Эхо поющих песков

Глава 6

Небольшая металлическая кружка приятно согревала саднящие ладони. От неё исходил терпковатый запах с едва уловимой медвяной ноткой, как от леденцов, которые маленькой принцессе давали за хорошее поведение. Пить Тамила не собиралась, даже понимая, что травить её сейчас вряд ли кто-то станет – куда как проще столкнуть в реку, в такой темноте даже камень к ногам можно не привязывать, тяжелая юбка мгновенно утянет на дно. Но заученные до состояния рефлексов правила прекрасно отбивали жажду. Однако это не мешало впитывать пальцами блаженное тепло и вдыхать запах трав, пряча за кружкой лицо. И наблюдать за спутниками.

Отвар ей с глубоким поклоном протянул один из сопровождающих – совсем ещё молодой мужчина. На вид едва ли старше самой Тамилы, и куцая рыжеватая бородка, отпущенная будто для придания солидности, выглядела, скорее, трогательной попыткой казаться старше. Он был высок и немного угловат, как рано вытянувшийся подросток, ещё не умеющий справляться с собственными телом, но всё же движения оказались плавными, а шаг бесшумным. И те же удивительно гибкие пальцы, которыми он пробежал по уздечке своего коня, удачно стоящего прямо позади костерка, потому хорошо различимому. На ласку жеребец ответил ласковым фырканьем и потерся о руку хозяина почти кошачьим движением.

Понаблюдав некоторое время из-под сомкнутых ресниц, королева кардинально пересмотрела первоначальное впечатление – не угловатый парнишка, а идеальный шпион. Маг, причем немалой силы, на мгновение порыв отбросил неприметный плащ, и Тамила успела заметить тускло блеснувший цеховой знак, прикрепленный к одежде, – десятилучевая звезда, перечеркнутая молнией. Она видела такой только однажды, и то в книге, довольно старом учебнике по истории магии, невесть как попавшей в руки. Сама она это искусство не изучала – дар крови правителей пассивен, и развить его невозможно, но определенный интерес к магии нашел отклик в душе. Тем более к магии боевой, ведь именно те, кто развивал эту сторону дара, имели право носить такой знак. Давался он далеко не каждому, а только тому, кто прошел все положенные испытания. Что там были за испытания, она не припоминала, всё же прошло довольно много времени, но тот факт, что только один из пяти соискателей удостаивался такого знака, говорил о многом.

При дворе боевые маги были не в чести. Во всяком случае, откровенно боевые. Тот же лорд Кайт неплохо разбирался в разрушительной стороне дара, но был так хорош в роли менестреля и преданного воздыхателя королевы, что о его принадлежности к магической братии многие забывали.

С того мгновения, как Мариф сообщил новость о смерти короля, прошло не больше часа. Туман, сгустившийся до состояния плотного облака, неприятно холодил кожу. Даже будучи собранными в тугую косу, волосы отсырели, и Тамила поняла, что начинает замерзать. Жаловаться было бессмысленно, потому королева в том же терпеливом ожидании сидела у дерева. Из обрывков разговоров по ту сторону костра она поняла, что именно этого все и ждут – чтобы густой туман полностью скрыл поверхность реки и можно было максимально быстро и осторожно переправиться. Плохо то, что в это время суток звуки разносятся намного дальше, но выбора не было – каждая минута промедления только увеличивала опасность. Преследователи не глупы, да и умеющие читать следы среди них точно найдутся, потому покинуть Орис нужно было до рассвета.

К Тамиле никто не обращался, да она и не ждала вовлечения в разговор. Мало того что им вообще стоит сохранять полное молчание из опасения выдать лагерь, о чем она вообще могла говорить с сопровождающими? Нет, королева поблагодарила мага за отвар легкой улыбкой, но даже спрашивать его имя не пришло в голову. Единственным, кто мог прямо обратиться к ней, был Мариф, но его одолевали совсем иные думы и проблемы. Несмотря на это, он всё же осведомился, не нужно ли ей чего? На что получил ту же вежливую улыбку и заверения, что королева ни в чем не нуждается.

Сейчас, когда выдалась минута просто подумать, не боясь отвлечься и тем самым подвергнуть свою жизнь опасности, Тамила попыталась вспомнить, что ей известно о новоиспеченном короле. Естественно, на трон он взойдет только через месяц, когда закончится траур и народ воздаст все полагающиеся почести усопшему правителю, но это ритуализм, важный для подданных, но никак не для реальной жизни двора. Тем более жизни политической.

Сафар довольно популярен в народе, этого не отнять, но… Советник его отца не менее уважаем, особенно среди магов и богатых купцов, а это уже сила, с которой приходится считаться даже самому отчаянному вояке, стремящемуся удержать трон. Сила государства в армии, да, но вот какая сложность – воины хотят есть, причем ежедневно. Обмундирование, оружие, транспорт, ежемесячное денежное содержание, полковые дома терпимости – в конце концов всё это огромные расходы, которые, случись правителю рассориться с самыми влиятельными и богатыми подданными, быстро до донышка исчерпают резервы государства. А в том, что шпионы Ориса с не меньшим рвением, чем их гаретские коллеги, докладывают о реальности угрозы со стороны северян, Тамила была уверена. И никто не рискнет в такой ситуации распустить хотя бы часть гарнизонов, чтобы немного сэкономить. Потому ссориться с теми, кто сдержанно, но все же не особо скрываясь, благоволит Марифу, наследник не станет. Он хоть порой излишне порывист и горяч, к тому же не раз вслух выражал недовольство тем фактом, что советник имеет слишком большую власть, но всё же не идиот.

Более того, Марифа выделял сам ныне покойный правитель как лицо, имеющее исключительное доверие короны. И в глазах народа советник пока никак не успел себя запятнать, потому уничтожать его открыто Сафар вряд ли рискнет. Ему ни к чему начинать правление с такого неоднозначного шага, как практически публичная казнь ставленника отца, а вот усилить свою и народную скорбь известием, что Мариф неосторожно свалился с лошади и сломал себе шею – вполне. Оступился и упал на кинжал. Случайно выпил предназначенный для кого-то другого яд. Или вообще покончил с собой, не перенеся смерти любимого повелителя. И подданные, погоревав, воспели бы того, кто пошел на смерть, желая и в Её чертогах сопровождать своего господина. Кстати, раньше существовал обычай, предписывающий наложницам усопшего монарха уходить вслед за ним, якобы, безутешные вдовы не мыслили жизни без возлюбленного. Вообще, учитывая, во сколько казне обходится содержание гарема, традиция не такая уж бесполезная.

Тамила мысленно усмехнулась, поняв, что мысли её зашли не туда.

В любом случае, теперь ход за Марифом, это понимала она, это понимает Сафар. Это понимает и сам уже бывший советник. Но каким будет этот ход? Оспорить право наследника? Тут же из мудрого и влиятельного дипломата он превратится в подлого бунтовщика, посмевшего посягнуть на священную власть носителя королевской крови, и подданные с гневом начнут проклинать предателя, не дождавшегося даже того, чтобы тело короля упокоилось в семейной гробнице. Или, того хуже, поддержат, ввергнув страну в гражданскую войну. Она никогда не бывает ко времени, но выбрать худший момент для раскола государства, чем нынешний, почти невозможно…

– Ваше величество, – объект её дум возник совсем рядом. – Пора.

Королева, лишь мгновение помедлив, кивнула, молча поднимаясь и стараясь не обращать внимания на разом вспыхнувшую во всем теле боль. Она, как старая подруга, фамильярно охватила спину и бедра, кинжальным ударом вонзаясь в основание черепа, отчего во рту тут же стало солёно. Похоже, медальон разрядился сильнее, чем предполагала Тамила – первые признаки привычного приступа она ни с чем не спутает. Ну, несколько часов продержаться будет не трудно, а вот потом станет гораздо сложнее. Потому к Дарию нужно добраться не позднее вечера, иначе все усилия окажутся тщетными.

Советник поддержал её под локоть и кивком показал на близкий берег. О том, куда он отправится позже, Тамила не собиралась спрашивать. Иногда информация бывает откровенно лишней. Но кое-что другое сказала:

– Если случится так, что вашим близким нужно будет найти безопасное место, они смогут укрыться в Гарете. Их примут с радушием и уважением.

О самом Марифе она не упомянула – глупо укрывать того, кто может оказаться врагом нового короля, хватало проблем с северянами, чтобы допускать даже малейшую возможность войны сразу на два фронта. И советник это прекрасно сознавал, потому склонился в легком поклоне:

– Благодарю за великодушное предложение, если возникнет такая необходимость, я приму его.

Значит, не примет.

Тамила тоже чуть склонила голову, давая знак, что его истинный ответ ей понятен. Но предложить была обязана хотя бы из благодарности за его помощь этой ночью.

Тихий плеск со стороны реки стал другим – более ритмичным, будто кто-то, стараясь не шуметь, работал веслами. Конечно, магией бы вышло куда как тише и эффективнее, но такое впечатление обманчиво – она оставляет пусть и кратковременный, но четкий след, и королева нисколько не удивлялась тому, что за пределами городских стен никто даже не пытался использовать дар.

Куда пропали сопровождающие, она не заметила. Вроде, только что были здесь, уничтожая следы лагеря, а через секунду они с Марифом оказались наедине. И уединение это было неправильным. Тревожным. Те же кусты, тихим шелестом ветвей переговаривающиеся с ветром, тот же запах воды, но было ещё что-то такое, отчего сердце застучало чуть быстрее, подстегиваемое предчувствием скорой беды.

И ощутила это не только королева – советник, мгновенно насторожившись, положил тяжелую ладонь ей на плечо, чуть пригибая к земле.

– Преследователи? – одними губами спросила она.

– Они уже рядом, поспешим, – так же практически беззвучно ответил он.

Чтобы понять этот шепот, ей пришлось встать вплотную, почти касаясь щекой ткани его плаща. Тамила всегда была крайне чувствительна к запахам, порой часами страдая от головных болей после официальных приемов с их какофонией тяжелых духов и благовоний. Сейчас же вдыхая едва ощутимые ароматы дыма и травяного отвара, исходящие от советника, признала, что он ей приятен. И запах, и сам Мариф. Но все же сделала шаг назад, не желая и дальше стоять столь непозволительно близко.

Земля в прямом смысле ушла из-под её ног, всё же следовало бы оглянуться, прежде чем отступать.

Уже падая, Тамила успела заметить, как поляну освещает нестерпимо-яркое пламя, сплошной стеной рвущееся к ним. Белое и безмолвное, так не похожее на живой огонь. Живым оно и не было, потому как источником служила не искра, а магия.

Удар о воду на мгновение оглушил, а ледяная темнота скрыла происходящее на берегу.

Холод обжигал не только снаружи, но и изнутри. Будто в груди разлилось злое ледяное облако, сжимая легкие, сводя судорогой мышцы и сбивая дыхание. Оно разрасталось, гася малейшие крохи тепла, безжалостно и неотступно промораживая насквозь. Обжигающим комком стынь прошлась по горлу, и Тамила судорожно закашлялась.

– Ещё! Дыши! – Безжалостная рука надавила на грудь, отчего облако лопнуло, напоследок обдав особо сильным приступом боли. Королева послушно содрогнулась вновь, но воды больше не было, только привкус какой-то болотной дряни на языке, отчего замутило ещё отчаяннее.

Веки поднимались с огромным трудом, ей показалось, что прошла вечность, прежде чем пришло осознание, что это темное пятно, склонившееся над ней, – советник.

– Вы меня слышите? – судя по тому, что слова прерывались клацаньем зубов, не одна она приняла бодрящие водные процедуры.

Губы повиновались так же неохотно, потому Тамила ограничилась медленным кивком. На зубах хрустел песок, а набрякшая коса оттягивала затылок, судя по тому, как болела кожа головы, именно за косу её и вылавливали из реки. Теперь же с неё текло за шиворот, так же, как и с промокшего платья, с каждой секундой отбирая последние крупицы тепла.

Каменные стены, такая же неровная земля, твердая и холодная. Пещера? Нет, над головой, неразличимые в темноте, шумят листья. Лицо ещё пылало после огненной атаки, если бы не упала в реку, вряд ли спаслась бы.

Тамила смутно припоминала, как ледяная вода сомкнулась над головой, ощущение паники и дезориентации – где верх, где низ, куда плыть? Мгновенно потяжелевшее и тянувшее ко дну платье. Чьи-то руки, вытолкнувшие на поверхность, не дающие снова уйти под воду… Потом темнота.

Когда Мариф начал бесцеремонно сдирать с неё ледяную ткань, только в первое мгновение хотела возмутиться, но быстро одумалась – если в ближайшее время не согреться, холод убьет вернее вражеского меча.

– Где они? – тихий хриплый голос лишь отдаленно напоминал обычную речь королевы.

– Мы в Гарете, те, кто попытался преследовать нас на реке, мертвы. – Рывком стянув неподъемную юбку, Мариф, чуть пошатнувшись, поднялся, помогая встать Тамиле. Не обращая внимания на то, что самому было не намного теплее, развернул темное, невзрачное на вид одеяло, отгораживая едва стоящую на ногах девушку.

Пытавшиеся преследовать… Значит, те, кто остался на территории Ориса, остались живы, иначе он не стал бы выделять это.

– Как скоро они приведут подкрепление? – Несмотря на холод, снимать нижнюю сорочку она не стала. Тончайший шелк высохнет и на теле, оставаться же полностью обнаженной в компании мужчины было совершенно немыслимо.

Одеяло из грубоватой кусачей шерсти ощутимо попахивало конским потом и оказалось восхитительно теплым. Тамила вцепилась в него изо всех сил, жмурясь от удовольствия. А ещё от того, что советник последовал её примеру, рваными движениями стаскивая камзол, и пусть в мутном предрассветном мареве трудно было что-то рассмотреть, стоило опустить глаза хотя бы из уважения к тому, кто спас тебя из реки. В том, что именно Мариф вытащил её на родной берег, она почему-то была уверена.

– Они не будут торопиться. – Шорох ткани через несколько мгновений стих. – Чтобы справиться с ними, в бой пришлось вступить моему магу.

Тамила досадливо прикусила губу, понимая, что сейчас сюда со всей возможной скоростью направляется пограничный патруль. Любое несанкционированное магическое искажение на границе строжайше отслеживалось, заставляя шпионов осторожничать, а контрабандистов совершенствовать навыки.

Радовало то, что патруль этот родной, гаретский. Но подчинялся он военачальнику, и как отнесется Хетт к обнаружению своей правительницы в такой, мягко говоря, неподходящей компании, предсказать не могла. Да, в той подслушанной беседе он был не сторонником союза с северянами, но и не отрицал его.

– Ваши спутники, они… живы?

– Да, они ушли на разведку. Ваше величество… – Мариф на мгновение запнулся, будто подбирая слова, чего ранее с ним не случалось, и Тамила в удивлении вскинула голову, пытаясь понять, что вывело из равновесия обычно невозмутимого советника. – Один из оставшихся в живых преследователей успел вас рассмотреть. Боюсь, новость о том, где и с кем вы находитесь, в самое ближайшее время облетит не только Орис, но и Гарет.

От нахлынувшего понимания, чем это грозит, Тамилу даже перестала бить дрожь. И не ужас был тому виной, а ярость. Не так страшно, если бы только в Орисе распространилась пикантная сплетня о тайной ночной встрече с советником, но в Гарете это сочтут неприкрытым предательством. Да ещё и такая несвоевременная смерть короля… Для наследника эта новость будет роскошным подарком – Тамила невольно скомпрометировала не только себя, но и Марифа. Пусть старый интриган умер своей смертью, повернуть это так, чтобы народный гнев обратился на уже бывшего советника, совсем несложно. Совместная война против северян была слишком давно, а напряженность в отношениях двух стран нагнетается уже не одно десятилетие, что уж говорить о двух последних годах, когда дипломатические отношения оказались практически разорванными. И даже если предложение снова выступить единой армией и будет высказано, вероятность его принятия становится ничтожной.

– У нас остается только один выход. Тот, ради которого вы и отправились в это рискованное путешествие. Народ падок на романтическую чушь и поверит во внезапно вспыхнувшие чувства, – голос советника звучал глухо и будто издали, прекрасно отражая, насколько Мариф вдохновлен подобной перспективой.

Он был прав, и Тамила это понимала. Легенды, в которых возлюбленные, скрываясь от не одобрявших эти отношения родителей, преодолевают преграды и запреты, всегда популярны. Чем беднее и необразованнее люди, тем с большей охотой слушают подобные истории, веря в искренность чувств героев. Те же, кто больше разбирается в политике, сочтут, что персонажи этой сказки решили возродить давно утраченное доверие между народами, и это тоже неплохо. Скорее всего, Тамилу сочтут доверчивой дурочкой, поверившей в любовь там, где правит голый расчет, Марифа – опытным интриганом, что, впрочем, не так уж далеко от истины, обольстившим правительницу ради короны. Народ Гарета, пусть и не будет в особом восторге от личности супруга королевы, вздохнет с облегчением от новости, что теперь у них есть король. Пусть не свой, не родной, но и не чужестранец, от которого неизвестно чего стоит ожидать. Орисцы и вовсе проникнутся уважением к тому, кто смог без крови и ущерба для казны договориться со своенравным соседом.

Они оба только выиграют от всей этой ситуации, нужно только подать её правильно. Но почему-то понимание, что, несмотря на непредвиденные трудности, итог окажется именно таким, каким и задумывался, не приносило радости.

– Вы правы, – она теснее сжала пальцы, впиваясь ногтями в одеяло. Горло нестерпимо саднило, приходилось прикладывать усилия, чтобы слова были различимы. – Это действительно выход, но… – Королева секунду поколебалась, прежде чем продолжить. – Принимая меня в жены, вы должны будете поклясться, что не имеете в душе и сердце желания навредить Гарету. Если обманете, корона уничтожит вас во время ритуала бракосочетания. И это не метафора.

– Я не стану умышленно вредить Гарету, но и свою родину не предам. Единственное, что могу твердо пообещать, так это то, что постараюсь любыми способами избежать войны между нашими народами.

Несмотря на крайнюю расплывчатость ответа, Тамила устало кивнула, прилагая определенные усилия, чтобы удержаться на ногах.

– Думаю, этого будет достаточно. От себя же хочу взять ещё одно обещание. Обстоятельства таковы, что я возведу вас на престол, сама же объявлю себя консортом. Если Венец правителей примет клятву, никто не сможет оспорить ваше право быть королем. И когда меня не станет, вам надлежит взять в жены дочь одного из членов Совета. Ваше дитя должно иметь хотя бы половину гаретской крови.

– Этот разговор преждевременен. – Он подошел ближе, бледное лицо выделялось на фоне предрассветной тьмы светлым пятном. Выражения его глаз королева рассмотреть не смогла, отметив только плотно сжатые губы. Не так она представляла себе предложение стать женой, пусть с малых лет и понимала необходимость политического брака. – Ваше величество, согласны ли вы принять моё предложение руки, позволить быть вашим мужем, опорой и защитником?