Добродетель и соблазн

Глава 2

Спустя два дня, солнечным весенним утром, гонец отбыл, низко поклонившись княгине, которая стояла на крыльце с малышкой на руках. Его отряд ждал во дворе, оседлав коней, и оруженосец князя Шуйского вскочил на боевого скакуна, сверкая на солнце кольчугой и блестящим оружием. В лесах вокруг Пскова укрывались отступники и враги царя, и царские служивые обычно путешествовали лишь в сопровождении вооруженного до зубов эскорта.

Татьяна смотрела вслед отряду из сорока всадников, пока он не скрылся в конце березовой аллеи. Лишь тогда она прошептала:

– Скатертью дорога! – И улыбнулась своей маленькой дочери Зое.

– Я прикажу вымыть дом и службы, чтобы их духа здесь не оставалось, – скривил губы в презрительной усмешке ее дворецкий Тимофей.

Взглянув на старика, который служил ее семье, сколько она себя помнила, княгиня Татьяна кивнула в знак согласия.

– И выставь стражу на дорогах, чтобы нас заранее предупредили, когда князю в следующий раз вздумается нарушить мой покой.

С тех пор как она осиротела два года назад, когда ее родители погибли от рук разбойников, по всей вероятности, нанятых царским двором, слуги стали ее семьей. Тимофей улыбнулся княгине, которая выросла и превратилась в прекрасную женщину у него на глазах и под его бдительным присмотром.

– Если повезет, мы не скоро увидим их снова.

– Если посчастливится, не увидим никогда. Я слышала, что у моего мужа уже есть сын от одной из его грудастых любовниц.

Тимофей суеверно перекрестился, отгоняя черта:

– Я буду молиться за ваше избавление, ваше сиятельство.

Тимофей сопровождал Татьяну в Москву и хорошо знал злобный нрав князя.

– Ну а сейчас я уже избавилась. День сегодня просто великолепный. Когда Зою уложат спать после обеда, я, пожалуй, прогуляюсь верхом на моей лошадке.

Радостные нотки в голосе Татьяны напомнили старому слуге счастливые .дни и лучшие времена. До того как князь Шуйский вторгся в их жизнь, Татьяна каждую свободную минутку посвящала верховым прогулкам.

– Я прикажу оседлать Волю, грумы будут готовы сопровождать вас.

– Я хочу прокатиться одна. – Она чуть погладила черные шелковистые волосики дочери и тут же была вознаграждена веселым гуканьем малышки. В свои четыре месяца Зоя улыбалась радостно и непосредственно. – Они все уехали, Тимофей. Мне ничто не угрожает.

Даже если бы он и захотел возразить, он знал, что это было бесполезно. Столбовая дворянка, потомок боярского рода, обитавшего на псковских землях с незапамятных времен, она была такой же естественной частью этой земли, как зеленая трава и белые березы. И столь же любима и почитаема всеми.

Митрополит Псковский попытался было воспрепятствовать матримониальным планам Ивана IV в отношении Татьяны – он достаточно был наслышан о дурной репутации человека, предназначенного ей в мужья. Но даже служитель Господа не был настолько силен, чтобы противостоять воле царя. Зато он лично предпринял долгое путешествие из Пскова, чтобы крестить родившуюся Зою, и продолжал выступать в защиту Татьяны во всех имущественных делах.

– Тимофей, а далеко ли мы от Москвы? – спросила княгиня весело и беззаботно, нежно покачивая на руках дочурку.

– Шестьсот верст, моя госпожа.

– Скажи мне это снова, – потребовала она с озорной улыбкой.

– Да это просто на краю света, моя госпожа. Страшно далеко от нас, – отвечал он, довольный при виде радости, светившейся в ее глазах.

– Да, да, да!

Зоя принялась гукать и пускать пузыри, словно почувствовав ликование матери, и уставилась на нее блестящими голубыми глазками.

– Что за прекрасный, просто чудесный день! – Низко склонившись, княгиня поцеловала дочурку в прелестный носик.