Дневник Анны Малиновской. Тайна Снежной Планеты

Глава 25

Лес все сгущался, обступая вечнозелеными высокими деревьями, густо посыпанными снежным настом. Ветер, усиливая свою мощь, подхватывал падающие снежинки и, подвывая, раздувал из стороны в сторону, наметая навалы.

Начавшаяся вьюга перерастала в буран.

А наша тройка неслась, ускоряя бег. Какофония ужасающих звуков окутывала со всех сторон. Огненно-кровавые огоньки глаз тварей, казалось явившихся из самой преисподней, обступали со всех сторон, пугая до потери пульса, хотя куда уж больше, сердце и так не знало, куда себя деть.

Рысь мчалась словно молния, перепрыгивая поваленные буреломы и насыпанные высокие курганы, огибая появляющиеся перед нами могучие стволы деревьев и пни.

Крепко ухватившись за шею оборотницы и сжав до боли ноги, старалась, не свалится с нее. Я понимала, что упади — придет смерть, хорошо если мгновенная. Смотреть по сторонам было страшно, поэтому снова прижав лицо к шерсти на сильной шее рыси, онемевшими губами прошептала:

— Страшно…

— Кричатсс, можешь? — прошипели в ответ.

Ну, да вокал у меня еще с детства сильный, а слух у оборотней еще лучше, поэтому наше грозное оружие на данный момент — мой крик. И диких слегка оглушим и дезориентируем, и может, кто услышит и придет на помощь.

— А ты?

— Потерплюсс, — послышалось тихое рычание.

Втянув в легкие ледяной воздух — захрипела, стараясь его согреть внутри, так как он вымораживал остатки сохранившегося тепла. С усилием попыталась крикнуть, но вышло какое-то тихое карканье.

Чудненько, похоже, я сорвала голос. И что делать? Что мать твою теперь делать?!

Очередной пронизывающий вой раздался практически над ухом, вскинув голову, поняла, что на нас сверху летит какая-то несуразная образина с очень длинным телом, покрытым сверкающей чешуей, удлинённой мордой с огромной пастью в которой размешалось как минимум три ряда острых как бритва клыков. И эта морда, щелкнув практически у меня над головой, бухнула где-то сзади. А я с испугу заорала что было сил, и голос пробился сразу. Кричала что есть мочи, словно от этого зависела моя жизнь, хотя, о чем это я, она от этого и зависела и не только моя. В ответ на мой визг монстры страдальчески взвыли, а рысь, захрипев, стала трясти ушами.

Руррис внезапно взвыла в верх и ухнула вниз, перепрыгивая завал, в этот момент, ударяя лапой по чей-то морде, так как послышалось скуление с правого боку, а после сзади. Я чуть язык не откусила, хорошо успела его убрать, а зубы так и клацнули. Но мне было не до этого, наша жизнь была важнее, о языке подумаю позже, поэтому, недолго мешкая, залилась в новом вокале. Сама удивляюсь, откуда столько сил.

Оборотница ловко вворачивается от клацнувшей сбоку пасти с огромными такими клыками, с силой врезавшись в шершавый ствол раскатистого дерева, в этот момент мои окоченевшие пальцы размыкаются и скользят по шерсти рыси, стараясь хоть как-то уцепиться, но, так и не зафиксировав хватку, сваливаюсь на снег.

Пытаясь отдышаться от удара об землю, выбившего весь воздух из легких, поднимаю голову и наблюдаю огромного зверя, покрытого ядовито- зелеными острыми шипами, витыми наростами рогов и пастью, усеянной двумя рядами огромных острых клыков. И эти клыки целенаправленно несутся к моей беззащитной шее, секунда — вторая и я внезапно взмыла в воздух подхваченная шершавыми лапами совы, а огромная пасть с громким щелчком клацнули в экометре от моей лодыжки.

Хогди натужно ухнув, поднялась на уровень верхушки деревьев.

С высоты полета с замиранием сердца наблюдала как стая монстров, одновременно подпрыгнув, наскакивает на бегущую рысь, погребая под своими телами.

Это был шок.

— Нет… — тихий шёпот срывается из моих давно уже окоченевших уст, — Нет! — заорала, судорожно пытаясь вырваться из цепко сжимающих мою талию лап.

Этого не может быть! Просто не может! Это не реально! Вот так вот приобрести и потерять ставшего уже таким близким существо.

Я не могла больше ни плакать, ни кричать — горло саднило, а слезы иссякли, поэтому просто судорожно сжимая кулаки, смотрела на свалившуюся кучу Диких, которые с радостным воем начали рвать на куски свою жертву. Мою рысь!

Этого не может быть.

Я до последнего не могла поверить, что ее больше нет. До последнего оборачивалась и всматривалась в то, как эти звери с упоением и гулким чавканьем разрывают ее на куски и жрут. Твари! Бездушные твари!

Ненавижу, просто ненавижу эту убогую покинутую богами планету, на выживание.

В душе закипала такая буря эмоций, что казалось, сейчас просто взорвусь от злости, бессилия и ненависти. Никогда не умела сдерживать эмоции, я ими жила. И сейчас они меня переполняли. С силой сжав кулаки, под фонившими от меня эмоциями, сразу и не заметила, как ногтями поранила ладони и с них начала капать кровь.

С боку меж ветвей промелькнула тень, я ее заметила краем глаза, просто случайно. Сфокусировав на ней зрение, не поверила своим глазам… там перепрыгивая с ветки на ветку, со всей прыти обгоняя летящих нас с совой неслась Руррис.

Прыжок и оборотница прыгает на ближайшее дерево, а ее пасть оскаливается в хитром победном оскале, а морда такая довольная- довольная, типа намекая «А вы не ждали! А я такая молодец!»

Молодец! Правда! Будет возможность, просто зацелую эту хитрую моську! Не знаю, как Хогди, но я уже попрощалась с рысью. Но моя миленькая, умненькая девочка их обхитрила! А это значит, что твари жрали свих же! Похоже, что хищники, тоже почуяли подвох, так как вой обманутых Диких усилился и те с новой силой кинулись за своими ускользающими жертвами.

Серебристая умничка снова перепрыгивает на ближайшее к нам дерево и замирает в ожидании, а сова, быстро подлетая к ней, спускает меня на спину. Цепко ухватившись за шею, зарываюсь в пахнущую морозом шерсть.

Как же я рада, просто до безумия, до восторженного визга, что моя киса выжила.

Мы снова несемся, карабкаясь по стволам и перепрыгивая с дерева на дерево. Вот, а раньше так нельзя было, а?

А следом обманутым стадом мчит армия нежити, зло, подвывая и скуля. Шагов бегущей погони не было слышно, так как они утопали в мягком снегу, но деревья то и дело вздрагивали от очередного удара по ним.

Я не оборачивалась, не смотрела, сильнее прижимаясь к мягкому пушистому телу — пыталась молиться.

«Боже, если ты существуешь, я знаю, что не самый достойный человек, знаю, что до этого ни веровала и ни обращалась к тебе, и что сейчас не заслуживаю твоего внимания, но все же прошу не за себя, за тех, кого успела полюбить — спаси их!»

И на этом моя молитва закончилась, а что я еще могла просить? На планете где в приоритете выживание, просить то более и не о чем.

Мои мысли прервала рысь, она, всхрапнув, спрыгнула с дерева на землю, и припустила по ровной местности, утопая в снегу. Оторвав голову от мягкой и согревающей шерсти, посмотрела вперед и поняла, что мы попали! Лес остался позади, а впереди была снежная пустыня и метель!

Час от часу не легче.

Обернувшись назад, увидела, как большая стая Диких яростно сверкая кровавыми глазами, вымелась из леса следом за нами и начала ускоряться. Им без наездника проще нестись, а моя маленькая кошечка уже порядком подустала, аж пар от ее тела пошел, который и согревал мое бренное тельце.

Снова вперила взгляд в снежную даль, стараясь хоть что-то разглядеть в снежной пороше. Прищурив глаза, что бы ледяные осколки не так больно кололи зеницы, всматривалась в буран.

Мотнув из стороны в сторону головой, от чего длинные обледеневшие волосы больно ударили по лицу, слева заметила дальний огонек.

Показалось? Или уже миражи мерещатся?

Сосредоточив и напрягая зрение, стала вглядываться в направлении мелькнувшего огонька и взмолилась всем богам одновременно, которые вообще существовали во всей вселенной, так как не показалось! Там действительно был свет.

— Видишь? — прошептала рыси на ухо.

— Дассс, — прошипела моя догадливая оборотница и рванула в направлении огня.

Казалось, мы мчались вечность, настолько время тянулось в густой обволакивающей и вымораживающей снежной каше, но на самом деле прошло не более пяти минут и нашему зрению предстали два огромных прожектора. Со стороны чудилось, что эти две фары просто парят в воздухе, но, присмотревшись внимательно, я заметила разъезжающиеся в стороны двери шлюза.

И тут меня осенило, космический корабль! На этой планете? Да не может быть!

Руррис не притормаживая, как неслась на всех парах, так и влетела в открывшуюся дверь. Еще пару секунд рысь бежала на автомате по длинному коридору, а после, выпустив когти и жутко ими, скрежеща, пыталась затормозить, для надежности еще и упала на попу и так мы проехались еще несколько метров.

Кое — как разжав онемевшие кисти, съехала по спине рыси на пол, там и распласталась ласточкой. Послышался шум закрывающегося шлюза, повернув голову, заметила, как в последний момент впорхнула Хогди и дверь захлопнулась. С облегчением вздохнув, припала щекой к металлической площадке корабля.

Сова с широко раскрытыми глазенками, с грохотом приземлилась на лапы, смешно перебирая ими, пробежала пару шагов и плюхнулась на попу. Еще пару минут дико оглядывалась по сторонам и повалилась на спину, распластав в стороны крылья и подняв вверх лапы.

Со стоном оторвалась от пола, перебарывая боль в мышцах и гул в голове, по-пластунски поползла к оборотнице. Подползла, залезла сверху на пуховую грудь и прислушалась — сердце колотится что вот- вот выпрыгнет. Жива, просто в обмороке. А с виду такая невозмутимая была.

— Шок, — повернув голову к валяющейся на боку рыси, прокомментировала той.

Руррис тоже была не в лучшем состоянии, ее грудная клетка высоко вздымалась, и с нее с хрипами выходил воздух.

Приключеннице однако, много тебе Анна в жизни радости, пора добавить гадости.

Шумно вздохнув, попыталась встать на четвереньки, мышцы ныли, так что казалось, не меня тащили на спине, а на оборот — я двух оборотней. Поскуливая заставила ноги и руки двигаться и поползла на четвереньках к стене. Облокотившись об оную, стала аккуратно принимать вертикальное положение, вышло только с третьей попытки, ноги совсем слушаться не желали. Но все же я встала и опираясь плечом и руками пошла по длинному коридору.

Нижний ярус. Спальный отсек. Это было видно по множеству закрытых дверей с круглыми окнами, через которые виднелись каюты. Подходя к третей по счету двери и заглядывая в очередное окошко, видела только белые стены, стол и стул такого же цвета. Словно в них никто и не жил, корабль — призрак? Попыталась ввести код, но к моему великому удивлению с домофона донеслось «Неверный код» вначале на русском, потом английском и китайском языках. Чуть не грохнулась на пол от удивления. Корабль с Земли!

Это более чем удивительно, это просто не реально! Откуда здесь космический корабль землян? Странная дрожь прошлась по телу от мысли, а что если…? Что если есть кто-то живой? Что если я смогу вернутся домой? И еще множество если…

Оторвавшись от двери, уже более уверенной походкой начала переходить и заглядывать в окна, но, увы, все каюты были пусты. Но это меня ничуть не огорчало, так как еще есть другие ярусы, кают- компания, смотровая площадка, боевая рубка, быть может, там кто-то есть! Эти оптимистические мысли мне придали сил и уже более уверенно я начала бегать по коридору и заглядывать везде. Послышался шум отъехавшей двери. Быстро развернулась и увидела, что это мне не послышалось, а и в правду одна из кают приветственно зияла отворившимся проходом.

Преодолев расстояние за считанные минуты, в нерешительности остановилась у входа, было страшно входить, так как могла оказаться замурованной в каюте без знания кода.

Решение пришло мгновенно. Повернувшись к рыси, которая уже перевернулась на живот, и внимательно следила за мной прядя ушами, попросила:

— Рури, нужна помощь.

— Что нужноссс делать, — оборотница в ожидании поднялась и посмотрела на меня.

— Стань между дверью, если ты будешь вот так стоять, — наглядно показала, как стать, — то она не закроется, так как реагирует на человека.

Рысь, прихрамывая, потрусила ко мне и в точности, как и просила ее, приняла положение. Проходя мимо киски, не удержалась и потрепала ее за ушко, та только фыркнула в ответ. Я улыбнулась. Какая милашка она все- таки.

Так ладно, каюта, как и все предыдущие, многообразием не радовала: стол, стул, стены и все в белых тонах, а вот мигающие красные кнопочки привлекли мое внимание. Подойдя к одной из них, осторожно нажала и отпрянула в сторону, так как ближайшая стена начала отодвигаться, являя нишу в которой находилась односпальная кровать, застеленная белоснежной простыней и подушка. Простыня была безжалостно содрана и накинута на плечи, безжалостной, но очень продрогшей землянки.

Очередная кнопочка открыла нишу с банками — спрей винилаксовых костюмов. Ух ты, точно такие же я видела еще на земле в рекламе, но они в тот период только начинали входить в моду и массовое производство. Рядом находились баллончики с нижним бельем и винилаксовые мокасины. Сняв с плеч простыню, смела в нее все баллончики — пригодятся. Следующий отсек порадовал большими спортивными сумками, в наглую сперла одну из них и все в нее свалила. Следующая кнопочка отворила нишу с секретом, а вернее в ней находились фотография маленькой девочки, обнимающей молодую женщину за шею. С обратной стороны красовалась витиеватая надпись: «Холли и Летти Франкенштейн».

Дальше в этой же нише лежала прозрачная коробочка с драгоценностями, пачка электронных сигарет и маленькая черная коробочка — диктофон! Приборчик был быстро сметен в походную сумку ко всем ворованным вещам и…

И я услышала жалобный стон от двери. Быстро развернувшись, увидела, что моя серебристая охранница на трясущихся ногах то сползает, то вновь поднимается у двери. И ей явно было очень больно!

— Что с тобой? — бросив сумку, метнулась к рыси. Ту знобило и трясло, — Покажи, где болит! — начала ощупывать сухой и горячий нос, в то время как он должен быть влажный и холодный, потом уши, всю морду. Руррис кое-как вывернувшись протянула мне заднюю лапу и О Боже!!! В ней оказался шип размером с мою ладонь и явно ядовитый, так как вокруг него ранка покрылась черно — зеленым гноем.

— Перевоплотиться сможешь? — успокаивающее погладила мою умничку по носику, — Все будет хорошо, миленькая я вылечу, ты главное обратись.

— Трудноссс, — прошипела оборотница, падая на пол.

— Знаю, очень трудно, но ты постарайся, прошу тебя, — слезы начали наворачиваться на глаза, а голос дрожать, но я старалась держать себя в руках и продолжала уговаривать рысь, — Ну давай, постарайся.

Антропоморфка вздрогнула, закрыла глаза, и послышался хруст костей и треск кожи. Пока Рури старалась перевоплотиться, быстро рванула в каюту и стала нажимать на остальные кнопки. В очередном проеме лежала расческа и заколки, в следующем хвала всем Богам, находились лекарства. Быстро сцапав антисептик, маленький скальпель, кремогенный спрей, вернулась к уже лежавшей и тихо постанывающей на полу обнаженной девушке.

— Сейчас будет немного больно, потерпи, — с раны, в которой находился шип уже начала капать противная черная и неприятно пахнущая слизь. Собравшись с силами, схватила эту гадость и вырвала из ноги скулящей рыси. Кинув занозу на пол, схватила антисептик и щедро им залила гниющую рану.

Девушка стонала и хрипела от боли, мое сердце разрывалось на части. Она пришла, чтобы спасти меня, и сама сейчас умирает. Что делать, чем помочь? От безвыходности хотелось рвать на голове волосы. Твою мать! Даже обезболивающего нет. Подойдя к оборотнице, села на пол и положив ее голову себе на колени, стала гладить по волосам.

— Тише, тише, я знаю тебе больно, но потерпи. У оборотней ведь хорошая регенерация, ранка скоро затянется, ведь правда же? — шептала, успокаивающе поглаживая по голове свою телохранительницу.

— Нет, — прошептала незаметно подошедшая и уже обращенная Хогди, — Мы больше не можем быстро исцелятся, — она подошла и присела возле рыси, — Только избранные аристократы сохранили такую способность.

— С чем это связано? — сквозь слезы посмотрела на оборотницу.

Хогди пожав плечами, задумчиво прошептала:

— Говорят ген какой-то выродился из наших тел. Я в науке мало чего понимаю, но слышала одну легенду о людях, от моей бабушки. Она гласит так: «Однажды богиня Селара послала на планету божеств, которые дали новую жизнь планете, породив существ. В честь богини была названа планета. Прошли годы, планета процветала, но однажды жители обидели посланных божеств и те, уходя страшно отомстили за обиду, лишив жителей возможности плодоносить и излечиваться.» — Хогди замолчала, печально вздохнув, продолжила рассказ, — Я не знаю, чем наши предки могли обидеть высшую расу, но кара была страшна.

— Ясно. Понятно, что нечего не понятно! Этот рассказ я уже слышала, и ясностей в историю он не принес, — всхлипнув, утерла глаза рукавом и только сейчас заметила затянувшиеся раны на ладонях.

Не поняла… Когда только успела пораниться? То, что они у меня затягиваются быстро, я это помню, все же симбионты. А еще я как-то вылечила Хлодвига…

Взвизгнув, так что сова перевертыш подпрыгнула на месте, схватила валяющийся рядом скальпель, полоснула по ладони, как только с раны начала капать кровь, быстро приложила к губам раненой и приказала глотать. Та нехотя проглотила.

— А теперь ждем. Помоги ее устроить удобнее.

Понявшись метнулась к нише с кроватью, нашарила под ней покрывала, забрала подушку, захвати сумку и выбежала в коридор. В это время Хогди натужно подняла девушку — рысь, дождавшись пока я все расстелю, положила на лежак.

А нам оставалось только ждать. Еще я осознала насколько голодна, так как живот издал голодную трель, напоминая о себе, хочу в душ и пить.