Двойной подарок для босса (СИ)

Глава 42

Вообще-то день начинается как обычно. Подсознательно я уже обожаю каждое утро. Как мы с Даниилом просыпаемся раньше будильника. Обнимаемся, целуемся, занимаемся любовью.

Потом вместе идем в душ, и пока моемся, болтаем о всякой ерунде и одновременно обсуждаем дела. После я иду детей будить, а князь — завтрак готовить. Или наоборот. По настроению.

Потом мы вместе усаживаемся за стол, общаемся, шутим, делимся планами. И когда Левка или Макс спрашивают, выйду ли я замуж за папу…

Боже, как непривычно все равно это слышать… Ну я все еще увиливаю, но по нашим переглядкам дети, кажется, и так все понимают.

Мы не обсуждали это всерьез. Я даже не уверена, что прямо-таки хочу замуж. Я хотела этого: чтобы чувства, нежность, забота… Любовь?

Наверное, рано об этом. Нам просто на удивление хорошо вместе. Я бешу князя своей эмоциональностью, он меня своим педантизмом. И да, он прав.

Странным образом, мне даже это в нем нравится. Этот мужчина хорошо именно таким, каков есть. Потому что, оказывается, чувствовать он все же умеет. И это главное.

Отвозим мелких в сад. Левка энтузиазма Макса не проявляет. Считает, там слишком много учат. А ему больше играть хочется. Максу все нравится, особенно, что там рисуют много. Надо же совершенствовать руки, ага.

В машине привычно завязывается ссора. Макс взял с собой попрыгуна, а Левка — ничего. И теперь пытается отнять мячик у брата. Тот вопит, что так не делается.

— Отдайте мяч маме, — говорит Даниил, кидая взгляд через зеркало заднего вида. Пацаны тут же на него смотрят в ответ. — В машине мяч опасен. Если он попадет в меня или в стекло, мы можем попасть в аварию.

И дальше на такой же позитивной ноте Даниил перечислять начинает всю эту кровь, боль и остальное.

— Достаточно, — шепчу, пряча мячик в сумку.

Мужчина коротко улыбается, бросив еще один взгляд на детей. Сидят задумчивые. Переваривают новую информацию.

— А сколько у человека костей? — интересуется Макс.

— Двести шесть, — не задумываясь, отвечает князь.

Я аккуратно лезу в интернет проверить, не от балды ли он ляпнул. Действительно, двести шесть.

— Кто посчитает до двести шести? — перевожу тему, пацаны вместе галдят:

— Я! Я! Я!

И начинают вразнобой считать, не забывая пощипывать друг друга.

— Надеюсь, они не будут прямо сейчас делиться узнанной информацией, — замечаю, вернувшись к разговору с Даниилом.

— Думаешь, переборщил?

— Ну если только самую малость…

— Значит, парк Юрского периода точно рано смотреть? — улыбается, я глаза распахиваю.

— Скажи еще, что ты смотрел?

— Скажи, что ты нет?

— Нет!

— Как так, Софья? Это почти классика.

— Потому что я боюсь всего этого. Как динозавры кого-то едят. Особенно детей.

— Детей не едят. Аллергия.

Фыркаю.

— Смешно.

— Боюсь, что общественность не поддержала бы, если бы в кино ели детей.

— Хорошо, что Макс с Левой не слышат это. Левка, кстати, обожает динозавров. Ему бы, наверное, понравилось.

— Как те едят детей?

— Фильм, — шутливо хлопаю по плечу.

Даниил улыбается. Разглядывает меня. Порочно разглядывает. Я это ни с чем не спутаю.

— Ну все, хватит меня смущать, — чувствую, как щеки краснеют. — Это твой особый прием соблазнения? Так на женщин смотреть? Часто используешь?

— Не знаю, Софья. Как я смотрю на тебя, я больше ни на кого не смотрел.

Оооо, привет, пылающие щеки.

— Но женщин у тебя много было?

— Много, — не отрицает. — Никогда не заводил отношений.

— Потому что знал, что женишься? Ну на этой… Партии с родословной.

— Да, — кивает. — Впрочем, ни одна женщина и не вызывала у меня таких желаний. Кроме тебя. Обычно это был просто секс, — последнее слово он произносит одними губами.

— В том числе и на работе.

— Я не идеален.

— Ага. И потом ты их увольнял.

Князь брови вздергивает.

— Я смотрю, о моей жизни слухи ходят ого-го.

— Конечно. Ты же неженатый сексуальный владелец большой компании. Но выгонять девушек — подло.

— Это случалось только в том случае, когда они переставали разделять личное и рабочее. Заваливались в мой кабинет. С претензиями или предложениями. Тогда я предлагал это прекратить. А если нет — увольнение по собственному желанию.

Все-таки он циник.

— А они, может, были влюблены в тебя.

— С большей степенью вероятности, в мои деньги.

Помолчав, спрашиваю:

— Ты же знаешь, что меня твои деньги не интересуют? Что я с тобой не из-за них?

Взгляд на меня бросает. Короткий, но очень пронзительный.

— Знаю, Софья.

И тепло такое по телу сразу. И улыбаться хочется.

В офис мы заходим вместе, хотя я стараюсь держаться отстраненно. Все-таки работа. Князь на меня с усмешкой поглядывает.

— Что ты пытаешься показать? — интересуется, когда в приемную заходим.

— Что умею разделять работу и личную жизнь. Наверное.

— Наверное это? Или наверное, умеешь?

И к столу меня прижимает. Я на край присаживаюсь, пальчиками рубашку сминаю.

— Даниил, ты… Ты же профессионал, в конце концов?

— Точно. Только это мешает мне развернуть тебя, задрать юбку и…

Прикрываю его рот ладошкой. Рвано выдыхаю.

— Иди работай, — умоляю практически.

Потому что в голове уже картинки рисуются того, что он описал. Ужасно порочно. Невыносимо сладко.

С трудом переключаюсь, погружаюсь в рабочий процесс. Настроение хорошее, тревоги отступили. Жизнь налаживается.

И вот в этот самый момент все рушится. Потому что мне звонят из сада. Срывающимся на крик голосом воспитательница сообщает, что во время прогулки было совершено нападение. Неизвестный мужчина, угрожая пистолетом, увел Макса и Левку.

Я оседаю на стул, переставая дышать. Проваливаюсь в какую-то страшную темноту, от которой нет спасения.