Дневник актрисы

5

– Дани, дорогая! Красное тебе к лицу! – Конни с улыбкой устремилась к ней, едва Дани вошла в гостиную.

На девушке было облегающее красное платье длиной чуть выше колена.

Оливер, который разливал напитки у стойки красного дерева, вполголоса произнес:

– Действительно, прелестно. Правда, я почему-то представлял тебя в желтом.

Все это время Дани избегала встречаться с ним взглядом. Но теперь она в ярости повернулась к нему. Желтый! Цвет осторожности. Несомненно, он намекает на ее отказ карабкаться с ним по деревьям! Дани наотрез отказалась лезть на дерево, а вместо этого предпочла вернуться к лодке.

А чего он ожидал? Они уже не дети. Ей почти тридцать, да и ему, наверное, около сорока. Можно вести себя и посолиднее.

Но внутренний голос издевательски посмеивался: вовсе не в этом дело. Не потому она буквально сбежала с острова.

Что ж, она не станет спорить с очевидным. Мысль о том, что она останется с Оливером наедине, в сумеречной тишине укрытия в дубовой кроне, заставила ее удариться в панику.

– Желтый? – с недоумением переспросила Конни. – Почему желтый? Тебе, милочка, любой цвет пойдет, при твоей-то красоте.

И она нежно похлопала Дани по руке.

– Спасибо, – улыбнулась Дани, не глядя на Оливера и, разумеется, не удостаивая его ответом. – Наверное, пора представить меня всем остальным? – напомнила она хозяйке.

Она уже приметила несколько известных личностей, бегло обведя глазами комнату.

– Конни, давай я познакомлю Дани со всеми, – как ни в чем не бывало, предложил Оливер. – Я сейчас буду предлагать гостям шампанское, вот заодно и познакомлю Дани. Если, конечно, она смирится с моим обществом минут на пять.

И он одарил ее издевательским взглядом.

– Я уверена, что смогу найти в себе силы, – в тон ему ответила Дани.

– Вот и прекрасно, – с удовлетворением кивнул Оливер. – Тебе это пригодится.

И он указал глазами на бокал с искрящимся шампанским.

Еще как пригодится! Находиться постоянно под прицелом его насмешливых глаз! Она, конечно, постарается сбежать при первой же возможности, но... Дани с наслаждением сделала глоток.

Потом повернулась к нему и с вежливой улыбкой кивнула. Он кивнул в ответ и повел ее к гостям.

Десять минут продолжались представления и светская болтовня. К концу этого срока большинство гостей, как и предсказывал Оливер, перешли на светское обращение «милочка», очевидно, забыв ее имя. Оливер рекомендовал ее как друга семьи, и называл только имя, без фамилии, однако это не помогло. У Дани кружилась голова от обилия громких имен и известных на весь мир лиц. Она чувствовала, что подступает мигрень.

Женщины, все до одной, были сногсшибательно красивы. Платья на них были необыкновенных фасонов и из таких тканей, которых Дани никогда не видела. Мужчины тоже были красавцами. Правда, различала их Дани лишь по цвету галстуков.

Она услышала за спиной сдержанный смех. Обернулась рывком. Оливер смотрел на нее, в глазах была знакомая усмешка.

– Не хочешь пойти проветриться? – предложил он. – От этих ароматов просто голова кружится.

Пойти в сад с Оливером? Остаться с ним наедине в тихой майской ночи?

Лучше этого не делать, подсказал внутренний голос. Но у нее действительно не было сил оставаться здесь, среди этого шума, духов и пустой болтовни. Кружилась голова. Или это шампанское так на нее действует?

– Спасибо, – севшим голосом прошелестела она и последовала за ним в сад через французское окно.

Шагнув в сад, она с наслаждением вдохнула полной грудью свежий весенний воздух.

– Теперь мне гораздо лучше, спасибо, – кивнула она Оливеру.

– Конни просто не понимает, что ее гости могут вызвать у свежего человека контузию, – сухо сказал Оливер.

– Ты так говоришь, словно я родственница из богом забытой провинции, – едко заметила она.

– Вовсе нет, – мягко поправил он. – Честно сказать, в этой безвкусной толпе ты выделяешься, словно прекрасная бабочка среди...

– Прекрати, – со смехом остановила его Дани. – Не пытайся сделать так, чтобы я чувствовала себя в своей тарелке. Это они – бабочки, а я – просто невзрачная моль!

В компанию бабочек она включала и Оливера. Он был до умопомрачения хорош в своем прекрасно сшитом смокинге. А галстук у него был в Точности того же оттенка, что и ее платье. Словно они нарочно сговорились...

– Я и не думал тебя успокаивать, просто сказал правду, – свысока поглядывая на нее, сказал Оливер. – Я что, похож на человека, который делает женщине дурацкие комплименты только для того, чтобы не остаться в долгу?

– Нет, пожалуй, нет, – вынуждена была признать Дани.

– Тогда принимай мои слова так, как есть, – сухо сказал Оливер. – Я сказал чистую правду.

Дани судорожно сглотнула. Она наконец осознала, что они с Оливером вдвоем в теплой майской ночи, которая обволакивает их своим черным бархатным покрывалом. А это не слишком хорошо для ее душевного равновесия, к сожалению.

Оливер протянул руку и положил ладонь ей на плечо.

– В чем дело, Дани? – спросил он.

Ее била дрожь, она не могла нормально дышать – из ее груди вырывались какие-то прерывистые всхлипы. Его близость, жар его ладони на ее плече, на ее обнаженной коже. Зачем она надела открытое платье!

– Кажется, нам пора вернуться, – слабым голосом произнесла она, отшатываясь. Он с неохотой отпустил ее.

Дани не понимала, что с ней происходит. Но она не хотела, чтобы это продолжалось, не хотела, и все. Она здесь занята серьезной работой и не собирается служить развлечением для богатого сынка хозяйки!

Оливер несколько секунд смотрел на нее, сузив глаза.

– Я присоединюсь к вам через несколько минут, – наконец сказал он.

Дани залилась краской. Он словно сказал ей – ты свободна. И указал рукой на дверь. Она без колебаний развернулась на каблуках и решительно направилась в полную гостей комнату.

Несколько секунд она растерянно озиралась по сторонам, решая – то ли ей извиниться и пойти к себе, то ли взять себя в руки и выстоять остаток вечера.

– Иди к нам, Дани, – приветливо позвала Конни.

Она заметила, что Дани стоит в одиночестве, и с безошибочной интуицией опытной хозяйки салона устремилась к ней, чтобы вовлечь ее в круг оживленно болтающих гостей.

– Я вам скажу, мои дорогие, Дани у нас просто умница, – объявила Конни с сияющим лицом. – Она – историк!

Дани чуть не расхохоталась. Такими забавно скучными стали вдруг лица гостей. С тем же успехом Конни могла сообщить, что Дани – мойщица окон. Гости не проявили к этому ровным счетом никакого интереса.

Она догадывалась, что Конни не хочется, чтобы работа над книгой стала всеобщим достоянием.

– Вы, наверное, помогаете Конни в ее изысканиях? – поинтересовался молодой актер слева.

Дани поняла, что молодой человек хочет лишь поддержать разговор. Ей оставалось только неопределенно кивнуть.

– Я имел в виду – для роли. Для телевизионной постановки. Конни ведь собирается играть королеву Елизавету, – пояснил молодой человек, так и не дождавшись ответа от Дани.

– Да, конечно, – с облегчением улыбнулась Дани, хотя до этой минуты даже и не подозревала о телепостановке. – Не совсем, – на всякий случай добавила она.

– А-а, – неопределенно протянул молодой человек и отошел, потеряв к Дани всякий интерес.

Прелестно, подумала Дани с раздражением. Что за толпа расфуфыренных самовлюбленных павлинов!

– Я ведь тебя предупреждал, – прошептал ей прямо в ухо знакомый голос с саркастическими нотками. – Не жалеешь, что не осталась со мной в саду?

Дани решительно повернулась и взглянула ему в глаза.

– Нет, – без обиняков заявила она, а Оливер вознаградил ее хищной улыбкой. – Не знаешь, скоро ли мы пойдем к столу?

Оливер с пониманием взглянул на нее.

– Пора подкрепить силы? – хмыкнул он. – Вот, возьми орешков.

И он протянул ей блюдечко.

Ей понадобилось все самообладание, чтобы воздержаться от язвительного замечания. Но, в конце концов, Оливер ведь не виноват, что гости ее матери – такая несносная компания. Дани послушно взяла орешки.

– Ну как, получше? – усмехнулся Оливер.

– Ничуть, – проявила несговорчивость Дани.

Она оглянулась по сторонам. Уже восемь тридцать, но ни хозяйка, ни гости даже не помышляют о еде.

– Я ошиблась? Мне казалось, что обед назначен на восемь, – недоумевала Дани.

Оливер безразлично пожал плечами.

– Ждем. Кто-то из гостей запаздывает. Какой-то знакомый матери, которого неожиданно задержали обстоятельства.

– Мне кажется, кухарка была бы только счастлива, что одного из гостей не будет, – буркнула Дани. – Хлопот меньше.

Она тут же пожалела о сказанном. Не ее это дело.

Но Оливер покачал головой.

– Невозможно, придется ждать. Видишь ли, если мы сядем за стол сейчас, будет нарушен баланс за столом. Тут все продумано. Запоздавший гость – мужчина, – сухо сказал он.

Что же за вечер такой неудачный! Который раз она ведет себя как идиотка, и самое ужасное, что Оливер это прекрасно видит!

Она открыла было рот, но тут дверь распахнулась и вошел тот, кого все ждали. Высокий, крепкий мужчина, из тех, кто сразу обращает на себя внимание. На вид лет пятьдесят с небольшим. Не тот ли, о котором Джонни говорил, что у Конни сейчас есть друг?

Судя по тому, как сердечно Конни расцеловала гостя в обе щеки, а потом с видом собственницы взяла его под руку, Джонни недалек от истины в своих предположениях. Но Дани точно знала, что Конни уже семьдесят с хвостиком. Этот мужчина моложе ее лет на десять. Но с неувядающей красотой Конни это, наверное, не имеет никакого значения.

Дани бросила из-под ресниц взгляд на Оливера. Как тот относится к явной симпатии матери к этому человеку? Правда, обычно взрослые критически относятся к выбору своих отпрысков, а не наоборот. Опять же, Конни замужем никогда не была, поэтому можно предположить, что ситуация ничуть не нова для Оливера.

Оливер смотрел на нового гостя невозмутимо, ни единым движением не выдавая своего отношения к событиям. Лицо его было, как всегда, непроницаемо. И только чуть сощуренные глаза показывали, что неприкрытая радость матери не осталась незамеченной.

– Ну вот, теперь мы наконец можем садиться за стол, – мрачно буркнул он, когда Конни сделала приглашающий жест. И, чуть придерживая ее за локоть, повел Дани в столовую.

Днем Дани и Конни обедали вдвоем в другой столовой, намного меньше. Зал, в который они вошли теперь, поражал своим великолепием. Просторный, с высокими расписными потолками и затянутыми шелком стенами. В середине стоял огромный овальный стол красного дерева, сверкая столовым серебром и хрусталем. Электричество не было включено, зато зал освещали сотни свечей в серебряных подсвечниках. Стол украшали композиции из чайных и белых роз.

– О-о-о! – с восхищением выдохнула Дани. – И зачем люди ходят в рестораны!

Оливер тихонько засмеялся.

– Конни и не ходит. Она презирает рестораны.

Дани и сама не была в восторге от ресторанов.

Ей казалось, что еда везде одна и та же. Но, поскольку она не была великой кулинаркой, да и времени лишнего у нее не было...

– Какое великолепие! – в восторге прошептала она.

Она была совершенно вне себя от восхищения. Правда, восторги ее поутихли, когда обнаружилось, что ей оставлено место рядом с Оливером.

Конни распределила места за столом заранее, в соответствии со своим светским чутьем. У каждого прибора лежала карточка с именем. Дани обнаружила, что ее место – между Оливером и новым гостем, другом Конни. Сама Конни тоже села рядом со своим другом, с другой стороны.

Дани до обеда питала робкую надежду, что ее не посадят рядом с одним из тех напыщенных типов, с которыми ей уже удалось познакомиться. Но обнаружить рядом Оливера – это ничуть не лучше, право!

– Прошу вас. – Оливер с улыбкой отодвинул для нее стул.

Глаза его искрились озорством – он почувствовал ее колебания.

– Благодарю вас, – отозвалась Дани.

Выхода у нее не было – не станет же она устраивать сцену. Потом, она всегда может поговорить с соседом справа!

– Конни, боюсь, ты забыла нас познакомить, – намекнул матери Оливер.

Ему, как только он занял свое место, по всей видимости, пришла в голову та же мысль, что и Дани.

Конни повернулась к нему, и внезапно гладкий лоб прорезали морщины.

– Оливер, ты уверен, что занял свое место? – медленно проговорила она.

– Вполне уверен, – весело отозвался Оливер, поспешно схватил свою салфетку и, предварительно скомкав, развернул ее и положил себе на колени. На лице его сияла веселая улыбка.

Конни в растерянности обвела глазами стол.

– Но я точно помню, что посадила тебя рядом с Глорией! Ты ведь знаешь, что она и Джеймс друг друга терпеть не могут!

– Возможно, это потому, что Джеймс, как и я, считает ее глупой гусыней, – безапелляционно заявил Оливер и с нажимом напомнил: – Твой гость, Конни.

Так. Этот разговор прояснил ситуацию. По какой-то причине Оливер заранее подменил карточки. Неужели он хотел оказаться рядом с ней, Дани?

И как ей к этому относиться? Что это значит для нее? И значит ли это хоть что-нибудь? Может, он просто-напросто считает, что Дани – все же не такой скучный собеседник, как эта Глория? Как бы то ни было, казалось, Оливер вполне доволен положением дел. Чего нельзя сказать о Дани.

Во время обеда она надеялась отдохнуть от общества Оливера, которое держало ее в состоянии постоянной напряженности. Вчера Джонни весь вечер упражнялся в шутках на тему того, какой светский образ жизни она теперь ведет. Под конец он церемонно пожелал ей получить удовольствие от предстоящего раута!

Об удовольствии речь пока не шла. Ей очень нравилась работа, которой она отдалась всей душой. Что касается светской части поручения, то это была настоящая каторга.

– Познакомьтесь – это мой близкий друг Мэтт Фридли, – донесся до нее голос Конни, которая, хоть и с опозданием, но решила наконец представить своего друга. – Мэтт, знакомься, это Дани, друг семьи. А это мой несносный сын Оливер.

Майкл чуть наклонился и протянул Оливеру руку. Оливер сделал то же. Поскольку Дани сидела между двумя мужчинами, Оливер невольно чуть коснулся рукой ее груди.

Конни до сих пор сердилась на Оливера и не преминула сказать ему об этом:

– Прошу тебя, Оливер, больше не порть мои званые обеды. Я очень тщательно продумала, кого куда посадить.

– А ты в следующий раз не сажай меня рядом с Глорией, – парировал сын.

– Нет, он просто невозможен! – пожаловалась Конни своему другу. – И всегда таким был.

Дани мысленно согласилась.

Его легкое прикосновение – нарочно он это сделал или случайно? Так или иначе, но Дани долго еще не могла восстановить дыхание. К ее ужасу, груди ее напряглись, и соски отчетливо выступали под тонкой тканью платья. Если он повернется к ней, он неизбежно это заметит!

Словно прочитав ее мысли, Оливер повернулся к ней. Его брови поползли вверх.

– Ты в порядке, Дани? – вполголоса произнес он.

– Все великолепно, – отрезала она.

Схватила свою салфетку и нервно скомкала ее. Подоспело спасение – подали первое блюдо. Дани сделала вид, что сосредоточилась на еде, и намеренно отвернулась от Оливера. Тем не менее, от ее глаз не укрылось, что Оливер тоже отвернулся и стал беседовать со своей соседкой с другой стороны.

Какой же он... Какой... Она никогда еще не встречала мужчину, который так раздражал бы ее!

Раздражение. Несомненно. Но единственное ли это чувство, что она испытывает к Оливеру? Следует признать, что никогда в жизни присутствие мужчины не приводило ее в такое странное состояние. И от этого ей становилось не по себе.

Что станется с ее дружбой с Джонни? С ее симпатией и привязанностью к нему? Ведь, что бы ни чувствовало ее предательское тело по отношению к Оливеру, душа ее оставалась равнодушной! Она не испытывала к нему неприязни, нет. Он был словно остролист, которым она как-то укололась на Рождество. Смотреть приятно, а тронуть – опасно.

Она, разумеется, и не собиралась его трогать! Просто...

– Дани, вы не любите дыню? – поинтересовался справа от нее Мэтт Фридли.

Дани встрепенулась. И поняла, что уже несколько минут просто-напросто гоняет вилкой по тарелке кусочки дыни. И Мэтт это, несомненно, заметил. Дани повернулась к нему с улыбкой. Мэтт сразу понравился ей. Он такой солидный, надежный, во взгляде доброта. Ярко-голубые глаза открытые и доверчивые. Видно, что ему можно доверять. И видно, что он здесь такой же чужак, как и она сама.

– Все в порядке, – улыбнулась Дани. – Просто не очень голодна.

Он с сочувствием кивнул. Как будто понимал, что с ней происходит...

Но он никак не может этого знать, подумала Дани. Оливер с ней просто играет. Она для него – развлечение. Способ повеселее провести скучный вечер.

– Конни сказала мне, что вы историк, – сообщил Мэтт. – Фамилия Гарди. Не могу не поинтересоваться, не родственница ли вы знаменитому Лео Гарди?

– Это мой дед, – с гордостью произнесла Дани.

Вот удача! Среди целой толпы гостей нашелся-таки один, кто хотя бы знает, кто такие историки. Да еще слышал о Лео Гарди!

– Вы его знаете? – поинтересовалась Дани.

– Только слышал о нем, – мягко улыбнулся Мэтт. – Я тоже учился в университете, но он закончил несколькими годами раньше.

– Понятно, – улыбнулась Дани. – А на каком факультете вы учились, мистер Фридли?

Несколько лет – это он выразился деликатно, подумала Дани. Мэтт, конечно, намного моложе деда!

– Называйте меня по имени – Мэтт, – попросил тот. – К сожалению, моя область не столь интересна, как та, что выбрали вы и ваш дед.

Очень уклончиво, подумала Дани.

– Шампанского, Мэтт? – радушно предложила Конни. – Или, может быть, вина?

– Мне только минеральной воды, пожалуйста, моя дорогая, – с теплой улыбкой отказался от вина Мэтт. – Мне еще ехать обратно в город.

На лице Конни отразилось разочарование.

– А я надеялась, что ты останешься и на воскресенье, – упавшим голосом сказала Конни.

– К несчастью, это никак не возможно, дорогая, – с сожалением развел руками Мэтт. – В другой раз, хорошо?

И он протянул руку, чтобы в утешение нежно потрепать Конни по плечу.

– А почему такая спешка, Мэтт? – с нажимом произнес Оливер. – Немного найдется людей, кто осмелится так разочаровать мою мать.

Дани отчетливо слышала металлические нотки в его голосе.

– У меня возникли срочные дела, которые я никак не могу отложить. К моему глубочайшему сожалению, – миролюбиво ответил Мэтт.

Атака Оливера не произвела на него никакого впечатления. Дани мысленно восхитилась Мэттом. Вот если бы она могла сохранять такую же безмятежность!

– Ах, вот как, – вот и все, что сказал Оливер.

– Именно так, – отозвался Мэтт с улыбкой. – Оливер, Конни рассказывала мне, что вы сценарист. А над чем вы сейчас работаете?

Этот вопрос весь вечер вертелся на языке у Дани. Но Мэтт тоже не получил ответа. Оливер мгновенно почувствовал, что вопрос задан лишь для того, чтобы уйти от неприятной темы. Кроме того, Оливер был единственный среди киношной публики, кому не интересно было говорить о себе.

Тем не менее, острой темы удалось избежать. Разговор стал менее личным, перешел на кино, и вскоре они вчетвером оживленно болтали, обсуждая достоинства и недостатки последних фильмов. Дани оказалась на высоте – благодаря Джонни она просмотрела все новинки!

Кроме того, теперь, когда Оливер переключил свое внимание на других гостей, Дани удалось наконец получить удовольствие от еды. Она без помех отведала нежнейшей семги и невероятно вкусного сыра. Однако от кофе и десерта отказалась – что-то подсказывало ей, что Оливер ненадолго оставил ее в покое.

Она извинилась и вышла из-за стола.

– Но ведь еще совсем рано! – запротестовала Конни.

– У меня был длинный день! – улыбнулась Дани.

Это для Конни, может быть, рано. А для нее, женщины, которая ходит каждый день на работу, одиннадцать часов – уже ночь. Да и вообще, с нее на сегодня достаточно светской жизни.

К ее ужасу, Оливер тоже поднялся.

– Я тебя провожу, – заявил он.

Дани нахмурилась. Что подумают остальные гости, что подумает его мать?

А главное, что она сама по этому поводу думает?