Её Итальянец

Глава 2

Она прикрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Она боялась, что остатки мужества покинут её. Или чего хуже – с ней случится истерика.

Как же она обрадовалась, когда узнала, что Макс уезжает в Италию! Семейные дела требовали его присутствия, и он срочно вылетел в Рим. Ей казалось, что теперь она вздохнет с облегчением. Их отношения пугали её, вводили в заблуждение.

Если бы между ними существовало чувство…

Если бы они любили друг друга…

Но нет. Их связывала совсем иная стихия. И имя этой стихии – страсть.

Даже похоть.

Чистейшая. Первозданная.

Выжигающая Нину изнутри.

Нина не любила чувствовать себя зависимой ни от обстоятельств, ни от людей. Это было одной из причин, почему, будучи студенткой, она пошла работать. Ей хотелось финансовой независимости. Она помнила, как давил на неё отец, желая, чтобы она продолжила его дело и выбрала профессию хирурга. Но Нину тошнило от вида крови. Она не желала быть врачом, её больше занимал интерьер, и она выбрала профессию дизайнера, хотя и понимала, что тут ей придется обойтись без помощи родителей. Но такой вариант, как нельзя лучше, устраивал Нину. Она желала всего добиться сама.

И у неё неплохо получалось. Уже после первого заказа она получила хвалебные отзывы, а дальше работа не заставила себя ждать.

Но…. Если Нине удалось избежать зависимости от родителей и стать успешным модным дизайнером, ей и в самом кошмарном сне не могло привидеться, что она попадет в другую зависимость – сексуальную.

Прошло всего три дня после знакомства с Массимильано, когда он позвонил и предложил поужинать. Внутренний голос Нины тотчас запротестовал, посоветовал ей отказаться, но она, мотивируясь тем, что вскоре им придется породниться, согласилась.

Тогда она ещё не знала, что совершает роковую ошибку.

Предстоящий ужин она восприняла, как некую обязанность. Елена уже сообщила, что они с Луиджи покупают общий дом в Подмосковье. Тот намерен открыть ресторан в Москве, а для Елены очень важно быть с дочкой рядом. Нина скептически улыбнулась. И когда это у её матери проснулись материнские чувства? Раньше подобного она не замечала. К Елене она давно научилась относиться с некой снисходительностью. Нина привыкла, что мать больше интересуется своей жизнью, чем её. А если Елена с новым мужем будет жить в Москве, то им придется часто видеться. Семейные ужины, совместные походы по магазинам и прочее, прочее. Таким образом, от общения с сыном отчима ей никуда не деться.

Она даже не переодевалась к ужину. Снова. В её жизни появлялась новая традиция? Конечно, можно было перенести ужин и назначить его на конец недели, но к чему?

Она ставила перед собой другую цель – показать Массимильано Ферри, что между ними был просто секс. Единичный.

Никакого продолжения не будет.

Ни к чему.

Она поняла, что заблуждалась, как только увидела Макса. Он ждал её на стоянке у офиса. Всё-таки приехал…Ни к чему. Нина предложила встретиться в ресторане, но он настоял, чтобы заберет её. Нина ещё тогда подумала, что Макс перегибает палку, имитируя искреннюю заботу, и лишь потом узнала: Елена сообщила ему, что у нее сломался автомобиль.

Макс Ферри снова выглядел безупречно. Темно-синие брюки в тонкую полоску, серая рубашка, подчеркивающая ширину его плеч…

Которые она царапала ногтями, когда он жадно и требовательно ласкал её лоно.

Кровь снова прильнула к лицу.

По тому, как впился в её покрасневшие щеки темный взгляд Массимильано, Нина могла себя поздравить – мужчина сделал по поводу неё соответствующие выводы.

И настраивался на продолжение.

– Рад снова тебя видеть, Нина, – лениво приветствовал её Макс, растягивая слова.

Он говорил почти без акцента.

– Я тоже.

А что она могла ему ещё сказать?

Нина предоставила мужчине выбор ресторана.

Она представляла Ферри в автомобиле-седане бизнес-класса.

Ошиблась.

Он подвел её к черному большому внедорожнику. Нина интуитивно притормозила. Почему? Может потому, что подобные автомобили у неё ассоциировались с агрессией. Те, кто предпочитает водить аналогичных монстров редко прислушивались к чужому мнению.

Мальчики выросли, игрушки остались те же.

Внутри автомобиля приятно пахло кожей и чем-то терпким. Мягкое эргономичное сиденье предназначалось для комфорта и расслабления пассажира.

– Ко мне или к тебе?

– Что?

Нине показалось, что она ослышалась.

Повернула голову, чтобы удостовериться, что слух сыграл с ней злую шутку.

Нет.

Темные глаза Макса гипнотизировали её, затягивали в черный омут.

Она открыла рот, чтобы отказать. Сказать, что Ферри слишком много на себя берет.

И…

Промолчала.

– Тогда ко мне.

Макс включил зажигание и резковато тронулся со стоянки.

Они приехали к элитной новостройке. Сюда простым смертным вход заказан. Пропуск начинался ещё при подъезде. Шлагбаум. Охранник. Господи, кто же тут живет…

Нина плохо помнила, как они останавливались. Как она выходила из машины. О нет, Макс, как истинный джентльмен, подал ей руку.

И не отпускал её потом.

В лифте стало ещё хуже.

Она пыталась встать на расстоянии от него.

Тщетно.

Макс покачал головой.

– Ты сама дала согласие.

Когда?

Квартира поразила даже Нину. Огромная, с высокими потолками и с необъятными коридорами. Минимум мебели. Картины в черно-белых тонах. Идеально для мужского жилища.

– Шампанское? Вино? Виски?

– Вино.

Сердце, казалось, выскочит из груди.

Нина даже не успела себя поругать за опрометчивый поступок.

Она здесь. И что-то ей подсказывало, что никто её из квартиры в ближайший час не выпустит.

– Ванная комната прямо по коридору.

Нина чувствовала себя трусихой. Так нельзя. А как можно?..

Она даже на Макса ни разу не посмотрела с тех пор, как они вошли в квартиру!

В ванной комнате, включив воду, Нина пыталась взывать к остаткам былого благоразумия. Не помогло. Она приводила себя в порядок, а мысленно представляла, как Макс разливает холодное вино по бокалам, как пробует его на вкус в ожидании её возвращения. Возможно, подходит к панорамному окну и смотрит на город, что медленно погружается в вечернюю суету.

Она не ошиблась – Макс ждал её у окна. Он приглушил свет, создав интимную атмосферу.

Не было больше сказано ни слова.

Он молча передал ей бокал с вином.

Нина сделала лишь пару глотков.

И всё. Подняла голову, посмотрела на Макса и потонула в потоке неприкрытого, какого-то дьявольского желания, исходившего от него.

Когда Макс сделал шаг в её направлении, у Нины подкосились ноги. Ослабли. И она бы непременно рухнула на мягкий ковер, если бы не рука Макса, властно опустившаяся ей на талию. Позже она поймет, что это характерный для него жест. Заявить, что она его…

Тогда Макс не спешил. Растягивал удовольствие.

Вынул шпильки из её волос. Тяжелые темные локоны упали на плечи. Он потрогал шелковистые пряди, намотав один локон себе на палец, потянул. Нина охнула и, сделав шаг к нему навстречу, тотчас оказалась в его объятиях.

Прижатая к стальному телу.

Она сразу же ощутила его эрекцию.

Следом пришло возбуждение и к ней. От одного запаха стоящего рядом мужчины. От того, как он на неё смотрел.

Дико. Властно. С желанием.

Нина слышала, что итальянцы темпераментны, но не представляла, насколько.

Он впился в её губы голодным поцелуем и сразу попытался проникнуть языком внутрь. Он атаковал. Брал. Завоевывал. Его страсть поражала.

Нина не то, чтобы оказалась неготовой… Всё-таки она знала, на что шла.

И всё же…всё же…

Та истома, что растекалась по телу, оглушала. Тревожила и смущала. Нина прежде никогда не испытывала ничего подобного. Ей в кровь словно впрыснули гигантскую дозу афродизиака.

Отталкивать Макса было поздно. И Нина дала себе обещание, что это в последний раз.

Она только попробует…Каково это – принадлежать такому мужчине. Испытает и поставит жирную точку.

Нина не учла лишь одного. У такого мужчины, как Макс, свои представления об женщинах и о его праве на них.

Тогда она ещё не подозревала, во что выльется ей её возбуждение. Её слабость.

Она задрожала, поддаваясь на агрессивный мужской поцелуй. Макс покусывал её, проникал между губ, посасывал. Он творил нечто невероятное, остро чувствуя её.

– Раздевайся.

Это был приказ, отданный хриплым тоном, от которого мурашки побежали по телу.

Они избавлялись от одежды синхронно. Ей не следовало одеваться после ванны. Хотела защитить себя подобным образом? От чего?

– Хочу видеть тебя полностью голой. Раскрытой. Ты же покажешь мне себя, Нина?

У Нины дыхание сперло в груди от откровенных слов.

Отказать ему она не смогла.

Выпрямилась.

– Шикарная. Невероятная…

Хриплый мужской голос проникал в кожу, впрыскивая под неё сотни атомов, пробуждая в Нине неведанные, ранее не испытанные ощущения.

А его глаза… Что они с ней делали! Смотрели на Нину так, словно она самая красивая женщина в мире. Они медленно скользили по розовой коже, задерживались на груди, спускались ниже…

Нина тоже рассматривала Массимильано. Крепкий. Крупный. С проработанным телом. Ни единого намёка на пивной жирок. Подтянутый.

И член – красивый.

Макс уже возбудился, его член подрагивал от нетерпения.

Мужчина, не спеша, выдвинулся в сторону Нины. Та от нетерпения и предвкушения задрожала. Сердце истошно билось в груди, в ногах появилась слабость. Ещё немного – и она рухнет на пол.

Как только Макс оказался вблизи Нины, сразу же оплел её талию собственническим жестом и притянул к себе. Нина охнула. Вчера она совершила безумство. Сегодня его продолжила.

Он вжал её в себя, давая прочувствовать всю силу своего желания. Нина тотчас прильнула, уничтожая последние сантиметры пространства между ними.

– Не терпится, Нина? – вторая его рука легла на ягодицу, распластав пальцы. – Мне тоже. Знаешь, что я с тобой сделаю? Сначала оттрахаю. Жестко и быстро, потому что со вчерашнего дня моя голова забита только тобой. А уже потом буду любить каждый миллиметр твоего тела. Зацелую всю. Я хочу, чтобы ты снова мне кончила на губы.

Нина вспыхнула, уткнувшись лбом ему в плечо.

– Хочешь, чтобы всё было именно так?

Мужские пальцы сжали ягодицы сильнее, заставляя Нину встать на цыпочки.

– Да, – выдохнула девушка и прикусила его за мочку уха.

В ответ сразу же услышала приглушенное рычание.

А дальше…

Дальше началось её личное безумие. Сладостное и острое.

Макс поднял её на руки, словно она не весила ничего и отнес в соседнюю спальню. Не совсем аккуратно опустил на кровать, сразу же перевернул на живот, поднял бедра и потянул на себя. Нина поддалась. Она была уже готова. Ей даже не требовались дополнительные ласки, настолько сильным оказалось её возбуждение. Нина чувствовала влагу между бедер. И томление.

Она заерзала. Приготовилась к тому, что Макс сразу же войдет в неё. Нет, она ошиблась.

Сначала он прошелся языком по её раскрытому лону, слизывая её соки и увлажняя сильнее. Срывая с губ Нины глухие стоны. И лишь потом заполнил собой.

Как позже поймет Нина, Макс всегда держит обещания.

Он сделал всё так, как озвучил ей ранее.

Жестко. Страстно. Неистово. Раз за разом подводя её к черте и отпуская.

Она стонала от его откровенных ласк и металась, чувствуя, как огонь желания захватывает её изнутри, распространяется по всему телу, не позволяя девушке освободиться от сладостного наваждения. Да она и не хотела.

Его прикосновения были одновременно и нежны, и страстны. Он требовал и давал. Брал и дарил.

Нина подалась ему навстречу, и Макс с тихим стоном удовлетворенного мужчины подался вперед, проник в её глубины…

Он переплел свои пальцы с её.

– Кончай, Нина.

Толчок и ещё один.

– Кончай!..

Нина не могла его ослушаться. Кусая губы, глухо закричала, приподняла бедра, чтобы в следующую секунду провалиться в сладострастную негу…

На следующее утро Нина ушла, пока он спал. Она даже не ушла, она сбежала, не желая встречаться с ним взглядом, разговаривать, видеть его ленивую завораживающую улыбку.

Он позвонил на следующий день.

Она не ответила.

Но на свадьбе матери и Луиджи они не могли не встретиться. А как только закончилась торжественная часть, гости расслабились, наступили сумерки, Массимильано похитил Нину, и они снова провели ночь вместе.

Он ни о чем не спрашивал, не требовал объяснений. Она тоже не задавала лишних вопросов. Ещё находясь под впечатлением от пережитого удовольствия, Нина сначала почувствовала раскаяние, но тотчас обругала себя. Сколько можно заниматься самобичеванием? Она взрослая женщина и имеет право на свободные отношения. И если она захотела мужчину, если их тянет друг к другу физически, то кто посмеет её упрекнуть? Ни мужа, ни близкого друга у неё не было, так почему бы не получить удовольствие с понравившимся мужчиной?

Подобным образом уговаривала себя Нина, ещё не понимая, что страсть к Массимильано Ферри затянет её сильнее самого глубокого омута.

С тех пор они проводили вместе ночи вот уже на протяжении года. Макс приезжал в Россию, звонил Нине, и та, слыша его голос и вспоминая его жаркие прикосновения, соглашалась на встречу. Обычно они ужинали вместе, а потом отправлялись к нему.

В какой-то период их отношений Нина попыталась убедить себя, что столь необременительная связь её устраивает. Но, чем больше она это повторяла, тем отчетливее понимала, что занимается самообманом.

Она хотела большего.

Она хотела любви Макса. И не только физической.

Но он ни разу не обмолвился о чувствах.

За это время у Нины была возможность начать встречаться с другими мужчинами. Коллеги по работе не раз предлагали провести вместе субботний вечер или куда-нибудь съездить отдохнуть, но Нина неизменно отказывала, ссылаясь на занятость. На самом деле, она чувствовала, что ни один из этих мужчин не сможет её увлечь сильнее, чем Массимильано. А встречаться с кем-то и одновременно иметь сексуальные отношения с Максом – чревато последствиями. Да и принципы не позволяли.

Но с недавних пор встречи с Максом стали приносить не только удовольствие. Они оставляли после себя душевную опустошенность.

И Нина поняла, что не может больше так жить. Ей необходимо порвать всякие отношения с Максом. В противном случае, она будет страдать.

Если послевкусие от секса приносит горечь, не стоит ли его исключить?

Год… Достаточный срок, чтобы решить подходят ли они друг другу.

Хватит.

Казалось, Нина всё обдумала. Всё продумала. Но она забыла, что Макс бывает очень настойчивым, когда ему что-то надо. Или когда что-то или кто-то встает у него на пусти.

– Нет, – резковато бросила Нина, вцепляясь ногтями в руку Макса и отрывая её от своей талии. – Макс, пора закругляться. У нас ничего не получается. И не получится. Ни сегодня. Ни завтра.

Макс повел головой, его дыхание чуть участилось. Верный признак того, что он начинал возбуждаться. Он никогда не скрывал своего желания и не раз признавался, что стоит ему увидеть Нину, как в нем пробуждалась страсть. Нина не воспринимала его слова всерьез. Откуда она могла знать, как он реагировал на других женщин? Где гарантия того, что в их обществе он не испытывал подобного?

– Я уже это слышал.

– Макс, я серьезно.

Кажется, она до него достучалась. Он её услышал.

Холодок прошелся по спине Нины, когда она увидела глаза мужчины.

В них появилась угроза.

Нина неожиданно для себя испугалась. Он впервые смотрел на неё так, словно она перешла какую-то невидимую черту. Сделала то, что ни при каких обстоятельствах не должна бы.

До Нины доходили слухи, что Массимильано Ферри начинал свой бизнес не вполне легально. Он тоже тяготился влиятельной семьей. Хотел добиться всего сам. И добился. Временами в нем проскальзывало нечто страшное. Звериное. Да и несколько шрамов на теле были вполне красноречивы.

Макс ответил не сразу. Он выдержал паузу, и Нина искренне надеялась, что таким образом он пытается погасить в себе гнев.

– У тебя кто-то появился? Значит, всё-таки Ульянов… Что ж, побеседую и с ним.

Большего абсурда Нина и предположить не могла. Но по гневному выражению лица Макса она поняла, что он говорит абсолютно серьезно. Он на самом деле решил, что у неё появился поклонник.

Внезапно Нина почувствовала, что готова рассмеяться. Да у неё начинается истерика! Сказывалось напряжение последних месяцев. Ей срочно нужен отпуск, или, по меньшей мере, пару дней тишины.

– Макс, перестань говорить глупости…

Он грубо прервал её, яростно сверкнул глазами.

– Нина, я не шучу подобными вещами. Я хочу тебя и не позволю так просто порвать наши отношения.

Его слова вывели девушку из себя, и она раздраженно прошипела:

– Макс, побойся Бога! О каких отношениях ты говоришь… Мы просто спим друг с другом, и всё!

– Зря ты так считаешь, милая.

Его «милая» полоснуло по нервам. Произнесенное с толикой иронии, оно сейчас звучало едва ли не оскорблением.

Макс, бросив на неё последний гневный взгляд, развернулся и зашагал прочь.

Из груди Нины вырвался вздох облегчения, смешанный с сожалением.

Всё-таки она его разозлила.