Дом с белыми клибисами

Глава 1. Огненный дождь

Сайка карабкалась на гору. На самом деле, ей было все равно, куда идти, просто не хотелось сидеть в четырех стенах. С горы же было видно почти весь город, и можно было посидеть на солнышке, любуясь окрестностями.

Идти было тяжело. Некоторое время назад знакомый пекарь угостил Сайку ароматной ванильной булочкой. Близилось время обеда, и девочка не утерпела: принялась жевать ее еще на ходу, под мерное шлепанье скрипучих сандалий. В пути она замечталась и, незаметно для себя, съела куда больше половины, что для ее экономного тела было многовато. Из-за этого ей было тяжко и хотелось пить, но Сайка терпела, ведь в баклажке была не вода, а простокваша, которой не слишком-то напьешься. Девочка знала: это не настоящая жажда, и она скоро пройдет.

Когда Сайка проходила мимо иссохшей ели, сверху раздался низкий и хриплый крик старого ворона. Девочка недовольно покосилась на него: и чего раскричался в такой хороший день? Ворон повернул голову и тоже поглядел на нее глазом-бусинкой. Потом каркнул и, тяжело забив крыльями, полетел куда-то в сторону реки. Сайка показала ему язык и продолжила свое восхождение.

Солнце сияло ярко, по небу плыли только небольшие пушистые облака. С горы они казались сказочными, словно бы сошедшими с картинок детских книг. Девочка приставила ладонь ко лбу и прищурилась, оглядывая город.

Со вчерашнего дня он нисколько не изменился: все те же низенькие каменные дома, зеленые пятна садов и дворов, темные квадраты редких огородов. Пейзаж был привычным и довольно приятным, если не считать чужеродных участков, врезанных Слиянием: тут и там темнели гнезда виверн, на востоке желтел кусок пустыни, а прямо в центре высились жутковатые многоэтажные строения, обрезанные с нескольких сторон невидимым ножом, как свадебный торт.

К счастью, Слияния происходили редко, да и вообще, последние годы врезаемые в пейзаж Города участки были пустыми, и давно уже городская стража не гонялась ни за зубастыми вивернами, ни за случайно перенесенными сюда спятившими жителями других стран.

Город привык к Слияниям и научился быстро зализывать наносимые ими раны. Жители стали проще относиться к странному явлению, а магистрат даже добавил в городской устав несколько строк, касающихся раздела случайно материализовавшегося на знакомых улицах имущества, чтобы соседи не вступали в драку за право им владеть.

Гнезда виверн, конечно, были никому не нужны, к восторгу играющих в них мальчишек, а вот кусочки чужих домов, а порой и дворцов, частенько вызывали кровавые стычки. Особенно, если дом появлялся совершенно нетронутым и без жильцов.

Поднявшись на самую вершину, Сайка забралась на каменный гребень, торчащий в травяном боку горы, как древесный гриб на стволе. Подложив под себя плащ, она села, свесила босые ноги с края, а сандалии поставила рядом. Ветер сердито вскинул и принялся трепать ее волосы, щекоча лицо. Сайка поморщилась: как не заплетай их в косу, а все равно спереди болтаются, норовя попасть в глаз или в рот.

Ветер, наконец, стих. Сайка огляделась. Этот край горы был почти отвесным. Ели, растущие внизу, покачивали перед ней пушистыми макушками, и казалось, что она не сидит на вершине горы, а плывет на каменном корабле посреди хвойного моря. За лесом блестела река, дальше простирались поля и луга. Но все это было также покрыто заплатками чужеродных врезок от постоянных Слияний. Особенно неприятно выглядел один песчаный участок в самом центре заливного луга – прямо как лысина на башке мясника с улицы Кочевников.

Сайка сглотнула. Неприятное ощущение тяжести в животе прошло, но пить все равно хотелось. Развязав котомку, она достала из нее деревянную баклажку, обмотанную потрепанными кожаными лентами. Простокваша была густой и неприятно кислой. Сайка сделала пару глотков, поморщилась: надо было потерпеть до монастыря и напиться простой воды.

- Мир тебе, юная дева, - раздалось откуда-то снизу.

Сайка дернулась от неожиданности и едва не выронила баклажку: ох и влетело бы ей от монахинь, потеряй она ее!

Сердито глянув вниз на возмутителя спокойствия, девочка обнаружила там странное существо: светлое, тонкое, но при этом словно бы отлитое из золота. Даже кожа у него была золотистой, будто кто-то натер его специальной пудрой, а уж волосы и ногти отражали солнечный свет так, словно и правда были металлическими.

Но, присмотревшись, Сайка все-таки пришла к выводу, что это природный цвет. Чего только в этом мире нет. Существо было мелким и возмутительно безобидным: мальчишка лет четырнадцати.

- На себя посмотри, - грубо ответила Сайка, раздраженная тем, что ее застали врасплох.

- Я что-то не так сказал? – обеспокоенно поинтересовался мальчик. Его желтовато-чайные глаза испуганно забегали, а пальцы рук нервно сжали край шитого золотом плаща. Смущение было искренним, и Сайка все-таки проглотила свое недовольство и пояснила:

- Глупо обращаться ко мне «юная дева», если ты сам, похоже, младше меня.

- Извини, я не знал, как начать разговор, - покаялся странный паренек, опасно переминаясь с ноги на ногу на самом краю каменного гребня, располагавшегося под тем, на котором сидела Сайка. Золотой мальчик стоял так близко, что она могла вытянуть ногу и коснуться босой ступней его взъерошенных волос. Но Сайка не стала.

- А что ты хотел-то? – миролюбиво, хоть и слегка ворча для порядка, спросила она вместо этого. Мальчик смутился и, похоже, покраснел, хоть за золотым блеском это и не было заметно.

Глава 2. Человек с той стороны

Сайка проснулась среди ночи от странного ощущения. Все ее тело слегка свербело, как бывает, когда отсидишь себе что-нибудь. Поворочавшись, она вдруг поняла, что на нее стремительно наступает странное волнение. Сердце принялось биться сильно и часто. Сайка села, подтянула колени к груди и огляделась.

Спальня выглядела, как обычно: два ряда узких кроватей, силуэты спящих воспитанниц приюта, темный сводчатый потолок и черное пятно дубовой двери. В высокие окна лился лунный свет. Он был таким плотным и неестественно ярким, что воздух, пронизанный им, казался твердым. Хотелось подойти и откусить кусочек. Луна была голубоватой, но это не было похоже на Слияние.

Поняв, что никакой опасности нет, Сайка немного успокоилась. Встала, прошла к маленькому столику в дальнем конце спальни, налила себе стакан воды, сделала пару глотков. Каменный пол холодил босые ступни, и сон окончательно отступил, но странное ощущение не пропало.

Более того, Сайке вдруг показалось, что тень, отбрасываемая ею, вовсе не ее. Черное пятно как будто стало отдельным существом, и сейчас молча разглядывало девочку. Сайка сделала пару шагов. Тень скопировала ее движения. Все было как всегда. И все-таки не так.

Сайка подошла к окну и, словно завороженная, уставилась на двор монастыря. Он был каменным, и в лунном свете казался призрачно-серым. Особенно таинственно выглядел круглый колодец в самом центре. Сразу захотелось отыскать какую-нибудь монетку и, загадав желание, бросить туда, пока сказка не развеялась.

На лестнице со стороны города мелькнула какая-то тень. Сайка подобралась. Неужели воры? Среди воспитанников приюта ходили легенды, что несколько лет назад кто-то украл праздничные наряды монашек, но Сайка в это не верила: кому и зачем понадобилось бы их красть? Шелк, конечно, дорогой, но уж никак не дороже золотых украшений, инкрустированных драгоценными камнями – а ведь они лежали совсем рядом, в том же ящике. Просто кто-то из послушниц, наверное, испортил наряды и не пожелал в этом признаваться.

Странная тень мелькнула ближе. Она быстро-быстро пересекла двор и снова пропала из виду. Что-то в пришельце показалось Сайке знакомым. К тому же, у нее неизвестно откуда возникло ощущение, что никакой угрозы в этом человеке нет. Подумав еще минуту, она все-таки накинула платье и тихо-тихо выскользнула из спальни.

Выбраться во двор не составило большого труда. Перемахнув через каменный бортик галереи, Сайка спустилась по неровным камням вниз, на выщербленную дождями брусчатку. Ночного посетителя она увидела сразу: крадучись, он пробрался к стене спальни девочек, ухватился за каменный выступ, подтянулся и осторожно заглянул в окно. Давно не стриженые волосы пришельца забавно топорщились, а одежда явно с чужого плеча болталась слишком свободно.

Кое-как сдержав смешок, Сайка бесшумно подошла сзади и спокойно, но отчетливо сказала:

- Подглядывать не хорошо.

Авис – а это был, разумеется, он – от неожиданности разжал пальцы, слетел вниз и чуть не приземлился на пятую точку. Сайка захихикала, довольная произведенным эффектом.

- Ну ты меня и напугала, - с искренним возмущением громким шепотом откликнулся парень, отряхиваясь.

- Это еще кто кого напугал, - так же шепотом возразила Сайка, скрещивая руки на груди. – Ты что здесь делаешь?

- Калеб храпит, как пьяный боров, - сказал он, слегка смутившись. – А я еще, знаешь ли, не научился спать мертвецким сном, вот и решил прогуляться, посмотреть, где ты живешь.

- Да? – не поверила Сайка. – А как узнал, что именно за этими окнами меня надо искать?

- А я… я не знал, - подозрительно неуверенно откликнулся Авис. – Просто наугад заглянул.

- Эх ты, врунишка, - Сайка хлопнула его по плечу. – А сначала показался таким вежливым, воспитанным. Ну пошли, что ли, прогуляемся. А то мне тоже что-то не спится. Да и нечего тебе здесь торчать: монашки поймают – обоим влетит. Иди за мной.

Сайка ухватила его за руку и, не слушая возражений, потянула в сторону северного крыла, где никто не жил. Там у нее было секретное место – закрытая келья, окошко которой, располагавшееся над самой землей, было выбито и прикрыто доской. Через него-то они и забрались внутрь. Зажгли грязно-серую и кривую самодельную свечку, задвинули доску обратно и для надежности заткнули щели тряпкой, чтобы свет был не виден снаружи. В келье сразу стало уютно.

- Знаешь, меня сегодня преследует довольно странное чувство, - призналась Сайка, забираясь с ногами на деревянную кровать с бортиками, больше похожую на топчан – единственную сохранившуюся тут мебель, если не считать сломанной табуретки. – Кажется, что все вокруг какое-то незнакомое, чужое. С тобой такое бывало когда-нибудь?

- Никогда, - немного подумав, сказал Авис, тоже забираясь на кровать и садясь на ее спинку, как птица на жердочку. – Это должно что-то значить?

- Не знаю, - Сайка пожала плечами. – Просто это так… волнующе.

Слово, пришедшее ей на язык, оказалось таким красочным, что Сайка смутилась, произнеся его. Оба помолчали. Авис принялся оглядывать келью. Сайка посмотрела на него. Раздражение после мытья с песком прошло, припухлость со щек спала, и девочка, наконец, смогла разглядеть его истинный облик.

Лицо у Ависа было самое обычное – чистенькое, без всяких там веснушек-прыщей-бородавок, только очень бледное. Наверное, слой золота защищал его и от загара тоже.

Глава 3. Будни стражников и преступников

- Что-то я все никак не могу проснуться, - вздохнула кудрявая женщина в одеждах начальника городской стражи, потирая затылок и зевая до хруста в челюсти.

Шрамы на левой щеке, как обычно, не дали ей насладиться зевком. Лицо перекосило, одно веко отошло от глаза. Женщина недовольно цыкнула и с ожесточением потерла белесые бугры.

- С дамами такое иногда бывает, - сочувственно покивал ее спутник. Лицо у него было невинным, как у ангела, но тем сильнее он получил удар острым локтем под ребра.

- Миледи, порой вы так жестоки, - простонал он, согнувшись.

Нижний угол его рукава, слишком длинный даже для модниц при дворе герцога, почти коснулся земли. Но лишь почти. Мужчина, не меняя позы, слегка повернулся, чтобы ножны меча зацепили край рукава и не дали ему опуститься на пыльную дорогу. Правая рука, прижатая к якобы пострадавшему месту, тем временем незаметно придерживала подол его белых шелковых одеяний.

- Назовешь меня так еще раз, я и под зад могу пнуть. Грязным сапогом, - добавила женщина, многозначительно приподняв бровь на менее изувеченной стороне лица.

- Понял, - сразу разогнулся ее спутник, продолжив путь как ни в чем не бывало. Он улыбался и кланялся знакомым, в то время как его госпожа лишь сердито зыркала на прохожих, внушая им если не страх, то, по крайней мере, сильное волнение.

Эта странная парочка была отлично известна в городе. Женщину звали леди Ветта, но об этом редко кто вспоминал. Чаще ее называли «миледи». Ей это ужасно не нравилось, и собеседникам приходилось обращаться к ней «госпожа начальница городской стражи». Впрочем, из соображений безопасности горожане предпочитали без дела к ней вообще не соваться.

Мужчину же звали Кан. Должность его можно было охарактеризовать как «помощник начальника городской стражи». Но сам себя он называл Белый мастер и всегда радовался, если дамы обращались к нему по этому прозвищу.

Будучи главными персонажами бесчисленных городских сплетен, легенд и анекдотов, для Сайки они были чем-то вроде сказочных рыцарей из северных легенд. Особенно девочку восхищала леди Ветта: каждая история о ней (если не считать пошлых сплетен) непременно заканчивалась одой уму и справедливости этой таинственной женщины.

В детстве Сайка в нее даже играла, разрисовывая углем левую щеку, а мальчишки тем временем дрались за право быть Белым мастером – лучшим мечником во всем Городе. Разумеется, в своих мечтах девочка была либо самой леди Веттой, либо ее подзащитной. Но Сайке ни разу не пришло в голову, что однажды ей придется оказаться на стороне преступника.

.

Все случилось ровно после полудня, когда Сайку, наконец, отпустили с прополки грядок, и она что было сил припустила в сторону дома Калеба. Солнце светило ярко, а внутри у нее что-то радостно трепыхалось, то томительно сжимаясь, то раздуваясь так, что становилось трудно дышать. Тем не менее, чувствовала она себя прекрасно и совсем не по-девчоночьи перемахивала невысокие заборы, чтобы срезать путь через чужие дворы.

Беду она почуяла сразу – стоило только повернуть на улицу Ключников: в сторону дома Калеба подозрительно быстро стекался народ. Бросая все дела, люди спешили туда, где уже скопилась приличная толпа. В самой гуще скандировали что-то невнятное. Мужики махали кулаками и болели, мальчишки, забравшиеся на соседний сарай, оглушительно свистели.

Временами от дома Калеба доносился женский визг, и по толпе проходила волна толчков, но упавшие быстро поднимались на ноги, и толпа снова смыкалась. Во все стороны от места происшествия несся радостный крик: «Драка! Драка!».

Сайка с разбега юркнула в просвет между людьми, присела и принялась протискиваться вперед, отыскивая себе путь среди множества ног. Не раз и не два ее толкнули, обругали и один раз даже пнули под ребра, но она все-таки выбралась к дому. Там ей предстала странная картина: Авис в порванной рубахе дрался с троицей опасных на вид мужиков.

Сначала Сайка испугалась, что они его забьют, и попыталась влезть между ними, но быстро поняла, что защищать надо не Ависа: парень, оскалившись, снова и снова напрыгивал на безуспешно пытающихся защититься мужчин, разбивая им носы, расплющивая уши и наставляя фингалы. Поняв, что происходит что-то ненормальное, Сайка попыталась его остановить, но ее опередили.

Когда Авис нацелился выполнить очередной бросок, его ноги, обутые в старые ботинки Калеба, неожиданно оторвались от земли, и парень завис, жалко трепыхаясь и пытаясь вывернуться: Белый мастер ловко ухватил его за шкирку и поднял над землей.

Шипя и извиваясь, Авис пнул Кана в живот. Тот охнул и согнулся от неожиданно сильного удара. Леди Ветта, подошедшая следом, не задумываясь, ухватила меч, но вместо замаха просто сделала один сильный рывок вверх и ударила хулигана тяжелой рукоятью в подбородок: не сильно, просто чтобы обратил внимание, что расстановка сил поменялась. Тем не менее, Авис все-таки клацнул зубами, едва не откусив себе язык.

Возмущенный такой подлостью, он попытался достать нового обидчика, но быстро понял, что это бесполезно – леди Ветта уже успела сделать шаг назад. Авис замер, хватаясь за ворот рубахи, душивший его. Мастер Кан еще раз для острастки встряхнул хулигана и поставил на землю, продолжая осторожно придерживать за рубаху – грязную и порванную в нескольких местах. Шум в толпе стремительно стих. Все замерли в ожидании.

- За что сражаетесь, юный рыцарь? – усталым и безэмоциональным голосом спросила леди Ветта, заглянув мальчику в лицо.

Глава 4. Тихая ночь

- Слияние! Слияние! – истошные вопли раскатились по площади.

Паника стремительной волной залила торговые ряды. Все, кто мог бежать – побежали. Все, кто мог визжать – завизжали. Никто не понял, где именно произошла беда, но, подхваченные всеобщим ужасом, покупатели стремились побыстрее оказаться как можно дальше от места событий.

Торговцы же, первым делом подумавшие о том, что не успеют спасти товар, куда быстрее сообразили, что ничего страшного не происходит: мир вокруг их лавок не мерцал, прилавки не подсвечивались голубоватым сиянием. Но, цыкая и ругаясь, они тоже принялись собираться: какая уж тут торговля, если все равно ночь на носу, а покупатели разбежались? И рынок быстро опустел.

- Это была моя любимая таверна, - спокойно сказала леди Ветта, закидывая в рот пару семечек подсолнуха и шумно сплевывая пожеванную шелуху в сторону бегущих мимо пьянчуг.

Здание таверны уже почти исчезло – стены его с каждой секундой становились все прозрачнее, заменяясь голубым сиянием. Но оттуда по-прежнему выбегали люди: кто-то пытался спасти свое добро, а кто-то просто спьяну не сразу смог найти двери.

- Да. Там подавали замечательных цыплят, - вздохнул Белый мастер, прощаясь с последним в городе заведением, стряпня которого еще устраивала леди Ветту, и прикидывая, как он теперь будет все успевать, если ему придется готовить не только завтраки, но и обеды с ужинами. К тому же, таверна стояла недалеко от дома с белыми клибисами, и было так удобно провожать (то есть относить) миледи домой, когда та напивалась.

- Спорим, не успеет? – сказала леди Ветта, закидывая в рот еще пару семечек и глядя на бегущего в ее сторону человека: тот мчался, выпучив глаза и смешно вскидывая длинные ноги. То ли он только что проснулся, то ли только что протрезвел. До сияющей границы, проходящей по выщербленной брусчатке, ему оставалось каких-то пять шагов.

- Не успел, - спокойно прокомментировала миледи, проводив взглядом ком отрезанной головы. Та шмякнулась на камни и отскочила, пустив маленький красный фонтанчик. Мастер Кан поднес палец к носу, сдерживая подступившую тошноту, и отвел глаза.

- Это было неприятно, - сказал он.

- Ну, по крайней мере, не мучился, - философски заметила леди Ветта, беря отрезанную голову за спутанные сальные волосы. – Руку несешь ты.

Она отвернулась и быстро зашагала в сторону управления. Кан мельком осмотрелся: вместо таверны посреди города теперь расстилался кусочек луга. Уровень земли в том месте, откуда выдрало этот фрагмент, был немного ниже, и пресловутая рука свалилась обратно в получившуюся яму. Мастер Кан вытянул из кармана платок и брезгливо взял отрезанную кисть за указательный палец.

- И почему этим не занимаются гробовщики? – спросил он, догоняя свою начальницу и неся находку так, чтобы та была как можно дальше от его белых одежд.

- Потому что они, в отличие от нас, не патрулируют город, - ответила миледи. – Хочешь, чтобы эта голова полежала здесь до утра, а потом ею играли мальчишки?

Белого Мастера передернуло.

- Терпеть не могу возиться с трупами, - сказал он. – И вообще, я надеялся, что мы сегодня в управление не вернемся: так тихо было весь день.

- Зря надеялся. Чем спокойнее жизнь, тем больше вероятность, что скоро с тобой произойдет несусветная дрянь, - философски заметила леди Ветта.

Они прошли пару кварталов, распугивая народ: все-таки, не так уж часто в Городе можно было встретить помахивающую отрезанной головой начальницу стражи. В управлении было тихо и спокойно: дневная смена уже ушла, да и ночная успела вальяжно развалиться в караулке.

- Чего штаны протираем? – рявкнула леди Ветта, неожиданно появляясь из-за угла: она не была ни зла, ни сердита, просто считала, что подчиненных время от времени нужно встряхивать, чтобы они не обленились.

Стражники тут же повскакивали со своих мест, роняя карты и кружки с пивом. Дежурный неловко попытался поприветствовать начальницу, выбираясь из-за стола. Коллеги пинками придали ему ускорение.

- Уберите это, - Кан брезгливо сложил на тарелку с сушеной рыбой отрезанную кисть, пока леди Ветта громогласно отчитывала дежурного. Оставшиеся стражники стоически сдержали рвотные потуги. Никто не поспешил выполнять приказание Кана.

- Детей, надеюсь, не после заката отпустили? – спросил он, покосившись на все еще орущую на дежурного начальницу.

- Детей? Каких детей? – растерялся один из стражников. Остальные выглядели не менее удивленными.

- Та-а-ак. Понятно, - протянул мастер Кан, разворачиваясь в сторону лестницы и поднимаясь на второй этаж. Быстро миновав доску почета и целую серию портретов разыскиваемых преступников, он сердито щелкнул задвижкой и распахнул дверцу. Из темноты чулана на него блеснули две пары испуганных глаз.

- Выходите, - сказал он. – Свободны.

Сайка и Авис неуверенно переглянулись и осторожно выбрались из своего узилища.

- Чего раньше-то о себе не напомнили? – ворчливо отчитал их Кан, спускаясь обратно. – Караулка же прямо под вами была. Потопали бы погромче, и дело с концом.

- Господин Ивон велел стучать, только если в туалет захотим, - осторожно сказал Авис. Сайка бросила на него косой взгляд, но ничего не сказала. На самом деле ребята давно бы уже напомнили загулявшим стражникам о себе, но после всего услышанного им хотелось, чтобы про них как следует забыли, дабы никто и подумать не смел, что они могли подслушать чужой разговор.