Глава 2. Конспирация и еще раз конспирация

– Каринка! – голосил Юрец, таща меня чуть ли не волоком. – Ты хоть в курсе, что мы опаздываем?!

– В курсе, – сонно пробормотала я, старательно пытаясь не запнуться. В моем невыспавшемся состоянии даже ровный асфальт превращался в полосу препятствий.

Учитывая, что разгромленный нами парк теперь был огорожен, путь до школы пролегал в обход и занимал раза в два больше времени. Все бы ничего, но и вставать утром приходилось раньше, что совсем уж не радовало.

Едва мы добрались до проезжей части, перед нами тормознул серебристый «Авенсис».

– Забирайтесь, подвезу, – Андрей опустил стекло.

– Андрюха! – радостно завопил Юрка, первым садясь в машину. – Как ты вовремя!

Я устроилась на заднем сиденье.

– Привет, – пробормотала я.

– Привет, – спокойно отозвался Андрей.

Наши взгляды встретились в водительском зеркале заднего вида, но я тут же отвела глаза. Пусть Андрей, похоже, на меня и не злился больше, смирился с произошедшим, но сама я никак смириться не могла. Но толку было от нещадно грызущего меня чувства вины перед ним? Боюсь, от моего «Извини, что так получилось» никому бы легче не стало. Да и нужны ли Андрею мои извинения? Думаю, нет. Как и я сама. Несомненно, его идентичность с Эриданом проявлялась и в этом.

В школу мы даже и не опоздали. Первым был урок геометрии, и пока учительница у доски монотонно объясняла новую тему, я старательно боролась с одолевающей сонливостью. Еще, как назло, Рита начала расспрашивать на больную тему:

– Карин, чего у тебя там с Эриданом произошло?

– Ничего особенного. – Я с деланым равнодушием покачала головой. – Он просто послал меня лесом. Не дословно, но смысл такой был.

– Ты серьезно, что ли? – опешила блондинка.

– А что, похоже на черный юмор? – Я мрачно усмехнулась. – Серьезно, Рит. Я наконец-то смогла сделать выбор между двойниками, но выбранному я уже оказалась не нужна. Увы, слишком уж я далека от идеала их орбаганской светлости.

– Странно, что ты так спокойно об этом говоришь. – В Ритином взгляде открыто читались сомнения в моей искренности.

– А толку я буду убиваться и рвать на себе волосы? Попереживаю немного и пройдет. По крайней мере, я надеюсь, что пройдет.

– А Андрей? – осторожно спросила Рита. – Он знает?

– Знает. Он присутствовал при нашем разговоре с Эриданом.

– Мда-а… – протянула Рита. – И всем тухло. Ну кроме Эридана, наверное. Ну и ладно, пусть сам тогда лесом идет. А с Андреем-то как мириться будешь? Представляю, насколько сильно твой выбор задел его самолюбие. Это ж прям контрольный в голову. Ну то есть в сердце.

– Какое сердце, Рит, ты вообще о чем, – у меня вырвался нервный смешок. – Андрей точно такой же, как Эридан, он не может испытывать какие-либо иные чувства, у двойников ведь все одинаково. Так что, если уж и посылать ответно лесом, то обоих. Андрей тоже, получается, все это время лишь играл в любовь. Просто притворялся.

– Притворялся? – Рита наградила меня скептическим взглядом. – Что-то я очень в этом сомневаюсь.

Зато я не сомневалась. Но решила лучше не думать об этом. Вообще не думать ни об Эридане, ни об Андрее. Сейчас имелись дела поважнее, чем несчастная любовь.


Света сегодня в школе упоминала, что Наташка до самого вечера на Земле по делам. И я тут же решила, что надо воспользоваться такой замечательной возможностью и наведаться в Башню. Хотя бы потому, что больше негде было искать информацию. По крайней мере, никаких других вариантов в голову не пришло. Полянский мой замысел одобрил, и после уроков мы с ним дружно отправились в Коридор.

Удобная штука телепортация. Я уже в который раз оценила ее прелесть, когда мы мгновенно оказались в гостиной Башни Хранителя.

– У тебя хоть есть предположения, где искать? – Руслан безо всякого энтузиазма оглядел стеллажи с толстенными книгами.

Мой же взгляд упорно цеплялся за полку, где лежало печенье, и организм уже потихоньку намекал, что пора бы его хоть чуточку покормить.

– Раз Девятиликого зачем-то заточили и теперь переживают, что он освободился, то он явно не слишком хороший и при этом слишком могущественный, – задумчиво пробормотала я, снимая с полки одну из книг. – На вот тебе «Проклятые невозвращенцы», тут поищи.

– Название уже впечатляет. – Руслан сел с книгой на диван, нагло вытянув ноги на рядом стоящий стул, и погрузился в чтение.

Я же вооружилась не менее вдохновляющим «Олицетворения смерти» и удобно устроилась в кресле.

Так прошло четыре часа… Одни зловещие книги сменялись другими, но про Девятиликого не попалось ни слова.

– Е-мое, какой только нечисти нет, – ошалело пробормотал взлохмаченный Руслан. Заметила за ним такую привычку, когда он крепко над чем-то задумывался, неосознанно ерошил пальцами темные волосы.

– Карин, лично у меня уже мозги кипят, давай передохнем.

– А? Что? – рассеянно переспросила я, пытаясь понять, почему мне в сказании об очередном злодее чуть ли не в каждом предложении чудится слово «бутерброд». Ведь мало того что не успела позавтракать, так еще и обед пропустила.

– Перерыв, говорю, – повторил Руслан, почесывая за ухом забравшегося ему на колени Васятку.

– Хорошая идея. – Я включила чайник, решив, что от чашки горячего чая мои мысли смогут наконец-то сконцентрироваться на насущном, а не на съедобном. – Блин, мы с тобой уже столько информации перелопатили – и ни слова о Девятиликом. И спросить, как назло, не у кого.

– Не переживай, прорвемся. – Руслан откинулся на спинку дивана и теперь задумчиво скользил по мне взглядом.

– Что? – насупилась я, налив в чашки чай и подавая одну ему.

– Ничего. Нравишься ты мне. – Он хитро улыбнулся.

– Ага. Знаю я твое «нравишься», – мрачно буркнула я. – Тебе лишь бы целый талисман заграбастать.

Руслан подавился чаем. Аж закашлялся.

– И вообще, от главного не отвлекайся, – угрюмо продолжила я, – думай давай, кем еще Девятиликий может быть.

Тоже отхлебнула чаю. Но без ничего вприкуску он показался мне лишь гадким издевательством над голодным организмом.

Руслан, к счастью, не стал развивать излюбленную тему воссоединения талисмана. Встал и подошел к книжному стеллажу.

– Возможно, мы с тобой просто не там ищем. Девятиликому необязательно быть злодеем. Единственное, что известно о нем точно, это его древность. Ведь Арцахес уж очень давно стоит запертый. А со слов Шариба, Девятиликий еще до этого уже где-то был в заточении, – задумчиво произнес он, пробегая глазами по надписям на корешках книг.

Наконец, Руслан вытащил толстенный фолиант, полистал его с минуту. Поднял на меня глаза и с мрачной усмешкой произнес:

– Слушай, а Шариб-то не такой уж и параноик, как оказалось… Нашел я нашего красавца. – Руслан продемонстрировал мне обложку книги.

– Мертвые боги? – враз осипшим голосом прочла я название.

– Угу, они самые. Давай зачитаю. Тут, правда, страницы полуистерлись, так что текст малость не связан. В общем, слушай, что есть: «…и девять личин его – как перст неотвратимой судьбы…»; блин, не могли нормально, что ли, написать? «…неотвратимой судьбы… огни на девяти Столбах Первичности всего сущего… явивший чудо однажды… но бойся его возвращения… и погрузит во тьму черной дланью Девятиликий…» Больше не разберешь. Глава так и называется – «Девятиликий». Похоже, нам с тобой предстоит иметь дело с разгуливающим на свободе мертвым божеством древности. – Руслан захлопнул фолиант. – Я, конечно, догадывался, что будет весело, но не настолько же.

– Жуть, конечно, но все равно толком не понятно, – задумчиво пробормотала я. – Попробую как бы между прочим Паладинов расспросить, они наверняка в курсе про всякую такую древность.

– Только не развоплоти случайно и себя, и их, – напомнил Руслан.

– Поверь, Полянский, я умею незаметно добывать информацию, – заверила я, рассчитывая, что излишняя болтливость Вадима уж точно не подведет. – Так что выяснение подробностей про Девятиликого целиком беру на себя.

Уж очень мне хотелось подтвердить слова Руслана, что я и в одиночку бы с любой сложностью справилась. Даже не ему доказать, а самой себе.


Вот только Вадим, как назло, явно не жаждал становиться халявным источником информации. Его мобильник не отвечал. Тогда я даже не поленилась съездить к нему на квартиру, но дверной звонок надрывался зря – хозяин отсутствовал. Вполне возможно, что Паладина даже и на Земле сейчас не было.

У меня оставался последний вариант. Более подозрительный, но не менее многознающий. И старательно придумывая, что я Свете буду врать, я поспешила к подруге.


Но сегодня, похоже, просто был не мой день. Света-то дома оказалась, но вместе с ней там обнаружились еще и Андрей с Ритой. Когда я заявилась, друзья как раз собирались пить чай.

– Эм-м… Всем еще раз привет, – комкано пробормотала я, проходя вслед за темноволосой подругой на кухню.

Света включила чайник. Андрей стоял у окна, скрестив руки на груди, Рита вертелась на табуретке, а я чувствовала себя как минимум лишней, как максимум – предательницей.

– Свет, я чаю не хочу, можно я пока у тебя за компьютером посижу? – не выдержала я.

– Да, конечно. – Света кивнула, хотя во взгляде открыто читалось недоумение.

Я быстро ушла в ее комнату, радуясь, скорее, не доступу к компьютеру, а тому, что оказалась подальше от ходячего хмурого укора в лице Андрея.


Помню, первое время, когда Света загорелась идеей упорядочить все данные о мирах, с ней даже пару раз случались истерики от переизбытка информации. Но она не сдалась, хотя и сама явно понимала всю неимоверную сложность своего замысла объять необъятное. Наверное, в моей подруге таился фанатичный ученый-исследователь, ничем другим я такое упорство объяснить не могла. Света вдумчиво и дотошно пыталась разобраться в устройстве мироздания, хотя, на мой взгляд, простой смертный человек был просто не в состоянии познать всю сложность совершенства Вселенной.

Но именно этим Светиным упорству и жажде познания мы были обязаны очень многим. Пусть уж до конца разобраться в устройстве Вселенной ей пока так и не удалось, но она упорно копила знания. Систематизировала их, и постоянно пополняемая база данных стала настоящим кладезем ценной информации. Именно здесь я рассчитывала выяснить все про Девятиликого.

Да только я вот в ней никак сориентироваться не могла сейчас. Поиск ничего не выдавал, а других ключевых слов, кроме имени и «мертвый бог», не придумывалось. Да и вообще мысли постоянно улетали не в ту степь. Начиная от навязчивой тоски по Эридану и заканчивая мечтами хотя бы о маленькой котлетке. Хотя, конечно же, лучше о большой. О двух больших котлетах. Нет, даже о пяти.

– А зачем тебе Девятиликий? – неожиданно прямо над ухом прозвучал удивленный Светин голос.

Я даже подпрыгнула от неожиданности. Не сразу сообразила, что это заговорила не настырно маячащая перед глазами воображаемая котлета, а просто подруга так незаметно в комнату вошла и прочла в строке поиска на экране мой запрос.

– Да понимаешь, я тут с Полянским малость поспорила, – тут же начала я лихо врать на ходу. – Этот гад давай утверждать, что я – мямля несамостоятельная, ничего сама не могу. Я, конечно, давай возражать. А он в качестве доказательства потребовал, чтобы я до конца дня умудрилась достать информацию о каком-то там Девятиликом. Так что давай спасай меня по-дружески. Хотя, – я демонстративно задумалась, – раз у тебя ничего в базе нет, то, может, подлый Полянский вообще от балды этого Девятиликого придумал? Или я ищу неправильно?

Света, похоже, моему бреду поверила. По крайней мере, ни тени сомнения не проявила.

– В базе действительно ничего нет. – Она присела на край стоящей напротив компьютерного стола кровати. – Я не думала, что нам это информация когда-либо пригодится. Девятиликий в заточении с первородных времен.

– А что ты вообще о нем знаешь? – вкрадчиво спросила я.

– Это один из древних мертвых богов. Мертвых в том смысле, что они не являются живыми существами. Да и термин «боги», скорее, используется для описания степени их могущества. Я даже сама толком понять не могу, что они за существа такие.

– Но если они такие могущественные, то почему ты решила, что нам данные о них не нужны? – озадачилась я. – Я вот вообще знала лишь о Создателях и каких-то там высших безымянных силах, которые над ними. Или это мертвые боги и есть?

Света покачала головой.

– Дело в том, Карин, что мертвые боги уже канули в прошлое. Даже если они существуют сейчас, то исключительно в бесплотном и совершенно безобидном виде. Ну а те, кто еще способен проявить свою мощь, надежно заточены. Чтобы толком объяснить, кто они такие, это надо в историю мироздания углубляться.

– Ты не поверишь, но я жажду просвещения, – тут же заявила я с умоляющей улыбкой. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Хочешь, я ради тебя даже на одной ноге попрыгаю?

– Не стоит, – она засмеялась, – я вполне бескорыстно расскажу, что знаю. Для меня же это всегда в радость, Карин. Я постараюсь особо не грузить тебя подробностями, а то это до утра затянется. Но самое главное постараюсь не упустить.

– Я вся во внимании. – Я даже о котлетах думать забыла, обратилась в слух, чтобы ни слова не упустить.

Тем тоном, каким сказители рассказывают легенды, Света начала:

– Мертвые боги были своеобразными инструментами воплощающейся Вселенной. Может, ты помнишь, я рассказывала, как вообще наша Вселенная образовалась. Ага, вижу, не помнишь. Но мне и повторить не сложно. Сначала существовал один единственный мир, но вариантов его развития было столько, что они тут же начали материализовываться. То множество миров, которое мы видим сейчас, появилось далеко не сразу. Вариантов развития изначального мира воплотилось всего тринадцать, так называемых первичных. А уже их многообразие будущего и сформировало сегодняшнюю картину. Это если вкратце и очень утрированно.

Она немного промолчала и продолжила:

– Что же касается мертвых богов, их тоже было создано тринадцать. Они появились в тот момент, когда из изначального мира образовались первичные миры. Каждый мертвый бог обладал своей уникальной силой и должен был выполнить определенное предназначение. Не буду всех перечислять, раз уж тебе именно Девятиликий нужен. На него было возложено ни много, ни мало, а создание «пронизывающей пространство и время Нити Соединения». Это так в древних текстах Коридор Миров именуют, – поспешила пояснить Света, видя мое недоумение. – Из тринадцати первичных миров магическими были девять. Именно в них разместили так называемые Столбы Первичности, которые и стали формирующей опорой для будущего Коридора. Постепенно необходимость в них отпала, Коридор стал существовать самостоятельно.

– Это все понятно, но почему Девятиликого заточили, если он такой полезный?

– Насколько я поняла из записей того периода, особенность Девятиликого была еще и в том, что он не являлся существом разумным. Как бы объяснить… – Света на мгновение задумалась. – Грубо говоря, он не способен ни на что, кроме того, ради чего его создали. Не знаю, почему его не развоплотили после того, как он свою миссию выполнил. Об этом конкретно ничего не говорится. Наверное, просто не были еще тогда уверены, что Коридор укрепится самостоятельно. А потом уже Девятиликого заточили и с тех пор вроде как и думать о нем забыли.

– А если допустить тот вариант, что он вдруг – бац! – и окажется на свободе? – как бы между прочим спросила я.

– Тогда он просто-напросто начнет снова воплощать то, для чего был создан. Я ж говорю, немыслящее существо с заранее заданным алгоритмом действия.

– Погоди, не поняла. – Я даже головой замотала. – Как он будет воплощать, если Коридор уже создан?

– А вот тут и таится главная катастрофичность. Сформировавшие в свое время Коридор Столбы Первичности ведь никуда не делись. Правда, их всего три осталось, остальные были разрушены катаклизмами и войнами древности. Но и уцелевшие три по-прежнему хранят свою силу. Вот, честно, Карин, на мой взгляд, это как бомба замедленного действия. – Света резко помрачнела.

– Почему? – Мой голос дрогнул.

– Да потому что освободись однажды Девятиликий, и всем тогда хана. С помощью оставшихся трех Столбов Первичности этот несоображающий мертвый бог запустит заново механизм создания «Нити Соединения» всех миров, которая вступит в диссонанс с существующим уже Коридором. А дальше, знаешь, что? – Светин мрачный голос понизился до чуть ли не загробного.

– Что? – испуганно пискнула я, вжавшись в стул.

– А ничего. Вообще. Конец всего сущего. Сами пространство и время деформируются. Грубо говоря, миры просто разорвет между двумя перетягивающими друг друга Коридорами.

– Где эти Столбы? – У меня дыхание перехватило от ужаса. Мало ли, вдруг Девятиликий уже вовсю там химичил.

– Без понятия. – Света пожала плечами. – Я только про первый знаю. Еще летом как-то расспрашивала Вадима о мире, откуда наш маг родом. И он обмолвился, что именно там первый Столб Первичности находится. Мол, единственная какая-никакая достопримечательность.

– А как вообще Столбы устроены? Что там будет делать Девятиликий? Есть же какой-то, как ты сказала, алгоритм. Ну чисто теоретически ведь должен существовать?

– А там ничего сложного. На вершинах Столбов расположены эдакие ритуальные чаши, в которых разжигается… как бы объяснить… – Света замялась, пытаясь подобрать нужное слово. – Там ведь не совсем огонь… в общем его подобие, не имеющее никакого отношения к твоей стихии. Это особая магия, на которую Девятиликий только способен. Но так как мертвый бог бесплотен, этого «огня» ему не зажечь. И все бы ничего, но у Столбов традиционно существуют так называемые Хранители. Человек или маг уже сразу рождается с этим предназначением, хочется ему того или нет. Высшие не учли, скорее всего, что таящаяся в Столбах сила хоть как будет выбирать себе материальное воплощение. Вот тебе и весь нехитрый алгоритм: бесплотный Девятиликий будет вселяться в Хранителей и их руками зажигать огонь в ритуальных чашах. Он потому так и назван, что у него существовало девять материальных воплощений.

– А на данный момент только три, получается… Это все или еще что-нибудь важное по этому поводу знаешь? – что-то мне уже совсем безрадостно стало.

– Да только мелочи всякие. – Света покачала головой. – Знаю, что огонь на Столбах должен быть зажжен в определенной последовательности и к тому же в определенный момент времени. Его называют Мигом Равновесия, и в каждом мире он свой. У нас, к примеру, в день весеннего равноденствия. А в мире Вадима каждое полнолуние.

– Последний вопрос, Свет, – я встала, – как вообще справиться с Девятиликим? А то что-то ты меня прям напугала. Мало ли, вдруг и вправду когда-нибудь он окажется на свободе.

– А тут вариант один. – Она развела руками. – Убить Хранителя в тот момент, когда в него вселится мертвый бог.

– Убить? – ахнула я пораженно. – Вот так вот просто взять и убить живого человека, который вообще ни в чем не виноват?

– Ну или не совсем убить, – Света вздохнула, – тут сложно очень, Карин. Смерть ведь не мгновенная штука, на самом деле. И если убить Хранителя Столба, то первым погибнет именно чужеродное сознание. Девятиликий, то есть. Другое дело, что воскресить мертвого нельзя. В общем, надо каким-то чудом довести несчастного Хранителя до клинической смерти и успеть его оживить до смерти окончательной. Карин, ты чего такая бледная-то?

– Все нормально, – пробормотала я осипшим голосом, – спасибо, Свет, я пойду уже.


Пришла домой и тут же позвонила Руслану:

– Полянский, я знаю все про Девятиликого! – выпалила я, едва он принял вызов.

– Молодца! И что именно знаешь?

– Блин, не телефонный разговор. Давай сейчас встретимся и толком все обсудим.

– Ну хорошо. Приходи ко мне.

– Зачем это? – Я насторожилась. – Давай на нейтральной территории.

– Да не съем я тебя, – засмеялся Руслан. – Максимум покусаю. Ты меня боишься, что ли?

– Тебя? – Я хмыкнула. – Полянский, да ты слишком хорошо о себе думаешь. Ладно, уговорил, сейчас приду. Адрес диктуй.

Мало того что я попала под проливной дождь, так еще и умудрилась немного заблудиться. В итоге к Руслану я добралась уже промокшая насквозь, злая и по-прежнему жутко голодная. И кто во всем этом был виноват? Правильно, противный Полянский.

– Ты что, не мог поселиться где-нибудь поближе? – занудливо пробухтела я, едва он открыл мне дверь.

Справедливости ради, от моего дома до новостройки, где жил Руслан, насчитывалось в лучшем случае минут пятнадцать ходу. Но это для тех, кто заранее знал дорогу и по собственной рассеянности не сворачивал постоянно не туда.

– Я тоже очень рад тебя видеть, – хмыкнул Руслан, пропуская меня в прихожую. – Разувайся давай и проходи, я тебе что-нибудь переодеться найду.

Он скрылся в коридоре, а я спешно сняла хлюпающие кеды и осторожно выглянула из-за угла. Все ждала, что вот-вот появятся родители Руслана, поинтересоваться, кто это в гости пришел. Точнее, чуть ли не приплыл, учитывая разразившийся ливень. Но никто показываться мне на глаза не спешил. В квартире царила умиротворенная тишина, и лишь витающий в воздухе чарующий аромат свежесваренного кофе намекал на присутствие хозяев. Не сам же Полянский, в конце концов, кофеварил.

– Держи, – вернувшийся Руслан вручил мне полотенце, сложенную футболку и шорты. – Можешь в зале переодеться. А то в ванной лампочка перегорела, я как раз сейчас менять буду.

– А кроме тебя здесь никого нет, что ли? – на всякий случай уточнила я, следуя за ним по коридору.

– А тебе одного меня мало?

– Тебя-то, наоборот, с избытком, – буркнула я.

Руслан ничего не ответил. Вышел из зала, притворив за собой дверь и оставляя меня в одиночестве. Я с любопытством огляделась по сторонам. Зал как зал. Мягкая мебель, здоровенная плазма, пара раскидистых пальмообразных растений в кадках – вроде все стандартно, но чего-то явно не хватало. Каких-то мелочей, вроде забытого на столике у дивана журнала или поношенных тапочек. Не то, чтобы комната казалась нежилой, просто, видимо, я привыкла к царящему у меня дома уютному хаосу, вот и искала его везде.

Переодевшись, я тщательно вытирала превратившиеся из-за ливня в мокрые сосульки волосы, когда Руслан снова заглянул в зал. Чихнула. Хотела проворчать, что, мол, вот у меня уже аллергия на него начинается, но он меня опередил.

– Пойдем, я тебе кофе горячего налью.

– Какой ты заботливый. – Я даже ворчать передумала.

– А то. Свалишься еще с простудой, и мне одному придется за Девятиликим гоняться.

Ну вот, как всегда, только стоило о нем хорошо подумать. Мрачно размышляя о собственной наивности, я развесила полотенце и свои вещи в ванной и поспешила за Русланом на кухню.

Тут тоже оказалось все стандартно. Кухонный гарнитур, холодильник, стол с парой табуреток. И опять же никаких мелочей типа цветастой скатерти, потертых прихваток и разномастных магнитиков. Наверное, мама Руслана не любила готовить, вот и не заморачивалась уютом на кухне. Ну или, в отличие от моей, предпочитала суровый аскетизм всяким милым деталям интерьера. Мне вдруг стало жутко любопытно, как выглядят родители Полянского. Его отец мне упорно рисовался молчаливым и очень серьезным, эдаким пожизненно занятым делами бизнесменом. А мама – красивой и ухоженной, прямо до идеальности. И что-то я заранее догадывалась, что я бы им не понравилась. Хотя какая, собственно, разница?

– О чем задумалась? – Руслан поставил передо мной на стол чашку кофе.

– Да так, философствую сама с собой. – Я не стала вдаваться в подробности. – Не важно, в общем. Лучше слушай, что мне удалось выяснить.

Пока я рассказывала, он налили кофе себе, сел напротив и даже ни разу не перебил. И вообще казался чересчур задумчивым. Нет, я не сомневалась, что Руслан меня слушает, причем очень внимательно. Но будто бы одновременно его терзали мысли на совсем другую тему. Явно далекую от всяких мертвых богов и спасения мира во всем мире.

– И вот что нам теперь делать? – поинтересовалась я под конец. – У тебя есть идеи?

– Для начала узнать, где именно в мире Парфенова находится Столб Первичности и когда в той местности ближайшее полнолуние. Это я беру на себя.

– А что с убийством делать будем? – осторожно спросила я. – Лично я не представляю, как можно Хранителя убить и тут же успеть воскресить.

– Карин, будем реалистами, – Руслан устало потер глаза, – воскресить умершего не способны даже самые выдающиеся в целительстве маги.

Я похолодела.

– Значит, придется убить ни в чем не повинного человека?

– Ну или допустить, чтобы Девятиликий создал новый Коридор и тем самым разрушил Вселенную, – Руслан невозмутимо отхлебнул кофе.

Возразить оказалось нечего. Но и смириться с мыслью о необходимости чужой гибели тоже не получалось. Ведь разве Хранители Столбов были виноваты в том, что родились с таким предназначением? И уж тем более они не были виноваты в том, что я по собственной дурости выпустила на свободу мертвого бога. Не сдержавшись от резко нахлынувших эмоций, я тихо всхлипнула.

– Что опять? – Руслан помрачнел. – Карин, да пойми ты, без жертв никак. Тут либо один кто-то погибнет, либо смерть в итоге скосит всех. В наших силах лишь не допустить большее из зол… Погоди, или это ты снова по своей разнесчастной любви страдаешь?

– Ай, нашел, о чем вспомнить, нет, конечно же. – Я поморщилась. – И все же, Руслан, может, есть какой-то способ обойтись совсем без жертв? Непременно ведь должен быть!

Я бы не удивилась, если бы в ответ получила порцию ехидства на тему собственной наивности, но Руслан не оправдал моих ожиданий.

– Есть, теоретически. Вспомни хотя бы, как нами с тобой чужая воля управляла, чтобы мы друг друга прибили. Тогда заклятие Священного Огня помогло избавиться от манипулирующего сознания. Но не факт, что этот же прием прокатит и теперь. Все-таки ни один даже самый могущественный маг не сравнится по мощи с мертвым богом. Да и нам ведь надо будет не просто изгнать сознание Девятиликого, а именно уничтожить его как-то. В любом случае, пока этим не заморачивайся. Разберемся на месте. Можешь мне не верить, но я никого убивать тоже не жажду.

Меня уже даже начало настораживать, что Руслан сам на себя не похож. Нет, я, конечно, не ждала от него кровожадных порывов и наплевательского отношения к чужой жизни. Сколько бы меня ни уверяли в его злодействе, я все равно оставалась при своем мнении. Да, противный. Да, ехидный. Да, когда-нибудь он меня все-таки доведет, и я его придушу. Но уж точно не хладнокровный злодей.

Потому меня сейчас и удивляла эта странная задумчивость Руслана. Так и подмывало спросить, чем таким мегаважным заняты его мысли, что это актуальнее столь глобальных проблем. Даже заскреблись подозрения в неких тайных умыслах, о которых я при всем желании все равно не догадаюсь. Но даже если и так, пусть Полянский ведет свою игру, я все равно верила, что ничего такого плохого он не задумал.

– И еще кое-что, Карин, – все так же задумчиво продолжил Руслан, – нам конспирация нужна. Со всей этой затеей явно придется много времени вместе проводить. Твои чересчур любопытные подруги вместе с дотошными Паладинами наверняка начнут интересоваться, с чего это ты постоянно со мной зависаешь.

– Ну да, без этого не обойдется. – Я досадливо поморщилась. Заранее представляла воспитательные речи на тему того, с кем мне лучше общаться, а от кого держаться подальше. В который раз задумалась, что друзья уж слишком рьяно лезут в мою личную жизнь.

– У меня тут только один вариант. Будем изображать влюбленную парочку. Ну точнее, не совсем влюбленную, в это-то никто точно не поверит.

– А тогда какую? – Я совсем запуталась.

– Взаимовыгодную. – Руслан хмыкнул. – Разобиженная ты решила Эридану назло кинуться во все тяжкие, а я подло этим воспользовался.

Я с сомнением покосилась на него.

– Что? – Полянского явно позабавило выражение моего лица. – Скажешь, неправдоподобно?

– Да нет, очень даже правдоподобно, – нехотя согласилась я. – Просто сам факт подобного представления меня коробит.

– Увы, в такой бред, что между нами вдруг вспыхнули искренние и светлые чувства, никто точно не поверит. Зато, несомненно, проглотят версию с обоюдовыгодной корыстью. Не переживай, прилюдных демонстраций я устраивать не собираюсь. Так что обойдемся без пылких поцелуев на публику и постараемся вести себя естественно. Ну там за руки держаться и прочая показательная ерундень. – Руслан отхлебнул остывший уже кофе и, спохватившись, добавил не без насмешливости: – Или ты опасаешься, что наша игра во влюбленных испортит тебе репутацию, и однажды вдруг одумавшийся Эридан этого не простит?

– Сомневаюсь, что он когда-либо одумается, – мрачно пробормотала я, отведя глаза, уж очень меня задевала насмешливость Руслана по этому поводу. – Но ты прав в одном: такое притворство будет самым правдоподобным.

– Для пущей правдоподобности можно даже талисман соединить. – Он хитро мне подмигнул.

– Ага, размечтался. – Я презрительно фыркнула.

– Все равно ведь рано или поздно это произойдет. – Руслан будто бы ни мгновения в таком развитии событий не сомневался. – И ты сама прекрасно знаешь.

Я ничего не ответила. Пока что хватало других забот: болтающийся на свободе мертвый бог и собственная несчастная любовь. И добавлять к этому мрачные мысли о том, что однажды тяга половин талисмана одержит верх над разумом и волей, совсем не хотелось. Ладно бы еще Руслан по этому поводу переживал и меня поддерживал. Так нет же, этот гад корыстный явно был не прочь поскорее целый талисман заполучить. Хотя чего еще ждать от человека, который никогда никого не любил. Да и вообще, похоже, на такое неспособен.

Загрузка...