Дитя Ночи

Сердце Морган мучительно сжалось, глаза напряженно всматривались в темноту пещеры. Держась за руки, она, Мойра и Скай спешили к пещере. Слова не требовались. Их сердца и мысли были слишком полны, чтобы говорить.

Они уже почти поднялись в пещеру, когда фигура неуклюже вышла в шторм, освещенная самым бледным, самым маленьким кусочком имевшегося здесь света. Это был не Хантер. «О, Богиня!» — прошептала Морган, изумленно уставившись в страхе на иссохшую пожилую женщину. Женщина была одичавшей, с запутанными седыми волосами, огромными, безжизненными глазами и загорелой кожей, сморщенной в складки на лице, из-за которых едва походила на человека. Женщина. Выжившая ведьма, помещенная сюда кем-то из МакЭванов, возможно, Карьяном, хотя Морган знала это. Помещенная сюда и забытая всеми, кто знает, как давно.

Бледные серые глаза женщины равнодушно остановились на них. «Вы не настоящие», — невнятно пробормотала она, качая головой и отводя взгляд. «Вы не настоящие. Как и всегда». Она повернулась спиной и направилась обратно в пещеру.

«Мы настоящие,» громко позвала Морган, следуя за нею. «Мы настоящие. Мы ищем»

Ее слова унесло ветром. Вторая фигура перекрыла вход в пещеру. Высокая, худая, костлявая. У него были длинные, светлые блондинистые волосы и чуть темнее борода. Глаза глубоко посажены, странного светло-зеленого цвета, словно обесцвеченные солнцем и морем.

Морган не могла ничего поделать, кроме как тихо потрясенно смотреть, отчаянно молясь, чтобы это не оказалось видением, чтобы то, что она видит, было настоящим. Она неустойчиво покачивалась на своих ногах, в то время как фигура медленно подходила ближе.

О, Богиня, это — Хантер! Хантер, после всех этих лет! Он уставился на них, сперва на Морган, потом на Мойру, потом на Скай, как будто узнавание занимало много времени, чтобы просочиться в его мозг.

«Ты видишь его?» Спросила Морган Скай, не сводя с него взгляда.

«Да», — прохрипела Скай ломаным голосом. «Да, я вижу его».

«Хантер. Хантер», — произнесла Морган не в себе, слезы хлынули из ее глаз.

«Морган», — прошептал он не веря. Нахмурившись, он покачал головой, будто не находя смысла в том, что видит.

Лишь несколько шагов и она оказалась прямо перед ним, даже пришлось отклонить голову назад, чтобы встретить его глаза. Он так изменился — прошло так много времени. Только Богиня знает, через какие ужасы он прошел за эти шестнадцать лет. Но глубоко в его непривычно светлых глазах, Морган нашла Хантера, которого любила.

Он поднял свою дрожащую, костлявую руку с ушибленными и исцарапанными костяшками пальцев, но даже такой он нежно отодвинул прядь волос с ее щеки. Заливаясь слезами, Морган обхватила его за талию руками, сжав их у него за спиной так, чтобы никогда не отпускать.

«Хантер, Хантер!» — всхлипывала она, слезы смешивались с дождем. Шестнадцать лет пролетело как ни бывало, когда она сильно прижалась лицом к его груди. Затем он обнял ее, прижимая еще ближе, чтобы положить свою голову на ее. Вот он Хантер, ее любовь, вернулся из мертвых. Это было чудо, благословение.

«Я думала, что никогда не обниму тебя снова», — рыдала она. «Я думала, что я никогда, никогда не увижу тебя».

«Морган,» сказал он голосом похожим на скрипучее карканье, но это был определенно голос Хантера. «Морган, моя любовь. Ты — жизнь, ты — вся моя жизнь.»

«А ты моя. Всегда». Сердце Морган остановилось, когда она увидела его; теперь оно медленно начинало биться: один удар, два удара и больше. Влажное тепло просочилось через ее толстовку: ее сердце снова кровоточило. Это Хантер, и он говорил с ней. Он жив, и она нашла его. Когда она обнимала его, она почувствовала, что он начинает содрогаться и поняла, что он тоже плачет. Отклонившись, она взглянула на него, на его слезы, на его милое, любимое лицо, в синяках и ушибах, и слишком сильно похудевшее. Она моргнула, затем посмотрела в небо проверить, не вышло ли солнце. Оно не вышло — тучи все еще нависали тяжело и низко, темно-серые и угрюмые. Мгновенно она перевела взгляд от Хантера на скалы, на море, на Скай, которая молча плакала с улыбкой на лице, на Мойру, которая в изумлении серьезно всматривалась в этого незнакомца, породившего ее на свет.

Всё стало ярче, цвета насыщеннее и богаче, как если бы к глазам поднесли фильтр. Казалось, каждый звук стал чище, точнее и четче — она слышала, как разбивается каждая малюсенькая волна, как трещит от ветра каждая витая ветка дерева. Мойра со Скай выглядели такими красивыми и полными жизни. Все эти годы тому назад, после случившегося на пристани в Уэльсе, когда она не почувствовала никаких признаков присутствия духа Хантера, всё поблекло. Всё стало тусклым, каждый образ и звук воспринимался Морган, словно через огромную толстую ватную стену. Теперь эта стена исчезла, растаяла под действием неописуемой радости вновь видеть Хантера.

«Она сказала мне, что ты умерла», — прохрипел Хантер. «Она сказала мне, что ты погибла, пытаясь спасти меня, когда затонул паром. Потом я увидел тебя, несколько дней назад, увидел, что ты гадаешь на меня».

«Я не знаю почему я не могла найти тебя раньше,» сказала Морган. «Я пыталась так много раз.»

Хантер посмотрел на нее печально. «Ты нашла меня, потому что Иона захотела, чтобы ты меня нашла», сказал он. «Я просил тебя не приходить, Иона хотела, чтобы ты приехала сюда, заманить тебя сюда».

Радость в ее сердце накрыло тупым ужасом. Они со Скай боялись этого и оказались правы. Теперь они здесь, как и планировала Иона, и будут вынуждены столкнуться с тем, что она припасла для них — с тем, что она подготовила».

В следующую секунду выдох Морган обратился жестким удушьем, и она застыла, неспособная двигаться. «Иона», — Морган узнала ее по тому же самому связующему заклинанию, которое Иона использовала раньше… неужели только вчера?… у разрушенной цитадели. Новая Организация пообещала послать туда кого-нибудь — и никто не предупредил Морган, что взять Иону в тюремное заключение не удалось. Должно быть, силы Ионы гораздо сильнее, чем думала Морган. Кто знает, что она сделала с людьми, которые пришли за ней? Морган ощутила укол вины за то, что не предприняла мер посерьезнее, чтобы не оставить Ионе шанса. Она сфокусировала свою энергию, пытаясь вырваться из связующего заклинания… но бесполезно. Ошеломленная, с затуманившимся от волнения разумом, Морган смотрела на Хантера.

«Морган!» — воскликнул Хантер возле нее, когда подбежали Скай с Мойрой.

«Мама, мама, ты в порядке?» — спросила Мойра, ее глаза стали огромными от ужаса. Скай лишь на секунду схватила Хантера за руку, словно в попытке убедить себя, что он настоящий, после чего всё свое внимание обратила к Морган.

«Не прикасайтесь к ней!» — сказала Иона, появляясь между двумя высокими валунами. «Я приготовила это для нее одной». Медленно краешком глаза Морган взглянула вверх на свою сводную сестру, стоявшую над ними с какой-то темной палкой в руке.

«Привет, все», — сказала Иона, одаряя их своей волнующей скелетообразной улыбкой, которая, казалось, сорвет ее челюсти. Ее редкие, седые волосы приклеились к черепу дождем, и Морган еще раз поразилась, как Иона, выглядя такой старой, такой больной, владела такой сильной энергией.

«Шестнадцать лет усердных трудов, наконец, воздались», — заявила Иона голосом коварным и довольным. «Бедная Морган. Разве ты до сих пор не поняла? Лилит Дилэни не спускала с тебя глаз все эти годы, но я не принимала решения тебя «убрать» до наступления этого».

«Вот что важно», — смутно думала Морган, пыталась думать, пыталась побороть заклинание тем же способом, что и раньше. «Почему сейчас?» — ее разум исследовал пределы связующего заклинания, проверяя его силу. Это было сильнее, чем вчера. Она должна собраться и сосредоточиться на освобождении, на борьбе с Ионой. Если она будет думать о чем-то другом — Хантер, Мойра и Скай будут потеряны.

«Всё я. Эти видения, эти сны. Я послала морганит… я даже послала кольцо», — злорадствовала Иона «Оно было прекрасным штрихом, должна сказать. Настоящее кольцо! И теперь ты, наконец, нашла истинного возлюбленного своего сердца, лишь чтобы наблюдать, как он умрет! Ты будешь страдать дважды!» Она запрокинула назад голову и расхохоталась.

«Я не могу помочь тебе», — прошептал Хантер Морган. Он говорил так, словно вот-вот расплачется. «У меня нет сил. Со временем этот остров связывает силы».

«Всё в порядке», — ласково заверила Скай своего двоюродного брата. «Всё в порядке».

«Мам?» — произнесла Мойра. Она успела подойти как можно ближе и стояла очень тихо, вздрагивая.

«Стой позади и будь невидимой» — отослала ей Морган.

Ты нуждаешься во мне, отослала Мойра назад.

«Думай, думай», — яростно твердила себе Морган. «Распутай это заклинание. Выясни, почему сейчас? Иона упоминала кольцо, морганит, видения, сны… но не ведьминские мешки и заклинания вокруг дома Морган. Неужели это был дополнительный вклад Лилит — ее собственная личная месть?

Сконцентрируйся. Сейчас это не имеет значения. Что имеет значение, так это понять намерения Ионы и найти наилучший способ победить ее. Она получила свою силу, забирая души других, более сильных ведьм. Возможно, это сделало ее в чем-то уязвимой?» Морган взглянула на Скай, чьи встревоженные темные глаза наблюдали за ней. Делая очень медленные, мелкие вдохи, Морган отчетливо представила себя сильной, целой, могущественной. «Я могу разрушить это связующее заклинание», — повторяла она себе. «Я дочь Карьяна. Но, что более важно, я дочь Мэйв, Мэйв из Белвикета. Во мне ее кровь, ее сила. Я сгвиурс дан — Разрушительница».

Морган подняла руку.

Мимолетное удивление отразилось на лице Ионы, и она нахмурилась. Она подняла свою палку, и Морган ощутила силу гнева Ионы, прорывающую ее мозг, рвущуюся в ее сознание. Пригвожденная к песку, Морган отчаянно блокировала все ячейки своего разума, какие только могла, вспоминая последний раз, когда была вынуждена так яростно бороться два десятилетия тому назад. Однако она больше не неинициированный подросток. Она сильнее, с изобилием силы и знания. Вздрогнув, она ощутила, что Иона давит сильнее. Если Иона ухитрится прорваться внутрь, у Морган не останется шанса.

«Отпусти ее!» — Морган смутно расслышала отголоски голоса Хантера, словно издалека. «У тебя есть я! Этого недостаточно?»

«Нет», — сказала Иона строго. «Я хочу вас обоих».

«Думай, Морган! Насколько совместимы души Ионы? Как трудно ей сдерживать их вместе? Контролировать их силу? Какого рода усилия требуются, чтобы просто использовать их?»

Гортанный смех победы достиг ушей Морган — Иона наслаждалась наблюдением, как Морган склоняется под ее волей. Морган знала, что, получив эту возможность, Иона убьет их всех. Убьет Мойру. Ее дочь. Лишь эта единственная мысль наполнила кровь Морган яростью.

Вдруг внезапно, без предупреждения, Иона исчезла, больше не атакуя разум Морган. Морган перевернулась, уткнувшись лицом в мокрый песок. В тот же момент оттолкнувшись дрожащими руками, она поднялась на четвереньки. Отхаркнув мокрый песок изо рта, Морган встала на ноги.

«Я хочу, чтобы у тебя был шанс сражаться», — сказала Иона. «И проиграть. Я хочу, чтобы Мойра наблюдала твою смерть, как наблюдала я смерть своего отца», — продолжала она, осторожно спускаясь вниз по камням. «И я собираюсь забрать ваши души. То есть, твою, твоей дочери и Скай. Душа Хантера ничего не стоит».

«Наблюдала смерть Карьяна?» — рассеянно мыслила про себя Морган. «Говорили, что он умер один в Борак Мине».

«Ты только вообрази, на что я стану способна с твоей силой?» — воскликнула Иона, выглядя восторженной уже от одной этой мысли. «Я вберу твою силу в себя». Она трясла головой, наслаждение отражалось на ее впалом лице.

«Почему сейчас?» — спросила Морган. «Зачем ждать шестнадцать лет?». Ее разум судорожно работал в попытке мыслить ясно, в отчаянном стремлении защитить дочь. Идея начала формироваться. Но ее осуществление будет стоить ей жизни.

«Я хотела, чтобы у тебя был ребенок», — ответила Иона тоном, будто это было очевидно. «Я хотела, чтобы она достаточно повзрослела, чтобы страдать, потеряв тебя так, как я страдала. Я хотела, чтобы потеря тебя была грандиознее. Ясно?» Она резко взмахнула своей палкой в сторону Мойры, и желудок Морган сжался, когда ее дочь закричала от боли, обхватив грудь руками. Морган рванулась защитить ее, но Иона выставила перед ней руку. Задыхаясь, Морган рухнула на песок, чувствуя, как ножи врезаются в легкие с каждым вздохом; ее медленно раздирало изнутри. Он молилась, что это иллюзия. Сопротивляясь, она пыталась воздвигнуть стену между ней и болью.

Мойра застонала, изгибаясь.

«Так будет намного хуже», — спокойно наблюдала Иона. В этот момент Скай внезапно вынула свой атаме, спрятанный в кармане. Она наставила его на Иону, концентрируя на нем свою силу, в то время как ее губы тихонько двигались, произнося заклинание. Камни полетели вверх и направились на Иону. Застигнутая врасплох, Иона развернулась и в последнюю секунду умудрилась отклонить большинство из них, лишь несколько оцарапало ее шею. Проступила тоненькая полоска крови, темно-красного цвета на фоне ее белой кожи.

«Как ты посмела?» — кричала в ярости Иона, снова взмахивая вверх своей палкой. Атаме вылетел из хватки Скай и вонзился в мокрый песок рукояткой вверх. Скай увернулась, услышав треск огня Ионы — запущенных в нее шаров синего ведьминского огня. Один из них врезался в валун и отлетел мимо Морган, обжигая ее лицо и заставив ее отклониться. Скай потянулась к своему атаме, но Иона выставила свою руку и притянула атаме к себе. Она наградила Скай злорадной улыбкой, затем швырнула атаме в воздух, в противоположную сторону от Скай. Он просвистел над ней, врезавшись в изогнутое дерево, прямо над Мойрой.

Моментально Морган собралась с силами и выдавила из себя смешок. «Дитя? Это жалко, Иона, даже для тебя. И неужели это заняло так много времени — накопить силу, чтобы сразиться со мной? Мы все знаем, что я гораздо сильнее, чем ты».

Злость вспыхнула на ужасном лице Ионы, и ее глаза загорелись. «Да», — подумала Морган. — «Она подбирается к ней». Еще немного прекрасно подобранных слов и Иона попытается влезть в сознание Морган. Иона снова подняла свою палку — но не использовала ее. Казалось, она что-то задумала. Морган наблюдала, часто дыша, как Иона медленно осматривается вокруг себя.

Скай присела за мокрым темным булыжником. Мойра прислонилась к дереву. Ее лицо было искажено болью, а слезы стекали по щекам. Морган заметила пожилую женщину и двух ведьм в забытьи, круживших поблизости, наблюдавших за происходившим, но без какой-либо степени понимания на их безразличных, ребяческих лицах. Очевидно, они тоже были бессильны помочь и тем более совладать с тем, что с ними происходит.

«Давай, Иона, попробуй пробраться в мой разум».

«Ты знаешь правду. Я сильная, а ты слабая», — продолжала Морган с легкостью, — «Так говорил отец».

Это подействовало. Взревев от злости, Иона выставила обе руки, и моментально Морган ощутила ее яростное, колючее сознание, врезающее в разум Морган, словно горящий избитый таран. Оказавшись внутри, она могла бы прочистить мысли Морган, украсть ее силы, высосать ее душу. Это был шанс Морган, чтобы воспользоваться. В один миг Морган заблокировала свои мысли, и Иона внутри ее головы вскружилась от ненависти, изголодавшаяся, жадная сила вцепилась в силы Морган. Морган заморозила себя, игнорируя ужас и сканируя ячейки разума Ионы, к которым могла заполучить доступ.

Душа ведьмы Жюстин Курсиа, обезумевшая от ярости и взбешенная от желания освободиться; следующая душа, менее активная, перекосившая Иону, даже не осознавая этого. И Карьян. Морган с трудом выдохнула, узнав душу своего отца — душу, с которой когда-то она соединилась в ритуале тат меанма. «Карьян! О, Господи, неудивительно, почему Иона так могущественна сейчас! Неудивительно, почему она может удерживать меня связующим заклинанием. Каким-то образом она завладела душой Карьяна, когда убила его, и впитала все его знания и силу, какие только могла после того, как его лишили сил использовать магию».

Обнажив зубы, Морган привлекла каждую клеточку своей силы, что в ней заключалась, и снова заблокировала свой разум, фокусируясь на Ионе. Иона боролась изо всех сил, но Морган давила сильнее и сильнее, а потом ее разум снова освободился, и Иона просто стала пытаться воздействовать на нее.

Это заняло мгновение.

«Зачем ты вообще сопротивляешься?» — прорычала Иона, подходя ближе. «Все мы знаем, чем это закончится».

«Нам необходимо объединить наши силы!» — послала Морган ведьминское сообщение Мойре и Скай, вздрагивая от каждого слова. Душа Карьяна внутри Ионы! Она должна убить его и забрать ее.

«Что мы должны делать?» — отправила Мойра, и Морган поразилась, насколько разумна была ее дочь. Любой, взглянувший на Мойру, устранил бы ее от битвы, однако она была сильной — сильнее, чем Морган думала. Сильнее, чем даже сама она осознавала это.

«Связать её.»

Иона окружала их теперь, следя за Скай, но игнорируя и Хантера и Мойру.

Иона всё еще пыталась пробиться в сознание Морган, всё еще применяла к ней заклинание бритвенной боли. В затуманенных пытками мыслях Морган всплыли слова: «Ты владеешь силой разрушить всё на своем пути… или создать невообразимую красоту». Карьян сказал ей это как раз перед тем, как она наложила на него связующее заклинание. Он сказал «Ты сгвиурс дан». Разрушительница. Та, кто способен изменить образ жизни клана Вудбейнов.

Прошло так много лет с тех пор, как в последний раз ей требовалась каждая частичка ее силы. Еще будучи подростком, она наложила связующее заклинание на одного из самых могущественных ведьмаков за все времена. Она помогла остановить темную волну — явление, которое регулярно убивало сотни людей, целые селения.

Это было благословение — все эти годы не использовать магию, подобную этой, магию, которую от тьмы отделял лишь один шаг. Сейчас Морган была промокшей насквозь, замерзшей и пронизываемой дьявольской болью. Мужчина, которого она любила, был обессилен, отчаянно нуждался в помощи. Ее единственная дочь была в опасности. Они нуждались, чтобы она спасла их.

Морган снова опустилась на песок и закрыла глаза. Она призвала каждую частичку своей силы, каждый аспект ее истории — ее предков. Она была Разрушительницей, и она поразит своих врагов. Она расслабила все свои мышцы от самых век до кончиков пальцев ног. Каждая отдельная эмоция плавно выскользала из нее и впитывалась в песок. Забота, злость, боль, паника, радость, сокровенные желания — все они покидали ее неподвижное тело. Она чувствовала себя мертвой, онемевшей и с этими ощущениями приходила свобода. Она представила себя возвышающейся, одетой в белое, со светящейся аурой вокруг. Она представила, как небольшой серебряный атаме превращается в могущественный меч. Она вообразила себя способной отклонить любое заклинание, отразить любую атаку, победить любого противника. Даже свою сводную сестру. Да, душа Карьяна была в Ионе, но без него Иона была слабой. Это Морган была той, кто из всех его детей унаследовал его силу. Морган была той, кто унаследовала силу Мэйв — ее матери, которая любила ее так сильно, что позволила незнакомцам удочерить ее, лишь бы она была в безопасности. Морган была сгвиурс дан.

«Будьте готовы», она послала Мойре и Скай. «Соберите свою силу — все, что Вы имеете. Я скажу вам, когда послать ее мне. Это будет труднее без касания. Но это — наш единственный шанс».

Ее глаза открылись. Она поднялась на ноги, боль теперь отошла на задний план.

Иона застыла и изумленно уставилась на нее. Она взмахнула своей палкой, но резкая фраза Морган отклонила ее. Лицо Ионы перекосилось уродливой маской гнева. Она что-то выкрикнула, и мгновенно Морган поняла, что это было истинное имя Хантера. Иона наскоро изобразила руну в воздухе, окрасила ее цветом, а затем развернулась, чтобы усмехнуться в лицо Морган.

«Он мой», — прорычала она. «Он ничто иное, как ходячая марионетка». Она провела рукой, похожей на когтистую лапу, по воздуху, и Морган в ужасе наблюдала идентичные разрезы на лице и груди Хантера, будто тигр ударил его. В его положении этого было достаточно, чтобы заставить его отшатнуться, потерять равновесие и тяжело упасть на пологий камень. Он лежал неподвижно там, где упал.

Моя любовь! Моя любовь! В глазах Морган отражалась боль от вынужденного наблюдения, как ее родственная душа подверглась нападению. После этого осознание пришло к ней. Иона совершает всё это с Хантером, потому что знает его истинное имя.

Но она знает истинное имя Карьяна. Все эти годы тому назад, она узнала истинное имя Карьяна в ту ночь, когда впервые перевоплотилась. Шагнув вперед, сжав руки в кулаки, Морган взглянула в лицо Ионы. Тем временем Иона обратила свой взгляд на Мойру, которая теперь стояла на ногах, с решительным выражением лица. «Нет!» — подумала Морган, но Иона снова взмахнула рукой, и Мойра рухнула на колени, порезы легли на ее лицо.

«Пора». Измученное лицо Морган встретило взгляд Скай. «Да», — отослала Скай, — «Сделай это, чем бы оно ни было. Именно для этого ты здесь».

«Мойра», — послала Морган, — «Пора. Ты нужна мне… ты нужна мне, чтобы сражаться, несмотря на боль, и передавать мне свою силу».

Морган закрыла глаза, сделала глубокий вдох и ощутила волны силы, исходящие от Скай и Мойры. Она была удивлена той силе, которую чувствовала от своей дочери, даже раненной.

«Ан нал нитрак», — начала Морган. «Бис краг тераж. Бис ног, нал бэнтег».

«Как бессмысленно,» сказала Иона сердитым голосом. «Забавно, но бессмысленно.»

Морган широко расставила руки. Она была полна силы, силы поколений ее предков. Она была сделана из силы, она сама была силой.

«Я сгвиурс дан!» — закричала Морган голосом ясным и сильным, пронизывающим воздух, пронизывающим туман силы Ионы. Иона выглядела ошарашенной и сделала шаг назад, затем расправила плечи и большими шагами направилась вперед.

«Ты никто!» — кричала Иона. «Ты ничто! Ты будешь первой, кто умрет!» Она выставила свою палку и почти начала произносить заклинание.

Морган ощутила, как Мойра потянула часть силы обратно к себе, и резко развернулась, чтобы посмотреть, что делает ее дочь. Одним движением Мойра снова встала на ноги и сделала выпад к атаме Скай. Она притянула его из-за дерева и что-то прошептала, затем запустила им в Иону. Огромная, яростная сила светилась в ее глазах. Иона попыталась отклонить атаме, но Мойра, должно быть, заколдовала его отражающим зло заклинанием, он ударил ей в плечо, нарушив равновесие. Иона прихлопнула рану рукой, когда темная кровь медленно засочилась тусклым пятном на ее одежде. Морган развернулась взглянуть на Мойру, стоящую у дерева, красные пятна гнева виднелись на ее лице, разъяренная сила светилась в ее глазах.

Одной рукой Морган быстро вывела руну в воздухе. Сразу как только она начала напевать первые ноты истинного имени Карьяна, Иона раскрыла рот в удивлении. Но Морган продолжала как можно стремительнее, призывая цвет из пространства, напевая напряженную, сложную песнь, определяющую сущность ее отца во всей вселенной. В доли секунд она закончила.

«Ты умрешь!» — вопила Иона. Она подняла обе руки и начала махать своей палкой по траектории огромной дуги над головой.

«Я знаю твое настоящее имя!» скомандовала Морган. «Достаточно!»

Иона дрогнула, ее руки дернулись, словно в попытке удержать равновесие. Основная составляющая ее силы — душа Карьяна — теперь была под командованием Морган. Иона сопротивлялась ей, ее костлявые челюсти сжимались так, что Морган показалось, что они могут треснуть.

«Я Разрушительница, Иона», — кричала Морган. «Неужели твой отец никогда не говорил тебе об этом?»

Она чувствовала возвышение и ужас, и даже несмотря на борьбу Ионы с ее внутренней силой, сила Морган раздувалась и росла. Она стала проводником силы, сдерживаемой глубоко в земле веками. Эта сила по крупинкам собиралась сейчас, возрастала и изливалась через нее. Скай схватила Морган за руку, послав ей силу.

«Кьяран бессилен. Ты бессильна!» кричала Морган, указывая на Иону.

Иона стояла там, шокированная с первой вспышкой страха на лице. Однако она еще не была повержена. Резкие, темные слова слетели с ее губ, а руки задвигались, рисуя сигилы в воздухе. Ленивый грохот сотряс песчаный берег под их ногами, и Морган развернулась проследить его источник. Утес над пещерой зашипел, скалы начали разрываться остатками украденной силы Ионы. Даже со связанными силами Карьяна, у нее было достаточно сил сотворить заклинание, которое разорвет тысячи тонн черного базальта, разнесет каменную гору. Камни и галька, валуны и осколки, посыпались дождем на них.

Морган заспешила к морю со Скай, следующей по пятам. Она схватила Мойру за руку и потянула за собой. Хантер наблюдал за стеной из скал, за Ионой, затем Морган поспешила и потянула его в воду.

«Это ещё не всё!» кричала, смеясь Иона.

Вниз по склону холма громадными волнами посыпались скалистые валуны, глухо ударяясь о песчаный берег, отскакивая один за другим. В долю секунды Морган приняла решение. «Скаойл», — произнесла она мысленно и запустила плотно намотанный клубок силы, ударивший Иону прямо в грудь. Она врезалась спиной в неровную стену у пещеры, а в следующее мгновение на нее обрушился огромный булыжник, прибивая к земле ее тощее тело, как деревянный столб. Мойра вскрикнула и прикрыла лицо руками, озираясь по сторонам. Морган подтянула Мойру к себе, одновременно подгоняя отстающих. Они зашли по шею в ледяную соленую воду, однако до сих пор камни в форме пушечных снарядов били в воду вокруг них. Морган двигалась вперед, не выпуская из вида Мойру, Хантера и Скай. Ее лицо сморщилось от зрелища, как двух изнуренных ведьм пришпандорило к подножию скалы. Пещера была разрушена, и без сомнения все, кто находился внутри, погибли.

В конечном итоге, скала превратилась не более, чем в груду раскрошенных камней высотой в половину от того, какой была раньше. Осталась видна лишь маленькая песчаная площадка, и медленно, все четверо засеменили по ней, неловко вздрагивая, когда холодный воздух обжигал их мокрые тела.

Стуча зубами, Морган повернулась взглянуть на свою семью, на каждого из них.

«Всё кончено», — произнесла она с удивлением. «Всё кончено». Слезы счастья смыли соль у нее под глазами, а потом они все обнялись, плача и смеясь.

«Спасибо, Богиня», — Морган чувствовала себя полностью абсолютно измотанной, но такой благодарной.

«Будь благословенна,» сказала Скай, улыбаясь и качая головой.

«Морган».

Морган застыла, кровь отлила от ее лица. Хантер, Скай и Мойра вопросительно смотрели на нее, а она вертикально подняла указательный палец.

Голос Ионы звучал на удивление сильным в разуме Морган. Как она смогла выжить после падения валуна в ее ослабленном состоянии?

«Морган. Ничего не кончено», — говорила Иона, — «В данный момент Лилит и Ильтвинн завершают последние приготовления против Белвикета. Ты не дома, чтобы защитить его. К тому времени, как ты вернешься, всё, что ты знала и любила, станет черной задымленной пустошью. Ты увидишь, что я действительно дочь своего отца». Темная волна. Как только Морган произнесла это в своих мыслях, всё ее тело затряслось, словно ледяную воду пропустили по венам. Голова закружилась. Нет. Не может быть. Не Белвикет. Не ее ковен, ее дом!

«Ты врешь!» — отчаянно кричала Морган, оборачиваясь на ошарашенные лица своей семьи. «У тебя нет такой силы! Нет таких навыков!»

«Может и нет», — отвечал голос Ионы из-за спины Морган. Пораженная, Морган разглядела Иону, едва передвигающуюся по маленькому пустырю у подножия нескольких развалившихся валунов. Она была в ушибах — огромный порез на руке ужасно кровоточил, и она хромала, с трудом способная держаться на ногах — но она была жива. Иона добралась до песка и кудахтнула от наслаждения наблюдать озадаченное выражение лица Морган. «Ты связала Карьяна», — сказала она. «Но ты не связала меня. И как ты не понимаешь, что я не полагаюсь лишь на свою силу», — ее голос ослабевал, становясь не более чем отчаянным шипением, «я также полагаюсь на силу своей союзницы Лилит Дилэни. Именно Лилит сотворяет заклинание той самой темной волны. Это то, чего она искренне жаждала всё это время — избавить свой городок от так называемых «хороших Вудбейнов» типа Белвикета. Воистину оказалось удачным совпадением, что я жаждала смерти будущей верховной жрицы Белвикета».

Когда Морган открыла рот, чтобы ответить, Иона внезапно протянула вперед руку и выплюнула цепочку мерзких слов: «Фейк тар спионнах! Тэйд сэдтачд тар спионнах!»

У Морган почти не было времени отреагировать, когда острое копье энергии, вспыхнувшее серебристо-голубым при свете дня, стремительно полетело в нее. Автоматически она бросила ему навстречу блокирующее заклинание. Она была потрясена тем, что Иона пытается ранить ее в своем ослабевающем состоянии — какую такую выгоду могла она преследовать? Но затем ее мысли помрачнели, Иона, конечно, была вне власти всяких причин. Она слепо шла к одной единственной цели — ранить Морган. Когда атака Ионы достигла Морган, случилось нечто неожиданное. Морган давно знала, что ее элемент — огонь, и поэтому призвала силу огня увеличить действие ее самых главных заклинаний. Однако, когда остроконечное копье света Ионы домчалось до Морган, созданная ей защита отразила его и оно обернулось ревущим оранжевым пламенем. До того, как Морган успела сделать вдох, это пламя превратилось в оружие против Ионы и поглотило ее.

«Нет!» — завопила Иона, когда пламя накрыло ее тело. Огонь разгорался, и вскоре маслянистый клубящийся дым — точно как тот, что вторгся до этого в круг Белвикета — повалил из него. Морган задыхалась. За несколько мгновений пламя сгорело дотла и погасло. Никаких признаков тела Ионы не осталось на пляже. Ни дыма, ни обугленной земли — ничего. Морган изумленно смотрела, не веря своим глазам, на то место, где только что стояла Иона. Она мертва — подумала Морган наконец. Зло не прислуживает. Оно пожирает. Однако прежде, чем она могла отреагировать, Морган вспомнила последние слова Ионы.

«Мы должны вернуться домой как можно скорее,» кричала она, возвращаясь к семье и направляясь к мокрой лодке, которую они арендовали несколько часов до этого. «Темная волна, прибывает на Белвикет»

19. Мойра

К месту, где на берегу осталась лодка, им пришлось добираться вплавь, поскольку каменные глыбы разрушили большую часть дорожки. Скай, Морган и Мойра поддерживали Хантера, помогая ему идти. С трудом они вскарабкались на борт, и Морган со Скай столкнули лодку с отмели. Скай завела мотор, а затем остров остался позади, и они вышли в открытое море. Мойра дрожала, не только потому, что замерзла и промокла, а лицо горело после того, как по нему полоснула Иона — произошедшее на этом острове оказалось гораздо хуже всего, что она могла ожидать. Все те бедные люди — мертвы. Ужасная ведьма — мамина сводная сестра — мертва. Не просто мертва — думала Мойра. Сгорела до смерти от собственного отклоняющего заклинания ее мамы. Она-то думала, что больше уже не испугается маминых способностей, однако она ошиблась. Хотя времени переварить всё это не было. Ведь четверо из них направлялись назад домой, где другая, даже страшнее беда ждет их. Естественно, Мойра слышала раньше о темных волнах, но в течение всей ее жизни никто их не видел. Когда она спросила маму об этом, мама, как можно доходчивей, объяснила: это огромное грязное облако зла, наполненное измученными душами, изголодавшимися по энергии. Темная волна может уничтожить любое количество людей, сровнять с землей дома, оставить от города ничего, кроме темного засаленного поля. Мойра разрывалась между ужасом от того, что они обнаружат, когда приедут в Коб, и множеством других противоречивых эмоций, когда смотрела на Хантера — настоящего и живого прямо перед ней.

Хантер покачал головой, порезы на его лице запеклись. «Я всё еще не могу поверить в это», — хрипло произнес он. Его глаза казались такими большими на контрастном фоне его изможденного лица. «Я так боюсь, что проснусь, и всё это окажется сном».

Морган положила руку на его плечо. «Нет», — сказала она. «Это реальность. Мы живы, и ты никогда не вернешься туда снова… после всего, через что ты прошел. Но к несчастью, времени начать исцеление прямо сейчас нет. Ведь нам предстоит столкнуться с чем-то еще».

Кивнув, Хантер провел рукавом своей рубашки по глазам. Затем Морган взглянула на рубашку Хантера и нахмурилась. В центре его груди были темные пятна, одно над другим, возникающие каждый раз в одном и том же месте. Она перевела взгляд на свою толстовку, затем снова на Хантера. Сердце Хантера тоже кровоточило, как и сердце Морган.

Мойра не могла удержаться от взглядов на Хантера. Он ее биологический отец. Калэм, нежный, ласковый, любящий Калэм, был ее папой, но этот человек… он являлся половиной того человека, которым являлась она. И хотя Калэм погиб, Хантер был здесь. Однако она до сих пор не могла осознать, что всё это значит. Неужели она сможет когда-нибудь узнать этого человека как своего отца? Предательство ли это по отношению к Калэму, который любил ее в каждом своем проявлении?

Море успокоилось, и уже стало нетрудно перекричать звук задыхающегося мотора. Все четверо были серьезными, израненными физически и эмоционально, стоявшими лицом к лицу перед темной волной.

«Так это твоя дочь», — сказал Хантер, кивая на Мойру. Мойра быстро посмотрела на свою маму многозначительным взглядом и увидела, что Скай сделала то же самое. Глаза Хантера всё это заметили.

«Да, это — Мойра,» сказала ее мама, затем откашлялась. «Мойра Бёрн.»

«Бёрн», — Хантер снова взглянул на Мойру, изучающе, и она покраснела.

«Я — вдова,» сказала Морган неловко. «Калэм, мой муж, умер шесть месяцев назад.»

«Я сожалею, Морган», — сказал Хантер, и он казался искренним. «Он любит ее», — подумала Мойра. Она ощущала волнами исходящие от него эмоции, несмотря на явную слабость. Слегка приподняв брови, Мойра снова посмотрела на свою маму.

«Что?» Хантер спросил, замечая взгляд Мойры, немного нахмурившись. «Что Вы недоговариваете?»

Морган начала теребить выбившуюся из своих намокших джинсов нитку. Мойра знала, что она так делала, когда нервничала. Вообще-то, Мойра сама делала так же.

«Я должна кое-что тебе рассказать», — начала ее мама, не поднимая глаз. «Сначала я думала, что надо подождать. На тебя итак слишком много свалилось…». Она прервалась и сделала глубокий вдох. «Но тебе необходимо знать. Возможно, это даже поможет в чем-то. Правда в том, что я узнала… о, Богиня, лишь пару дней тому назад… что Мойра… что я забеременела Мойрой еще до того, как вышла замуж. До того, как мы с Калэмом стали встречаться».

Замешательство отразилось на избитом, измученном лице Хантера. Было ясно, что ему вообще трудно даже говорить, а тем более понимать значение слов, которые он не употреблял так давно.

«Я твоя дочь», — выпалила Мойра, удивляя саму себя. «Зачатая, когда вы с мамой были в Уэльсе. До того, как ты умер. То есть, прости, не умер…»

Зеленые глаза Хантера стали еще шире и чересчур выпуклыми на фоне худого лица. Его рот слегка приоткрылся, почти незаметно под потрепанной бородой. Переводя взгляд с Морган на Мойру и затем на Ска, казалось, он потерял дар речи.

«Мы понятия не имели», — продолжала Мойра увереннее. «На маму наложили заклинание — моя бабушка. Она не хотела заставлять ее забывать правду, но это произошло, а потом мама с папой просто…», — Мойра замолчала, увидев возрастающий шок на лице Хантера. «Ну, это долгая история. Но правда просто напросто вышла наружу — в то же самое время, когда мы узнали, что ты жив».

Хантер тупо уставился на Мойру в изумлении, словно его мозг функционировал чересчур медленно, чтобы осознать, о чем она говорит. В попытке удостовериться он взглянул на свою двоюродную сестру, и Скай мягко кивнула.

«О, Господи, Морган», — произнес Хантер своим скрипучим голосом. «У нас есть дочь». Он снова взглянул на нее, и Мойра заметила, как любовь к Морган засветилась на его лице.

«Да», — сказала Морган, ее глаза засверкали от слез. «У нас дочь. Но… но я до сих пор не пойму, как»

«Что?» спросила Мойра. «Что ты имеешь в виду?»

«Я не должна была забеременеть». Ее мама выглядела слегка смущенной: «Мы принимали меры предосторожности». Она повернулась к Мойре, — «Вот еще одна причина, по которой я понятия не имела, что ты от Хантера»

Мойра знала о предотвращающих беременность заклинаниях, и что кровная ведьма может забеременеть только если сознательно откажется от них. Так или иначе узнав во всем этом хаосе, что Хантер — ее отец, она не прекращала думать, насколько это странно.

«Однако, в любом случае, ты забеременела», — сказала Мойра.

«Думаю, я знаю почему», — медленно произнесла Скай, и остальные обернулись взглянуть на нее. «Помнишь, Морган, я уже говорила, что у Богини свой план? Вот ты — сгвиурс дан, рожденная изменить жизнь Вудбейнов. Вероятно, тебе суждено было родить Мойру. Вероятно, ваши меры предосторожности оказались ничем перед лицом судьбы».

Морган мигнула. «Но …, это означает, что у судьбы есть что-то важное в будущем для Мойры.»

«Например?» — нервно спросила Мойра, холодок побежал по ее спине.

«Не знаю», — сказала Морган. «Но точно уверенна, увидев твои действия на острове, что ты справишься с чем бы там ни было, что тебе предстоит». Она одарила Мойру гордой улыбкой, которая согрела Мойру глубоко внутри.

«Моя дочь», сказал Хантер удивленно. «У меня есть дочь». Он смотрел на Мойру, упиваясь ею с интересом, пока она не отвернулась, почувствовав внезапное стеснение. Да, она была его дочерью, но она была воспитана другим человеком. И еще была не готова, чтобы принять все это.

Что если Скай была права — что если ее рождение было предопределено? Ее собственная мать играла такую ​​огромную роль в Викканском мире. Если ей предначертано нечто похожее, то она не подведет. Мойра представила Тэсс, Виту и ее бабушку — всех ​​в Кобе, не готовых к надвигающейся опасности. Неделю назад ей бы не пришло в голову, что она будет помогать бороться с темной волной. Сейчас было немыслимо не делать этого. Она попыталась сесть ровнее, игнорируя боли, порезы и синяки.

«Нам нужен план», — заявила она твердо. «Чтобы победить темную волну».

Вернувшись на побережье, Морган и Скай арендовали небольшой чартерный самолет, чтобы он доставил их прямо в Коб. Это займет лишь три часа, в отличие от двух дней на автомобиле. Полет стоил Морган и Скай практически всех сбережений на их совместных счетах, но это не имело значения.

И вот они уже в самолете, направляются домой, а длительная радость от того, что они нашли Хантера, постепенно замораживается. Каким бы ужасным не был тот остров, Мойра знала: ей предстоит встретиться лицом к лицу с чем-то худшим. Часть ее хотела бежать и бежать. Но не было ни единого шанса, чтобы она оставила свой ковен, свой дом, свой город лицом перед темной волной без нее.

«Папа создал… простое заклинание, перед тем как я… уехал», — сказал Хантер. Он говорил медленно и не очень равномерно после стольких лет без общения. Иногда он делал паузу, чтобы подобрать слово. «Когда-то я знал его хорошо, но теперь… оно забыто». Он нахмурился в расстройстве, морщинки показались на его загорелом лице. «Я не имел возможности работать с магией шестнадцать лет…», — сказал он; затем выглянул в окно, его голос смолк, словно в знак подтверждения, насколько это тяжело пережить.

«Сколько времени займет удлиненная версия?» спросила Скай у Морган.

«Думаю, чуть больше часа» — ответила Морган. «Всё записано в моей Книге Теней, но я помню, что мы тренировали Алису в течение нескольких дней и даже после этого потребовалось помогать ей во время заклинания». Она покачала головой: — «Я не представляю, как мы сможем сотворить его. И вообще, Алиса смогла выжить после наложения заклинания только потому, что она — наполовину кровная ведьма крови. Заклинание уничтожит полноценную кровную ведьму. Не представляю, как любой из нас…».

Хантер начал было говорить, но закашлялся. Через несколько мгновений он, наконец, смог произнести слова. «Новое папино заклинание работало, оно могло быть совершено полноценными кровными ведьмами», — сказал он. «Если бы я только вспомнил, или…»

«Я не уверена, где дядя Даниил,» сказала Скай. «Я не говорила с ним пару месяцев. Он по-прежнему много путешествует».

«Значит, папа в порядке?», — заботливо спросил Хантер.

«Да», — ответила Скай со слабой улыбкой на лице. «С ним всё нормально. Встреча с тобой подарит ему еще лет пятнадцать, не меньше. Но я не знаю, где он, и у нас нет времени искать его».

«Как только мы доберемся до дома, то отправимся к Катрине», — сказала Морган с напряжением на лице. «Скорее всего, ковен будет у нее. Может быть, они что-нибудь придумают».

Будет тяжело снова увидеться с Катриной, — подумала Мойра, — для них обеих: нее и мамы. Но опять же, это лишь мелочь по сравнению с темной волной. Прямо сейчас все они должны сосредоточиться только на ней.

К тому времени, как они приземлились в небольшом пригородном аэропорту в городе Корк, погода испортилась. Мойре казалось, что она не видела солнечного света в течение многих лет. В тот момент, когда все выходили из самолета, она нахмурилась. Ступив на землю, она почувствовала приступ тошноты, заставивший ее быстро сглотнуть.

Морган прищурилась: «Тебе плохо?»

«Меня сейчас вырвет», — ответила Мойра, ища мусорную урну.

«Это темная волна», — объяснила мама. «Из-за нее кровные ведьмы чувствуют себя ужасно, несколькими часа ранее она начала приближаться».

Все они устали, проголодались и недомогали. Выражение лица Мойры Морган убивало. Теперь ее мама остановилась, взглянув не небо.

«Сколько времени?» спросила она Скай.

«Три часа? Четыре?» сказала Скай, и Хантер кивнул. «В лучшем случае.»

Дом! — думала Мойра с облегчением, когда они доехали до их коттеджа. Она никогда больше не будет воспринимать его, как нечто само собой разумеющееся — ни раз за последние двадцать четыре часа ей казалось, что она больше никогда не увидит его снова. Теперь она собиралась сделать всё, от нее зависящее, чтобы защитить его.

«Вот здесь мы и живем», — услышала Мойра, как мама объясняет Хантеру. Он всё еще выглядел изумленным, наполовину сознающим присутствие здесь. Он трогал вещи, ощупывая кончиками своих длинных тонких пальцев предметы, ткани, как будто должен был заново всё идентифицировать.

В доме, Биксби с огромными зрачками прятался под диваном, размахивая хвостом. Финнеган едва поприветствовал их, обнюхал Хантера, после чего неуклюже сжался под обеденным столом, издавая время от времени низкое рычание. Всё это время Хартвелл Мосс присматривала за ними, но сейчас ее здесь не было.

«Они знают,» сказала мама Мойры, обращаясь к животным. Она казалась больной.

Через десять минут Морган и Скай внимательно изучали старые Книги Теней Морган. «Видишь, заклинание потребовало союза нас четверых», — объясняла мама низким голосом. «Дэниэля, меня, Хантера, и, самое главное, — Алисы. И оно заняло несколько часов. Я понятия не имею, как мы сможем…». Она покачала головой.

«Что если каждый из нас возьмет на себя определенный этап?» — предложила Мойра, подпирая голову руками. На ощупь ее кожа была липкой и холодной, голова, казалось, вот-вот взорвется, и уж точно она никогда не захочет смотреть на еду снова.

«Применив эту версию заклинания, все мы окажемся в огромной опасности», — беспомощно ответила Морган.

«И от меня никакой пользы», — произнес Хантер на грани залезть в петлю. Морган немедленно приготовила для них травяную смесь, прибавляющую энергию и снимающую тошноту, однако в теперешнем положении она не слишком-то помогала. Хантер сделал глоток и скривился.

«Чувствую себя отвратительно», — сказала Морган. «У Хантер нет магической силы. Давайте просто пойдем в ковен и посмотрим, вдруг они что-нибудь знают».

Создавалось впечатление, что короткая прогулка до дома Катрины проверяла их на прочность. У Мойры кружилась голова, ныли кости и, казалось, всё вокруг пахнет кошмарно. Хантер выглядел особенно ужасно, волоча по земле ноги, временами пошатываясь. Его лицо было нездорового белого цвета на фоне загара, глаза слипались, будто он еле держится на ногах. Морган обняла его за талию, поддерживая. Как только они оказались в зоне видимости старого склада, дверь распахнулась и к ним поспешила Катрина.

«Морган!» закричала она. «Слава Богине, ты здесь. Ты знаешь о темной волне?»

«Да», — ответила Морган, позволяя Катрине сопроводить ее в помещение, где собирался ковен. По молчаливому согласию они сначала разберутся с темной волной — а уж потом со своими личными делами, если, конечно, у них будет возможность. Внутри склада Мойра увидела большинство инициированных членов ковена. Они, очевидно, тоже страдали от эффекта темной волны. С тусклыми и пустыми глазами они подошли поприветствовать Морган, обнимая ее, а Тэсс и Вита подбежали к Мойре.

«Где ты была?» — спросила Тесс, выглядя испуганно.

«Я обязательно расскажу вам позже», — сказала Мойра. «Но я так рада увидеть вас». Она протолкнулась через толпу, окружившую ее маму, и заметила, что весь ковен с явным интересом рассматривает Хантера.

«Это Хантер Найэлль», — коротко объявила Морган. «Он основатель Новой Организации». Похоже, это было всё, чем она собиралась объяснить его присутствие, его необычное появление.

«Я не спрашивала, так как это кажется слишком просто», — сказала Мойра. «Но почему мы все просто не можем уехать сейчас? Позволить темной волне захватить здания, но зато спасти людей?»

Морган устало покачала головой. «Это не принесёт пользы. Слишком близко. Волна последует за нами.»

Внезапный стук в дверь застал их врасплох — никто не ощутил чьего-либо приближения. Катрина открыла, и на пороге появился Иэн, тяжело дыша. Сердце Мойры перевернулось в груди, когда все ужасные события двух… или трех?… последних ночей снова нахлынули на нее, и она отвела взгляд.

«Я не уверен», — начал Иэн, пытаясь восстановить дыхание. Через порог Мойра разглядела испачканный в грязи велик, брошенный на землю прямо позади Иэна. «Но я думаю, что мы все в опасности».

Морган положила руку на его плечо. Мойра заметила ее взгляд на Скай, словно чтобы спросить, искренен ли он?

Скай тщательно всмотрелась в его лицо и затем кивнула Морган, а Морган кивнула в ответ. Мойра догадалась, что они не почувствовали каких-то скрытых замыслов или фальши от него. Она не почувствовала тоже. В ту ночь, когда они ездили к Лилит, она думала, что он предал ее — что он участвовал в планах Лилит. Но теперь он здесь, действовал против своей матери? Мойра была чересчур напугана, чтобы снова поверить ему.

«Ковен моей мамы исчез этим утром перед рассветом», — сказал Иэн, нервно осматриваясь вокруг. «В ее кабинете я нашел… нечто для использования темной магии. Настоящей темной магии. Я правда не знал об этом раньше». Его голос был печальным. Мойра резко закрыла глаза и выпустила свои сенсоры, касаясь эмоций Иэна. Она моргнула, ее глаза вновь распахнулись, сердцебиение участилось. Она была искренней — боль Иэна — искренней и подавляющей. Мойра была почти уверена, что он говорит правду, и этот поступок резал его лезвием ножа изнутри. «Я не хотел знать, чем они занимались. Однако сейчас нечто ужасное царит в воздухе».

«Мы точно уверены, что Ильтвинн создал темную волну», — сказала Морган, и Иэн вздрогнул от шока. «Она уничтожит всё вокруг, всех нас. Всё».

Казалось, Иэна вот-вот вырвет. «Темную волну? Я не знал, что кто-нибудь способен опять создать ее».

«Ильтвинн нашел способ», — сказала Морган. «Теперь мы должны остановить ее». Она повернулась к Хантеру. «Ты помнишь хоть что-нибудь из упрощенного заклинания твоего отца?»

Хантер взглянул на потолок, усиленно концентрируясь. Тихие слова соскальзывали с его губ.

На улице бушевал ветер, зашвырнув небольшую ветку в окно. Свет снаружи был болезненного зеленоватого оттенка, словно перед торнадо.

«Нет!» — в конце концов воскликнул он, сжав от разочарования кулаки.

Лицо Морган поблекло.

«О, Богиня», — думала, Мойра. «Что теперь? Нам нужен план. Должен быть какой-то способ сразиться с волной!»

«Оно всё еще в твоей голове», — обратилась к нему Скай, сжимая спинку стула. «Иона не стерла твой разум, она лишь связала твою магию».

Другие члены ковены стояли вокруг, прислушиваясь. Несколько небольших групп обсуждали варианты действий, но, похоже, все они не слишком продвинулись.

«Я не знаю, что она сделала», — произнес Хантер, плотно сжав от напряжения потрескавшиеся губы. «Я просто не могу вспомнить… многое. У меня больше вообще нет силы».

Мойра слышала его расстройство и с трудом могла вообразить, что он должен был чувствовать. Когда-нибудь она узнает его так же близко, как когда-то знала Калэма? Увидит ли она его исцелившимся и счастливым? Или это, сегодняшнее, станет единственным ее воспоминанием о нем? Ее сердце заныло от этой мысли.

«Проклятье!», — внезапно воскликнула Морган, хлопнув рукой по столу. «Иона не может победить, только не теперь! Мы должны остановить это».

Катрина и несколько остальных членов кивнули, однако все они выглядели неуверенными и испуганными.

«Может, нам просто объединить наши силы и применить самые сильные защитные заклинания, которые мы знаем?» — спросила Криста Райан, массируя виски.

«Темную волну не победить», — объяснила Морган. «Она должна быть отражена».

«Мы должны остановить ее», — отчаянно думала Мойра. «Мы все умрем — последние два дня — ничто в сравнении с этим. Поражение Ионы утратит свое значение. Объединившись, мы вчетвером победили ее — конечно, мы еще можем победить…» И в этот момент Мойра придумала: «Объединившись, мы вчетвером…»

«Мам?» — произнесла Мойра, сглотнув тошноту. «У меня идея. Мне кажется, Скай права — насчет того, что заклинание все еще заблокировано в мозгу Хантера. Он просто не может вспомнить его. Ты можешь провести обряд тат меанма с Хантером, получить заклинание из глубин его разума, которые он не помнит».

«Я думала об этом», — ответила Морган. «Но…». Она замолчала, посмотрев на Хантера. «Я не знаю, как он перенесет его сейчас», — в конце концов, закончила она мягко.

Взгляд Хантера окреп. «Я смогу перенести его», — произнес он отчетливо, используя каждую частичку оставшейся в нем силы, чтобы заставить слова звучать уверенно и достоверно.

Мойра мгновенно посмотрела в пол, охваченная силой его чувств к Морган, он так на многое готов ради нее. И… ради Мойры тоже. Она ощущала его заботу о себе тоже, даже несмотря на то что он лишь недавно узнал, что она его дочь.

«И все-таки, я сама не в лучшей форме», — сказала Морган, — «Иона отняла так много моей силы».

«Я знаю», — сказала Мойра. «Отыщи заклинание в подсознании Хантер и пошли его мне. Хоть я и не инициирована, но у меня есть сила. Ты сама говорила, какая я сильная. И Скай сможет помочь, соединив свою силу с моей».

«Нет» сказала категорически Морган.

«Мам, это единственный способ», — упорно твердила Мойра, подавшись вперед. «Никто из нас, никто в этой комнате, не сможет справиться с этим в одиночку. У вас с Хантером есть опыт борьбы с темной волны. Что касается нас со Скай, то ты уже знаешь, как с нами работать. Мы должны сделать это. И что случится, если мы не попытаемся? Неужели мы все будем просто сидеть здесь и умирать? После всего?» Умоляющими глазами Мойра встретила взгляд своей матери.

«Возможно, Мойра права», — неохотно признала Скай. «У нас всего около часа до того, как прибудет темная волна. Работая в одиночку, заклинание не сотворить, даже его короткую версию. Если же мы с Мойрой будем работать вместе…». Она посмотрела вперед. «Возможно, мы действительно справимся».

«В любом случае, у нас нет других вариантов», — сказал Хантер. «Никто из нас не мыслит ясно: мы все прошли через слишком многое. Мы можем либо остаться здесь и погибнуть либо мы можем бороться».

«Я ненавижу все эти варианты», — заявила Морган, переводя взгляд с одного на другого.

«Мы все ненавидим», — сказала Скай. «Однако есть еще одна проблема. Нам требуется больше, чем одна ведьма, для сотворения заклинания, а мои силы всё еще абсолютно слабы. Не уверена, смогу ли я…».

«Прошу, позвольте мне помочь», — вмешался Иэн. Его лицо было серьезным и мрачным. «Многие годы я не задавал вопросов о работе своей матери — даже несмотря на то, что в глубине души чувствовал неладное. Я жил и занимался своими делами, пытаясь закрыть глаза на то, что творила моя мама: она и новые члены, которых она приняла добровольцами в Ильтвинн. Но теперь я вижу, каким трусом я был». Его голос упал, и им пришлось наклониться поближе, что расслышать его. «Я обязан помочь исправить всё это, если смогу. Пожалуйста, позвольте мне помочь. Я инициирован, и у меня предостаточно силы».

Мойра знала — всеми фибрами своего существа — что он говорит правду. Всё это время она не ошибалась насчет него. Может, Лилит и была, как Селена Беллтауэр, но Иэн не был Кэлом. И Мойра не была дурочкой, доверившись ему. Даже в такой ужасной опасности, в которой они находились, осознание этого помогало.

Морган взглянула на Скай, Скай посмотрела на Хантера и Мойру. Мойра нервно ждала, мысленно повторяя: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».

И лишь в этот момент — после того, как ее мама с сомнением произнесла: «Что ж. Выбора у нас нет», — Мойра позволила себе осознать, что ей предстоит противостоять темной волне. Однако времени бояться или паниковать не было. Если темная волна убьет ее, она падет, сражаясь, пытаясь спасти свою семью, свой ковен, свой город. Ее мама приняла точно такое же решение, когда ей только исполнилось семнадцать. Мойра — потомственная Риордан. Она Мойра из Белвикета, наделенная силой своей матери, своей бабушки, своей прабабушки. И также силой Карьяна. Он использовал свою силу во зло. Мойра будет использовать свою — во благо.

Кивнув, она сказала: «Давайте сделаем это».

Они решили встретить волну сразу на границе города — на главной дороге у мыса и скал. Быстро идти было тяжело, учитывая, насколько ужасно все себя чувствовали, но они старались спешить, на ходу обдумывая план. Двенадцать самых сильных членов ковена займут свои позиции в кругу защиты вокруг Мойры и Иэна. Вероятно, это не поможет, но и не причинит вреда, и каждый решил держаться вместе. Остальная часть ковена будет поблизости, посылая любую силу, какую только возможно, Мойре, Иэну, Морган, Скай и Хантеру.

«Мойра», — сказала ее мама, слегка приблизившись. Голосом низким и конфиденциальным. «Я должна сказать тебе: умереть от темной волны гораздо хуже, чем умереть любым другим способом. А самое худшее в ней, что после смерти душа присоединяется к коллекции остальных душ и становится одной из изголодавшихся субстанций, отчаянно жаждущих энергии и жизни. Вот с чем мы имеем дело в данный момент. Я хочу, чтобы ты точно понимала, чему нам предстоит противостоять».

Мойра попыталась проигнорировать боль, пустое чувство в груди. «Я понимаю, мама,» сказала она, стараясь чтобы ее голос оставался сильным, насколько она могла. «Но пока мы вместе, всё будет в порядке. Ты и Хантер и я и ты, все вместе.»

Глаза ее матери стали яркими от слез, но она только кивнула и сжала руку Мойры. «Я люблю тебя,» сказала она. «Больше жизни.»

«Я знаю,» сказала Мойра. «Я тоже.»

«Похоже, здесь», — сказала Скай, идущая на несколько шагов впереди. Они сбавили темп, Скай посмотрела на тучи, затем на дорогу. Воздух казался отвратительным: смесь гари, дыма, уныния и болезней. В самой дальней точке горизонта Мойра разглядела едва вырисовывающуюся контурную линию цвета баклажана.

Ее сердце опустилось в пучину желудка. «Это оно?» спросила она слабым голосом.

«Да», — мрачно подтвердил Хантер. Мойра встретила глаза Иэна, серьезные и широко распахнутые. Он незамедлительно кивнул ей в ответ.

«Да, думаю, вы правы», — сказала Морган, в ее голосе слышалась усталость до самых костей. Мойра видела, как она наблюдала за Хантером, словно убеждаясь, что он чудесным образом до сих пор жив. Мойра отчаянно надеялась, что у них еще будет время вместе. Они заслужили это. Мойра грустила о Калэме, грустила, что он не был для Морган муирн беата даном, и всё еще чувствовала опустошение из-за того, что он не являлся ее биологическим отцом. Но это не меняло того факта, что обе — и Морган и Мойра заслуживали шанса быть с ним. Узнать его, даже, в ситуации Мойры.

«Что ж, приступим», — сказала Скай. Она тоже говорила устало и слабо, но, казалось, была в лучшей форме, чем Морган. «По всей видимости, волна пронесется прямо через это место. Думаю, Мойра с Иэном должны встать в центре дороги. Нам троим надо встать подальше. Вон там, где небольшой глиняный островок с деревьями — похоже, там расщелина в скале. Она нас не спасет, да и не должна спасти, но зато прикроет от самых разрушительных эффектов прежде, чем волна настигнет нас». Она взглянула на маленькую группку встревоженных, но непоколебимо решительно настроенных, членов ковена.

«Двенадцать из вас, займите свои места», — сказала Скай. Катрина, ее сестра Сьюзан Бэст, Кэди Дав, Криста Райан и Себастьян Клиэри вышли из группы и стали занимать свои позиции. За ними последовали Хартвелл Мосс, Филлипа Грэг и Мишель Мур, а Брант Такер, Брэтт и Лэйси Хокстоун встали по другую сторону. Последним занял свое место Уилл Фэристон.

«Хорошо», — сказала Скай, выглядя напряженной и бледной. «Итак, мы понимаем, что происходит? Морган раздобудет заклинание из сознания Хантера».

«Мы надеемся на это», — пробормотала Морган.

«Да, мы надеемся», — мрачно согласилась Скай. «Морган будет передавать заклинание мне и Мойре. Я буду передавать его Иэну, а потом направлю свою силу Мойре. Мойра, ты выполнишь первый и третий этапы заклинания. Иэн будет работать со вторым, который долгий. В нужный момент Мойра осуществит воспламенение. Ясно?»

Мойра прочистила горло: «Да, ясно». Внутри она дрожала от страха и жестокого молчаливого предположения, что всё это с тем же успехом может окончиться безрезультатно. Ее голова раскалывалась, она чувствовала тошноту и вялость. Но она не собиралась показывать их.

Плотно сжав зубы, Иэн кивнул.

«Нам лучше пошевеливаться», — сказал Хантер голосом, словно металлом скребут по стеклу.

Мойра выдавила из себя улыбку маме, которая медленно отступала назад в противоположном от нее направлении с отчаянным взглядом на лице. Ее мама казалась разбитой, как будто она отдала бы всё на свете лишь бы не оставлять Мойру прямо сейчас. А, в свою очередь, Мойра каждой клеточкой своего тела стремилась подбежать к ней, схватить, обнять и никогда не отпускать. Мойра была в ужасе от того, что окажется лицом к лицу перед темной волной без мамы рядом. Без мамы, которая, как она точно знала, сделала бы всё, чтобы защитить ее. Однако сейчас настала ее очередь защищать маму.

«Начнем», — мягко настояла Мойра, предпринимая всё возможное, чтобы скрыть бурю бушующих в ней эмоций. Ее мама напряженно кивнула. Затем Морган, Хантер и Скай исчезли в маленькой рощице. Теперь Мойра должна была ждать, пока Морган не свяжется с ней и не передаст заклинание.

«Прости меня», — пробормотал Иэн, не поднимая глаз. Он выглядел также ужасно, как чувствовала себя Мойра.

«Это не твоя вина», — сказала Мойра, — «Прости… за прошлую ночь».

Иэн кивнул. «Она была ужасной. Но это не твоя вина». После этого он потянулся и взял ее за руку. Обе их руки были холодными и дрожащими, но Мойра схватилась за его так, словно от этого зависела ее жизнь. Ей не придется проходить через это в одиночку.

Небо на востоке тошнотворно позеленело, с оттенками фиолетового. Воздух наполнился зловонием. Встревоженные пронзительно кричащие птицы всевозможных видов проносились по небу так быстро, как только могли, спасаясь тем единственным способом, на который способны дикие животные.

Это было совсем рядом.

«Мойра». Мама готова. Мойра быстро закрыла глаза, пытаясь освободить свои мысли для ритуала тат меанма с ее мамой. Он будет невероятно сложен, ведь они не смогут даже касаться друг друга. Ей необходимо максимально сосредоточиться. И вот мамино сознание здесь, пробивается сквозь ее разум, а Мойра моментально открыла его, чтобы позволить ей войти. На удивление это оказалось больно, и Мойра вздрогнула, напрягшись от болевых ощущений. «Я забыла предупредить тебя, что это будет больно. У нас не было времени приготовиться, как положено, освободив желудок, помедитировав и так далее».

«Всё в порядке», — послала в ответ Мойра, сжимая зубы. Затем, под руководством Морган, Мойра открыла глаза и очищенной солью изобразила круг вокруг себя и Иэна. Она расставила по местам четыре серебряных чаши с высеченными на них кельтскими символами, воплощающие четыре элемента: землю, воздух, огонь и воду.

«В этот день, в этот час, я призываю Богиню», — говорила ей Морган, и Мойра повторяла эти слова. «Ты, что чиста в своих помыслах, помоги мне сотворить это заклинание».

И так далее — весь первый этап заклинания. Хоть заклинание и было максимально упрощено, тем не менее, Мойре по-прежнему требовалось четко описать его, обозначить свои намерения, очертить всех его участников и части.

Рядом Мойра услышала, как начал говорить Иэн, получающий свой этап заклинания от Скай. Он двигался осторожно, создавая каркас, определяющий пределы заклинания: точное описание где, когда, с какой целью и как долго продлится воспламенение, предметов, на которые оно должно воздействовать, и предметов — на которые воздействовать не должно. Выглядя напряженным и напуганным, он опустился на колени и изобразил сигилы на земле и в воздухе. Мойра, завершившая наконец первый этап, беспокойно ждала, когда Иэн закончит второй, после которого мама начнет инструктировать ее по третьему.

«Отлично, Иэн закончил», — послала Морган, и Мойра кивнула. Третий этап — непосредственно само заклинание.

Медленно и осторожно мама снабжала Мойру словами, которые надо было озвучить — словами, которые с точностью до каждого шага описывали то, что именно должно совершить заклинание. В определенное время Мойре приходилось двигаться, рисовать руны в воздухе и на земле, втирать в руки соль, распрыскивать воду. Где-то на половине она начала чувствовать себя воистину ужасно. Пульсирующая боль от тат меанма в голове, возрастающая тошнота и отвратительное зловоние в воздухе — от всего этого подкашивались ноги. «Что дальше?» — думала она, заставляя себя сконцентрироваться. Ее мама повторила то, что ей следовало сделать, и чуть ли не со слезами на глазах Мойра приступила к этому. Затем ее голова закружилась, и Мойре показалось, что она потеряла свое периферийное зрение. Резкий вкус появился во рту и желудок потяжелел. Захлопнув рот рукой, она упала, после чего ощутила свои руки и колени в дорожной грязи.

«Мойра!» — упорно посылала Морган, — «Мойра, вставай! Ты должна встать! Поднимайся СЕЙЧАС ЖЕ!»

Почти задыхаясь, Мойра подняла голову и моргнула. Ее трясло, каждый мускул неконтролируемо дрожал. «О, нет», — думала она в отчаянии. «Они все умрут из-за меня». Слишком невыносимо, такая ответственность. О чем только она думала, обещая всем, что сможет сделать это. Она была слишком самоуверенна, слишком самонадеянна — и теперь каждый, кого она любила, заплатит за это. Она сделала еще один неглубокий вдох.

Вокруг нее двенадцать участников ковена наблюдали за нею с отчаянными выражениями. Она встретила глаза Катрины, и увидела страх и ужас в них, любовь и сожаление. Губы ее бабушки тихо двигались; все это время участники ковена пели заклинания защиты, от зла и болезней, которые действовали на Мойру и Иэна.

«Продолжай!» — настаивала Морган. «Ты сможешь это, Мойра — ты уже почти закончила!»

Мойра посмотрела вдаль на дорогу. Темная волна почти настигла их. С неба замертво падали птицы, не успевшие улететь. Она наблюдала, как куски изломанных деревьев, осколки камней, пучки горящей травы проносились перед волной. Мойра задержала дыхание, закрыв рот. Смерть наступает. Смерть была здесь.

«Сейчас!» — Скай закричала во весь голос, затем закашлялась. «Все вы, направляйте свои силы Мойре и Иэну! Напевайте ваши защитные заклинания! Все вместе!»

После этого ее мама кричала: «Воспламени его!»

Ее мама верила в нее. Верила, что Мойра сможет остановить темную волну. Теперь настал черед Мойры поверить в себя. Она собрала воедино наиболее глубоко запрятанные резервы своих способностей, призвала самые последние остатки силы, какие только имела, и медленно-медленно, шатаясь, поднялась на ноги. «Я взываю к вам», — думала она, мысленно представляя свою силу и силу своих предков — ее матери, ее бабушки Мэйв, и всех, кто был до нее. «Я взываю к вашей силе». Это было потрясающе: энергия внезапно заструилась по ней. Она сможет сделать это. Она Мойра из Белвикета, дочь сгиурс дана, появление которой на свет предначертано судьбой. Сегодня, в этот момент, она оправдает свое рождение. «Да. Я должна. Это мое предназначение». С огромным трудом Мойра выбросила в стороны руки. С последним выдохом она прокричала древние гаэльские слова, которые должны были воспламенить заклинание. Ее волосы развевались за спиной, она боролась, чтобы не упасть. Она выкрикнула эти слова еще раз, на этот раз громче. Рядом с Мойрой Иэн тоже прокричал их, широко расставив руки в стороны. В третий раз они кричали вместе.

«Что не так?» — истерически думала Мойра. «Волна должна была остановиться! В чем дело? Что мы сделали неправильно? Мы что-то упустили, пропустили то, что Хантер забыл. Заклинание неверно».

В ужасе она наблюдала, как люди создавали линию защиты, разбегаясь по сторонам и бросаясь вниз лицом. И вот темное облако уже над ними, практически накрыв то место, где стояли Мойра и Иэн.

Я сейчас умру, подумала Мойра в один из последних моментов ясности.

Вдруг неожиданно в пространстве появился разрыв — странный, в форме глаза, у самого низа. «Бит деарк», — поняла Мойра. В долю секунды облако затянуло в него с силой мощнее, чем кто-либо способен вообразить, будто самолет резко разгерметизировался на тридцатитысячифутовой высоте. Огромная волна, способная поглотить целое поле, была затянута в бит деарк в одно мгновение. Мойра рухнула наземь, провалившись руками в мягкую грязь. Казалось, ее затягивало в землю, и чтобы удержаться она вцепилась руками в жесткие травяные заросли. Она увидела, как Иэн упал. Он стоял в сантиметрах от бит деарк, и его безвозвратно засасывало в отверстие. Еще одно мгновение и он окажется по ту сторону.

«Мойра!» — кричала Морган, со всех ног бросившаяся к ним. «Мойра!»

Иэн лежал на животе, цепляясь ногтями в землю, с широко раскрытыми глазами. Без колебаний Мойра потянулась к нему и схватила за руки, которые от грязи стали скользкими. Из земли наполовину выступал небольшой камень, и Мойра зацепилась за него своими кроссовками, отклонившись назад и вытягивая Иэна всеми силами. Будто в замедленной съемке, Мойра сделала огромный рывок, стиснув зубы и зажмурив глаза, так, что проступили вены на шее. Затем моментально Иэн освободился, а бит деарк плавно закрылась, не оставив и следа своего появления здесь.

Мама Мойры рухнула рядом с ней, схватив ее и крепко-крепко обняв. Скай проскользнула практически рядом с ней, хватая Иэна за ногу, с тревогой убеждаясь, что с ним всё в порядке. Позади них Хантер неуклюже упал на колени, еле дыша, мелкими вдохами, липкий пот покрывал его лицо.

Мойра обвила маму испачканными руками, крепко обнимая ее в ответ. Затем отстранилась и оглянулась. «С Иэном всё хорошо?» — дрожащим голосом спросила она.

Иэн кивнул. Он откинулся назад на грязную дорогу, выглядя ошеломленным, с испариной на лбу. «Ты спасла мою жизнь,"прошептал он.

Морган засмеялась, отодвигая в сторону волосы с лица Мойры. «Ты спасла нас», — произнесла она, в ее глазах светились облегчение, радость и гордость.

Мойра улыбнулась. Потом, без предупреждения, закрыла глаза рукой и начала плакать.

20. Морган

«Я вижу,» пробормотала Морган в телефон. «Да, да, я думаю, что это было бы лучше всего. Когда? Завтра. Я думаю, что мы можем сделать это. И все же завтра это поздно, "

Повесив трубку, она оторвала взгляд от стола, встретив четыре пары уставившихся на нее любопытных глаз. Морган присела и накрыла своей рукой руку Иэна. «Новая Организация обнаружила твою маму и восемь ее последователей на границе между Шотландией и Англией. Они хотят знать, могу ли я приехать опознать Лилит и выдвинуть официальные обвинения против нее».

Иэн опустил взгляд в свою тарелку, легкий румянец вспыхнул на его щеках. Скай, Хантер и Мойра сочувственно ждали. Они робко склонились над своими тарелками с супом на ужин. Прошло только два дня со времени надвижения темной волны, и каждый до сих пор чувствовал себя ужасно. Морган была истощена, однако несмотря на это приготовила чаи и травяные смеси для каждого в округе. Она также попыталась сотворить несколько исцеляющих заклинаний, но поняла, что этот процесс изматывает ее — из-за ослабленных сил. В данный момент они были вынуждены уступить времени сделать свое дело.

«И что вы собираетесь делать?» — тихо спросил Иэн.

«Я собираюсь опознать ее», — мягко ответила Морган, — «И выдвинуть против нее официальные обвинения».

Он кивнул, всё еще глядя в тарелку. «Мне можно поехать с вами?»

«Конечно.»

Поехали только Морган и Иэн. Скай тоже хотела быть там и собственными глазами убедиться, что Лилит наказана, однако они пришли к всеобщему мнению, что лучше ей остаться дома и понаблюдать за Хантером, пока Мойра будет в школе. Он всё еще иногда был не в себе, слаб, абсолютно рассеян и заторможен. Он чуть более нормально, с короткими волосами, без бороды и с заживающими на лице синяками и порезами. Однако почти совсем не ел, а избавление от ночных кошмаров потребует уйму времени. Он поселился в гостиной в доме Морган, а Скай переместилась на кушетку.

У Мойры причин ехать не было. Она тоже до сих пор восстанавливалась, как физически, так и духовно, и ничего бы не добавила к свидетельским показаниям Морган. Они с Хантером узнавали друг друга, и первый раз, когда он улыбнулся, был после того, как Мойра отпустила какую-то сухую шуточку. Морган и Скай выглядели равнодушными, и Хантер был единственным, до кого она дошла. Морган улыбнулась, вспоминая это.

Скай не была в Америке двадцать лет с тех пор, как они отразили последнюю темную волну, и это был ее первый опыт борьбы с нею. Это потрясло ее и истощило так же, как и остальных. Морган завидовала ее нескольким дням наедине с Хантером, чтобы снова узнать друг друга, восстановить то, что осталось далеко позади. Но как только Морган выполнит свой долг в отношении Лилит, она поспешит обратно. Несмотря на то, что у нее впереди вся оставшаяся жизнь с ним, она нуждалась в каждой минуте.

Она взглянула на Иэна, делающего вид, что читает, сидящего в поезде рядом с ней. После того, как с волной было покончено, ковен снова встретился в помещении склада Катрины, чтобы утешить и помочь друг другу. Катрина сделала шаг навстречу, предложив Иэну остаться с ней, и он согласился, по крайней мере, на время. Он понимал, что, по всей видимости, мама никогда больше не разделит с ним дом.

«Это будет тяжело,» сказала Морган сочувственно.

Иэн кивнул, затем вздохнул. «Она была всем, что я имел,» сказал он. «Я понятия не имею, где мой папа. Действительно не хочу находить его, так или иначе. Маме становилось хуже и хуже, и я просто не хотел видеть его. Наш дом — " Он пожал плечами. «Может быть, через некоторое время я смогу вернуться обратно.»

«Не торопись,» сказала Морган.

На мгновение Иэн посмотрел, как будто хотел сказать что-то, а затем передумал.

«Что?» подтолкнула его Морган.

«Вы дочь Кьярана МакЭвана», сказал Иэн нерешительно.» Вы… Вы знаете. Вы… Вы любили его? "

Морган колебалась, слишком хорошо понимая боль Иэна. «В действительности, я не знала Карьяна», — ответила она. «На самом деле, я видела его лишь несколько раз до того, как он умер». До того, как Иона убила его. «Однако между родителем и ребенком есть нечто удивительное — ребенок хочет или даже нуждается в том, чтобы любить родителя. У меня самые лучшие приемные мама и папа, о которых только можно мечтать. Действительно здорово иметь заботливых людей, которые сделают всё ради меня. Я никогда не знала Мэйв. Я понимала, что Карьян — это зло, осознавала, что он может предать меня или использовать или убить, если я не присоединюсь к нему. Однако, кроме этого, я также чувствовала к нему нечто очень сильно похожее на любовь, несмотря ни на что. Что-то внутри меня радовалось, когда он гордился мной, гордился моими силами, хотел, чтобы именно я из всех его детей присоединилась к нему. Я почти жаждала его одобрения. Меня невероятно подкосило то, что я была вынуждена наложить на него связующее заклинание, с помощью которого его лишили магических сил. Это было самое худшее, самое ужасное решение, которое я когда-либо принимала. Ведь он мой отец. И он любил меня… по-своему». Она сделала паузу. «Помогает?»

«Да», — тихо произнес Иэн, глядя в окно поезда. «Помогает… немного».

Лилит и ее последователей удерживали в здании Новой Организации неподалеку от Шотландской южной границы. Как только Морган с Иэном прибыли, их повели в главный офис. Надзирательница была высокой, седовласой и строгой, однако тепло улыбнулась, когда увидела их. Поднявшись, она пошла к ним навстречу.

«Морган Бёрн из Белвикета», — сказала она. «Как здорово познакомиться с тобой. Отличная работа проделана в Ирландии».

«Спасибо», сказала Морган. «Понадобились все мы, включая Иэна Делани здесь.»

«Да, Иэн.» Матильда взяла его за обе его руки. «Я сожалею, что встретила тебя при таких обстоятельствах, мой дорогой.»

Иэн неловко кивнул.

«Морган, сначала тебе нужно идентифицировать Лилит, а затем выдвинуть свои обвинения. После этого, Иэн, у тебя будет возможность увидеться с матерью».

Лилит держали в небольшой комнатке. Дверной порог был зачарован так, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти, при этом Морган могла видеть Лилит через открытую дверь. Губы Морган плотно сжались, как только она заметила, что на лице Лилит до сих пор оставались следы ушибов, причиненных ее нападением. Что за ужасная это была ночь!

«Да, это она», — сказала Морган.

Лилит вскочила со своей узкой кровати и в буквальном смысле плюнула в Морган через дверной порог. «Это еще не закончено», — вопила она, ее глаза блестели. «Это никогда не будет закончено».

Самое главное чувство, которое испытывала Морган, — это печаль.

«Нет, Лилит», — возразила она. «Всё кончено, Иона мертва. Ты здесь, и если ты не перевоспитаешься, то будешь находиться на попечении Новой Организации всю оставшуюся жизнь. Твой дом и кабинет очистят и осветят».

Лилит действительно выглядела удивленной. «Нет».

«Да». Морган сделала паузу. Некоторые вопросы по-прежнему терзали ее. «Скажи мне, почему ты согласилась работать с Ионой? Зачем это тебе?»

«Власть», Лилит сказала, как будто это было очевидно. «Она помогла мне получить контроль над Ильтвинном. Она послала сильных людей, чтобы работать со мной. Мы собираемся найти линии силы лэй Ui Laithain и использовать их, чтобы стать самыми влиятельными ведьмами, которых когда-либо видел этот мир. Как только я выберусь отсюда, вы просто останетесь памятью.» Она мысленно улыбнулась, ее глаза приобрели безумный блеск.

Сдержанность Лилит в действительности ясно уменьшалась. У нее не было понимания своего положения, что ее будущее определено.

«Именно поэтому ты следила за мной и сообщала обо мне Ионе?»

«Да. Совсем мало для всего что она сделала мне.»

«Что относительно всех проклятий в прошлом месяце? Зачем? Иона никогда не упоминала их — они не были частью ее плана, не так ли?»

«Я думаю что только для своего удовольствия,» возразила Лилит, ее голос продолжал расти. «Они были предназначены, чтобы причинить вам вред. Чтобы показать, что вам не рады.» Она нахмурилась. «Они должны были работать лучше. Ты или твой ребенок должны были попасть в несчастные случаи, причинить себе боль.»

«Я предполагаю, вы недооценили нас, — нас обоих,» сказала Морган, чувствуя искру гордости за свою дочь. «Вы знаете, что именно Мойра в конце концов победила вашу темную волну?» Лилит нахмурилась. «Как вы учились создавать темную волну? Это явно вне вашей силы.»

Лицо Лилит стало напряженным от ярости, и ответ был прямо на нем.

Иона. Это было в знаниях Кьярана, когда Иона убила его и забрала его силу.

«Итак, почему сейчас?» надавила Морган, «Иона считала обязательным для себя сообщить мне, что сейчас идеальное время для всего этого — то есть прежде, чем я победила ее.»

Лилит выглядела готовой взорваться. «Она была вынуждена действовать медленно,» пробормотала она, «прежде, чем ты станешь верховной жрицей. Прежде, чем Мойра будет инициирована. И … она становилась отчаянной.»

«Она умирала,» сказала Морган. «Души, чья власть была взята разъедают ее. Она не была достаточно сильна, чтобы удержать их в узде так долго. Она теряла контроль, и она должна была действовать прежде, чем они разорвут ее на части навсегда.»

Лилит выглядела высокомерной. «Ты можешь так думать, если хочешь, но Иона сильна; она оправится после всего, что бы ты ни сделала с ней… И я — ее партнер. Вместе она и я будем в состоянии сокрушить Новый Совет. И когда мы это сделаем, мы придем за вами.»

Нечего было на это сказать. Но у Морган была одна последняя вещь чтобы обсудить с Лилит. «Иэн здесь,» сказала она.

«Иэн? Мой мальчик?» Лилит выглядела нетерпеливой, подходя к двери.

«Да. Ты можете объяснить ему, почему ты оставила его,» сказала Морган. «Почему твое преследование власти было более сильным, чем твоя любовь.»

Глаза пожилой женщины сузились, и она отстранилась. Морган повернулась и направилась вниз по дороге что пришла.

Долгая поездка на поезде домой была главным образом тиха. Когда Иэн возвратился после свидания с матерью, он, очевидно, плакал, но его лицо было стойким.

«Время творит чудеса», — сказала Морган неадекватно, хотя непосредственно она знала, что некоторая боль, казалось, никогда не проходит.

«Да, спасибо,» сказал Иэн, и продолжил смотреть в окно.

Я иду домой, думала Морган, и радость расцветала в ее сердце. Домой к дочери, Хантеру, безопасности и спокойствию.

Катрина ждала на вокзале, чтобы встретить Иэна. Это было заботливо с ее стороны, и Морган была рада, что Катрина пробилась к нему в доверие. Несмотря на ужасную несправедливость, которую она совершила по отношению к Морган и Мойре, Морган знала, что Катрина — замечательный человек и окажет Иэну невероятную помощь преодолеть это тяжелое время.

Затем она была дома. Парадная дверь открылась прежде, чем она была на полпути вверх по дорожке, и ее семья ждала ее. Мойра, ее дочь, которая спасла их всех, и Хантера, ее Хантера, который снова был дома, наконец.

«Добро пожаловать домой,! сказала Мойра.

«Да», вздохнула Морган, протягиваясь, чтобы обнять одного за другим. «Да».

Эпилог

«Так что мы решили, что я пройду инициацию на Рождество, то есть только через шесть месяцев», — рассказывала Мойра Тэсс. Они с мамой приняли это решение вместе, чтобы чуть дольше подождать, дав себе немного времени побыть семьей и восстановиться после всего, а что касается Мойры — узнать своего кровного отца. «А ты-то не изменила своего мнения?»

Тэсс закатила глаза: «Ты уже спрашивала меня об этом месяц назад. Подай мне вон ту гирлянду».

Мойра протянула Тэсс гирлянду, сплетенную из виноградных лоз и ветвей осенних деревьев. Обе девочки вместе с другими украшали помещение для проведения кругов в честь Мабона — дня осеннего равноденствия. В этом году он будет особенно радостным, ознаменовывая первую годовщину победы над темной волной.

«Виту инициируют на Имболк (день весеннего возвращения), а меня на Юл (день зимнего солнцестояния), так что остаешься только ты», — заметила Мойра.

«Я горжусь и счастлива за вас», — твердо сказала Тэсс. «Но просто это не для меня. Мне нужен молоток».

Мойра протянула ей молоток. Тэсс забила несколько коротких гвоздей в стену и повесила на них гирлянду. В противоположной части помещения Вита помогала украсить алтарь тыквами, свежими овощами, фруктами и еще большим количеством ветвей осенних деревьев.

«Это место выглядит потрясающе», — сказала Катрина, подошедшая, чтобы обнять Мойру. Мойра улыбнулась. Потребовалось время, чтобы Мойра смогла простить бабушку, однако какое же это было облегчение, когда она это сделала. Когда-то бабушка приняла неправильное решение, но Мойра понимала, что она считала это решение самым верным.

Через пару месяцев после того, как они с Мойрой во всем разобрались, бабушка с Морган отправились на прогулку на целый день, и к тому времени, как они вернулись домой на ужин, они уже были лучшими друзьями. Так стало гораздо легче, особенно с учетом того, что Иэн жил в бабушкином доме.

Хммм, а где Иэн? Мойра осмотрелась вокруг, затем увидела его, несущего огромный гобелен. Черный, с вышитым серебристым знаком Зодиака: Весы — равновесие. На Мабон день и ночь абсолютно сбалансированы — одинаковой протяженности, и на следующий день темнота начнет преобладать до весны.

«Это своего рода забавно», — думала Мойра о возникновении порхающего чувства в груди, когда бы она не увидела Иэна. Они встречались друг с другом уже год к этому моменту. Чем больше она узнавала его, тем больше восхищалась тем, каким он был. В последние три месяца он помогал ей готовиться к инициации, и она снова и снова поражалась, какой он умный, как быстро всё понимает. Они были прекрасной командой. И его поцелуи… Мойру охватила приятная дрожь.

С помощью Брэтта Хокстоуна Иэн повесил гобелен позади алтаря. Он так усердно старался войти в Белвикет. Поначалу у членов ковена были подозрения насчет него, но он непоколебимо доказывал чистоту своих намерений, участвуя в кругах. При постоянной бабушкиной поддержке, Иэн стал чувствовать себя, как дома, в Белвикете.

«Что скажете?» — спросил Иэн, подойдя к ним. Он указал на гобелен.

«Выглядит великолепно,» сказала Морган. «Где ты взял это?»

Йен удивился, что она не знала. «Тесс сделала.»

Рот Мойры открылся и она взглянула на Тэсс, которая пожала плечами и улыбнулась. «Я сама удивилась своему мастерству», — сказала она.

«Ну, это потрясающе,» сказала Мойра. «Я правда впечатлена.» Тесс снова улыбнулась, выглядя несколько смущенной.

Мойра посмотрела на свои часы. «Мне пора домой, ребята,» сказала она.

«Спасибо за весь твой тяжелый труд», — сказала бабушка, целуя Мойру. «Должно быть, ты собирала веточки в течение многих дней».

— Йен помог, — сказала Мойра. Затем, взявшись за руки, они покинули складское помещение и отправились к Мойре.

«Останешься на ужин?» — спросила его Мойра. Выйдя на дорогу и оказавшись вдвоем, они сразу же обнялись. Мойра зацепилась большим пальцем за петельку на его ремне, и они зашагали нога в ногу.

«Не сегодня», — ответил Иэн. «Думаю, Катрина приготовила картофельную запеканку с мясом в духовке. Но как-нибудь на этой неделе обязательно».

Мойра улыбнулась ему, а затем вернулась в реальность, когда они дошли до того участка дороги, где год назад совершили отражающее темную волну заклинание. Лишь недавно по обе стороны дороги вновь начала прорастать трава — по истечении десяти месяцев травяной покров оставался выжженным и редким.

«Сможем ли мы когда-нибудь пройти по этому месту, не испытав ужасного чувства?» — вслух размышляла Мойра.

«Не знаю», — сказал Иэн.

Так много изменилось с тех пор. Хантер ни разу не выходил из ее с мамой дома, а гостевая комната стала его. За прошедший год так много всего восстановилось: здоровье Хантера, его с мамой отношения. Мойра с Хантером постепенно узнавали друг друга, поначалу немного робко, но потом всё более и более раскрепощеннее. Однако Мойра до сих пор называла его Хантером. Она не могла заставить себя назвать его папой.

Перед калиткой в сад Мойры Иэн остановился.

«Мне пора возвращаться», — сказал он. Он наклонился и поцеловал ее, и она улыбнулась, глядя в его глаза.

«Сможешь встретиться со мной завтра?» — спросил он, — «Перед кругом? Погуляем или еще что-нибудь? Съездим в город, попьем чаю?»

«Да,» сказала она счастливо. «Приходи где-то к двум, хорошо?»

Он кивнул и снова поцеловал ее. А потом Мойра стояла и смотрела, как он шел назад по дороге, возвращаясь к бабушке.

В доме пахло свежеиспеченным хлебом и тушенной говядиной, и Мойра с аппетитом вдохнула аромат. Хантер сидел за обеденным столом, а мама как раз вошла в противоположную дверь со свежими листьями в руке из сада на заднем дворе.

«Привет, сладкая,» сказала она, улыбаясь. «Как продвигается украшение?»

«Хорошо», сказала Мойра, садясь на кресло-качалку. «Все выглядит действительно великолепно.»

«Я всегда любил Мабон», — сказал Хантер.

«Его голос стал чуточку мягче, но всегда слегка с хрипотцой», — подумала про себя Мойра. Она наблюдала, как он суетился вокруг стола. Его внешний вид очень изменился с тех пор, как она встретила его в первый раз. В течение года он постепенно восстановил вес и к настоящему моменту Мойра уже больше не различала шишковатый позвоночник через его футболки. Все синяки зажили, за исключением шрамов, оставшихся навсегда.

Его магия возвращалась, очень медленно. Было тяжело, наблюдать его переживания, поскольку он не мог выполнить самые простые ритуалы. И когда однажды он был в состоянии снять нагар со свечи, концентрируясь на этом, то это сделало его настолько довольным, что Мойра чуть не плакала от счастья. Его сила постепенно возвращалась, и хотя Мама сказала, что он не был столь же силен, каким был прежде, она думала, что он продолжит восстанавливаться..

«Хорошо, ужин готов,» — сказала мама Мойры, начиная подавать еду

Все трое сели за стол. Солнце почти зашло, и в доме от этого было комфортно и уютно. Мойра подняла свою ложку и ждала, в то время как Хантер нарезал хлеб.

— «Спасибо», — сказала ее мама, поскольку Хантер предложил сначала ей. Улыбка, которую она подарила, была настолько глубокой, настолько отражающей её абсолютное счастье, что она заставила Мойру чувствовать, как тепло разливается у неё внутри..

Затем он передал хлеб Мойре.

— «Спасибо».

Время от времени она была все еще удивлена, что этот человек, живущий с ней под одной крышей, разделяющий пищу, был ее настоящим отцом. Со временем ощущение вины, что она предавала Калэма, заботясь о Хантере, почти исчезло. Бабушка обещала ей, что Калэм хотел бы, чтобы она была счастлива и наладила отношения со своим биологическим отцом

И Хантер действительно был удивительным человеком — она могла понять теперь, почему ее мама так любила его. Он был по-своему привлекателен в своей британской сдержанности, но Мойра могла доверять ему, чтобы быть уверенной в нём, когда она нуждалась в его помощи. Она любила говорить с ним о заклинаниях-, его матерью была Wyndenkell и великой заклинательницей. Она встретила его отца, Даниэля, ее дедушку, который был стар и отчасти раздражителен, но достаточно приятен. Тетя Альвин была действительно хороша. Скай навещала их каждые несколько месяцев, чтобы поближе узнать Мойру, вся семья, изменилась. Но в этом было что-то хорошее. И прежде всего, это было хорошо для неё, мамы и папы, и это было уместно. Она была настолько счастлива, ей так повезло. Тесс и Вита не могли до конца осмыслить услышанного, когда она сначала сказала им о Лилит, и острове, и Айоне. Они чувствовали себя так виноватым перед нею, участвуя в этом. Но Мойра не сожалела о себе. Те ужасные события помогли разобраться ей в изучении того, кем она действительно была и что было по-настоящему значимым для неё. Так как всё вернулось на круги своя, у нее и ее мамы не было необходимости беспокоиться о незначительных вещах. Им напомнили о том, что было для них действительно важным.

Теперь она сидела за столом, лучащаяся счастьем, уже планируя, чем она и Иэн займутся завтра перед кругом.

— Я подумал, — сказал Хантер в тишине.

Мойра и Морган обе взглянули вверх.

«О, замечательно — ты опять за своё…» — поддразнила мама Мойры, и Хантер смотрел на нее с укоризненным выражением. Она смеялась — теперь она смеялась чаще.

«Не взирая на твои остроумные выпады,» Хантер продолжал, веселясь вместе с, Мойрой и ее мамой, «я подумал, что это хорошо, что мы вместе.»

«Да, это хорошо,» сказала Морган, ее глаза светились.

«Я хотел бы сделать это постоянным,» продолжал Хантер, его голос стал мягче. Глаза Морган расширились, Мойра перестала есть, ее вилка застыла в воздухе. Искусственное освещение упало на его лицо, и Мойра увидела улыбку, мягко изгибающую его губы.

«Морган, во второй раз ты согласишься обручиться со мной? Ты — любовь моего сердца, искренность моего сердца, моя спасительница в многих смыслах. Ты станешь моей женой?» Хантер потянулся через стол и взял ее руку.

Мойра сдержала дыхание. Она знала, что это когда-нибудь произойдёт и не знала, как будет сеюя чувствовать. Но теперь она знала — это было правильно. Это было прекрасно.

Морган взглянула на Мойру, и обратно на Хантера. — Да, — сказала она ясным, устойчивым голосом. — Да. — Она снова посмотрела на Мойру, любовь и надежда явно отразились на ее лице.

Мойра молчала, переводя взгляд с одного на другую. Она чувствовала себя странно: и счастливой, и удивленной, и взволнованной, и немного печальной.

«Я думаю, что это очень хорошая идея», сказала она, кивая. — «Я действительно так думаю».

Морган откинула назад голову и рассмеялась, и Хантер смеялся вместе с ней. Дотянувшись, он обхватил руку Мойры, и она прикоснулась к матери, и все трое так и сидели за столом, обнявшись. Они прошли боль и ужасы и испытания судьбы, чтобы оказаться здесь. И они сделали это. Они стали семьей.