Глава II. Все маски сняты


Все формальности соблюдены, режиссер раздал роли, поднялся занавес, и под приглушенным светом началось действо.

Сцена один, дубль единственный, начали.

– Подходит к завершению рассмотрение дела по обвинению Вестникова К.В. в совершении злостного преступления – умышленного лишения жизни двух молодых людей, – начал заключительную речь прокурор.

Один – ярый защитник прав и свобод человека, отстаивавший самых беззащитных, безмолвных, всеми забытых работяг. Этот парень не боялся преград, не наступал на глотку задыхающейся борьбе с системой и до последнего бился за каждого своего подопечного. Вы только вслушайтесь в имя покойного – Цветков Михаил Сергеевич. От одного только имени веет добром, теплом и божественным светом. И я говорю это не просто так. В свои тридцать три года Михаил сумел вселить надежду двадцати отчаявшимся труженикам, покалеченным бездушием и халатностью бездонных кошельков. Он не останавливался ни перед статусом, ни перед связями толстосумов, ни перед чем. Ни одна дверь не смогла сдержать натиск этого бесстрашного воина. И что мы имеем в конечном счете? Раздробленный череп и наполненные ужасом стеклянные глаза, смотрящие на безжизненное тело своей молодой жены. А напротив – беззвучный крик коктейля нестерпимого страдания и тихой радости. Радости красивой девушки за то, что в последний миг ее короткой жизни ей посчастливилось быть рядом со своим избранником.

Начав свою речь, прокурор работал не только на присяжных. Ему было важно призвать Костю к стыду за незваный ком, подступающий к горлу матери. Картинка перед присяжными должна быть идеальной – потупивший голову загнанный в угол преступник, раздавленная угрызениями совести мать и потерявшая веру спутница жизни.

Царев Владимир Владиславович работал жестко. В своих доведенных до совершенства речах он мог облечь самое прекрасное божие создание в исчадие ада. И не зря. Вот уже двадцать пять лет Владимир Владиславович выводит на чистую воду отъявленных мерзавцев и не позволяет им оставаться безнаказанными. Сто семь выигранных дел. Сто семь отомщенных душ.

Владимир Владиславович не мог поступиться своими принципами. Его жизненный девиз – на каждую силу найдется другая сила. И эта сила – правосудие. Честное, независимое, объективное и беспристрастное.

Не удивительно, что с детского сада его называли прокурором. Выбор профессии был очевиден для всех. Хорошая успеваемость в школе милиции, красный диплом на кафедре прокурорско-следственной деятельности, неугасаемые амбиции и истинно верные цели привели Владимира Владиславовича в этот зал суда, возможно, к самому яркому событию в его карьере.

– Итак, за нашими плечами девять слушаний, – продолжил прокурор. – Так много времени отнял у нас этот мальчишка, который не в силах собрать все свое мужество в кулак и признаться в содеянном. Время – единственное, чего не хватило жертвам этого циничного вора самого ценного, что есть на земле, Божьего дара – жизни. Возможности творить, возможности мечтать. Любить и растить детей, заботиться о стариках и позволить подросшим чадам отдать свой долг родителям.

Владимир Владиславович хорошо знал свое дело. По скамье присяжных пронесся безмолвный разряд негодования. Весь суд присяжных, от продавца до командира роты, смотрел на Костю испепеляющим взглядом, одним общим для всех взглядом, заставляющим перестать бороться даже самого отважного и свободолюбивого льва.

– На протяжении трех месяцев мы наблюдали за результатами совершенного Вестниковым непростительного преступления – жестокого убийства двух людей с рядом отягчающих обстоятельств, от одного только перечисления которых сердце сковывает жуткий холод. Вестников не просто спланировал мучительный уход из жизни общественного деятеля, всеобщего любимца и просто хорошего человека. Вестников претворил в жизнь свой ужасающий план самым изощренным образом. Обездвижив Михаила, Вестников на глазах у не так давно нашедшего свое счастье супруга обесчестил его молодую жену жесточайшим способом, и ублажив свою животную похоть, украл у нее дыхание под неистовое биение сердце Цветкова.

Напомню, Цветковой Алене Игоревне едва исполнилось тридцать три года. Михаил и Алена жили мечтой создать нечто прекрасное – крепкую любящую семью, наполненную детским смехом и приятными хлопотами. Несмотря на несколько неудачных попыток, пара не прекращала надеяться, что однажды небеса ниспошлют им маленький комочек счастья, который будет освещать их путь в жизненных сумерках, как пламенное сердце Данко. Но Вестников решил иначе. Он посчитал, что он вправе отбирать у людей мечту. Что он – распорядитель судеб и верховный судья никчемных людишек, не заслуживающих даже малейшего шанса на существование.

Мимика и жесты Владимира Владиславовича говорили сами за себя. Его движения были живыми и плавными, наполненными отцовской печалью, как будто Владимир Владиславович сам уповал стать дедом этого никогда не родившегося ребенка.

Костин адвокат внимал каждое слово прокурора и анализировал отклик присяжных.

Их было шестеро. Группа разносортных и разновозрастных мирных жителей по очереди угасали под страстной речью правоприменительной «мафии». Продавец магазина, банковский работник, писатель и предприимчивая бизнесвумен плавились под накалом страстей, описываемых прокурором, не оказывая никакого сопротивления игре слов и подмене понятий, так виртуозно используемых опытным оратором. И лишь рентгеновский взгляд профессора и скрещенные на груди руки ротного командира не давали лирическим отступлениям прокурора полностью завладеть их непрекращающимися логическими размышлениями.

Владимир Владиславович чувствовал, что не все присяжные поддавались его призывам к состраданию, и решил перекинуть войска на сторону доказательств.

– К сожалению, вынужден еще раз вернуть нас на место преступления. На одном из заседаний мы тщательно изучили фотографии и видеозаписи с поля битвы последнего вечера Цветковых. Пара мирно готовилась к семейному субботнему ужину. Алена завершала украшение стола в то время, как Михаил открывал бутылку любимого красного вина, специально приготовленную в честь годовщины свадьбы. Ничто не предвещало беды. Приглушенная музыка заряжала счастливых супругов гармонией. Свечи ждали кульминации своей романтической карьеры в самом центре стола. Раздался роковой звонок, и хозяин впустил на порог своего дома беспощадную смерть.


Загрузка...