Глава 9

Два дня прошли в Нортуэлле без происшествий. Арик и Киран собирали людей и все необходимое для того, чтобы вызволить Дрейка из тюрьмы Мердока Макдугала. А потом прибыл королевский паж с гербом Ричарда III на ливрее.

Вручив Арику послание от своего хозяина, молодой человек немедленно покинул большой зал замка.

Гвинет затаила дыхание: она сразу предположила, что ее муж посланию не обрадуется. Она уже достаточно изучила этого человека. С тех пор как они приехали в Нортуэлл, с лица Арика не сходило сердитое выражение, он был все время в мрачном настроении и почти не разговаривал. В их общей спальне он проводил от силы час-другой и спал куда меньше, чем в своем лесном жилище.

Даже не спрашивая у него, в чем дело, Гвинет понимала, что Арик просто не желает находиться в Нортуэлле, И очередное послание от короля, к которому Арик относился с непонятным презрением, не исправило его настроения.

– И что же пишет король? – полюбопытствовал Стивен, лениво раскинувшийся на кушетке возле камина с кружкой эля в руках. Отблески пламени отражались в полированном дереве кушетки.

Когда Арик оторвался от чтения королевского письма, Гвинет едва не вздрогнула: его глаза были совершенно пустыми и равнодушными. Такого взора у него она еще не видела. Его обычно подвижные губы сжались в тонкую линию, плечи напряглись. Гвинет не понимала, в чем дело, но сильно переживала за мужа.

– Король требует армию, готовую для следующего сражения, – ответил наконец Арик.

– То же самое он писал и в предыдущем послании. Думаю, он опасается, что Генрих Тюдор получил от кого-то поддержку, – добавил Киран, сидевший на стуле, стоявшем на возвышении. Мимо него с улыбкой прошла кухарка, и он проводил ее взглядом.

– Да-да, – проговорил Стивен. – Ты же мастак вести боевые действия и все такое, Арик, поэтому я за тобой и послал.

Ага, стало быть, послание, которое Арик бросил под дождь, было от Стивена, подумала Гвинет. Судя по раздраженному выражению, появившемуся на лице ее мужа, он был бы весьма рад, если бы глупый мальчишка за ним не посылал.

– Я не намерен собирать армию для Ричарда, – наконец промолвил Арик. – Мы не будем отвечать ему.

– Не будем отвечать?! Арик, да как ты можешь такое говорить! Ричард – наш король, а мы всегда были верны сторонникам династии Йорков. И почему же это мы не станем помогать ему в борьбе против этого уэльсского претендента на престол из Ланкастеров?

Теперь лицо Арика выражало разнообразные эмоции – гнев, вину, смирение. Однако уже через мгновение оно вновь стало безучастным, а серые глаза опять обрели равнодушное выражение. Гвинет нахмурилась, спрашивая себя, чем были вызваны все эти непонятные эмоции.

– Я принял решение никогда больше не поднимать в битве меч, – сказал Арик медленно. – И я говорил об этом уже много раз. У Ричарда есть и другие лорды, живущие на севере страны, – Нортумберленд например. И все они будут готовы прийти к нему на помощь. Но Нортуэлл помогать королю не станет.

– Но это же государственная измена! Ричард пришлет за тобой солдат, которые отвезут тебя в Лондон, где тебя и казнят за предательство.

– Что ж, пусть так. – У Арика был такой вид, словно он хочет сказать что-то еще, однако он промолчал.

Пусть так? Гвинет была в панике. Почему Арик отвергает приказ самого могущественного человека в Англии? Не думает же он, что родство с покойной королевой каким-то образом поможет ему? Лишь глупец мог бы на такое понадеяться. Да король не смог защитить даже родных племянников, хотя одному Господу известно, что случилось с обоими мальчиками.

– Да из-за тебя смерть будет грозить всем нам! – воскликнул Стивен, театральным жестом заломив руки.

– Ничего подобного. Герцог Нортумберленд будет искать рыцарей для армии, которую он направит к королю Ричарду. Элнуик – замечательный замок, а ты уже через несколько месяцев должен закончить рыцарскую подготовку, – промолвил Арик. – Пусть семья Перси и поможет тебе доучиться. Таким образом ты сможешь проявить верность королю Ричарду.

– Нортумберленд? – переспорил Стивен. – Но он же мне не брат!

– А я не заинтересован в том, чтобы собирать армию, – парировал Арик.

Гвинет никак не могла понять, почему ее муж настроен столь странным образом. Рискуя собой, он решил не выполнять приказ короля и почему-то бросает вызов собственному младшему брату. Почему? Впрочем, какой бы ни была причина этого, она явно тревожила самого Арика, потому что его лицо то и дело искажалось, словно от боли, а глаза потемнели, как грозовые тучи.

– Это все из-за Ровены, – наконец осуждающим тоном произнес Стивен.

При чем тут мачеха Арика? Что еще за нелепый довод? Да, Ровена оказалась моложе, чем Гвинет предполагала ранее, и она довольно хороша собой, но какое отношение к войне она имеет? Гвинет, нахмурившись, недоуменно посмотрела на мужа.

Похоже, Арик тоже ничего не понял.

– Ровена? – переспросил он.

– Ты злишься из-за того, что она предпочла выйти замуж за нашего отца, а не за тебя, – заявил Стивен. – Полагаю, что ты недоволен еще из-за того, что сейчас она предпочитает согревать мою постель, вместо того чтобы вернуться в твою.

Гвинет была настолько шокирована его словами, что ее тело вмиг оцепенело. Выходит, Арик делил ложе с собственной мачехой? Гвинет вспомнила, какими глазами Ровена смотрела на Арика, когда они только приехали в замок. Она очень сильно побледнела. Тогда Гвинет сочла, что Ровена просто переживала за Арика – как мать. Господь и святые угодники. Неужели эта женщина мечтала вернуться к прежнему любовнику? А может, Арик проводит так мало времени в супружеской спальне потому, что их связь с Ровеной возобновилась.

Гвинет повернулась к Арику, ожидая его реакции. Она прекрасно осознавала, что он видит, насколько заявление Стивена ее поразило. Бросив на нее быстрый взгляд, Арик вновь обратил внимание на младшего брата. Краем глаза Гвинет увидела, что Киран недовольно поморщился.

Разумеется, Гвинет хотелось потребовать у Арика объяснений, потому что теперь ее очень интересовало, возобновил ли ее муж связь с собственной мачехой, но она ни за что не спросит его об этом в присутствии его брата и лучшего друга. Нет уж, этот разговор она отложит на более позднее время, когда они останутся в спальне вдвоем. Гвинет теперь молила Бога, чтобы это не была та самая спальня, в которой Арик в прошлом развлекался с этой бледной потаскухой.

– Ровена мне больше не нравится, – бросил Арик после короткой паузы. – Так что бери ее себе.

Гвинет вздохнула с облегчением, моля про себя Господа, чтобы Арик говорил правду.

Стивен надулся, в его карих глаза появилось неуверенное выражение.

– Ты совсем по-другому разговаривал, когда Ровена разорвала вашу помолвку, чтобы выйти замуж за нашего отца, – сказал он.

Гвинет опять оторопела от изумления. Так эта женщина разорвала их помолвку, чтобы выйти замуж за отца Арика? И хотя Гвинет понимала, что возненавидела бы всякого, кто посмел бы таким образом предать ее, она знала, что мужчины – странные существа, особенно когда дело касается страсти. Так всегда говорила ее тетушка Уэлса. Так, может, Арик втайне надеется опять растопить сердце холодной красавицы, поскольку считает ее своей? Или он уже сделал это?

Как только они останутся наедине, она непременно задаст ему все волнующие ее вопросы. Как его жена она имеет право знать, все.

«Настоящая жена делит с мужем ложе», – проговорил в глубине ее существа противный голосок. Гвинет не стала прислушиваться к нему. Да скорее адово пламя превратится в лед, чем она разделит ложе с человеком, который думает о другой женщине, даже если она не хочет его. Или все-таки хочет?

Тут Гвинет вспомнила, какими горячими были поцелуи Арика, которыми он осыпал нежный изгиб на ее шее, каким горящим взором его глаза смотрели на ее груди, как его пальцы ласкали ее бедра… Припомнилось ей и собственное желание.

– А ты спроси у себя, Стивен, почему Ровена сейчас спит с тобой, – посоветовал Арик.

– Потому что ее сердце принадлежит мне, потому что она меня любит! – запальчиво выкрикнул Стивен.

Арик насмешливо приподнял светлую бровь.

– А почему же она не любила тебя тогда, когда была обручена со мной и когда стала женой отца? – спросил он.

Юное лицо Стивена исказилось от ярости.

– У меня такое впечатление, что ты намекаешь на что-то нехорошее в Ровене, – проговорил он. – Это меня оскорбляет. Извинись немедленно!

– За правду? – пожал плечами Арик. – И не подумаю.

Стивен, сжав кулаки, подскочил к брату.

– Ты нарочно это делаешь! Ты хочешь, чтобы я засомневался в ней и подумал, что вы опять спите вместе!

Неужели это возможно? Гвинет не хотелось верить в то, что ее муж все еще хочет Ровену, но эта женщина была его невестой и любовницей. К тому же он так мало времени проводит в их супружеской спальне. Нет! Гвинет пришлось признаться себе, что она слишком много думала об Арике долгими одинокими вечерами, что ей так хотелось вновь ощутить его прикосновения, ласки. Неужели он этого не понимает? Неуверенно прикусив губу, она ждала, что Арик ответит брату.

– Думай что хочешь, – с раздражением сказал он и быстро вышел из комнаты.

Не в силах долго ждать ответов на свои вопросы, Гвинет последовала за мужем.

Поднявшись наверх, Гвинет обнаружила Арика сидящим на стуле возле небольшого окна. Крепко сжав в руке кружку с элем, он смотрел на волны, одна за другой набегавшие на берег. Что его тревожит? Может ли быть, что он, как говорит, хочет находиться совсем в другом месте? Или ему было трудно разговаривать о своей страсти к Ровене с ее нынешним любовником, его собственным братом?

Приближаясь к Арику, Гвинет осознала, что не понимает собственных чувств. Она была сердита и жаждала справедливости. Не уверена в себе и нежеланна. Предана. Все это быстро промелькнуло у нее в голове. Гвинет прикусила губу, не зная, что сказать. «Трусиха!» – подумала она, заставляя себя через силу сделать еще один шаг.

Она была уже совсем близко к Арику, когда он наконец повернулся к ней. На его лице вновь появилось безучастное выражение, как будто он не хотел ничего, ровным счетом ничего. Но, заглянув в свинцово-серую глубину его глаз, Гвинет разглядела там такую боль, что едва не забыла о своих обвинениях.

– Ты пришла спросить меня о Ровене, – проговорил Арик. И это не было вопросом.

Гвинет хотелось сказать «нет», убедить его, что он ошибается. Но ее слегка затошнило, а сердце забилось с неистовой быстротой, мысли понеслись вскачь.

Ей нужна была правда.

– Да, – кивнула она. – Почему ты ничего мне не рассказал?

– Потому что больше мне сказать нечего, ты уже все слышала, – отозвался Арик.

– Она согласилась стать твоей женой, а потом вместо этого вышла замуж за твоего отца, – задумчиво вымолвила Гвинет. – Теперь Ровена спит с твоим братом.

Поднявшись, Арик отставил кружку в сторону.

– Я просил руки Ровены, потому что у нее острый ум, она умеет управлять замком, слуги повинуются ей. Когда отца не стало, заниматься Нортуэллом пришлось мне, и Ровена мне отлично помогала, – объяснил он.

Гнев, кипевший в Гвинет, пересилил все остальные чувства, обуревавшие ее.

– Ну да, а теперь ты извиняешься за ее поведение, потому что она вновь делит с тобой постель и опять завоевала твое сердце, – язвительно проговорила она. – Или это не так? Теперь-то я понимаю, где вы провели два последних вечера, милорд.

Равнодушное выражение на лице Арика сменилось на раздраженное.

– Я больше не хочу Ровену, – сказал он. – И никогда я не притворялся, что люблю ее. Впрочем, и она тоже не делала вид, что испытывает это чувство ко мне. Я понимаю ее мотивы. Ребенком она почти голодала, поэтому теперь она ищет денег, власти и безопасности.

Итак, он понимает Ровену. Но почему тогда не уважает ее? Гвинет ведь отчетливо слышала презрение, звучавшее в его голосе. А разве сама она не по тем же причинам хотела выйти замуж за сэра Пенли? Да, но она также мечтала о том, чтобы этот человек любил ее, чтобы он обеспечил их детей не только кровом и едой, но и весельем, любовью. Нет, ее желания отличаются от желаний Ровены.

А еще тетя Уэлса не раз повторяла ей, что сердце мужчины не стоит завоевывать, поскольку после этого придется дать волю его мужскому естеству.

Но почему она не может сделать это?

– Когда мой отец вернулся с войны, – продолжал Арик, – он снова стал лордом Нортуэлла. Его уважали, его авторитет был непререкаемым. Поэтому Ровена и выбрала его. Когда отец умер, а я уехал, хозяином здесь стал Стивен, вот Ровена и предпочла его.

Страх охватил Гвинет.

– А теперь… теперь ты вернулся… – пробормотала она. «И Ровена выберет тебя», – мелькнуло у нее в голове. Гвинет не произнесла эти слова вслух, но они словно повисли в воздухе между ними.

Гвинет понимала, что не может вступить в состязание с женщиной, которая знает все тайны ее мужа, которая не раз ложилась в его постель и может без раздумий сделать это снова. При мысли о том, что его сильные нежные руки обнимают и ласкают Ровену, в груди у Гвинет защемило и она испытала такую острую боль, что едва не застонала, хотя толком и не понимала, что с ней происходит.

– Но теперь ты моя жена, и мы больше не станем говорить о Ровене, – промолвил Арик.

«Я еще не совсем жена тебе», – хотелось возразить Гвинет. С тех пор как они поженились, она только покрикивала на Арика, отказывалась пускать его в свою постель, да и вообще отталкивала от себя. Не из-за того, что не хотела физической близости с ним и не испытывала желания, а от отсутствия решимости, смелости, потому, в конце концов, что не слишком доверяла его брачным клятвам, когда он говорил, что будет всю жизнь заботиться о ней.

И вот теперь Гвинет чувствовала себя глупышкой и сущим ребенком, хотя, честно говоря, ей хотелось бы, чтобы Арик доказал, что она может довериться ему.

– Если я твоя жена, то мне следует быть хозяйкой замка, – сказала Гвинет. – Так почему тогда Ровена все еще управляет прислугой и носит ключи от всех дверей?

Что-то в лице Арика изменилось, оно стало более напряженным. Он долго молчал, прежде чем ответить ей.

– Ровена была тут хозяйкой шесть лет, – вымолвил Арик. – А мы только что приехали. Дай нам время, Гвинет, и все образуется. – Говоря это, Арик избегая смотреть в глаза Гвинет, и она ощутила что-то нелепое в его поведении.

– И ты не сделаешь меня хозяйкой собственного дома, да?

– Пока что нет, – неохотно признался Арик.

Гвинет почувствовала, как в глубине ее существа вспыхнула и начала разгораться ярость.

– Стало быть, ты предпочтешь, чтобы твоя шлюха взяла верх над твоей женой?

– Она не моя шлюха, Гвинет! – резко сказал Арик. Он еще ни разу так громко не кричал при ней. Гвинет испугалась того, что Арик предпочтет Ровену ей.

Призвав на помощь все свое достоинство, Гвинет приосанилась и посмотрела прямо в его серые глаза.

– Как скажешь, – промолвила Гвинет.

И чтобы Арик не увидел, как из ее глаз брызнули слезы, Гвинет резко повернулась и почти выбежала из комнаты. Но путь ей перегородил Киран, что заставило Гвинет задуматься о том, какую часть их разговора с мужем смог услышать его лучший друг.

Ее взор встретился с его голубым взглядом, и в нем Гвинет увидела сочувствие и жалость. Слишком много! Киран слышал слишком много!

Чтобы не скомпрометировать себя еще больше, Гвинет плечом отодвинула Кирана и выбежала в коридор.

Арик услышал шаги Кирана спустя несколько мгновений и тихо выругался. Из них троих Киран обладал наилучшими способностями выведывать секреты других.

Арик спросил себя, сможет ли Киран понять, какие противоречивые чувства он сейчас испытывает. Ведь Арик сам впервые в жизни почувствовал какое-то странное желание быть рядом с женщиной, гордиться ею, не говоря уже о той жгучей страсти, которую она ему внушала. Сомнительно, что Киран поймет его: в его постели побывало слишком много женщин, но ни с одной из них он не остался.

Арик поморщился. Когда-то и он был таким же, хотя и не обладал способностью Кирана легко и весело флиртовать с женщинами, покорять их. И вот теперь Арик женат, однако он еще не спал со своей женой, хоть и испытывал безумное желание овладеть ею. Кирану это покажется более чем странным.

– Гвинет не из самых пассивных женщин, – заметил Киран. Арик понял, чего хочет сказать его друг.

– А ты никогда не смягчал выражений. Прошу тебя, не начинай.

– Ты прав. Теперь, когда мы одни, умоляю тебя, поведай мне, как это Гвинет стала тебе женой под угрозой смерти, мой добрый друг, – попросил Киран.

И Арик без раздумий все объяснил. Он ожидал любой реакции – шока, ужаса, гнева, вызванного той несправедливостью, с какой обошлись с Гвинет. Однако он никак не ожидал что его рассказ вызовет смех Кирана.

– Ты? Колдун?! Да как эти глупцы из Пенхерста могли подумать такое?

– Полагаю, они вообще ни о чем не думали, – сухо заметил Арик.

– А хорошо бы тебе уметь колдовать, – продолжал веселиться Киран. – Хотя твое необычайное везение в битвах вполне можно объяснить магией. Думаю, засуху ты вполне мог устроить, если тебе что-то не понравилось.

– При чем тут магия, Киран? Все дело в способностях, – пожал плечами Арик.

– Они еще тебе послужат, – сказал Киран.

Арик покачал головой.

– Сейчас я должен решить, что мне делать.

– Так ты не будешь поддерживать короля Ричарда?

Взяв свою кружку с элем, Арик стал рассматривать ее содержимое. Ну как объяснить Кирану жестокость, на которую, как ему было известно, способен Ричард? Этот человек ничтоже сумняшеся убил собственных племянников! Не мог Арик сказать этого Кирану, потому что знал: если до Ричарда дойдут хоть какие-то слухи, он не задумываясь отправит его и всех тех, кто прознал что-то про его грязные делишки, на тот свет. А рисковать чужими жизнями Арик не мог.

– Нет у меня желания кого-то поддерживать, – наконец промолвил он.

– Но в один прекрасный день тебя заставят сделать это, – сказал Киран.

Арик прекрасно понимал, что его друг прав. Однако до этого дня еще далеко. А сейчас ему надо разрешить проблему, связанную с собственной женой.

– Похоже, Ровена не слишком-то довольна, что я приехал в Нортуэлл с Гвинет, – проговорил он.

– Да, это так. Но, думаю, она немного успокоится, узнав, что ты еще не спал с женой, – заметил Киран. – Или это не так?

Арик выругался про себя: уж слишком много Киран видит и замечает того, что ему видеть и замечать не следовало бы. Слишком много! Он горько усмехнулся.

– Выходит, это так заметно? – поинтересовался Арик.

– Видишь ли, я наблюдал за тем, как Гвинет на тебя смотрит. Похоже, ты стал для нее загадкой, которую она пытается разрешить, но пока боится даже попробовать. А бывает, что Гвинет поглядывает на тебя как на безделушку, которую ей ужасно хочется заполучить в собственность.

– На что еще ты обратил внимание? – усмехнулся Арик. – На то, как я смотрю на Гвинет?

– А ты правда хочешь узнать это?

Хочет ли он? Или это заставит его посмотреть в лицо тому чувству, которое зреет в его душе?

– Пожалуй, нет, – ответил он. – Мне будет спокойнее не знать, что ты увидел.

– Ты хочешь ее – это точно, – проговорил Киран. – И заботишься о ней, она тебе небезразлична.

И снова Арику захотелось спросить друга, действительно ли правда так очевидна. Однако он не стал делать этого, ведь и без того понятно, что Киран успел многое заметить.

– Я не могу пока что сделать ее хозяйкой Нортуэлла, – вместо этого вымолвил он. – Чутье подсказывает мне, что это только разозлит Ровену и та постарается навредить Гвинет, если я как-то ущемлю ее в правах.

– Стало быть, ты делаешь это для того, чтобы защитить жену? – Киран помолчал, потирая сзади шею, как будто она у него затекла. – А тебе не пришло в голову прямо сказать ей это? Она ведь считает, что ты снова решил приударить за Ровеной и даже не скрываешь этого от нее.

– Я достаточно сказал ей, – мрачно проговорил Арик, опрокидывая в рот остатки эля. Сглотнул он с трудом, словно эль кКомком застрял у него в горле. – И все же она мне не верит.

Киран лукаво улыбнулся ему.

– Может, тебе стоит попросту показать ей, как на самом деле обстоят дела, – предложил он.

– Милорд, вас желает видеть леди Маргарет Боуфорт, – объявила горничная, зайдя в большой зал. – Проводить ее сюда?

На следующий день они готовились отправиться на спасение Дрейка, и Арик нехотя приготовился к тому, что визит матери Генриха Тюдора будет каким-то образом связан с политикой. Ему это было не по нраву, ведь сейчас все мысли Арика занимал его кровный брат Дрейк и его поспешная женитьба.

И все же эта женщина проделала долгий путь, причем приехала она явно не с визитом вежливости, несмотря на то, что их связывало дальнее родство. Прабабушка Арика была ее двоюродной теткой, однако он никогда не видел леди Маргарет И все же ей явно что-то нужно. Может, она задумала государственную измену?

– Сколько человек сопровождает ее? – спросил он у молоденькой горничной.

– Всего двое, милорд, – ответила она. Арик помолчал. Что же ей все-таки нужно?

– Пригласи их в зал, – сказал он наконец.

Через несколько мгновений светская леди с проницательным взглядом, мягкими чертами лица и седеющими каштановыми волосами появилась перед Арйком. Следом за ней шли ее спутники. Все они явно сильно устали после долгого путешествия и хотели есть и пить.

– Миледи Боуфорт? – произнес он вместо приветствия.

Женщина кивнула.

– А вы, я полагаю, знаменитый Белый Лев? – спросила она в ответ.

Арик почтительно склонил голову, оценивая про себя миниатюрную гостью. Леди Маргарет явно полна решимости, заключил он, и, без сомнения, она не глупа.

– Прошу вас, присаживайтесь, – пригласил он, рукой указывая ей на стоящий на возвышении стул. – Вина?

– Да, с удовольствием.

Арик приказал слуге принести вина, хлеба и сыра, а затем вновь обратил внимание на нежданную гостью.

– Чем обязан такой чести, миледи?

Леди Маргарет бросила на него пронзительный взгляд. – Вы ничего не слышали о моем деле? – удивилась она.

Арик пожал плечами:

– Я не из тех, кто прислушивается к слухам, миледи.

– Нуда, разумеется. – Леди Маргарет сложила руки на коленях и наградила Арика улыбкой, которая наверняка свела с ума не одного мужчину. – Есть люди, которые говорят, что Ричард Плантагенет убил собственных племянников для того, чтобы взойти на трон.

Уж кто-кто, а Арик лучше других знал, что чудовищные предположения леди Маргарет – чистая правда.

– А вы что думаете, миледи? – спросил он.

– Я, как и вы, не слишком доверяю сплетням, Однако те, кто считает Ричарда виновным, полагают, что он недостоин трона, – ответила его родственница.

– Я что-то слышал об этом, – кивнул Арик.

– И число таких людей растет, – заметила леди Боуфорт. – Ричард – не слишком популярный человек.

– Многие короли непопулярны.

Она кивнула.

– Мой сын Генрих Тюдор – последний взрослый мужчина, в чьих жилах течет кровь Ланкастеров.

Вот она, государственная измена. Выбор. Кого ему поддержать – короля, который пришел к власти, переступив через кровь, или захватчика, который убьет короля вместо маленьких племянников, чтобы получить ту же власть?

– Я всегда был сторонником Йорков, – осторожно заметил Арик.

– В этом-то и состоит вся прелесть моего предложения к вам, милорд. Вы можете поддерживать и тех и других.

Арик нахмурился. Как может эта женщина предлагать ему совершенно невозможное?

– Вижу, что сильно смутила вас. Позвольте мне говорить прямо. – Наклонившись к нему, леди Маргарет заговорила заговорщическим шепотом: – Помогите усадить моего Генриха на трон. Вдовствующая королева обещала выдать за него старшую дочь Елизавету Йоркскую, если он станет королем. И войн больше не будет. Никому не придется больше делать выбор, на чью сторону встать. Что скажете на это, милорд?

Голова Арика загудела, кровь в его жилах забурлила, когда он ощутил цветочный аромат, исходящий от этой женщины. Маргарет Боуфорт самодовольно улыбнулась. Хороший план – выдать замуж за Ланкастера старшую сестру умершей принцессы, и она отлично понимает это.

Самому Арику захотелось броситься в гущу событий. Он был готов на все, лишь бы свергнуть с трона злодея короля. На все, лишь бы прекратить эти кровавые бессмысленные войны.

На все, но только не на то, чтобы подвергнуть опасности своих друзей, свою семью… И Гвинет. На все, лишь бы только самому не возвращаться на поле боя.

– Это сильно похоже на государственную измену, миледи, – промолвил он.

Маргарет встала, ее спина напряженно выпрямилась, подбородок гордо вздернулся вверх.

– Возможно, обдумав мое предложение, вы примете окончательное решение, лорд Белфорд, – сказала она. – Я буду ждать от вас весточки.

– Когда? – рявкнул он.

Леди Маргарет в ответ лишь таинственно улыбнулась:

– Когда придет время.

Загрузка...