Эпизоды любви

Так, разговаривая о мелких случайностях, которые порой могут играть огромную роль в жизни каждого человека, они дошли до ее дома.

– Ну вот, кажется пришли, – Саша указала на небольшой деревянный одноэтажный домик, прятавшийся в глубине сада под развесистыми заснеженными яблонями.

– Ну надо же, красота какая, – поразился Андрей Владимирович, – Совсем как в деревне. И ведь не скажешь, что почти в центре города.

– Это вы у нас еще летом не были, – улыбнулась Саша, – Знаете, как у нас тут соловьи поют. Ну ладно, до свидания. Спасибо, что проводили, – Саша протянула Андрею Владимировичу руку.

– Пока, счастливых праздников, – Андрей Владимирович пожал маленькую ладошку, и повернулся, чтобы уйти.

– Кстати, – окликнула его Саша.

– Да? – обернулся он почти на ходу.

– В этой тетради тоже есть стихи про мишку.

– Спасибо, прочту, – помахав на прощание рукой, он поспешил домой, и уже через десять минут поворачивал ключ в замочной скважине.

Осторожно, чтобы не разбудить сына, он открыл дверь и включил в коридоре свет. И почти тотчас же услышал в зале быстрый топот, несущихся к нему, детских ног. Дверь в коридор резко распахнулась, пролетела широкой сверкающей дугой мимо Андрея Владимировича, и, ударившись ручкой о стену, жалобно звякнула стеклянными вставками. На пороге появился Юрка, в оранжевой, в машинках и мячиках, рубашке, коричневых, вытянутых на коленках колготах, и вязанных шерстяных носках. Из-под длинной русой челки искрились широко раскрытые карие глаза.

Папа пришел! – раздался его радостный вопль, и с разбега, подпрыгнув, сын бросился в объятия отца. Да так быстро, что Андрей Владимирович, подхватывая его под мышки, даже не успел выпустить из рук дипломат. Поспешно чмокнув папу в обе щеки и в губы, Юрка вывернулся как червяк, так, что Андрей Владимирович, чудом не уронив, лишь в последний момент смог поставить его на пол, и сразу полез в пакет. – Что принес? – комнату снова огласил радостный детский вопль. Это Юрка нашел мишку, которого Андрей Владимирович вместе с подарком планировал спрятать в новогоднюю ночь под елкой. Вслед за сыном из комнаты в коридор вышла жена. Она мимолетным взглядом окинула подвыпившего мужа, отметив про себя сбившуюся на бок норковую шапку и выправившийся из-под куртки пушистым цветком мохеровый шарф.

– Хорош! – оценила она его внешний вид, вытянула вперед руку и раскрытой вверх ладонью указала на пакет. – Ты что, не мог спрятать? – неслышно, почти одними губами произнесла она.

Андрей Владимирович также одними губами, активно помогая себе жестами и мимикой, ответил, – Кто же знал, что он не спит?

– Мама, папа еще конфет купил, – радостно сообщил, копающийся в пакете Юрка.

Катя выразительно постучала себя указательным пальцем по лбу.

– Это я не купил, – начал выправлять ситуацию Андрей Юрьевич. – Представляешь, иду себе с работы, – продолжал он, растягивая слова, чтобы успеть придумать продолжение, – И вдруг мне навстречу…

– Кто? – перебил его коротким вопросом сын.

– Ну, ты подумай сам, кто?

– Лисичка, – нашелся Юрка. (Лисичка всегда ему приносила всякие вкусности).

– Нет, не лисичка.

– А кто?

– Ну, зимой кто ходит? В красной шубе, в белых валенках, с бородой?

– Дед Мороз?!

– Правильно. Дед Мороз.

– И что он тебе сказал?

– Остановился он, и говорит, – продолжил Андрей Владимирович голосом Деда Мороза, – «А не Вы ли папа мальчика Юры, что из этого дома»?

– А ты?

А я говорю, – Я.

– А он?

– А он говорит, – «Передайте ему тогда этот подарок». И дал мне медведя и кулек конфет.

– Почему?

– Что почему? – устал отвечать на вопросы Андрей Владимирович.

– Почему тебе отдал? Деды Морозы подарки всегда под елку кладут.

Незадачливый отец только пожал плечами. – Спешил, наверное, – сделал он осторожное предположение. – А тут как раз я шел, вот и отдал. – Андрей Владимирович хотел подкрепить свою весьма шаткую теорию еще каким-нибудь неопровержимым фактом, но, видимо удовлетворенный его ответом сын, больше не слушая, потащил пакет в комнату.

– Только не это, – воскликнула Катя, когда посреди комнаты содержимое кулька самым бесцеремонным образом было вывалено на ковер. – Уже поздно. Спать пора, – обратилась она, то ли к сыну, то ли к мужу.

Но было действительно поздно. Деловито копаясь, Юрка уже начал раскладывать конфеты, сортируя их по кучкам. Желая сэкономить время, Андрей и Катя волей-неволей присоединились к этому увлекательному занятию.

– Слушай, у вас какие подарки хорошие, – удивилась Катя, когда на ковре в большие и маленькие кучки были разложены все конфеты и сладости. Школьный Катин подарок был не в пример тоньше, да и прежние заводские подарки Андрея, значительно уступали нынешнему по ассортименту и весу.

– А ты думала. Работаем. Для вас, между прочим, – Андрей обнял, сидевшую рядом жену, и чмокнул в губы. Юрка покосился на целующихся родителей.

– Не подлизывайся, – Катя слегка отстранилась от мужа. Она уже перестала сердиться, и тон ее был скорее не отталкивающий, а заигрывающий. – Так, мужчины, давайте уже закругляться. Юра! Завтра конфеты будешь есть. Сейчас уже поздно. Быстро на горшок, и спать, – и она начала ссыпать конфеты обратно в кулек.

Андрей, подхватив сына одной рукой под грудь, а второй – под бедра, понес его в спальню.

– Полетели, полетели, – облетая, попадавшиеся на пути предметы, Андрей закладывал широкие виражи, сопровождая маневры характерными звуками работающего мотора.

Юрка расставил в стороны руки и тоже затарахтел как заправский самолет.

– Только не надо ребенка разгуливать, – Катя взяла мишку, намереваясь посадить его на стол.

– Мишку мне! – закричал, увидевший ее движение, Юрка.

– Возьми, – она протянула игрушку сыну. «Самолет» медленно развернулся, и, подлетев к маме и чмокнув ее в щеку, взял на борт нового пассажира, после чего плавно произвел посадку на взлетной полосе детской кроватки.

– Спокойной ночи, – Андрей Владимирович, укрывая сынишку одеялом, поцеловал его в губы.

– Папа, – шепотом позвал Юрка.

– Что?

– Почитай.

– Спи, поздно уже.

– Ну самую капельку, – жалобно попросил малыш. Он высунул из-под одеяла тоненькую ручку, и, сложив большой и указательный пальцы, показал, какую маленькую капельку надо почитать.

– Что тебе почитать? – Будучи в хорошем расположении духа, Андрей Владимирович был готов уступить просьбе сына.

– Сказку, – тут же устраиваясь слушать, сообщил Юрка. Он, крепко обнял мишку, и, почти с головой, залез под одеяло. И теперь на подушке оставались только две пары карих глаз и два маленьких носика. Один – медведя, а один – Юркин.

– Нет, сказку это долго. Мама заругает.

– Тогда стихотворение.

– Какое?

– Про мишку, – Юрка крепче прижал к себе нового друга.

– Про мишку? Ну давай про мишку, – вспомнив Сашины слова, Андрей Владимирович принес в комнату зеленую тетрадь, и, раскрыв, начал искать стихотворение. – Ага. Вот.

– Мишка дремлет на твоей подушке, – начал Андрей Владимирович.

– Да, – подтвердил, обнимающий мишку, Юра.

– Твой любимый и старинный друг, – продолжил чтение отец.

– Да, – снова согласился с ним, сын.

– Не смотри на то, что он – игрушка, – Андрей Владимирович сделал паузу.

– Да, – вставил свое слово Юрка.

– Он мудрее многих, кто вокруг, – закончил четверостишие отец.

– Да.

Так они и продолжили чтение. Андрей Владимирович читал строчку, делал паузу, а Юрка тотчас вставлял свое неизменное «Да».

– Если тебе весело – смеётся.

– Если страшно – отведёт грозу.

– Он щекой своей к тебе прижмётся,

– И впитает горькую слезу.

– Он такой же, как и ты, проказник.

– И сластёна, в точности как ты.

– Помнишь, он однажды в мамин праздник.

– Съел пирог и уронил цветы.

– Когда?

– Что когда?

– Когда пирог съел? – шепотом поинтересовался Юрка.

– Ну может он не ел? – предположил Андрей Владимирович.

– Ты же сказал, что съел.

– А может это стихи не про твоего мишку?

– А про какого?

– Ну, про какого-нибудь другого, совсем незнакомого медведя, – отец выжидательно посмотрел на сына. Юрка задумался.

– Нет, про моего, – сказал он уверенно после небольшой паузы.

– Ну, тогда не знаю, когда он пирог съел, – признался отец.

– Надо у мамы спросить, – нашелся смышленый малыш.

– Спроси, – согласился с ним Андрей Владимирович. – Только не сейчас. Ну что мы будем стихи слушать, или вопросы задавать?

– Читай, – разрешил сын, и они продолжили.

– Все на друга твоего ругались.

– Только ты мишутку пожалел, –Юрка засопел, переживая за своего друга.

– И боялся, чтоб не догадались,

– Что и ты один кусочек съел.

– Скоро ты, конечно, повзрослеешь,

– Улетишь в далёкие края,

– А когда назад домой приедешь,

– Уже будут новые друзья.

– Но однажды, вдруг, из-за комода

– Ты достанешь мишку своего

– И поймёшь, все прожитые годы

– Ждал он возвращенья твоего.

– Как и прежде, он к тебе прижмётся,

– И расскажет, как же он скучал.

– И слеза внезапно навернётся, – из-под одеяла послышались всхлипы.

– Это вновь оттаяла душа.

– Не бросайте старые игрушки -

– Ваших самых преданных друзей.

– Пусть они на вышитой подушке

– Вспоминают детство без дождей.

– А пока ты все еще ребёнок,

– Мишку посильнее обнимай.

– Спи – усни, мой ласковый котёнок.

– Спи – усни, сыночек. Баю – бай.

Андрей Владимирович, сам растрогавшись, поцеловал сына в мокрые от слез глаза. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептал, глотающий слезы, Юрка.

Андрей Владимирович заложил прочитанную страничку первым, попавшимся под руку листком, положил тетрадь на стоящий у окна письменный стол, и, выходя из спальни, щелкнул выключателем.

– «Спокойной ночи», – услышал он за своей спиной. Это Юрка пожелал хорошего сна своему новому другу.

– Что у тебя с глазами? – поинтересовалась Катя, когда Андрей Владимирович вышел из детской. Закутавшись в плед и поджав ноги, она сидела на диване, и, грызя яблоко, проверяла тетради.

– Так, ничего, стихи Юрке читал, – уклонился он от прямого ответа.

– Спит? – Катя кивнула на дверь.

– Засыпает, – Андрей сел на диван и обнял жену.

– Ты что! – заволновалась супруга. – Он же один не заснет.

– Заснет. Он у нас уже взрослый. И к тому же он не один. У него теперь есть друг.

Глава V. Праздники и будни

На следующее утро за пятнадцать минут до начала рабочего дня Углов уже стоял на крыльце офиса. Войдя с морозной свежести зимнего воздуха в помещение, он поморщился от ударившего в нос кислого запаха вчерашнего застолья, смешанного с витавшими в воздухе алкогольными парами и остывшим табачным дымом.

– Брр, какая гадость, – бросил он вместо приветствия сторожу. – Курили что ли здесь?

– Николай Сергеевич хулиганил, ага. Ничего не могла с ним поделать, – посетовала словоохотливая тетя Маша. – Разошелся тут, ну просто страсть. Насилу уж его выпроводили.

– Сегодня-то пришел?

– Где там! Давеча так нахрюкался! Хорошо, если к обеду оклемается, а то вообще не придет. Он вечор совсем негодён был, – Мария Ивановна горестно покачала головой.

Андрей Владимирович постарался сохранить серьезное выражение лица. – В остальном все нормально? Без происшествий.

– Да все слава Богу.

– Ну и хорошо. Я что ли первый? – спросил Углов, прислушиваясь к непривычной тишине.

– Да нет, Александра Владимировна чуть свет пришла. Прибралась. А так – да – первый.

Андрей Владимирович усмехнулся. – Мария Ивановна, а что это вы Захарову по имени, отчеству величаете? Она же вам во внучки годится.

– Да уж так. Человек она больно уважительный.

Углов прошел в свою комнату, где застал Сашу, раскладывающую по большим полиэтиленовым пакетам костюмы Деда Мороза и Снегурочки.

– Доброе утро.

– Здравствуйте, Андрей Владимирович.

– Лихо вы вчера с Дедом Морозом и Снегурочкой придумали, – Углов кивнул на пакеты с костюмами. – Не ожидал.

– Старались.

– А костюмы где взяли?

– Места надо знать, – улыбнулась Александра. – У меня знакомая в кукольном театре работает, вот и одолжила.

В комнату друг за другом вяло вошли Антон и Юля, и, поздоровавшись, и раздевшись, нехотя расселись по своим местам. Окинув, обычно чересчур активную, но, сегодня инертную, парочку взглядом Андрей Владимирович подумал – «Они всегда что ли вместе ходят?», но промолчал. Втянув носом, прокисший за ночь воздух, Юля поморщилась, и, дотянувшись до Антона, дернула его за рукав.

– Антон, – прошептала она покачнувшемуся, и чуть не упавшему со стула от неожиданного рывка молодому человеку, – Воняет как. Да? – она сморщила свой маленький носик, отчего стала похожа на неизвестной породы комнатную собачонку.

– Это, наверное, Андрей Владимирович с Александрой Владимировной напукали, – тихо, чтобы никто кроме Юли его не услышал, высказал свое предположение сонный Антон. – Они первые пришли.

– Антон, ты дурак, – громким шепотом возмутилась доверчивая девушка. – Это после вчерашнего так пахнет.

– Да? Не может быть! – искренне удивился Антон, и не дожидаясь ее ответной реакции обернулся к сидящему у окна директору. – Андрей Владимирович, а до скольки мы сегодня работаем?

– Да часов до двенадцати, думаю. Не позже. Девочкам же еще прически делать, угощение готовить к новогоднему столу.

– Андрей Владимирович, а что сегодня делать? – спросила, лениво переобуваясь, Юля.

– Как «Что делать?», – удивился Андрей Владимирович. – Работать. У вас что, дел нет? Сегодня обычный рабочий день. Только сокращенный до обеда, – добавил он после паузы.

– Так сегодня же не работает никто, – возразил Антон.

– И что не работает? Мы-то работаем.

– Как работать, если на том конце трубку со вчерашнего дня уже не берут? – поддержала своего друга Юля.

– А если берут, то на после праздников отсылают, вяло продолжал нудить Антон.

– Так, кончайте ныть, – вмешалась в разговор Саша. – Посмотрите, если есть дела незаконченные – закончить, кого еще не поздравили – срочно поздравить.

– Бумаги разберите. И подумайте, чем после нового года будете заниматься, – дополнил Андрей Владимирович.

– И рабочие места в порядок приведите, грязью все заросли, – добавила Александра.

– Все. Загрузили по полной программе, – пробурчал Юле Антон. Та, молча, кивнула головой.

– Работаем! – подстегнув ребят, Андрей Владимирович вышел из комнаты, чтобы проверить явку остальных сотрудников и раздать задания. Хотя прекрасно осознавал «Какие могут быть задания в последний день года»?

В холле, на своем рабочем месте уже сидела Оля, болтая с двумя новыми сотрудниками, нанятыми два месяца назад в помощь Николаю Сергеевичу и Галине Петровне. И хотя вид у них был несколько помятый, но настроение, похоже, было отличное. Судя по всему, они живо обсуждали подробности вчерашнего вечера.

– Ну как вечер удался? – поинтересовался, проходя мимо, Углов.

– О! Все было просто супер! – откликнулась Оля. – Жалко только, что вы рано ушли. Там такое началось.

– Что? Много пропустил?

– Да нет, ничего такого там не было, – вступил в разговор новенький Олег. – Просто классно было. Танцевали все.

– Николай Сергеевич такой веселый был, – поддакнула Оля.

– Наслышан, наслышан, – Андрей Владимирович прошел в кабинет бухгалтера.

Толкнув дверь, он оглядел пустое помещение. – «Странно. Вещи вроде на месте. Куда же она делась»? Он прикрыл дверь бухгалтерии, и, пройдя по совсем короткому коридорчику, распахнул дверь в комнату, в которой размещались отдел сувенирной продукции и СМИ, а если уж быть совсем точным, Николай Сергеевич и Галина Петровна. Зная, в каком состоянии был вчера Николай Сергеевич, он ожидал увидеть комнату пустой, но к своему удивлению обнаружил в ней весьма теплую компанию в лице обоих супругов и Натальи Алексеевны. Сидя за столом, накрытым остатками вчерашнего пиршества, они держали в руках налитые рюмки.

– На ловца и зверь бежит, – встретил Углова Николай Сергеевич. Ну-ка девчонки, налейте своему директору.

– Нет, Наталья Алексеевна, не надо, – остановил он взявшую в руки бутылку бухгалтера, и, уже обращаясь к Николаю Сергеевичу, добавил, – А мне сказали, что ты заболел вроде, – Он постарался смягчить формулировку тети Маши. – Сказали, что не придешь?

– С чего это мне болеть, – не понял подколки Николай Сергеевич. – Может, все-таки, похмелишься?

– Нет, спасибо, мне еще за руль, – соврал, чтобы к нему больше не приставали, Углов.

– Ну, смотри. Так, девочки. За новый год! – и дружная троица чокнулась рюмками.

Атмосфера в комнате была какая-то умиротворенная, спокойная, почти домашняя. Люди просто с удовольствием расслаблялись после вчерашнего бурного праздника. Посидев какое-то время в теплой компании, и, узнав из первых уст все подробности пропущенных событий, Углов направился к себе в кабинет. Уходя, он бросил веселой троице, – Я чувствую, сегодня у вас настроение нерабочее, поэтому допивайте, и можете по домам. Пойду остальных отпущу. Что им сидеть, в самом деле.

– Ну, мы-то еще посидим. Дамы, вы как? – Николай Сергеевич обвел взглядом умиротворенных женщин. Те закивали головами.

– Только недолго. Хорошо? Чтобы Мария Ивановна на вас не жаловалась.

– Да мы, буквально, пол часика посидим, и разойдемся, обернувшись, заверила Углова Наталья Алексеевна.

В фойе Андрей Владимирович застал Олю, Олега, Семена и Юлю с Антоном, сидящими тесным кружком вокруг небольшого журнального стола с чайными чашками в руках. На столе, полусъеденным Колизеем, возвышался вчерашний торт.

– Вы что – дела уже закончили? – обратился он к ребятам. Те в ответ, то ли кивнули, то ли пожали плечами.

– Андрей Владимирович, – услышав его голос, в фойе выглянула Александра, – Они все сделали.

– Точно?

– Точно, – заверила Углова их молодая начальница.

– Тогда все могут быть свободны, – неожиданно для сотрудников, объявил директор. – Еще раз всех с наступающим Новым Годом. Увидимся после праздников, – и он прошел в свою комнату.

– Ничего на столе не оставляйте! – услышал он за спиной Сашины распоряжения. – Торт доедайте, чашки за собой вымыть!

– Оля доест, ей уже немного осталось, – Семен показал на полусъеденный торт, а затем похлопал Олю по животу, – Вот он весь где.

– Семен, ты с ума сошел, по животу хлопать, я же поела, – обиделась Оля.

– Кто ты? – не поняла Юля.

Антон хмыкнул и подмигнул стоящей в дверях Саше, мол, слушай, что дальше будет.

– Кто я? – не поняла Оля.

– Ты сказала, ты кто?

– Ничего я не говорила. Я сказала, чтобы он по животу меня не хлопал, потому что я же поела.

Юля непонимающе взглянула на Антона. – Антон, ты понял, что она опять сказала?

Антон рассмеялся. – Все правильно ты, Юля, расслышала. Была у нас в конторе одна Еёбыла, а теперь еще и Жепоела завелась.

– Сам ты Жепоела, – обиделась Оля.

– И Еёбыла, – поддакнула Юля, наступая на Антона.

Антон, отступая спиной к своей комнате, только хитро покачал пальцем, – Нет, нет, Юлечка, это как раз ты Еёбыла, а ты, Олечка, Жепоела. Вы случайно не сестренки? – Воздух буквально сотрясся от ребячьего гогота.

Юля с кулаками набросилась на Антона, но тот, влетев мимо Саши в комнату, выхватил из шкафа куртку, одновременно бросил «До свидания» Андрею Владимировичу и, попридержав Юлю за руки, опять протиснулся в дверь и выбежал на улицу. Юля тут же последовала его примеру. За ними на очереди были Семен и Оля.

Андрей Владимирович лишь удивленно бросал взгляды на ребят, одного за другим суматошно хватавших вещи и моментально исчезавших за дверью.

Когда в дверях последним из дружной компании показался Олег, Саша лишь молча покачала головой и указала на неубранный стол. Тот, поняв, так же молча развернулся и со вздохом начал собирать посуду.

– А ты что не идешь? – обратился Андрей Владимирович к Саше, когда через несколько минут Олег хмуро попрощавшись покинул помещение. – Новый год где встречаешь?

– Сейчас пойду, – Александра переобулась, и достала из шкафа свою шубку. – Мы с подругами собираемся отмечать.

– Одни?

– В смысле?

– Ну, без парней? – Андрей Владимирович тоже начал одеваться.

– Почему без парней? – удивилась Саша. – С парнями.

– А говоришь: «С подругами»?

– Ну, просто, мы с девчонками в институте вместе учились, а с мальчишками я уже через них познакомилась. А вы где отмечаете?

Разговаривая, они вышли в фойе, закрыли на ключ дверь комнаты, и, попрощавшись с теплой компанией в лице Николая Сергеевича и двух его спутниц, вышли из офиса.

– Да я дома хотел, а жена в деревню зовет, – продолжил уже на улице Андрей Владимирович. – У нее там все родственники: дяди, тети, сестры, племянники.

– И что решили?

– Да ничего еще не решили. Это ее вчера спонтанно пробило. А так, нас, в общем-то, никто туда и не приглашал.

– В деревне сейчас, наверное, хорошо. Всегда мечтала Новый Год в деревне встретить, – призналась Саша. – А что, без приглашения нельзя?

– Да не знаю. Как-то неудобно. Нас там никто не ждет, а мы тут заваливаемся.

– А они что, не обрадуются?

– Почему не обрадуются? Но, все равно как-то…

– А вы нарядитесь Дедом Морозом и Снегурочкой. Представляете, какой сюрприз для них будет.

– Слушай, это идея. А костюмы где взять?

– Да вот эти возьмите, – Саша протянула Углову два огромных пакета.

– А тебе не надо их возвращать? Сейчас ведь в театре самый сезон, а я тебе их сумею вернуть только после праздников.

– Да они старые. Списанные уже, – улыбнулась Саша. – Думаете, мне бы там новые дали? Они для себя их хранят на всякий случай.

– А тебе самой не понадобятся? Может, вы со своей компанией нарядитесь?

– Нет, мне уже вчерашнего вечера хватило. Ну, так что, возьмете? Я уже устала держать.

– Давай. Спасибо тебе большое.

– Да, не за что.

Попрощавшись с Сашей, Андрей Владимирович со всех ног припустил домой, представляя, как обрадуется Катя.

Открыв дверь и увидев мужа с пакетами, Катя только вздохнула.

– Это у тебя что? Опять работу на дом взял?

– Ты в деревню ехать не передумала?

– Да я еще и не думала. Ты вчера промолчал.

– Вчера промолчал, а сегодня говорю. Едем. Гляди, что у меня есть, – и Андрей Владимирович начал доставать из пакетов новогодние костюмы.

– Слушай, красота какая! Где взял? – набросив на себя одеяние Снегурочки, Катя прошлась перед зеркалом.

– Места надо знать. Только давай поедем вечером, чтобы к самому новому году подгадать. Представляешь, все уже за столом сидят, а тут – мы.

– Да мы раньше и не успеем. Надо будет гостинцев купить, с мамой договориться, чтобы с Юрой посидела. Вещи еще надо собрать, – Катина активность начала набирать обороты. – Ты не раздевайся, – остановила она Андрея. – Иди за машиной в гараж, а я пока приведу себя в порядок, поедем на рынок. Слушай, Андрей, – окликнула она его уже на лестнице. – А в чем же я поеду, мне же надеть совсем нечего.

– Начинается песня, – простонал, сбегающий по ступеням муж. – Придумаем что-нибудь, – крикнул он вверх.

Чем дальше машина отъезжала от города, тем выше становились сугробы. Местами они почти достигали крыши старенькой девятки, так что автомобиль двигался в сплошном, без малейших разрывов, белом коридоре. Его неровные стены сверкали в свете фар цветными искрами, создавая ощущение сказки. Дворники, под задумчивую музыку автомагнитолы, мерно сбивали с лобового стекла огромные белые хлопья свежего пушистого снега.

– Какая красота! – любуясь искрящимися сугробами, вздохнула Катя. – В городе такого не бывает. Посмотри, снежинки какие огромные.

– Как бы дорогу не занесло, – забеспокоился Андрей. Застрянем где-нибудь посредине.

– Ну и что, – нимало не расстроилась Катя, – Будем Новый Год в машине отмечать. У нас собой все есть. И шампанское и фрукты.

– Ага, а утром найдут в машине два окоченевших трупа Деда Мороза и Снегурочки, – мрачно пошутил Андрей, и сам улыбнулся, представив описанную картину.

– А мы будем друг друга согревать, – не сдавалась Катя.

Андрей Владимирович остановил машину. – Давай переоденемся, а то дальше одни деревни пойдут, негде будет.

Достав с заднего сиденья костюмы, чтобы не мерзнуть, они попробовали переодеться прямо в салоне.

– Нет. Ничего не получится, – через некоторое время безуспешных попыток, констатировал Углов. – Надо выходить.

Они вышли из тепла машины на пронизывающий холод улицы, и, путаясь в трепещущих на ветру длинных полах новогодних костюмов, с трудом натянули их на себя поверх одежды.