Узы магии. Дуэль с лордом вампиров

Десять

Я стискиваю руки в кулаки. Даже несмотря на новообретенную силу, хватило бы и пары вампов, чтобы со мной расправиться. Будь их воля, они запросто сломали бы меня, словно игрушку.

Видимо, уловив напряжение, Руван шагает вперед и заслоняет меня от остальных.

– Это новый член нашей группы.

– Милорд… – начинает мужчина с низким хрипловатым голосом, но замолкает на полуслове. Внешне он довольно крупный, с кожей белой, словно снег, покрывающий горные пики за окном, почти лысый, зато носит темно-каштановую бороду.

– Она же охотник, – заканчивает женщина и кладет на стол скрипку. От этого движения по ее плечам рассыпаются длинные пряди светлых волос почти такого же цвета, как и ее глаза. Как глаза всех вампов.

– И моя кровница. – Руван складывает руки за спиной.

Женщина, чей смех я слышала, пока спускалась, издает недоверчивый возглас и откидывает со лба шоколадного цвета челку. С одной стороны головы ее волосы коротко подстрижены, как и мои, другая выбрита и покрыта шрамами, которые призрачными дорожками спускаются по шее, выделяясь на коже цвета сепии.

– Вы это серьезно?

– Абсолютно.

Кто там говорил насчет неуместности вопросов вышестоящим? Я искоса смотрю на повелителя вампов. Руван стискивает челюсти. И меня переполняет самодовольство, но я не настолько глупа, чтобы его показывать.

– Вы… связали себя кровными узами с человеком? – недоверчиво уточняет крупный мужчина.

– К тому же с охотницей? – Темнокожий мужчина с мягким голосом поправляет круглые очки, словно пытается рассмотреть меня получше. Часть его черных волос заплетена в тугую косу, остальные собраны в пучок на затылке.

– Именно. Она поможет нам раз и навсегда покончить с проклятием. Нельзя тащить ее за собой вглубь замка, пока простое пребывание в Срединном Мире наносит ей вред.

– Да, логично, – бормочет мужчина в очках. – Я этого не учел.

– Ты да не учел? – ахает блондинка.

Мужчина с мягким голосом закатывает глаза и отводит взгляд, потом вновь быстро смотрит на нее и опускает голову.

– Охотники заботятся только о себе, – бледный мужчина с хриплым голосом хмуро взирает на меня. Под его кожей бугрятся мышцы, шеи почти нет; внешне он похож на небольшую гору. Однако зачастую подобное телосложение еще не гарантия настоящей силы. С другой стороны, в случае с ним мне не хочется проверять, что к чему.

– Ну, она действует в своих интересах. – Руван смотрит на меня выжидающе. Неужели ждет каких-то слов? Я едва заметно улыбаюсь. Пусть сам разбирается со своими рыцарями. Он фыркает в ответ. – Я поклялся, что, если она поможет мне снять проклятие с вампиров, мы больше никогда не пересечем Грань, чтобы охотиться на ее людей.

– И вы не накажете их за все, что они с нами сотворили? – Похоже, у миниатюрной брюнетки больше нет желания смеяться. Такое впечатление, будто она вот-вот расплачется. Ну или попробует кого-нибудь убить. – Руван…

– Дело уже сделано! – бросает он. – И я готов еще раз принести ту же клятву, лишь бы избавить наш народ от этой напасти. Мы потеряли слишком многих. Еще несколько циклов, и весь наш вид вполне может исчезнуть. – В его позе отчетливо сквозит безысходность. Повелитель вампов наполовину оборачивается ко мне. – Это мои вассалы. Тебе придется тесно с ними сотрудничать, поэтому постарайся соблюдать хотя бы элементарные правила приличия и быть вежливой. По условиям нашей клятвы никто из них тебя пальцем не тронет. – Указывая на всех вампов по очереди, Руван начинает их представлять. – Вот эту играющую на скрипке сирену зовут Уинни.

– Я на четверть сирена, – немного застенчиво поправляет она, но в ее золотистых глазах читается твердость металла.

– Вентос у нас силач.

Здоровяк складывает руки на груди, подчеркивая свои бицепсы.

– В плане тактики и знаний нет никого лучше Кэллоса.

Мужчина в очках подносит руку к правой стороне груди и низко кланяется. Его одежда в идеальном порядке, все складочки тщательно расправлены. Он явно из тех, кто придает больше значения внешнему виду, чем удобству, и совсем не выглядит угрожающим… ну, или искусно притворяется.

– Лавенция…

– Сама практичность, – с широкой улыбкой, обнажающей клыки, заканчивает низкорослая, чуть полноватая женщина. Судя по телосложению, в ней вполне может таиться невероятная сила. Скорее всего, так и есть, учитывая ее шрамы.

– Куина ты уже знаешь.

Даже не взглянув на меня, он подходит к столу и наполняет водой золотую чашу вроде той, что стояла на алтаре. Потом добавляет в нее три капли из обсидианового флакона, напоминающего тот, что дал мне Дрю. Пугающий факт.

– Что в этом флаконе? – интересуюсь я.

Вампы обмениваются взглядами.

– Кровь, – отвечает Кэллос.

«Наверняка взятая у охотников в ночь кровавой луны».

Однако все мысли вылетают из головы, когда прямо у меня на глазах Куин начинает меняться. Кожа становится смуглой, чуть темнее, чем у Рувана и Вентоса, глаза вновь обретают ясность, по щекам струйками стекает чернота. Спутанные лохмы на голове превращаются в коротко подстриженные, слегка зачесанные вперед рыжевато-каштановые пряди. Он кривит пухлые губы, печально уставясь перед собой.

Значит, вампы пьют человеческую кровь, чтобы скрыть чудовищный облик. И ради ее добычи каждое полнолуние нападают на людей. Вероятно, только постоянное употребление крови позволяет им думать и говорить. Именно поэтому эти вампы кажутся более разумными, тогда как те, кто выходит на охоту, похожи на неуклюжие трупы.

– А это, друзья мои… – резко замолчав, Руван бросает на меня вопросительный взгляд. – Я не знаю, как тебя зовут.

Я торжествующе улыбаюсь. Наконец-то до него дошло. Возможно, тот факт, что я так долго скрывала от него собственное имя, воспринимается не слишком значительным. И тем не менее это пусть маленькая, но победа. Теперь можно заодно проверить, как вообще работает кровная клятва.

– Меня зовут… – Вымышленное имя застревает в горле. Я откашливаюсь. Значит, Руван говорил правду: мы не способны лгать друг другу. Ну, по крайней мере, я точно не могу. На всякий случай не мешало бы так же проверить и его. – Риана, – выдавливаю я. Значит, полуправда допустима. Хорошо, может пригодиться.

– Сколько вампиров ты убила, Риана? – уточняет Вентос, поглаживая темно-каштановую бороду.

– Одного, – честно отвечаю я и тут же жалею, что не увеличила число, чтобы звучало более грозно.

– Одного? – усмехается он. – Лжешь.

– Думай, что хочешь, – пожимаю я плечами.

– Она еще совсем девчонка. – Уинни садится, прижимая к груди скрипку. Осторожно трогает струны, но не играет какой-либо мелодии. Просто извлекает резкие, пронзительные ноты, совсем не похожие на предыдущую музыку. – И не смогла бы убить многих.

– Она говорит правду, – убежденно кивает Руван, лишний раз подтверждая, что умеет отличать правду ото лжи.

– Судя по тому, что вы привели человека сюда, подозрения не оправдались. Источником был вовсе не главный охотник, – обращается Кэллос к Рувану, меняя тему разговора.

Остальные ничего не говорят. В глазах Кэллоса читается понимание. Руван застывает рядом со мной.

Внезапно меня накрывает гнетущее чувство. Сперва я принимаю его за скорбь по Давосу. Однако я никогда не питала особой любви к неприятному старому охотнику, охранявшему нашу деревню и готовому выдать меня замуж, словно племенную кобылу. Нет, здесь что-то другое… Я почти чувствую, как внутри все переворачивается, будто взгляды вампов сейчас обращены на меня. Я искоса смотрю на Рувана. Он выглядит бесстрастным, но… Нервы натягиваются как струна. Такое впечатление, будто я улавливаю эмоции, скрытые под маской его безразличия и ощущаю его панику.

– Я своими руками убил главного охотника, – неохотно признается Руван, – однако проклятие никуда не делось.

– Я же говорил, – вздыхает Кэллос. – Я прочитал все написанные Джонтаном книги о древних лориях крови и почти уверен, что источником проклятия является какой-то предмет, а не человек. Особенно если учесть, что оно действует уже очень много лет. За это время человек бы давно умер, и проклятие потеряло бы силу.

– Тогда источник наверняка спрятан в той комнате, о которой ты говорил, – коротко замечает Руван.

– Если она сумеет туда добраться. – Лавенция переводит взгляд с меня на Рувана и обратно.

– Сумеет. Она выстояла против меня, – важно заявляет Руван.

– Неужели вы стали бы убивать нужного нам человека? – закатывает глаза Уинни.

– Ну, она не слишком стремилась со мной идти. Как и любой из людей. К тому же, как только я ее увидел, сразу понял, что Риана поможет нам. Она отличается от других охотников.

От слов Рувана в животе разливается тепло, которое я тут же стараюсь прогнать. Я не куплюсь на его лесть.

– Вы ведь имеете в виду не только ее умение сражаться, – уточняет Кэллос в своей обычной спокойной, проницательной манере.

– К ней применили магию крови, и поэтому Риана смогла биться со мной на равных.

В комнате воцаряется тишина. Она легко заполняет пространство, лишь подчеркивая, насколько огромен этот пустой зал. Сюда могло бы вместиться полсотни вампов. Нет, целая сотня. Наверняка у Рувана есть и более грозные слуги. Но где же они? Не вернулись из-за Грани? Или, может… остальных перебили охотники?

Меня переполняет гордость. Вероятнее всего, в Охотничьей деревне все хорошо. Дрю нашли в тумане и спасли прочие охотники, благодаря которым в ту ночь вампы не захватили власть над миром.

– Невозможно! – Уинни перестает перебирать струны.

– Я знаю, чему стал свидетелем. В ее налитых кровью глазах появился золотистый ободок, а вены вздулись. Может, вы не в курсе, как выглядят обряды превращения, но я-то читал о ритуалах и видел рисунки в старых книгах. Она все еще оставалась человеком, хотя процесс уже начался, так что… – Руван окидывает меня взглядом. Я упорно храню молчание, зная, что любое сказанное слово может быть использовано против меня или деревни. – От нее исходила сила, присущая нашему виду. И я с легкостью ощутил ее приближение, точно так же, как могу чувствовать любого из вас.

«Ощутил меня?..» Может, именно поэтому, несмотря на соль, вамп понял, что я дома? Хотелось бы верить. Тогда есть надежда, что мама провела всю ночь в безопасности. Но если это правда… неужели я и в самом деле обладала какой-то силой? И в зеркале, которое поставил передо мной Руван, все-таки отражалась я?

– Потрясающе! – Подойдя ближе, Кэллос изучает меня с ног до головы. Противное ощущение. Я что для него, какая-то диковинка? – Как они это сделали?

– Я… – И что сказать? Не следует раскрывать все карты, пусть лучше гадают. Прямо солгать Рувану я не могу. А прочим вампам? – Я ведь охотница… – Слова даются легко. Значит, их обманывать все же можно. – А не ученый. И не задаю вопросов вышестоящим.

– Ну да, как истинный верный последователь, – закатив глаза, саркастически замечает Кэллос и вновь садится на скамью.

– Да, Руван, пользы от нее хоть отбавляй. – Лавенция откидывается на спинку стула.

– Польза будет. С ее помощью мы попадем за ту дверь. А если не получится… Возможно, она сумеет хоть немного пролить свет на то, как охотники вообще создали проклятие. Раз Риана участвовала в их экспериментах с кровью, есть вероятность, что она знает что-то ценное, пусть и сама еще этого не понимает.

Я кошусь на Рувана. Судя по его словам, он так же неустанно, как и я, просчитывает разные непредвиденные обстоятельства. Возможно, повелитель вампов прав, и мы сможем помочь друг другу. Хотя если мы мыслим схожим образом, то возникает вопрос: как он собирается меня убить, когда все закончится? Раз Руван и вправду похож на меня, то уже придумал несколько способов.

– Вы ведь знаете, что поддавшиеся обезумеют от одного ее запаха, – вступает в разговор Уинни.

– Кэллос сможет отыскать для нас наиболее безопасный путь через старый замок, – возражает Руван.

Старый замок? Поддавшиеся? Источник проклятия? Я ничего не понимаю. Однако все же стараюсь запомнить детали.

– Представляю, как поддавшиеся станут рвать ее на части. Забавное будет зрелище. – Лавенция с блестящими глазами подается вперед. Теперь она выглядит в десять раз более опасной и вполне способна посоревноваться с Вентосом за звание самого смертоносного вампа в зале. Возможно, все дело в клятве крови, но Руван уверенно держится всего лишь на третьем месте. Мне даже хочется сообщить ему об этом. Просто чтобы уколоть.

– Теперь она одна из нас. Не желайте ей смерти, – напоминает Руван.

– Ну нет. – Вентос вскакивает на ноги, и от резкого движения стул, на котором он сидел, опрокидывается назад. Да уж, явно вспыльчивый мужчина. – Несмотря на все ее клятвы и нашу обязанность подчиняться вашим приказам, эта девчонка никогда не будет одной из нас. Она охотница и наш враг. – Он тычет в меня пальцем.

Надо же, вампы ведут себя как обычные люди! Способны говорить, чувствовать и даже выходить из себя. И если все они преданы Рувану, то почему тогда с ним спорят?

Не слишком-то похоже на коллективный разум. Скорее уж каждый из них обладает собственным мышлением. Но как бы то ни было, они все равно монстры, пусть и не такие, как о них рассказывали. Эти вампы носят человеческие обличья, пьют кровь, чтобы обрести чувства и эмоции, и так усердно притворяются людьми, что это почти сбивает с толку. Только меня не проведешь. Понятно ведь, что цель у них одна: продемонстрировать, что мы не так уж сильно различаемся, и вызвать у меня сочувствие.

– Мне никогда и в голову бы не пришло становиться одной из вас, – тихо замечаю я, и все вампы тут же поворачиваются ко мне. – Но ради блага всего человечества я исполню данную клятву. А потом навсегда уберусь из этого места, подальше от всех вампов.

– Хорошо сказано, – кивает Руван. – Думаю, все согласны, что нужно как можно скорее покончить с проклятием.

Вентос неохотно кивает, поднимает стул и грузно опускается на него. Удивительно, что тот еще не сломался под его тяжестью.

– Значит, прямо завтра отправляемся в старый замок, – заявляет он.

Во взглядах вампов мелькают сомнение и беспокойство. Вспомнив темные окна, которых избегали мы с Куином, я осмеливаюсь спросить:

– Что еще за старый замок?

Кажется, никто из присутствующих не горит желанием отвечать. Они открывают рты, потом снова закрывают. В конечном итоге Руван поясняет:

– Место, насквозь пропитавшееся проклятием. Там ты увидишь истинные ужасы и поймешь, наконец, что сотворили с вампирами твои драгоценные охотники.