Дьявол, который ее укротил

Глава 6

Ночью шел снег, хотя не такой густой, чтобы долго лежать на земле. Однако сейчас вокруг расстилались сказочные пейзажи. Еще одно из противоречий, терзавших Офелию: она обожала снег, но не выносила слякоти, когда белоснежное покрывало таяло на глазах. Конечно, до сих пор ей приходилось видеть подобные картины только в Лондоне. Гайд-парк был так красив после снегопада, но копыта коней и колеса тяжелых экипажей быстро превращали снег в коричневое месиво. Но сегодня она по крайней мере может вдоволь полюбоваться снегом, прежде чем он исчезнет.

Кучер – ее все еще забавляло называть кучером наследника герцогского титула – уже ожидал в передней. Ради него она надела самый красивый дорожный ансамбль, тот самый, в который нарядилась для Дункана Мактавиша, когда приехала в Оксбоу, пытаясь с ним помириться. Она знала, что выглядит неотразимой в белом меховом капоре и голубом бархатном пальто с короткой пелериной, отделанной тем же мехом. По крайней мере зеркало уверило в этом Офелию.

В тот день она ослепила Дункана, хотя не настолько, чтобы его смягчить. Очевидно, ее оскорбление ранило слишком глубоко. А ведь она всего-навсего назвала его варваром! Да, ничего не скажешь, ситуация была не из легких. Но игра Офелии была безупречной! Одна из лучших ее ролей, если можно так выразиться! Она хотела, чтобы Дункан простил ее. Тогда они снова обручатся и сплетням будет положен конец. Ну а потом они найдут способ разойтись полюбовно, как и следовало сделать в прошлый раз. Но Офелия также хотела, чтобы он не изменил своего нелестного мнения о ней и не вообразил, будто влюблен в нее. Такого допускать нельзя!

Она тщательно и очень осторожно уравновесила свое раскаяние с высокомерными репликами, и Дункан сам подсказал ей прекрасный выход, посчитав самодовольной и высокомерной. Она прекрасно помнит его последнюю фразу: «Вряд ли мне захочется состязаться с собственной женой за каждый знак ее внимания».

В то время она была очень раздосадована, а вот теперь находила весьма забавным то обстоятельство, что избавилась от перспективы кошмарного брака и может снова наслаждаться жизнью. Ну разве не смешно, что красивый, богатый лорд Лок решился стать ее кучером? Конечно, это очень мило с его стороны, по крайней мере еще вчера Офелия именно так и считала. Но, немного подумав, задалась логичным вопросом: к чему человеку, который терпеть ее не может, брать на себя столь нелегкую обязанность?

А он действительно терпеть ее не может и без обиняков давал понять это при каждом разговоре в Саммерс-Глейд. Впрочем, он, возможно, не сумел найти подходящий экипаж, тем более что его сестра одна вернулась в Лондон. Так что, возможно, он вовсе не делает ей одолжения, как намекал вчера. Что же, это даже к лучшему. Она не хочет быть у него в долгу.

Но и не против того, чтобы их имена упоминались вместе, а это обязательно случится, если кто-то из знакомых увидит его на козлах экипажа Офелии. Ведь знакомые, особенно мужчины, наверняка будут высматривать ее экипаж. Что же, семейство Лок настолько известно, что Офелии наверняка будут завидовать! Кроме того, ей все еще необходимо найти мужа, и предпочтительно до конца сезона.

Теперь, когда над головой не висит угроза «договорного» брака, она может уделить все внимание поискам подходящего мужчины. Ее критерии вовсе не настолько высоки. Ей всего лишь нужно, необходимо найти того единственного, которого не сразит ее красота. Который приложит все усилия, чтобы узнать ее, ее настоящую. Который не будет клясться в вечной любви, не имея представления о том, что это такое – вечная любовь. Разве она так уж много просит?!

– Вот вы где! – воскликнул Рейфел, стоявший у подножия лестницы. – Я мог бы поклясться, что вы собирались выехать как можно раньше.

Офелия скрипнула зубами. Вот тебе и очаровала, чтобы заставить пожалеть о том, как он был резок с ней! А на деле Рейфел всего лишь мельком глянул на нее, накидывая пальто на широкие плечи.

Вообще-то она легла в постель в начале вечера, так что до рассвета успела выспаться. И специально задержалась наверху, чтобы все успели отдохнуть перед долгой дорогой. В следующий раз она прибережет свою заботу для тех, кто в ней нуждается.

– Вчера я очень устала, – объяснила Офелия, – иначе спустилась бы вниз, чтобы познакомиться с вашей тетей. Я буду иметь это удовольствие перед нашим отъездом?

– Разумеется. Мало того, она едет с нами. Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы немного потесниться?

– Боитесь, что вас увидят в моем обществе и без дуэньи? – съязвила Офелия, спускаясь по лестнице.

– Я знал, что вы поймете. Никому не нравится, если доброе дело оборачивается против него самого.

– Если дело действительно доброе. Сомневаюсь, что вы способны на такие, – сухо заметила она. – Почему бы не признаться, что ваша сестра укатила, оставив вас в Саммерс-Глейд, где вы застряли, не имея возможности выбраться оттуда? Собственно говоря, это я делаю вам одолжение…

– Позволив мне ехать в вашем уютном теплом экипаже? – перебил он, вскинув брови.

Офелия почувствовала, что краснеет. Какого черта! Она никогда не краснела! Розовые пятна вовсе не идут к ее коже цвета слоновой кости! Вид такой, словно у нее лихорадка! Так некрасиво!

Но он даже не заметил, что расстроил Офелию, и преспокойно продолжил:

– Почему бы нам некоторое время не потерпеть общество друг друга, раз уж так все вышло?

– Прекрасно, – бросила она, – при условии, что это «некоторое время» долго не продлится. Думаю, что хоть с трудом, но выживу.

Ей показалось, что он тихо охнул, но может быть, она и ослышалась.

В этот момент из гостиной вышла престарелая леди в сопровождении молодой горничной. Обе были одеты по-дорожному. Офелия предположила, что это и есть тетка Рейфела. Закутанная в тяжелое пальто и теплую пелерину, она к тому же замотала голову толстыми шерстяными шарфами, из-под которых едва виднелось ангелоподобное личико.

– Вы, должно быть, леди Эсмеральда, – улыбнулась Офелия, протягивая руку. – Я Офелия Рид. Рада видеть…

– Громче, девушка, – сварливо перебила Эсмеральда. – Я совершенно глуха!

– Я сказала, что…

– И кричать ни к чему, – оборвала Эсмеральда. – Я не настолько глуха!

Офелия широко улыбнулась:

– Помочь вам сесть в экипаж?

– У меня пока еще ноги в порядке, девушка.

Офелию вовсе не оскорбили неприязненные ответы старой леди. Мало того, она находила их весьма забавными.

– Счастлива это слышать. Моя горничная вышла чуть пораньше, чтобы разжечь жаровню, так что в экипаже будет тепло.

– Превосходно, – кивнула Эсмеральда. – Я очень это ценю. Уильям, держите оборону, пока меня не будет. У меня предчувствие скорого возвращения.

– Разумеется, миледи, – поклонился дворецкий.

Эсмеральда величественно проследовала во двор.

Офелия заметила, как морщился Рейфел при каждой реплике тетки. Не презирай она этого мужчину всей душой, наверняка объяснила бы, что характер человека с годами портится и она прекрасно это понимает. Но очевидно, Офелия ошиблась, предполагая, что именно Эсмеральда вызвала его недовольство, потому что он с силой схватил ее за руку, не дав последовать за старушкой. Это не тот человек, который обычно залихватски ухмылялся в самых серьезных обстоятельствах. Перед ней – истинный Лок, дьявол во плоти. Она дважды наблюдала его в том состоянии, когда гнев стирал всякое подобие светского лоска и учтивости.

– Что, черт возьми, это означает? – прорычал он. – Не воображайте, что можете использовать мою тетку для своих махинаций. Я этого не допущу!

Она не сразу поняла, что имеет в виду Лок. Но потом кивнула. Значит, и он думает о ней плохо. Должно быть, его поразила ее необычная вежливость с пожилой женщиной!

Офелия презрительно усмехнулась:

– Какая прекрасная мысль! Неприятно разочаровывать вас, лорд Лок, но я всегда симпатизировала пожилым людям. Уверяю, мы с леди Эсмеральдой прекрасно поладим. Не стоит беспокоиться, что я ужалю ее своим ядовитым языком. А вот вас…

– Я все понял, пояснения ни к чему, – оборвал он, хотя уже не так резко. – Садитесь в экипаж. Чем скорее мы доберемся до места, тем мне будет спокойнее.

– Как ни странно, в этом я совершенно с вами согласна, – фыркнула она, направляясь к двери.