Душа любви

Глава 2

Держа в руке стакан с апельсиновым соком, Карен откинулась на спинку кресла в бизнес-классе. Рядом с ней Макаллистер Таггерт уже углубился в бумаги, извлеченные из портфеля.

Когда рано утром Карен приехала в аэропорт, ее провели в салон, о существовании которого в Денверском аэропорту она и не подозревала. В салоне Карен, стараясь не привлекать к себе внимания, тихо поместилась в кресле напротив Таггерта, но он не только не поздоровался с ней, но даже не удостоил ее взглядом. По прошествии десяти минут, погруженный в свои мысли, он рассеянно взглянул на нее и снова уткнулся в бумаги. Через несколько мгновений он прекратил изучать документы, поднял голову и, как с глубоким удовлетворением отметила Карен, более внимательно посмотрел на нее; это был долгий изучающий взгляд, охвативший ее всю, от головы до кончиков туфель.

- Если я не ошибаюсь, вы Карен Лоуренс? - спросил он, вызвав у нее улыбку и тем самым подтвердив, что она не впустую провела сначала три часа у Бетти в бигуди и с грязевой маской на лице, а потом три часа дома, роясь в шкафах и примеряя все подряд.

Таггерт сказал ей, что ему придется работать по пути в Виргинию, и, когда они заняли свои места в самолете, он действительно снова занялся бумагами, но тем не менее время от времени поглядывал на Карен.

Она же сидела в кресле рядом с ним, пила апельсиновый сок и с каждой минутой все сильнее скучала.

- Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросила Карен, кивая на документы.

В ответ он улыбнулся ей той улыбкой, какой мужчина улыбается женщине, которую считает хорошенькой, но безмозглой.

- Если бы я захватил с собой портативный компьютер, вы могли бы кое-что напечатать для меня, ну а сейчас мне нечего вам предложить, у меня нет для вас работы. Да это и не столь важно, я просматриваю документы, чтобы принять кое-какие решения.

Ясно, подумала она, дело для мужского ума. - Какие? - все же спросила Карен, и тень неудовольствия омрачила его красивое лицо. Он явно предпочитал, чтобы его женщины побольше молчали.

- Это вопросы покупки и продажи, - коротко ответил он тоном, который пресекал дальнейшие детские вопросы.

- И что же все-таки вы собираетесь покупать или продавать? - настаивала она.

Слегка нахмуренные брови теперь недовольно сдвинулись. Странная вещь любовь, подумала Карен. Взгляни на нее Рей вот так сурово, и она бы немедленно стушевалась, но этот человек не вызывал у нее абсолютно никакого страха.

Он понял, что Карен не оставит его в покое, и раздраженно ответил:

- Я подумываю о покупке небольшой издательской фирмы. И снова уткнулся в бумаги.

- Вот вы о чем, - сказала Карен. - Вы имеете в виду фирму «Коулмен и Браун пресс». Плохое оформление, специализируются в основном на переизданиях.

Несколько хороших книг по местной истории, но такие непривлекательные обложки, что их никто не стал покупать.

Взгляд Макаллистера Таггерта ясно говорил о том, что Карен вмешивается не в свое дело.

- В случае покупки фирмы я приглашу нового главного художника, который позаботится об обложках.

- Вам это не удастся. Главный художник, вернее, художница, - любовница директора, а его вы поначалу не имеете права уволить.

- Откуда вам это известно?

- Мне было любопытно, и когда секретарша директора издательства привезла вам финансовый отчет, я пригласила ее пообедать со мной. Она рассказала мне, что у директора - он женат и имеет троих детей - уже много лет роман с главным художником. Если он ее выгонит, она разболтает все его жене, семье которой принадлежит издательство. Это весьма запутанная ситуация.

- И что же вы можете порекомендовать? - спросил Макаллистер тоном, полным сарказма.

- Купить фирму и нанять дополнительно нескольких опытных работников, затем объединить две-три небольших книги по истории в один толстый том и предложить его в качестве учебника по истории Колорадо школам штата. Издание учебников очень денежное дело.

Макаллистер долго молча смотрел на Карен.

- И вы все это разузнали только потому, что вам было любопытно?

Карен отвернулась, чтобы посмотреть в окно. Никогда еще ей так недоставало Рея, как сейчас. Рей всегда прислушивался к ее словам, он ценил ее идеи и ее вклад в общее дело. К сожалению, по собственному опыту Карен знала, что большинство мужчин невосприимчивы к женским идеям, и Макаллистер Таггерт был одним из них.

Только когда самолет поднялся в воздух и набрал высоту, Таггерт снова заговорил с ней.

- И что еще вы изучили? - спросил он вкрадчиво. - Реактивные двигатели?

Водоросли для очистки сточных вод? А может быть, дорожно-строительную технику?

Карен понимала, что он иронизирует, и все же в его словах слышалось искреннее любопытство.

- Меня интересуют не столь масштабные вещи, а что-нибудь поменьше и обязательно в Денвере.

- И что же вас интересует?

- Универмаг Лоусона, - не задумываясь, ответила она.

- Но этот универмаг - позор для Денвера, - снисходительно покачал головой Макаллистер - У меня есть отличное предложение от Глиттера и Сасса по его переоборудованию - Глиттер и Сасс? Это те, которые торгуют кожаными изделиями и какими-то цепочками? - пренебрежительно спросила Карен - Я бы сказал: кожаными изделиями и бижутерией. - Отложив бумаги, он вопросительно посмотрел на Карен - А что бы вы сделали с Лоусоном? - Когда она не ответила, Макаллистер высокомерно усмехнулся. - Смелее, чего трусите! Если вы решили давать мне советы, не останавливайтесь на полдороге!

- Тогда слушайте, - с вызовом сказала она. - Я бы открыла там магазин, торгующий только детскими товарами. товарами для младенцев и матерей.

Карен ожидала, что после ее слов он раздраженно отвернется от нее, но этого не случилось: он терпеливо ждал, что она скажет дальше.

- В Англии есть магазины под названием «Мать и дитя», где торгуют одеждой для беременных, прогулочными колясками, детской мебелью, пеленками и всем прочим. В Америке же за такими предметами приходится ходить по разным магазинам, а когда вы на девятом месяце, и у вас распухли ноги, и с вами еще двое капризничающих детей, то просто не под силу обойти пять магазинов, чтобы сделать все покупки. У меня нет опыта в этой области, но, мне кажется, женщины единодушно проголосуют за магазин, где можно купить все сразу в одном месте.

- А как бы вы назвали такой магазин? - спросил Макаллистер с интересом.

- Я бы назвала его «Дюймовочка». Как - подходит? Макаллистер вытащил из портфеля лист бумаги, ручку и протянул их Карен:

- Возьмите и напишите все, что вам известно о компании «Коулмен и Браун пресс», а также ваше мнение о ней. Все-все, без купюр, даже слухи и сплетни.

Мне надо знать, сумею ли я превратить эту компанию в процветающий издательский концерн.

Карен не смогла спрятать довольную улыбку. Она не сомневалась, что никогда прежде Макаллистер не спрашивал у женщины, что ему купить или продать. Его отделение компании «Монтгомери - Таггерт» было не очень большим, и очень мало женщин на руководящих должностях, но все знали, что Макаллистер Таггерт не терпит никаких возражений. Он выводил из себя подчиненных, упрямо настаивая, чтобы все делалось неукоснительно по его указаниям. Но еще больше бесило его служащих то, что за очень редкими исключениями он оказывался прав.

И вот теперь Макаллистер Таггерт интересуется ее мнением!

- Есть, сэр! - подчинилась Карен и начала писать, иногда искоса поглядывая на него и на улыбку, которая вдруг появлялась на его губах.

Если Карен и почудилось вначале, что она растопила ледяное сердце Таггерта, то она ошибалась: он больше не обращал на нее внимания. Он или сидел, засунув нос в бумаги, или звонил по телефону, или ел, держа в одной руке вилку, а в другой очередной документ. Когда они приземлились в Вашингтоне, он подал ей три стодолларовые банкноты, уточнив:

«На текущие расходы», - и указал на багажную карусель. У Карен был соблазн дать носильщику одну банкноту на чай, но все же она заплатила пять долларов из своих собственных и принялась искать Таггерта. Она нашла его уже с ключами арендованной машины в руках, они быстро вышли на холодный, бодрящий воздух и сели в машину.

В уютном тепле автомобиля Карен почувствовала к Таггерту особое расположение, и ей захотелось сказать ему что-нибудь дружелюбное, даже ласковое.

- Если я буду выдавать себя за вашу невесту, мне, наверное, следует чуть побольше знать о вас? - И что же вы хотите знать? - спросил он тоном, заставившим Карен взглянуть на него с отвращением. - В общем, ничего. Наверное, как и всякой женщине, мне достаточно знать, что вы богаты.

Карен ожидала, что укол заставит его рассмеяться или съязвить в ответ, но он промолчал. Нахмурившись, он смотрел вперед, о чем-то думая, и не отрывал глаз от дороги. Всю остальную часть пути Карен тоже хранила молчание, решив про себя, что, если кто спросит ее, почему она выходит замуж за Макаллистера Дж.

Таггерта, она ответит: «Из-за алиментов».

Сначала по скоростному шоссе они доехали до Александрии, а затем по дорогам Виргинии, через поля и леса, мимо красивых новых и старинных особняков добрались до сельской, покрытой гудроном и гравием дороги, резко свернули направо, и через несколько минут перед ними предстал сказочный дом, такой, в котором мечтают встретить Рождество все маленькие девочки на свете.

Трехэтажный, с колоннами и высокими симметричными окнами по фасаду, он принадлежал другой эпохе, и казалось, что вот-вот откроются двери и на пороге появятся Джордж Вашингтон с женой Мартой.

Лужайка перед домом и парк позади, насколько Карен могла видеть, были полны людей, играющих в футбол, сидящих в садовых креслах и просто прогуливающихся по дорожкам. И всюду были дети.

Как только машина остановилась, ее мигом окружили люди, они открыли дверцы и вытащили Карен наружу, хором представляясь ей, называя свои имена все сразу.

Там были Лора и Дебора, Ларри и Дейв и еще многие, многие другие.

Очень симпатичный мужчина схватил Карен в объятия и громко поцеловал в губы, так что Карен только и могла вымолвить изумленное «Ох!».

- Я Стив, - объяснил он свое поведение. - Я жених. Разве Мак ничего не говорил вам обо мне?

- Таггерт никогда со мной не разговаривает, - вырвалось у Карен, - разве только если ему что-то понадобится… - Она в ужасе замолчала: люди вокруг были друзьями Таггерта, что они о ней подумают?

К великому изумлению Карен, все разразились смехом.

- Наконец-то Мак отыскал женщину, которая видит его насквозь, - закричал Стив и обнял Карен за плечи. Хорошенькая женщина обняла Карен с другой стороны, и все, смеясь, направились к дому.

Ее провели через просторные красивые комнаты с большими каминами, где весело пылал огонь, затем вверх по широкой лестнице, и, миновав два холла, они оказались перед белой дверью, которую отворил Стив.

- Мак весь в твоем распоряжении, - объявил он, втолкнул Карен в комнату и закрыл за ней дверь.

Таггерт уже находился внутри, чемоданы стояли на своем месте на скамейке, и в комнате была всего одна кровать.

- Тут какая-то ошибка, - сказала Карен. Мак бросил взгляд на кровать.

- Я уже пытался ее исправить, но это невозможно: все спальни заняты.

Заняты все кровати, диваны и раскладушки. Послушайте, если вы опасаетесь, что я нападу на вас ночью, можно попытаться найти для вас номер в гостинице.

Как всегда, его манера держаться вызвала у Карен раздражение.

- Во всяком случае, если я закричу, меня обязательно услышат, - заметила она.

Он усмехнулся и начал расстегивать рубашку.

- Репетиция свадьбы начнется через час, я хочу до этого принять душ.

Он смотрел на нее так, будто она была героиней романа времен Диккенса, которая бросится вон из комнаты при одной только мысли о раздетом мужчине.

- Пожалуйста, не напускайте много пара, а то зеркало запотеет, - только и сказала она, как будто ей было привычно делить комнату с незнакомым мужчиной.

Он хмыкнул и оставил дверь в ванную чуть приоткрытой для выхода пара.

Как только Мак скрылся в ванной, Карен облегченно вздохнула и расслабилась. Комната была чудесной, с мебелью прошлого века, обитой зеленым шелком, и того же цвета портьерами на окнах. Прислушиваясь к шуму воды в ванной, Карен радостно принялась распаковывать чемоданы. Только разложив все по местам, она заметила, что по привычке распаковала и чемодан Таггерта. Ставя в шкаф его ботинки рядом со своими, она чуть не расплакалась. Как давно это было, когда мужские ботинки стояли рядом с ее туфлями!

Она повернулась и увидела позади себя Таггерта, с мокрыми волосами и в махровом халате, наблюдающего за ней.

- Я… - замялась она, - я не собиралась распаковывать ваш чемодан, но, знаете, привычка… - С этими словами она скрылась в ванной и плотно закрыла за собой дверь.

Она постаралась пробыть там как можно дольше и, когда вышла, с удовольствием отметила, что Таггерта в комнате нет. Она быстро оделась, спустилась вниз и присоединилась к другим гостям, которые рассаживались по машинам, отправляясь в церковь на репетицию венчания.

По пути туда в душе Карен все сильнее нарастало возмущение. Если она его невеста, то почему он не проявляет к ней должного внимания? Вместо этого, как только они сюда приехали, он бросил ее одну среди незнакомых людей, а сам куда-то исчез. Чего же удивляться, что никто не хочет выходить за него замуж? Все его бывшие невесты определенно умны и дальновидны.

Репетиция шла гладко почти до самого конца, пока не пришла очередь Таггерта дойти до середины прохода, предложить там руку Карен и вместе с ней покинуть церковь. Возможно. Таггерт чего-то не понял или недослышал, но он, не дожидаясь Карен, направился к выходу. И Карен не выдержала.

- Вы знаете Таггерта, - громко заметила она, - он считает, что он один вполне может заменить двоих.

Все в церкви захохотали, и Таггерт, заметив свою оплошность, вернулся обратно, галантно поклонился и предложил Карен руку.

- Решили отомстить мне за все уик-энды, когда печатали для меня письма? спросил он тихо, чтобы не услышали другие.

- Нет, отомстить за всех тех женщин, которым не хватило смелости поставить вас на место, - отозвалась Карен со злой улыбкой и тут же пожалела о своих словах, увидев, как изменилось его лицо.

- А ведь сейчас Рождество, - заметил он без тени упрека и отвернулся от нее.

Ужин, также входивший в программу репетиции, прошел шумно: все, перебивая друг друга, спешили рассказать, как они провели лето и где побывали. Карен, глядя в тарелку, слушала других, но не принимала участия в разговоре этих так хорошо знавших друг друга людей. Таггерт сидел на другом конце длинного стола и тоже молчал. Иногда Карен поглядывала в его сторону, и ей казалось, что и он смотрит на нее, но он так быстро отводил глаза, что у нее не было в этом полной уверенности.

- Карен, - вдруг очень громко обратилась к ней одна из женщин, и общий разговор сразу стих, - а где же кольцо, которое Таггерт подарил вам в честь помолвки?

Карен ответила сразу, не раздумывая, и так же громко:

- Таггерт уже скупил и раздарил все кольца, имевшиеся в магазине, и теперь ждет нового поступления колец с бриллиантами. Вы ведь знаете, он оптовый покупатель.

От взрыва хохота зазвенели стекла в окнах, и Мак тоже принял участие в общем смехе, а Стив, сидевший рядом с ним, дружески похлопал его по спине.

Слышались крики: «Послушай, Мак, не упусти ее!» и «Похоже, ты наконец научился разбираться в женщинах!» Остаток ужина прошел в разговорах с участием Карен. Две женщины напротив подробно расспрашивали ее о том, чем она занимается, где выросла и задавали другие вопросы, которые принято обсуждать с новыми знакомыми. Когда Карен сказала им, что Мак ее босс, они тут же пожелали узнать, какой он начальник и как ей у него работается.

- Он высокомерный, - ответила Карен. - Как люди мы ему не нужны, разве только для того, чтобы напечатать письмо.

Все это время Таггерт молча ел, и Карен чувствовала на себе его взгляд; даже когда Стивен наклонился к нему, чтобы что-то сказать, Таггерт продолжал смотреть на нее.

Только когда они оказались наедине в «их» комнате, Карен попыталась загладить свою вину.

- Я насчет ужина… - начала она. когда он вышел из ванной и проходил мимо нее. - Возможно, мне надо было вести себя по-другому…

- Что, раскаиваетесь? - спросил он, нагнувшись к ней, так что его лицо было совсем близко.

По непонятной причине Карен вдруг пришло в голову, что у него красивый рот, но она немедленно отогнала крамольную мысль.

- Ни в коем случае.

- Вот и прекрасно. А теперь скажите мне: куда вы положили мои тренировочные штаны?

- Наверное, уже поздновато заниматься спортом? - заметила она не подумав, хотя ей не было никакого дела до того, когда и чем он занимается.

Мак с намеком улыбнулся.

- В противном случае мне придется спать голым. Так где - В третьем левом ящике комода, - сказала она и шмыгнула мимо него в ванную. Когда она вышла из ванной, облаченная в длинную белую ночную рубашку, какие наверняка носили первые американские пуритане, он уже был в постели и посередине кровати, разделяя ее на две половины, лежала длинная толстая подушкавалик.

- Где вы ее добыли? - спросила Карен, ложась на свободную территорию.

- Я ее похитил.

- Значит, какой-то неудачник терпит неудобства?

- Хотите, чтобы я отнес ее обратно? Тогда вы сможете спать, прижавшись ко мне, или, того лучше, мы наконец разберемся насчет той самой баночки, в которую…

- Спокойной ночи, - твердо сказала Карен и повернулась к нему спиной. Но, засыпая, она улыбалась.