Два жениха и одна невеста

Глава 3

Для этого она и пришла сюда, напомнила себе Рия. Нужно рассказать Алексею то, что еще не попало на полосы газет. Объяснить нюансы древних законов наследования трона. Но это означает, что придется признаться, что те законы касаются и его тоже. Однако его недавняя вспышка говорила о том, что он больше не питает теплых чувств к стране, которая когда-то была его домом.

Прикосновением к ее щеке Алексеи разрушил барьер, тщательно ею выстроенный. Слишком давно Рия не ощущала, что кто-то ей сочувствует, что кто-то на ее стороне. И этот кто-то, сильный и могущественный, человек, который десять лет назад был для нее особенным, одним движением разрушил всю ее защиту и сделал уязвимой.

Алексей стоял так близко, что она не могла видеть выражение его лица. Для этого ей пришлось откинуть голову назад. Их глаза встретились, и от его взгляда дыхание Рии прервалось, а сердце забилось неровно.

И в этот момент все, что произошло в последние месяцы, словно стерлось из ее памяти, лишив женщину возможности мыслить здраво. В голове осталась лишь одна мысль — сейчас она нуждается в Алексее. Нуждается в том друге, который когда-то у нее был. Внешне он очень изменился: возмужал и превратился в зрелого мужчину в расцвете сил, его глаза находились не на одном с ней уровне, как раньше, а гораздо выше. Но они все еще оставались глазами того Алексея, которого она помнила. Того человека, которому она могла довериться.

Это были глаза, в которых Рия в детских мечтах видела нежность, означающую больше чем дружбу.

И память об этих мечтах заставляла ее сердце сжиматься от горечи потери.

— Расскажи мне все, — бросил Алексей.

— Ты не хочешь этого, выпалила она, судорожно глотая воздух.

— Нет? А ты попробуй.

В его голосе звучал не только вызов, там было что-то еще, отчего сердце Рии дрогнуло.

Неужели он действительно хочет выслушать ее? Помочь? В памяти воскресли картины их прошлой дружбы, возрождая былые чувства. Рия ощутила себя одинокой, уставшей от необходимости держать все под контролем и справляться со всем самой. И несчастной от страха перед будущим. Человек, стоявший сейчас перед ней, когда-то обожал ее, перекладывал все ее проблемы на свои плечи. Теперь эти плечи стали настолько широкими и сильными, что могли удержать целый мир.

— Расскажи мне все, — повторил он. Его ладонь нежно прикоснулась к ее щеке. — Правду, Рия.

Оттого что Алексей назвал ее по имени, у нее подкосились ноги.

Не способная остановиться, вдыхая аромат его кожи, она слегка повернула голову и прижалась губами к его теплой ладони, запечатлев на ней поцелуй.

Мгновенно все изменилось. Сердце остановилось, а дыхание стихло. Запах его тела окружал Рию, а вкус кожи остался на языке — словно глоток опьяняющего прекрасного бренди, словно электрический разряд, рассылающий импульсы к каждому ее нерву.

Как никогда, она хотела большего.

Юный Алексей никогда не вызывал у нее таких чувств, и у Рии закружилась голова. Будучи подростком, она не знала о существовании сексуального голода. Пульсирующего, сжигающего, острого голода. Его рука двинулась дальше — он обхватил пальцами ее подбородок, приподнимая его так, что ее глаза теперь смотрели прямо на него. В черной глубине глаз Алексея пылал огонь — сильнее, чем самый большой пожар. Но он контролировал себя. Почти.

— Рия, — проговорил он, и тон его был на этот раз слегка раздраженным.

Не дав ей опомниться, он приблизился, и от теплоты его дыхания вдоль ее позвоночника пробежала жгучая дрожь, заставляя пальцы ног сжаться.

— Алекс…

Когда ее губы зашевелились, произнося ею имя, она снова ощутила на языке сильный чувствительный вкус его кожи и судорожно сглотнула от еще большей близости с ним. Казалось, спичку поднесли к заранее подготовленному сухому хворосту. И огонь внутри Рии вспыхнул, толкая ее в объятия Алексея.

Она слышала его прерывистое дыхание, шокированная и одновременно трепещущая. От мысли, что он испытывает то же, что и она, и не в состоянии это скрыть, у нее закружилась голова. Невозможно было поверить, что это происходит на самом деле. Сильные руки Алексея ласкали ее лицо.

— Алекс…

Рия попыталась вернуть контроль над собой и убедить его остановиться, но, услышав собственный голос, она поняла, что делает все наоборот. Это имя в ее устах звучало скорее как одобрение его действий.

А мгновение спустя уже не имело значения, что она говорит и как говорит. Когда темноволосая голова Алексея наклонилась, и его губы слились с ее губами, Рия потеряла дар речи. Ее губы покорились ему, открывая прямой путь к языку, ноги молодой женщины снова подкосились, и она покачнулась.

Алексей что-то шепнул и в следующий миг, взяв Рию на руки и не прерывая поцелуя, понес ее через комнату, а затем прислонил к стене. Она задрожала от близости его мощного тела, ощущая обжигающую страсть.

Как хищник, завладевший своей добычей, он вторгся в самую ее сущность, вкушая вкус ее губ, языка. Жаркие прикосновения его рук, ласкающих ее тело, обжигали сквозь цветастое хлопковое платье, с неистовой силой разгоняя кровь. Грудь Рии судорожно приподнималась и опускалась, возбужденные соски, жаждущие прикосновений его пальцев, терлись о мягкое кружево бюстгальтера.

Не способная устоять, она сжимала зубами его нижнюю губу, ощущая его раскаленное дыхание, а потом языком скользила по поврежденной коже. По рычанию, которое издал Алексей, Рия поняла, что не причиняет ему боль. Наоборот, он поощрял ее, прижимаясь к ней все крепче и лаская истосковавшееся тело.

— Ты чертовски красива… — прошептал Алексей.

Рия едва могла поверить услышанному. Он сказал «красива»? Возможно ли, что человек, которому пресса присвоила прозвище Принц-плейбой, завоевавший признание самых сексуальных женщин мира — моделей, актрис, — считает ее привлекательной? Она снова вспомнила подростковые мечты, которым когда-то предавалась. Десять лет назад Рия многое отдала бы за то, чтобы услышать эти слова. Тогда Алексей был добрым, всегда спешащим на помощь другом — и не более того, — не ведающим чувственного голода, который охватил сейчас их обоих.

— Кто мог подумать, что ты так вырастешь?

— Столько времени прошло, — приглушенно откликнулась Рия. От напряжения и желания в горле у нее пересохло. — Я скучала…

Рефлекс самосохранения заставил ее резко замолчать. Опрометчивый порыв чувственности лишил ее здравого смысла, и теперь ей надо было вернуть его — и быстро. Алексей ей больше не друг. Он — человек, в руках которого находится ее будущее, как и будущее ее страны, хотя он об этом даже не подозревает.

В тех самых сильных чувственных руках, которые только что доставили ей столько удовольствии, заставляя ее тело изнывать, желая большею. Но она должна запретить себе эти ласки, несмотря на протест тела, и вспомнить, почему она оказалась здесь.

— А ты… ты скучал? — выдавила Рия, хотя на последнем слове голос дрогнул, выдан ее. И вдруг, осознав, что он воспримет это так, будто скучала она, молодая женщина поспешила добавить: — В Мекджории по тебе скучают.

Незамедлительно последовала за самая реакция, которой она боялась. Рия почувствовала, как напряглось его тело. Алексей затих и отшатнулся, его руки стали ледяными.

— Очень сомневаюсь, — небрежно бросил он грубым и хриплым голосом, как будто царапая ее обнаженные нервы. — Не думаю, что это правда.

— О, но это так! — запротестовала Рия, принуждая себя продолжать, ведь она за этим и приехала, в конце концов. — Ты нужен Мекджории.

— Нужен?

Ее сердце упало, когда Алексей отошел и посмотрел на нее холодными глазами — в них не было ни огня, ни тепла. Она добилась, чего хотела, — повернула разговор вспять, к причине ее прихода. Но теперь Рия чувствовала себя потерянной и одинокой, ей вдруг стало холодно без жара и силы, только что окружавших ее. Кожа, грудь, губы — все стало ледяным.

Она снова потеряла Алексея. Это было понятно по одному только взгляду на него: выражение лица стало замкнутым, а взгляд — бесчувственным. Он поднес руку к горлу и оттянул узел галстука, как будто тот его душил, затем расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, потом еще одну. Эти движения притягивали ее взгляд, и она зачарованно наблюдала за его действиями.

Но это было ошибкой — большой ошибкой. Вглядываясь в глубокие глаза Алексея, Рия вдруг увидела в них новую искру — тревожную, сжигающую; она предупреждала, что в его душе крылось что-то неизведанное, о чем Рия даже не догадывалась. Она вспомнила то, что произошло несколько мгновений назад. Тогда, прижатая к стене горячими руками Алексея, Рия точно знала, чего он хочет. И она была опасно близка к тому, чтобы дать ему это, не страшась ничего. Ее тело еще не забыло их недавнюю близость, а во рту по-прежнему ощущался вкус его губ. Стоило ей облизнуть губы, как это ощущение становилось сильнее, и Рии казалось, что он снова целует ее. О боже, как она хотела, чтобы Алексей снова ее поцеловал!

— Нет никого, кто скучал бы или нуждался во мне…

— Ты не прав. Совершенно не прав.

Но как убедить его в этом? Рии было известно, как сильно изменилась жизнь Алексея в Лондоне, который стал его домом. И судя по тому, что он говорил о Мекджории, было очевидно: ее родина ничего для него не значит. Имеет ли она право просить его бросить все это?

Рия не знала. Но единственное, в чем она была уверена, — она не смеет скрывать от него правду. А решение, каким бы оно ни было, должен принять сам Алексей.

— Я скажу проще, — проговорил он, растягивая слова. — Ты уже дважды повторила, что я нужен в Мекджории. Скорее всего, это ложь.

— Нет, не ложь, это правда.

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что я нужен стране, которая меня отвергла, лишила всего и не нуждалась во мне целых десять лет?

Единственным ответом, который смогла дан. Рия, был быстрый кивок. Она внезапно потеряла дар речи.

— Тогда объясни. Для чего я нужен?

— В качестве…

Рия дважды попыталась начать, но безуспешно. И только когда Алексей сузил глаза, глядя на нее, и обратился к ней по имени, она принудила себя говорить:

— В качестве короля. Ты нужен Мекджории, чтобы занять трон, поскольку Феликс умер.