Для отвода глаз

Глава 3

Оливия сидела на металлическом табурете за занавеской и составляла предварительный отчет о том, что произошло на лестнице и в переулке после убийства Рона Кобера. Официально ее смена уже закончилась, но переработки вошли у нее в привычку, важно успеть подготовить к завтрашнему утру официальный отчет.

Она прислушалась к беседе с другой стороны занавески.

– Вот, наверное, и все, мистер Найт, – произнесла врач Эмилия Родригес-Грант. Оливия услышала лязг медицинских инструментов о лоток. Затем доктор Родригес-Грант продолжила: – Останется шрам, но благодаря швам он будет тонким и почти незаметным. Кроме того, швы значительно снижают риск инфицирования.

– Спасибо, доктор, – ответил Гейб своим низким голосом.

Оливия досадливо выдохнула. Вполне возможно, не вмешайся Гейб Найт, ранение получила бы она…

«Репортер Гейб Найт получил травму, помогая сотруднику полиции на месте преступления. Рекомендую проверить предположительную связь между убийством Рона Кобера и убийством Дэни Риз».

Послав сообщение на свой электронный адрес, Оливия встала и потянулась, разминая затекшие шею и спину.

Ее новый напарник, Джим Паркер, прав. Она позволила чувствам вмешаться в хладнокровный, логичный ход мыслей и едва не нарушила долг по отношению к гражданину, которого она, согласно присяге, должна была защищать.

Здравый смысл подсказывал, что нехорошо бросать репортера на пороге больницы. Хотя он держался вызывающе и вмешивался в ее работу, она должна снять официальные свидетельские показания, на тот случай, если сбежавший в самом деле причастен к убийству Кобера – или гибели невесты Гейба. ДНК, которую соскреб из-под его ногтей криминалист из лаборатории, возможно, станет важной уликой, по которой удастся опознать убийцу в одном или обоих случаях. Как ни крути, а Гейб Найт – ценный свидетель. Придется везти его с собой. Кроме того, нельзя забывать, что он склонен обвинять их управление полиции во всех мыслимых недостатках. Вот еще почему не стоит сейчас его бросать. Еще напишет, что черствая Оливия Уотсон бросила раненого у больницы. Оливия отдернула занавеску:

– Скажите, пожалуйста, вы еще долго?..

Она осеклась, увидев Гейба Найта с голым торсом, в одних джинсах. Сколько синяков и ссадин! Оливия покачала головой. Наверное, и у нее вид не лучше.

Но пульс у нее участился не от боли. Она старалась смотреть на женщину в зеленой хирургической униформе и наброшенном поверх нее белом халате. Но взгляд ее невольно возвращался к широкой спине мужчины, который сидит на табурете перед смотровым столом. Какой он загорелый! Оливия с трудом заставила себя оторваться от созерцания голой спины Гейба Найта и посмотрела на женщину-врача – миниатюрную брюнетку.

– Доктор Грант, вы… уже закончили?

Широкие плечи дернулись; Гейб встал и развернулся к ней лицом.

– Что, заставили вас долго ждать, детектив?

– Погодите, мистер Найт.

Глаза Оливии упрямо отказывались отрываться от обнаженной груди Найта, когда доктор Родригес положила руку Гейба на стол и закрыла рану самоклеющимся бинтом.

– Вот теперь все. Осталось только заполнить бумаги.

«Прекрати на него пялиться!» – приказала себе Оливия и нервно провела пальцами по волосам, чтобы хоть как-то отвлечься. Ее трудно назвать наивной девочкой. И нельзя сказать, что ей не приходилось видеть обнаженную мужскую грудь. В конце концов, в семье ее окружали одни мужчины: три брата, отец и дедушка. И с Маркусом она прожила почти семь месяцев до того, как их отношения в одночасье прервались. Гейб Найт выше и стройнее Маркуса. А судя по развитой мускулатуре, он не только сидел за письменным столом, сочиняя криминальные репортажи и критические статьи об Управлении полиции Канзас-Сити.

И, хотя Оливия гордилась своей наблюдательностью, ей не слишком приятно было подмечать именно такие подробности. Нужно уйти от этого человека и хорошенько выспаться, чтобы восстановить силы и способность концентрироваться.

– Ничего подобного. Просто мне нужно позвонить напарнику и сообщить, где я нахожусь, на тот случай, если мы здесь задержимся. – Джим уже дважды присылал ей эсэмэски, спрашивая, по-прежнему ли она с репортером. После работы Джим с женой отправились смотреть дом, но он сразу приедет, если понадобится. Кроме того, Джим достал из архива дело Даниэллы Риз и хотел кое-чем с ней поделиться. – Я выйду и позвоню снаружи.

Доктор Родригес-Грант остановила ее на пороге:

– Подождите секундочку. У меня есть сведения и для вас, детектив Уотсон. – Оливия снова шагнула в кабинет. Доктор что-то написала на бланке и протянула Гейбу: – Примите полный курс антибиотика, а дней через десять запишитесь к вашему лечащему врачу, чтобы снять швы.

– Спасибо! – Гейб сунул рецепт в карман джинсов.

Доктор повернулась к Оливии:

– Детектив Уотсон, нет никаких сомнений в том, что мистер Найт был ранен в процессе самообороны. Нож с коротким и узким лезвием – иначе он сейчас находился бы в операционной и ему пришлось бы сшивать связки, а не кожу. Если нужно, я могу прислать официальный медицинский отчет.

– Буду вам очень признательна. – Оливия быстро записала слова доктора на телефон, а затем достала из кармана картонный прямоугольник: – Вот моя визитка.

Доктор улыбнулась, кладя ее визитку в карман халата:

– Адрес я знаю. Мой муж и брат служат в Управлении полиции Канзас-Сити.

Оливия тепло улыбнулась Эмилии:

– Я знакома с вашим братом… Его очень уважают в Четвертом участке.

– Спасибо. Мой муж, Джастин Грант, служит в отделе по борьбе с терроризмом…

Разговор прервал стук в дверь. За занавеску заглянула блондинка-медсестра и пригласила к пациентке.

– Иду. – Доктор уже шагала за медсестрой, но на пороге обернулась к Оливии и Гейбу: – Извините.

– Да, конечно.

Несколько секунд прошло в неловком молчании. Наконец Гейб надел окровавленную рубашку.

– Мне вызвать такси или вы подвезете меня в редакцию?

– Не терпится написать разоблачительную статью о том, как я упустила преступника и позволила ему ранить вас?

Дернулась черная бровь над правым глазом.

– Нет, я собирался взять свою машину из гаража и поехать домой. Я прибежал на место преступления, как только увидел полицейскую сводку. Моя редакция всего в двух кварталах от офиса Кобера.

– Вы следите за всеми сотрудниками полиции или мне сегодня просто повезло?

Он глубоко вздохнул.

– Я сам виноват. Испугался, что подонок ранит вас. Понимаете, после того, как я увидел мертвую Дэни шесть лет назад, виню себя в том, что мог бы спасти ее, но не спас… И потом… – Неожиданно он криво улыбнулся. – Наверное, во мне ненадолго проснулся троглодит.

– Троглодит? – Увидев, как при воспоминании об убитой невесте его глаза потемнели, Оливия с трудом сдержалась, чтобы не обнять его, и улыбнулась ему. Он как будто извиняется и идет ей навстречу. Такого она от него не ожидала.

– Моя не надо помощь троглодит, – подыграла она. – Моя носить большая пушка.

– Твоя носить большое самомнение. – Уж это точно. Неожиданно он протянул ей руку через стол: – Спасибо!

– За что? – Ее пальцы дрогнули, когда Гейб крепко сжал ей руку. Оливии показалось, будто ее ударило током.

– За то, что выслушали меня, за то, что не бросили в переулке истекать кровью. А ведь меня у вас, мягко говоря, недолюбливают из-за того, что я постоянно критикую ваше полицейское управление.

– В больницу вас отвез бы любой полицейский. Мы не думаем о том, кто нам нравится, а кто нет, когда человеку угрожают или он ранен. Если кому-то требуется наша помощь, мы делаем все от нас зависящее, чтобы оказать ее.

– Напомните мне это при нашей следующей встрече. – Гейб опустил глаза и посмотрел на их сплетенные руки.

При следующей встрече? Оливия поспешно отдернула руку. У нее вдруг заныло сердце. Он ведь высказался ясно о своем участии в повторном расследовании убийства его невесты. И раз он способен сделать шаг ей навстречу, не стоит его разочаровывать. Оливия вынула ключи из кармана куртки и направилась к двери.

– За руль сяду я. Одевайтесь. Я подожду вас в зале ожидания.

Оливия ходила туда-сюда по коридору, ожидая Гейба Найта, как вдруг услышала шум и голоса у стойки информации в вестибюле.

– Только не это!

Она узнала все пять обеспокоенных мужских голосов. Повернула за угол, и все ее родственники, похожие друг на друга, как по команде обернулись и заторопились ей навстречу.

– Ливви! – Отец, прихрамывая, шагал первым, раскинув руки.

Мощные руки Томаса Уотсона заключили ее в медвежьи объятия; он оторвал ее от пола.

– Что случилось? Ты ранена? Я слышал, ты отняла у преступника пушку.

Оливия не спешила отрываться от отцовской груди. Но все же высвободилась из объятий и отступила на шаг, позволив братьям и деду обступить себя.

– Папа, все не так, как тебе кажется.

Ее второй по старшинству брат, очкарик и обладатель диплома доктора медицины, откинул челку у нее со лба и заглянул в глаза:

– Повтори, что именно сказал врач?

– Ты лечишь мертвецов! – возмутилась Оливия. Не хватало еще, чтобы ее лечил патологоанатом! Она отбросила его руку. – Я не твоя пациентка, Нилл! И отлично себя чувствую.

Старший брат, Дафф, недоверчиво нахмурился:

– По рации сообщили, что тебя направили в неотложку!

– Ну знаете, если уж подслушиваете чужие разговоры, сначала убедитесь, что все правильно понимаете. Я привезла свидетеля, который… помогает мне в расследовании. Его ранили на месте преступления.

Отец недоверчиво покачал головой:

– Но ты-то в порядке? Ужин пропустила. Отец приготовил свой фирменный хлеб и тушеное мясо. Все как ты любишь!

– Вот как… – Она улыбнулась седовласому старику, стоявшему рядом с отцом. – Извини, дедушка. Потеряла счет времени. Хоть кусочек мне оставили?

– Конечно, малышка. – Шеймус Уотсон переложил трость в левую руку и обнял внучку.

Кир, с которым у нее была самая маленькая разница в возрасте, поправил узел галстука.

– Я слышал, ты преследовала вооруженного преступника. Ты точно не ранена?

– Пара синяков и уязвленное самолюбие – ведь я упустила его. А в остальном все отлично. – Оливия по очереди одарила всех родственников лучезарной улыбкой. – Вам пора ехать. Не знаю, как вы, а я страшно устала. Обещаю, завтра утром зайду и все расскажу. – Она подмигнула восьмидесятилетнему дедушке. – Большой кусок дедушкиного хлеба и яйцо всмятку – мой любимый завтрак.

– Рад, что с тобой все в порядке. – Его мягкий ирландский акцент успокаивал так же, как и поцелуй в щеку. – Завтрак будет ждать тебя. Спокойной ночи, Ливви.

– Спокойной ночи, дедушка.

Отец вдруг выпрямился в полный рост и посмотрел куда-то поверх плеча Оливии.

– Значит, этот сукин сын и есть твой свидетель?

Оливия поняла, что к ним подошел Гейб.

– Значит, все ваши в сборе, детектив? – прозвучал его низкий голос.

Оливия кивнула. Гейб окинул взглядом ее родственников.

– Дайте угадаю… неужели вы все копы?!

– Лучшие представители Управления полиции Канзас-Сити. – Отец горделиво расправил плечи. – А вам-то что за дело?

Оливия решила, что официальное знакомство поможет немного сбросить напряжение. Если враг, о котором ходит столько слухов, станет реальным человеком с именем, фамилией и зашитым предплечьем, хуже не будет…

– Папа, это Гейбриел Найт. Возможно, его имя тебе знакомо – он ведет криминальную колонку в «Канзас-Сити джорнэл». Мой отец, Томас Уотсон. Папа пару лет назад вышел в отставку; он служил старшим детективом. Это мой дедушка Шеймус, он много лет прослужил в дежурной части, сержант. Сейчас тоже в отставке. – Представлять остальных смысла не было, все носили жетоны и карточки, где были их имена, должности и названия отделов. – Мои братья Дафф, Нилл и Кир.

– Ливви, представлять нас нет необходимости. Мы знакомы, – возразил отец.

Она перевела взгляд на Гейба. Он тоже не улыбался.

– Так вы уже знакомы? – удивилась Оливия.

– Ваш отец расследовал убийство Дэни.