Дочь кучера. Мезальянс

Глава 1

Глава 1

– Хочу поменять сиделку, – произнесла Лира, сложив руки на покрывале.

– Лира! – воскликнула мама, накинув на себя маску оскорбленной добродетели. – Ты не могла бы подождать и…

– Нет.

Лира Вишневецкая покачала головой, не обращая внимания на то, что предмет обсуждения находился в комнате. Она бы сама уволила Марину Константиновну, если бы это зависело от нее. Одних слов недостаточно в её положении. Повременить она тоже не может: мама непременно найдет повод выскользнуть из комнаты раньше, чем догадается сделать то же самое сиделка. Это уже было – и не раз.

– Можно узнать причину твоего желания?

– Она мне не нравится.

– Ты не находишь, что это объяснение детское? – с лёгким презрением спросила мама, тут же позабыв о притворном стыде.

Всего несколько секунд – и она уже не пыталась даже делать вид, что стесняется. Не отослав Марину Константиновну, мама решила продолжить разговор, унизив дочь на глазах у посторонней. Это всегда так: если сиделка останется после разговора, это будет означать лишь одно – унижение.

– Не нахожу. Но раз ты настаиваешь на истинной причине – пожалуйста, – ровно проговорила Лира, не моргнув глазом. – Мне не нравится, как она ведёт себя, когда тебя нет дома.

«Ужасно» – вот слово, которое лучше всего описывало ситуацию. Лира чувствовала себя вещью в собственном доме. Она инвалид лишь частично: не могла ходить, но во всём остальном оставалась той же, что и год назад.

– Алина Станиславовна, не было ничего такого! – перебила сиделка, оставив возиться со склянками на столике. – Лира Олеговна ещё не оправилась от депрессии, и смена настроения – норма при её диагнозе.

Лира приподняла бровь. Поведение женщины говорило само за себя. У них, конечно, не Англия с вышколенными слугами, но нормальный человек вышел бы, чтобы дать возможность поговорить без свидетелей. И уж точно не стал бы ставить диагнозы.

– Марина Константиновна, пожалуйста, оставьте нас, – спокойно попросила Лира, переводя взгляд на женщину. – Сейчас.

Сиделка вместо того, чтобы уйти, уставилась на Алину Станиславовну. Лиру это не удивило. Её расстроило не поведение чужой тётки, а то, что родная мать позволяла обращаться с ней так.

– Марина Константиновна, вы разве не слышали, что сказала моя дочь? – вдруг раздался голос отца, появившегося в дверях.

Он не постучал, как делал раньше. Видимо, услышал голоса и решил вмешаться.

– Олег! – удивлённо воскликнула мама. – Ты не сказал, что приедешь!

– Странно предупреждать, что я собираюсь вернуться домой, – спокойно сказал отец, обходя кровать Лиры. – Ты не находишь?

Он сел рядом, скинув ботинки.

– Привет, котёнок, – сказал он, целуя её в щёку. – Как ты?

– Нормально, – ответила Лира, улыбаясь. – Пытаюсь добиться гражданских прав в своём же доме.

– Что за глупости?

Она лишь пожала плечами. Объяснять очевидное казалось унизительным. Она и так всё понимала. Раньше и мама понимала.

– Олег, она хочет поменять сиделку, – вмешалась мама, наблюдая за ними со своего места. – Марина Константиновна – уже пятый человек, которого она выгоняет.

Лира знала, почему мама спрашивает отца и почему не хочет садиться рядом, как в детстве. Мама не хотела признавать, что они с папой давно не живут вместе, хотя это никогда не было тайной для Лиры. И ещё больше мама боялась её состояния или стыдилась его. Лира бы предпочла, чтобы боялась. Иначе это только новый повод для депрессии.

– У нас дефицит квалифицированного персонала? – спокойно спросила Лира, радуясь, что они остались втроём. – Она последняя, кто умеет ухаживать за больными?

– Да, Алин, – вмешался отец, беря дочь за руку. – Что ты вцепилась в эту неприятную женщину?

Лира невольно выдохнула. Значит, не только ей она показалась мерзкой.

– Она не даёт им ни малейшего шанса, – возразила мама и сначала сделала шаг к кровати, но потом, передумав, лишь взялась за её край. – Прошло всего два месяца, и Лире что-то показалось.

Ей не показалось. Просто мама не была на её месте.

– Что дальше? Будем выписывать специалистов из Франции? – язвительно спросила мама.

– Даже если и станем – ну и что? – легко парировал отец. – Мы можем себе это позволить.

Мама наградила его мимолётной улыбкой, полной презрения. Лира никогда не понимала этого отношения, хотя знала, что богатство отцу досталось не в подарок. Да, капитал был дедовский, но отец сам приумножил его, став «фармацевтическим королём». Однако мама продолжала смотреть на него так, будто он безответственный расточитель.

– Каждый раз, когда у Лиры испортится настроение?

Лира сжала губы и быстро их облизала.

– Просто тебе стыдно перед подругами, – тихо заметила она. – Кто порекомендовал агентство? Лола Александровна?

Она сделала вид, что задумалась. Её разрывало от горечи и стыда за свою беспомощность.

– Она владеет им.

– Да. И что с того?

– Тебе стыдно за меня, мама. А я не хочу терпеть такое обращение. Она относится ко мне, как к вещи, но всё меняется, когда ты дома. Ты этого не замечаешь, потому что Марина Константиновна не дура и отлично понимает, как надо себя вести при тебе.

Лира чувствовала, как начинают дрожать губы. Говорить об этом было мучительно. Ещё мучительнее – осознавать, что она не может защитить себя.

Лучше бы авария отняла у неё разум, а не ноги – тогда ей было бы всё равно.

– Интересно, – продолжила Лира быстро, не давая матери вставить слово, – что ты скажешь, когда из дома начнут пропадать вещи?

– Это невозможно, – ответила мама с выражением светской скуки. – У неё безупречная репутация.

– А у её гостей? – настаивала Лира. – Это пустяки, если они вынесут весь дом, но что ты скажешь Лоле Александровне?

– Ты сгущаешь краски, Лира, – процедила мама. – То, что к Марине зашла подруга, не значит ничего.

– Лирок, это серьёзное обвинение, – мягко вмешался отец.

Глава 2

Глава 2

Несмотря на то, что они ездили в Воронеж, когда Лире было всего пять лет, она очень хорошо помнит ту поездку. Ей понравилось там все – покосившийся забор, который выправил отец и дядя Ваня, ветхий дом с местами осыпавшейся побелкой, пружинные кровати, на которых было так весело прыгать и заросший яблоневый сад. Мама пришла от того места в ужас и позже настаивала лишь на курортах. А Лира запомнила, потому что там было не так как везде.

– Не отвечает? – поинтересовалась мама, перелистывая страницы глянцевого издания.

Но несмотря на прошлое неприятие, мама обрадовалась предложению папы и принялась ждать тетку с не меньшим энтузиазмом, чем Лира. Это было странно, потому что за все эти годы родственники ни разу приехали к ним ни проездом, ни в гости. Согласилась, но настояла на том, чтобы агентство на время прислало другую женщину.

– Нет.

Лира качнула подбородком и, отложив смартфон в сторону, устремила глаза на ноутбук. Дела рекламного агентства, которое основала Лира и Вадим шли отлично. Вадим сделал максимально прозрачную отчетность. Он предоставил доступ к контактам клиентов и не скрыл цифры двойной бухгалтерии. Все только бы она не звонила ему и не напоминала о себе. Трус.

– Наверное, не может определиться, что делать с заготовками, – проговорила мама, задержав взгляд на белых страницах. – Бросить банки с огурцами, да компотами…

Мама фыркнула. В голосе матери в очередной послышалось пренебрежение. Лира подняла глаза. Выпад был вполне в ее духе. Но только раньше она отзывалась так о подружках со светских вечеринок.

– Она не нравится тебе, но ты согласилась, чтобы она ухаживала за мной.

– Мой голос против ваших двух, – объяснила она, не поднимая глаз. – Он бы ничего не изменил, потому я решила присоединиться к вам.

Плохое объяснение она выбрала.

– Она будет жить здесь, – заметила она, не выпуская маму из виду.

Мама помедлила немного и дернула плечом.

– Всегда.

– Зато в доме не будет посторонних – ответила она и уголок ее рта дернулся. – Правда, детка?

Лира знала это жест и хоть убей, но не понимала ее. Мама как будто мстила ей, но совершенно наиглупейшим образом. Она что-то знала о тетке? Если да, то делала она хуже не только Лире, в своем желании доказать что-то, но и себе.

– Хотела бы я понять, что у тебя в голове, мама – проговорила она, убирая ноутбук на стол. – Ты злишься на меня, но только я не пойму за что.

Мама сначала никак не отреагировала на ее замечание. Она замерла, а потом подняла взгляд на нее.

– Она мне не нравится. Это правда. Но я согласилась на ее кандидатуру, потому что ты захотела этого, а еще Олег.

– А еще почему?

Она очень хорошо знала маму. Прошли те времена, когда мама жила исключительно интересами семьи. Лира выросла. Бизнес наладился. Зачем было жертвовать собой?

– Олег будет чаще заглядывать домой.

Лира не нашлась, что ответить ей. То, что родители охладели друг к другу не было тайной для нее. У отца наверняка были любовницы… Лира пришла к выводу, что едва ли не каждый мужчина хочет попробовать кусок этого пирога и узнать каково это завести любовницу. Но приезд тетки не решал проблемы.

– А злюсь я не на тебя, а вообще, – ответила она, тряхнув золотыми кудрями. – Я понимаю, что она может стать поводом не приезжать сюда вовсе.

– Ты тоже бываешь здесь три дня из семи – ответила Лира, чтобы как-то защитить папу.

Она любила их двоих и понимала тоже их двоих.

– Это другое, Лир – ответила она невозмутимо. – Ты ведь понимаешь меня?

Конечно понимала. Мама не могла смотреть на нее такую. Она не плакала… Хотя, может, Лира просто не видела этого? Но ей было тяжело видеть дочь такой.

– Раз уж заговорили об этом. Марина Константиновна была чудесным иппотерапевтом.

– Нет – ответила Лира, как отрезав.

Она не согласится на ее возвращение. Кадровое агентство Лолы Александровны предоставляло ужасных работников. Марина была лицемерной с***, Валентина Игоревна (нынешняя сиделка) надменной дурой, которая пыталась своим поведением показать-доказать Лире что-то.

– Что «нет»?

– Она не вернется, – пояснила Лира твердо, а сама содрогнулась от этой перспективы.

Пассивные издевательства не забудутся ею никогда.

– Ты даже не хочешь выслушать меня – укорила ее родительница. – Не этому я учила тебя.

– Я выслушаю тебя, но только в том случае, если в конце твоего рассказа не будет предложения вернуть Марину.

Мама кивнула, и Лира успокоилась.

– Да тут и рассказывать нечего. Хочу предложить тебе попробовать заниматься с лошадьми. Марина оставила мне контакты реабилитационного центра и порекомендовала грамотного специалиста. Я навела справки и съездила туда.

На последнем предложении мама сделала очень выразительный взгляд. Он означал: смотри, я уезжаю по делам!

Глава 3

Глава 3

Это день настал. Во дворе, а именно у конюшен собралась толпа народу. Они готовились, переговаривались и ждали Лиру, а она волновалась, медля перед дверью. Наверное, как и недавно привезенные на участок лошади. Их тревожное всхрапывание слышалось даже в доме и немного беспокоило Лиру. Она успела привязаться к животным, несмотря на то что общается с ними всего ничего – несколько месяцев. Лошади купили ее своим отношением – они отвечали взаимностью и не шли на контакт, как бы вкусна ни была морковка, которую им предлагали. А еще им было абсолютно плевать на то, какая у тебя внешность. Только поэтому одному они абсолютно точно были лучше людей.

– Лира?! – позвала ее мама, застучав каблуками по деревянным ступенькам. – Ну что ты?!

Вишневецкая-младшая дернула плечом. Просто ей было страшно. Не так много шансов у нее оставалось, чтобы встать на ноги. В какой-то момент ей стало жутко остаться без них.

– Хочешь отменить все? Серьезно?

Лира Олеговна Вишневецкая смотрела на мать, какое-то время, не отвечая на ее поток сознания. Ей было все равно на то сколько энергии, ресурсов и самое главное нервов было потрачено, чтобы организовать все это. Только, когда она замолчала, выдохшись, Лира заговорила.

– Они останутся здесь даже если ничего не получится.

Она имела в виду животных конечно же.

– Лошади.

– Что? Конечно!

– Пообещай мне это – потребовала Лира, не отставая. – Ты оставишь Муху и Леди, несмотря ни на что.

Не она придумала им клички. Им дали их на ипподроме. Но они очень подходили им. Впрочем она думала не об этом. Захоти она объяснить себе откуда взялось это желание и лежащее в его корне беспокойство, Лира бы не смогла сделать это.

– Лира, ты пугаешь меня, – сообщила мама, помедлила и присела перед ней.

Лира сделала жест рукой, требующий ее подняться. Она отчасти поняла почему мама стала вести себя с ней иначе. Кажется, что это крылось в глубинах подсознания, мама считала, что она ее маленькая приболевшая дочь.

– Просто пообещай, что ты не избавишься от них, как сделала это с Рексом.

– Зачем сравнивать? – спросила Алина Станиславовна. – Рекс укусил тебя.

Пёс из детства встал перед глазами, словно на яву.

– Он взял мой руку в зубы, потому что я потащила его за хвост. Мне не было и пяти, ма. А сейчас мне двадцать семь.

– Но ты все равно просишь меня об этом? – осведомилась мать с несколько грустной улыбкой. – Но хорошо – я обещаю тебе, что чем бы не закончилась моя затея с иппотерапией, лошади останутся на территории дома.

Лира улыбнулась, а потом взялась за рычаг, таким образом показывая, что готова выйти к ожидающим ее специалистам. Путь до них занял какое-то время, за которое она поняла, что раздражена из-за присутствующей среди прочих Марины Александровны.

– А что она делает здесь?

Слава Богу мама не стала делать вид, что она понятия не имеет о ком говорит ее дочь.

– Видимо ее решил взять с собой Герман Сигизмундович. На это я повлиять ну никак не могла. Ты же понимаешь?

Вишневецкая кивнула. Она понимала, что попросит у Кшняцкого, чтобы он больше не брал с собой неприятного для нее человека. Если она правильно поняла смысл терапии животными, то он как раз таки и заключается в том, чтобы пациент чувствовал максимальный комфорт, покой и расслабленность. В присутствии несимпатичной для нее женщины Лира этого сделать не смогла бы, сколько бы ни уговаривала и не призывала себя вспомнить свои профессиональные качества – то есть умение работать с самыми разными людьми. А значит, этот день обещал быть неудачным.

– Добрый день, Лира Олеговна.

– Привет – поздоровалась она, взглянув снизу-верх на атлетически сложенного мужчину.

По внешнему виду Германа Сигизмундовчиа было видно, что мужчина следит за собой, а еще было понятно, что по нему сохнут женщины и грустят клубы с эротическими танцами. Впрочем, это были лишь первые Лирины мысли, потому что Герман Сигизмундович расположил к себе и с первых же секунд дал понять, что его пациенты выздоравливают не благодаря его красоте.

– Меня зовут Герман Сигизмундович.

Она растянула губы в приветственной улыбке, протянув ему руку. Он пожал ее и тепло улыбнулся ей.

– Вместе со мной вы будете учиться заново ходить.

– Меня радует ваша уверенность – ответила Лира, посмотрев на установленный в центре загона механизм. – Можно узнать скольких пациентов вы подняли на ноги?

Она задала нормальный вопрос, уже зная ответ на него. Перед тем как согласиться на участие в «вечеринке» в собственном саду, она изучила все, что касалось реабилитационного центра. Лира знала заочно практически всех специалистов и не раз-два-три прочитала истории о чудесных исцелениях. Но спрашивала она для другого – чтобы снять не оставившую ее нервозность. Лира так делала всегда в прошлой жизни – брала ситуацию в свои руки и уже не беспокоилась ни о чем.

– Лира! – вмешалась мама. – Это некрасиво сомневаться в человеке, которого мы уже пригласили к нам, ты не находишь?

Глава 4

Глава 4

– Красиво тут у тебя! – протянул Лайннел, беспрестанно озираясь по сторонам.

Эверт кивнул радующемуся жизни королю, приподняв уголок губ в некоем подобии улыбки. Несмотря на восторги его величества ему было тревожно, несмотря на всяческие «но» в виде безопасных окрестностей и спонтанного желания короля составить компанию и навестить родственников Эверта фон Физа. Враги короны даже, если бы очень захотели не смогли бы организовать покушение так быстро. Но… Эверту было неспокойно.

– Перестань делать такое лицо, сэгхарт[1]! – воскликнул Лайннел, вышагивая по дороге. – Или, я решу, что тебе пора в отставку!

– Какое?

– Кислое! Словно мы не вырвались из дворца, а обсуждаем бюджет страны!

В ответ на это Эверт ухмыльнулся. Угроза короля позабавила его. Он, Эверт и Генрих так давно занимают свои должности, что трудно представить на этом месте кого бы то ни было еще. Служба стране превратилась в часть их жизни. Они можно сказать, что и не знали иного. А бюджет… Обсуждать его всегда муторно. Хочется наконец бросить деньги на развитие культуры и поддержку искусств, но всегда найдется, что поважнее.

– Беспокоиться о жизни короля – это повод для отставки?

– Это повод засомневаться в твоей силе и в профессионализме, – огрызнулся Лайннел, соскочив на заросшую травой обочину. – Что может случиться в твоей безопасной глуши, в которую ты отправил старика и мальчонку?

Эверт не мог объяснить этого, поэтому ляпнул первое что пришло в голову.

– В траве могут прятаться ядовитые змеи.

Он сказал и тут же улыбнулся, тем самым поддержав разразившегося раскатистым смехом друга.

– Ядовитые змеи?! Ой, темнейшество, да не смеши ты меня!

Веселья короля было заразительно, но Эв старался держать марку и быть серьезным до самой последней минуты. До него, кажется, дошло, что имел в виду Лайннел – что целую вечность они не проводили время так просто, смеясь словам друг друга. Им не хватало Траубе, но кто-то должен был остаться во дворце, поддерживать порядок и дать знать, если случится что-то.

– Дикие животные – продолжил Эверт, улыбаясь. – Хищные птицы!

– Хи.. Хи.. Хищные птицы? Что они сделают? Обделают меня?!

Раскрасневшийся от хохота Лайннел уперся в колени руками, так велико было его веселье.

– Не помню, чтобы я платил за них.

– Но придется закупить и этих тварей, – ответил Эверет фон Фриз, а потом добавил. – Иначе, у нас получится Австралия.

Так говорил их давно канувший в бездну друг Берг, описывая страну с диковинными, но малочисленными животными. Эверт очень хотел увидеть кенгуру. Но... Этому не бывать никогда.

– У нас нет овец, а было бы не плохо завести их и торговать сукном, – протянул Лайнелл, задумавшись. – Так хватит!

От былого веселья короля не осталось и следа. Раскрасневшееся лицо приобрело прежние краски, а сам он взглянул на Эверта так, как если бы выслушивал вздор какого-нибудь придворного.

– Я напросился с тобой не для того, чтобы обсуждать государственные дела.

– А для чего? – полюбопытствовал Эверт, едва ли проникшись грозным видом монарха. – Мне казалось, что ты хотел вырваться из дворца и вот ты здесь, что совершенно не мешает обсуждать…

Король и сам не мог расслабиться на все сто.

– Вот именно! Дай ты мне просто отдохнуть! Погулять! Понаблюдать за хищными птицами! Попытаться разглядеть в траве ядовитых змей! Не хочу я думать о стране! О налогах! Об обороне границ! Докладах, овцах и прочем!

Эверт хотел было сказать ему о королевских садах и парках, резиденциях и Соленском институте солнца, которые предназначались конкретно для того, чтобы в них отдыхали и поправляли здоровье члены королевской семьи, но передумал. Куда бы ни отправился король за ним везде и всегда следует его свита, а где она, там и дела. Не такой человек Лайннел, чтобы орать на подданных, так как на него. Он будет слушать, вникать и пытаться решать.

– Знаешь, жизнь проходит, – произнес Лайннел, сорвав травинку. – Я не хочу прожить всю свою жизнь вот так.

Эверт проследил, как король сунул стебель травы в зубы и поморщился. Но предпочёл не говорить ничего о том, что вдоль этой дороги крестьяне гонят скот, а где он, там и коровьи лепешки. Пусть радуется, а Эверт шепнет Эрбу, что не мешало бы дать королю что-нибудь от паразитов.

– Тошнит от этих рожь, блеска залов и бумаг. Они мне стали снится по ночам. Бабы и те снятся на бумагах.

– Рисуешь ты их что ли? – хмыкнул Эв, не сдержавшись. – Или рассматриваешь во сне пошлые картинки?

– Ага! Я их беру на прошениях, бездна их подери! И ведь в реальности точно также! Куда ни глянь везде они!

– Бабы?

– Иди в бездну, сэгхарт! – обиделся Лайннел, не оценив юмора. – Ты, Траубе и все остальные.

Эверт кивнул, сделав вид, что понимает его. Он не задумывался, а нравится ли ему его жизнь. Он привык к ней и как не странно радовался рутине в виде разбора корреспонденции и выставленных счетов. Но ему снились совсем другие кошмары. Что насчет женщин, то графу фон Физу тоже не очень повезло с ними.

Глава 5

Глава 5

– По-честному, надо звать Генриха.

– Перестань! – рявкнул Лайннел. – Я запрещаю тебе делать это!

Они даже остановились на мгновение, прожигая друг друга одинаково настойчивыми и требовательными взглядами.

– Их главарь выдержал рассеивающие чары, – проговорил Эверт, попытавшись урезонить монарха. – По-твоему это нормально?

Объяснение у этой «ненормальности» было только одно – на главаре нанесена татуировка «защиты», но тогда возникал другой вопрос: кто сделал ее этому сброду? А решение подобных задачек входило в компетенцию дел Генриха.

– Вызовем Генриха и его летучий отряд, когда соберемся обратно.

– Следы к тому времени…

– Плевать! – рявкнул Лайннел и в его голосе Эверт услышал отчаяние. – По горячим следам и дурак найдет, а он пусть покажет, что умеет, когда прошло несколько дней!

Эверт вместо ответа отвернулся от короля и продолжил путь в прежнем направлении.

Хотелось сказать, что Лайннел хуже Джонатан. Но Эверт промолчал. С королями надо иначе.

Родовое гнездо фон Физов появилось внезапно. Неподготовленному взгляду могло показаться, что оно выросло словно гриб после дождя. Но только не для Эверта ведь это он создал эту иллюзию в свое время зарыв в окружающих замок землях бесчисленное количество кристаллов.

– Его сиятельство вернулся! Милорд приехал! Слышите?!

Их очень скоро заметили. Крестьяне бросали свои дела, бежали к дороге, кланялись и с любопытством рассматривали то, что держал в руках их хозяин.

– Интересное ощущение – выдал вышагивающий рядом Лайнелл. – Тебя заметили, а я словно пустое место!

– Но ты же хотел побыть подальше от двора? – заметил сэгхарт не без насмешки. – Наслаждайся и будь, как все.

Лайннел открыл было рот для ответной колкости, но осекся. Эверт уже не смотрел на него. Они оказались в донжоне и Эверт включил режим «милорда». Так бы выразился их общий друг Берг.

– Эв, неси мальчишку к лекарю и не беспокойся ни о чем – вмешался Лайннел, решив помочь своему другу. – Ты, ты и ты пойдешь со мной!

Король ткнул в приглянувшихся стражников, не посмевших возражать его властному и исполненному силой голосу.

– А ты пригони к воротам телегу! – продолжил громыхать король не без слышимого удовольствия.

Эверт хотел было отговорить его, но Лайннел не слушал его и шел обратно к воротам. Ему приносило удовольствие исполнять роли попроще.

– Следуй за его величеством, – сказал сэгхарт, взяв за плечо первого попавшегося стража. – Вильям.

Воин в легком доспехе вытянулся, сверкнул радостным взглядом… А Эверт лишь похвалил себя за то, что в свое время натренировал память на лица. Солдаты любили подобное. А сэгхарту было очень нужно, чтобы они следовали за ним куда бы он ни приказал.

– Отвечаешь за него головой. Ясно?

– Будет сделано, ваше сиятельство, – отрапортовал мгновенно посерьезневший вояка и бросился в след за Лайннелом.

Эв же сделал несколько шагов вперед, понял, что раздражен кутерьмой и, если бы мог, то хлопнул себя по лбу, вспомнив, что он маг в конце-то концов. Тонкая грань портала открылась перед ним и, игнорируя челядь, сэгхарт Эверт вступил в нее, оказавшись в тишине собственной спальни.

– Лекаря и кузнеца! – крикнул он в сторону двери, усилив голос магией. – Живо!

После, он прошел к кровати, сложив на нее груду железа и принялся возиться с тем, чтобы освободить тело заключенного в него юноши. Он начал приходить в себя, застонал и попытался подняться. Тщетно.

– Подожди немного – приказал Эверт, пытаясь стащить с него шлем и возясь с застежками на затылке. – Металл покорежило от удара.

Они не поддавались ему и не желали отворачиваться, забитые листвой и грязью. Эверт замер, перебирая в уме источники с самым мощным течением воды, сконцентрировался и направил их в шлем «заключенного».

– Что вы делаете?! Прекратите!

Парнишка вскрикнул, попытался оттолкнуть его и закашлялся. Но явил миру свою кудрявую голову.

– Это просто вода! – успокоил его Эверт. – Скажи: где болит?

Эверт принялся рассматривать его, потом прикоснулся к лицу, отведя в сторону тугие локоны, но не нашел ничего.

– Странно. На твоем лице была кровь!

– Правда?

– Да, – ответил Эверт, не обратив внимание на тон вопрошающего. – Я абсолютно точно видел кровь.

Он принялся освобождать его от кирасы, вновь залил водой все и оглянулся на дверь, не понимая куда вдруг запропастились слуги. Ему бы не помешала помощь в виде лишней пару рук.

– Ты поступил храбро, вступившись за двух господ, – говорил он, чтобы успокоить юношу. – Тебя ждет награда и мой тебе совет выбирай ее мудро.

– Что?!

Эверт понимающе усмехнулся, взглянув в ошарашенное лицо паренька, который даже не смотрел на него, рассматривая пространство вокруг. Наверняка, он и не был никогда в верхней части замка и теперь, пользуясь ситуацией, набирался впечатлений, чтобы было о чем поговорить после всего.

Глава 6

Глава 6

– Милорд, нам нужно в классы, – осторожно произнес Седерик, спустя несколько секунд.

Эверт послушно свернул налево. Тягостное ощущение не отпустило его несмотря на то, что он вроде бы поставил все точки над i. Он еще слышал смех женщины, которую принял за мальчика. Это не было эхом прошлого. Просто она рассмеялась еще раз, когда он закрыл дверь и снова счастливо, без ожидаемого превосходства или восторга победительницы.

– Так кто-нибудь потрудится объяснить мне что случилось? – наконец спросил граф фон Физ, чтобы развеять гнетущую атмосферу.

Слугам тоже стоило показать, что он прав в своем решении и все ему нипочем.

– Хэсси и Сальма решили убраться в классах, а вернулась только Хэсси, дрожа и белая как мел.

– Куда делась Сальма? – спросил Эверт, хотя больше всего сейчас ему хотелось наорать и попросить говорить короче.

Тогда бы он все решил уже сейчас, а потом вернулся к той хамке и узнал причину ее веселья. Пора идти к Сабрине – иначе его напряжение можно будет потрогать рукой.

– Хесси говорит, что она упала в провал за дверью.

На душе у Эверта похолодело. Он прибавил шагу, а там и вовсе побежал, почувствовав, что дело плохо. С провалами он имел дело чаще чем хотелось бы. К счастью, он не появлялись сами по себе (за исключением Индегарда и приграничных зон), а только в тех местах, где решились использовать магию. Но каждый раз, когда происходило нечто подобное, гибли люди, а места после подобных «катаклизмов» нельзя было назвать жилыми. Что немудрено. Кто захочет жить и трудиться в месте, где убивали чудовища?

– А где Джонатан?

– Так в классе.

– А где Леннивайн?

– Никто не знает! Как в воду канул!

Племянник оказался там, где боялся Эверт. А что злило больше прочего, так это то, что негодник скорее всего причастен к происшествию. Ибо так было всегда сколько Эверт помнит историю всех происшествий, что случались в его доме последние двенадцать лет. Что до сегодня… Сегодня у Джонатана было день рождения. В нем должна была проснуться сила и тут сами Боги велели попробовать «наколдовать» что-нибудь.

– Возвращайтесь, – приказал Эверт, избавив слуг от дальнейшего рассказа, – а еще лучше – начните выводить людей во двор.

Он внезапно остановился и крикнул в след удаляющимся слугам.

– А где Карл?

Челядь замерла словно по мановению волшебной палочки. Все-таки Карл успел выдрессировать обычных крестьян – не орут, не мельтешат, а исполняют приказы и чуть что повинуются хозяину.

– Его светлость отбыл в гости и обещался быть сразу же после обеда.

– Слава Богам! – перебил Эверт говорящего, а потом вновь повторил. – Всех во двор, а еще лучше за ворота, не впускать и не выпускать никого, чтобы не услышали с этой стороны!

Еще несколько шагов и Эверт оказался на площадке перед дверью. Ее подпирали несколько лакеев. Парни стояли, закрыв глаза и судя по шевелящимся губам молились.

– Милорд!

На побелевших и подернутых печатью страха и отчаяния лицах забрезжила надежда.

– Наконец-то! Мы сдерживали их как могли!

Эверт жестом приказал им отойти от двери. Спрашивать, где племянник и жив ли он граф Физ не стал. Уже бы сообщили. Тогда бы они не стояли здесь, а изолировали этаж или того хуже – улепетывали подальше от этого места.

– Бегите и прихватите с собой всех, – сказал фон Физ, накинув на дверь заклинание «железного кулака» – кого встретите на своем пути.

Сэгхарт подождал, когда шаги стихнут, а затем ослабил магию, позволив двери вылететь, а трупам налегающим на нее вывалиться в коридор.

– Мерзкое отродье – приговаривал Эверт, орудуя выхваченной из-за пояса рапирой так, как никогда в жизни.

Сегодня он был один на поле боя. Не было бойкой пехоты, которая подоспела и прикрыла его, как это было обычно.

– Бах!

Башка последнего трупа отлетела к стене, ударилась о нее и разлетелась в стороны.

– Джонатан! Джон! Ты слышишь меня?

Он прошел к классу, но не спешил ступать вовнутрь, наблюдая уже знакомые ему провалы и хваля себя за то, что не воспользовался волшбой. Иначе, ему и Джонатану пришел бы конец.

– Джонатан! – крикнул он, что есть мочи, глядя на пустой зал с перевернутыми партами и учебными принадлежностями.

Верить в то, что мальчишка уцелел в этом малом филиале пограничья, то есть месте, где происходили военные события последних двенадцати лет, где возникали провалы и где появлялись чудовища, стремящиеся выбраться наружу и покорить этот мир… Эверт не верил в то, что это реально.

– Дядя? Это ты? Правда?

Голос шел и старого шкафа, в котором когда-то хранились атласы и карты. Представить, что туда мог уместить мальчишка было можно, но обрадованного Эверта обеспокоило другое: как подобраться к шкафу, преодолев испещренный провалами пол и не воспользоваться магией при этом?

– Конечно я – ответил Эверт, прикидывая и решая, как действовать дальше. – Скажи на милость: кому еще нужно спасать и выручать тебя?

Глава 7

Глава 7

Это был самый необычный, яркий и запоминающий сон в ее жизни. Лира помнила запахи и рельеф красок на полотнах, к которым прикасалась, блуждая по тому не то замку, не то музею искусств. Также очень хорошо помнила боль и звон в голове прежде, чем погрузиться в темноту.

– Доктор Стрейндж, – произнесла Лира, улыбнувшись самой себе.

Так она назвала того странного и ужасно нервного типа, который все-таки сделал так, как она велела ему.

Хотя она видела, что до этого он даже не подумал о том, чтобы обдумать ее предложение. Как будто она была не в состоянии понять, что он совсем-совсем не рассчитывал на ее присутствие.

Вот только Лира теперь жалела о своем предложении и поступке, гадая как долго мог длиться сон при другом варианте развития событий.

– Очнулась? – раздалось рядом совсем незнакомым для Лиры голосом. – Пора звать Траубе, чтобы его бесы ели!

Лира открыла глаза, удивившись. Голос, помянувший кого-то недобрым словом был ей незнаком. Так же как помещение больничного типа, в котором она оказалась. Она не представляла, как могла очутиться в госпитале при королевском дворце. Впрочем, Лиру волновало другое – ее ноги под белоснежной простыней. Они двигались, были грязны и демонстрировали полной отсутствие маникюра, но двигались!

– Это чудо! – прошептала она, сев и свесив ноги на пол. – Чудо!

– Что не так с твоими ногами?

Она подняла глаза на врача, все еще улыбаясь. Ее немного чудаковатый вид совсем-совсем не смутил ее. Кажется, она поняла, что произошло с ней. Осталось только убедиться в этом!

– Теперь все в полном порядке! – воскликнула она, поднявшись, и поинтересовалась. – Доктор, а где я могу умыться?

– Иди в конец палаты! – откликнулся врач торопливо и ощутимо, что не без досады. – Там ты сможешь найти все необходимые удобства.

Она не просто пошла к удобствам, а побежала к ним.

– Будь аккуратна! – бросил врач ей в след. – Прибери за собой!

Это было по истине великолепное чувство, такое сильное, что оно в один короткий момент растрогало ее. Так что Лира посмотрела на свое отражение в зеркале с глазами полными слез. Кажется, что кто-то услышал ее мысли и дал то, о чем она просила накануне – возможность ходить с обещанием быть непременно счастливой.

– Где она? – спросили снаружи пока Лира рассматривала свое и не свое лицо вовсе.

Всю жизни она была яркой блондинкой, но в зеркале на нее смотрела девушка с ворохом кудрей, совсем детским лицом и самыми необычными зелеными глазами в мире, больше похожими на сложившийся рисунок калейдоскопа.

– В уборной! Но подождите ее здесь! Она сейчас вернется! Выход там один! А вы еще наследите мне здесь!

Лира поняла, что это по ее душу. Но прав был чудаковатый врач со старомодным зеркалом на лбу – ей некуда было деться из совершенно глухого пространства с кабинками и чудными унитазами внутри них. Узкое окошко было закрыто решеткой… Лира подергала его, а потом направилась обратно, глядя на стражников, но не понимая зачем могла понадобиться им и что натворила.

– Взять ее и отвести в допросную!

Двое усатых молодчиков взяли под руки и повели куда-то.

Страшно ли было Лире? Нисколько. Первое, она не была виновата ни в чем. Второе, ее заняло созерцание пространство вокруг.

Она действительно оказалась в замке времен Людовика XIV – огромные залы, позолота, зеркала, хрустальные люстры, ряженные в шелка и парчу придворные. Потом же ее сопровождающие свернули куда-то, провели застенками, и она оказалась в помещениях, лишенных того лоска и великолепия, что были в самом начале. Простые ровные стены мышиного цвета, такие же каменные полы, отсутствие окон, факельное освещение и неприятного вида мужик за неожиданно винтажным столом.

– Садись.

Она помедлила и это стоило ей тычка в спину с немедленной потерей равновесия. На стул она не села, а упала, потерев ушибленное место.

– Не надо толкаться.

– Слышала, что сказал, милорд? – буркнул ей усач. – Сесть и не выделываться!

Лира взглянула на конвоира еще раз, пообещала, что запомнит его и выкинула это из головы. Она получила новый шанс не для того, чтобы мстить каким-то пытающимся выслужиться придуркам.

– Твое имя?

Допрос не успел начаться, а она уже начинала валиться, словно прогульщица на экзаменах. Но вместо того, чтобы признаться, что она не знает своего имени, Лира задала свой вопрос.

– Могу я узнать за что меня задержали?

– Вопросы здесь задает мэтр Траубе!

Ей достался еще один тычок в спину. Лира повела плечом, вновь покосившись на стражника, а потом не без неприятия взглянула на его начальство. Все-таки законники одинаково неприятны во всех мирах и временах – делают вид, что не замечают творящейся вокруг бесчеловечности.

– Марта, – вдруг проговорила она, обрадованная озарившим ее воспоминанием.

Мальчик в шкафу назвал ее именно так, когда она залезла к нему, выбросив перед этим несколько стекляшек!

Глава 8

Глава 8

День близился к вечеру, когда он вернулся во дворец, шагнул в портал и оказался перед покоями короля.

– Это еще что за фокусы? – осведомился Эверт не без раздражения, когда перед его лицом сомкнулись клинки алебард.

Откровенно говоря, уже был вечер. Граф Эверт Кристиан Физ был не в настроении. Выходной день был безвозвратно испорчен. Родовое поместье разрушено едва ли не до основания. К никогда не кончающему списку дел добавились новые заботы – начать отстраивать замок заново, но прежде найти толковых архитекторов, строителей и организовать поставку материалов. Специалистов же сейчас днем с огнем не сыщешь. Значит придется выписывать их из-за заграницы и это новая статья расходов. Потому что никто не хочет ехать на заработки в Эйнхайм, а если такие находятся, то дерут такие деньги.

А еще Эверт жутко устал и проголодался. Он был не прочь отдохнуть и перекусить, а потом выслушать оправдания Джордана. Но в первую очередь сэгхарт решил справиться о самочувствии короля.

Каково же было его удивление, когда его отказались пустить в королевскую опочивальню. Место куда он мог входить без разрешения – с позволения самого самодержца.

– Не велено пускать! – пробубнел знакомый гвардеец, насупившись при этом. – Приказ ее высочества герцогини Хайд!

В ответ на это сэгхарт похолодел. Им овладело беспокойство. Он забеспокоился о друге, потому что с герцогини сталось бы сделать с ним что-то.

Эта баба…

То есть сестра короля рвалась к власти всеми возможными и невозможными способами. Удивительное рвение для венценосной особы было не странно. Катарина Хайд очень хотела переделать страну под себя и овладеть тем, о чем давно мечтала – магией, которая не была доступна ей в обычном состоянии.

– Предатель! Измена! – закричал второй страж. – На…

Он не договорил. Так же как не успел кинуться на него. Эверт успел бросить заклинание заморозки до того, как парню вздумалось поднять тревогу или даже ударить его.

– Прости, Йоханн, – проговорил сэгхарт, успев поймать того, кто успел предупредить его. – Придется тебе полежать здесь немного.

Граф фон Физ переступил через обездвиженных стражей, распахнул двери и оказался в покоях короля, тут же скривившись от отвратительного запаха.

– Прочь! – закричал выскочивший из уборной лекарь. – Я не позволю вам подойти к его величеству! Прочь!!!

Клаус Эрб – королевский лекарь, выхватил невесть откуда взявшуюся саблю, но не добежал до сэгхарта, сраженный брошенным в него заклятием и рухнул на пол подобно стражникам на входе.

– Что за идиотское желание лечить людей экскрементами? – прошипел Эверт, как будто не заметив выходки целителя, и распахнул окна настежь.

Ворвавшийся в покои ветер потушил горящие свечи и вынес запах навоза.

– Lam’s! – проговорил маг устало. – Lam’s!

Он повторил так еще несколько раз, зажигая свет во всех покоях.

– Lam’s! Lam’s! Lam’s!

С его пальцев срывались искры. Они взмывали к потолку и стенам, занимая место в кристаллах и активируя их.

– Что с тобой сделал этот идиот? – осведомился Эверт, приблизившись к кровати монарха. – От тебя смердит, как от свиньи, величество.

Лайннел спал, обложенный компрессами с ног до головы. Граф фон Физ задержал дыхание, сорвал тряпки, забросив в стоящий рядом таз, а потом не удержался и запустил им прямо в обездвиженного Эрба. Таз опрокинулся целителю на голову, а потом исчез вместе с ним в созданном сэгхартом портале.

– Черт! – воскликнул Эверт, задержав взгляд на месте, где лежал целитель. – Надо было сделать, как говорила эта чертовка.

Запоздало, но ему пришла мысль, как можно было спасти Джордана с наименьшим риском для чьей-либо жизни – всего-то и нужно было начертить портал за шкафом, а еще лучше под ним.

– Всего лишь укол белладонны[1]! – процедил граф Физ себе под нос, пройдя в сокровищницу, и распахнул дверцы стоящего у входа старинного буфета.

Хинн[2] на его груди затрещал, напоминая магу о том, что заполнен под завязку. Но Эверт больше не собирался колдовать. Если только снять заклинание с дверей и стен… Но это не требует каких запредельных доз манны.

– Рецепт противоядия знаком каждому второкурснику! – продолжил говорить он, смешивая один компонент с другим в первом попавшемся кубке.

Если бы Эверт знал, что все обернется именно так, то не стал бы отправлять уснувшего короля во дворец, а привел бы в чувство на месте. Однако, родовое гнездо рушилось, заваливая пространство камнями, и он решил, что Лайннелу будет безопаснее во дворце под присмотром Генриха. Подстраховался и сунул ветку ему за пояс.

– Эверт, что за гадость? – простонал король, попытавшись отмахнуться от прислоненного к его губам кубка. – Хватит!

Сэгхарт проигнорировал указ монарха, продолжив лить ему в рот приготовленное зелье.

– Надо допить – сказал он, удерживая голову Лайннела. – Иначе, впадешь в самое настоящее буйство.

Король по своему обыкновению посчитал иначе. Явно, он был не в том состоянии, чтобы вспомнить знания, данные учащимся на втором курсе академии.

Глава 9

Глава 9

Герцогиня не посмела ослушаться короля. Она подошла к кровати, но сделала это очень медленно, не переставая прижимать к лицу батистовый платок. Катарина делала вид, что плакала, но Эверт не верил в это, совершенно точно зная, что та притворяется и использует его как фильтр, стараясь не вдыхать ароматы спальни.

– Извольте объясниться, миледи! – потребовал король стоило интриганке приблизиться к нему на расстоянии пяти шагов. – Что за фарс вы тут устроили?!

У миледи было время подготовиться к нескольким вариантам развития событий. Катарина Хайд бросилась на колени, но вместо того, чтобы порадоваться и заплакать она выбрала другую тактику.

– Фарс? – с вызовом переспросила она, гордо вскинув голову и засверкав голубыми глазами. – Защищать своего короля, заботиться о его жизни и здоровье, стремиться покарать преступников и просто переживать за единственное родное существо – единоутробного брата…

Эверт закатил глаза – так много было в эти речах патетики.

– Это, по-вашему, фарс?

– Лечить короля дерьмом – вот что я называю фарсом – прогремел король, не став беречь нежные женские ушки. – Если бы вы действительно хотели мне добра, то приставили бы ко мне настоящего целителя, который бы в миг разобрался, что с его королем.

– Я обратилась к королевскому лекарю, который был назначен на эту должность вами!

Эверт качнул подбородком, окинув взглядом облаченную в шелк и парчу женщину. Бросив один взгляд на ее лицо, в мозгу Эверта вдруг родился ответ на вопрос: почему короля решились лечить нетрадиционными методами медицины?

Рядом со смертью всегда идут не самые приятные запахи.

Герцогине было на руку увлечение Эрба. Солдаты бы поверили ей. Что до Эверта, то он не смог бы обездвиживать людей вечно. Точнее не в огромном количестве.

– А с чьей подачи я сделал это?! – рявкнул король, поднявшись с кровати. – Кто был таким хорошим другом, когда все бросили вас, занявшись такими скучными государственными делами?

Эверт усмехнулся, но тут же сделал серьезное лицо, поднявшись. Несмотря на то, что он понял хитрую задумку Катарины Хайд – он посчитал нужным удалиться.

Король ничего не сделает ей, даже если Эверт выскажет ему свои подозрения зачем нужен был бесполезный Эрб и почему она хотела, чтобы состояния короля было неизменным.

Катарина пользовалась бы его беспомощным состоянием. Она прибрала бы власть к рукам и устранила от двора всех неугодных. Но даже Траубе скажет о том, что это всего лишь бездоказательные подозрения. Тем более сейчас, когда Эверт уладил все.

– Ваше величество, позвольте мне удалиться – сказал он, оправив камзол – и оставить вас с герцогиней наедине.

Король сделал недовольное лицо, но Эверт не понял его. Он знает об этой дамочке достаточно, чтобы присовокуплять еще что-то и тем самым настраивать ее против себя. Хотя может быть и стоило. Но Эверт все равно отказался от этой мысли.

– Хочу отправить домой Джонатана – продолжил он с легким поклоном. – А потом вернусь к вам, если еще нужен вам.

– Нужен! Еще как нужен! Хочу знать, что произошло в графстве после сразившего нас недуга!

Потом король сделал такое движение глазами, которое ясно дало понять, что он хочет знать не только это, но не желает говорить об этом при своей дорогой сестричке. Одумался наконец!

– Да, ваше величество, я тоже хочу знать, что произошло с вами – вмешалась герцогиня, вновь напомнив о себе, – и почему сэгхарт не уберег вас!

Король не обратил внимание на слова герцогини. Судя по тону его следующих указаний, он злился и Эверт был в курсе причин его недовольства.

– Найдите графа Траубе, – начал король, но тут его глаза яростно вспыхнули, словно он вспомнил о чем-то, – но сперва пришлите к нам его высокоблагородие Клауса Эрба.

Эверт поклонился еще раз и наконец оставил их одних. Он вышел в коридор, кивнул пришедшему в себя стражнику, мельком оглядел второго, да и присел возле него.

– Запрокинь голову, – приказал он, удивившись, что тот не сделал этого в самом начале. – Советую обратиться его сиятельству …

Эверт достал платок.

– Эрбу?! – прохрипел страж, отшатнувшись. – Лучше уж к коновалу!

– К его сиятельству Есину, – терпеливо пояснил сэгхарт, поднимаясь. – Он служит в полевом госпитале и обязательно поможет без каких-либо припарок.

Граф фон Физ посмотрел на стража сверху-вниз и потребовал от него назвать его имя.

– Ты делаешь все верно солдат, но тебе стоит научиться в том, кто на самом деле друг, а кто враг.

– Герцогиня не может желать зла королю! – выпалил тот не без злости. – Тем более желать зла своему королевству!

Эверт приподнял бровь, подумав о том, как далеко зашла Хайт в своих кознях. От этих мыслей стало не по себе. Да так, что появились новые вопросы к Генриху Траубе. Чем он занимается, допуская подобное вольнодумство в личной охране короля?

– Она может заблуждаться в своих представлениях, а потом пожалеть о сделанном, которого, как известно не воротишь – откликнулся Эверт спокойно, но похвалив себя за просторечие, которое ввернул в фразу.

Глава 10

Глава 10

– Добрый вечер, мэтр!

Эверт поприветствовал ректора академии сразу после того, как втолкнул в его кабинет двух связанных подростков.

– Какая честь, сэгхарт! – воскликнул изумленный, но быстро пришедший в себя ректор, поднявшись из-за стола. – Но не слишком ли позднее время ты выбрал для посещений?

Щека на лица сэгхарта дернулась, а Эверт подтолкнул Джонатана к ректорскому столу.

– Прости, что нарушаю все протоколы и вот так врываюсь к тебе в столь поздний час, – проговорил он, решив побыстрее определить племянника под присмотр и под защиту учебных стен. – Но нужно провести инициацию и чем скорее, тем лучше.

Брови Эмиля Раиса поползли наверх.

– Сейчас? – спросил он, взглянув в сторону шкафа с часами. – К чему такая спешка?

По правде говоря, инициацию можно было бы и отложить на час другой, но Эверт торопился, желая определить племянника и обеспечить ему защиту от всех тех, кто мог узнать его сегодня и конечно же оскорбиться его поведением.

– Сегодня ему исполнилось четырнадцать, – пояснил Эверт куда более спокойно. – Когда как не сейчас?

– Но все равно…

– Мммм! Хммм! Уммм!

Сэгхарт и ректор опустили взгляд на мычащую девицу.

– Он… хмм…умм… не…

У нее почти получилось вытолкнуть кляп, но Эверт помог ей и засунул платок обратно.

– Не обращай внимания на нее, – сказал он, отдернув девчонку в сторону. – Мне еще предстоит разобраться с ней.

Ректор академии очень давно работал с детьми самого разного возраста, чтобы не понимать их в каком бы состоянии они ни находились.

– Все выглядит так, словно ты хочешь избавиться от него, – ответил Эмиль, встав возле них. – Поэтому мне нужны объяснения.

Появился повод для беседы за рюмочкой чего-то горячительного, но сейчас Эверта волновало другое – раскуроченный зал с замершим временем и люди в нем. Ему надо было вернуться и привести все в порядок, но сначала разобраться с двумя ошибками природы, что были у него в руках!

– Оставляй племянника, – продолжил граф Раис, протянув руку к Джонатану и освободив его от магических пут, – но знай, что я не стану инициировать его без тебя.

Важный для любого мага ритуал следовало проводить в присутствии родни – это помогало пережить его наиболее безболезненно, но сэгхарт спешил, боясь, что во дворце может произойти еще что-то.

– Да, – выдохнул граф Физ, потерев переносицу. – Эмиль, я прошу тебя начни приготовления, а я вернусь самое меньшее через полчаса или час и конечно же объясню тебе всё.

Ректор академии увидел что-то на лице Эверта, кивнул и взглянул на уже освобожденного Джонатана.

– Следуйте за мной, ваша милость.

– Прости! – проговорил мальчишка, оглянувшись на него.

Эверт покачал головой, проследив за траекторией его взгляда. Этот наглец не просил прощения у него, а извинялся перед этой пигалицей!

– Теперь ваша очередь, – проговорил он, как только ректор оставил их в одиночестве собственного кабинета. – Мне нужно знать ваше имя.

Девчонка наградила его холодным выражением глаз да приподняла подбородок в ответ на это.

– Чтобы отправить весть вашему супругу, отцу или брату, – терпеливо пояснил Эверт, оперевшись на стол ректора. – Или, вы хотите вернуться обратно в темницы?

Ее бровь скептически приподнялась, а Эверт, потянувшись, вытащил платок из ее рта.

– Нуждам в полу? Тюремщикам, которые станут смотреть за вами? К крысам?

Связанная по рукам и ногам девушка побледнела, как только услышала про крыс, но силы духа не потеряла. Вообще Эверт ожидал, что она станет реветь всю дорогу, пытаясь разжалобить его. Но он ошибся. Она не сделала этого ни тогда, ни сейчас. Чем безусловно порадовала. Он ненавидел женские слезы, видя в них притворство и только.

– К тюремщикам, – ответила девушка, облизнув губы и наградив его совершенно непередаваемым выражением глаз. – Они такие пупсики!

Чего только не было намешено в том взгляде – в нем было злость и обида, коварство и даже какое-то веселье. Впрочем, последнее Эверт списал на ее испорченность.

– Воля ваша, – откликнулся Эверт с внезапно дрогнувшим сердцем, открыв портал за ее спиной. – Но учтите, что рано или поздно ваше имя перестанет быть тайной.

Он сложил платок, собираясь вернуть кляп на место. Но она затрясла каштановыми кудрями, отказываясь от него.

– Я буду молчать, – сказала оторва и, прежде чем сомкнуть губы, добавила. – Обещаю.

Эверт покрутил ткань, понимая, что не станет бороться с ней и раздирать эти пухлые губы.

– И никакого колдовства?

– Да.

– Что-то мне подсказывает, что я пожалею об этом, – проговорил Эверт, указав в сторону портала. – После вас.

Она повернулась на месте, не пошатнувшись, а затем вступила в окно между пространствами.

Глава 11

Глава 11

– Сэгхарт, потрудитесь объяснить, что здесь происходит? – спросил рыжий парень у ее ног, приподнявшись на локтях. – Но для начала уберите это из моих покоев!

Он показал глазами на пол, но с таким видом, что похолодела даже Лира.

– Приглядите за ней, милорд, – сказал чокнутый маг, повернувшись к кому-то. – Она не так проста, как может показаться на первый взгляд.

Лира подумала о том, что он попал в самую точку, даже не подозревая об этом.

– Даю вам слово, что вернусь через несколько минут, – пообещал он, даже не взглянув в ее сторону.

Вишнвецкая поняла, что сэгхарта задел этот окрик, но не порадовалась его несчастью – ее волновали ежики, которых она вызвала, будучи в камерах. Они не пищали, но очень неприятно скребли когтями по полу, а еще почему-то считали своим долгом преследовать и пытаться обнюхать ее.

– Умеет он все-таки поразить – сказал тот, что продолжал лежать у ее ног. – Правда, миледи?

Лира бы согласна с владельцем кровати в излучаемом им восхищении. Она и сама загляделась и даже сказала «ах» на то, как психованный маг вдруг превратился в мини торнадо, закружился по огромной комнате, не потревожив при этом ничего, но забрав с собой страшных созданий.

– Выбесить, к сожалению, тоже, – ответила Лира, выдохнув и спустившись по витому столбику. – Ой!

Она опомнилась, но слишком поздно – она привлекла внимание. Ей не удалось замять сказанное, потому что плохо пахнущий мужчина очень внимательно смотрел на нее и даже слушал, практически тут же поинтересовавшись:

– Выбесить? Что это значит?

– Эмм, – протянула она, свесив ногу с кровати. – Это означает разозлить, милорд.

В одно мгновение, Лира, которая выросла в мире с давно отгремевшей сексуальной и прочими революциями, смутилась своему нахождению в кровати с незнакомым мужчиной.

– Вы можете остаться, леди, – сказал веснушчатый с любопытством разглядывая ее. – Вы совершенно не мешаете нам.

Но Лира сделала иначе – она покинула старомодное ложе, выдав такое! Этому бы объяснению посмеялись друзья из ее прошлой жизни.

– Прошу прощения, но воспитание велит мне не делить кровать с тем, кто не является моим супругом.

Со стороны раздалось глубокомысленное «угу», и Лира наконец посмотрела на того, к кому обратился маг перед своим уходом.

Взглянула и ойкнула еще раз.

«Ойкнула», потому что это был тот самый усатый тип из допросной при общении, с которым она изображала девчонку из захолустья.

Ее наспех состряпанная легенда летела в тартарары. Какое нафиг воспитание у дочери возницы? Какая такая поставленная речь у той, которая не от мира сего?

Но ее выручил рыжий. Он взял слово, продолжив валяться в кровати и взирать на нее с выражением любопытства на своем веснушчатом лице.

– Как вас зовут, леди?

– Марта Коуч, – проговорила она, быстро облизнув пересохшие губы.

– Я рассказывал вам о ней, – проговорил усач, встав с ней рядом, – ваше величество.

Король?! Тот самый король в чьем убийстве обвинили ее и Джонатана?! Она быстро взглянула на мужчину, едва сдержавшись от того, чтобы не пнуть его, как и этого сэгхарта. Ну не мстить же ему потом?

– Помню-помню, – протянул король, посмотрел на нее еще несколько мгновений, а потом перевернулся в сторону.

Он сел в кровати и, вновь пахнув резким запахом экскрементов, воззрился на нее взглядом голубых глаз.

– Почему вы здесь, леди Марта?

Лира не могла понять с чем связано посетившее ее неуютно чувство. Она перестала паниковать. Решила, что странные словечки, которые она употребляла, можно списать на ее чудаковатость, а что насчет воспитания – так ведь она странная. Сейчас ведет себя так, а через минуту вытирает нос рукавом!

Но несмотря на успокаивающие мысли» ощущение «не уютности» не проходило.

– Я вроде отправил вас в темницы, – вмешался неприятный человек за спиной. – Но сэгхарт по какой-то причине привел вас в покои короля.

Ей нужно было рассказать, как все было на самом деле и чем скорее, тем лучше. Иначе вернется злыдень и не даст ей и слова сказать, представив свою версию реальности. А он и не знает ничего!

– Если позволите, ваше величество – проговорил третий до этого не замеченный Лирой мужчина. – Не думаю, что сэгхарт будет так скоро как всем нам хотелось бы,

Она подумала, что он диковинная статуя в центре комнаты, а он оказался живым, если так можно сказать при полной без эмоциональности его лица. Судя по одежде, манерам и подносу в руках он был никем иным, как королевским мажордомом.

– Судя по тому, что донесли мне слуги, – продолжил непримечательный на лицо, но не на одежду мужчина, расставляя чашки на столе, – сэгхарт устроил в малой бальной зале большую волшбу и ему понадобится время, чтобы вернуть все на место.

При виде еды Лиру замутило. Она поняла, что голодна и не прочь съесть одну из симпатичных пирожных на блестящем подносе. В животе у нее заурчало и она прикрыла глаза в ответ на это.

Глава 12

Глава 12

– Вы можете быть совершенно свободным в своем рассказе, – как будто бы поторопил ее Траубе, придвинув блюдо с пирожными. – Король в курсе ситуации и понимает кто вы.

– Прежде чем я начну рассказывать – произнесла она, вновь набравшись храбрости и наглости в своей душе. – Пообещайте, что не отдадите мне этому сэгхарту на растерзание.

Траубе и король переглянулись, а потом посмотрели на нее, выгнув темную и рыжую бровь одновременно.

– Просто пообещайте, что не дадите ему оторваться на мне, потому что он уже успел наговорить мне и наобещать такого!..

– Чего например?

Усач задал этот вопрос и, сам того не осознавая, дал ей подсказку, тем самым успокоив ее. Если бы господа могли наказывать своих слуг, то тогда бы они просто пообещали или развели руками, но уж не стали бы требовать уточнений.

– Он хочет наказать меня за все произошедшее в темницах, а потом и во дворце, – ответила Лира, почувствовав себя совершенным ребенком говоря все это. – Именно поэтому он привел меня сюда.

– А чего вы хотели на самом деле? – поинтересовался усач, разлив какую-то бурду по невероятно красивым чашкам.

Он вновь играл с нею, пытаясь понять, а не дивергент ли она. Это разозлило ее.

– Я не хотела нести наказание за то, что я не совершала, милорд, – ответила Лира, воззрившись на монарха. – Мне приятно знакомство с вами, ваше величество, но я вижу вас в первые в своей жизни и у меня нет никаких причин желать вашей смерти.

Король переменился в лице, покраснел, а потом натянул на лицо маску серьезности.

– Лайнелл-Алекса́ндр Кла́ус Гео́рг Фердина́нд, – проговорил он спокойно, а потом взглянул на Траубе.

Мастер темных дел густо покраснел при этом.

– Правитель славного королевства Эйнхайма, острова Начса и Боза, – добавил Траубе поспешно, спохватившись и сгладив некую неловкость.

– Для друзей просто Лайннел, – добавил монарх с улыбкой и все же очертил круг для нее. – Для всех остальных «ваше королевское величество».

Настала ее очередь представляться.

– Лира Олеговна Вишневецкая, – проговорила она, чувствуя престранно при этом знакомстве. – Для друзей просто Лира, для всех остальных леди Лира.

Им всем сначала нужно было представить друг другу, а уж потом чаевничать за одним столом. Но Лиру конечно же смутило не это, а общение с монархом. С каким бы сильными мира она ни была знакома в прошлой жизни, но даже среди тех знакомых не значились особы королевских кровей.

– Даю вам слово, леди Лира, сэгхарт не обидит вас, – успокоил ее король, а потом придвинул к ней поднос со сладостями. – Расскажите, что произошло с вами, начиная с того как вы попали к нам.

Лира кивнула, а сама меж тем попросила разрешения на то, чтобы уединиться в ванной. Ей нужно было вымыть руки. Уж очень аппетитно выглядели пирожные, а еще очень хотелось съесть ну хоть чего-нибудь.

– Так, Лирка, не дрейв, – сказала она своему отражению в зеркале после того, как намыла руки и ополоснула лицо от приставшей к ней грязи. – Расскажи все!

Король не выглядел придурком, как этот сэгхарт. У нее сложилось о нем хорошее впечатление. Он выглядел адекватным и можно сказать веселым малым. Конечно, она могла ошибаться. Политики – они ведь своеобразные люди. Но у нее был выбор рассказать все ему или же дождаться сэгхарта, а потом «отечь» от его обвинений.

– Я задремала, а проснулась от того, что в меня тычут чем-то пушистым, теплым и мягким, – рассказывала Лира, расположившись в кресле. – Спросонья не разобралась и решила, что это кот, а это оказалась привязанная к палке крыса.

Ей противно вспоминать то, что произошло в камере.

– Я очень боюсь их и просила стражу убрать их от меня, – произнесла она, содрогнувшись. – Они слушались меня, но как только я закрывала глаза принимались за старое.

Имбецилов с перекошенными от радости лицами забавляли ее крики и то, как она мечется по камере, бросаясь из стороны в сторону. Куда бы ни побежала Лира везде ее ждала крыса на палке – визжащая не то от ярости, не то от испуга; смех и собственное бессилие.

– Джонатан просил меня не обращать внимания, кричал, чтобы они прекратили, а потом пригрозил им, что превратит их самих в дождевых червей.

– Так это он повинен в том, что произошло в темницах? – спросил сыскарь, вновь сев за стол рядом с ней.

Где-то в середине ее рассказа Траубе вдруг решил покинуть их, и Лира даже напряглась этому моменту. Но вернулся до того, как она успела напридумывать себе что-то.

– Вы же знаете, что нет, – ответила она, поколебавшись, но съев еще одну сладость. – Он объяснил мне, что у него сегодня день рождения и ему ни в коем случае нельзя колдовать, потому что все может выйти из-под контроля и превратиться в учебную комнату в замке.

Лира не поняла этого.

– В день магического совершеннолетия к магу приходит истинная сила, – объяснил король, но при этом разглядывая ее словно диковинную зверушку. – До того, как в мире стали появляться разломы, маги могли творить чары, когда им не заблагорассудится.

Глава 13

Глава 13

– Будете указывать мне что делать? – осведомился Эверт с занявшимися жаром внутренностями. – Вы?!

– Могу задать вам тот же вопрос, – парировала вредная девчонка, засверкав глазами в его сторону. – Я взрослый человек и не вам учить меня, как действовать в той или иной ситуации.

Мелкая пигалица не понимала с кем разговаривает и как плохо может закончиться все, если не для нее, то для ее семьи, в частности.

– Так хватит, – вновь вмешался Лайннел, но куда мягче, чем это было в прошлый раз. – Ваша светлость, мы уже провели воспитательную беседу с леди и не думаем, что следует возвращаться к этому вопросу.

Эверта задело это замечание. Как, к слову, говоря, и прошлый окрик. Со всем, что касалось магии, представлялось разбираться ему. Но король влез один и второй раз, отняв у него возможность познакомиться с семьей этой дуры.

– Все же хорошо закончилось, верно? – продолжил Траубе с миролюбивыми интонациями.

Граф Физ обвел взглядом лохматое недоразумение еще раз, пытаясь найти хоть что-то в ее облике, что очаровало Лайннела и Генриха. Но не нашел ничего особенного, кроме удивительных глаз, да вороха блестящих кудрей. Просто мелкое, худое и угловатое чучело с ядовитым языком и отвратительным характером. Но оно умудрилось расположить к себе двух взрослых и искушенных женским вниманием мужчин. Как? Эверту предстояло понять это.

– Как себя чувствует виконт? – спросил Траубе, кашлянув перед этим.

У него были мирные интонации, как всегда, когда он старался увести разговор от конфликта.

– Виконт уже час, как спит, – откликнулся Эверт, как ни в чем ни бывало. – Инициация прошла быстро и относительно безболезненно.

Это спокойствие далось ему с некими усилиями. Все-таки он предвкушал расправу над этой девицей.

Но если возвращаться к племяннику, то Джонатан, к его не малому удивлению, стоически перенес процесс нанесения руны контроля, не плакал и не просил сделать перерыв, как делали это другие мальчишки.

Он вытерпел всё, попрощался с ним и ушел к себе, перед этим взяв всю вину на себя. Это с одной стороны восхитило, а с другой, Эверт понимал кого защищает этот малолетний отпрыск рода Физ.

– И где он сейчас? – спросила девушка, не сумев держать язык за зубами.

Эверт сделал вид, что не услышал ее. Не притворялась бы она, что ее хоть сколько-то беспокоит судьба Джонатана, потому что он навидался таких как она.

– Чего не скажешь о тех, кто пришел в себя в зале, – заметил он, подлив себе напитка. – Ждите, ваше величество, паломничества придворных с жалобами на неподобающее обращение с их сиятельными особами.

Он не смог не усмехнуться, произнося последнее. Лайннелу все же придется сделать с ней что-то, чтобы умаслить пылающую негодованием знать.

– Переживем, – откликнулся король, поиграв бровями. – Расскажи, что случилось в замке, после моего знакомства с Донной Сонной.

– Ваше величество, вы уверены, что всем присутствующим обязательно знать то, что ни в коей мере не касается их?

Сэгхарт предпочел бы, чтобы они остались втроем, наученный не только мудростью друга «чем меньше знают окружающие, тем лучше спишь по ночам ты!», но и опытом, который преподнесла жизнь.

– Мы можем попросить леди не раскрывать детали этой беседы – предложил Лайннел, не переставая улыбаться чему-то. – Уверен, что ей интересно так же, как и нам, что произошло с вами в наше отсутствие и она в состоянии держать свой язык за зубами.

Граф Эверт Кристиан Физ задержал взгляд на друге, но тот сделал вид, что не понял его и не вспомнил трагические события трехгодовалой давности. Тогда Джона похитили и стали выдвигать совершенно сумасшедшие требования главному магу королевству. Но и тогда король смилостивился, послушав мольбы родственников, и не стал наказывать ее, больше – он разрешил ей вернуться в столицу и принял ко двору.

– Обещаю, что не расскажу о произошедшем ни одной живой душе, – пообещала девушка, вдруг посмотрев на него совершенно другими глазами. – Это совершенно не в моих интересах.

Эверт считал иначе, но ровно до того момента, как краска смущения залила ее щеки, а тонкие руки потянулись к шнуровке на груди и тут же опустили ее, как будто обжегшись от прикосновения.

– Милорд.

До этой секунды Эверт Физ подозревал ее в корыстных интересах, но ее слова и поведение подсказали ему, что девушка умолчала о том, что произошло между ними в спальне, а значит… Неужели и правда она оказалась на той дороге случайно? Но этого не могло быть. Иначе, что она забыла там?

– После того, как я отнес нашу спасительницу в спальню, – начал Эверт, принявшись биться над новой задачкой, – я отправился устранять последствия проказ Джонатана.

Он рассказал о пропасти и чудовищах, появлении хамки и о том, как забросил ее и Джонатана во дворец. А потом и о том, как вернулся, закрыв брешь между мирами. Это заняло время.

– Но замок не выдержал, каким бы крепким не казался все это время – проговорил сэгхарт, вновь задумавшись о его восстановлении. – Развалился, оставив после себя одни лишь погреба и темницы.

– Ты ведь не жил там, – произнес король, поднявшись со своего места. – Откуда столько печали?

Глава 14

Глава 14

Лира проснулась, но не спешила открывать глаза.

Она наслаждалась теплом и ощущениями в теле, дремала, размышляла и вспоминала события прошлого дня. Чем дальше, тем больше ею завладевало ощущение счастья.

Она не просто может ходить! Лира оказалась в самой настоящей сказке!

– Стрейндж, – проговорила она шепотом, а потом улыбнулась самой себе.

Главный маг королевства, несмотря на все свои психи, действительно умел впечатлить. Чего стоил тот вихрь, а те куры… То есть дуры, которые замерли вы нелепых позах, перекошенными лицами и выпученными глазами!..

– Что вы делаете в моей кровати? – раздалось рядом до нельзя знакомым и даже приводящим в ужас голосом.

Лира похолодела, прислушалась к ощущениям и поняла, что не просто валяется в кровати… Она практически лежала на мужчине, забросив на него руку и ногу. Не суть, что на последней лежала его ладонь.

– Может мне стоит спросить то же самое у вас? – спросила она, а потом открыла глаза и посмотрела на сэгхарта.

Несмотря на то, что ей очень хотелось этого, Лира не спешила вскакивать, оправдываться или смущаться.

– Леди, вы находитесь в моей постели! – выдал маг, убрав ее руку со своей груди. – В вашем мире в порядке вещей забираться в кровать к едва знакомому мужчине?!

Вот теперь Лира покраснела и, чтобы он не увидел этого поспешила встать с кровати.

Не было смысла объяснять, что она скорее всего замерзла этой ночью. Он все решил за нее.

Как и не стал добрее, понятливее или милее, узнав, что она из другого мира.

– Понятия не имею, как оказалась здесь, – проговорила она, избегая смотреть в его сторону. – Последнее, что помню – королевскую опочивальню, кофе, пирожные и монарха.

Она искала дверь ведущую в ванную комнату, а еще лучше ту, которая вывела бы ее из этих покоев и позволила уйти прочь от этого мужчины.

– Хотели остаться у его величества? – спросили у нее не без насмешки.

Вишневецкая разозлилась на этот вопрос. Ей стоило не мало труда остаться на месте, не подойти и не врезать ему, как того велела ее эмансипированная натура.

За кого он принимает ее? Кем пытается выставить?

Она повернулась к магу и посмотрела ему в глаза, не соблазнившись тем, чтобы окинуть оценивающим взглядом. Он уже достаточно напридумывал себе, чтобы кормить его фантазию новыми подозрениями.

– В моем мире мужчины не расстраиваются, если оказываются в постели с красивой женщиной, – проговорила она, приподняв уголки губ. – Тем более не спешат выгнать ее оттуда.

Лира отвела глаза, но не смогла не усмехнуться напоследок.

– Но речь идет о мужчинах определенно ориентации, естественно.

Она пошла к двери, но маг-неврастеник догнал ее, схватил за локоть и, крутанув на месте, повернул к себе, впечатавшись в губы болезненным поцелуем. В последнем не было ничего такого, ни намека на нежность только лишь одно движение губ.

– Достаточно? – спросил он зло, оттолкнув от себя не больше, чем через пару секунд. – Вопрос о моих предпочтениях снят с повестки дня?

Лира предпочла не отвечать на его вопрос.

– Теперь мы квиты, милорд, – проговорила она, а потом дернула рукой. – Могу я наконец уйти?

– Это ванная комната, – заметил порядком успокоившийся мужчина. – Вы решили и дальше?..

Он осекся, так и не договорив, закрыл глаза и сделал глубокий вдох, а потом вновь взглянул на нее. Его великолепные синие глаза перестали мерцать и переливаться словно невероятно редкие и красивые сапфиры в ювелирном.

– Тогда привести себя в порядок или вам жалко горячей воды, милорд?

Сэгхарт потянулся к двери и распахнул ее перед ней. За ней и правда крылась невероятно красивая ванная комната со старомодной чугунной ванной на витых ножках, пушистыми полотенцами на антикварного вида тумбочке, невероятными флаконами и разноцветными брусками мыла в огромной стеклянной миске.

– Чтобы нагреть воду необходимо повернуть кристалл в шкафчике…

Возможно, он хотел сказать еще что-то, но Лира закрыла дверь перед его носом. Она мечтала умыться, а еще больше принять душ и убраться отсюда. Еще лучше оказаться, как можно дальше от человека, не двусмысленно давшего ей понять за кого принимает ее.

– Еще немного Лирок, – сказала она, когда выбралась из душа, закончив мыть и скоблить себя. – Им надо чуть подсохнуть, а потом ты выберешься отсюда.

Она имела в виду одежду конечно же. Ей не удалось побороть брезгливость и натянуть на чистое тело чудовищно пахнущие и невероятно грязные вещи. Поэтому их пришлось постирать, хорошенько отжать, а самой, замотавшись в полотенце, выглянуть наружу.

– Отлично, – проговорила она, пробежав к кровати, чтобы сдернуть с нее простынь. – Пока нет никого…

Но она замерла, увидев на ее поверхности разложенные юбки, блузы, жакеты, чулки и панталоны. Кто-то позаботился о ней и дал не просто чистую одежду, но и возможность выбрать из вещей то, что придется ей по вкусу.

Глава 15

Глава 15

– Я верну вам деньги за них, как только представится возможность, – проговорила Лира, чуть успокоившись за время шествия по великолепным залам.

Любование дворцом в духе Людовика XIV помогло отвлечься и подумать на самые разнообразные темы, касающиеся параллельных реальностей и даже немного взгрустнуть на тему отсутствия магии в собственном мире.

– Как вы сами заметили – это подарок, – откликнулся мужчина, вновь посмотрев на нее. – Оставьте их себе и не думайте о них более.

Но Лира не повернулась к нему и не ответила на его взгляд. Шел бы он в гузно в самом-то деле! Учтивость, которую он демонстрирует все это время вовсе не синоним «извинений». Он делает вид, что не знает этого.

– Чем вы занимались в своем мире, миледи?

– Как бы вам не хотелось, сэгхарт, но я не работала в борделе, – она скосила взгляд на него, продолжая искать Мерта.

Она вздохнула, оказавшись на воздухе. Королевские чертоги изобиловали самыми разнообразными запахами, но слаще всех оказался свежий воздух незнакомого ей города. Он звал шумом и суетой, а еще знакомыми звуками клаксонов.

– Почему нужно все усложнять, – забормотал маг, а потом задал вопрос с набившими оскомину недовольными интонациями в голосе. – Как вас зовут на самом деле?

– Потому что так не получится, ваша светлость, – проговорила Лира, глядя перед собой. – Требовать уважительного отношения к себе, а к другим относиться так как будто они грязь под вашими ногами.

Он или ждал чего-то подобного от нее, или очень быстро соображал и делал выводы с молниеносной скоростью.

– Я должен объясниться перед вами.

Она повернулась к нему, растянув губы в улыбке.

– Не нужно, – она оборвала его. – Будет достаточно, если мы больше не увидимся с вами.

Лира сбежала по ступенькам, прошлась между диковинно постриженными кустами, попеременно здороваясь с кем-то, а потом вынырнула на оживленную улицу, пройдя сквозь увитые зеленью королевские ворота.

– Боги! – выдала Лира на площадь перед собой. – Вот это да!

Она уже знала, что попала в сказку. Вишневецкая видела, как люди превращаются в птиц, короля до селя неизвестного ей государства, чудные предметы обихода в ванной комнате, дворец и… Реальность продолжала удивлять ее, несмотря на то что город был похож на все города мира. У дворца располагались величественные здания с лепниной, шпилями и куполами. Площадь была забита людьми, животными, повозками и диковинными автомобилями, а в небе парили воздушные шары и гигантские дирижабли.

– Ну, где же он? – спросила она, пройдясь вдоль карет с ожидающими у них извозчиками. – Неужели надо идти к другому входу?

Она искала Мерта. Ей нужно было поговорить с отцом девушки, объяснить и даже утешить его, сказав, что о его дочери позаботятся, а потом расспросить, как обстоят дела в городе.

– Вы зря ищете Мерта, леди – сказал маг, присоединившись к ней в ее поисках. – Я отослал его домой.

Лира прошла еще немного, прежде чем остановиться и посмотреть на него.

– Сэгхарт, вы садист или, все-таки мазохист?? – осведомилась она с раздражением, но тут же оборвала себя.

Если она будет вести себя также, то чем они, в сущности, отличаются друг от друга?

– Почему вы сразу не сказали мне об этом?

Сэгхарт подобно ей тяжело вздохнул, посмотрев куда-то в сторону.

– Не подумал, что вы сбежите, – ответил мужчина, вновь посмотрев на нее, – понадеявшись на свое обаяние.

Лира хмыкнула, но в этот раз про себя.

– Вернетесь домой и поговорите с ним.

В том-то и дело, что Лира не хотела возвращаться домой, потому что отец Марты служил у мага и жил в одном доме с ним. Она собиралась расспросить его о городе, порядках и положении женщин в этом мире, а также попросить денег на первое время, чтобы устроиться самостоятельно.

– Я не хочу возвращаться в ваш дом, милорд, – ответила она прямо.

– Отчего же?

Лира не стала отвечать ему, решив вернуться во дворец и найти этого Траубе. Так нужно было сделать с самого начала – узнать о бонусах, которые полагаются «перевертышам». Они должны были быть, стоило вспомнить как король и его советник смотрели на нее! Но она поспешила к человеку, который был ее родней в этом мире. Так было правильно.

– Вы сами знаете почему, – ответила Лира, разозленная тем, что он не хочет отставать от нее. – Я не хочу жить с вами под одной крышей и не желаю работать на такого махрового шовиниста, как вы.

Он взял ее под локоть и оттащил в кусты в прямом смысле этого слова. Они стояли среди витиевато подстриженных кустов королевского сада друг на против друга и кажется, были готовы вцепиться в друг друга.

– Да постойте же вы! – воскликнул граф, взяв ее за плечи после того, как Лира ринулась к одной из дорожек. – Я хотел не только объясниться, но и извиниться перед вами.

– Извиняйтесь, а потом отпустите меня.

Лира ждала. Граф пытал ее взглядом.

Глава 16

Глава 16

Лира вздохнула, согласившись с «предложением» графа, которое не выглядело таковым от слова «никак».

Ей очень хотелось попробовать то, чем столуется местная знать. Может это ее последний шанс в этом мире?

Булочки и аппетитного вида крендели Лира решила, что сможет попробовать и завтра.

– Я обязательно зайду к вам на днях, – пообещала она, отступая от мужчины и приготовившись идти дальше. – Уж очень вкусно они выглядят.

Сэгхарт вдруг психанул, отстранил ее, выудил из кармана несколько монет и протянул их торговцу.

– Выбирайте, – велел он, сделав приглашающий жест рукой. – Только не жалуйтесь потом на плохое самочувствие.

– Обязательно буду жаловаться, – пообещала Лира, улыбнувшись этому поступку – и обвинять вас во всем.

Она выбрала крендель в глазури, оторвала от него кусочек и отправила его в рот. Сдоба, как и ожидалось было вкусной и свежей в этот час. К вечеру она бы отказалась от идеи купить что-нибудь.

– Сэгхарт, я не такая беспомощная, как вам может показаться, – сказала она, прожевав кусочек. – Доверяю своим глазам, телу и жизненному опыту.

Мужчина окинул ее оценивающим взглядом.

– Что вы будете делать, если у вас схватит живот? – поинтересовался тот, свернув налево. – Скажите мне, юная леди?

Леди даже покраснела в ответ на это, села на лавочку и отломила еще кусочек, хотя, после таких слов есть, право слово, расхотелось.

– Отправлюсь в аптеку и попрошу что-нибудь от живота. Но перед этим узнаю, где найти фармацевта. Но еще перед этим попрошу о помощи хозяйку гостиницы, служанку или кухарку. Они, верно, не откажут мне.

Граф недобро усмехнулся. Лира увидела за этой насмешкой признание собственной наивности и вновь давший знать о себе скверный характер графа.

– Но прежде позову душеприказчика и обвиню в своей возможной смерти вас.

Сэгхарт вскинулся на последние слова, но это все не продлилось и минуты. Сообразил, что она подтрунивает над ним.

– Умно, но чем вы собираетесь расплачиваться с фармацевтом и хозяином гостиницы?

Он поправил ее, дав понять, что женщины не занимают серьез каких-то значимых мест или ей показалось это?

– Деньгами разумеется, – Лира отправила в рот еще один кусочек. – Но вы спросили о другом, и я ответила вам.

Граф пронзил ее мрачным взглядом.

– Вы всегда такая?

Вишневецкая вздохнула, несмотря на вот это все она пребывала в прекрасном расположении духа. Ее предчувствие шептало ей, что все будет хорошо и никакое отравление ей не страшно.

– Граф, я знаю, что сдобу лучше покупать по утрам пока она не зачерствела и по ней не прошлись несколько сотен рук. Еще я посмотрела на то, как выглядит торговец. Он был опрятен, а еще тучен, что явно говорит о том, что вероятнее всего он сам любит и ест то, что продает. В-третьих, я догадываюсь, что ремесленники этого мира состоят в профессиональных артелях, в которые ни за что не примут тех, кто готовит отраву. В-четвертых, мы находимся недалеко от королевского дворца, окрестности которого по определению являются хлебными местами, уж извините за каламбур, за работу на которых борются лучшие представители профессии.

Его светлость вдруг просветлел и, одобрительно блеснув глазами, улыбнулся ей, а Лира с раздражением подумала о том, что тот проверял ее.

– Ваше внешность вводит меня в заблуждение, – ответил сэгхарт, вновь осмотрев ее с ног до головы. – Вы позволите присесть рядом с вами?

Лира позволила, а когда он сделал это, то протянула ему булку. Маг ее угощение принял, как и она, отломив от него кусочек, вытянул длинные облаченные в черные брюки ноги и как она замолчал, наслаждаясь едой, сладкой, мягкой и до обидного быстро тающей во рту.

– Сколько вам лет в вашем мире? – поинтересовался граф, потянувшись к ее руке.

В ответ на это Лира демонстративно отдернула руку с кренделем, чем вызвала тихий смех мужчины, в очередной раз убедившись в том, что он гад, который все-таки проверял ее. Думает, что она не справится самостоятельно и о том, куда бы пристроить ее?

– Ни имени, ни возраста, – посетовал мужчина, выудив из воздуха две чашки чая с названием кофейни на выпуклых боках. – Только вредный характер.

Одну из них он протянул Лире, которая с удивлением поняла, что может прочесть надпись.

Она задрожала сначала, а потом сложилась в понятное для нее слово!

Но вместо того, чтобы поделиться с ним этим открытием, она решила приберечь эту информацию.

– Может вы хотите спросить что-нибудь у меня?

Вишневецкая все же протянула ему рогалик, раздумывая над тем, чтобы она хотела знать о нем. Но, как назло, на ум не приходило ничего приличного.

Была просьба, которую Лира ни за что бы не озвучила в слух.

Несмотря на то, что она выросла на спецэффектах Голливуда, Вишневецкая все-таки хотела, чтобы он показал ей что-нибудь на самом деле волшебное.

Но просить об этом… Маг решит, что ей не больше лет, чем племяннику Джонатану и не дай Бог…

Глава 17

Глава 17

Кажется, что граф должен был улыбнуться после своих слов и сказать, что он пошутил, но он не сделал этого.

– По-вашему, все женщины похожи на неразумных детей без капли ответственности? – спросила она, повернув ключик у основания астролябии. – Правда?

– Если говорить обо мне, то я действительно думаю так, – ответил сэгхарт с холодцой. – Если говорить о других мужчинах, то их решение оставить все так как есть тоже говорит само за себя.

Лира кивнула, избегая смотреть на него.

Настроение стало портиться.

Она начала злиться, а язык так и зачесался поспорить с ним. Но она запретила себе делать это. Никакие слова тут не помогут, если они не подкреплены поступками. А сэгхарт он быстро уест ее, приведя в пример ее саму.

– Мой отец говорит, что ни что так не учит ответственности, как опыт, – проговорила она, взявшись за прибор, очень напоминающий ей метроном. – Чем чаще ее доверяют тебе, тем лучше она приживается в мозгу.

– Что же он доверил вам?

– Он купил мне кота, а потом собаку, чтобы я ухаживала и заботилась о них, – проговорила она, вновь повертев пирамидку в руках. – Что делает эта штуковина?

– Она останавливает время, – откликнулся сэгхарт, перед этим усмехнувшись сказанному– Очень полезная вещь, когда готовишься к занятиям.

Граф качнул стрелку. Лира видела, как с его пальцев полетели искры и, оглянувшись, она увидела, что мир, а точнее лавка с продавцом и кружащимися частичками пыли размылась и задрожала, превратившись в некое подобие киселя.

– Он добился чего хотел?

– Да, – откликнулась Лира, поставив золотой «вектор» на место. – Пойдемте дальше?

Вишневецкая поспешила убраться из лавки, как будто это она была виновата в том, что у нее испортилось впечатление об этом мире. На самом деле нельзя было получить сразу и стоило начать приспосабливаться уже сейчас.

– Вы бы хотели овладеть магией, леди? – спросил ее спутник через какое-то время. – Если да, то почему?

Лира рассматривала витрины, читала вывески и буквально зависла возле одной из витрин с находящимися в ней животными в клетках. Вывеска сообщала о том, что магазин работает в вечернее время. Тогда, как находящийся в ней кот, моргал золотистыми глазами с рассыпающимися в них и по усам золотистыми искрами.

Ей очень хотелось погладить его.

– Мне было бы спокойнее думать о том, что если случится нечто непредвиденное или страшное, то я смогу постоять за себя или помочь своим близким.

Она кивнула на витрину.

– Почему лавка с магическими животными работает только вечером?

Сэгхарт не сразу ответил ей, вглядываясь в ее профиль.

– Потому что хозяин не видит смысла держать магазин открытым весь день, когда его основные покупатели еще спят и выходят на променад по вечерам, – пояснил его сиятельство в очередной раз и надо признать, что очень терпеливо. – Скорее всего он отправился за пропитанием для своего товара.

Лира прошлась взад-вперед, убеждаясь, что кот смотрит за ней.

– Они такие дорогие, да?

– Да, – ответил сэгхарт, продолжая прожигать в ее щеке каньон. – Не каждый может позволить себе начсткого кота.

В очередной раз этот мир удивил ее.

– Почему?

– Они исчезли после большого гона.

По лицу его сиятельства пробежало выражение стыда… Что очень сильно заинтересовало Лиру.

Что могло заставить его испытать это чувство?

Но граф не стал уточнять этот момент.

– Они чувствуют магию и всегда дают знать своему хозяину, если рядом маг или магическая ловушка.

– Они могут заступиться за него? – поинтересовалась Лира, вновь залюбовавшись животным.

– Это зависит от кота, а они ведь, как все коты достаточно своевольны.

Лира провела пальчиками по витрине, улыбнувшись рыжику, повалившемуся на спину и показавшему ей свое белоснежное пузико.

– О, Боже! Смотрите, что творит! Он явно засиделся здесь! Ты хитрюга! Тебе придется или дождаться меня, или очаровать кого-нибудь другого.

Она еще посмеялась выкрутасам животного, а потом выпрямилась, взглянув на сэгхарта.

– Вы лукавите, ваша милость, – проговорила она, приподняв и отряхнув юбки. – Говорите, что встречали только легкомысленных особ…

– Все верно, – ответил мужчина, улыбнувшись ей. – Вы можете звать меня по имени, если только назовете свое.

Лира поморщила нос.

– Хорошая попытка, но нет, не сегодня.

– А когда?

– В какой-нибудь другой раз, – откликнулась Лира, повеселев в одно мгновение. – Столько всего произошло сегодня, что будет странно, если мы оба забудем обо всем и прикинемся друзьями.

Великий маг королевства кивнул, несколько секунд побуравив ее внимательным взглядом.

Глава 18

Глава 18

Римма Кеаль кивнула в ответ на это и даже как-то расслабилась, чего не могла не заметить Лира.

Она подумала.

Нет-нет!

Лира почувствовала, что интерес этой Кеаль был не только праздным, деловым, но и женским.

Сразу вспомнился момент, когда маг кивнул и даже улыбнулся глазами кому-то за ее спиной. Но, когда граф ушел, она смогла убедиться, что остальные столики были пусты, а значит улыбался ей или же Лира слишком много берет на себя.

Вот какая ей разница на то и как смотрит граф? Он еще пару часов назад назвал ее Бог знает кем и не может нравиться ей спустя такое короткое время.

– Значит, ты ищешь работу? – спросила девушка деловито, выудив откуда-то блестящий портсигар, мундштук и громоздкую зажигалку. – Тяжело тебе придется.

Лира дернула плечом, отмахнувшись от этой проблемы и вновь подумав о том, что было бы неплохо найти работу маркизой, графиней или еще что в этом роде.

Мечты-мечты!

Но резкий перескок с вы на ты, а также развязность в поведении женщины задели ее.

– Уверена, что найдется что-нибудь и для меня, – откликнулась она, вновь подумав о том, что зря сказала правду, и тут же запретила себе думать об этом.

Лучше бы она притворилась деревенщиной из-за захолустья, которая спасла графа из-под колес какого-нибудь пьяного возничего!

От такой не было бы странно услышать «а как тут все устроенно?»

Сейчас же, ей предстояло дождаться графа или выйти из заведения, чтобы изучить мир самостоятельно.

– Я бы взяла тебя к себе, но ты слишком миловидная для этой работы, – сказала мадам Кеаль, прикоснувшись к кончику носа указательным пальцем и постучав по нему, как будто в раздумье. – Господа, а точнее их жены начинают нервничать, когда лорды обращают внимание на симпатичных подавалок.

Лира приподняла уголки губ в вежливой улыбке, пропустив мимо ушей завуалированное хамство и это пренеприятное слово «подавалка».

Ей еще не отказывали в приеме на работу только потому, что она красивая. Она вообще не слышала о таком прежде и скорее знала о другом – возьмут скорее симпатичную и глупую, чем умную, но страхолюдину.

Но тут ее возмутило другое – вместо того, чтобы научить персонал профессиональной этике, проще было не брать миловидных, подозревая их в черти чем.

– Я слышала, что Марина Эпатия ищет себе помощницу – выдала вдруг ее новая знакомая. – Она странная особа, но и ты, будем честны, не совсем обычная девушка.

Приготовившаяся благодарить и прощаться Лира выдохнула и даже опустилась на место, едва ли поднявшись с него.

Информация заинтересовала ее, как и неожиданная честность управляющей магазином.

Она стала странной! Вот уж, что смешно, то смешно!

– Только требуется девушка с образованием – продолжила говорить женщина с неожиданно проступившим выражением стыда на миловидном лице. – Придется много писать, вносить в каталоги и возможно вести корреспонденцию лессы Эпатии.

Судьба подкинула Лире самый настоящий шанс, и она собиралась воспользоваться им.

– Ты ведь умеешь читать, писать и считать?

– Да, конечно, – проговорила она, радостно улыбнувшись своей собеседнице. – Где я могу найти дом лессы Эпатии?

Хозяйка рестории посмотрела на Лиру, как на сумасшедшую. Да так, что у последней вдруг помутилось в мозгу в след за промелькнувшей мыслью «а вдруг и правда со мной что-то не так?» Но Вишневецкая быстро прогнала панические думы, разозлившись такому поведению. Если она считает ее странной и дурочкой, то незачем вести себя как махровая ханджа. Лира ведь не оценит!

– Я спросила что-то не то? – спросила она, не сдержав холодного тона.

Что-то в голосе Лиры заставило подобраться Римму Кеаль и даже испуганно дернуться.

– Лесса Эпатия живет на острове Боз в Соленском институте, – сказала лесса Кеаль неуверенно. – Это известно всем.

– Я знаю, что Марина Эпатия владеет недвижимостью на материке, в том числе в столице Энхайма.

– Да, но она предпочитает…

Римма Кеаль стушевалась и даже заблеяла стоило Лире включить непоколебимую уверенность в собственной правоте, что подбавило дровишек в костер злости.

Почему с людьми всегда вот так? Не покажешь зубы будут стремиться вытереть ноги?!

Она очень надеется, что лесса Эпатия и вполовину не такая, как эта возомнившая о себе неизвестно что мымра!

– Я хочу прийти в дом лессы, чтобы ее слуги дали знать ей, – продолжила говорить она, не прерывая зрительного контакта, – что на объявленную вакансию откликнулись и возможно, назначили время для встречи.

Закончив «отпевать» Римму Кеаль, Лира приподняла бровь, предлагая ответить на прозвучавший вопрос. Она забыла кем она представилась и, откровенно говоря, ей было плевать на это в конкретное мгновение.

Новый мир, новые возможности, новая жизнь – все это чудесно, но она не будет терпеть подобного отношения к себе.

Глава 19

Глава 19

Лира не ответила ему, все еще шокированная произошедшим. Ситуация была не та, чтобы пререкаться. Она взглянула на мужчин в проходе, но прошли какие-то считанные мгновения, а их и след простыл. Раз и словно не было никого и ничего!

– Я ждала вас, – ответила она, повернувшись к так и не отвиснувшему графу. – Не меньше часа.

Граф как будто не заметил ничего. Но ведь ей не показалось! Она видела и слышала их!

– Час – это так много для вас?

– Нет, просто мне сказали, – начала она и замялась. – Вы…

– О! Давайте послушаем! Вам недостаточно моего слова?

Сказав это граф сел на сидение напротив, убрал портал и воззрился на нее. Поезд тронулся, набирая скорость и увозя их от возможных похитителей, которые наверняка не остались в поезде, но не успели уйти слишком далеко.

– Мне сказали, что вы можете отсутствовать больше часа, – проговорила Лира, поглядев в окно, чтобы увидеть нападавших там. – Вы видели?..

Но их там не было. Она почувствовала себя очень неудобно, после сказанного, хотя тогда свой поступок казался ей вполне себе логичным.

– Кто вам это сказал? – спросил сэгхарт, расстегнув пуговицы жилетки. – Извольте смотреть на собеседника, когда с вами разговаривают!

Его снисходительный, в чем-то издевательский и нравоучительный тон царапнул ее, но в этот раз Лира смолчала. Она умела признавать ошибки, как и получать уготованное судьбой наказание.

– Хозяйка ресторана, – произнесла она, наконец посмотрев на него. – Она подсела ко мне, и мы разговорились.

Главный маг королевства слушал ее и лицо его с каждой новой секундой становилось все более и более бесстрастным.

– Вам должно быть стыдно, – выдал он, закинув ногу на ногу. – Вы обманули всех…

Его брови сошлись на переносице, а губы слегка изогнулись.

– Меня, мастера Траубе, короля.

– Я никого не обманывала, – возразила она, отдернув складку на юбке. – Просто…

– Тогда почему вы верите совершенно незнакомому вам человеку? Вы умны, воспитаны и лет вам больше, чем кажется…

Его брови чуть приподнялись.

– Но вы доверяете в совершенно незнакомом вам мире абсолютно постороннему для вас человеку. Это беспечность. Глупость я бы даже сказал. Особенно после всего, что я поведал вам о текущей ситуации в нашей стране.

Лира так и пылала внутри. Больше того – этот жар стал подкатывать к лицу.

Он был совершенно прав и только это обстоятельство заставляло ее молчать, а его говорить и не быть перебитым.

В другой жизни она бы уже оборвала его, посоветовав оставить поучения для кого-нибудь другого.

– Что совершенно не стыкуется с тем, что я вижу, – сказал сэгхарт, окинув ее взглядом. – Из чего я делаю вывод, что вы обманщица, которая притворилась…

– Чтобы сбежать из вашего дома, заиметь красивую одежду и устроиться на работу только бы устроить свою судьбу так этого хочется мне.

Она закончила за него и так же, как и он приподняла брови, но с совершенно иным выражением лица. Лира была настоящей представительницей женского пола и умела пользоваться тем, что дала ей природа.

– Это то еще преступление, – добавила она в шутливой манере.

На некоторое время в купе воцарилось молчание. Граф двигал желваками и пронзал ее изучающим взглядом. Лира просто отвечала на эти гляделки, демонстрируя спокойствие.

Которого не было, но он должен был видеть его.

Выждав еще несколько секунд, Вишневецкая отвернулась и вновь «засмотрелась» на пейзаж за окном.

Но она злилась на себя.

Она и правда дура.

– Лессы Эпатии сейчас нет на острове, – произнес граф, но перед испустив тяжелый, если не сказать, что сокрушенный вздох. – Ваша поездка окончится ничем.

– Посмотрю тогда, как живут местные, – произнесла она, ничем не выдав своей досады. – Оценю прелесть жизни на острове, пляжи, флору и быть может фауну.

Рядом с ней вздохнули. Знакомо. Тяжело. Явно сдерживая себя.

– Почему вы так противитесь работать на меня?

– Кем? – спросила она, с трудом сдержавшись, чтобы не высказать ему о своей антипатии. – Помощницей конюха?

– Всякая работа хороша.

В чат вошел местный фольклор.

– Ну же, леди…

– Вы не нравитесь мне, – бросила она, не сдержавшись. – Почему бы вам не предложить мне убирать за вами?

Их перемирие вышло совсем недолгим.

– Стирать? Может быть греть постель?

Она бы добавила еще кое-что, сказал бы ему, как все это выглядит – как попытка поквитаться, унизить и показать ей место.

– Вы не знаете лессу Эпатию, – произнес этот тип. – Она может попросить вас о том же самом.

Настроение Лиры вдруг поползло наверх. Но прежде она ощутила изумление. Она ведь не ослышалась? Дело не том, что он сказал, а как сказал это. В его словах слышался смех и его яркие глаза, засветившиеся еще ярче, подтверждали это осознание.

Глава 20

Глава 20

Граф молчал, вновь и вновь изучая ее.

– Я подумаю над этим, леди, – сказал он, а потом мотнул головой в сторону портала. – Пойдемте в дом?

Лира была совсем не против этого. Точнее, ей очень хотелось оказаться где-нибудь, где можно было прийти в себя, умыться и отдохнуть немного. В то же время что-то противилось этому шагу. Но слабость в итоге победила шепот бессознательного.

– Я же вижу, что вы устали, – продолжал уговаривать ее граф. – Вы же не забыли, что вам нужно поговорить с Мертом?

Она часто-часто закивала, глядя на знакомое переливчатое «окно» в пространстве. Этим жестом она надеялась прогнать все-таки наступившую дурноту и головокружение. Никогда прежде она не падала в обморок и теперь ей было страшно, что все случится и она опять окажется в своей спальне в Подмосковье.

– Неужели вы боитесь?

Граф подначил ее, но в следующем его вопросе не было ни грамма веселья.

– Что с вами, леди?!..

Вишневецкая не ответила ему, ступив в портал и оказавшись в просторном холле, потому что пространство закружилось, пол взметнулся к потолку, а там и вовсе все погрузилось в темноту. В последней не было ничего такого просто тишина, через которую вскоре стал пробиваться сначала неузнанный голос графа, который безусловно порадовал ее после.

– Марта?! Леди!

В его голосе звучала паника и Лира как будто усмехнулась этому. Но больше ее волновало гудение в голове, тяжесть в груди и невозможность открыть глаза.

– Вредная девчонка! – говорил граф где-то совсем рядом с ней. – Как тебя зовут на самом деле?

После этих слов Лирой вдруг овладело странное чувство невесомости, которое быстро перешло в возмущение, потому что этот аристократ лапал ее.

– Сейчас станет лучше! – пообещал он, часто-часто прикасаясь к ее животу. – Чертовы шнурки!

Ей все еще было плохо, но она не могла позволить, чтобы этот извращенец получил ее тело вот так просто.

– В пекло! – бросили совсем рядом от ее лица. – Шексар аллакар!

Послышался треск ткани.

– Извращуга! – простонала Лира, как будто сумела поднять руку и даже ударила ногой.

Пространство перед ней плыло и озарялось багровыми пятнами.

– Еще и дерется!

Граф взвыл, вновь витиевато выругавшись при этом. Но ликование Лиры не продлилось очень долго. К непроходящей дурноте прибавилась резкая боль в руках и ногах.

– Кики! Северик! Дьявол! Где все?! Кики!!!

Граф ругался. Ощущение невесомости пропало. Ей стало очень хорошо, а вокруг воцарилась благоговейная тишина. Она как будто бы погрузилась в прохладное облако.

– Тебе надо попить! Давай же! Пожалуйста, открой рот!

Лира сделала несколько глотков прохладной жидкости, прижалась щекой к прохладной поверхности и забылась сном на яву. Ей казалось, что она видит и слышит все, что происходит вокруг. Кажется, она ждала, когда придет в себя это слабое тело, а сама рассматривала комнату в духе маркиза де Сада. Но когда она открыла глаза, сев в кровати, то смогла убедиться, что все, что виделось ей во сне никак не совпадает с реальностью.

Спальня была совсем другой. Она была светлой с обоями в нежный мелкий цветочек, с тяжелыми шторами, прикрывающими темные окна и уже знакомой мебелью викторианских времен. Она вся была надежной, добротной и невероятно громоздкой.

Свесив ноги с кровати, Лира обнаружила валяющий на полу корсет с пришедшей в негодность шнуровкой. Жилетка и тяжелая юбка лежали на прикроватной банкетке. Облачиться в них сейчас после того, как она пришла в себя… О, нет! Лира этого не пожелала.

– Извращенец, – прошептала Лира себе под нос, но исключительно для того, чтобы перебороть собственное смущение от воспоминаний, как вела себя в полубессознательном состоянии. – Маньяк!

На прикроватной столике стоял стакан с водой.

– Так, – проговорила она, соскочив с кровати и пройдясь по комнате. – А где тут уборная?

Ей очень хотелось справить деликатные нужды, прежде чем отправиться искать графа. Никак не спрашивать его о том, где находится тот самый трон? Конфузов и смущения для одного дня было более чем перебор.

Но она так и не нашла ничего подобного ни в спальне, ни в коридоре, в который вышла в его поисках.

Она двигалась вперед, дергала ручки, убеждалась в том, что все закрыто и продвигалась вперед, сердясь этому обстоятельству, пока не дошла до приоткрытой двери с пробивающимся из-за нее светом.

– Можно? – спросила она, стукнув по двери костяшками.

Граф сидел за столом, обложившись бумагами со всех сторон.

– Да, конечно, – ответил он, подняв лицо, отложив перо в сторону и захлопнув папку с находящимися в ней документами.

Несмотря на спокойный голос и мягкие интонации в голосе, ее появление заставило его помрачнеть в одну минуту, что отозвалось в душе Лиры знакомым шепотом, который напомнил о себе, сказав: «не надо было соглашаться на его приглашение!»

Глава 21

Глава 21

Лира открыла глаза, уперевшись еще сонным взглядом в дородную женщину, полностью занявшую собой дверной проем.

– Думаешь разоделась в господские тряпки и всё?

Что значило это «всё»?

– Вероятно, вы – лесса Моника, – догадалась Лира, сев в кровати и натянув одеяло на грудь.

– Да-да! Я Кики! Но для тебя коварной обманщицы я – лесса Моник!

– Очень приятно, лесса Моник, – проговорила Лира, а потом показала взглядом на дверь. – Вы не могли оставить меня одну, чтобы я могла одеться и привести себя в порядок?

Кухарка смотрела на нее во все глаза до этого, жестикулируя, словно самая настоящая итальянка, но после этих слов ее как будто заморозили.

– Что?

– Вы слышали меня, лесса, – проговорила Лира с тщательно контролируемым спокойствием. – Выйдите, пожалуйста.

Кухарка, побуравив ее взглядом черных глаз, подчинилась просьбе, вышла и аккуратно закрыла дверь после себя, но, не переставая возмущаться, направилась по коридору, судя по всему, прямиком к сэгхарту.

– Подумать только! Выставить меня вон! И как?! Бедная-бедная Жозефина! Видела бы она!

Кто такая Жозефина Лира не знала. Она соскочила с кровати, как только дверь закрылась, принявшись облачаться в подъюбники и юбки, блузки и жилетки, не переставая костерить себя при этом.

– Проспала! В первый день!

Однако, она очень быстро успокоилась, взглянув на часы. Стрелки показывали половину шестого, а значит теоретически все было в порядке. Но вскоре Лира нашла другой повод для самоедства – она не попросила графа показать ей дом и самое главное – представить ее остальным слугам, а значит теперь ей следовало разбираться с этим самой или же караулить его под дверью, чтобы просить об этой услуге.

Но сначала понять, где его спальня.

Все это было сложно, трусливо и, мягко говоря, странно.

– Доброе утро, – поздоровалась она, как только вышла из своей комнаты. – Вы, вероятно, Северик?

Она не знала почему сделала такие выводы. Вероятно, потому что Северик не был мальчиком, а взрослым мужчиной, а еще, потому что он был облачен в желтую ливрею дворецкого.

– Госпожа! – неожиданно громко произнес он, застыв перед нею.

Очень громким, как и его дородная коллега. Это было знаком, напомнив о просьбе сэгхарта не разводить ор, какой бы серьезной ни была причина. Он уже был в его доме. Осталось узнать почему эти двое так дороги ему.

– Его! Сиятельство! Желает! Видеть! Вас!

Лира, едва открыла рот, чтобы представиться, как тут же закрыла его, кивнув, а про себя покачала головой.

– Проводите меня к нему, пожалуйста, – попросила она, приподняв уголки губ в улыбке. – Можно просто Лира.

Дорогу до уже знакомого кабинета проделали в полном молчании, а потом дворецкий снова закричал, распахнув перед ней дверь.

– Милорд! Леди! Коуч! С визитом!

Граф как будто и не заметил этого ора, но это было невозможно при таком уровне «громкости». Его светлость умел контролировать себя и быть терпеливым с людьми, которые были дороги ему. Чудеса!

– Проходите, леди, – он показал взглядом на уже знакомое кресло. – Северик, ты пока свободен.

Дворецкий, коротко поклонившись, вышел, оставив их наедине.

– Как вы чувствуете себя сегодня?

– Я выспалась и чувствую себя прекрасно, – проговорила Лира, подобрав с его стола карандаш.

Исключительно для того, чтобы начать крутить его, а не мять ткань юбки. Мужчина не оставил без внимания этого жеста, но упрекать и говорить что-то по этому поводу не стал.

– Мы не договорили вчера – произнесла она, чуть смутившись его взгляду. – Я не попросила вас показать дом, не записала особых распоряжений, не попросила познакомить со слугами и не узнала какой у меня будет оклад.

– Самое главное приготовили напоследок?

Лира чуть было не ляпнула про главное правило книги «Как убедить кого и в чем угодно». Подобные признание были чреваты в этом мире. Особенно с этим человеком. Решит, что она профессиональная обманщица.

– Что-то вроде того, – улыбнулась она, положив канцелярский предмет обратно на столешницу. – Извините, получилось автоматически.

– Десять нелов[1] в год.

Разумеется, эта цифра ничего не дала Лире.

Сэгхарт рассмеялся, потянул листок и взял в руки перо.

Следующие пятнадцать минут он объяснял Лире денежную систему Эйнхайма. Рисунки, слова и цифры возникали в воздухе, подсвечиваемые красивым темно-карамельным цветом.

– Вы обязательно разберетесь, – заверил он, протянув ей исписанный лист бумаги.

Лира приняла его, едва ли взглянув на него. Она провожала взглядом рассеивающуюся магию.

Глава 22

Глава 22

К тому моменту, когда граф спустился в столовую, Лира уже успела выпить две кружки кофе, напоила им недоверчивую Кики, помогла накрыть на стол и сварила еще несколько порций для себя и графа.

– Чем это так пахнет? – поинтересовался Эверт фон Физ, сев на стул рядом с ней.

Он, как и полагается хозяину дома, разместился во главе стола. Лира выбрала место слева от него и на почтительном расстоянии. Все было бы идеально, если бы не его недовольный тон.

– В следующий раз, займите место справа от меня, – сказал он тоном, не терпящим возражений.

Его светлость показал глазами на придвинутый стул подле себя.

– Разве это не место вашей супруги? – полюбопытствовала Лира, желая побыстрее понять как все устроено здесь. – Невесты? Матушки?

Она тут же пожалела об этом вопросе.

– Я не женат, как вы уже могли понять и – ответил тот, с выражением холодной учтивости на лице, – не собираюсь обременять себя браком в ближайшее время.

Складывалось ощущение, что он не хочет, но заставляет себя разговаривать с ней.

– Будь иначе, я сказал бы вам об этом этим утром.

Лира кивнула, соглашаясь.

– Хорошо.

Вишневецкая напомнила себе о том, что сама согласилась на его предложение. Ей нужно присмотреться, постараться или просто потерпеть эти две недели. Или о каком временном промежутке они говорили? Потом…

– Так чем это так вкусно пахнет? – поинтересовался граф Физ, спустя несколько минут. – Вы не ответили мне.

– Кофе, – отозвалась Лира, подняв взгляд на блестящий кофейник. – Позвольте я поухаживаю за вами?

В начале завтрака ей очень хотелось увидеть, а главное услышать, что скажет он, попробовав настоящий вкус легендарного напитка. Но и теперь ее ждало разочарование.

– Пожалуй, я воздержусь от него этим утром, – сказал сэгхарт, потянувшись к пузатому чайнику. – Мне нужна ясная голова и хорошее настроение сегодня.

Вишневецкая открыла было рот, чтобы заверить его в том, что после настоящего кофе все будет именно так, но в ту же секунду сомкнула уста, запретив себе делать это. Споры и возражения можно было позволить себе вчера, а сегодня он ее босс и это может быть чревато.

– Что вы хотели сказать? – спросил граф, бросив взгляд в ее сторону.

В ответ она дернула плечиком, сделав глотов горячего напитка, сдобренного хорошей порцией сливок.

– Что мне больше достанется, – откликнулась она, но тут же виновато улыбнулась. – Но так ведь нельзя говорить своим работодателям?

– Нельзя, – ответил граф, расправляясь с пышными гренками. – Но вы пейте его сколько вашей душе угодно.

Лира приподняла брови, не понимая. Ведь это королевский напиток и стоимость его должна быть на вес золота.

– Я не любитель этого варева и пью его только тогда, когда в гостях король.

Граф Физ поддерживал компанию и действовал так как говорил один киношный персонаж «сначала ты отведай из моего кубка!»

– Тогда мне придется отказаться от него, – откликнулась Лира, принявшись за чудесный завтрак. – Иначе, когда его величество изволит пожаловать в гости, то вам нечем будет угостить его.

Лира старалась не спешить, поглощая содержимое тарелки, несмотря на то что чувствовала себя жутко голодной. Заморить червячка не помогла булка и стянутое со стола яблоко. Это напрягало ее, но пока она успокаивала себя тем, что она давно не ела таких вкусных продуктов, не сдобренных добавками, пестицидами и усилителями роста.

– Думаю, что он переживет, – ответил сэгхарт, сверкнув глазами.

Она уже знала это неприятное выражение глаз, но сейчас не могла понять, что опять пошло не так и вспомнить в какой именно ситуации видела это выражение.

– Он не нравится ему так же, как и вам? – спросила она прямо, стараясь понять чужую логику. – Но он все равно пьет его?

– Лайннел хочет разгадать его секрет, – объяснил сэгхарт, подцепив с блюдца чашку. – Бергман употреблял его литрами, оставался бодр и собран в любое время суток.

Он вновь рассматривал ее, задерживаясь то на волосах, то на лице, то на одежде, то едва заметно хмурясь, то также едва уловимо кривя губами. Ей очень хотелось спросить его, что не так, но Вишневецкая держалась, раз за разом напоминая себе о том, что у нее все в порядке, а если что-то не нравится ему, то он откроет свой рот и скажет об этом.

– Мне кажется, что все дело в рецепте, – произнесла она, прикоснувшись салфеткой к уголку губ. – Ваше сиятельство, можно напомнить вам, что есть необходимость познакомить меня со слугами?

– Я не забыл об этом, – вздохнул Эверт, хмурясь чему-то. – Они прибудут после полудня.

– Так поздно?

– Это привилегия первого рабочего дня после выходного. Господа дают своим слугам возможность отоспаться.

Отличная задумка ведь после воскресенья всегда так сложно собрать себя «в кучу».

– Так везде? Даже в королевском дворце?