Доверь мне свое имя (СИ)

УРОК 12. Никому нельзя доверять полностью

Принц Сокол

Соколу казалось, этот вечер уже не может стать хуже. Куда еще? Он признался Лучику в любви и получил отказ. И теперь на губах цвела незнакомая горечь. Она же змеей свернулась в сердце. На фоне случившегося чья-то злая выходка с ножичком отошла на второй план. Эден заперся в своей комнате, устроился на подоконнике с гитарой и терзал ни в чем не повинные струны.

Почему? Почему все так? Пока он лежал в лазарете, Лучик приходила к нему. Они смеялись, обсуждали какие-то глупости, и временами ему чудилось, что он ей тоже не безразличен. И потом, ему нужен был ответ. Пусть отрицательный, но прямой. Тогда почему теперь так больно? В груди кто-то раз за разом проворачивал сверло. Щека болела, но Сокол даже не взглянул в зеркало, только взял носовой платок и прижал ненадолго, чтобы остановить кровь.

В двери постучали.

— Проваливайте! — крикнул Сокол.

— Это я, Мрак.

Маркус не уйдет… Не тот человек. Более того, дожидаться разрешения войти телохранитель не стал. Он толкнул двери и очутился в комнате, зажег свет.

— Эден! Ты ранен! — воскликнул, подбегая к принцу.

— Царапина, — ответил Сокол. — Чья-то злая шутка.

— А вот твоя спутница в этом не уверена.

— Моя спутница оказалась излишне впечатлительной, — отчеканил принц. — Она видела то, чего нет.

— Прости, но я бы так не сказал. Девушка расстроена.

— Это не из-за покушения. Мы… поссорились. И хватит об этом!

— Тебе надо в лазарет, — не унимался Мрак. — Посмотри на себя! Щека рассечена, останется шрам.

Плевал Сокол на шрамы! Но к зеркалу все же подошел. Мрак был прав, рана глубокая, надо бы обработать. Вилла будет просто счастлива!

— Помогите! — донеслось приглушенное, и Сокол был готов поклясться, что узнал голос.

— Где ты оставил девушку? — спросил резко.

— У дверей ее комнаты, — ответил Мрак, а принц уже вылетел в коридор, прислушиваясь. Вся обида на отказ прошла, как только он понял, что Лучик может быть в беде.

— Ну, где же ты? — прошептал Сокол, а из соседней комнаты выглянул Медведь.

— Помогите! — уже куда более тихо.

— Кажется, туда, — указал Медведь на двери Льда, и принц влетел в них, а когда увидел открывшуюся картину, почувствовал, как все его естество затапливает ярость.

Лучик сидела, прислонившись спиной к стене. Ее щека опухла, из ноздри сочилась кровь. Над ней навис Лед. Он что-то сбивчиво бормотал. Сокол подлетел к кузену и оттолкнул его в сторону.

— Ты что натворил? — крикнул в лицо. — Что, я тебя спрашиваю?

— Хотел унять твою потаскуху, — воскликнул Лед. — От нее слишком много шума.

— Это он был в парке!

Все встало на свои места. Сокол не верил! Не хотел верить, но иначе зачем Льду нападать на беззащитную девушку? Его кузен не тот человек. А еще не убийца… В этом принц готов был поклясться своей жизнью, вот только факты говорили об обратном. Лед напал на него. Он пытался заставить молчать ту, кто первой догадался о его вине. Сокол схватил негодяя и потащил к лестнице.

— Куда его? — подоспел Мрак.

— В парк, — процедил принц.

Телохранитель помог держать преступника. Вместе они дотащили Льда до выхода из академии. Он дергался, пытаясь сопротивляться, только ничего не получалось. Сокол и Мрак держали крепко. Они проволокли юношу вдоль главной аллеи к озеру. Здесь никого не было, только серебрилась окутанная магией вода.

— Говори, — процедил Сокол, толкнув Льда на колени. — За что ты пытался меня убить?

— О чем ты? — ответил тот, но глаза кричали об обратном: кузен прекрасно понимает, что происходит.

— Или ты расскажешь сам, или я выбью из тебя признание! — пообещал принц. — Говори по-хорошему, Леонитас, или эта беседа станет последней в твоей жизни.

Лед вздрогнул, услышав свое истинное имя, тяжело задышал, а Сокол принялся плести заклинание:

— Аш-а-эа-леонитас-интре!

Лед обмяк, его взгляд стал стеклянным. Теперь не солжет… Правда, от заклинания кузен мог очнуться с разумом ребенка, но сейчас Сокол был готов на все.

— Почему ты пытался меня убить? — повторил он вопрос.

— Я не хотел! — глухо всхлипнул Лед. — Я не хотел, Эден. Он меня заставил! Все время писал, что ты опасен, пока жив. Что я должен избавить мою семью от этой опасности. Я не хотел, брат…

— И все же сделал, — тихо проговорил Сокол. — Кто приказал тебе это?

Лед сопротивлялся, но заклинание не оставило ему шансов.

— Мой отец, — долетел ответ.

Эден вздрогнул и выпустил нити заклинания. Он отступил на шаг назад, не веря своим ушам. Его мир рушился… Осыпался по кирпичику. Мир, в котором у него был любимый дядя, качавший его на руках в раннем детстве. Где был кузен, пусть шалопай, но Сокол ему доверял, как самому себе. А теперь оказалось, что дядя желал ему смерти… Магия рассеялась. Взгляд Льда стал осознанным, но кузен не пытался сбежать. Так и стоял на коленях, размазывая по лицу слезы.

— Рассказывай, — потребовал Эден. — Если я еще раз использую на тебе магию, ты сойдешь с ума. Не заставляй меня делать это!

— Хорошо. — Лед опустил голову, его светлые волосы упали на лицо. — Я все расскажу…

Он медленно поднялся на ноги, пошатываясь, как пьяный, а затем вдруг дернулся к озеру, но Мрак перехватил его и снова поставил на колени.

— Это что за выходка? — угрюмо спросил Сокол. — Утопиться вздумал? Нет уж, живи и отвечай за свои поступки! Говори, ничтожество!

— С последней посылкой отец передал мне две таблички, — прошелестел безжизненный голос. — К ним прилагалась инструкция. Он писал, что твой отец ополчился на нашу семью и хочет казнить его и маму. И лишь то, что папа знает, как снять заклинание с академии, заставляет его повременить с казнью. Отец попросил передать тебе вторую табличку. Это он писал, а не его величество. Если бы ты убил Эвернера, ворота не открылись бы уже никогда.

— То есть, это был не отец?

Сокол сам с размаху сел на землю. Ноги отказывались его держать. Все тело сотрясала дрожь.

— Эден? — встревоженно позвал Мрак.

— Я чуть не стал убийцей, — прошептал принц. — Просто по чужой прихоти! Дальше! Дальше, Лед!

— У меня осталась вторая табличка, — продолжил кузен. — И когда из академии вырвались люди, отец потребовал, чтобы я тебя убил. Сказал, тогда он откроет ворота академии и выпустит всех остальных. А если нет, мы навеки останемся заперты здесь. Я не хотел соглашаться! Но он писал и писал, и требовал, и угрожал… Я не хочу умереть здесь, Эден!

И Лед судорожно зарыдал, сжавшись в комок. Сокол же поднялся на ноги и с презрением посмотрел на него.

— Ничтожество, — проговорил принц. — Какое же ты ничтожество!

А ведь он сам поступил так же. Когда «отец» потребовал убить Дерека, он пошел на это, чтобы выбраться из академии. Значит, и он ничтожество.

— Сокол! — раздался голос профессора Нокса. Сам он бежал к ним по аллее, его сопровождал Медведь. Понятно, друг испугался и привел подмогу. — Лед! Что вы там делаете?

— Раскрываем секреты, лорд Нокс, — ответил принц, оборачиваясь к наставнику. — Льду не понравилась моя дружба с первокурсницей, и он избил девушку. Теперь вот кается. Да, Лед?

Кузен ничего не ответил. Нокс подошел к нему, попытался поднять на ноги, но тот отшатнулся и едва не упал в воду.

— Вы будете наказаны, — сказал заместитель ректора, обращаясь ко Льду. — Неделя ареста. Медведь, отведите его в карцер.

— Дадите мне две минуты, профессор? — попросил Сокол. — Хочу задать один вопрос. Личный.

— Хорошо, — посторонился Нокс, и принц склонился к кузену.

— Где вторая табличка? — спросил он тихо. — Скажи, или я превращу твою жизнь в академии в бесконечную пытку. Ты знаешь, это я могу.

— Подними паркетную плитку под ножкой кровати, — сипло ответил Лед.

— Договорились. И если ты солгал…

— Она там. Прости, Эден. Братик…

— Будь проклят.

Сокол развернулся и пошел прочь. Медведь потащил Льда в карцер, Мрак верной тенью последовал за принцем. Нокс догнал Сокола через несколько шагов.

— Что на самом деле произошло? — спросил он. — Ссора из-за девушки? Не верю.

— Придется поверить, я не собираюсь объясняться, — сказал принц. — Подержите Льда в карцере подольше, иначе за себя не ручаюсь.

— Эден!

— Давайте сегодня без нотаций, профессор Нокс. Я устал и очень хочу вернуться в свою комнату. Зря использовал магию…

Ноги и правда слушались плохо. Недавнее выгорание давало себя знать. Но ненависть иногда ведет вернее любви, и Сокол шел, пока не добрался до дверей Льда. Вот только стоило отпереть эту самую дверь, как он понял, что опоздал: кровать была сдвинута, а тайник под ней пуст. Принц хрипло рассмеялся. Затем захохотал, как ненормальный. Мрак перехватил его, потащил прочь, в спальню самого Сокола. Принц не переставал смеяться, пока не заболело в груди.

— Ты представляешь, каков мерзавец? — процедил Сокол, вытирая слезы смеха. — Мой любимый дядюшка! Строил из себя такого примерного отца и брата, а на самом деле оказался мразью!

От крика зазвенел голос.

— Тише, — спокойно сказал Мрак. — От того, что ты кричишь, ничего не изменится. Мы не выйдем из академии, не сможем призвать преступника к ответу. А ты не говорил мне о табличке, Эден.

— Прости, Маркус. — Принц тяжело осел на кровать. — Я идиот! Не видел дальше собственного носа. Думал, Лед расстроен из-за их отношений с барышней. А оказалось, все куда любопытнее. Значит, дядя готовил заговор. Не удивлюсь, если он приложил руку к смерти отца. А там Мари и Свет! Рядом с ним, с этим змеем. И они не знают, какой он на самом деле. Что это за тварь!

— Сокол…

— Помолчи! Молчи хоть ты, Маркус.

Во рту появился привкус крови. Заклинание высшего порядка не прошло бесследно. Голова раскалывалась, и Сокол лег на бок, свернулся, стараясь унять боль, постепенно распространявшуюся по всему телу.

— Эден, — в голосе Мрака звучала тревога, — тебе нужен целитель… Я схожу.

— Не надо, — отрезал он. — Ни один целитель мне больше не поможет.

И закрыл глаза. Даже слез он не мог себе позволить — принцы не плачут. Принцы сохраняют спокойствие в любой ситуации, даже когда мир рушится на голову. Когда предают самые родные, а любимая девушка отдала сердце кому-то другому. Когда все, что осталось от его семьи, может в любую минуту исчезнуть. Сокол чувствовал себя мертвым. И ему казалось, будто ничто на свете не сможет вернуть его к жизни. Он так и уснул. Не слышал, как ушел Мрак. А может, и вовсе не уходил, дежурил в комнате? Эден не знал. Только раз проснулся среди ночи, потому что замерз. Укутался в одеяло и снова ухнул в пропасть тяжелого сна, а утром впервые за годы учебы прогулял занятия. Просто лежал и смотрел в потолок, не находя в себе даже сил подняться.

В двери постучали. И кому там неймется?

— Входите.

Эден заставил себя сесть. В глаза будто насыпали песка, а щека горела от раны. Он очень удивился, когда в комнате появился ректор Эвернер.

— Здравствуй, Эден, — сказал Дерек, придвигая стул и присаживаясь рядом с кроватью. — Нокс рассказал мне о том, что случилось вчера. Точнее, передал твою версию случившегося. Ты в порядке?

— А похоже, что я в порядке? — поинтересовался Сокол, поднимаясь с кровати. Он подошел к зеркалу, взял носовой платок, намочил водой из графина и принялся оттирать со щеки кровь. Рубашку тоже стоило переодеть — на ней остались буроватые пятнышки.

— В том-то и дело, что нет, — ответил ректор. — Почему Лед напал на Лучика?

— Она слишком много поняла, в то время как я сам ровным счетом ничего не заметил, — безразлично проговорил Эден. — Ты был у нее? Она в порядке?

— Был, но Лучик еще спит, — проговорил Дерек. — И да, она в порядке. Вилла сняла ушиб, как только проснется, вернется к себе. Но ты не уходи от вопроса.

— Лед пытался меня убить, — признался принц. — У него была табличка для связи с внешним миром, и мой дядя приказал сыну от меня избавиться.

— И где сейчас табличка?

— Пропала. — Сокол пожал плечами. — Меня кто-то опередил и забрал ее. Что делать дальше, Дерек? Что нам делать, провались оно все?!

— Держаться, — ответил ректор. — Вот и все, что нам остается, Эден. Лед сейчас в карцере. Попрошу Виллу с ним поработать. Нокс говорит, его состояние внушает опасения.

— Попроси, — согласился принц.

Вдруг снова раздался стук в двери. Вот теперь Сокол точно не знал, кто это был — друзья сейчас должны находиться на занятиях. Тогда кто ломится к нему так, будто это не комната, а проходной двор?

— Кто там? — спросил Эден.

— Можно? — заглянул в комнату лорд Нокс. — Сокол, Дерек, у нас гости. Они ждут в моем кабинете.

Затем окинул принца долгим взглядом и скомандовал:

— Переоденься, мы будем ждать в коридоре.

С чего бы? Соколу хотелось задать этот вопрос, но он сдержался и промолчал. Вместо этого надел чистые вещи, причесался и вышел в коридор. И лишь тогда в его тяжелой голове появилась мысль: какие могут быть гости в закрытой академии? Дерек, похоже, уже знал ответ, потому что, стоило принцу появиться, как они с Ноксом едва ли не потащили его за собой. Сначала ступеньки вниз, коридор, затем ступеньки вверх, и вот они уже у дверей кабинета заместителя ректора. Нокс распахнул двери и пропустил Сокола первым.

Он вошел и в залитой солнцем комнате после полумрака коридора сначала почувствовал себя слепым. А затем разглядел юношу, стоявшего у окна, и женщину, поднявшуюся из кресла.

— Нет, не может быть! — пробормотал Сокол, а женщина шагнула к нему, коснулась рукой пореза на щеке и тихо сказала:

— Здравствуй, соколик мой.