Его наследник

Глава 4

Давыдов ушёл, а я так и осталась метаться по комнате в квартире, которая показалась вдруг слишком тесной, мне было нечем дышать. Дрожащими руками приоткрыла окно и вдохнула морозный воздух.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Пришло успокоение, дыхание выровнялось. Теперь можно подумать.

Итак, что мы имеем:

Какой-то мужчина, который был не донором, а желающим оплодотворить через ЭКО суррогатную мать, выявил ошибку. Он хочет забрать моего ребёнка. Потому что это ЕГО сын.

Я никогда не думала об этом, но, когда столкнулась с тем, что кто-то пытается претендовать на моего ребёнка, очень испугалась. Как это он его заберёт? А я? Я не смогу без Богдаши. Он – моя семья, мой сынок. А он как без мамы? Этот мужик что – совсем с головой не дружит? Как можно разлучить мать с ребёнком? Даже если он мне по факту не родной – я его носила, кормила, рожала. У меня с ним самая настоящая связь матери и сына, и плевать нам обоим на гены и клетки, на всю их науку и медицину!

Действительно, после результата ДНК, вероятно, он будет признан отцом. Но я ведь не знала ничего! Любой суд встанет на защиту матери в такой ситуации. Квартира у меня есть – пусть в ипотеку и платить ещё долго, – но она есть! Мне дали этот кредит по большому знакомству в жилом комплексе. Незамужним ипотеку не дают, но выход есть всегда, если очень стараться.

И теперь я его обязательно найду. Не знаю, кто ты, тот, кто хочет отнять моего сына, но ты не получишь его. Живая или мёртвая – я тебе его не отдам!

Ещё вдох-выдох. Я спокойна. Я всё решила. Если он так хочет – будем судиться. Ведь не может же мир быть настолько несправедлив? Богдан ему что – игрушка? Он ведь должен учитывать его желание быть рядом с мамой, мальчик ещё маленький. Да и как себе папаша представляет его появление в жизни сына? Что я ему скажу? На самом деле, вон тот злой дядя – твой папа, и он хочет тебя отнять насовсем? Ребёнок ни за что его не примет. Сын будет чувствовать враждебный настрой этого псевдоотца к матери.

Ну, пусть попробует объяснить ему сам, откуда вдруг взялся папа, если будет продолжать настаивать на отцовстве.

– Найди того, кто напортачил с этим проектом. Хочу видеть его у себя.

– Понял, Игорь Сергеевич.

Говорил по телефону, когда раздался стук в дверь. В кабинет заглянула секретарша.

– Подожди, – сказал в трубку и вопросительно глянул на неё.

– Доктор Давыдов пришёл, Игорь Сергеевич.

– Зови, – кивнул и вернулся к трубке. – Перезвони через час.

Повесил трубку и положил телефон на стол, откинулся на спинку кресла. Наблюдал за Давыдовым, пока он шёл по кабинету и садился напротив.

– Добрый день.

– Добрый. Как продвигается дело, Андрей Евгеньевич?

Он хмуро помолчал.

– Никак. Простите. Я не смог уговорить её.

Устремил ледяной взгляд на него. Я очень не люблю, когда мне иду наперекор. И не выполняют моих поручений.

– Может, плохо объяснял? – спросил его.

– Перепробовал всё, что мог. Предлагал ещё одно ЭКО, любую помощь, даже деньги.

– А она что?

– К чёрту послала и выгнала меня вон. Вера наотрез от всего отказалась. Она не отдаст ребёнка.

Помолчал немного, задумавшись. До этого момента были мысли поискать решение для нас обоих, я нисколько не собирался умалять ее заслуги как матери. Честно признался себе, что поддался эмоциям, когда речь зашла об Артёме. То есть о Богдане…

Когда эмоции отошли на задний план, я стал искать рациональное решение. Всё же она мать, не стоит так кардинально ее вычёркивать из жизни ребёнка. Я хотел как минимум положенную мне половину прав на сына.

Но теперь…

Не отдаст… Что ж, посмотрим, насколько ты тверда, Вера. Пусть скажет это в глаза и покажет уже мне, какой она крепкий орешек.

– Я вас понял. Материалы для суда готовьте.

– Вы намерены всё же судиться? – заискивающе посмотрел на меня Андрей.

Он знает, что будет глобальный скандал для его медицинского центра в случае судебной тяжбы. Но мне плевать – не надо было косячить. И вообще – бесит, когда люди логику не могут включить. Зачем переспрашивать, если и так ясно выразился? Куда ещё они мне нужны? Любоваться на эти бумажки? Только время моё тратит.

– Если я попросил документы для суда, это значит – что?… – обратился к нему.

– Что вы намерены обращаться в данный орган, – откликнулся он.

– По-моему, понятно было сразу, что вариант ответа один. Готовь, передашь мне. Свободен.

Отвернулся от него, взяв в руки ежедневник. Очередной тяжёлый день, когда некуда даже обед воткнуть нормальный, но мне нужно найти время для Прибрежной. Она напросилась на личную встречу с Игорем Тихомировым.

Давыдов молча ушёл, а я стал прикидывать, на какое время можно было бы её вписать. Например, на время ужина. Сделал пометку, взял в руки трубку и набрал внутренний номер безопасников:

– Это Игорь. Возьмите у Владимира данные Веры Прибрежной. Она должна быть сегодня в ресторане в восемь вечера. Он знает, какой ресторан. Работайте.

Завершил диалог. Нажал кнопку селектора.

– Да, Игорь Сергеевич? – ответила тут же секретарша.

– Забронируй стол на восемь вечера в ресторане. Будет гостья, пусть её внесут в список. Запиши имя – Вера Прибрежная.

– Я поняла. Всё сделаю.

Отключил связь и снова на время задумался.

Вера, Вера… Что ж ты нарываешься? Даже не предложила никаких мирных вариантов, обсудить как-то вопрос, просто выгнала врача, ещё и послала. Я же тебя теперь раздавлю как блоху, и невинные глазки овечки тебя не спасут. Хочешь потягаться со мной?

Попробуй.