Двадцать семь эльфийских амазонок

Глава 4 Четвёртая Тинаэль (Тина). Пятая Кираэль (Кира)

Сержант поднялся рано. Захотелось отлить. Пришлось идти за шатёр. Возле его шатра и палатки Первой матери стояла охрана. Девчонки, несмотря на высокий рост, перемещались грациозно и тихо. Смены постов он так и не услышал, но стояла явно другая амазонка, чем та, что охраняла вечером. Сапоги были с мягкой подошвой без каблуков. Внутри крепости никого не было, кроме охраны на постах. Все девчонки стояли за воротами и «высвистывали» своих лошадок, чтобы отвести на водопой и обиходить. Короткие трубочки сантиметров десять длиной видно издавали какие-то звуки и лошади спешили к хозяйкам. Те им скармливали какие-то вкусности. Звуков Жора не слышал, видно на уровне ультразвука. Хотя эльфийки, с их славными ушками, вполне могли различать звуки манков. Каждая наездница вела по три-четыре лошади, очевидно погибших товарок и тех, кто дежурил на постах. Сержант как-то выпустил из вида, что все девчонки кавалеристы. А у кавалеристов каждый день начинается с заботой о лошади. Привык он действовать в пехоте и то, что он увидел ему не понравилось. Если бы сейчас напало десятка три орчанок, то перебили бы всех. А ещё два десятка взяли крепость практически без боя. Девчата садились на своих скакунов и вели своих подопечных на водопой и мытьё. Ухаживание за животными (как потом выяснил сержант), занимало примерно час. Девчонки были вооружены только мечами и кинжалами, без шлёмов, щитов и луков. Они колонной всадниц и лошадей обогнули крепость и вышли на пляж у реки. Ворота закрылись, а Жора потопал к возведённой загородке. Часовая с луком салютовала ему, прижав кулак к левой груди, Жора кивнул и приник к амбразуре. Десятка полтора девок разделись и полезли в реку. Картинка была ещё та. Отдохнувший боец начал подниматься. Сиськи, попки, ножки, пирожки в огромном изобилии. Всё это восхитительное добро демонстрировалось стоя, нагнувшись и на лошадях. Вы видели голую женскую задницу, когда она сидит на лошади? Зрелище, завораживающее своей обширностью. Лошади напились, затем девчата, сняв сбрую, начали шустро их тереть щетками, смывая пыль и конский пот. Навороченных сёдел, таких как Жора видел в кино, у амазонок не было. Само седло скорее напоминало кожаную подушку, закреплённую двумя подпругами. Передней луки на седле не было, сзади был выступ потолще. Имелись стремена, но не металлические, а из грубой кожи, напоминавшие отрезанные носки домашних тапочек. Это седло лежало на попонке тёмно-зелёного цвета с коричневой каймой. Задачей которой было, по мнению Жоры, предотвратить натирание нежных ног о конские бока.

Сержант пошёл к себе в шатёр намереваясь одеться по форме. Шастал он по крепости в белых шёлковых штанах и выстиранной тельняшке, и когда подходил к шатру, опять перехватил враждебный взгляд с поста на скале. Он резко поднял голову, девчонка так же резко отвернулась. Хотя с пятидесяти метров выражение лица и глаз не рассмотришь, но что-то нехорошее Жора уловил. Штык зашел к себе. Переоделся. Ситуация ему не нравилась. Но сразу гнать волну он не стал. Полез в свой мешок. За два года всякого добра у него накопилось много. Помимо ракетницы, данной командиром, из оружия имелся ещё нештатный ПМ, нож разведчика и шокер, найденный при зачистке кишлака. Шокер был иностранный, но перед выходом Жора аккумулятор зарядил полностью. Веса в нем было немного и сержант, чуть прижав кнопку и убедившись, что искра трещит, сунул его в карман брюк. Прибор был надёжный, проверенный на духах. Ткнуть правда надо было в обнажённую часть тела. Вот только как отреагирует на электрический разряд эльфийка? А вдруг загнётся?! Жоре бы очень не хотелось этого. Женщин нужно любить, а не убивать. Убив женщину — убиваешь всё её не рождённое потомство. А совершённое зло всегда возвращается к тому, кто его совершил.

Заглянула Элечка. Он зазвал и расцеловал Первую Мать. Её аппетитные губки по-прежнему пахли земляникой.

— Не откажешься ли провести сегодняшнюю ночь со мной? — спросил Жора, обнимая девушку.

— С радостью, если ты меня приглашаешь.

— Вот и отлично, — поцеловал он её в губки ещё раз. — Побудь пока у меня, я сейчас приглашу полусотника, надо будет переговорить по одному вопросу.

Жора вышел и попросил проходящую мимо амазонку позвать в шатёр Фериэль и Марисан. Через минуту те пришли. Отвесили поклоны Первой Матери и Принцу. У всех троих на поясах висели кобуры с пистолетами. Девчонки ими явно гордились, выставляя на показ. А всех клапан кобуры и торцевой шов был обшит тесьмой, а на кармашке для запасной обоймы вышита красная звезда с серпом и молотом. У Эли обшивка была голубого цвета, у Фериэль жёлтого, у Марисан — зелёного.

— Очень красиво, — оценил Жора, не понимая, как на толстенной коже можно что-то вышить.

Девчонки обрадованно улыбнулись. Они боялись, что принцу не понравится, что они подаренной оружие раскрасили в цвета своих родов и без разрешения нанесли символ подарка Принца.

— Я вас собрал вот по какому вопросу, — начал издалека Жора. — Как вы считаете, есть ли среди амазонок девушки, которые могли по какой-то причине затаить на меня зло?

— Таких быть не может в принципе, — ответила Марисан. — Любой самец не подлежит каким-либо обидам, нападению или насильному удержанию. Так говорит закон. Ты Принц, для девчонок сейчас бог, на которого молятся.

— Кто у тебя сегодня по утру стоял на посту на дальних скалах? — спросил он у Фериэль.

— Монаэль! — ответила командир, сразу подобравшись.

— Я воюю беспрерывно уже два года, — сказал Жора. — Во мне выработалась способность чувствовать враждебный взгляд и присутствие врага. Эта девчонка уже дважды посмотрела на меня со злобой. Сегодня утром я этот взгляд засёк. И хотя она быстро отвернулась, но во взгляде явно промелькнула злоба и что-то змеиное, как мне показалось. Считаю, что она может быть опасна для Первой матери.

— Неужели перевёртыш? — сжала губы Марисан.

— Вполне может быть, — сказала командир. — Она на неделю ездила на похороны матери. — Приехала сама не своя. Девчонки её обхаживают, но она сторонится и ищет одиночества. Все ей сочувствуют — сирота, мать убили.

— Да и мать могли убить не случайно, а специально, — высказалась Элиэль. — Никаких следов убийц найдено не было. Ударили сзади кинжалом и всё. Она из моего города, из Зариэля. Мне писали родственники.

— Я пока ничего не понял, матери-командиры, — сказал сержант.

— Понимаешь, Принц, — взялась объяснить Марисан, как самая грамотная в этом вопросе. — У нагов есть ментальные маги, которые могут взять под контроль особь другой расы, переселив свое сознание в чужое тело. Таких магов называют перевёртышами. Чтобы взять под полный контроль эльфийку, ему надо минут двадцать касаться её руками и совершать магические действия. В подразделении все у друг друга на виду. И эти процедуры сделать невозможно. Но Монаэль отлучалась на двенадцать дней. Её отпускали в соседний город на похороны матери. Зариэль — большой торговый город на территории Элистана. Туда сходятся дороги из анклава людей и орков. Там же имеется малое посольство и торговый дом нагов. Проживает порядка сотни змеелюдей. Поэтому вероятность вселение перевёртыша велика. За обнаружение шпиона полагается премия в пятьдесят золотых, за захват ещё сотня. Но захватить перевёртыша сложно. При малейшей опасности он оставляет тело и возвращается в своё. Если носителя внезапно лишить сознания, то, на двести ударов сердца, мага внутри как-бы парализует. Ему нужно время, чтобы разорвать связи. Через двести ударов сердца перевёртыш уходит, у носителя разрушен мозг, и он становится недееспособным на всю оставшуюся жизнь. Информация о деятельности шпиона становится недоступной. Единственный выход — изъять его оттуда за эти короткое время, иначе получим из Монаэль овощ. Для этого существует специальный артефакт, он у меня есть. Нагам на настоящий момент удалось выяснить место перехода, но без знания времени открытия портала это мало что даёт. Но они уже знают Главную тайну Элистана — что у нас Первая мать беременна мальчиком. Вполне возможно, что поделятся этой тайной с орками, а уже те попробуют убить Первую Мать и заполучить Принца. Перевертыша надо однозначно попытаться взять. Если мы его засадим в артефакт, наши ментальные маги сумеют его допросить. Да и амазонку спасём.

— А как мы её лишим сознания? Надо ведь чем-то бить по голове!? — спросила Элиэль.

— Она на посту всё время в шлёме. Снимает только на ночь и для купания, — сказала Фериэль.

— Да, в этом и вся трудность, — согласилась Марисан. — И ударить правильно нужно, чтобы не убить. Тогда перевёртыш просто из трупа уйдёт и всё.

— Есть у меня один прибор, — сказал сержант, — называется шокер. — Людей отключает на несколько минут. Но им нужно коснуться обнажённого участка кожи: руки, шеи. Как действует на эльфиек не знаю. Может убьёт, может вообще не подействует.

Жора достал из кармана шокер и показал действие, нажав кнопку. Девицы впечатлились молнией, вспыхнувшей между концами электродов.

— А на сколько времени человек теряет сознание? — спросила Марисан.

— На двести-триста ударов сердца, — сказал сержант. — Но можно ударить ещё раз, если мало.

— Лучше ничего не придумаешь, — выразила своё мнение магичка.

— Тогда надо, чтобы она мне что-то принесла и подала в руки, — сказал Жора.

— Она сегодня на раздаче после караула, будет пищу на завтрак выдавать, тарелку с мясом и воду.

— Это удачно, — согласился сержант. — Не потравит народ?

— Нет, не сможет. За ней присмотрят. Да и Марисан пищу на яд проверяет.

— Так и договорились, — сказал Жора. — Я её вырубаю, Марисан наготове со своим артефактом. Рухнет она там, прямо в повозке. Выдернуть её оттуда секундное дело.

Девчонки ушли, а через десять минут рожок пропел на завтрак. Девчонки ели руками с керамических тарелок. Ложки или вилки сержант ни у кого не видел. Обычная пайка — две лепёшки с ладонь. Одна из тертого просушенного мяса, вторая из злаков. Кружка воды с какими-то добавками, придающий лимонный вкус. Марисан объяснила Жоре, что любую воду после этих добавок можно пить. Сержант понял так, что это местное обеззараживание.

Иерархии в получении пищи не было. Жора подошёл к продуктовой повозке. Подавальщица стояла внутри, быстро выдавала тарелки с пайком и зачерпывала кружку воды из котла. Девчонка была в шлёме и с кинжалом.

— Прошу принять пищу, Первый Принц, — сказала она приятным голоском и протянула сержанту не тарелку, а блюдо с мясом, удерживая его двумя руками. Атаковать было очень удобно. Жора протянул левую руку за блюдом, а правой снизу коснулся её руки шокером и нажал кнопку. Монаэль упала как подкошенная. А поскольку она нагнулась вперёд то повалилась из фургона прямо на Жору. Тот подхватил жертву эксперимента и блюдо с мясом, не дав ему упасть. Подоспевшая Марисан и Фериэль сдёрнули девчонку с плеча сержанта, и уложили на землю. Марисан, скинув шлём уже надевала амазонке на голову колпак из металлической сетки. Тот проводом был соединён с каким-то прибором размером с портфель. Магичка нажала на какой-то выступ и прибор загудел.

— Не приходилось пользоваться, только на тренировках, — пояснила девушка, облегчённо смахивая пот со лба. — Последнего перевёртыша поймали двенадцать лет назад.

«Захват нормальный — восемь секунд», — подумал сержант, поставил блюдо с мясом обратно в повозку и засёк по часам время. Прибор гудел сто секунд, потом загорелся зелёный огонек, погудев ещё полминуты, прибор зажег красный глаз, после чего отключился. Красный глаз продолжал гореть.

— Нам удалось поймать перевёртыша, — сказала Марисан. — Он здесь, ткнула она пальцем в артефакт. Поскольку загорелся зелёный сигнал, то с Монаэль всё должно быть в порядке.

Жора начал рассматривать лежащую девушку. Вполне себе приличный экземпляр. Блондинка, всё при ней.

— Она ещё долго будет лежать без сознания, Принц? — спросила Марисан.

— Люди начинают приходить в себя примерно через триста ударов сердца, — сказал Жора. — Торопиться не стоит. Пользуясь случаем отметим время воздействия. За временем я слежу.

Девчонка открыла глаза через шесть минут. Видно нервная система у эльфов была более чувствительна, чем у людей и шок длился дольше. Марисан тут же наложила исцеляющее заклятье и через пять минут Монаэль запрыгала козочкой. Фериэль отогнала всех любопытных сразу, сказав, что Монаэль стало плохо и ей магичка оказывает помощь. И нечего мешать. Девчонки кучковались в метрах тридцати. Женское любопытство — оно не истребимо. Фериэль поставила на раздачу другую амазонку, Жора забрал свое мясо и вместе с Первой Матерью пошел в свой шатёр. Надо было подкрепиться. Марисан и Фериэль повели страдалицу в палатку мага.

— Ну и что ты об этом думаешь, Жора? — спросила Эля.

— Я думаю, что ситуация ухудшается с каждым днём. Сегодня уже должны долететь голуби. Завтра выдвинуться войска на помощь, если не будет каких-то задержек. Нашим надо пройти пятьдесят лиг, орчанкам двадцать. Трое суток, как минимум, придётся отбиваться самим.

— Ты не учитываешь, что наша сотня, если спешит, может пройти двадцать лиг в сутки. Потом пол дня отдыха для лошадей. Потом ещё двадцать лиг, но уже отдых после такого марша минимум сутки, иначе начнётся падёж. Ну и последние десять лиг на заморенных лошадях ещё пол суток. Итого, чтобы сюда добраться надо четверо суток. Но воевать они еще сутки конными не смогут, пока лошади не восстановят свои силы. Орчанки тяжелее нас, и железа на них больше. У них максимальная скорость марша пятнадцать лиг. Поэтому пойдут они осторожно в два перехода, то есть, чтобы им сюда добраться надо двое суток. Разница в два дня. Но это только в том случае, если наши пойдут форсированным маршем.

— Вот и я о том же. Если быстро соберутся, если быстро пойдут, рассчитываем на то, что нам надо будет продержаться в крепости семь дней. Поэтому, когда противник подойдёт, надо будет затеять с ними переговоры. Чем дольше, тем лучше. Для нас каждый час играет роль.

— Да, насчёт переговоров мысль правильная, — согласилась Первая Мать. — Дураку понятно, что наги хотят нас поссорить, чтоб мы затеяли полномасштабную войну, им на радость. У нагов на границе с орками и людьми две армии стоят по двадцать тысяч воинов. Передвигаются они пеше, но дерутся хорошо. Орки самая малочисленная народность. Хоть и живут вдвое больше чем люди, но переходов в другие миры у них мало и самцов тоже. Мы меняемся с ними — за одного русского или норвега, даём по два англосакса. От тебя они вряд ли смогут забеременеть.

— Они сильно от людей отличаются? — спросил Жора.

— На внешний вид нет. Кость у них потолще, кожа имеет сероватый оттенок и два клычка на нижней челюсти чуть длиннее остальных зубов. Последняя война с ними была сорок лет назад. С обоих сторон погибло примерно по тысяче воинов. Старшие матери тогда договорились между собой и войну прекратили. Мы на их земли не лезем, они на наши. Мир пока между нами. У нас там и граница только патрулями прикрыта. Одна полусотня на десять лиг. Служить там скучно и муторно. Одни сплошные разъезды туда-сюда. Ночью, если подальше от заставы, границу можно пересечь в любом месте.

— Вот из этих позиций, что у вас мир и надо исходить. И на основании этого вести переговоры, — высказался сержант.

Он высунулся из шатра и попросил часовую вызвать в шатёр командира и мага. Та сунула в рот свистульку и несколько раз определённым образом дунула. Жора свиста не услышал. Но увидел, как открылась палатка Марисан и оттуда вышли командир с магичкой и Монаэль. Исцелённая направилась в палатку своего десятка отдыхать. Руководство двинулось к шатру Принца.

— Монаэль что-то рассказала? — спросила Первая Мать.

— Да, но немного. — ответила Марисан. Маг находится в Зариеле. Там её и подстерегли. Одурманили сначала какой-то вонючей жидкость. Потом за неё взялся маг. Внедрился и полностью контролировал сознание. Больше она ничего не помнит. Нужен наш маг-менталист, чтобы мог скачать все сведения, оставшиеся в памяти. Но наверняка наги все сведения уже имеют. И о месте перехода, и о Первой матери, и о Первом принце. Сами не полезут, но могут натравить орков. Собственно, они одни на всём континенте заинтересованы, чтобы у нас не рождались мальчики.

— Мы тут переговорили с Первым Принцем и пришли к мнению, что нужно всемерно укреплять оборону, а при появлении орков затеять с ними переговоры. Чем дольше они продлятся, тем ближе будет помощь.

— Это правильно, — согласилась Фериэль.

— Тогда разреши мне, Первая мать, высказать своё мнение по укреплению обороны — сказал сержант. После благожелательного кивка он начал:

— Царящие здесь порядки мне абсолютно не нравятся. Это жизнь мирного времени, а не войны. Отряд в двадцать лучниц может перебить всех. Любую амазонку включая командира, мага, и Первую мать могут захватить в любой момент.

— Это каким же образом? — недовольная такой оценкой, вмешалась Фериэль.

— Все амазонки, включая присутствующих, покидают крепость в одиночку. И в любой момент могут быть захвачены в плен. Наверное, и у орков есть амулеты невидимости?

— Никто не выходит из крепости в одиночку! — заявила Фериэль.

— Да, это вооружённая четвёрка несёт кувшинчик для естественных надобностей любой желающей сходить в кустики! — съязвил Жора.

Фериэль покраснела, осознав свою промашку.

— Сегодня, встав поутру, наблюдал картину купания девушками коней. Для мужчины зрелище весьма завлекательное. Для врага же — прекрасный момент выпустить пятнадцать стрел и убить пятнадцать амазонок. Там лес к этому пляжу подходит на пятьдесят шагов. Как вы думаете смогут орчанки верно пустить стрелу на такое расстояние? Я думаю, что запросто. Там на скале всего одна наша лучница. Если не убьют сразу, то она всё равно ничего сделать не сможет. В лучшем случае убьёт одну или двух орчанок, прячущихся в кустах. Мы же лишимся двух третей отряда. Третий вопрос, который не даёт мне покоя: Что вы собираетесь делать с лошадьми, если начнётся нападение? Здесь в крепости они не нужны. Оставлять врагу, тоже неправильно. Куда их прикажете деть?

— Принц, а почему вы не хотите, чтобы мы загнали их в крепость?

— Не забудьте, что я воевал пеше и не считаю себя специалистом в этом вопросе, — счел нужным заметить Жора. — На мой взгляд, это просто обуза. Загнав их в крепость, их придется кормить и поить. Пастись им негде. Нужен корм. Надо делать загон. Поить или из ведра, или выводить через калитку по одной. Если убьют, труп лошади будет разлагаться и через сутки двое нам здесь будет нечем дышать от вони. Вы представьте если сюда загнать шестьдесят лошадей, много ли останется места? А если начнут бить зажигательными стрелами и лошади взбесятся и начнут метаться по всему двору? Я почему-то уверен, что меня затопчут сразу.

— Наши лошади — это не просто кони, — пояснила Фериэль. — Это шестьдесят бойцов, которые делают всё по команде. Копыта у них кованы. Пехоту нагов табун сметает за раз, не смотря на вооружение. Даже коннице орков может нанести серьёзные потери, не имея на спине всадниц. Мы не можем отдать своих товарищей на растерзание врагу.

— Я понял, — сказал Принц. Тогда делаем загородку для лошадей, ворота в плетне с закрытым спуском к воде, отхожее место для амазонок. Стены у загона надо будет делать высокими, чтобы лошадей не достали стрелы. Чем кормить думайте. На опушках леса надо будет сделать завалы из веток, чтобы ни конный, ни пеший не смог подобраться. В поле перед частоколом закопать короткие колья в траве и сделать ловушки. Тем самым сорвём возможную конную атаку большими силами.

На этом совещание закончилось.

Фериэль, выслав разведку, пошла распределять девчонок на работы, а Жора поруководив и показав часа два, что и как нужно делать, отправился к себе в шатёр, предупредив командира, чтобы первую кандидатку подготовили с утра, а вторую после обеда. Туалету он правда уделил особое внимание, добившись, чтобы исполнители всё поняли точно. И чтобы яма была достаточно глубокая и перекрытие прочное и дырки не маленькими. Стенки определил в два метра. Командиру посоветовал все фургоны поставить в одну линию, образовав из них одну из стен загона, навесив на них плетёные щиты, чтобы не пролетали стрелы. С этими щитами можно будет в дальнейшем совершать марш и ставить фургоны в оборону, если понадобится. Рассказал ей про тактику вагенбургов, если фургонов много.

Едва сержант умылся и переоделся в свою белую шелковой одежду самца, пришла эльфиечка. Назвалась Тинаэль и девственницей. Разделась. Девчонка на лицо была красивой, этого, с точки зрения мужика, не отнять. На фигурку выглядела инфантильной девочкой пятнадцати лет. Грудь маленькая, бёдра узкие, талия еле заметна. Светлая грива волос имелась и стройненькие худые ножки. Улыбалась застенчиво. Попка, правда, была оттопыренная, набитая о седло. Губки пахли не целованной юностью. Хотя девки здесь были все не целованные. Он хотел её спросить, а сможет ли она родить, но потом передумал. Вдруг обидится. Сержант её стоя всю обласкал руками, нацеловал в волю, потом уложил на кроватку и посмотрел промежность. Да, действительно девочка. Положил на животик, откинул в стороны волосы и начал гладить по худощавой спинке между тонких лопаток и ниже к попке. Спинка у неё была чувствительна. Тинка замурлыкала от удовольствия. Жора запустил ей руку в промежность и начал гладить щёлку. Половые губы начали набухать, как и его солдат. Сержант перешёл на клитор, зацепив губами у девчонки ушко. Тинаэль задёргалась и начала выгибать свой невеликий задик навстречу Жориной руке, подставляясь под ласку. Он начал языком облизывать ушко, и девчонка задёргалась сильнее, возбуждённо замычав. Удвоив свои усилия на клиторе, сержант и сам не заметил, как палец соскользнул во влагалище. Девчонка подобрала под себя ноги выставив свой задок во власть мужчины. Жора переместил тело и вогнал свой инструмент сзади. Тина неожиданно сжалась от страха и инструмент сержанта плотно прихватила в узкой дырочке. Он начал целовать её в спину, влагалище чуть раздалось, и он забил свой конец до упора. Было очень туго, боец балдел довольный, что попал в такую тугую щёлку и притих, радуясь удачному моменту. Жора пока не работал, давая девочке немного привыкнуть к его приличному агрегату. Он только гладил её по попке, спине и несколько раз провёл по грудке. Тина обвыклась и попробовала шевельнуть задком. Всё, боец сорвался с цепи. Он утюжил и утюжил узкую дырочку, вонзаясь в неё до самых яиц, и гоня по влагалищу волну за волной. Девчонка от такой атаки зашлась криком и орала на останавливаясь. Такие крики мужику только в радость. Солдат разбухал и разбухал, девичья дырочка набухла и стала ещё уже и, наконец Тина забилась в оргазме. Жора, глядя как на его члене бьется эта худенькая девчонка, спустил тоже. Тинка почувствовала удар горячей спермы и от избытка чувств зарыдала. Жора продолжал её потихоньку иметь, гладя по спинке и успокаивая. Хрен там. Малышка выскользнула из-под него и с лицом, залитым слезами, бросилась на его бойца, мгновенно поймав его ртом. Губы у неё были что надо, полные и большие. Она загнала член себе в горло, обхватив Жору за задницу и полировала его, пока солдат не встал колом. Получив ожидаемый эффект, она подняла свои глазки на сержанта и с бесстыжей уверенностью сказала:

— Хочу в задик, как ты обиходил Марисану!

— В задик у тебя детей не будет, — попытался откреститься сержант.

— Мне всё равно. Хочу попробовать туда! — заявила маленькая развратница.

— Ну смотри, как скажешь, пошёл на компромисс Жора, переворачиваясь на спину. — Давай пробуй. Покатаешься как на лошадке.

Тинка присела над ним раздвинув промежность взяла солдата ручкой и попыталась вогнать себе в зад. С первого раза не получилось. Солдат, почуяв добычу только деревенел. У упорной девчонки получилось с третьего. Она, загнав в себя головку, покряхтела, потом начала давить дальше, пока всё Жорино хозяйство не вошло. Сначала двигалась медленно, разрабатывая дырочку, а потом понеслась вскачь. Сиськи встали как два маленьких кинжала, она скакала, вертела задницей, как пропеллером и орала во всё горло. Орала победно, орала восторженно. Оргазмы шли один за другим. Глаза стали размером с солдатскую бляху. Боец побеждённый таким напором страсти позорно сдался через пять минут, оросив тем, что осталось, внутренности девчонки. Та завыла и рухнула на сержанта, забившись в конвульсиях. Жора малость струхнул, не порвал ли чего этой малолетке. Гладил её по спинке и попке, пока она не затихла.

— Слезай, наездница, обмываться пора. — прошептал он, ей на ушко.

— Спасибо, Принц, — сказала она, влепив ему в губы затяжной поцелуй.

Соскочила с сержанта и вертя задиком пошла в соседнюю комнату подмываться. Жора уже не считал его маловатым, а вполне даже симпатичным. Боец тоже был согласен.

— Ты не хвастайся, что скакала на Принце, — сказал он ей, хлопнув по оттопыренному задку. — Нам детей делать надо, а не малолеток удовлетворять.

На улице Тинаэль встречали болельщицы и кричали здравицу.

— Я самая счастливая на свете! — закричала она в ответ.

Самое удивительное, что Тинаэль тоже забеременела. Девочкой.

Жора пользуясь случаем зазвал в шатёр Марисан. Хотел провентилировать вопрос с бритвой. Вылезла щетина и надо было бриться. Выход у них намечался на три дня и свою электробритву, и зубную щетку, он не взял, оставив в тумбочке на базе. Скребок он не уважал, после скребка и лезвий «Спутник» у него появлялось раздражение на шее.

Проблему Принца магичка решила в течении минуты, принеся специальную мазь. Достаточно было намазаться и смыть через десять минут. Волосы пропадали минимум на полгода. Была и другая, которая способствовала росту волос. Марисан посоветовала избавиться от волос и в интимном месте. Самцам убирали волосы в обязательном порядке, так всем было привычней. Ничего не мешает, не потеет и симпатичней. Жора попробовал сначала на лице, потом внизу. Мазь была стоящая. Такой гладкости кожи своего лица он не добивался ни разу в жизни. Умывшись, воду выплеснул уже в яму для туалета. Девчонки яму уже вырыли. Положили для перекрытия несколько бревнышек и плели из веток пол. Должно было получиться две просторных кабинки. Задумка принца всем понравилось. Не придется теперь выходить наружу и закапывать отходы.

У Марисан выспросил и о нагах. Змеелюди, по пояс были похожи на людей, дальше шло змеиное туловище. Перемещались как змеи, довольно быстро, но эльфийка от них убегала свободно. Могли вставать на хвост, тогда ростом были на голову выше людей. Зрачок глаз вертикальный, как у змей. Цвет в основном чёрный, но бывают и с чёрно-зелёным отливом. Нападают в основном со стороны водоёмов. Реки для них как хорошие дороги. Скорость перемещения нага по воде с полным вооружением не меньше скорости обычного пехотинца, идущего берегом. Могут незаметно подползти, в траве их почти не видно. Руки мощные. Хорошо мечут дротики. Сражаются в основном топорами и кинжалами. Щиты есть, но у панцирной пехоты, закованной в металлические доспехи. В бою очень резкие и быстрые. Тело способно отклоняться от ударов и скручиваться. Практически любая рана, нанесённая мечом в тело, становится смертельной. Конницей, как правило, стаптывались свободно, за исключение панцирников, у тех были длинные копья, концы которых упирали в землю. Лошади на стену копий шли неохотно, амазонки предпочитали выбивать такие подразделения нагов с дальней дистанции из луков. Наги никогда не сдавались, дрались до последнего. Пленных брали для своих алтарей, на продажу или обмен. Всех пойманных самцов чёрной расы продавали им. Платили хорошо — по пятьсот золотых монет за каждого негра. Что они с ними делают, таких сведений нет. Самцы чёрного цвета во всех трёх анклавах не приветствуются. Потомство получается дефектным, ленивым и не обучаемым. В Элистане использование чёрных самцов запрещено магами, после того как от неизвестной болезни, занесённой чернокожим самцом, вымерло половина города. Есть один переход, открывающийся раз в семь лет, через него тощие чернокожие люди попадаются десятками. Туда посылают только сильного опытного мага, иногда даже двух, чтобы обезопасить охотников и местность от возможного заражения неизвестной болезнью. На территории нагов есть всего один город, для переговоров, где все расы имеют свои посольства. Что делается на юге континента неизвестно. Туда уже десятки лет наги никого не допускают.

Информация о том, что наги могут нападать с воды, Жоре не понравилась. Подплывут ночью со стороны реки и привет. Хорошо хоть плетень поставили. Пулемёт на скалу надо ставить в обязательном порядке. И думать насчёт освещения реки в ночное время. Да и всех подходов к крепости тоже. Нужно было готовить пулемётчика и автоматчика. Сам он решил винтовке не изменять. При яростном штурме руководство он считал важнее, чем стрельбу из пулемёта.

Жора вышел из шатра, окинув взглядом работающих девиц. Все трудились в поте лица. Контуры загона уже вырисовывались. При здравом размышлении выход к водопою перенесли к гряде скал, которая на два метра заходила в воду. Девчонки уже прогнали две стенки до самой реки. Одна плетёная стена примыкала к скале возвышаясь над ней на добрый метр, вторая отстояла на три метра, позволяя вести в поводу двух лошадей сразу. Амазонки сделали амбразуры для стрельбы из луков и теперь пляжик простреливался и сбоку. Кусты и деревья, подходившие к реке, от скалы вырубили метров на пятьдесят. Ворот сделали двое. Одни со стороны реки, вторые у плетня. Получился солидный загон для водопоя, ведущий от крепости к реке.

Сержант поднялся на площадку частокола. Три девчонки ставили колья в полосе метров тридцать от леса. Колья в локоть длиной забивались в землю пол углом, чтобы повредить ноги вражеских лошадей, если отряд выскочит неожиданно из леса. Чтобы свои кони не повредили ноги, девчонки бросили на землю верёвку, обозначив границу, и умные лошадки за неё не заходили и к лесу не приближались. Ещё несколько человек создавали на опушке завал, стаскивая туда срубленные деревья и ветки. Работа кипела. К вечеру должны были закончить и перегнать лошадей. Зерно на три дня для коней у них было. Фериэль собиралась заготовить ещё и сена. Каждая наездница должна была запасти для своих лошадей несколько охапок травы. Пятёрка конниц всё время подвозила шесты и ветки на плетни. Уже имеющие опыт девчонки, довольно споро плели стены и маты для создания укрытия для своих лошадок. Часовая приложила к губам свою тростниковую флейту и, как понял Жора, дала сигнал на обед после возвращения девушек с очередной партией веток. Бездельничал только Жора. Первая мать, Фериэль, Марисан работали, как и все. Магичка ещё накладывала на возведённые стенки заклятия укрепления и от возгорания, Пояснив, что разрушить их будет непросто. Ударом топора не разрубишь. Крепость дерева увеличивалось в несколько раз. Такие заклятья обычно накладывали на древки копий.

Обедали дружно и быстро. Каждая из девчонок понимала, что дорога каждая минута. Жоре выдали обычную пайку, но он не обижался, понимая, что амазонкам сейчас не до охоты. После обеда отловил Фериэль, поинтересовался, используют ли они «чеснок» против лошадей и нагов. Командир такого приспособления не знала, и Жора выпросил кузнеца.

Яриэль была высокой девицей, но на кузнеца не походила нисколько. Она была поджарой и мышцы буграми нигде не выступали. Числилась в Жорином списке под номером пятнадцать. Симпатичная весёлая хохотушка. Рот большой с красивыми губами, улыбка от уха до уха. Образец для стоматолога. Зубки ровненькие и абсолютно белые. Спортивная такая девчонка с неплохой фигуркой. Сержант ей рассказал, что он хочет. Яринка через полчаса уже разожгла горн. Проволока была. За пять минут она сделала три колышка порядка десяти сантиметров длиной, и сварила их в центре, остриями в разные стороны. Жора решил показать задумку Фериэль.

— Как думаешь, против нагов пойдут, если по земле разбросать? — протянул он ей маленький ёжик.

— Несомненно, всё брюхо им вспорет, — оценила изделие командир. Она была единственная из полусотни, кто встречался в бою с нагами.

— Я хочу такой «чеснок» на пляже на ночь разложить, чтобы ночью никто не подобрался, — пояснил Жора. Решили делать размером чуть поменьше, чтобы не так бросалось в глаза. Яриэль дали заказ, и молоток застучал о наковальню, рубя проволоку и оттягивая острия на заготовках. Металла, как заявила кузнец, штук на тридцать должно хватить.

Сержант пошёл к себе в шатёр. Около шатра уже крутилась Кираэль, последняя из пятёрки, бравшей его в плен. Эти серые глаза из-под шлема он помнил.

— Заходи, — пригласил он девицу. Завёл сразу в спальню и предложил раздеваться. Раздевались амазонки быстро. Никакого стриптиза. Под форменной курткой и брюками зелёного цвета была надета светло-зелёная туника, сзади чуть длиннее, спереди короче, приблизительно до середины бёдер. На подоле туники имелось два разреза, чтобы удобно было сидеть на лошади. Нижнее бельё, как ему пояснила Эля было необходимо и зачаровывалось магом. Оно держало режущий удар мечом или ножом, отводило пот, позволяло телу чувствовать себя комфортно и в жару, и в холод. Спасало от потёртостей и насекомых. Снималась и одевалось через голову. Раздевались девчонки в одной манере. Сначала снимали обувь и брючки, затем куртку, потом тунику. Так что первое, что видел Жора, были ножки, а потом уже все сразу. Кира, по мнению сержанта, была красавицей. Брюнетка с яркими васильково-синими глазами. На её личико, с игривыми ямочками на щёчках, и задорной улыбкой, хотелось смотреть не отрываясь.

— Я уже была с мужчиной, — сказала девчонка, — зовут меня Кираэль.

— Так же, как и Катиэль?

— Нет, мать переплатила один золотой, норвег занимался мной минут пять, но я не забеременела, оргазма тоже не было.

Расспрашивая девчонку Жора потихоньку раздевался сам.

— Ой, Принц, а он у вас больше стал, — показала девочка на член.

— Это только видимость, по совету Марисан я убрал с него волосы.

— Очень красивый стал, можно я за него подержусь?

— Подержись, от этого он меньше не станет.

Девчонка присела, коснувшись члена обоими грудками, потом ласково взяла своей ладошкой, погладила поласкала и потянула в рот.

— Действительно солёненький, — согласилась она с чьим-то мнением, (Жора даже знал с чьим), попробовав язычком. Усевшись своей промежностью ему на щиколотку и обняв принца за задницу, надо понимать, чтобы не сбежал, она загнала Жорино хозяйство себе в рот. Сначала исцеловав бойцу всю головку, а затем глубже и глубже. Парень встал как оловянный солдатик, поощряя такие действия. Сержанту ничего не оставалась, как руками ласкать ей ушки, гладить спинку и подъёмом ноги ласкать промежность. Нога стала вскоре мокрой, девчонка только вздрагивала и мычала. Жора, почувствовав, что заряд сейчас пропадёт впустую, потянул её вверх, поднимая с ковра и выдирая своего мальца из аппетитных губок. Он, вытягивая её вверх, влепил сначала поцелуй в солёные губы, потом языком прошёлся по грудкам и начал толкать Киру к постели. Та неохотно отступала, потом вывернулась и легла грудью на кровать, подставив попку.

— Хочу в зад! — твердо сказала она.

— А вот хрен тебе, а не ананас, золотая рыбка, — возмутился Жора и засадил в щелку. Девчонка с досады взвыла и попыталась соскочить, но у Жоры хрен соскочишь. Боец рванул вперёд, и сержант почувствовал, что достал до матки. Он прихватил её за уши, чтобы не трепыхалась и начал насаживать на свой вертел. Кираэль заголосила уже по-настоящему. Пошел оргазм. Сержант выпустил одно ухо и загнал ей большой палец в просимое место. Девчонка выла минут пять, пока Жора не обдал её горячей спермой. Вой прекратился, и несчастная девочка с поникшими ушками обмякла.

— Лежи, отдыхай сказал он ей, хлопнув по покрасневшей попке.

Жора пошёл обмыл своего хлопца и вернулся назад. Кира лежала грудью на постели и покачивала своим аппетитным задиком, предлагая: Вот они мои дырочки, возьми их! Попка бойцу явно нравилась. Он начал приподыматься, медленно, но верно. Хитрая девчонка откинула гриву своих волос показав изгиб спинки и повернулась чуть боком, чтобы Принц мог рассмотреть и грудку. Грудка была миленькой. Приличного размера и торчала. А попка всё покачивалась, маня как морковка ослика. Жора подошёл к девушке ещё раз. Начал ласкать клитор, распухшую щёлку и анал. Всё отзывалось на раз. Девчонка пыталась зажать там его пальцы, Жора не пытался их вырвать и потихоньку шевелил. Девочка откровенно пыталась на них насадиться. Боец конкуренции не потерпел и сам пристроился к желанным дырочкам. Только он коснулся губок, как Кира снова жалобно завыла, прося прекратить эти издевательства. Жора поводил концом туда-сюда, нагоняя желание и всадил ей куда просила. Девки орать могут по- всякому. Эта орала как победительница. Она сама пыталась вогнать его штык как можно глубже, сержант даже не прикладывал усилий. Её аппетитная задница ходила по своему, одному ей ведомому ритму, то вздуваясь булочками, то раздаваясь в ширь, то замирая на секунду, чтобы снова выдать серию сладких конвульсий. Бойцу такие метаморфозы нравились. Он делал свое дело и просто стоял. Жора, наконец уяснив, что это не он имеет даму, а его беззастенчиво трахают, решил это дело заканчивать. Он прихватил девчонку за волосы, задрал ей голову и засадил со всей пролетарской непосредственностью.

— За ушки… за ушки возьми, — прохрипела несчастная недоласканная жертва секса и Жора цапанул её за оба уха и вбил пацана по самые помидоры. Он и сам завёлся. Не обращая больше внимания на крики и вопли, он отчаянно насаживал Тину на свой перчик. Та кончила не один раз, пока он, наконец, не взорвался потоком спермы. А влагалище продолжало биться в спазмах мышц. Жора это чувствовал. Зад тоже сжимался, охватывая бойца. Тот только получал удовольствие, потихоньку расслабляясь. Девчонка высосала его полностью.

Сержант вытащил свой опавший агрегат и, погладив девчонку по попке, пошёл мыться. Когда он вернулся, его встретила поднявшаяся во весь рост Кираэль. Хотя всё лицо у неё было заплакано, ушки свисали вниз, но девочка радостно улыбалась.

— Спасибо, принц, — поклонилась она ему в пояс. — Век твою доброту помнить буду!

— Ладно, чего там, иди умывайся, — поцеловал он её в губы и ямочки на щёчках и погладил по бёдрам. Девчонка пошла в соседнюю комнату, а Жора восхищённо смотрел ей вслед. Уж больно плавно и грациозно она двигалась. Красивая девчонка. Очень красивая! Сержант оделся и вышел следом. Болельщицы, приостановив работу, прокричали поздравления, и подошедшая Марисан поднесла прибор. Прибор показал новую жизнь — девочку.

Жора после того, как все разошлись зазвал Марисан в шатёр. Попытался прояснить про желание девок чтобы их оттрахали в задок.

— Понимаешь, Принц, когда мужчин было много, любовь у эльфов была разнообразной. Сейчас этого нет, а молодёжи попробовать хочется. Есть поверье, что если тебя взяли сзади, то ты родишь четырёх детей. А четверо детей — это прямой путь в старшие матери. Только командирам корпусов среди старших Матерей разрешено иметь не менее трех детей. У Второй Матери пять детей. Четверых детей имеют в стране всего шесть эльфиек. Всех их знают по именам. Четверо из них заседают в Совете Матерей. Как я уже говорила, Совет Матерей состоит из трёх гражданских и трех военных эльфиек. Два командира корпуса имеют пока трех детей, одна — четыре. Но поскольку денег у них и возможностей много, то скоро у всех будет прибавление. У предыдущей Второй матери, которая погибла двадцать лет назад было шестеро девочек. Больше пока за всю историю Элистана не родил никто. Те две, что родили четверых детей, являются прямыми кандидатками в Совет. Их выберут, как только освободится место. Они присутствуют почти на всех заседаниях Совета и учатся управлять страной. Даже я уже имею шанс стать Старшей Матерью. У меня двойня, что бывает очень-очень редко, и ты отымел меня в зад. Сама я тебе такого предложить не могла, поскольку ты тогда был по статусу Самец, а самцов запрещено склонять к соитию сзади. Этим занимаются те самцы, которые вышли на отдых. Стоит тридцать золотых, хотя и не приветствуется. Но девчонки надеются, что это поможет им родить, как можно больше, и идут на такой контакт. В год в стране рождается примерно тысяча девочек. Умирает и погибает примерно столько же. Мы еле поддерживаем численность населения. Сейчас ты Первый Принц, и к закону о самцах отношения не имеешь. Вот девчонки и пытаются это распространённое поверье проверить на практике. Вдруг ты заинтересуешься их попками. Самые наглые могут и попросить.

— Спасибо Марисан за разъяснения, — поцеловал он эльфийку в губы и погладил по попе. — Скажи, а после появления плода, повторные соития разрешены?

— Никакого запрета до трёх месяцев нет, — ответила магичка, возвращая ему поцелуй.

— Как отработаю обязанность, некоторыми дамами займусь повторно, уж больно аппетитные, — сжал он ей попку.

— Буду рада, — сказала девчонка, цапнув его за член и впиваясь в губы.

«Сблядуюсь я здесь», — подумал Жора, освобождая девушку из объятий.