Узы магии. Дуэль с лордом вампиров

Восемь

По телу пробегает сильная дрожь страха и отвращения, ледяной холод пробирает до костей.

После ухода повелителя вампов в комнате становится темнее и холоднее. Тени воспринимаются более зловещими. Никогда не думала, что мне будет не хватать кровавой луны с ее неестественным оттенком. Однако отчего-то обычный лунный свет гнетет меня еще сильнее, напоминая о прошедшем времени. И я снова невольно задаюсь вопросом, сколько уже здесь нахожусь.

Возможно, я долго провалялась без сознания – отсюда и слабость. Однако даже если и так, вряд ли прошло больше двух дней. Совсем незначительный период. Но как же сильно все изменилось!

Я рассматриваю собственные ладони, руки, ноги. Боль, которую невозможно отрицать, вгрызлась глубоко в конечности; в теле поселилось небывалое изнеможение. Наверное, все это должно укрепить меня в принятом решении. Ведь если выбирать между смертью от увядания и соглашением с повелителем вампов, вариант только один. Пока я жива, смогу попытаться что-нибудь изменить – во имя светлого будущего Охотничьей деревни.

Когда Дрю только сообщил, что хочет присоединиться к охотникам, мама сказала: «Не растрачивай жизнь понапрасну». Она объяснила, что если он твердо решил связать свое будущее с крепостью, то должен держаться выбранного пути и всеми силами служить достойному делу.

Как и все в Охотничьей деревне. Вот только я думала, что мне предназначено ковать серебряное оружие, а не пускать его в ход.

Обхватив голову руками, я сжимаюсь в комок. К глазам настойчиво подступают слезы, но если дать им волю, я окончательно расклеюсь. Интересно, как чувствовал себя брат, когда решил присоединиться к охотникам? Знал, что сделал правильный выбор, но все равно терзался от страха и неуверенности? Нет, наверняка он был спокоен. И мне тоже следует взять себя в руки.

Прерывисто дыша, я стараюсь сохранить самообладание. Раз повелитель вампов считает меня охотницей, нужно вести себя соответственно. Я вспоминаю стойкого, непоколебимого Дрю, которого, кажется, ничто не могло выбить из колеи. Он бы, не дрогнув, справился с любыми трудностями. Какой бы ни была его внутренняя сила, во мне она наверняка тоже есть. Прижав руку к груди, я кручу на мизинце серебряное кольцо, точно такое же, как у брата, и вскоре успокаиваюсь.

Нельзя поддаваться беспокойству и неуверенности в себе. Это как в кузнице. Когда из горна достают заготовку, есть совсем немного времени, чтобы превратить ее в нужное изделие. И действовать надо четко и умело. Иначе попросту все испортишь. Вот и сейчас необходимо обрести ту же выдержку и твердость, которые помогают мне в работе.

Отбросив в сторону одеяло, я осматриваю себя. Кожаные доспехи покрыты засохшей кровью, но выглядят так же, как и прежде. Слабое утешение, однако я все больше уверяюсь, что прошло совсем немного времени.

Я направляюсь к окну и, чтобы проверить работу мышц, с каждым шагом все больше сгибаю ноги в коленях. Конечно, они дрожат, но радует, что у меня все еще есть силы, чтобы ходить.

За окном простирается страна вампов.

Как и ожидалось, судя по нашему путешествию сюда, я нахожусь в замке на вершине горы. Ниже раскинулась небольшая долина, окруженная покрытыми инеем пиками, похожими на острые зубы вампов, дно которой плотно застроено зданиями, такими высокими, что я не вижу земли. Между увенчанными шпилями башенками тянутся мосты. Это настоящий город, залитый лунным светом. Однако отсюда, из замка, невозможно различить населяющих его существ, будь то вампы или кто-то еще. Но хуже другое – я не вижу путей, по которым туда можно спуститься. Возможно, в окружающих долину горах существуют внутренние туннели. Или же единственный способ добраться до замка и уйти из него – это туман, которым пользовался для переноса повелитель вампов.

Кажется, он упоминал, что замок защищен. Хотя с тем же успехом мог и солгать. В конце концов, мы попали в него с помощью магии. Всем известно, что вампы – зло во плоти, поэтому не стоит верить их словам. Насчет этой его кровной клятвы у меня куча сомнений. Однако раз ответов нет, придется все выяснять самостоятельно и полагаться только на собственные инстинкты. Очень уж не хотелось бы неожиданно угодить в ловушку и погибнуть.

Интересно, он специально поселил меня в этой комнате, чтобы я попыталась найти возможный способ сбежать из замка и с территории вампов и поняла, что выбраться не получится? Наверняка надеется, что, осознав свою беспомощность, я испугаюсь, запаникую, съежусь лишь при мысли о том, что оказалась здесь в ловушке. Но Руван ошибается, если считает, будто сумеет легко мною манипулировать.

Ведь из-за таких, как он, я с самого детства жила взаперти в Охотничьей деревне. И дала клятву всему человечеству защищать мир от вампов. И неважно, что теперь я здесь. Я всего лишь ближе подобралась к своему заклятому врагу.

По крайней мере, хочется верить, что он не сможет сломить меня, используя сомнения и игры разума.

– Если я убью его, все закончится, – бормочу я, и стекло запотевает от моего дыхания.

Звук открывшейся двери вырывает меня из мыслей. Надеюсь, никто не услышал моих слов.

В комнату входит не Руван, а тот мужчина из зала. Куин. Признаться, раньше я даже не предполагала, что у вампов – ну, кроме их повелителя – бывают имена. Более того, сомневалась в их разумности и способности говорить. Не знаю, удастся ли мне убить повелителя вампов. Но если нет, вдруг хотя бы получится сбежать и вернуться в деревню. Тогда я расскажу охотникам много полезного.

– Я отведу тебя к алтарю, – сообщает он, и становится заметно, что у Куина всего два удлиненных клыка, как и у повелителя вампов.

Еще одно отличие от монстров, нападающих на нашу деревню.

– Ладно.

Хорошо, что он не явился раньше, сразу после ухода Рувана. Иначе застал бы жалкую картину. А так мне вполне хватило времени взять себя в руки и подняться с кровати. Пусть лучше видят во мне сильного охотника.

Куин то и дело косится на меня краем глаза, явно не слишком доверяя моему спокойствию. Он медлит, похоже, ожидая, что я скажу или сделаю что-то еще. И, видимо, не отказался бы еще о чем-нибудь спросить. Я почти слышу нероизнесенные слова, теснящиеся за его сморщенными губами. Однако, как истинный слуга, послушный воле господина, Куин сдерживает порыв и просто отступает в сторону от двери, жестом приглашая меня следовать за собой.

Хотя, с другой стороны, может, он и не сумел бы ничего сказать, даже если бы захотел. В историях, которые Дрю читал в книгах охотников, ясно говорилось, что все вампы произошли от одного повелителя – в них течет древняя кровь первого представителя их проклятого рода. И если кто-то убьет главного вампа, остальные умрут вместе с ним. Ведь без своего лидера они станут просто хаотичной толпой, безмозглыми монстрами, которых и врагами-то считать трудно.

А если я принесу ему кровную клятву, не превращусь ли в его покорную рабыню? Я медленно вдыхаю и высоко поднимаю голову. Нет, все будет хорошо. Похоже, я нужна повелителю вампов именно как человек. Если бы наше соглашение изменило мою природу, тем самым дав ему надо мной хоть какой-то контроль, он вряд ли предложил бы такой выход. Более того, Руван совершенно справедливо заметил, что я не вамп. Вряд ли ритуал повлияет на меня так же, как на других представителей его вида.

И даже если я не верю до конца его словам, то могу положиться на собственные логические выводы. Правда ведь, могу? Стараясь избавиться от боли, я слегка потираю виски. От бесконечных размышлений, тайных планов и сомнений голова идет кругом. Все это совершенно не моя стихия.

Мы проходим пыльными, пустыми коридорами, в которых гуляют сквозняки. Огромный замок похож на лабиринт. Вслед за Куином я миную череду комнат и выхожу на засыпанный снегом балкон. На толстом белом покрывале виднеется одинокая дорожка следов. Они ведут от самого входа к участку, где сломаны перила, а после по узкой дорожке – которая бледной развернутой лентой, нависая над скалами и замковыми переходами, тянется через темную пропасть – к контрфорсу, поддерживающему это крыло замка.

Я замираю на краю балкона и тяжело сглатываю. Мир вокруг слегка покачивается. Куин, опережая меня на несколько шагов, уже ступает на дорожку. Очевидно, мне предстоит последовать за ним.

– Боишься, человек?

– Нет, – лгу я. Никогда еще не видела подобной высоты, а уж идти по тонкому мостику…

Куин втягивает воздух, как будто способен уловить запах обмана. Надеюсь, что нет. Скалы под дорожкой… Хотя кого я обманываю? Какая в бездну дорожка? В лучшем случае, это декоративный элемент замка. Почему бы нам не пройти внутри? Мне хочется задать этот вопрос, но тогда, боюсь, Куин посчитает меня трусихой.

– Нам нельзя пользоваться замковыми переходами по тем же причинам, по которым ваш лорд не может отнести меня прямо к той особой двери? – уточняю, стараясь, чтобы вопрос звучал так, будто я просто хочу разобраться в происходящем.

– Забудь пока о старом замке и постарайся не поскользнуться. Или ты все же боишься?

«Что еще за старый замок?»

– Конечно нет. – Охотник бы не испугался подобного испытания.

– Тогда чего ты ждешь?

Куин останавливается, словно бы и не замечая, что под ногами у него узкая обледенелая тропинка. Именно поэтому охотникам нужен эликсир – чтобы сравняться с вампами в скорости, силе, меткости и равновесии. Мне же сейчас остается полагаться только на собственные силы.

– Думаю, будет досадно, если новая… э-э… – я размышляю, как же себя назвать, – помощница вашего повелителя разобьется насмерть. Он в курсе столь рискованной затеи?

– Повелитель знает, какими путями нам до́лжно следовать, – загадочно отзывается Куин. – К тому же для охотника вроде тебя эта дорожка – не проблема. Я читал, как вас тренируют.

– Что ты читал о нас?

Повелитель вампов тоже упоминал какие-то записи о тренировках охотников. Наверняка его приспешники притаскивают их сюда каждое полнолуние.

– Достаточно. – Видимо, удручающая тупость – еще одна черта вампов, о которой я прежде и не подозревала. – А теперь поторопись.

«Ты справишься, Флориана, – уговариваю себя. – Ведь в кузнице нужна уверенность в себе и умение твердо стоять на ногах. Это ерунда. Легкое испытание. Все будет хорошо».

Я делаю глубокий вдох, задерживаю дыхание и шагаю вперед.

Под снегом скрывается слой льда, толщина которого то и дело меняется. Я медленно передвигаю ноги, постоянно убеждаясь, что подошвы ботинок прочно стоят на снегу, и по пути вглядываюсь в затемненные окна и арки, но кроме нас не замечаю ни единого признака жизни. Я-то думала, по коридорам будут бродить толпы вампов. Однако замок выглядит пустым. Даже заброшенным.

Особенно сильный порыв ветра все же сбивает меня с ног. Я вскрикиваю и падаю на колени, изо всех сил цепляясь за лед и камень. Мир внизу расплывается неясным пятном. Он вдруг кажется еще более далеким, потом сжимается, словно желая меня поглотить. Перед глазами темнеет, накатывает слабость.

– Мы не можем торчать здесь всю ночь, охотница. – Куин прыгает с дорожки прямо в открытое окно башни. Его вообще не волнует, что я могу умереть. Конечно, он же вамп.

Лишь я сама должна бороться за собственную жизнь.

«Ты справишься», – подбадриваю себя.

Однако подниматься на ноги не рискую. Не обращая внимания на пронизывающий холод, я доползаю до конца дорожки. Отсюда оконный карниз выглядит совсем далеким. Такое впечатление, будто чем дольше я на него смотрю, тем сильнее он отодвигается. Но нужно двигаться, иначе я навсегда примерзну к мостику. Набравшись храбрости, я сажусь на корточки.

«Вперед!» – звучит у меня в голове голос Дрю. Во время полночных тренировок брат всегда знал, как можно на меня надавить.

Вытянув руки вперед, я отталкиваюсь и прыгаю.

Честно говоря, не слишком удачно. Кувырнувшись, я неловко приземляюсь лицом вперед. Зато хотя бы оказываюсь внутри. И не могу сдержать вздох облегчения.

Надо мной маячит жуткое лицо Куина.

– Да уж, от охотника я ожидал большего.

– Может, я притворяюсь, чтобы внушить тебе ложное чувство безопасности?

Даже я понимаю, что предположение звучит нелепо. И Куин, судя по ухмылке, думает точно так же.

– Им бы тренировать вас на высоте, а не позволять барахтаться в грязи, – фыркает он и начинает спускаться по лестнице.

Я хмурюсь, но, сдержав рвущиеся с языка слова, беру себя в руки и бросаюсь за ним.

По пути нам встречается несколько дверей, запертых на тяжелые висячие замки. Интересно, для чего они? Чтобы не впускать посторонних? Или кого-то не выпускать?

Услышав тихое завывание, я сперва решаю, что это ветер. Однако звук доносится откуда-то с близкого расстояния и слишком уж похож на стон… вампа? Я даже мысленно не осмеливаюсь произнести слово «человек».

– Что это? – интересуюсь я.

– Не бери в голову.

Спросить еще раз я не решаюсь.

Мы спускаемся по лестнице и входим во внутреннее святилище замка. В дальнем конце перед полукруглым алтарем стоит повелитель вампов. От него, словно рябь, по полу расходятся каменные круги. Расставленные там и тут канделябры освещают резные украшения и статуи мужчин и женщин с открытыми в экстазе клыкастыми ртами, которые, изгибаясь, карабкаются по бокам колонн, поддерживающих высокий потолок.

Над алтарем возвышается статуя мужчины, неподвижный взгляд которого обращен к небу, а губы чуть приоткрыты, словно в молитве. На вытянутых руках он держит книгу; с ее страниц, окружая его, поднимаются искусно вырезанные завитки силы. На голове корона из черного металла, словно бы созданная из переплетающихся клыков, в центре ее сияет большой рубин.

– Хорошо, что у тебя получилось, – бормочет повелитель вампов, продолжая возиться с какими-то магическими инструментами, которые лежат на алтаре. Он несколько раз передвигает чашу, пытаясь найти для нее нужное положение между свечей.

– Никаких трудностей, лорд Руван, – сообщает Куин.

Я удивленно кошусь на него. Да, мы добрались сюда, но не сказала бы, что все прошло гладко. Может, он просто любезно решил избавить меня от смущения? Хотя вряд ли. Скорее уж это очередная уловка, чтобы заставить меня ослабить бдительность.

– Рад, что ты еще сильна и твердо стоишь на ногах, – поворачивается ко мне повелитель вампов.

– Хорошо, что мы не стали ждать несколько дней, – киваю я. – Наверняка к тому времени я бы слишком ослабла и не смогла пройти коротким путем по наружному переходу. Вам пришлось бы вести меня через замок. Может, по пути я бы даже открыла вашу дверь.

Однако Руван не поддается на провокацию. Не потрудившись объяснить, почему мы не проследовали по коридорам замка, он лишь мрачно усмехается и вновь поворачивается к алтарю. В его горькой улыбке таится несчетное количество невысказанных слов.

– И правда хорошо, – в конце концов соглашается он. – Не стоит больше терять время. Давай переходить к делу. – Он жестом приглашает меня встать рядом с ним.

И теперь я могу в подробностях рассмотреть его лицо: старческие морщины, складки кожи на щеках, мешки под глазами. Однако сами глаза, пусть даже и внушают ужас, ярко блестят. В них светятся ум и проницательность. Это глаза жадного до знаний ученого… или безжалостного военного стратега. Они совсем не похожи на невыразительные глаза вампов, с которыми мне доводилось сталкиваться.

Руван обращает взгляд к алтарю.

– Кровь древних королей, омытая лунным светом, – нараспев произносит он и поднимает чашу, наполненную густой черной жидкостью. Меня охватывает отвращение. – Свежая кровь потомка, дарованная по доброй воле. – Повелитель вампов подносит руку ко рту и вонзает зубы в мягкую мякоть у основания большого пальца. В чашу начинает капать такая же кровь, по цвету похожая на чернила. Несмотря на состояние своего тела, двигается он уверенно и целеустремленно, а слова произносит с легким почтением. – Я происхожу из древнего рода, от короля, которому клялся в верности, так же, как клялся своему народу и самому себе. Я пришел сюда, где зародились лории крови, чтобы отдать дань уважения, выразить почтение и усилить свою магию. – Руван ставит чашу между нами на край алтаря и благоговейно протягивает мне серебряный кинжал. – Ты должна пролить кровь добровольно. Клятву крови нельзя давать под принуждением. Только по собственному желанию, иначе магия не подействует.

– Обычно вы берете сами и не утруждаете себя такими церемониями.

– Мы всегда предлагаем отдать кровь добровольно, – возражает он. Я заливаюсь смехом, который отражается от холодных стен похожего на пещеру зала. Предлагают? Он и в самом деле думает, что я поверю? Руван слегка надувается, как какая-нибудь хищная птица. – Ты смеешься надо мной и моей добротой.

– Ты не знаешь, что такое доброта, – бросаю я. – Как ты вообще можешь говорить о каком-то свободном желании с моей стороны?

– Ты вольна уйти, – твердо произносит Руван, но в его глазах вспыхивает отчаяние и… печаль.

Я лишь сильнее злюсь. Как он смеет печалиться после всего, что устроил мне и людям из деревни?

– И умереть. – Я качаю головой. Слова оставляют кислый привкус во рту. Дождавшись, пока он растворится, я заявляю, похоже, перебив вампа, который собирался что-то сказать: – Ладно, уговорил, я принесу клятву добровольно. Что нужно делать?

– Пролей кровь в чашу и скажи, что даешь клятву по собственной воле, – цедит Руван сквозь стиснутые зубы. Мышцы на его шее ощутимо напрягаются.

Я заношу руку над чашей и провожу лезвием по тыльной стороне предплечья. Резать ладони было бы глупо – мне ведь придется держать в них чашу. Работа в кузнице научила меня беречь руки.

– Я приношу клятву добровольно. – Я с трудом сдерживаю сарказм.

Кровь начинает капать в подставленную чашу.

– Говори от чистого сердца. Свяжи себя со мной. – Слова почти похожи на рык.

Я медленно втягиваю воздух. Мне много всего хочется ему сказать, но вряд ли стоит испытывать судьбу до того, как мы произнесем кровную клятву.

– Кровью и телом я связываю себя с тобой, повелитель вампов. – Сначала голос звучит уверенно, а потом переходит почти в шепот. По телу пробегает волна возбуждения, затылок начинает покалывать, в груди вспыхивает жар.

Как только последнее слово срывается с губ, над чашей поднимается ржавая дымка. В воздухе отчетливо ощущается металлический запах крови, к которому примешивается какой-то… сладковатый аромат. Так пахнет первая утренняя роса перед восходом солнца. Или какой-то цветок. Может, жимолость? Орхидея? Впервые в жизни я вижу проявления магии вампов, не вызывающие мгновенного отвращения.

Продолжая пронзать меня взглядом, Руван поднимает чашу и держит ее между нами.

– Положи ладонь на другую сторону.

Подчинившись, я почти касаюсь кончиками пальцев его запястья. По чаше между нашими ладонями стекает холодная, липкая кровь. Его рана еще не зажила? Я-то думала, вампы исцеляются почти мгновенно. Может, мне все-таки удастся его убить? Я быстро осматриваюсь в поисках чего-нибудь, способного сойти за оружие, но ничего не вижу. К тому же Куин до сих пор следит за нами. Если я хоть на шаг отступлю от плана, он тут же на меня набросится. Никогда еще я не ощущала себя настолько загнанной в ловушку, хотя, по сути, всю жизнь провела в заточении.

Неужели я неверно оценила риски и преимущества клятвы? События развиваются слишком быстро.

«Что я наделала?»

– Клянусь, что пока действует наше соглашение, ты будешь гостьей в замке Темпост. Мы примем тебя со всем гостеприимством и окружим защитой. И в землях, что я оберегаю, никто из тех, кто служит мне, не причинит тебе вреда, – медленно говорит Руван, и его слова оседают у меня в душе, будто связывая нас этой магической клятвой. – И когда ты исполнишь все данные мне обещания, я верну тебя в твой мир в целости и сохранности, тем же путем, каким ты сюда пришла.

– И больше ни ты, ни служащие тебе вампы никогда не пересекут Грань, чтобы нападать на людей, – поспешно добавляю я.

Он трижды моргает. Потом медленно изгибает губы в улыбке, в которой больше угрозы, чем доброты.

– И ни я, ни подвластные мне вампиры больше не придут в ваши земли, чтобы нападать на людей, как только будет снято проклятие, – повторяет он. – Теперь твоя очередь.

– Клянусь приложить все силы, чтобы помочь снять проклятие с тебя и твоего народа. – Я лихорадочно соображаю, что еще можно сказать. Создается впечатление, будто он просит всего лишь малость, но вряд ли все так просто.

– И во время исполнения соглашения ты клянешься и пальцем не трогать меня или любого из тех, кто мне верно служит.

Тут же напрягшись, я стараюсь дышать медленно и ровно. Руван сказал, что принесенную клятву нельзя нарушить, иначе мы умрем. И, произнеся эти слова, я не смогу напасть на него, не причинив вред себе самой.

Впрочем, если получится отыскать способ его убить, я с радостью отдам за это жизнь. Сомневаюсь, что сумею выбраться отсюда живой. А с клятвой у меня появится время найти серебряное оружие. Я смогу изучить его привычки и способности. Да, возможно, придется пожертвовать собой, чтобы покончить с ним. Но если повезет, мне удастся все подготовить к тому моменту, когда будет снято проклятие.

– Клянусь не причинять вреда ни тебе, ни твоим верным сторонникам, пока мы снимаем проклятие.

В его глазах появляется блеск. Руван явно знает о моих намерениях и ничуть не сомневается, что, давая клятвы о защите и верности, на самом деле я замышляю его убить. Он мог бы помешать мне претворить эти желания в жизнь, но не способен запретить мои кровожадные мысли. А значит, я по-прежнему полностью контролирую разум.

Мы крепко сжимаем дрожащую чашу, отчаянно цепляясь за наши тайные планы и надежды.

– Я принимаю твою клятву, – наконец произносит повелитель вампов, резко тянет чашу к себе, подносит к губам и делает большой глоток.

Тут же плоть Рувана наливается жизненной силой, под одеждой, которая прежде висела на нем мешком, проступают мышцы. Тусклая, безжизненная кожа в лунном свете, льющемся через большое круглое окно над статуей, начинает сиять. Из глаз чернильными слезами вытекает темнота, и повелитель смаргивает остатки загрязнений. Остаются обычные белки, как у любого нормального человека. Желтые радужки приобретают глубокий золотистый оттенок. Сальные спутанные волосы тоже меняются. Их будто только что помыли, и блестящие белые пряди обрамляют лицо, на котором проступают тонкие черты.

Монстр, словно явившийся из худшего ночного кошмара, превращается в прекрасного мужчину, о котором можно только мечтать. И смертоносное чудовище в новой, красивой оболочке отчего-то воспринимается еще более страшным и зловещим, чем в первоначальном обличье.

Повелитель вампов бросает на меня красноречивый взгляд, будто говорит: «Ну вот смотри, я перед тобой во всей красе». Интересно, чье это лицо? Может, Руван давным-давно украл его? Я думала, вампы могут принимать лишь облик только что выпитых жертв, но, возможно, ошибалась, как и во многом другом. Впрочем, не важно. Я ведь видела его истинный облик и знаю, что под мучительно прекрасной внешностью скрывается настоящее чудовище. Все его движения сопровождает черный туман, похожий на некую злобную, разумную силу.

Руван протягивает мне чашу.

– Теперь пей ты.

– Я принимаю твою клятву, – повторяю я и беру чашу обеими руками.

Глядя в его сияющие глаза, я второй раз в жизни собираюсь с духом и заставляю себя проглотить непонятный волшебный напиток, изо всех сил стараясь, чтобы меня не стошнило. Как и эликсир охотника, который дал мне Дрю, это зелье обжигает изнутри. Я судорожно хватаю ртом воздух и прижимаю руки к груди. Сердце бьется быстрее, чем крылья колибри, кровь кузнечным молотом стучит в ушах. Дыхание внезапно становится слишком громким. Никогда еще я так остро не воспринимала звуки, которые издает проходящий через тело воздух. Я даже слышу, как кровь бежит по венам и стонут сухожилия, натягиваясь между костями и напряженными мышцами.

Я хлопаю ладонью по алтарю, который отзывается звоном кинжалов, золотых монет и других позолоченных чаш, и стискиваю зубы, не отводя взгляда от Рувана. Ни за что не рухну перед ним на колени. Я не доставлю этому чудовищу такого удовольствия.

Горло обжигает, как будто в него вонзают раскаленный добела кинжал. Потом невидимое оружие, изогнувшись, проникает в грудь, и сердце вдруг резко останавливается. Вероятно, всего на миг, однако я отчетливо ощущаю пустоту внутри, там, где оно должно биться.

«Давай же», – велю я ему.

Дыхание перехватывает. Мир совершает полный оборот и внезапно останавливается.

– Не забывай дышать, – мягко напоминает Руван.

Вдох. Выдох. Жжение внутри начинает стихать, и меня наполняет необузданная сила. Слабость в мышцах проходит. Я зачарованно наблюдаю, как стягивается кожа на тыльной стороне предплечья, и порез полностью исчезает.

Я вновь становлюсь такой же, как и прежде, и даже лучше.

Нечто схожее я испытывала, выпив эликсир охотника. Однако сейчас все ощущения кажутся более глубокими, насыщенными, завершенными.

Я бросаю хмурый взгляд на повелителя вампов, и он при виде моего недовольства кривит губы в улыбке. Зубы Рувана столь же бледные, как и лунный свет, обрамляющий сейчас его плечи. Конечно, он украл множество лиц и сейчас решил нацепить самое красивое из них. Но если Руван думал, что так сумеет погасить мою ненависть или желание его убить, то крупно просчитался.

Он подается вперед, но не касается меня. От его дыхания шевелятся пряди волос, а по спине бегут мурашки.

– Моя сила опьяняет, правда? – шепчет он. – И ты хочешь еще? Милая охотница, сними проклятие с моего народа и можешь пить мою силу до тех пор, пока твое тело будет способно ее выдержать.

Руван отстраняется, волосы падают ему на глаза, и в них словно поселяются злые тени. Которые вполне реальны. Ведь это его зло запечатлелось у меня в душе.

Трудно сдержаться и не придушить его. Однако стоит лишь подумать о том, чтобы причинить ему вред, тело восстает. Начинает кружиться голова, к горлу подступает тошнота. Я поспешно прогоняю кровожадные мысли. И на меня вновь накатывает страх. Что же я наделала?

– А теперь пойдем… – говорит Руван. – Я покажу твои покои. Потом займемся настоящим делом.