Эротика с аффектом

Отложенная беседа

Алексей Зелепукин

Обложка была создана при использовании ИИ Dream и Adobe Photoshop.

Несвоевременность вечная драма, где есть он и она.2

Вечерний город накрыл снегопад. Большие хлопья мотыльками кружили в жёлтом свете уличных фонарей. Деревья и ели одели белоснежные кружева. Было что-то неуловимо-сказочное в этом снегопаде. Что-то волшебное. Белое полотно утаило серость улиц и грязь большого города. Ночь прикрывала его своим покрывалом, нежно и бережно, словно мать уставшее чадо. Город всё же освещал ночь неоном рекламных щитов и шрапнелью вечерних окон.

Все спешили домой. Все, кроме него. Он устал. Неделя выдалась тяжёлой. Финальный аврал, всегда сопутствующий завершению проекта, вымотал окончательно. Тело молило об отдыхе, но мозгу нужна была разрядка. Он вышел из транспорта, не доехав одну остановку до дома. Взяв латте в киоске, он неспешно зашагал по невинной белизне зимнего покрова.

Кофе уже давно горчил одиночеством молодого человека. Но карьера и финансовый успех требовали концентрации сил и постоянных командировок. Тут не до отношений с женщинами. Даже давняя школьная подруга перестала с ним общаться. И было бы из-за чего. Сказал ей, что не верит в любовь. Делов-то! Да и как в неё верить? Только в любви он чувствовал себя настоящим и нужным человеком. Рыцарем готовым прийти на помощь каждый раз. Но…

Всегда есть – «но». В любой реке есть подводные камни. Особенно, если эта река молода, как горный родник, что несётся сквозь скалы. Когда-нибудь он заработает достаточно средств, чтобы перевестись в местный отдел и осесть, наконец, на месте. Пусть ценой меньшей зарплаты, зато пять дней в неделю с восьми до пяти и никаких отлучек, командировок или сверхурочных. Тогда он, наверное, всё-таки сможет признаться ей в своих чувствах. А пока они друзья. Лучшие друзья.

Да и вряд ли такая, как она, могла думать о нём в каком-то другом смысле. Они вместе уже давно и между ними не было тайн, которых он бы не знал. Или секретов, о которых не ведала она. Кроме одного, – самого важного.

Вместе они прошли через взросление, делились впечатлениями о первых поцелуях и близости. Она всегда смотрела на него как-то странно, не так, как на других парней. И это его пугало. Он боялся. Невероятно боялся, хотя сам даже не понимал, чего именно. Наверное, просто обидеть её. Кто же знал, что ответ на вопрос: «Верит ли он в любовь?», заставит её забыть о нём. В голове снова возник её образ. Он думал о ней каждый день, не в силах перестать вспоминать и клясть себя за неосторожные слова.

Под гипнозом сладких дум и несбыточных грёз, он дошёл до подъезда. Пальцы автоматом набрали пароль. Дверь, скрипнув, отворилась. Из подъезда вдруг донёсся аромат её тела, который фантомно мучил его по ночам. Он мотнул головой, стряхнув с себя нелепую надежду о близости, и стал подниматься по лестнице, гремя увесистой связкой ключей.

*

Зима уже подходила к концу, оставив рождественские морозы в прошлом. В воздухе едва уловимо пахло весной. Бутылка дорогого вина и нарезанные фрукты терпеливо ждали своего часа на журнальном столике. Ароматные свечи горели, наполняя спальню сладостным запахом, играя бликами на хрустале фужеров.

Устав от скромности, этикета и правил приличия, она просто хотела забыться в его объятиях, сойти с ума от его неумелых, корявых, но искренних комплиментов. Ждать… Она и так ждала чего-то всю свою жизнь. Намёка, удачного момента, подходящего случая… Хотя бы красноречивого взгляда. Но ничего не менялось.

Френдзона – дамоклов меч современной цивилизации. Толерантность и эмансипация лишили этот мир былой прелести, дикой жажды жизни. Она решила, что с неё хватит и решила взять судьбу в свои руки, понимая, что больше не может, да и не хочет ждать.

Незваной гостьей она вторглась в его холостяцкую берлогу и решила навести там свой порядок, сделать сюрприз ко дню всех влюблённых. Для них обоих. Она не могла дождаться вечера, томясь в предвкушении ночных непристойностей, постоянно представляя, как его губы нежно касаются её кожи. Ей очень хотелось сделать этот вечер незабываемым. Таким, чтобы страсть раскалённым клеймом отпечатала эту ночь в памяти.

Жар вожделения пылал словно магма в жерле вулкана. И только одно могло заглушить этот огонь. То, о чём она так долго мечтала бесконечными долгими ночами. Судорога сводила её тело, при одной только мысли о его достоинстве. Не счесть, сколько раз она представляла себе этот момент. Нижнее белье уже давно промокло, пока она лежала на льняных простынях, усыпанных лепестками цветов, застилавших пышную постель.

Мягкая ненавязчивая музыка лилась из колонок, которые порождали кристально чистый звук. Она игралась с громкостью, пытаясь выставить её так, чтобы слышать его шёпот и в тоже время закамуфлировать собственные стоны. Каждая деталь была для неё важна, ей хотелось, чтобы всё прошло идеально.

Шёлк откровенного халата ласкал кожу, усугубляя и без того неимоверный накал страсти. Она хотела его до темноты в глазах, до боли в сердце, до неконтролируемого головокружения. Одна лишь мысль о возможной близости доводила её до исступления.

Рука невольно потянулась вниз и коснулась врат рая. Истома наполнила её лоно соком жизни, а дрожь пробежала по телу. Голова в очередной раз закружилась, пелена застлала глаза, дыхание сбилось. Ох, как же томительно долго шло время! Она стиснула зубы, борясь с желанием продолжить. Он вот-вот должен был появиться, нельзя было портить сюрприз, как бы сильно ей ни хотелось приласкать себя.

Саксофон в колонках умолк, как раз в тот момент, когда в двери щёлкнула замочная пружина. Тяжёлые шаги возвестили о приходе огромного хозяина этой холостяцкой берлоги. Он остановился в прихожей, словно дикий зверь, учуяв присутствие незваной гостьи.

У неё не осталось сил ждать, да и смысла в этом уже никакого не было… Смело распахнув халатик, она вышла к нему, чувствуя, как земля уходит у неё из-под ног. Хотя, вернее сказать, выбежала, бросившись с разбегу в его медвежьи объятия. Она торопливо покрывала его лицо поцелуями, пока её уста, наконец, не коснулись его губ. И всё казалось таким правильным, словно её место всегда было рядом с ним.

Его руки легко отыскали торчащие пики сосков, а ладони накрыли грудь, слегка сжав. Хриплый стон слетел с её губ, толкая его вперёд, подсказывая, что им ни в коем случае нельзя останавливаться. Она почувствовала, как в его штанах пробудился зверь. Могущественный стержень, одним своим присутствием превращающий её в покорную рабыню.

Она медленно опустилась на колени глядя ему прямо в глаза, пальцы дрожали, но привередливая пряжка всё-таки поддалась. Но он не дал ей осуществить задуманное. Подняв девушку на руки, он мелкими шагами, стараясь не запутаться в спадающих джинсах, двинулся в душ. Не теряя времени, она вновь прильнула к его губам, руками зарываясь в волосы, притягивая к себе, лишая возможности отстраниться.

И как они только могли быть такими глупцами? Сколько времени и возможностей было бесповоротно потеряно. Сколько ночей они могли провести в объятиях друг друга, тихо сходя с ума от нескончаемого вожделения? Она легонько прикусила его губу, вырвав у него тихий стон.

Тёплая вода, бьющая струями по чувствительной из-за нестерпимого желания коже, лишь обостряла ощущения. Она водила руками по его могучей груди, смывая усталость тяжёлого дня, пока он наслаждался её красотой, увидев, наконец, всё то, что скрывалось под одеждой. Ему хотелось расцеловать каждый миллиметр нежной кожи, но она не позволяла этого, взяв бразды правления в свои руки. Мужчина жадно следил за каждым её действием, остро реагируя даже на мимолётное прикосновение.

Но терпение было на исходе. Он хотел её так сильно, что готов был сорваться в любую секунду. В мыслях мужчина уже давно прижал хрупкую фигурку к стенке, но эта игра его интриговала, призывая потерпеть ещё совсем чуть-чуть. Её взгляд наконец-то остановился на его стержне. Она снова склонилась к нему и этому мужчина не стал ей препятствовать. Он зажмурил глаза почувствовав, как упругий влажный язык скользнул по стволу вниз.

Крепко держа его у основания, девушка мучительно медленно облизывала бархатную кожу, не торопясь переходить к самому главному. Она ласкала его руками, губами и языком, ещё сильнее разгоняя кровь в его теле, сводя с ума взглядом. Каждое её действие было выверенным. Она точно знала, что и как нужно сделать, чтобы потом он исполнил всё то, что так долго заполняло её мысли.

Вдоволь наигравшись, она развернулась к нему спиной, прогибаясь в пояснице. Он нетерпеливо вошёл в неё, словно измученный жаждой странник, добравшийся до колодца. Она громко застонала, получив желаемое, подаваясь ему на встречу. Этот отклик позволил ему вонзить свой жезл на всю длину. Толчок, ещё один, голова закружилась, её тело вторило его движениям, подначивая продолжать. Стоны беспорядочно срывались с губ, никого не стесняясь.

Потоки воды, жар его тела, ритм жизни. Ось мироздания внутри её лона.

Несколько раз она находилась на грани потери сознания от пульсирующих, словно танец, движений и нежного шёпота у самой мочки уха. Блаженства было не сдержать. Он был настойчив и не утомим. Врываясь в её хрупкое тело и не жалея сил, он наслаждался рождающимися в её груди криками. Судорога пронзила тело, а осознание взорвалось фейерверком. Ноги девушки подкосились от накатившего блаженства.

Он удержал её, не дав упасть, продолжая двигаться в ней, пока женское тело трепетало от оргазма, которого ей ещё никогда не доводилось испытать. Движение, – ещё, ещё и ещё, – и вот уже и он едва стоит на ногах, изливая в её тело своё семя. Тяжело дыша, он оставил поцелуй на изящной шее любимой, стараясь запечатлеть это мгновение в своей и её памяти навсегда.

Мозг жаждал продолжения, но тело обессилило. Мужчина поднял уставшую девушку на руки, перенося её на кровать. Лепестки на простыне, мягко взлетев, покрыли уставшие тела.

– Я дико соскучилась… – тихо прошептала она, ловя его восхищённый взгляд. – я… нам надо поговорить.

– Спи, моё сокровище, ещё наболтаемся, – он осторожно коснулся губами мягкой щеки.

Его ладонь утонула в её волосах. Она прижалась к нему всем телом и закрыла глаза, мгновенно упав в чёрную пропасть колдовства Морфея.

Он долго смотрел на неё, продолжая нежно гладить ей волосы, буквально не веря в реальность происходящего. Это был словно сон на яву. Сколько раз он в тайне мечтал об этом. И вот наконец, она рядом, в его постели и не как подруга, как женщина. Осторожно высвободив руку, он подложил подушку под её головушку. Осторожно ступая, он добрался до термостата и увеличил температуру в спальне, вытащил из шкафа лёгкое покрывало и вернулся к кровати. Укрыв девушку, он осторожно примостился рядышком. Она тут же обняла его. Нежная улыбка играла на её губах, даже во сне. Откинув непослушный локон с лица девушки, мужчина нежно поцеловал её в лобик, прокручивая в воспоминаниях каждое чудесное мгновение их соития.

А где-то в углу продолжал петь саксофон, да и аромат сандаловых свечей всё ещё наполнял комнату приятным ароматом.

Мысли неслись табуном. Почему он сам не сделал этого. Всё ведь так просто. Теперь нет больше её и его, – есть они.

Мужчина осторожно выпутался из объятий, улыбнулся сам себе и отправился на кухню заварить кофе, но передумал, – шум кофе машины мог разбудить её. Едва он покинул ложе, она, такая нежная и милая, раскинула руки на его небольшой кровати, занимая всё свободное пространство. И точно также, она заняла всё место в его сердце.

Не смотря на усталость, скопившуюся за рабочую неделю, ему не спалось. Тревожить её он не посмел. Вернувшись на кухню, мужчина открыл окно, за ним всё ещё вальсировал снегопад.

Ночная свежесть ударила в лицо. Чиркнула спичка. Сигарета пыхнула маленьким огоньком. Её приход заставил пересмотреть понимание жизни. Он, наконец, решился, и теперь мысленно подбирал слова для предложения руки и сердца. Он даже взял листок и карандаш, чтобы записать самую важную речь в своей жизни… Но слова не подбирались. Они казались ему банальными или не способными выразить эмоции, что бурлили в нём, когда он думал о ней.

В конце концов, когда на небосклоне заря уже обагрила облака, он тоже сдался в плен Морфея, позволяя сну свалить голову на предплечья, сложенные на столе.

А листок так и остался девственно чистым.

Мужчина спал, но странная тревога пропитала сон. Тяжёлое предчувствие теребило душу, не даря такого желанного спокойствия и умиротворения.

Когда он очнулся ото сна перед ним лежала написанная ровным почерком записка. На листе ярко-красным цветом горел отпечаток её губ, а ниже ровным почерком были выведены стихи. Часть чернил расплылась в каплях слёз, но всё ещё можно было прочитать:

Тебе страдать, не до любить,

Тебе от мыслей разрываться.

Я не хочу это тащить,

Ведь глупо мыслями тягаться.

Тебе не жить, тебе болеть,

От мыслей молча разрываться.

Я не хочу тебя любить,

Тебе слабо – жить, развлекаться!

Я выхожу замуж … ПРОЩАЙ…