– Как написать то, о чем думаешь? О чем мечтаешь ежеминутно? Что заполняет твои мысли постоянно в каждом дне, в каждой минуте, секунде – так сидела и размышляла белокурая девушка на скамейке на набережной Невы.
Она смотрела вдаль и мечтала, совсем как Ассоль, мечтала о корабле, который придет, а с ним вернется и ее любовь. Эта мечта не давала покоя, она будоражила мысли и чувства и не позволяла спокойно спать. Девушка опять и опять приходила на одно и тоже место, чтобы увидеть его. Что бы обнять и расцеловать его. Она представляла себе, как встанет со скамейки, завидев, большой парусник и подбежит ближе, к самой кромке реки, чтобы быть самой первой, которая заметит его на корабле. Что бы больше никому его не отдать. Обнять и не отпускать.
И он, непременно будет смотреть на нее, не отводя взгляда от лица. Смотреть, как она изменилась, какие морщинки появились вокруг глаз. Он скажет ей:
– Какая ты красивая, любовь моя! – и поднимет ее на руки.
От радости она расправит свои, как крылья, так, что почти взлетит, крича:
– Даааа! Я дождалась! Пойдем, побежали за мной, я покажу тебе кое-что!
– Куда ты меня ведешь, скажет он! Я давно не был дома, соскучился, пойдем домой!
– То, что ты увидишь, порадует тебя. Пойдем! Я покажу тебе свою мастерскую! – и она настойчиво тянет его в дом, стоявший неподалеку от реки.
Они заходят в темную парадную, проходят немного к свету, к двери. Она достает из кармана связку ключей и открывает замок, нажав на дверь, широко распахнув ее. Та скрипит. Приглашающим жестом она показывает ему, что ждет внутри.
– Моя святая святых! Смотри! – и он входит. То, что он видит, невероятно поражает его.
Большая светлая зала с большими от потолка и почти дол пола окнами, через которые проникало солнце. Посередине стоял мольберт и стол, на котором лежали краски, кисти и другие принадлежности. На стенах висели, а на полу стояли картины, ее акварели. Он знал, что она рисует, но что бы так и столько картин, что можно было сделать выставку, он и не думал никогда.
– Меня не было 5 лет. Ты время зря не теряла! Очень рад! Действительно рад! Поражает! – просто и коротко сказал он.
Другой реакции она не ждала, он всегда был сдержан.
– Я купила это помещение, оно мое. И из окна я могла наблюдать за кораблями, что приходят и скучать, скучать, скучать…
– Что ж ты, дуреха, скучала? Ты же знала, что меня не будет несколько лет. Что я вернусь не скоро, – сказал он и обнял ее.
– Я тоже скучал, но не было возможности тебе звонить и писать. Теперь я буду с тобой. Стану позировать тебе, хочешь? – и он постарался принять позу.
Получилось забавно. Она рассмеялась.
– Теперь ты не уйдешь? Останешься тут? Все тебя перевели и больше не заберут от меня? – затараторила она, – тогда я спокойна. Я буду продолжать писать картины и ждать тебя с работы.
Он обнял ее:
– Нежная моя, как я рад ощутить себя дома. В твоих теплых объятьях.
В этот вечер, две ее мечты слились в одну.