вниз, в густую поросль волос, покрывавших грудь. Дальше скользить было трудно: мешали плотно застегнутые пуговицы. Она поиграла с одной из них, не зная, что делать дальше. Внезапно она почувствовала, что дыхание Ника, обжигающее ее ухо, участилось, стало прерывистым. Отодвинув в сторону ее руку, он быстро «расстегнул пуговицы на рубашке.

– Погладь меня, – прошептал он, прижимая ее руку к своей груди. Мэгги, слышала, как бьется его сердце. Он продолжал прижимать к себе ее руку, и на мгновение – всего лишь на одно мгновение – Мэгги почувствовала панику, страх, что ее принудили к этому. Ник глубоко вздохнул и опустил руку. Рука Мэгги не двинулась с места.

Кожа под ее ладонью была теплой и слегка влажной, грудные мышцы, покрытые густыми вьющимися волосами, едва заметны. Она осторожно двинулась дальше. Увидев, что ничего страшного не произошло, Мэгги стала смелее, уже более свободно перемещая руку по его груди, исследуя все ее углубления и бугры скрытых под теплым покровом кожи мускулов, их величину и силу.

Любопытные пальцы обнаружили левый сосок и поиграли с ним, тут же ощутив, как он напрягся. Как завороженная, Мэгги взглянула на территорию, которую исследовала, и поводила пальчиком с розовым ноготком вверх-вниз по крепкому бугорку.

Ник, наблюдавший за ней, не смог сдержать сдавленного стона и схватил ее за руку.

– Не нужно, – проговорил он незнакомым голосом.

– В самом деле? Но почему? – Мэгги смотрела на него снизу вверх невинным и плывущим взором, хотя прекрасно понимала, что с ним происходит. Он тоже знал, что ей это известно. Мэгги поняла это по жаркому блеску в его глазах, по жесткой линии его губ. Она дразнила его, играя, возбуждая в нем страсть, и он не сопротивлялся, позволяя ей все и не требуя вознаграждения.

– Потому что ты и вправду выворачиваешь меня наизнанку. – Ник осторожно отвел руку Мэгги в относительно безопасную зону где-то у плеча. Мэгги радостно улыбнулась, и Ник состроил ей гримасу. Пока она решала, какой еще рискованный шаг, таящий в себе восторг, предпринять, он снова склонился над ее лицом.

В первый момент поцелуй показался ей грубоватым. Он целовал ее так, словно не мог насытиться, словно вот-вот умрет, если не прикоснется тотчас же к ее губам. Поцелуи были жаркими и страстными, казалось, еще мгновение – и он подхватит ее на руки и унесет куда-нибудь.

Мэгги напряженно застыла. И тут же, как бы стремясь опередить первые робкие проявления нараставшего в ней страха, Ник изменил тактику, осыпав ее мягкими и нежными ласками.

Мэгги хорошо понимала, какой ценой далась ему эта мягкость. Конечно, она полностью обязана ему, его доброте. Ради нее он держал себя в железной узде. Задумавшись над этим открытием, Мэгги поняла, какой глубины и силы должно быть чувство, способное вызвать такое самопожертвование. Почти угасший было огонь полыхнул в ней, мгновенно разрастаяеь в жаркое пламя, которое могло бы, наверное, расплавить ее кости.

Она снова обвила руками его шею и с внезапным волнением страстно поцеловала его. Прижимаясь грудью к его обнаженной груди, Мэгги закрыла глаза: от наслаждения голова шла кругом. Она запустила пальцы в упругую шевелюру Ника и едва не лишилась сознания от пьяняще-сладкого прикосновения его кудрей.

Потом она почувствовала горячую волну где-то в низу живота: этот симптом требовал немедленного внимания. Мэгги плотнее прижалась к Нику, но, со смешанной радостью и разочарованием, ничего, кроме твердой поверхности его бедер, не обнаружила. Подчиняясь древнему, как мир, инстинкту, она потерлась об эту неоткликающуюся плоть.

– О Господи! – простонал Ник с нескрываемой болью. Губы его жарко скользнули вниз, по шее, лаская, впиваясь и покрывая поцелуями ее призывное тело. Руки его в одно мгновение, так что она не успела даже удивиться, легли на ягодицы Мэгги. Стараясь найти положение поудобнее, Ник почти полностью вытянулся на сиденье, продолжая крепко сжимать в руках упругие мячики. Не выпуская ее из рук, он подтянул Мэгги на себя, располагая ее так, чтобы она легла на него всем телом, прижимаясь грудью к его груди, а ее ноги оказались бы между его согнутых ног. Когда он принялся целовать пульсирующую ямку на ее шее, Мэгги крепче вплела пальцы рук в его волосы.

Ник скользнул руками ей под мышки и подтянул ее повыше к себе. Губы его начали путешествие вниз, к вырезу блузки, к округлости ее правой груди, и остановились, лишь достигнув вершины. На мгновение Ник застыл, как бы отдыхая, прижимаясь к ее груди полураскрытыми губами, но с места не двигался. Мэгги даже сквозь два слоя ткани чувствовала жар его губ, и не смогла сдержать дрожь. Грудь ее вздымалась в страстном ответном желании, соски затвердели л отчетливее обрисовались под блузкой, словно горя желанием поскорее испытать наслаждение, обещанное его губами. Он замер над ее соском, и Мэгги-до кончиков пальцев пронзила сладко щемящая боль.

Она застонала, глубже запуская пальцы в его волосы. Ник слегка прикусил сосочек, упиваясь им, втягивая в глубину рта. Это ощущение жадных губ, впившихся в ее грудь, смешанное с жаркой влагой блузки и бюстгальтера, плотно облепивших возбужденный сосок, было настолько изысканным, что она почувствовала внезапный жар в паху.

Оставив грудь, Ник двинулся губами вверх, к горлу, слегка стягивая Мэгги вниз, вдоль тела. От этого соприкосновения с его телом Мэгги снова застонала, откровенно и страстно, и тут же испугалась этих звуков. Ник взглянул на нее, и жар его зеленоватых глаз растопил, казалось, последний лед, оставшийся в ней. Что-то невнятно пробормотав – то ли проклятие, то ли стон, – Ник прильнул губами к ее губам.

Он целовал ее страстно, жарко, водя жадными руками по телу. Руки то принимались нежно гладить ее ягодицы, то вдруг резким движением сводили их вместе, так что пальцы сходились над ложбинкой между двумя полушариями. Ник все крепче и крепче обнимал Мэгги, плотно прижимая к себе, так что она безошибочно смогла определить, как нарастает его возбуждение.

– Я хочу тебя… Господи, как я хочу тебя… – Он словно вдохнул в нее эти слова, и Мэгги с готовностью проглотила их, втянула в себя вместе с поцелуем. Голова кружилась настолько, что она не могла ни р чем думать. Тело дрожало и выгибалось в приступах страсти – прекрасной, восторженной, сжигающей страсти.

Она тоже хочет его. Эта мысль, праздничным фейерверком по случаю Дня независимости, взорвалась в сознании Мэгги.

Сжимавшие ее объятия ослабли, руки скользнули вниз. Не прикасаясь к обнаженной коже, Ник осторожно гладил сквозь ткань трусиков ее живот, пока, не сознавая, что делает, Мэгги инстинктивно не разомкнула ноги, как бы умоляя его продолжать. На лбу Ника блеснула испарина, язык жадно ворвался в глубины ее рта, сердце, казалось, готово было выскочить из груди.

Одной рукой он продолжал ласкать ее, наслаждаясь этой эротической игрой, и тонкая полоска ткани только усиливала возбуждение. Другая рука его внезапно порхнула назад к ее груди, сжимая ее, и снова принялась за соски.

Казалось, время повернуло вспять. Все это уже было однажды, давным-давно. Она словно вновь превратилась в девчонку-подростка, по уши влюбленную в соседского парня. Она хотела его – и Ник подыгрывал ей, сводя с ума руками, губами, кожей.

Внутри Мэгги уже полыхало пламя. Ноги расслабились, уступая его настойчивости, бессильно скользнули в стороны, подпуская его все ближе. Казалось, голова сейчас взорвется от нахлынувших чувств. Мэгги властно сомкнула руки на шее Ника. Поцелуй, которым она ответила на его поцелуи, в одно и то же время дышал страстью, был ненасытен и молил о снисхождении.

Когда Ник отвел руку от ее груди, все в ней отозвалось на это движение почти физической болью, пока она не почувствовала снова его осторожные прикосновения к животу. Это ощущение теплых сильных пальцев, сначала исследовавших плотно прилегающий к телу край трусиков, а затем быстро скользнувших под них, невозможно было стерпеть. Она изогнулась всем телом, в едином выдохе-стоне, разделив с ним сжигавшую ее страсть.

Рука уже по-хозяйски осваивала пространство под трусиками, поглаживала треугольник, пробуждая в ней неодолимое и властное желание.

Боль внутри нарастала, заставляя тело отзываться на каждый ее приступ, дыхание стало прерывистым. Еще мгновение – и Ник обнаружил крошечную точечку, способную наградить женщину величайшим наслаждением, и нежно коснулся ее.

Мэгги окунулась в море блаженства.

Она таяла и плавилась под его все более требовательными и настойчивыми поцелуями. Объятия его стали крепче, не позволяя ей двигаться, а пальцы коснулись нежного лона, осторожно и настойчиво завоевывая ее. Она задержала дыхание, подчиняясь его движениям, и тело его резким броском взмыло навстречу ей…

– Нет! – выдохнула Мэгги ему в губы, стараясь освободиться от цепких рук, пленивших ее, языка, готового задушить, и пальцев, пронзающих насквозь. Он вновь метнулся всем телом навстречу ей, и Мэгги поняла, что всего мгновение отделяет ее от того момента, когда, перевернув ее на спину, он окажется сверху. – Нет, Нет, нет!..

– О, Господи! – то ли молился, то ли проклинал Ник. Мэгги не могла поверить, что рука, еще секунду назад владевшая ею, может так послушно оставить ее, а другая, цепкой хваткой прижимавшая ее к нему, – тотчас же ослабит захват и слегка оттолкнет ее в сторону. Все еще пребывая во власти непонятного страха, Мэгги встала на колени и быстро, пока Ник тоже поднимался с сиденья и устраивался на месте водителя, откатилась к дверце пассажирского отсека. Ник бросил на нее быстрый, сверкнувший огнем взгляд, открыл дверцу и рывком выскочил наружу, в темноту склада. Вжавшись в спинку сиденья в самом дальнем углу машины, Мэгги наблюдала, как он жадно втягивает в себя холодный воздух.