Двойные стандарты

Глава 4

На следующее утро, без десяти двенадцать, Лорен удачно нашла место на парковке прямо через дорогу от офиса «Синко», прямо перед зданием «Глобал индастриз». В ее душе царили страх и радостное предвкушение. Выйдя из машины, девушка одернула обтягивающую бежевую юбку и жакет в стиле «милитари» и перешла улицу, чтобы увидеться с мистером Уэзерби.

Несмотря на дежурную и даже несколько заискивающую улыбку, мистер Уэзерби явно был раздражен.

– Право же, мисс Дэннер, – начал он, – впуская ее в свой кабинет. – Вы сэкономили бы кучу времени себе, мне и еще нескольким весьма занятым людям, если бы вчера просто сказали бы, что вы дружны с мистером Синклером.

– Неужели мистер Синклер позвонил вам и сказал, что я его друг? – удивилась Лорен.

– Нет, – отрезал мистер Уэзерби, изо всех сил стараясь не выдать своего раздражения. – Мистер Синклер позвонил мистеру Сэмпсону, президенту нашей компании. Мистер Сэмпсон, в свою очередь, позвонил вице-президенту, а тот – вице-президенту по производственным вопросам, который позвонил моему начальнику. Вчера вечером мой начальник позвонил мне домой и сообщил, что я обидел мисс Дэннер и вообще не разглядел в ней талантов, а ведь она исключительно блестящая кандидатура и друг мистера Синклера. Потом повесил трубку.

Лорен не верилось, что из-за нее возникла такая суматоха.

– Мне ужасно жаль, что причинила вам столько неприятностей, – сокрушенно сказала она. – Отчасти я сама виновата – в конце концов, ведь это я провалила испытания.

Мистер Синклер энергично закивал.

– Я сказал своему боссу, что вы попросту не умеете писать, но он заявил, что ему без разницы, даже если вы начнете печатать пальцами ноги. – Выбравшись из кресла, он продолжал. – А теперь идемте со мной. Я отведу вас в кабинет мистера Уильямса. Это наш вице-президент. Его секретарша переезжает в Калифорнию, и он хочет на вас взглянуть.

– Этот мистер Уильямс – тот самый вице-президент компании, который позвонил вице-президенту по производственным вопросам, который позвонил…

– Именно, – перебил ее мистер Уэзерби.

Лорен шла за ним, и ее точила неприятная мысль. Возможно, Уэзерби ее презирает, а мистер Уильямс хочет предложить ей работу лишь потому, что на него надавило вышестоящее начальство. Однако через несколько минут ей пришлось оставить эту идею. Джеймс Уильямс, лет тридцати с небольшим, производил впечатление человека исключительно делового и привыкшего повелевать – невозможно представить его в роли чьей-то марионетки! Он поднял взгляд от бумаг, которые изучал, когда мистер Уэзерби привел Лорен в его кабинет, и холодно кивнул в направлении кожаного кресла перед огромным письменным столом.

– Садитесь, – сказал он Лорен и отдал сухое приказание мистеру Уэзерби. – Идите и закройте за собой дверь.

Лорен послушно села. Ей пришлось ждать, пока Джим Уильямс не встанет из-за стола. Обойдя кругом огромный стол, он остановился перед ней, скрестил на груди руки и окинул ее пронизывающим взглядом.

– Итак, вы Лорен Дэннер? – произнес он бесстрастным тоном.

– Да, – ответила Лорен. – Боюсь, что да.

В его глазах промелькнула смешливая искорка, сразу же смягчив суровое выражение лица.

– Судя по вашему ответу, вы осведомлены о том, какую шумиху подняли вчера вечером?

– Да, – вздохнула Лорен. – Во всех возмутительных и прискорбных подробностях.

– Вы можете написать без ошибок слово «прискорбный»?

– Конечно, – ответила она, совсем растерявшись.

– Насколько быстро вы печатаете – если не под диктовку Уэзерби?

Она вспыхнула.

– Примерно сто слов в минуту.

– Стенография?

– Разумеется.

Не сводя с нее пристального взгляда, он пошарил на столе у себя за спиной и взял блокнот и карандаш.

– Прошу вас, держите и записывайте.

Лорен смотрела на него изумленно. Затем пришла в себя и начала записывать под его быструю диктовку:

«Дорогая мисс Дэннер, в качестве моего помощника вам предстоит выполнять множество секретарских обязанностей, а также быть эффективным и надежным посредником между мной и моими сотрудниками. И всегда, в любое время дня и ночи, строго повиноваться политике нашей компании, невзирая на личное знакомство с Ником Синклером. Через несколько недель нам предстоит переезд в новое здание „Глобал“ и, если вы решите воспользоваться своим преимуществом знакомства с мистером Синклером – будь то попытка увильнуть от исполнения служебных обязанностей или игнорировать правила, принятые для всего прочего персонала, я уволю вас и лично выпровожу до дверей на улицу. С другой стороны, если вы обнаружите интерес и проявите инициативу, я готов поручить вам тот объем ответственности, который соответствует вашему желанию и способностям. Если мое предложение вам подходит, вы должны появиться на рабочем месте в моем кабинете ровно в девять утра через две недели, начиняя с понедельника».

– Есть вопросы, Лорен?

Она подняла на него изумленные глаза.

– Это значит, что я получила место?

– Зависит от того, насколько быстро вы сумеете напечатать эту записку без ошибок.

Это предложение работы было сделано таким сухим и безапелляционным тоном, что Лорен, расшифровывая и печатая стенограмму, даже забыла, что нервничает. И уже через несколько минут закончила печатать и нерешительно вошла в кабинет.

– Вот ваша записка, мистер Уильямс!

Он взглянул в отпечатанный текст, а затем на нее.

– Просто отлично. С чего мистер Уэзерби взял, будто у вас куриные мозги?

– Такое впечатление я на него произвела.

– Может быть, расскажете, как это вышло?

– Мне бы не хотелось. Просто недоразумение.

– Хорошо. Оставим это. А теперь, есть у вас еще вопросы? Да, конечно, есть – ваша зарплата.

И он назвал цифру годового жалованья – на две тысячи долларов меньше, чем предложил Филипп, однако он обещал покрыть разницу…

– Что ж, вас устраивает это место?

– И да и нет, – ответила Лорен и нерешительно улыбнулась. – Я хотела бы у вас работать, потому что знаю, что многому смогу здесь научиться. Но я не хочу получить место, если вы предлагаете его исключительно из-за…

– Ника Синклера?

Лорен кивнула.

– Ник здесь ни при чем. Я знаю его уже много лет, мы добрые друзья. Однако дружба и бизнес – разные вещи. У Ника своя работа, у меня своя. Я не считаю возможным указывать ему, что и как делать, и не стал бы терпеть, вздумай он повлиять на мой выбор секретаря.

– Тогда почему сегодня вы решили вызвать меня для собеседования, хотя я провалила все испытания?

В его карих глазах зажглись веселые огоньки.

– Ах, это! Ну, если хотите знать, моя бывшая секретарша, к которой я питаю глубочайшее уважение, с самого начала жутко не понравилась Уэзерби – бедняга буквально искрился негодованием. Когда я услышал, что вчера некая молодая и одаренная претендентка на место секретаря не поладила с ним, я решил – не иначе, как вторая Тереза! Конечно, вы не она, однако полагаю, Лорен, что мы с вами сработаемся еще лучше.

– Благодарю вас, мистер Уильямс! Встретимся через две недели.

– Зовите меня Джимом.

Лорен улыбнулась, и они обменялись рукопожатием.

– В таком случае зовите меня Лорен.

– Кажется, я уже обращаюсь к вам по имени.

– Действительно.

Он усмехнулся:

– Хорошо. Так держать – не позволяйте мне помыкать вами.

Лорен вышла из здания под яркий солнечный свет прекрасного августовского дня. Дожидаясь зеленого сигнала светофора, она не сводила глаз с небоскреба «Глобал индастриз», который возвышался на другой стороне улицы. Интересно, Ник сейчас на работе? Ей ужасно хотелось его увидеть…

Загорелся зеленый. Она пересекла широкий бульвар и направилась к своей машине. Конечно же, если бы Ник хотел снова встретиться с ней, то попросил бы номер ее телефона! Может быть, он слишком застенчив? Ха, как бы не так! Лорен укоризненно покачала головой, открывая дверцу машины. Ник Синклер никак не может быть стеснительным. С такой внешностью и обаянием он наверняка привык, что женщины берут инициативу в свои руки и сами приглашают его на свидание.

Стеклянные двери здания распахнулись, и сердце Лорен подпрыгнуло до небес, поскольку именно Ника она и увидела. Ее охватило радостное волнение. Может быть, он заметил, что она стоит возле машины и вышел, чтобы поговорить с ней? Однако Ник повернул направо и пошел к противоположному углу здания.

– Ник! – неожиданно для себя самой крикнула она. – Ник!

Ник обернулся, и Лорен помахала ему рукой, чувствуя себя до нелепого счастливой, когда он размашистым шагом направился в ее сторону.

– Угадайте, где я только что была! – Лорен улыбалась.

Серые глаза Ника лучились теплотой и лукавством, когда он осмотрел ее с головы до ног. Он увидел все – блестящие волосы цвета меда, затянутые в изящный узел на затылке, бежевый деловой костюм, шелковую блузку и шоколадного цвета открытые туфельки.

– Ходили по подиуму на показе мод? – с улыбкой высказал он свое предположение.

Лорен очень обрадовал его комплимент, но она сумела не подать виду.

– Нет. Я была в здании напротив, в «Синко», и они – благодаря вам – предложили мне работу.

– И вы приняли место?

– Еще бы! Приличное жалованье, а человек, с которым мне предстоит работать, просто потрясающий! Да и работа, кажется, будет интересной и потребует от меня много умения.

– Значит, вы довольны?

Лорен кивнула… и промолчала, с замиранием сердца надеясь, что он позовет ее на свидание. Но он только открыл перед ней дверцу ее машины.

– Ник, – сказала Лорен прежде, чем остатки храбрости покинули ее. – Мне хочется отметить это! Если знаете какое-нибудь местечко, где можно получить хорошие сэндвичи и холодные напитки, то я оплачу обед.

Ник колебался недолго. Его загорелое лицо осветилось улыбкой.

– Это лучшее предложение за сегодняшний день.

Он не стал давать ей указаний, а сел за руль сам. Проехав несколько кварталов, они свернули с Джефферсон-авеню и остановились на парковке позади длинного, только что отремонтированного трехэтажного кирпичного здания. Вывеска над дверью черного хода, выполненная золотыми, тиснеными на темном дереве буквами, просто извещала, что это «Заведение Тони». Внутри помещение оказалось очаровательным рестораном, где свет был приглушен, а пол из темного дуба и столешницы были отполированы до блеска. На неоштукатуренных кирпичных стенах в художественном беспорядке были развешаны медные горшки и кастрюли. Солнечный свет играл в цветном стекле окон, и скатерти в красно-белую клетку добавляли еще тепла и очарования обеденному залу.

Дежуривший в дверях официант учтиво приветствовал Ника и проводил их к единственному столику в зале, который был пока свободен. Садясь, Лорен успела окинуть взглядом окружающих. Женщин можно было пересчитать по пальцам, зато мужское общество отличалось разнообразием. Почти все были в деловых костюмах с галстуками, и лишь трое, включая Ника, в свободного покроя брюках и спортивных рубашках с открытым воротом.

К столику подошел пожилой мужчина и поприветствовал Ника дружеским похлопыванием по плечу.

– Рад видеть тебя снова, друг мой, – добавил он и вручил им огромные, переплетенные в кожу папки с меню.

– Мы закажем твое фирменное блюдо, Тони, – сказал Ник и добавил, заметив вопросительный взгляд Лорен. – Их фирменное блюдо – сэндвичи по-французски. Не возражаете?

Поскольку Лорен вызвалась оплатить его обед, она решила, что он спрашивает разрешения заказать нечто подороже, чем простой сэндвич.

– Прошу вас, заказывайте, что хотите, – любезно заявила она. – Мы отмечаем мое трудоустройство, и я могу позволить себе все, что есть в меню!

– Как, по-вашему, вам понравится жить в Детройте? – спросил Ник, когда Тони удалился. – Должно быть, это очень непросто для девушки из маленького городка в Миссури!

Для девушки из маленького городка? Лорен была озадачена. Совсем не такое впечатление она обычно производила на людей!

– На самом деле мы жили в пригороде Чикаго, пока мама не умерла. Мне тогда было двенадцать. Мы с отцом перебрались в Фенстер, штат Миссури – это город его детства. Он начал работать учителем в той самой школе, где когда-то учился. Так что не такая уж я провинциалка.

Ник оставался невозмутим.

– Вы были единственным ребенком?

– Да, но когда мне было тринадцать, папа женился снова. И я получила мачеху, а с ней еще и сводную сестру, двумя годами старше, и сводного брата, который был старше меня на год.

Должно быть, Ник услышал в ее голосе неприязнь, когда она упомянула сводного брата, потому что спросил:

– Я думал, маленьким девочкам всегда хочется иметь старшего брата. А вам хотелось?

Она не смогла не улыбнуться, отчего ее веселое лицо оживилось еще больше.

– Конечно, я хотела, чтобы у меня был старший брат. Но, к сожалению, в то время Ленни был ужасным типом. Мы с ним невзлюбили друг друга с первого взгляда. Он дразнил меня просто беспощадно, дергал за косы и воровал деньги. В отместку я пустила в городе слух, будто он гей – однако никто не поверил, потому что братец не пропускал мимо ни одной юбки.

Ник тихо рассмеялся, и Лорен заметила, что в уголках его глаз собираются морщинки, когда он смеется или просто улыбается. Эти глаза цвета серебра необычно контрастировали с золотистым тоном загорелого лица. Под темным разлетом бровей, в окружении густых ресниц они светились острым умом и весельем, в то время как твердая линия губ наводила на мысль об агрессивной мужской чувственности. Лорен ощутила восхитительное возбуждение, как и вчера вечером, и предусмотрительно опустила взгляд на его загорелую шею.

– А ваша сводная сестра? – спросил Ник. – Расскажите о ней.

– О-о, она была сногшибательной красоткой! Стоило только ей прогуляться по улице, как мальчики укладывались штабелями.

– Она не пыталась увести у вас поклонника?

В глазах Лорен заплясали искорки смеха.

– У меня было не так уж много поклонников, так что и уводить было некого – по крайней мере, пока мне не исполнилось семнадцать.

Его темная бровь недоверчиво взлетела вверх, а взгляд – в который раз – изучал совершенные черты лица сидящей напротив девушки, ее сияющие, точно бирюзовый атлас, глаза в обрамлении густых загнутых ресниц и задержался на пышных волосах цвета меда. Солнечный свет, проходя через цветное стекло окон, бросал теплые отблески на ее нежные щеки.

– В это очень трудно поверить, – сказал он, наконец.

– Клянусь, это правда, – возразила Лорен, улыбкой отвечая на его комплимент. Она отчетливо помнила ту маленькую некрасивую девочку. Воспоминания уже не приносили мучительной боли; кроме того, теперь она знала, что внешняя красота сама по себе не значит ничего…

Появился Тони и поставил на стол две тарелки. На каждой возвышался разрезанный вдоль хрустящий французский багет, на котором лежал тонкий кусок бифштекса с кровью. К каждой порции прилагалась мисочка с подливой – мясным соком, в котором жарился бифштекс.

– Попробуйте, это очень вкусно! – сказал Тони.

– Восхитительно! – согласилась она, попробовав.

– Отлично, – воскликнул Тони, и на его круглом усатом лице заиграла отеческая улыбка. – Тогда пусть за ваш обед платит Ник! У него денег побольше, чем у вас. Это ведь дед Ника одолжил мне денег, чтобы открыть ресторан, – заговорщицки сообщил он и отошел, чтобы дать нагоняй медлительному мальчишке, убирающему со столов грязную посуду.

Обед прошел в дружеском молчании, только Лорен время от времени задавала вопросы о ресторане и его хозяине. Ник отделывался весьма немногословными ответами, и все же она поняла, что семьи Тони и Ника дружили на протяжении уже трех поколений. Отец Ника одно время даже работал у Тони, однако затем судьба распорядилась по-другому, поскольку потом уже дед Ника ссужал деньгами Тони.

Едва они покончили с едой, как Тони уже подбежал к их столу, чтобы лично забрать посуду. Какой отличный сервис в этом ресторане, грустно подумала Лорен. Они пробыли здесь всего тридцать пять минут, а она-то надеялась провести в обществе Ника хотя бы час!

– А десерт? – спросил Тони, дружески подмигнув Лорен. – Для вас у меня есть безе – или мой фирменный пломбир. Такого пломбира не найдешь в магазинах, – с гордостью добавил он. – Это вам не дешевая подделка! Мороженое разного вкуса и цвета, один слой на другой, а еще я добавляю в него…

– Кусочки фруктов и много-много орехов, – закончила Лорен, улыбаясь Тони. – Так его готовила моя мама.

Изумленно ахнув, Тони изучающее уставился в ее лицо. Прошла долгая минута прежде, чем он удовлетворенно кивнул.

– Так вы итальянка! – возвестил он, широко улыбаясь.

– Только наполовину, – поправила Лорен. – Вторая половина ирландская.

Тони хватило десяти секунд, чтобы вытянуть из Лорен ее полное имя, фамилию матери и выяснить, что девушка приехала в Детройт, где у нее ни одной знакомой души. Лорен было немного совестно за то, что она не упомянула Филиппа Уитворта. Но, поскольку у Ника были знакомые в «Синко», она решила не рисковать. Связь с Филиппом должна остаться тайной.

Лорен слушала Тони и светилась от счастья. Она так давно уехала из Чикаго и не виделась с итальянской родней! Было очень приятно снова услышать такой знакомый акцент.

– Если что, приходите прямо ко мне, Лорен, – говорил ей Тони, похлопывая по плечу точно так же, как до этого Ника. – Красивая молоденькая девушка одна в большом городе! Конечно, ей нужна семья, где всегда помогут и поддержат. А здесь для вас всегда найдется еда – добрая итальянская еда, – пояснил он. – Так что насчет пломбира?

Лорен взглянула на Ника и снова на застывшего в ожидании Тони.

– Я бы с удовольствием съела мороженого, – сообщила она. Что угодно, лишь бы продлить обед в обществе Ника!

Тони просиял, а Ник заговорщицки подмигнул.

– Лорен у нас большая девочка, Тони! – сказал он к недовольству и изрядному смущению Лорен.

Она задумчиво провела наманикюренным ногтем вдоль крупной красной клетки скатерти.

– Ник, могу я задать вам один вопрос?

– Конечно.

Она вытянула перед собой руки и смело взглянула ему в глаза.

– Почему вы всегда говорите обо мне так, будто я наивный подросток?

Он усмехнулся.

– Я и не заметил. Но, наверное, это просто напоминание самому себе, что вы очень молоды и приехали из маленького городка в Миссури. И что вы все-таки еще очень наивны.

Лорен была поражена его ответом.

– Я взрослая женщина, и, если я и выросла в маленьком городке, это ничего не значит! – Она умолкла, потому что Тони принес мороженое. Стоило ему отойти, как она раздраженно добавила: – Не знаю, кстати, с чего вы взяли, будто я такая уж наивная простушка!

Ник откинулся на спинку стула. Дразнящий огонек в его глазах погас. Теперь он смотрел на нее внимательно, будто размышляя о чем-то.

– А вы не такая?

– Нет.

– В таком случае, – спросил он ровным, ничего не выражающим тоном, – каковы ваши планы на этот уик-энд?

Сердце Лорен екнуло в радостном предвкушении, но она осторожно спросила:

– А вы что задумали?

– Вечеринка. В этот уик-энд мои друзья устраивают вечеринку в своем доме возле Харбор-Спрингс. Когда мы с вами сегодня встретились, я как раз собирался туда ехать. Это часов пять езды, а вернуться можно в воскресенье.

После обеда Лорен собиралась ехать прямо в Фенстер. С другой стороны, на дорогу туда и обратно хватит дня, а на сборы уйдет меньше недели. А у нее впереди целых две недели, так что времени достаточно, к тому же ей отчаянно хотелось поехать с Ником.

– А вы уверены, что это не стеснит ваших друзей, если я поеду с вами?

– Нисколько не стеснит! Напротив, они предполагают, что я приеду не один.

– В таком случае, – улыбнулась Лорен, – я бы с удовольствием поехала. Да и мой чемодан уже лежит в багажнике машины.

Обернувшись, Ник кивнул Тони, который должен был принести счет. Когда хозяин ресторана положил счет на стол рядом с Ником, Лорен быстро накрыла его ладонью.

– За обед плачу я, – заявила девушка, не подавая виду, насколько поражена указанной в чеке суммой – по правде говоря, непомерной, учитывая, что съели они не так уж много. Но не успела она вытащить кошелек, как Ник уже положил на стол несколько купюр. Ей оставалось лишь беспомощно наблюдать, как Тони берет деньги.

Видя ее огорчение, Тони потрепал ее под подбородком, точно она была девочкой восьми лет.

– Приходите почаще, Лори! Для вас всегда найдется свободный столик и что-нибудь вкусненькое.

– Удивляюсь, – поддразнила его Лорен, – почему не все ваши столы свободны, с такими-то ценами!

Тони доверительно наклонился к девушке.

– Мои столы никогда не пустуют. По правде говоря, зарезервировать у нас столик нельзя в принципе, если вашего имени нет в моем списке. Я велю Рикко внести в список и ваше имя. – Царственным взмахом руки он подозвал к их столику трех юных смуглых красавцев-официантов. – Это мои сыновья, – сообщил он гордо. – Рикко, Доминик и Джо. Рикко, внеси в наш список имя Лори!

– О, нет, не стоит! – быстро возразила Лорен.

Однако Тони не стал слушать.

– В таком большом городе, как Детройт, красивой девушке-итальянке нужна семья, которая сможет ее защитить и дать совет. Заглядывайте к нам почаще – мы живем в квартире над рестораном. Рикко, Доминик, – строго приказал Тони. – Приглядывайте за Лори, когда бы она к нам ни заглянула. А твое дело, Джо, приглядывать за Рикко и Домиником.

Лорен рассмеялась, и Тони пояснил:

– Джо у нас женат.

Стараясь не выдать своей радости, она благодарно взглянула на четырех своих «стражей».

– А за кем присматривать мне? – шутливо спросила она.

Четыре смуглых лица как по команде обратились в сторону Ника, который развалился на своем стуле, явно забавляясь.

– Лорен заявила, что сама может о себе позаботиться, – под их осуждающими взглядами невозмутимо заметил Ник, поднимаясь из-за стола.

Потом он сказал, что ему нужно позвонить, и Лорен воспользовалась моментом, чтобы отправиться в дамскую комнату. Выходя из зала, она заметила в телефонной кабинке у входа его широкие плечи и сильную спину. Его низкий баритон звучал приглушенно, и слов было не разобрать, кроме единственного, прозвучавшего для Лорен, как набат: Эрика!

Странное он выбрал время, чтобы звонить другой женщине! Или нет? Он сказал, будто хозяева дома ожидают, что он приедет с подружкой. Несомненно, он давно с кем-нибудь договорился. Значит, сейчас Ник отменяет свидание!

Ник сел в ее спортивный «понтиак», включил зажигание и нахмурился, глядя на красный сигнал на приборной доске, предупреждающий, что аккумулятор разряжен.

– Думаю, что с генератором все в порядке, – Лорен начала торопливо объяснять. – По дороге сюда я специально сделала остановку, чтобы его проверил механик. Он не нашел никаких неисправностей. Похоже, просто замкнуло контрольную лампочку. Машине всего шесть месяцев.

– Почему бы не проехаться на север и посмотреть, как она бегает? – предложил Ник. – Не то вы рискуете застрять одна на шоссе по пути в Миссури, если генератор все же выйдет из строя.

– Отлично, – согласилась она.

– Расскажите еще о вас и вашей семье, – попросил Ник, когда они вырулили с парковки.

Лорен смотрела прямо перед собой, стараясь не выдать волнения. Маленькая паутинка лжи, которую она сплела, начинала разрастаться, становясь все более путаной. Ведь у Ника наверняка были знакомые в «Синко», а она намеренно не упомянула в своей анкете об университетской степени. Теперь девушка колебалась – говорить ли ей, что она пять лет училась в университете? Лорен вздохнула, глядя в окно на величественное стеклянное здание «Ренессанс-центра». Вопреки врожденной честности, она уже солгала Нику насчет возраста, ведь двадцать три ей исполнится только через три недели. И в присутствии Ника сказала Тони, будто в Детройте у нее нет ни друзей, ни родственников. Сейчас ей предстоит «забыть» о пяти годах собственной жизни!

– Неужели это такой трудный вопрос? – шутливо спросил Ник.

От его улыбки ее сердце начинало стучать, как сумасшедшее. Лорен ужасно захотелось протянуть руку и погладить Ника по щеке, очертить пальцем линию его чувственных губ. Хотелось пригладить темные волоски на загорелой груди, которые она видела в распахнутом вороте его рубашки, прямо над третьей пуговицей. Пряный запах одеколона дразнил ее ноздри, внушая нестерпимое желание склониться к нему поближе.

– Рассказывать, в общем-то, нечего… Моему сводному брату Ленни сейчас двадцать четыре. Он женат, у него своя семья. А сводная сестра Мелисса, которой уже двадцать пять, вышла замуж в апреле. Ее муж работает автомехаником в фирменном салоне компании «Понтиак», где я и купила эту машину.

– А отец и мачеха?

– Отец учитель. Он мудрый и весьма образованный человек. Мачеха очень милая женщина, абсолютно преданная моему отцу.

– Странно! Если ваш отец учитель, почему он не настоял, чтобы вы отправились в университет вместо того, чтобы трудиться простой секретаршей?

– Он настаивал, – уклончиво ответила Лорен. К ее огромному облегчению, Нику пришлось отвлечься – впереди была сложная развязка, и нужно было перестроиться, чтобы по широкой дуге съехать на семьдесят пятую федеральную автостраду. По скоростной магистрали они буквально вылетели за пределы города, и вскоре за окном вместо фабричных зданий и высотных домов замелькали маленькие пригородные домики, огромные торговые центры и густая растительность.

– А вам не нужно будет переодеться? – вдруг спросила она. – Разве вам не нужно собрать чемодан?

– Нет. У меня есть запас одежды в другом доме в Харбор-Спрингс.

Залетающий в открытое окно машины ветерок ласково перебирал его густые волосы. На висках волосы были коротко стрижены и лежали плоско, зато сзади добирались до воротника рубашки. Как раз той длины, чтобы их могли перебирать женские пальцы, подумала Лорен. Ее пальцы… Она с трудом отвела взгляд от его профиля и поспешила надеть солнечные очки. Отвернулась и стала смотреть в окно на пролетающий мимо пейзаж, смутно сознавая, что бесконечные пригороды уже сменились широкими просторами сельской местности. Решительно, Ник был само воплощение мужественной сексуальности! Даже сейчас Лорен тревожила мысль о том, что его длинная, мускулистая нога едва не соприкасается с ее ногой, что на фоне широкого разворота его плеч она кажется себе совсем крошкой. Манера Ника смотреть – особенно смотреть на нее – громко предупреждала Лорен о том, что Ник может быть опасным нарушителем ее душевного спокойствия.

Ник может быть опасным? Согласившись поехать с ним на уик-энд, Лорен удивила саму себя. Подобный поступок совсем не в ее характере – поразительным было и то неодолимое влечение, которое испытывала она к Нику. Очень необдуманное, безрассудное приключение, корила она себя. Но опасное? Что, если Ник обернется сумасшедшим убийцей, который задумал убить ее и надругаться над ее телом, а потом закопать в лесу? И никто не узнает, что с ней случилось, ведь никому не известно, что она была с ним – кроме Тони и его сыновей. Однако Ник может просто сказать им, будто она вернулась в Миссури, и они ему поверят. Таким образом, убийство отлично сойдет ему с рук!

Лорен украдкой взглянула на чеканный профиль сидящего рядом мужчины и улыбнулась про себя. У нее было чутье на людей, и оно еще ни разу ее не подводило. Нет, физическая опасность ей не грозила.

Следующие три часа пролетели, как один блаженный миг. Миля за милей летели под колеса «понтиака», ласковый ветерок ласкал их лица и ерошил волосы. Они с Ником болтали обо всем и ни о чем…

Насколько успела заметить Лорен, Ник становился весьма уклончивым, если речь заходила о нем самом. Зато мог бесконечно расспрашивать о ее прошлом. Ей удалось узнать лишь то, что отец Ника умер, когда ему было четыре года. А несколько лет назад он потерял и бабушку с дедушкой, которые, собственно, его и воспитали.

Они достигли городка Грейлинг, который, по словам Ника, находился в полутора часах езды от Харбор-Спрингс, конечного пункта назначения. Ник притормозил возле небольшого бакалейного магазинчика, откуда вскоре вернулся с двумя банками кока-колы и пачкой сигарет. Отъехав от города несколько миль, они остановились на обочине, где стоял деревянный стол для пикника, и вышли из машины.

– Какой чудесный день, правда? – Запрокинув голову, Лорен залюбовалась белыми кружевными облачками, неторопливо плывущими в сияющей синеве неба. Она взглянула на Ника – он наблюдал за ней со снисходительным выражением лица.

Но она не смутилась.

– У нас дома небо никогда не бывает таким синим и таким прохладным. Наверное, оттого, что Миссури гораздо южнее.

Ник открыл банки с кока-колой и одну подал Лорен. Беспечно присел на край стола, и Лорен попыталась вернуться к разговору, который был прерван несколько минут назад.

– Вы сказали, что ваш отец умер, когда вам было четыре, и что вас воспитывали бабушка с дедушкой. Однако что случилось с вашей матерью?

– Ничего с ней не случилось, – отрезал он. Сунул в зубы сигарету и зажег спичку, прикрывая ладонью огонек, чтобы не погас на ветру.

Она смотрела на его склоненную голову, густые темные волосы, а затем храбро взглянула прямо в его глаза:

– Ник, почему вы столь неразговорчивы?

Скосив глаза, Ник следил, как взлетает вверх ароматный дымок его сигареты.

– Это я неразговорчив? Да я всю дорогу болтал без умолку – даже голова трещит.

– Но о себе не сказали ничего. Что случилось с вашей мамой?

Он рассмеялся.

– Вам уже говорили, что у вас потрясающе красивые глаза?

– Да. А вы увиливаете от ответа.

– А еще – что у вас исключительно богатый словарный запас? – продолжал он.

– Это неудивительно. Ведь вы уже выяснили, что мой отец – преподаватель английского. – Лорен вздохнула. Его манера уклоняться от ответа приводила ее в отчаяние.

Ник поглядел на небо, на макушки деревьев, на пустынное шоссе и только потом снова на Лорен.

– Подумать только, я никогда не замечал, насколько выматываюсь. Лишь года три назад начал отдыхать. Мне просто необходимо сбегать куда-нибудь и расслабляться, вот как сегодня.

– Вы много работаете?

– За последние два месяца по семьдесят часов в неделю.

Ее огромные глаза смотрели с сочувствием, и Ник улыбнулся. Опять эта теплая, обворожительная улыбка, от которой ее сердце таяло!

– Знаете, а вы действуете на меня как-то очень расслабляюще! – мягко заметил он.

Ей не очень-то было приятно это слышать. Вот как, расслабляющее! А на нее этот мужчина действовал, как удар тока.

– Благодарю – и постараюсь вас не усыпить, пока мы не доберемся до Харбор-Спрингс!

– Можете помочь мне заснуть после того, как мы там окажемся!

Сердце Лорен екнуло.

– Я имела в виду, что постараюсь не быть скучной!

– Уверяю вас, мне с вами совсем не скучно. – воскликнул Ник и добавил, понизив голос: – Кстати, со вчерашнего вечера меня терзает одно желание. С того самого момента, как я обернулся к вам со стаканом тоника в руке и увидел, что вы стараетесь не засмеяться, видя мою растерянность!

Лорен и без того была взволнована. Тем не менее, она поняла, что Ник хочет ее поцеловать. Он взял банку с колой из ее непослушных пальцев и поставил ее на стол. Потом протянул руки к Лорен, и она очутилась в его крепких объятиях. Девушка испуганно застыла, почувствовав, как его крепкая нога прижимается к ее бедру. Это было для нее настоящим шоком; ее нервы звенели от ощущения опасности… Ник осторожно обнял ее плечи. Лорен покорно ждала, глядя, как приближаются к ее губам его чувственные губы.

Он завладел ее губами и впился поцелуем – неспешным и уговаривающим поначалу, но таким настойчивым, что захватывало дух. Лорен изо всех сил пыталась сохранить ясность мысли. Но она проиграла битву – в тот момент, когда его язык раздвинул ее губы.

С тихим стоном она прильнула к нему и поощрительно приоткрыла рот. Ответная реакция не заставила себя ждать. Лорен оказалась крепко прижатой к его груди, и поцелуй сделался жадным и страстным. Лорен больше не сдерживалась. Охотно отвечая на жадный поцелуй Ника, она порывисто обняла его шею и запустила пальцы в мягкие волосы на затылке.

Наконец Ник оторвался от ее губ и поднял голову, но к этому времени Лорен ощущала себя так, будто этот поцелуй лег на нее огненным клеймом, отметив ее, как собственность Ника Синклера. Вся дрожа, она опустила голову ему на плечо. Его теплые губы коснулись ее щеки, потом виска. Зубы игриво куснули мочку уха.

– Кажется, Лорен, я должен перед тобой извиниться, – Ник тихо засмеялся.

Она слегка отстранилась и подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза:

– За что тебе извиняться?

Его серые глаза под тяжелыми веками смотрели затуманено, и Лорен читала в них страстное желание. Ник улыбался, но улыбка была невеселой. Скорее, усмешка над самим собой. Он осторожно погладил ее спину.

– Ты стараешься меня уверить, будто ты отнюдь не наивная простушка! Но всего несколько минут назад я очень беспокоился, что этот уик-энд может обернуться для тебя нелегким испытанием – и ты к такому явно не готова.

Все еще во власти поцелуя, Лорен тихо спросила:

– А что ты думаешь теперь?

– Думаю, – сухо ответил он, – что этот уик-энд может стать испытанием для меня – и я к этому не готов.

Он заглянул в ее сияющие глаза, и его взгляд потемнел.

– И еще я думаю, что мы явимся в Харбор-Спрингс с опозданием на два часа – если ты и дальше будешь на меня так смотреть.

И Ник многозначительно кивнул туда, где виднелся придорожный мотель. Но Лорен не успела испугаться, потому что он решительно нацепил ей на нос солнечные очки.

– Твои необыкновенные глаза сводят меня с ума, – сообщил он и мрачно усмехнулся. Потом взял девушку за руку и повел к машине.

Лорен обессиленно упала в кресло, будто только что выбралась из эпицентра тропического урагана. Заворчал, оживая, двигатель машины, и она заставила себя успокоиться и рассуждать логически. Итак, перед ней стояли две проблемы, требующие немедленного решения. Во-первых, стало ясно, что Ник намеревался затащить ее в постель. Для него это дело решенное. Разумеется, когда наступит роковой миг, она может сказать твердое «нет». Отсюда вторая проблема: она вовсе не уверена, что хочет ему отказать! Никогда прежде Лорен не испытывала столь сильного влечения к мужчине. Никогда не теряла головы от простого поцелуя. Впервые в жизни она сходила с ума от желания, чтобы этот мужчина занялся с ней любовью!

Лорен взглянула на руки Ника, лежащие на руле – его сильные, умелые руки, потом залюбовалась его прекрасным профилем. Очень привлекательный мужчина, не скрывающий своей чувственности. Любая женщина без рассуждений бросится к нему в постель, не дожидаясь ни словечка про любовь. Разумеется, она, Лорен, не станет столь легкой добычей. Или станет?

Лорен отвернулась к окну, и грустная улыбка тронула ее губы. Все говорили, будто она такая разумная, такая чувствительная особа. И вот, пожалуйста – строит планы, как добиться любви Ника Синклера. Потому что отлично понимает, что сама уже успела влюбиться в него по уши.

– Лорен, молчание становится что-то уж очень утомительным. О чем ты думаешь?

Погруженная в мечты о будущем, девушка улыбнулась и покачала головой:

– Не скажу, а не то испугаешься до смерти!