Еще один шанс

Еще один шанс

– Ну, мистер Хейворт, поздравляю! Все первые полосы сегодня ваши! – съязвила Клеменс Роули, шлепнув пачку газет на стол своего босса.

Фредерик Хейворт скинул со стола ноги и встал. Это был широкоплечий брюнет около шести футов росту с темными глазами. На нем была серая рубашка, желтовато-зеленый галстук и черные брюки. Хотя он поднялся из-за стола довольно лениво, как любой, кто глубоко погружен в размышления, весь его облик выдавал человека энергичного. Худой и подтянутый, он обладал силой, которая не бросалась в глаза, поскольку взгляды окружающих более всего притягивало его лицо.

Да, он очень красив, подумала Клеменс, и к тому же наделен редким чувством юмора. На его шутки почти невозможно не ответить улыбкой. Но стоит ему, надменно подняв брови, возразить собеседнику, как тот тотчас чувствует себя деморализованным. Неудивительно, что Хелен не смогла устоять. Бедное дитя…

– Полагаю, весь мир дивится тому, каким я оказался негодяем, бросив бедняжку Хелен Райдер, – с вздохом заметил Фредерик.

– Да уж, – серьезно ответила секретарша.

Он вопросительно взглянул на высокопарную женщину лет шестидесяти, которая работала еще у его отца.

– И вы тоже так думаете?

– Боюсь, что да, – согласилась Клеменс. – Мне нравится эта девушка, и я полагала, что вы ее любите.

– Любить девушку и жениться на ней, – задумчиво проговорил Фред, – это не одно и то же. К тому же ведь это она дала мне отставку.

– Интересно, почему бы это? – ядовито спросила секретарша. – Впрочем, понятно! Стать вашей женой… все равно, что выйти замуж за междугородний телефон. Муж вечно в бегах, трудах, заботах; постоянно подвергает себя опасностям, без которых можно и обойтись. А жена сиди и думай, когда отец ее детей соизволит появиться дома! К тому же… – Клеменс выдержала эффектную паузу и, все сильнее распаляясь, продолжила: – Слишком многие женщины увлечены вами!

Фред внимательно все это выслушал, однако при последнем обвинении поднял темные брови и ухмыльнулся.

– Клем, вам не кажется, что вы хватили через край?

Но та уже вошла в раж и не могла остановиться.

– Нет, мистер Хейворт, не пытайтесь отшутиться, – отрезала она. – С вами всем тяжело. Вы всегда тянете, одеяло на себя и злоупотребляете своим влиянием на окружающих.

– Вот как вы думаете? И чем же, позвольте полюбопытствовать, я подавил Хелен Райдер?

– Вам лучше знать. – Секретарша поймала его взгляд и, внезапно покраснев, отвернулась. – Простите, – сдавленно проговорила она, – в конце концов, это не мое дело…

– Да нет, Клем, не извиняйтесь. – Фред махнул рукой. – Вы имеете право высказывать свое мнение, и это дает мне возможность сделать определенные выводы – например, такой: поскольку я явно приобретаю в глазах местной общественности, в том числе и ваших, черты отпетого злодея, вероятно, мне стоит на время уехать из города.

– Нет, все же вы… человек легкомысленный, – огорченно пробормотала Клеменс. – Неужели Хелен для вас ничего не значит?

Фред отвернулся и на какое-то мгновение стал серьезным, даже мрачным. Но он тотчас справился с собой, и на губах его появилась легкая улыбка.

– Знаете, Клем, – тихо, почти нежно сказал он, – что бы там ни было, а я любил, люблю, и всегда буду любить Хелен Райдер. Но по причинам, которые касаются только нас двоих, мы не можем быть вместе. Разве плохо, что мы обнаружили это до свадьбы?

– Доченька, милая, ты что, целый день собираешься здесь просидеть?

Хелен пошевелилась и, болезненно вздрогнув, когда взгляд ее упал на великолепное свадебное плтье, висящее на дверце гардероба, подняла глаза на мать.

– Мама, я готова забиться в любую щель, лишь бы спрятаться!

Мэрилин Райдер присела на край кровати.

– Ведь помолвку разорвала ты, детка. Причем сказала, что у тебя для того есть достаточно веские причины. А все эти пересуды и глупая болтовня скоро стихнут. Ты же знала, что этого не избежать. Ведь ты со своим кулинарным шоу – самая известная особа в городе. А Фред…

– Самый завидный жених, – слабым голосом закончила Хелен. Она откинула голову и прикрыла глаза, но несколько слезинок все же скатилось из-под ее век. – Мне-то что с того?

– Милая, уж не сожалеешь ли ты о своем поступке? – встревожено спросила мать.

– Нет. – Хелен слизнула с губ соленую влагу. – Впрочем, знаешь, хоть я и понимаю, что не смогла бы жить с Фредом, мне все равно не по себе от того, что я его навсегда потеряла.

Миссис Райдер казалась смущенной.

– Да-а, кто бы подумал! Такой милый молодой человек… Но, как говорится в старой пословице, в тихом омуте…

Не договорив, она взглянула на дочь, опасаясь ее еще больше расстроить.

Хелен слабо улыбнулась.

– Да уж, мамочка, если кто и хочет заглянуть в омут под названием «Фред Хейворт», так только не я.

– Ты смотри! Просто не верится! – Средних лет человек опустил газету и воззрился на своего соседа по столику. – Хелен Райдер и Фред Хейворт разорвали помолвку за три недели до свадьбы!

– Ничего удивительного, – пожав плечами, проговорил тот, меланхолично помешивая свой капуччино. – Парочка показушников, которые, как говорится, много о себе понимают.

– Ну, этот красавчик, может, и показушник, но вот Элли, не производит такого впечатления, – отозвался первый. – Она из тех девушек, ради которых можно пойти на все. Эти смеющиеся голубые глаза, великолепная фигурка, атласная кожа, вьющиеся волосы… Не сомневаюсь, что она натуральная блондинка. А ножки!…

– Подумать только, какие восторги! – несколько удивленно проговорил второй. – А вот мне кажется, что они друг друга стоят – вполне подходящая парочка. Вы, как вижу, с этим не согласны?

– Да, я считаю, что это Хейворт виноват! – задиристо воскликнул первый. – Наверняка он чем-то обидел ее…

– Совсем не обязательно. Может, это она его обидела.

– Нет, Элли Райдер на подобное не способна. Она такая милая!

– Ну, что бы там меж ними ни вышло, мы об этом скорей всего никогда не узнаем…

За ужином Мэрилин Райдер сказала дочери:

– Тебе просто необходимо на время уехать, дорогая. Ведь несколько серий твоего шоу уже готово, не так ли, а следующие выпуски понадобятся месяца через три? Вполне можно передохнуть!

– Да. Но кроме шоу еще столько работы с новой книгой… – Хелен поковыряла вилкой в тарелке и отодвинула ее. – Прости мама, у меня что-то совсем нет аппетита.

– Книгу свою ты можешь писать где угодно, – парировала Мэрилин. – На новом месте это может получиться даже лучше. У тебя будут свежие впечатления, возникнет масса новых идей…

– Не исключено… Знаешь, я, пожалуй, обдумаю это, – пообещала Хелен, вставая из-за стола. – Ну а пока пойду и пораньше лягу. Прошу тебя, ни о чем не беспокойся. Со мной все будет хорошо!

Все будет хорошо, с горечью мысленно повторила она, укладываясь спать в доме, где прошло ее детство. Сюда она вернулась после расторжения помолвки.

Неподалеку у Хелен была собственная квартира, но мать настояла на том, чтобы она перебралась в родительский дом, резонно заметив, что оставаться в одиночестве на растерзание газетчиков было бы просто глупо.

Спальня Хелен в материнском доме была оклеена голубыми обоями, под цвет ее глаз, и очень нравилась ей в детстве. Но сейчас молодую женщину уже ничто не радовало.

Сама того, не заметив, она погрузилась в воспоминания о тех днях, когда она встретилась с Фредом. Это было год назад.

Увлечение кулинарией Хелен унаследовала от матери. Они любили вместе готовить, изобретая новые блюда и собирая старинные рецепты, а когда отец умер, вложили все оставшиеся средства в небольшой ресторан, который вскоре стал популярным.

Как-то раз, незадолго до встречи с Фредом, один из постоянных клиентов, телевизионный продюсер, предложил Хелен гостевой билет на кулинарную программу. Она согласилась, потому что и сама подумывала сделать собственное шоу. Ее идея заключалась в том, чтобы телеведущая приходила в дом какой-нибудь знаменитости и готовила там его любимые кушанья.

Но Хелен останавливало то, что она с детства была застенчива и считала себя существом второго плана.

Однако, впервые оказавшись перед камерами, она вдруг проявилась как человек обаятельный, разговорчивый, веселый и способный развеселить других.

После первой же передачи ее стали узнавать и на улице, и в магазинах.

Продюсер был восхищен и тут же предложил ей начать вести собственную программу. Хелен, пораженная метаморфозой, которая происходила с ней каждый раз, как она появлялась перед публикой, поделилась с ним своими сомнениями.

– Известные люди, при всех своих достоинствах, в жизни тоже бывают не слишком уверенными в себе, – успокоил он ее. – Мне кажется, что легкость и блеск им придает страстное отношение к любимому делу. А что касается тебя, – он улыбнулся и похлопал Хелен по плечу, – твое обаяние и доверительное отношение наверняка приведут к блистательным результатам.

Он оказался прав. Постепенно Хелен привыкла к своей известности, хотя ее по-прежнему смущало внимание публики.

Чувствуя, что это ей мешает, она решила воспринимать благосклонность фортуны как нечто полезное, сказав себе, что благодаря этому ее первая поваренная книга не слишком залежалась на полках, а семейный ресторанчик, которым все еще заведовала мать, имел большой успех.

И вот в один прекрасный день Хелен Райдер со съемочной бригадой своего шоу вторглась на кухню Фредерика Хейворта. Она, конечно, слышала об этом человеке и раньше. Его отец считался одним из богатейших людей страны, мать была известным психологом, а сестра, избравшая модельный бизнес, жила в Париже. Сам Фред был вторым человеком в обширной империи отца, занимавшейся, главным образом, минералами.

Он разъезжал по делам фирмы по всей стране, обожал автогонки и скачки, а также слыл заядлым сердцеедом. Судя по всему, его привлекало все то, что требовало энергии и напора, включая женщин.

Зная все это, Хелен Райдер очень удивилась, когда Фред тотчас угадал ее решимость противостоять его чарам и каким-то невероятным образом добился того, что шоу с ним стало одной из лучших в цикле программ. Веселая, разгоряченная, разговорчивая, она блистательно провела эпизод, где всего-навсего показывала ему, как правильно варить яйца.

Теперь Хелен припомнила даже то, о чем возмущенно поведала матери, когда они просматривали запись программы.

– Как ему это удалось? Он ведь не из тех мужчин, которые могут произвести на меня впечатление,

Мэрилин взглянула на дочь с усмешкой.

– Да что ты! Мистер Хейворт просто великолепен! Я имею в виду физически…

– Еще бы, типичный плейбой, – сухо заметила та.

– Да уж, в этом можно не сомневаться. По нему сразу видно – истинный сердцеед. Еще хорошо, моя девочка, что ты у меня не слишком впечатлительна, – лукаво продолжала Мэрилин.

Хелен удивленно взглянула на мать и заставила себя улыбнуться.

Высокий, темноволосый, опасный, уныло подумала она, этот Хейворт и вправду хорош.

Вскоре выяснилось, что благодаря Фреду рейтинг ее передачи астрономически вырос.

Продюсер настоял, чтобы она снова появилась на кухне Хейворта.

Хелен всячески сопротивлялась, но тут он сам явился в студию с цветами и пригласил ее разделить с ним ланч.

Позже она убеждала себя, что приняла приглашение только из решимости доказать, что способна противостоять его обаянию.

Теперь, лежа в постели с сухими глазами, Хелен вынуждена была признать, что поддалась обаянию Хейворта в ту самую минуту, когда взгляд его темных глаз впервые задержался на ней.

Да, сказала она себе, как только он, высокий и стройный, уселся в низкое кресло и пригладил свои прямые черные волосы, все было предрешено.

Фред не делал ничего, чтобы приманить ее, а просто рассказывал о своей работе и увлечениях – он весьма успешно занимался поиском железных руд, золота, серебра, олова и алмазов, а также говорил, что никогда не бывает так счастлив, как где-нибудь в глуши, в палатке…

И тут Хелен совершила непростительную ошибку: с интересом слушая его рассказы, она, сама не отдавая себе в том отчета, насколько расслабилась, что через три часа просто не могла поверить, что время пролетело столь быстро.

Он заметил ее легкое смущение и догадался, что под обликом известной телеведущей, прекрасные небесно-голубые глаза которой источают ледяной холод, скрывается совсем другая Хелен Райдер, – тонкая и ранимая. Фред был заинтригован. Эта девушка отличалась от всех других, что встречались на его пути.

Имей Хелен возможность заглянуть тогда в его мысли, она поняла бы, что он уже знает, как сломить ее внутреннее противостояние… Увы, она выяснила это слишком поздно.

Тот, второй их ланч Фредерик закончил на дружески небрежной ноте, не делая намеков относительно следующей встречи и наградив Хелен на прощание крепким рукопожатием.

После этого она не слышала о нем два месяца.

Но сразу же после их первой встречи ее отношение ко всему, включая работу, почему-то стало каким-то отстраненным. Она и в мыслях не могла допустить, что дело во Фредерике Хейворте, ведь, если вдуматься, общаться с ним было не так уж и просто. То остроумный, то серьезный, он вовлекал ее в разговор, интересовался мнением о книгах, фильмах, политиках, делился своими мыслями на этот счет. Никаких заигрываний, намеков… Словом, все выглядело как встреча с близким другом.

Однако Хелен иногда вдруг пронизывало странное ощущение. Нет, это не было желанием, – просто ей нравились его руки, голос, то, как он улыбается, а когда они расстались, она осознала, что его темные глаза пару раз остановились на ней как-то особенно, по-мужски внимательно. Это произошло в тот момент, когда Хелен смутилась, поняв, что три часа, проведенные с Фредом, показались ей несколькими минутами.

Видимо, его медленный, весьма целенаправленный взгляд, вспоминала она позже, не просто проходил сквозь ее одежду, но читал в самой душе.

В первый момент это открытие заставило Хелен содрогнуться – она испытала смутное ощущение опасности. Но потом все приятное, связанное с Фредом Хейвортом, забылось, и через несколько недель приятное ощущение дружбы исчезло безвозвратно, превратившись в нечто противоположное, похожее на обиду.

Таким образом, когда через два месяца они случайно встретились, она вместо радости почувствовала смутное раздражение.

Теперь, лежа в знакомой с детства комнате материнского дома, Хелен пыталась не думать о той пресловутой случайной встрече, но ей это так и не удалось…

– Кажется нам по пути, леди?

Голос, который постоянно звучал в ее горестных сновидениях, раздался над ухом Хелен, когда она ожидала лифта в модном дорогом отеле.

Сердце ее дрогнуло, и она медленно обернулась. Перед ней стоял худой и стройный Фред Хейворт в черной рубашке с открытым воротом и черных брюках. Его гладкие черные волосы непослушной волной спадали на лоб.

– А, это вы, – сказала она буднично, и этот небрежный тон дался ей нелегко.

– Угу, – промычал он, окинув ее откровенно оценивающим взглядом. – Должен заметить, мисс Райдер, выглядите вы превосходно. Но какой холод… Какой холод!

Это слово, казалось, повисло между ними в воздухе, и Хелен смущенно прикрыла глаза.

Она была в коротком, скроенном по косой платье цвета берлинской лазури из креп-жоржета, сквозь который сумеречно просвечивал розовый узор плотного чехла из тафты. Дополняли наряд серебряные босоножки на высоком каблуке. Волнистые от природы пряди прекрасных волос рассыпались по плечам.

– Вы хотите сказать, что я изменилась? – спросила Хелен, пытаясь противостоять этому человеку, чей взгляд так подавлял ее.

Хейворт улыбнулся, изумляясь, насколько неумело она пытается скрыть свои чувства, и сказал:

– Кажется, мы были друзьями? От нашей последней встречи у меня осталось именно такое впечатление.

Хелен сморгнула, сразу же осознав, что попала в ловушку, и в ее глазах промелькнула тень смятения.

Он мягко коснулся ее руки.

– Я уезжал за границу и пробыл там гораздо дольше, чем собирался. Кстати, не на один ли и тот же коктейль мы идем?

Она с трудом перевела дыхание.

– Я иду на презентацию нового вина. А куда направляетесь вы, мне неизвестно.

Фред взял ее под руку и провел в лифт.

– Теперь – туда же.

Хелен недоверчиво взглянула на него.

– Вы хотите сказать?…

– Вот именно. – Он говорил, намеренно растягивая слова: – Я собираюсь сопровождать вас.

– Но у вас же нет приглашения… – ослабевшим голосом пролепетала она. – И потом, вы ведь шли совсем не туда…

– Это не имеет значения. Там, куда я направлялся, наверняка будет невыносимо скучно.

– Вы что, заранее знаете?…

– Догадаться не трудно! Хотя бы потому, что там не будет вас.

Хелен бросило в жар. Щеки ее вспыхнули, и Фред не мог не заметить этого.

Не успела она придумать ответ, как он склонился к ее руке, коснулся легким поцелуем тонких пальцев и спросил:

– Так мы остаемся друзьями?

Фред оказался прав – его встретили более чем радушно.

Производители нового вина оказались его старыми друзьями и радостно приветствовали гостя, наперебой уверяя, что не знали о его возвращении, иначе обязательно прислали бы приглашение.

Хелен, несколько оторопев, наблюдала за происходящим.

Фред Хейворт оказался фигурой очень и очень заметной. Все, казалось, знали его и были довольны встрече с ним. Особенно оживилась стайка весьма эффектных светских дам, которые ловили каждое его слово.

Но примерно через час Фред вернулся в ту часть зала, где находилась Хелен и, подойдя вплотную, шепнул ей на ухо:

– У меня прекрасная идея. Не смыться ли нам отсюда?

Она незаметно облизнула пересохшие губы.

– Куда?

Глаза его сузились.

– Странно, но у меня такое впечатление, что вы никогда в жизни не совершали бесшабашных поступков, даже по пустякам.

– Поверьте, это не так. Каждый раз, как я оказываюсь перед камерой, мне кажется, что я вхожу в реку, кишащую крокодилами. Что это, если не риск?

В глазах Фреда промелькнуло изумление.

– Что вы говорите! По вашему лицу ничего не бывает заметно.

– Возможно. Но внутренне я страшно напряжена. А самое забавное, что, как только включаются камеры, эти страхи вмиг исчезают. И все же… – Ее изящные плечи невольно передернулись. – Все же я осторожна. Итак, прежде чем принять решение, мне хотелось бы знать, насколько рискованно для меня ваше предложение.

Фред был несколько сбит с толку.

Он не знал, что Хелен за прошедший час услышала пару замечаний, отпущенных в его адрес, и сочла их для себя полезными. Она выяснила, что, Хейворт легче всего подчиняет себе именно тех женщин, которые не способны скрыть своего восхищения его персоной.

– Просто я подумал, что вы не откажетесь сделать для меня то же, что и в прошлый раз, – пояснил он, помолчав, – приготовить обед. Мой холодильник до отказа набит прекрасными продуктами, но я, как вы знаете, абсолютно беспомощен на кухне.

Губы Хелен слегка искривились.

– Да, но я заплатила за посещение этого коктейля.

– Неужели вам мало того, что вы потратились, и за свои деньги вы намерены еще и поглощать всю эту дрянь? Меня, во всяком случае, все эти крошечные кусочки еды, нанизанные на зубочистки, не могут насытить.

– Вы можете пойти в ресторан, – парировала она.

– Пойти в ресторан, встретившись с лучшим кулинаром в городе? – с показным возмущением воскликнул он. – Да это святотатство какое-то! Даю вам слово: после обеда я доставлю вас домой в целости и сохранности.

Хелен заколебалась, но, увидев его лицо, на котором застыло комичное выражение мольбы и печали, не смогла удержаться от смеха.

– Так и быть, – кивнула она. – Удивительно, как это я еще отваживаюсь выходить из дома без фартука и поварешки!

– А что… – Фред запнулся и, глядя куда-то в пространство, договорил: – Вам уже приходилось об этом жалеть?

– Вы хотите спросить, заманивают ли меня к себе другие мужчины под предлогом приготовления обеда? Ну, случается…

– Выходит, я со своим предложением далеко не оригинален?

– Да уж, мистер Хейворт, что есть, то есть.

– Вот черт! – пробормотал он. – А я-то думал… И часто вы принимаете такие приглашения?

– Да нет, редко, – ответила Хелен серьезно. – Но поскольку благодаря вашему участию рейтинг моей передачи здорово подрос, я с удовольствием покормлю вас еще раз, да еще использую это в своей новой поваренной книге. На этот раз Фред действительно растерялся.

– Каким образом, мисс Райдер?

– Ну, поскольку среди ваших любимых кушаний есть несколько интернациональных блюд, включая те, что подают в небольших, но изысканных ресторанах, расположенных в разных частях света, вы можете поделиться впечатлениями обо всем этом, пока я буду готовить.

Хелен спокойно смотрела на него, ожидая ответа.

– Понятно. Значит, услуга, как говорится, за услугу?

– Вот именно.

Фред покачал головой.

– Вы удивительная женщина, мисс Райдер. Ну ладно, согласен. Пошли. И он повел ее к выходу.

С тех пор Хелен часто готовила ему, хотя заранее они никогда не договаривались. Фред мог позвонить ей на работу или домой и, если у нее не было возможности прийти, говорил:

– Не повезло. Ну, может, в следующий раз…

Она долго не признавалась себе в том, что хочет большей близости, потому что знала: этот человек не любит связывать себя какими бы то ни было обещаниями.

Конечно, Хелен иногда задевало, что в представлении Фреда она оставалась телезвездой, а не живой девушкой, но она хорошо понимала, что не является представительницей его круга.

И вдруг все драматически переменилось.

Однажды вечером Хелен готовила Фреду ростбиф и рассказывала о своем последнем шоу. Заметив, что он непривычно тих, она спросила:

– Я вас утомила? Эта история казалась мне забавной.

Фред сидел за кухонной стойкой, вертя в пальцах бокал вина.

Солнце уже садилось, освещая его роскошную квартиру с видом на морской залив.

Он не ответил и лишь окинул ее всю своим темным тягучим взглядом.

– Что-то случилось? – неуверенно спросила Хелен.

Он улыбнулся, но несколько натянуто.

– Можно и так сказать.

– Ну, так поделитесь со мной.

– Не знаю, впишется ли это в нашу повестку дня… Впрочем, была, не была, скажу! Так вот, мисс Райдер, даже наблюдение за тем, как вы готовите ростбиф, сводит меня с ума.

Хелен оторопев, пролепетала:

– Почему?

– Потому что мне страшно хочется вас поцеловать.

Противоречивые ощущения захлестнули ее – испуг, радость, недоверие и внутренний трепет.

– Ох, а я уж было подумала, что случилось что-то серьезное… – Перехватив его насмешливый взгляд, она умолкла и покраснела, а потом, собравшись с духом, добавила: – Ну, вы понимаете, что я имею в виду…

– Причем мне кажется, что вы испытываете те же чувства, – продолжал Фред.

Она растерянно потерла лоб и опустилась ни стул.

– Неужели это так заметно?- Искра веселья промелькнула в его темных глазах.

– А вы старались скрыть их?

– Конечно, – просто ответила она. – Я хорошо выучила урок, преподанный вами во время нашего первого совместного ланча.

Фред встал, обошёл стойку и, приподняв ее лицо за подбородок, заглянул в глаза.

– И считали, что я это оценю? – мрачно спросил он, не пытаясь хоть как-то смягчить суровый обвинительный тон.

– Признаться, Фред, мне с вами действительно хорошо.

– Мы никогда нигде не были и ничем другим не занимались, кроме… – Он оглядел кухню. – Кроме стряпни и поглощения пищи.

Хелен вздрогнула и потупилась.

– Да, но…

– Можно поцеловать вас, мисс Райдер? Слабая улыбка коснулась ее губ.

– Знаете, Фред, я сомневаюсь, что вы относитесь к тому сорту мужчин, которые спрашивают на это разрешение.

– Ну, дорогая моя, – сказал он, заключая ее в объятия, – вижу, вы меня плохо знаете.

Что правда, то правда, лежа в спальне материнского дома, думала Хелен. Она и сейчас, спустя шесть месяцев, знала о Фреде Хейворте не так уж много. К тому же существовало немало вещей, в которые он так и не собрался ее посвятить.

Но магия его поцелуев заставила ее забыть о чувстве самосохранения.

Это было откровение. При одном только воспоминании, о его объятиях Хелен бросало то в жар, то в холод. А этот медленный взгляд на ее тело…

Она понимала, что, если через какое-то время, несмотря на расстроенную помолвку, Фред вновь позовет ее к себе, она не устоит. Ей так сладостно было представлять, как он раздевает и ласкает ее, доводя до экстаза, а потом несет в постель, и тела их соединяются в одно…

Первые сомнения в том, что они всегда будут счастливы вместе, возникли у Хелен после того, как в один прекрасный день Фред сказал:

– Полагаю, нам стоит оформить наши отношения.

– Ох, не рассказывай сказок… – сонно пробормотала она. – Уж не хочешь ли ты нанять меня в кухарки?

– Нет. – Он помолчал и торжественно объявил: – Я решил просить твоей руки.

Хелен широко открыла глаза и резко села в постели.

– Что?… Что ты этим хочешь сказать? Он насмешливо смотрел на нее.

– Именно то, что сказал. Ты не расслышала?

– Но… – Она схватила его руку и сжала ее. – Я просто не ожидала такое услышать…

Увидев в ее глазах неподдельное удивление, Фред мягко спросил:

– Милая, разве тебе не приходила в голову столь очевидная мысль? – Он поднял голову и заглянул ей в глаза: – Или ты просто играла со мной, Хелен Райдер?

– Ты это серьезно?

– Конечно. А как ты представляла себе наше будущее?

Этот вопрос вмиг пробудил все ее потаенные страхи.

Ей казалось, что они будут просто любовниками… По крайней мере, до тех пор, пока ее место не займет другая женщина.

Да и вообще, разве наши отношения могут быть стабильными? – спрашивала себя она.

Фред появлялся в ее жизни, а потом исчезал, как правило, ничего не объясняя. Она сама поступала так же и часто уезжала из города снимать очередную серию своего шоу, даже не предупредив его. Они не слишком много времени проводили вместе, и встречались разве что для страстных любовных объятий и… – Хелен с горечью усмехнулась, – для того, чтобы она приготовила ему что-нибудь вкусненькое.

Так было и на этот раз.

Она обвела взглядом спальню и облизнула губы.

– Собственно, я никогда не строила таких далеко идущих планов.

– В таком случае, полагаю, пришло время задуматься об этом, – сухо проговорил Фред. – Итак, ты согласна выйти за меня замуж? Поверь, твои кулинарные способности тут ни при чем. Я люблю тебя.

Эти слова возымели должное действие – Хелен прильнула к нему и расслабилась.

– Я согласна, – прошептала она.

Фред подарил ей обручальное кольцо с роскошным сапфиром в окружении бриллиантов и познакомил со своими родителями.

Миссис Хейворт посматривала на девушку с тайным удивлением, но отец Фреда принял будущую сноху радушно и сердечно.

Фред, в свою очередь, совершенно очаровал мать Хелен. Единственное, что смущало ее, это ощущение, что он не так прост, как может показаться на первый взгляд.

Затем, после объявления помолвки, Хелен Райдер и Фред Хейворт стали добычей газетчиков, с жадностью накинувшихся на столь знаменитую пару.

Хелен пришлось выдержать град вопросов: – как они познакомились, каковы их дальнейшие планы, когда будет свадьба, у кого заказывалось подвенечное платье, не собирается ли невеста готовить свадебный торт собственноручно, где молодые намерены провести медовый месяц, сколько детей им хотелось бы иметь… Хелен, вынужденная давать бесконечные интервью, привычно улыбалась, но в глубине души у нее зрела неприятная мысль о том, что в их отношениях с Фредом многого, слишком многого не хватает…

Это вышло наружу за три недели до их свадьбы. Хелен весело рассказывала Фреду о том, как отвечала на вопросы зрителей.

– До сих пор я казалась всем открытой книгой, а ты оставался загадкой. Вот они и пользуются случаем узнать о тебе как можно больше. Ты стал гвоздем программы. Не могу поверить, что кого-то интересует, сколько детей мы с тобой планируем завести! – И она состроила забавную рожицу.

– Ну, я надеюсь, ты не собираешься с этим торопиться, – уныло заметил он.

– Нет, но… вообще-то, Фред, мы собираемся, заводить детей или нет? – все еще с улыбкой спросила Хелен.

– Всему свое время, – невнятно пробормотал он.

Она, в желтом шелковом халате, накинутом на голое тело, как раз готовила для него завтрак – бекон, яйца, грибы и помидоры.

– Что это значит – всему свое время? Хелен внимательно посмотрела на жениха. Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Тебе, дорогая, нет еще и двадцати четырех…

– Зато тебе уже тридцать два. – Она умолкла, перевела дыхание и продолжила: – Знаешь, я мечтаю о настоящей семейной жизни – чтобы у меня был собственный дом и муж, который не проводит половину своего времени вдали от семьи, занимаясь делами, которые не особенно сильно меня занимают.

– Какими, например? – спросил Фред спокойно, но во взгляде его промелькнуло нечто мрачное.

– Если хочешь знать, твой образ жизни кажется мне поверхностным. Все эти автогонки, скачки, гонки на катерах… Да и вообще, твои частые отъезды вряд ли будут способствовать семейному счастью.

– Так зачем же в таком случае мы обручились?

– Я думала, что это многое изменит, – медленно проговорила Хелен. – Но теперь вижу, что вне постели мы будто обитатели разных планет. А теперь выясняется, ты что-то имеешь против детей!

– Элли, разве я сказал, что…

– Тебе и не надо ничего говорить, Фред. Я все поняла.

Он сложил газету и встал, прислонившись плечом к буфету.

– Послушай, милая, я не понимаю, что плохого в том, чтобы пожить вдвоем, получше узнать друг друга, а потом уже думать о потомстве?

Хелен даже задохнулась от возмущения.

– Это все равно, что сказать, что ты не… Да как же ты будешь произносить брачные обеты, заранее зная, что не собираешься их выполнять?

– Так бывает и с теми, кто полон лучших намерений, – мрачно заметил он. – Между прочим, Элли, я ведь не порицаю тебя за то, что ты постоянно колесишь по всей стране, и не ставлю ультиматумов, требуя бросить работу и полностью посвятить мне свое время.

Хелен ничего не ответила, и он с энтузиазмом продолжал:

– Мои поездки связаны с работой, и если ты не обременишь себя детьми, то всегда сможешь сопровождать меня.

Но она не слушала его доводов.

– Ты действительно не хочешь иметь детей, Фред? – прошептала она. – Но почему, скажи мне, почему?!

– Возможно, я чувствую, что они станут для меня обузой.

– Так зачем же ты сделал мне предложение? Зачем нам тогда жениться?

Он презрительно пожал плечами.

– Да я просто представить себе не мог, что ты окажешься банальной домоседкой.

– А разве это, – с горечью спросила Хелен, – не признаки домоседки? – Она кивком показала на бекон и яйца, а потом взглянула на него.

– Не знаю, – задумчиво ответил он. – Ты казалась такой счастливой, когда приходила сюда, в мой дом.

– Так ты намерен жить своей прежней жизнью, пока я в одиночестве буду поддерживать огонь домашнего очага? – воскликнула она.

– Прежде ты так не рассуждала, – буркнул он.

Хелен с трудом проглотила комок, застрявший в горле.

– Об этом просто не заходил разговор. А теперь, когда выяснилось, что я банальная домоседка…

– Не придирайся к словам!… Я вовсе не считаю тебя такой. Ты достигла многого. – Он помолчал. – Просто трудно вообразить тебя захватчицей…

– Захватчицей?! – переспросила она сквозь слезы отчаяния и гнева. – Я говорила о жизни в любви и согласии, о наших судьбах… Впрочем, в одном ты прав – я действительно ввела тебя в заблуждение.

Он скептически приподнял брови, и она пояснила:

– Та Хелен Райдер, которую ты видишь по телевизору, это не совсем я, хотя в общении с тобой мне приходилось поддерживать этот образ. Но я надеялась, что рано или поздно ты позволишь мне стать самою собою… – Она поежилась. – Что ж, значит, придется оставаться холодной и скрытной.

– В постели ты не такая, – быстро возразил Фред.

– Да, не такая. – Хелен ответила ему спокойно, хотя испытывала боль, от которой внутри у нее все застыло.

– Может быть, именно это мы и должны взять в расчет, прежде чем решиться на крайние меры. В конце концов, это средство действует весьма сильно, – растягивая слова, проговорил он.

– Лечить все напасти постелью? – Комок снова встал у Хелен в горле, когда его темный взгляд пополз по ее халату, задержавшись на груди, отчетливо проступающей сквозь тонкий шелк, потом на талии, прихваченной тонким шнурком пояска, и, наконец, на округлых бедрах. – Нет, Фред, – хрипло сказала она. – Я тоже… я долго прибегала к этому лекарству… одурманивая себя, чтобы ни о чем другом больше не думать. Он заглянул ей в глаза.

– Так что ты предлагаешь? Не слишком ли поздно произошло твое драматичное пробуждение? – В голосе его вдруг прорезалось раздражение. – Разве ты не знаешь, что будет, если мы снова отправимся в постель?

Она закрыла глаза.

– Прости, но я просто не могу…

– Неужели я слышу это от женщины, у которой в шкафу висит роскошное свадебное платье и хранится бездна прелестных вещиц, накупленных для медового месяца? Неужели я слышу это в день, когда уже оповещены обе подружки невесты?

– Прекрати, – прошептала она.

– Ну, хорошо, Элли, если это сделает тебя счастливой, давай обзаведемся детьми, – тихо проговорил он.

– Нет, Фред, спасибо. Не от тебя.

– Знаешь, я перестаю тебя понимать. Просто не верится, что женщина, которая не единожды и всегда страстно отдавалась мне, на самом деле держала на уме такое… такую прозу. – Фред нервно пригладил волосы и стиснул зубы. – Выходит, ты просто делала вид, что не замечаешь моих недостатков?

– Да… – проговорила Хелен с каким-то мертвенным спокойствием. – Прости, но я тоже не понимаю, как это мне до сих пор удавалось отмахиваться от всего, что меня подспудно тревожило. Прощай, Фред.

Она сняла обручальное кольцо и положила его на стол.

– Оставь себе, – сухо сказал он, – на память о наших встречах. Ведь тебе оно нравится

По взгляду Хелен было видно, какую боль причиняют ей слова Фреда, но она все-таки нашла в себе силы спокойно спросить:

– Не возьмешь ли на себя оповещение о расторжении помолвки? Думаю, нам лучше объявить об этом сейчас, чем дожидаться бесконечных пересудов и сплетен.

Он нервно рассмеялся.

– Без этого все равно не обойтись. Но скажи мне, Элли, ты твердо это решила?

– Да, твердо. Благодарю за все хорошее. А теперь я пойду.

Его взгляд удерживал ее.

– Почему бы нам не остаться просто любовниками? Раз не получается с браком…

Хелен прикусила губу, сдерживая крик отчаяния и гнева, а он стоял напротив и внимательно смотрел на нее.

Перед ее мысленным взором проходили все их встречи, любовные утехи, минуты нежности и веселья…

– Нет, больше никогда, – пробормотала она и ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Потом в газетах появилось оповещение о расторжении помолвки Фредерика Хейворта и Хелен Райдер.

Вот и все, подумала Хелен.

Ожидала ли она, что Фред предпримет попытку примирения? Конечно. Надеялась ли, что долгая, одинокая и мучительная ночь что-то переменит в нем? Да, надеялась.

Но примирения и прощения не произошло. Лишь несколько сухих официальных строк да фотография счастливой в прошлом пары на третьей полосе газеты.

Итак, наш разрыв получил официальное подтверждение, сказала себе Хелен. Ничего, постепенно я свыкнусь… А может, это и к лучшему?… Фред Хейворт не для меня.

Она решила уехать сразу же, как только уладит все свои дела, свадебный торт отправить в ближайшую детскую больницу, а подвенечное платье – в благотворительное общество…

Через несколько дней Хелен уже бродила по отмелям, любуясь набегающими белыми барашками, занималась подводным плаванием и болтала с местными жителями об особенностях национальной кухни.

Очарование тропического острова и маленький комфортабельный отель, рассчитанный всего на несколько постояльцев, – это было то, что ей нужно, и она наслаждалась одиночеством.

Прежде чем уехать из города, Хелен завершила съемки нескольких серий своего шоу, и считала, что имеет полное право на отдых. А совершенная красота здешних мест, равно как его удаленность от цивилизации, давали ей возможность спрятаться, затаившись, будто в коконе, от внешнего мира.

На этом отдаленном острове было несколько скотоводческих ферм. Супружеская пара, владевшая курортной гостиницей, создала здесь райский уголок – любовно взлелеянный проект здания говорил не только об их хорошем вкусе и чувстве стиля, но и о том, что для этих людей остров и воды, окружавшие его, были родным домом.

Хелен рыбачила, плавала с маской под водой, ловила для хозяев лангустов, нежилась на пляже и изучала рецепты блюд, которые ей подавали.

Ее гладкая кожа стала золотистой, волосы слегка выгорели на солнце, и она чувствовала себя поздоровевшей.

Известие о прибытии нового постояльца встревожило Хелен. Она боялась, что ее узнают, и не хотела контактов с людьми.

Ей вполне достаточно было легких, дружелюбных, но ни к чему не обязывающих отношений, которые сложились у нее с хозяевами гостиницы.

Кроме того, Хелен собиралась плотнее заняться своей будущей книгой – описать остров, местную кухню, особенно то, как хозяйка использует морские раковины для получения изысканных оттенков вкуса. Такая работа давала законное основание уклоняться от лишнего общения, показывая, что мисс Райдер – человек занятой.

Но вскоре выяснилось, что на острове, где обитает так мало людей, уединиться весьма проблематично, а появление нового постояльца только осложнило ситуацию.

Люк Стайерс был рыжеволос, веснушчат и обаятельно застенчив. Несмотря на свои двадцать семь, он сохранил юношескую неуклюжесть, как щенок-переросток. Но это проявлялось только на суше – плавал он как рыба.

Приземлившись на соседнем острове, этот молодой человек добрался к месту назначения на катере, и уже за ланчем поведал Хелен, что влюбился в нее сразу же, как только увидел на экране телевизора. Немного помолчав, он добавил, что страшно обрадовался, узнав о расторжении ее помолвки с Фредом Хейвортом. Тут Люк вдруг хлопнул себя по лбу, мимоходом задев и уронив на пол стакан с водой, и с неподдельным огорчением просил простить его, бестактного идиота.

Хелен холодно заверила, что ему не о чем беспокоиться, а про себя решила при первой же возможности покинуть остров.

После ланча она удалилась в свою хижину с деревянными ставнями на окнах, из которых открывался прекрасный вид на океан, и принялась за работу.

Но когда косые лучи заходящего солнца, озарившие берег, достигли окон, Хелен не смогла отказаться от того, чтобы совершить свой любимый ежевечерний ритуал – прогулку по берегу.

Местная птица устроилась на ночь в ветвях дерева, растущего прямо перед хижиной. Одинокий павлин суетливо расхаживал среди старых выдолбленных лодок, мягкий свет освещал безмятежность уединенного острова.

Люк Стайерс присоединился к ней и неожиданно оказался занятным собеседником.

Вероятно, это магия острова, думала Хелен, подействовала на него. Теперь он был на удивление тактичен и не лез ей в душу, так что она смогла расслабиться и вести непринужденную легкую беседу.

Как бы там ни было, но она отправилась спать, отменив свое решение о срочном отъезде. Люк явно не представлял опасности, а ей хотелось закончить сбор материалов для своей новой книги.

Прошло несколько дней, и Хелен утвердилась в своих предположениях относительно этого молодого человека. В конце концов, для морского биолога воды, рифы, рыбы и кораллы этих мест представляют особый интерес, а в качестве компаньона он подходил скорее на роль ее младшего брата, хотя и был двумя годами старше.

Временами она даже приходила к мысли, что Люк человек неиспорченный, но тотчас напоминала себе, что неиспорченных мужчин не бывает, к тому же он сразу же признался ей, что влюблен. Но пока молодой человек вел себя хорошо, и это ее устраивало.

А через несколько дней, мы разъедемся в разные стороны, успокаивала себя Хелен, хотя ей совершенно не хотелось возвращаться домой.

Вот почему она согласилась на совершенно немыслимое при других обстоятельствах предложение Люка.

– Вы так и собираетесь, каждый день спать чуть не до полудня? – сказал за обедом он. – По-моему, вам пора встрепенуться. Может, съездим вместе куда-нибудь?

Хелен лениво улыбнулась:

– Мне и здесь хорошо.

– Мне тоже, – согласился он. – Но проветриться не мешает. Есть одна идея. Она насторожилась.

– Дело в том, что мне не хотелось бы сразу возвращаться домой, – поспешно заговорил Люк. – У одного моего доброго приятеля недалеко отсюда овечья ферма, и в следующий уикенд он устраивает пикник со скачками. Это нечто потрясающее! Люди съезжаются туда издалека, спят в палатках и все такое… Тебе там обязательно понравится.

– Что? Спать в палатке? – ухватилась Хелен за первую попавшуюся причину, чтобы отказаться от приглашения, хотя на самом деле бивуачная жизнь ей нравилась.

– Да нет! У моего друга рядом с фермой огромный дом! И он всегда рад, когда я привожу с собой кого-нибудь…

Предложение становилось все более заманчивым, но Хелен все же сделала еще одну попытку отказаться:

– Но ведь ты окажешься среди друзей, в знакомой кампании. А я-то что буду там делать? Да и вообще: мне хочется побыть одной.

– Это из-за Фреда Хейворта? – осторожно спросил тот.

– Да.

– Должно быть, он сумасшедший, – тихо пробормотал Люк.

– Моей вины в нашей размолвке не меньше, чем его, да и не в этом дело… – Хелен слабо улыбнулась и махнула рукой. – Нет уж, лучше я поеду домой, а ты как хочешь. – Увидев нескрываемое разочарование на лице собеседника, она мягко добавила: – Послушай, ты хороший парень, Люк, и я не сомневаюсь, что девушка, которую ты полюбишь, будет благодарить судьбу за встречу с тобой…

– Какая девушка? – невесело усмехнулся он. – Говорю тебе, ты должна поехать, не пожалеешь! Обещаю не надоедать тебе… Кстати, ты найдешь там бездну интересного, для своей книги. Например, мне известно, что местные хозяйки изумительно готовят свинину на шампурах и бычьих ребрах, настаивают чай на местных травах…

Хелен заинтересовалась и не могла этого скрыть.

– Эти ежегодные праздники полны жизни, – продолжал Люк. – Ты увидишь соревнования по перетягиванию каната, ярмарку сувениров из дерева, соревнования борцов… Кстати, я уже сделал для тебя несколько красивых снимков здесь, на острове. Надеюсь, и там…

Фотографии – вернее их отсутствие – было единственным, что огорчало Хелен. Она прибыла сюда без камеры, о чем не раз жалела, а Люк прекрасно снимал – и под водой, и на суше.

– Что ж, я подумаю над твоим предложением, – неопределенно протянула она. – Вот только…

– Я всегда держу слово! – воскликнул Люк, угадав, что ее беспокоит. – Впрочем, в один прекрасный день ты забудешь Фреда Хейворта, и тогда – кто знает?…

Два дня спустя, хотя Хелен все еще одолевали сомнения относительно правильности такого решения, она уже летела с Люком Стайерсом к его другу.

Увы, и часу не прошло после их приземления, как она уже проклинала себя за то, что согласилась на эту авантюру. Дело в том, что первым, кого она увидела, оказался Фред Хейворт в сопровождении какой-то хорошенькой девицы.

Хелен почувствовала неладное с самого начала, когда старый друг Люка Хэнк Мерчант и его жена Дженнет встретили гостей на маленьком летном поле и повели к своему «Лендровере». Дженнет с сомнением взглянула на Хелен и склонилась к уху Люка.

– Это та самая мисс Райдер? – шепотом спросила она.

– Да, это она, – ответил он, – но смущаться тут нечего. Хелен прекрасный человек, а не зазнайка вроде знаменитостей, что страдают звездной болезнью.

Хэнк в этот момент говорил Хелен:

– Подумать только! Мы о таком и не мечтали. Милости просим, мисс Райдер, для нас ваш приезд большая радость, хотя… – Он осекся, явно чего-то недоговаривая. – Впрочем, ладно…

Вдоль дороги, ведущей к ферме, раскинулся палаточный городок, где обитали люди, ожидавшие начала двухдневных скачек. Хэнк вкратце поведал гостям о традиционных соревнованиях, которые проводились здесь еще тогда, когда был жив его прадед.

Хелен внимательно слушала его рассказ, восхищенно глядя по сторонам. Не в силах сдержать своих чувств, она воскликнула:

– Мне здесь очень нравится! Дженнет любезно улыбнулась, но из ее глаз не исчезло тревожное выражение.

Все объяснилось, когда гости поднялись на веранду. За длинным столом, сервированным для послеобеденного чая, расположились в плетеных креслах две пары.

Хелен замерла. Она на секунду закрыла глаза, но мираж не рассеялся.

– Дорогая, вы, вероятно, знакомы с этим малым лучше, чем мы! – внезапно охрипшим голосом сказал ей хозяин.

Да, Фред Хейворт собственной персоной, в молескиновых брюках цвета хаки, красно-белой рубашке с открытым воротом и легких туфлях сидел за столом, и его держала за руку высокая стройная брюнетка.

Он обернулся на голос Хэнка и на минуту онемел, а потом пробормотал:

– О, дорогая… Я уехал из города, потому что прослыл там жутким негодяем и… впрочем, что об этом толковать. Прости, Элли, но я понятия не имел, что ты знакома с Мерчантами.

– Ты не ошибся, мы только что познакомились. – Хелен сама удивилась обыденности своего тона, потому что внутри у нее все кипело. – Это все Люк… Кстати, позвольте представить вас друг другу: Люк Стайерс – Фред Хейворт.

Люк правильно оценил ситуацию и держался молодцом. Он дружески обменялся с Хейвортом рукопожатием и сказал:

– Рад знакомству, Фред! Да, это была моя идея привезти сюда Хелен. Мы изумительно проводили время на одном из островов, а потом решили, что возвращаться домой еще рано. И вот мы здесь.

Если бы не буря, бушевавшая в душе Хелен, она немало повеселилась над тем, как легко Фред дал себя обмануть. Он как-то сразу сник; мрачное мерцание разгорелось в его глазах.

Девушка, сидевшая с ним рядом, встала и сказала, что ее зовут Флер Ливингстоун, а хозяин представил Хьюберта и Клэр Бронкс, супружескую пару среднего возраста.

Наконец все уселись и приступили к послеполуденному чаю.

Хелен напомнила себе, что она телеведущая, и вошла в роль весьма искусно. Потрясенный Люк не сводил с нее взгляда.

Флер поведала обществу о своей поездке в Африку и повергла слушателей в ужас, описав встречу с пятью белыми носорогами. Еще она сообщила, что является чемпионкой по водным лыжам.

Что ж, видимо, эта девица как раз то, о чем мечтал Фред, раздраженно подумала Хелен. Не то, что какая-то дурочка, обожавшая стряпать для него изысканные кушанья. Мисс Ливингстоун не станет портить себе фигуру, вынашивая его детей…

В этот момент Хелен поймала на себе мрачный взгляд Фреда, и дрожь пронизала все ее тело.

Тот неторопливо разглядывал ее джинсовый сарафан, легкую белую блузку, выгоревшие на солнце белокурые волосы.

– Прекрасно выглядишь, – заметил он. Хелен постаралась ответить как можно непринужденнее:

– Спасибо, Фред. Ты тоже. Интересно, к чему бы это? – Озорной чертик запрыгал в ее глазах.

– Хочешь сказать, что мы вовремя расстались? – парировал он.

Сознавая, что присутствующие ловят каждое их слово, Хелен весело рассмеялась.

– Думаю, ты прав, так оно и есть. Пожалуйста, не смущайтесь, – обратилась она к хозяевам. – Мы с Фредом хоть и разбежались, но никакой катастрофы в том нет. Возможно, мы даже будем друзьями, не так ли, дорогой?

– Почему бы и нет… – ответил тот и повернулся к Люку. – Сделайте милость, расскажите о себе. На правах друга я хотел бы знать, в надежных ли руках оказалась моя бывшая невеста.

Хелен с тревогой взглянула на Люка, но тот снова не подкачал.

– Я влюбился в Хелен с первого взгляда, как только увидел по телевизору, – просто сказал он. – Желаете знать обо мне поподробнее? Буду рад рассказать вам.

В этот момент Дженнет поднялась и вышла из-за стола.

– Пойдемте, Хелен, я покажу вам вашу комнату. Обед в семь, а пока вам всем надо немного отдохнуть…

Комната Хелен понравилась – уютная, в милом старомодном стиле, с отдельной ванной.

Тем временем Дженнет Мерчант, показывая гостье спальню, решила взять быка за рога.

– Ох, простите, мне так неловко… – с тревогой заговорила она. – Мы всегда предлагали Люку, да и Фреду тоже, привозить сюда, кого они захотят, не предупреждая нас заранее. И вот… – Она запнулась. – Вы оказались в ужасной ситуации. У вас с Люком?… – Не договорив, она вопросительно взглянула на Хелен.

Та опустилась в большое удобное кресло.

– Нет. – Вкратце прояснив свои отношения с биологом, она добавила: – Мне, конечно, не следовало так поступать по отношению к Люку, но в данной ситуации у меня не было другого выхода…

Дженнет присела на край кровати и задумчиво проговорила:

– Люк гораздо сильнее, чем, кажется на первый взгляд, так что он с этим справится. Но знаете, детка, может, я ошибаюсь, но мне показалось, что вы еще не совсем забыли Фреда Хейворта.

Осознание того, что ее раскусила совершенно незнакомая женщина, неприятно кольнуло Хелен, но в Дженнет было что-то настолько располагающее к себе, что она только слабо улыбнулась и ответила:

– Да, так оно и есть. Но, смею надеяться, кроме вас, об этом никто не догадается.

– Вы сыграли свою роль прекрасно, – пылко заверила ее та.

Ах, вздохнула Хелен, думала ли я, что даже на отдыхе мне снова придется нацепить маску телеведущей?

– Знаете, Дженнет, – сказала она, вставая, – думаю, для всех будет лучше, если, я уеду. Мое присутствие ставит ваших гостей в неловкое положение, а я вовсе не хочу испортить всем праздничный уик-энд. Где у вас здесь… Словом, как мне лучше отсюда выбраться?

Миссис Мерчант пристально вгляделась в подернутые дымкой печали голубые глаза молодой женщины, глубоко вздохнула и сказала:

– Не уезжайте, Хелен. Поверьте, убегая от проблем, вы никогда от них не избавитесь. А насчет остальных не волнуйтесь: вскоре здесь начнется такое, что всем станет не до вас. – Она усмехнулась, и, подводя итог разговору, спросила: – Ну что, договорились?

– Да, – неожиданно для себя самой легко согласилась Хелен.

– Вот и хорошо. – Дженнет поднялась. – Кстати, мы тут не особенно придерживаемся церемоний, так что надевать вечернее платье к обеду не обязательно. Спускайтесь в гостиную в половине седьмого. Не опаздывайте!

Она вышла, а Хелен так и осталась стоять, ошеломленно глядя ей вслед.

Приняв ванну, она немного пришла в себя и укрепилась в мысли, что Дженнет права: нельзя превращать свою жизнь в вечное бегство от Фреда. Судьба вновь и вновь будет сталкивать их, и так можно потерять последнюю надежду избавиться от тоски и боли, вызванной их разрывом. Есть только один способ преодолеть это чувство – продолжать разыгрывать начатый спектакль.

Одеваясь к обеду, Хелен надела туфельки на высоком каблуке и серое шелковое платье, облегающее фигуру. Наряд дополнил изящный серебряный браслет с бирюзой и такая же заколка для волос.

Глянув в зеркало, она удовлетворенно кивнула, ощутив в себе силы покорить весь мир.

Хотя было уже четверть седьмого, в салоне оказался только Фред со стаканом аперитива в руке. На нем были бежевые вельветовые брюки, кремовая рубашка с длинными рукавами и темно-красный галстук.

– Ох, – только и смогла выговорить Хелен, появившись в дверях.

Он обернулся, и какое-то насмешливое, если не презрительное, выражение промелькнуло в его темных глазах.

– Ты что-то сказала?

Она взяла себя в руки и ослепительно улыбнулась.

– А где все остальные?

– Понятия не имею, – буркнул он. – Знаю только, что Флер все еще выбирает, во что бы ей облачиться к обеду. В отличие от тебя… – он окинул взглядом знакомое платье, – эта девушка не путешествует налегке.

И его темные глаза вновь пытливо устремились к ее лицу.

Хелен вспыхнула и отвернулась. Это была шутка из их прошлой жизни: Фред часто говорил, из всех ему известных женщин она одна способна отправиться в длительное путешествие почти без багажа. Собственно, так оно и было.

Но ее смутили и заставили покраснеть не слова Фреда, а его взгляд, который буквально раздевал ее.

Да как он смеет? – мысленно возмущалась Хелен. В нынешней ситуации, когда…

– Может, мне стоит дать Флер несколько полезных советов? – вслух предложила она. Он блекло улыбнулся.

– Хотелось бы послушать. Да только не могу себе представить, как ты сумеешь к ней подступиться. Что будешь пить? То же, что я?

Хелен удержалась от дальнейших рассуждений о его подружке.

– Да, спасибо.

Фред налил порцию джина с тоником и передал ей.

– Садись, дорогая, – предложил он, на этот раз с сардонической улыбкой. – В ногах правды нет.

Она взяла стакан, устроилась на диване и стала рассматривать гостиную. На деревянных стенах висели картины, мебель была из красного и кедрового дерева. Особое ее внимание привлекли пергаментные абажуры и комнатные растения в горшках на медных кованых подставках. Французские – до пола – окна, выходящие на веранду, были распахнуты.

Фред уселся напротив и тоже огляделся.

– Здесь довольно уютно, – заметил он.

– Ты давно знаком с хозяевами? – небрежно поинтересовалась Хелен, отхлебывая из стакана.

– Да, – лениво отозвался он. – Частенько приезжаю сюда развеяться.

Ей хотелось спросить, почему он никогда не упоминал о своих друзьях, когда они были вместе, и не брал ее с собой, но она сочла за лучшее промолчать.

– Ты всегда была так занята, – словно прочитав ее мысли, тихо, но довольно ехидно заметил Фред.

Хелен пожала плечами.

– А где ты подцепила этого Люка Стайерса? – с деланным равнодушием поинтересовался он.

– Это не мой стиль знакомства, – отрезала она. – Такой термин скорее подошел бы вашим отношениям с Флер.

– Тебе не удастся меня обидеть, – сказал Фред, повторяя, ее интонацию.

– Послушай, меня вовсе не интересует, где и как ты познакомился с Флер, – примирительно заметила Хелен, – но я считаю, что то же самое относится и к моим отношениям с Люком. И все же, если тебе это так интересно, знай: мы случайно встретились на острове, где я отдыхала, и он пригласил меня побывать здесь.

– Так значит, его слова о влюбленности с первого взгляда – блеф?

– Он… Ты же знаешь, что за влюбленностью в знаменитость, как правило, не стоит ничего реального, – негромко ответила она. – Кроме того…

– А ты уверена, что реальная Хелен Райдер не способна внушить Люку более серьезные чувства? – резко перебил ее Фред.

– Это… – У нее перехватило дыхание. – Это тебя совершенно не касается.

– Так зачем тогда ты говоришь со мной об этом?

– Я просто ответила на твой вопрос. Дело в том, что я не желаю играть в дурацкие игры и ставить Люка в ложное положение только из-за того, что ты отдыхаешь здесь с подружкой. По отношению к нему это было бы не очень красиво.

– Ты и ему собираешься все просто и честно рассказать?

– Почему бы и нет. Он… – Хелен огорченно смолкла, и Фред, усмехнувшись, договорил за нее:

– Продолжает любить и надеяться? Она молча поджала губы.

– Тогда продолжай, поведай что-нибудь еще… так же честно, – уточнил он, пристально глядя ей в глаза. – Например, что ты против него имеешь?

– Ничего… Он мне нравится, но я не готова к…

– Опасаешься, что кто-то другой неправильно тебя поймет? – с иронией предположил Фред.

– Вот именно. Хелен с вызовом взглянула на него, но в эту секунду в комнату вплыла Флер в зеленых брючках и коротком белом топе на тонких бретельках, под которым ничего не было. Фред встал ей навстречу.

– Так, так! – многозначительно проговорила Флер. – Вспоминаете старые времена? Надеюсь, вы не из тех, кто любит давать задний ход, мисс Райдер?

Она быстро подошла к Фреду и взяла его под руку жестом, недвусмысленно говорившим: «Этот мужчина мой!»

Хелен невольно улыбнулась.

– Не беспокойтесь, – ответила она, – я не представляю для вас опасности. Напротив, могу даже дать совет, как правильно брать мужчину под руку. – Тут Хелен не выдержала и добавила: – У вас сногсшибательный наряд. Неужели вы носили его в Африке? Думаю, скорее, подошло бы что-нибудь более закрытое, ведь, насколько мне известно, бури там не редкость. Да еще эти ужасные носороги повсюду… – Она смотрела на Флер вполне невинно, но в глазах ее плескался смех.

Возможно, здесь, в гостевом салоне Мерчантов, тоже разыгралась бы нешуточная буря, во всяком случае, именно это обещало красивое личико разъяренной Флер, но тут на сцене появился Люк, а следом за ним – чета Бронксов и хозяева.

Хелен стало совестно за свое едкое замечание, и оставшуюся часть вечера она искреннее стремилась быть приветливой и доброжелательной.

В какой-то момент она поймала на себе задумчивый взгляд Фреда.

В чем дело? – удивилась Хелен. Такое впечатление, что он в замешательстве… Наверное, думал, что я не способна защититься от Флер? Она в легком недоумении повела плечами. К ее изумлению, Фред улыбнулся и поднял свой стакан, словно показывая, что хочет за нее выпить, но тут к Хелен подошел Люк, и он вновь помрачнел.

Обед поражал обилием. Сначала подали восхитительный суп из цукини, за которым последовало филе мерлузы; затем на столе появилось блюдо жареной свинины с картофелем и ломтиками тыквы и цветная капуста, запеченная с сухарями и сыром, а ко всему этому – подливка из сока жаркого и яблочный соус. На десерт хозяева предложили гостям консервированные груши.

Когда Хелен выразила свое искреннее восхищение, Дженнет, просияв, сказала, что принимать и потчевать такую гостью, как знаменитая мисс Райдер, ей очень приятно.

Флер ела меньше всех и выглядела скучающей, особенно когда речь заходила об известности Хелен.

После обеда хозяева предложили гостям потанцевать.

– Ох, – уныло проговорил Люк, глядя, как все выбирают себе партнеров.

У Хелен тоже не было особого желания танцевать, но она изобразила воодушевление:

– Да нет, это прекрасная идея – размяться немного после столь обильной трапезы.

– Все это конечно так, Элли, – проворчал он еще более мрачно, – но я всегда наступаю партнершам на ноги.

– Неужели никто не научил тебя танцевать? А ну-ка признавайся!

– Некоторые пытались, но сразу бросали это дело. Видимо, мне в детстве медведь на ухо наступил.

– Доверься мне, Люк. – Хелен энергично взяла молодого человека за руку и вывела на середину комнаты. – Послушай, забудь все, чему тебя учили. Главное – расслабиться и вести себя естественно. Ты ведь замечательно плаваешь под водой, а значит, должен хорошо владеть своим телом.

– На суше я чувствую себя совсем по-другому, – пробормотал Люк, слабо сопротивляясь.

– Просто слушай музыку и представляй себе, что плывешь по течению. Ну, смотри…

Она обняла его за плечи и начала тихонько покачиваться. Нежная плавная мелодия весьма соответствовала этой импровизации.

Через полчаса они уже медленно кружились по комнате, причем Люк делал явные успехи.

А Хелен тем временем не сводила глаз с женщины, которая танцевала в объятиях Фреда. Флер демонстрировала свою умопомрачительную фигуру, принимая эффектные позы, но в ее движениях не было природной грации.

Теперь, когда Хелен помогла Люку расслабиться, он вошел во вкус и, в восторге схватив ее в объятия, пылко расцеловал.

– Да ты просто гениальна, Хелен. И такая красивая! – громко воскликнул он. – Надо быть сумасшедшим, чтобы тебя бросить…

Все остановились, а Люк, покачнувшись, упал.

– С ним все в порядке. – Фред подошел к Хелен, сидевшей на веранде возле своей комнаты. – Ничего серьезного, просто растянул ногу. Хэнк наложил ему тугую повязку, и завтра он уже сможет ходить с тросточкой.

Хелен с благодарностью посмотрела на него. События этого дня так утомили ее, что она ретировалась из гостиной, предоставив хозяевам позаботиться о Люке.

– Он был так возбужден и напуган, – прошептала она.

Фред присел рядом.

– Ничего, он это переживет.

– Ты не понимаешь, что такое быть застенчивым и страдать плохой координацией движений, – тихо возразила Хелен.

– Дорогая, ты говоришь так, словно сама сталкивалась с этим. А я за тобой ничего подобного не замечал.

– На телевидении и не с такими трудностями справляются, – махнула рукой она.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. Просто…

– Но тебя едва ли можно назвать неуклюжей, – перебил ее Фред.

Да, у меня другие проблемы, мысленно ответила Хелен. Не так-то легко жить, когда тебя все узнают, особенно после скандального расторжения помолвки.

– Просто у меня хватает воображения, чтобы понять, каково приходится застенчивому человеку… – произнесла она вслух. – Люк очень страдает оттого, что неуклюж, поэтому я и сочувствую ему. – Хелен помолчала и с чувством продолжила: – Если бы я знала, что все так получится, то никогда здесь не оказалась бы. И не только из-за тебя.

– Что ж, теперь мне все ясно, – ровным тоном проговорил Фред. – Несчастный Люк страдает! Из-за одного этого стоит посвятить ему жизнь.

– Извини, но меня не интересует твое мнение, – резко бросила она. – Это мое личное дело.

– И теперь ты сидишь здесь и проливаешь над ним слезы.

– Да, сижу и проливаю слезы! А у тебя сердце, должно быть, из камня, раз ты не способен сочувствовать чужой беде! Между прочим, я ужасно устала. Денек выдался не из легких. – Фред надолго замолчал, и она не выдержав, спросила: – Почему именно тебя послали сказать мне о Люке?

– Никто меня не посылал, – буркнул он. – Все думали, что ты уже легла спать. А я просто вышел подышать свежим воздухом перед сном.

– Подышал? Так уходи скорей, пока Флер не застукала тебя в компании со мной. Фред негромко засмеялся.

– А ты здорово поддела ее перед обедом, Элли.

– Ты много о себе воображаешь, – мрачно бросила она.

– О чем ты? – не понял он.

– Наверное, считаешь, что я ревную тебя к Флер?

– Честно говоря, я и не ожидал, что тебе понравится девушка, которая окажется рядом со мной, кем бы она ни была.

Хелен резко встала.

– Значит, ты решил, что я сожалею о разрыве нашей помолвки?

– Да нет, просто я так и не понял, почему ты ушла, – ответил он. – На мой взгляд, твой поступок просто не имеет смысла.

Она, не отвечая, оперлась о перила веранды и уставилась на звезды.

– Помнишь ту ночь, когда мы остались одни в доме моих родителей? – вдруг тихо спросил Фред.

Хелен окаменела.

– Помнишь, как мы плавали в бассейне нагишом?

– Фред…

– Ах да, на тебе кое-что, было – кажется, дерзкие крошечные трусики. Не думаю, что ты носила такие, прежде. Твоя кожа светилась в лунном свете, капли воды стекали с грудей… Я взял тебя на руки и понес к дому. Ты была такая легкая, такая мягкая…

Хелен закрыла глаза, отгоняя образы, вызванные им к жизни, но это было бесполезно.

Как забыть сильные, жаркие руки, поднявшие ее той ночью из воды? Как отогнать воспоминания о жарких ласках?…

– Мы не спешили вернуться в дом, – негромко продолжал Фред. – Это была волшебная ночь! Я отнес тебя под дерево, и ты посмотрела на меня с опаской. Мы долго сидели, закутавшись в полотенца, а потом я развел костерок из листьев и прутьев, и мы, держась за руки, разговаривали, шутили и смеялись. А потом…

Хелен стиснула зубы. Она понимала, что он заговорил о прошлом в отместку. Конечно, ведь его мужское самолюбие было задето, когда она его бросила. Ну, ничего, Флер быстро восполнит понесенный этим гордецом душевный урон…

– Так ты забыла, как мы любили друг друга под тем деревом? – не унимался Фред. Она медленно повернулась к нему.

– Я все помню. Кстати, я действительно до этого ни разу не купалась нагишом. Так что, если ты пытаешься доказать мне, что освободил меня от некоторой стеснительности, то я вынуждена признать – в этом ты и вправду преуспел.

– И это все, что ты помнишь? Хелен поймала его взгляд, исполненный тоской, и спокойно заметила:

– Почему же, и многое другое тоже. Вот только не знаю, для кого все это было реальностью, для меня или для той Хелен Райдер, которая думала, что поступает так, как хочет Фред Хейворт.

– Это безумие…

– Нет, это не безумие, Фред, – спокойно заметила она. – Ты действительно восхитительный любовник, с тобой приятно проводить время, разговаривать и все такое, но… Но ты не для меня.

Наступило долгое молчание. Наконец Хелен выпрямилась, подошла к Фреду, коснулась кончиками пальцев его щеки и добавила:

– Знай, я не ревную тебя к Флер. Она подходит тебе гораздо больше, чем я. Спокойной ночи.

И она исчезла в своей комнате.

Фред глухо выругался.

Хелен спала без сновидений и проснулась рано.

Нежась в постели, она наслаждалась свежестью утра, пока всплывший в памяти разговор с Фредом не вернул ее к реальности.

Вчера вечером все происходило как на съемках… словно спектакль, который она с удовольствием поставила и разыграла перед ним в отместку за эти чертовы лирические отступления, причинявшие ей такую боль.

С каких это пор ты научилась обманывать себя? – подумала Хелен с горькой иронией.

Каждое ее слово, обращенное к Фреду, отдавало фальшью, а правда заключалась в том, что она продолжала любить этого мужчину и скучать по нему. И вот теперь она потеряла его второй раз, теперь уже окончательно.

Жизнь показалась ей пустой и бессмысленной, а осознание того, что теперь рядом с Фредом другая, стало для нее истинной пыткой. Вчера она увидела эту женщину воочию, и жизнь с ней в одном доме превратилась в настоящий ад…

Я сошла с ума, тоскливо подумала Хелен. Разве не безумием было разрывать помолвку с Фредом?

Нет, тут же ответила себе она. Я была права, и теперь это подтвердилось. Ведь он даже не старался понять меня, найти какой-то компромисс… Да и какое это теперь имеет значение, если он уже успел обзавестись подружкой!

А тут еще Люк с его проблемами… Хелен тяжело вздохнула. Какого черта я ввязалась в эту дурацкую ситуацию? И что теперь делать?

Ехать домой, отчетливо ответил ей внутренний голос, и она, приняв решение, встала и сбросила ночную рубашку.

Но все препятствовало ее намерению.

Люк был первым, кого она встретила, спустившись к завтраку. Он сидел на веранде боком к столу, вытянув в сторону ногу с туго забинтованным коленом. Рядом стояла массивная трость.

– Как ты? – с участием поинтересовалась Хелен.

– Не спрашивай… – Он медленно поднял на нее глаза, полные искреннего раскаяния. – Лучше бы мне провалиться сквозь землю!

– Прошу тебя, не переживай. Такое с каждым может случиться.

– Ты ведь и сама в это не веришь, – тоскливо ответил он. – И самое страшное не то, что я упал, а то, что наговорил! Уверен, что ты убежала именно из-за этого.

Молодой человек взглянул на нее и тотчас отвел взгляд.

Хелен, поморщившись, села напротив.

– Честно говоря, Люк, у меня хватало своих причин как можно скорее покинуть это общество, так что…

– Так что тебе недоставало еще моей выходки, – договорил он. – Она, вероятно, стала последней каплей…

– Да уж, день выдался не из легких, – буркнула Хелен, пожав плечами.

– Мне ли не знать! Остается только молиться, чтобы ты не надумала из-за этого уехать домой.

Наливая себе апельсиновый сок, Хелен подбирала нужные слова.

– Ну, раз уж ты сам заговорил…

– Не уезжай, Элли! – Люк выпрямился. – Убегать от проблем бесполезно, их нужно решать.

– Странно… – пробормотала она. – Дженнет говорила мне то же самое. Но я чувствую… да нет, просто уверена, что мне не стоит оставаться здесь. Послушай, Люк, я виновата перед тобой. Ты такой добрый, славный…

– Если ты действительно так считаешь, то почему бы тебе не оставить Фреда Хейворта в лапах этой чудовищной женщины и не отдохнуть здесь немного, чтобы лучше меня узнать?

Хелен смутилась.

– Так тебе она тоже не нравится? – с радостью ухватилась она за тему, которая казалась ей более безопасной.

– Мне никогда не нравились манерные стервы, – ответил он.

Хелен чуть не расхохоталась, настолько точным было такое определение Флер. Но когда Люк продолжил свою речь, ей стало не до смеха.

– Хочешь, я поговорю с Фредом Хейвортом? Спрошу, что он думает о тебе…

– Ох, Люк! И не думай!

Она не успела договорить, потому что на веранду вышла Клэр Бронкс и, вежливо поинтересовавшись самочувствием Люка, застенчиво обратилась к Хелен:

– Знаете, я отправила мужа домой за старинной поваренной книгой. Это бесценный кладезь рецептов народной кухни, а моя бабушка записывала туда все, что узнавала от подруг. Надеюсь, вы найдете там много интересного для своей книги.

– Ох, Клэр, спасибо… Надеюсь, вы живете недалеко?

– Почти в сотне миль! – воскликнул Люк.

– Ничего страшного. Хьюберт решил воспользоваться трассой скачек на длинные дистанции, – безмятежно проговорила Клэр. – Кстати, мы обязательно сходим туда все вместе – сегодня или завтра. Уверена, вам понравится.

– Спасибо за приглашение, Клэр, но я… – попыталась отказаться Хелен, но тут на веранде появился Хэнк.

Она надеялась, что для него не составит труда доставить ее на катере на ближайший остров. Но, увы, и здесь ее ждало разочарование – Хэнк в ответ на ее просьбу почесал в затылке и с досадой пробормотал что-то о проблемах с мотором. Хелен подавила вздох и спросила себя, что же ей делать.

Тут на веранде появилась Флер и, демонстративно игнорируя бывшую невесту Фреда, проследовала к столу.

Глядя на нее, Хелен, сама не зная почему, вдруг приняла решение остаться. Впрочем, у нее не было другого выбора.

Завтрак прошел в обсуждении планов на предстоящий день.

– После легкого ланча можно отправиться посмотреть на трассу для скачек, – предложила Дженнет и добавила: – Впрочем, если кто-нибудь хочет просто погулять и полюбоваться природой, я не настаиваю.

Хелен решила, что второй вариант ей больше подходит, однако осуществлять задуманное пришлось, чуть ли не тайно. Увидев, что Люк намерен составить ей компанию, она пробормотала, что намерена посидеть за книгой, чтобы записать свои впечатления.

На помощь ей неожиданно пришел Хэнк. Он предложил Люку посмотреть только что купленного племенного быка, и тому не оставалось ничего другого, как согласиться.

Оказавшись в своей комнате, Хелен даже не подошла к столу. Быстро переодевшись в защитного цвета брюки, клетчатую рубашку, в которой ее никто здесь не видел, и удобные спортивные ботинки, она закрепила волосы на затылке, натянула темный парик с длинной челкой и нахлобучила на голову широкополую шляпу. Наряд довершали темные очки в круглой оправе.

Из дома ей удалось выскользнуть незамеченной.

Примерно с час прогуливалась она в окрестностях палаточного городка, выросшего рядом с трассой скачек, и никто ее не узнавал. Маскировка удалась на славу, и поэтому все казалось Хелен восхитительным.

Огромная скотоводческая ферма была расположена на холмистой сельской пустоши. Знакомая с засухами и наводнениями, природа здесь действительно была устрашающе прекрасна, как и описывал ее Хэнк вчера за обедом. Повсюду слышались птичьи трели, кипела жизнь, буйно цвела растительность, а от сочетания красной охры земли с яркой зеленью растений и голубизной небес просто захватывало дух.

Но жизнь здесь была суровая, и работать людям приходилось немало. Видимо, поэтому местные жители так любили праздники. Глядя на них, Хелен даже немного завидовала этой способности веселиться от души.

Зазывно благоухали ларьки с горячей едой, повсюду шла бойкая торговля кожаными изделиями вроде ремней и пастушьих кнутов… Проходя мимо лотков и киосков с полудрагоценными камнями, Хелен невольно присматривалась к ним, помня, что для Фреда мир минералов представляет особый интерес.

Все происходящее напоминало карнавал. Звучала громкая музыка, красивые ухоженные лошади гордо перебирали ногами, мелькало множество таких же широкополых шляп, как та, что была на Хелен.

Проходя мимо пивной палатки, молодая женщина заметила, что за ней увязался высокий мужчина с красным лицом. Он отпускал в ее адрес сальные замечания, но она игнорировала его приставания, надеясь, что благополучно доберется до дома.

Увы, вскоре подвыпивший ценитель женской красоты перешел к действиям. Он догнал Хелен и сгреб ее в охапку, дыша в лицо пивными парами. Та попыталась освободиться, но не тут-то было.

К счастью, не успела она по-настоящему испугаться, как ее непрошеный ухажер оказался лежащим в пыли.

На плечо Хелен легла тяжелая рука.

– Элли! – раздался над ее ухом знакомый голос. – Каким ветром тебя сюда занесло?

– Фред! – радостно воскликнула она, но спустя секунду сбросила с плеча его руку: – Отпусти меня, со мной все в порядке. Как… как ты меня узнал?

Он окинул ее взглядом, с легкой усмешкой коснулся прядей темного парика и только потом ответил:

– По походке, по рукам, по всему, что прежде мне довелось так хорошо изучить. А зачем тебе этот маскарад?

– Ты не поймешь… – сдавленно проговорила Хелен, и лицо ее вспыхнуло. – Дело в том… что мне хотелось изучить местный колорит и обычаи.

– Да, милая моя, в этом ты преуспела, – усмехнулся Фред. – Только вот зря не взяла в расчет, что и в такой одежде представляешь собой весьма лакомый кусочек.

– Ты следил за мной? – спросила она сердито.

– Конечно. Просто глаз с тебя не сводил с той самой минуты, как узнал. Неужели тебе не приходило в голову, что многие из этих мужчин живут на фермах одни, без женщин, и…

– Ох, я и вправду об этом не подумала, – смущенно призналась Хелен. – Но как ты оказался здесь? Ведь вы все отправились смотреть быка.

– А ты, если не ошибаюсь, – писать свою книгу, – с иронией добавил он.

– Да, но потом я передумала. Честно говоря, это все из-за Люка. Он… – Хелен умолкла.

– Ты хотела избавиться от него? Она вздохнула.

– Да. Куда ты меня ведешь?

– Сейчас увидишь.

Фред достал ключ и отпер дверь в один из вагончиков.

– Мне сегодня досталась почетная должность распорядителя скачек, – пояснил он.

Хелен вошла внутрь и с любопытством огляделась.

Большие весы, стол и простые деревянные стулья – вот и вся обстановка.

– В мои обязанности, – продолжал Фред, – входит следить за взвешиванием жокеев и все такое прочее… А сейчас я должен написать на доске, висящей снаружи, окончательные списки участников скачек. – Он вытащил из кармана джинсов пачку заявок и проворчал: – Да, тут их не так уж мало.

– Может, у тебя найдется второй кусок мела?

– А ты готова помочь? – насмешливо поинтересовался он.

– Почему бы и нет?

– Ну… – Фред помолчал. – Прошлой ночью ты была не слишком любезна. Хелен пожала плечами.

– Ты только что выступил в роли моего спасителя, и в благодарность за это я готова помочь тебе. Тем более что скрыться отсюда незаметно мне явно не удастся.

Он присел на край стола и внимательно посмотрел на нее.

– Значит, ты собиралась тайно покинуть нас?

– Да, но потом передумала.

– Почему? – вскинул голову он.

– Не догадываешься?

– Нет. Почему бы тебе самой не сказать?

– Потому что это равносильно признанию, что я… бегу от тебя! – выпалила она и прикусила губу.

– Ах, вот как! – усмехнулся Фред. – Продолжай.

– Да это просто смешно, – процедила Хелен сквозь зубы. – Я не обязана признаваться тебе во всем.

Он удивленно поднял брови.

– Неужели ты не понимаешь, – ответила она на его немой вопрос, – как трудно… трудно просить, чтобы мне помогли отсюда выбраться!

– Я все еще озадачен, – пробормотал он, – но продолжай. Что-то еще раздражает тебя?

Глаза их встретились. Хелен невольно поморщилась, досадуя, что позволила втянуть себя в откровенный разговор.

– Ты никогда не брал меня с собой, когда мы были вместе, – пояснила она.

Фред улыбнулся, собираясь возразить, но Хелен не хотела его слушать.

– Покончим с этим, – твердо произнесла она. – Так тебе нужна моя помощь или нет? А то я уже устала от всей этой…

– Болтовни, ты хочешь сказать? – вставил он. – Да, ты права, в наших пререканиях нет никакого смысла. Вперед, за дело!

Эти слова – «нет никакого смысла» – больно задели Хелен, но она промолчала.

– Кстати, Элли, мне бы и в голову не пришло предложить отвезти тебя в аэропорт, – продолжил он. – Я считал, что, поскольку ты приехала с Люком, то и уедешь вместе с ним. Вот тебе мелок. Я пишу четыре первых заезда, а ты четыре последних.

Он передал ей кусок мела и открыл дверь. Хелен поджала губы и, будто не замечая ироничного блеска в его темных глазах, вышла из вагончика.

К ланчу подали холодное мясо, салат, мороженое, фрукты, чай и кофе.

– Шампанское и легкие закуски привезут в палатку, прямо к трассе, – объявила Дженнет. – Дорогая, у вас, наверное, нет подходящей шляпки? – обратилась она к Хелен. – Пойдемте со мной, подберем вам что-нибудь.

Та выбрала маленькую черную шляпку из тюля с широкими, опущенными вниз полями. Эта элегантная вещица позволяла скрыть лицо, не утаив от зрителей великолепие прически.

Если добавить к этому темные очки, подумала Хелен, то есть шанс остаться не узнанной. Она решила надеть просторную черную блузку без рукавов и черные брюки и большой розой из желтого шелка, прикрепленной к поясу.

Одеваясь, она не переставала прокручивать в голове последний разговор с Фредом, то и дело, смахивая набегающие слезы. Ей вновь вспомнились мудрые слова матери о том, что этот мужчина вовсе не так прост, как кажется.

Расстался он с ней поразительно легко, но теперь, не имея ни малейшего повода ревновать, все время противопоставлял Люку Флер.

Хелен вовсе не хотелось докапываться до того, почему он так поступает.

Она подошла к зеркалу, надела шляпу и отправилась на скачки.

Хелен угадала двух победителей и выпила немного шампанского, не забывая подмечать колоритные сценки, то и дело происходившие в толпе зрителей.

Ей приходилось также приглядывать за Люком, который, прихрамывая, ковылял между загонами для лошадей, конторками букмекеров и гостевыми трибунами.

Заметив, как он устал, Хелен вытащила из семейной палатки Мерчантов пару складных стульев, принесла бокал шампанского и тарелку с закусками и предложила Люку делать за него ставки.

Неужели это я, знаменитая телезвезда Хелен Райдер? – с усмешкой подумала она, усаживаясь на складной стульчик и с наслаждением вытягивая затекшие ноги. Впрочем, Флер Ливингстоун в белой кожаной мини-юбке, топе с глубоким вырезом и огромной ярко-красной шляпе, украшенной перьями, тоже выглядела утомленной. Правда, тут могло сыграть определенную роль и отсутствие внимания со стороны Фреда, который был занят исполнением своих распорядительских обязанностей.

Вечером владельцы лошадей, наездники и зрители собрались в огромном шатре, и дом Мерчантов оказался, чуть ли не в центре праздника.

Хелен попыталась избежать присутствия на танцах, заявив:

– Мне нечего надеть, да и Люк не может танцевать.

Но тот вдруг взмолился:

– Пойдем, Элли, прошу тебя! Ты не должна ничего пропустить. А насчет одежды можешь не беспокоиться – наряжаться не обязательно!

Фред, услышав этот разговор, бросил на Хелен быстрый взгляд, а Флер демонстративно отвернулась.

Хелен заколебалась.

– Мой гардероб в вашем распоряжении, дорогая! – воскликнула Дженнет, но тут подал голос Фред:

– Знаешь, Элли, то, что сейчас на тебе, выглядит превосходно. И вообще, должен признать, что хотя ты и не возишь с собой несколько чемоданов платьев, почему-то умудряешься выглядеть лучше всех известных мне женщин.

Хелен не отвечая, прошла в дом.

– Как мне все это надоело! – ворчала она себе под нос, поднимаясь по лестнице. – И вообще, я отказываюсь быть искрометной и обворожительной. Вот она, Хелен Райдер, возьмите ее такой, какая она есть.

И уставшая телезвезда отправилась принимать живительную ванну.

– Фред был прав. Ты выглядишь потрясающе. И всякий раз ухитряешься казаться незнакомой и загадочной.

Выслушав Люка, Хелен еще раз осмотрела себя в зеркало. Она осталась в том же наряде, в котором была на скачках, но розу с пояса сняла, черные туфельки сменила на серебряные босоножки с высоким каблуком и дополнила свой наряд узорчатой цветной шалью. Накинутая на одно плечо и завязанная на талии, эта деталь выглядела весьма эффектно. Волосы Хелен стянула на затылке в строгий пучок.

– Ты думаешь, это был комплимент? – пробормотала она. – Ничего подобного. Фред просто лишний раз хотел напомнить мне, скольких женщин он знает.

– Поэтому ты и рассталась с ним? – уточнил Люк, но она не ответила.

Они медленно, прогулочным шагом двинулись к бальному шатру. Хромота Люка освобождала их от необходимости танцевать, так что можно было не торопиться.

Темное небо было усеяно мириадами звезд. В воздухе стоял дымный запах костров и соблазнительные ароматы пищи. Но Хелен этот чужой праздник не радовал. Он не сулил ничего приятного, и ей совсем не хотелось идти туда. Она предпочла бы побыть одной, а не толкаться среди…

– Элли!

– Что?… – Она очнулась и вспомнила, что не ответила на вопрос Люка. – Нет, о его женщинах я не знала ничего определенного. Были другие причины.

– Какие же?- Хелен вздохнула.

– Он оказался не тем, за кого я его принимала. Да и сама я, похоже, не годилась ему в жены.

– Ну, в таком случае хорошо, что вы расстались до свадьбы.

– Люк, ты не устал? – заботливо поинтересовалась она, желая уйти от этой неприятной темы. – Знаешь, честно говоря, я ничего не жду от этого бала, так что если захочешь уйти пораньше, шепни мне.

Он взял ее за руку.

– Поверь мне, Элли, ты здорово там повеселишься!

Она ждала, что на балу будет играть деревенский оркестр, но устроители решили быть современными и пригласили певца, исполняющего репертуар Элвиса Пресли.

Хелен перетанцевала почти со всеми знакомыми, но Фреда ей пока удавалось избегать.

Или, вдруг кольнула ее неприятная догадка, это он ее избегал?

На балу неожиданно появилась Лиззи, девятнадцатилетняя дочь Бронксов. Рука у нее была в гипсе.

Хелен подумала, что эта девушка будет идеальной парой для Люка, тем более что он говорил, что хорошо знаком с ней.

– Я с удовольствием составлю вам компанию, – сказала ему Лиззи. – Любое энергичное движение отзывается нестерпимой болью в руке, – пожаловалась она, – так что танцевать я, пожалуй, не рискну.

Она рассказала, что сломала руку во время спортивной тренировки в университете, но до приезда домой скрывала это от родителей, не желая их волновать.

Узнав, что Лиззи изучает морскую фауну, Хелен бросила быстрый взгляд на Люка. Он с интересом смотрел на девушку. Видимо, та сильно изменилась за те несколько лет, что они не виделись. Лиззи была стройной, миниатюрной, темноволосой и напоминала эльфа. Она была не то чтобы красива, но очаровательна. Особенно впечатляли ее огромные карие глаза, в которых искрилось неподдельное веселье.

Должно быть, Бог услышал мои молитвы, подумала Хелен. Более удачный повод деликатно отделаться от Люка, трудно было найти: без пяти минут морской биолог, хорошенькая, да еще и рука сломана! А главное, Лиззи явно не принадлежала к разряду сердцеедок. Она была открытой, дружелюбной и располагала к себе. У Хелен сразу же поднялось настроение, и бал показался ей не таким уж скучным. К тому же в толпе она совсем потеряла из виду Фреда и Флер.

Она станцевала еще один танец с Хэнком Мерчантом, и вдруг в голову ей пришла отличная идея.

– Хотелось бы знать, что они там готовят на своих кострах, – сказала она. – Мне кажется, что этот бал гораздо менее интересен, чем то, что происходит снаружи.

Хэнк усмехнулся.

– Между нами говоря, я того же мнения, но Дженнет обожает эти ежегодные балы. Она подбпрает для каждого из них новое платье. Так что я с удовольствием проводил бы вас туда, но не могу оставить жену. Думаю, вам лучше обратиться к Фреду. Уверен, он будет рад устроить вам прогулку в лагерь.

– Да нет, не стоит его беспокоить! – весело воскликнула Хелен. – Флер нам этого не простит.

– Ну, насчет Флер не беспокойтесь, – возразил Хэнк, – у меня есть, чем ее отвлечь. Мы, знаете ли, всегда устраиваем конкурс, победительницей которого должна стать та, чей наряд будет признан самым сногсшибательным. Вот я и решил пригласить известную Флер Ливингстоун в жюри. Она же известная модель. Это, полагаю, займет ее на час, если не больше.

Он перестал танцевать и осмотрелся.

– Нет, Хэнк, нет… – твердила свое Хелен.

Но он, не слушая ее возражений, подхватил под руку и повел к Фреду, стоявшему в одиночестве, поскольку Флер танцевала с кем-то другим.

Выслушав просьбу друга, тот поколебался мгновение и неохотно проворчал:

– Отчего же… Буду рад помочь нашей телезвезде с ее книгой.

– Это не моя идея тащить тебя туда, – смущенно сказала Хелен, когда они отошли от Хэнка. – И вообще, я бы с удовольствием отправилась спать.

– Не морочь мне голову! – буркнул тот. – Никогда не поверю, что это не ты выказала желание ознакомиться с местной кухней.

Сегодня Фред был в черном, и хотя, по примеру большинства мужчин, сбросил пиджак и расслабил узел серого галстука, выглядел весьма элегантно. Хелен всегда нравилось, как он одевался.

– Да, идея, признаться, была моя, – проговорила она. – Но только насчет лагеря, а не…

– Ну конечно! Как и с твоим отъездом… Я не тот, к кому Хелен Райдер обратилась бы за помощью, верно? Но вспомни, не ты ли предложила, чтобы мы оставались друзьями?

– Не забудь, ты пришел сюда с другой женщиной, – напомнила она. – Флер и так уже смотрит на меня косо.

Он ухмыльнулся.

– Насчет нее не беспокойся. Нам с тобой предстоит всего лишь невинная маленькая прогулка, не так ли?

И он так посмотрел на Хелен, что она вскипела. Ей хотелось закатить ему пощечину, но она взяла себя в руки, пожала плечами и буркнула:

– Ну ладно, пошли.

Вскоре они уже сидели на бревнах перед костром и держали на коленях оловянные тарелки.

Хелен радовалась, что ее не узнали, да и о том, что она бывшая невеста Фреда, тоже никто вроде не догадывался, так что можно было расслабиться и спокойно предаться отдыху.

Один из обитателей палаточного городка негромко наигрывал на гитаре. Хелен осмотрелась, с интересом изучая лица людей, сидевших вокруг костра. Это были геологи с грубыми руками, в которые намертво въелась земля, пастухи и шоферы – одним словом, люди, привычные к бивуачному образу жизни.

Попробовав цыплячье крылышко, Хелен тщетно пыталась понять, в чем его мариновали, – вкус был просто восхитительный.

Она с интересом наблюдала, с какой легкостью Фред общается с этими людьми. Отблески костра, озарявшие его лицо, заставили ее взглянуть на бывшего жениха иными глазами. Сейчас перед ней был человек из другого мира, гораздо более чистого, чем тот, кого она привыкла видеть в светском обществе. И дело было явно не только в непринужденной атмосфере, но и в чем-то еще, чего Хелен никак не могла уловить, но что ей страшно нравилось.

Она впервые видела Фреда таким раскованным. Здесь он был своим и явно пользовался уважением, легко находя общий язык с самыми разными собеседниками. Большая часть их, судя по всему, была его старинными знакомыми, и они общались просто и непринужденно. Жаль, что прежде, в наши лучшие времена, он не захотел познакомить меня с этим своим миром, с грустью подумала Хелен, и взгляд ее задержался на его сильных и красивых руках.

– Фред, дружище, вы ведь впервые привели кого-то из своих светских друзей посмотреть на нас, – без тени обиды заметил один из мужчин.

– Ну, это особый случай, – ответил Фред. – Моя подруга живо заинтересовалась тем, что и как вы готовите на костре. Она пишет поваренные книги.

– Правда? Здорово! – Тот повернулся к Хелен. – Меня зовут Джой. Ну и как вам цыпленок?

– Божественно! Я хочу попросить у вас рецепт этого блюда, поскольку так и не поняла, чем вы эту курятину мариновали.

Раздался дружный взрыв смеха, и все наперебой начали рассказывать Хелен о необычных кушаньях. Некоторые по ее просьбе записывали свои рецепты на клочках бумаги. При этом они громко смеялись, заглядывая друг другу через плечо и потешаясь над чужими орфографическими ошибками.

Вскоре по тарелкам разложили картофель, запеченный на углях в фольге с чесноком и маслом, ломтики пряной и острой колбасы, помидоры и нечто вроде омлета.

Попробовав все это, Хелен искренне восхитилась.

– Я не ела ничего подобного даже на приемах у известных гурманов! – воскликнула она.

Всем понравилось это замечание, да и сама Хелен, по-видимому, тоже. Во всяком случае, когда трапеза подошла к концу, Джой, тягуче растягивая слова, посоветовал Фреду:

– На твоем месте, приятель, я бы стреножил эту дамочку. Смотри, не упусти момент. А не то хватишься – пора запрягать, а ее и след простыл!

Хелен обмерла, но Фред, взяв ее за руку, непринужденно заметил:

– Видишь, как тут говорят о норовистых лошадках? Эти люди сразу поняли, что тебя никто никогда в жизни не стреножил.

– Вот именно, дружище, вот именно, – закивал Джой. – И потом знаешь, ведь это я, пропащий человек, предпочитаю жить в одиночку. А тебе никогда не стать настоящим холостяком.

– Так ты, оказывается, мечтал стать холостяком? – шепнула Хелен Фреду, когда они отошли в сторону.

На обратном пути им пришлось обходить огромный и шумный шатер, где был устроен боксерский ринг.

– Бокс тоже давно стал здесь традиционным развлечением, – сообщил Фред. – Но, знаешь, как проходят состязания?

– Расскажи мне об этом… – заинтересовалась Хелен.

– Каждый зритель ставит на кого-нибудь из местных боксеров, который потом участвует в шоу. Это бывает весьма забавно.

Она пожала плечами.

– Вообще-то я не слишком люблю силовые виды спорта… Кстати, Фред, ты так и не ответил на мой вопрос.

Они остановились у трассы, где проходили скачки, и Фред облокотился о перила ограждения.

Здесь почти не было растительности, но рядом с финишной прямой зеленел заботливо засеянный зеленой травкой газон. Теперь, под лунным светом, она казалась прохладной от выпавшей росы.

– Твой вопрос… – задумчиво повторил Фред. – Мечтал ли я стать холостяком? Да нет, пожалуй… Впрочем, теперь стоит обдумать эту перспективу снова.

– Ты ведешь такой образ жизни, что, скорее всего, этим и кончится.

– Я как-то говорил тебе, что гонки – не единственное мое хобби, – напомнил он, имея в виду разговор во время их первого совместного ланча.

– Конечно, но я ни разу не видела реального подтверждения твоих слов. Даже не знала, к примеру, что ты нередко проводил время здесь…

– Эти места знакомы мне с детства. Тогда мы с отцом мечтали забросить на грузовик все наши пожитки, уехать куда-нибудь и заниматься только геологической разведкой, но потом его бизнес пошел в гору, и на удовлетворение изыскательской страсти просто не оставалось времени. Да и у меня к тому времени появились другие увлечения.

Хелен молчала, пытаясь представить Фреда ребенком.

– Конечно, это не только азарт поиска, – продолжал он. – Это магия пустынных мест, сильных людей, больших расстояний, фольклора – словом, всего этого. – И он выразительным жестом обвел окрестности.

Хелен с оттенком безнадежности проговорила:

– Я не раз пыталась расспрашивать тебя о твоих увлечениях, но ты всегда уходил от ответа, и мне трудно было поверить в реальность всего этого.

Фред посмотрел ввысь, на звезды, и снова оперся о перила.

– Знаешь, есть в жизни мужчины такое, чего женщина не способна понять. Гонки на машинах и катерах – это не только жажда абсолютной скорости, а еще и интерес к двигателям и прочим механизмам… а такие вещи, как слава, общественное признание – как правило, вторичны. Когда берешься за дело, тесно связанное с техникой и ее ограниченными возможностями, входишь в азарт. Ты далека от всего этого…

– Да, я никогда не задумывалась об этой стороне дела, – признала Хелен. Он поморщился.

– С боксом то же самое. Для большинства мужчин это интересное зрелище, поскольку речь идет о силе, борьбе, азарте…

– Мне интересно другое, – прервала его Хелен, – почему тебе легче остаться холостяком, чем объяснить женщине свои пристрастия?

– Возможно потому, что я и себе не вполне могу это объяснить, – после некоторого размышления ответил он и, заметив, что она удивленно воззрилась на него, продолжал:

– Похоже, Клем была права насчет меня.

– Ты имеешь в виду свою секретаршу?

– Да. Она утверждает, что я думаю только о себе и слишком независим, поэтому не гожусь в мужья. Эта старая язва говорит, что выйти за меня замуж – все равно, что за междугородний телефон.

– Знаешь, я никогда не забуду, – задумчиво проговорила Хелен, – как удивленно поглядывала на меня твоя мать при первом знакомстве. Не знаю, что она при этом думала, но… – Она недоговорила.

– Да просто она слишком хорошо знает своего сына.

– Что ты имеешь в виду? – перепросила Хелен.

– Любящему материнскому сердцу нетрудно было понять, что ты слишком замкнута, а я, увы, мало тебя знаю.

– Но послушай… – Хелен задохнулась и едва перевела дыхание. – Ведь не из-за этого же ты склонен стать холостяком? Должны быть иные причины.

– В моей судьбе не было ничего темного и мрачного, никаких трагических и роковых событий, которые привели бы меня к мысли отказаться от семейной жизни. Видимо, Клем права, разгадка кроется в моем характере.

– Что ж, тогда хорошо, что мы вовремя расстались.

Фред обнял ее одной рукой и поцеловал в макушку.

– Дорогая, ты всегда была слишком добра ко мне. Задумайся об этом. Ты хотела стать хорошей женой…

Слезы подступили к ее глазам.

– Неужели все в прошлом? – почти неслышно проговорила она, не заботясь о том, слышит ли он ее. – Если так, то к чему весь этот разговор прошлой ночью?

Он слегка улыбнулся.

– Видимо, во мне говорило обычное мужское самолюбие.

– Но ведь…

– Элли, ты понимаешь все гораздо лучше меня, – нежно произнес Фред и бережно стер слезы с ее щек. – Кстати, я давно хотел спросить, что ты сделала с подвенечным платьем?

Хелен вздохнула, подумав, что нет ничего убийственнее тщетной надежды.

– Ничего, – хрипло ответила она. – Оно все еще висит в шкафу в доме моей матери. А вот свадебный пирог я разрезала и отослала в детскую больницу.

– Надеюсь, это тебя утешило? – с улыбкой спросил Фред.

– Знаешь, Фред… – Она умолкла.

– Продолжай, – потребовал он.

– Ты вчера с упреком говорил, что я не особенно переживаю наш разрыв. Но ведь то же самое можно сказать и о тебе.

– Если ты намекаешь на Флер… – начал он.

– Что тут намекать, если все и так очевидно, – с горечью усмехнулась Хелен.

– Но у нас с ней разные комнаты, – защищался Фред.

– Да, Дженнет говорила мне, что всем гостям, не состоящим в браке, предоставляет отдельные комнаты. Но глупо было бы думать, что она следит за тем, что происходит дальше.

– Скажи, ты и вправду можешь представить меня крадущимся вдоль галереи под прикрытием ночной тьмы? – удивился Фред.

– Нет, зато Флер вообразить в этой ситуации совсем не трудно, – парировала она.

– У тебя слишком богатое воображение, – пробормотал он.

Хелен прищурилась.

– И все же скажи, ты ни о чем не жалеешь?

– Почему же? Жалею, – мрачно ответил он. – Но что это меняет? Ничего. Меня, во всяком случае, не изменить, а значит…

Слезы градом полились по ее щекам.

– Сама не пойму, хуже ли это для меня или лучше.

Фред склонил голову и легонько поцеловал ее в губы.

– Не плачь. Если не Люк, найдется еще кто-нибудь, достойный такой замечательной женщины, как ты. Да и чем плох Люк? В конце концов, ты вполне… – Он выдержал паузу, размышляя, и закончил: – Можешь стать ему хорошей женой.

– Он для меня все равно как младший брат! – воскликнула Хелен.

– Допускаю, Элли, ты ведь любишь детей. Стоило посмотреть, как ты учила его танцевать. Бедняга не знал даже, как правильно переставлять ноги… Но все дело в том, что мне хорошо с моторами и минералами, с бизнесом и фондовой биржей. А на общение с детьми у меня просто не хватит терпения.

– И все же Люк не ребенок. Фред так посмотрел на нее, что она покраснела, и задумчиво произнес:

– Однако есть одна вещь, которой я рад…

Как бы это помягче выразиться… Я всегда чувствовал в тебе нечто родственное, какое-то особенное отношение к миру, и рад, что в тебе оно сохранилось.

– Не понимаю, – нахмурилась Хелен.

– Понимаешь, общение со мной могло иметь для твоей души более грустные последствия, – пробормотал он.

– Ты хочешь сказать, что был настолько суетным и циничным, что мог развратить такую чистую девушку, как я?

– Вот именно. Потому я и радуюсь теперь, что этого не случилось.

– Ты никогда не был со мной суетным и циничным, Фред. Ни в обычном общении, ни в постели. А что, с Флер у тебя возникли подобные проблемы?

– О, эта девушка знает, как играть в такие игры! – с иронией заметил он.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что она и сама суетна и цинична? – продолжала допытываться Хелен.

– Знаешь, Элли, – не сразу ответил Фред, – по-моему, это пустой разговор. Впрочем, хорошо, что мы все обсудили. Теперь, надеюсь, ты поняла причину нашей размолвки – то, что стоит между нами, не позволило бы создать счастливую семью.

Хелен хотела возразить, но он прижал указательный палец к ее губам.

– Прощай, дорогая. Я не должен был допускать нашей близости. Но помни, я всегда любил тебя и не хотел причинить боль при расставании. Не знаю, останемся ли мы друзьями… Но может, стоит попробовать?

И он поцеловал ее.

Хелен захлестнули полузабытые эмоции. И хотя его руки только чуть коснулись ее, а поцелуй был кратким, этого оказалось достаточно, чтобы возбудить трепет желания, которое она испытывала только к этому мужчине.

Она уткнулась заплаканным лицом в его рубашку и с наслаждением вдохнула знакомый запах – в последний раз, а потом заставила себя отстраниться и быстрым шагом направилась в сторону танцевального шатра.

– Элли… – тревожно окликнул ее он, догоняя.

– Все в порядке, Фред, все хорошо. – Хелен слабо улыбнулась. – Я действительно страдала из-за того, что мы так плохо расстались, но теперь больше не сержусь на тебя. На душе уже не осталось этого горького осадка, и мне стало значительно легче. Будем ли мы друзьями? – Она помолчала. – Не думаю… Давай просто мирно расстанемся. И мне, и тебе от этого будет только лучше.

Этой ночью Хелен приснилась та самая поляна у трассы, с прохладной, росистой травой. В лунном свете на ней лежал букет полевых цветов.

Она проснулась странно спокойной и, удивившись такому настроению, подумала, что это оттого, что их отношениям с Фредом наконец-то положен конец. Не осталось ничего недосказанного.

Однако ей предстояло провести здесь еще один день.

Хелен надеялась, что никто не станет расспрашивать ее, почему она рано ушла с бала.

Впрочем, в этом новом дне были и свои маленькие радости. Выйдя к завтраку, Хелен с радостью обнаружила, что Лиззи присоединилась к остальным обитателям дома, и в то же время облегченно вздохнула, заметив отсутствие Флер. Так что, если не обращать внимания на любопытные взгляды Люка, подумала она, здесь стало не так уж невыносимо. Ее беспокоило только то, что при появлении Фреда она вновь ощутит подступившую к сердцу знакомую боль.

Но вот он вышел на веранду, сел за стол, а ее сердце продолжало биться ровно.

Что ж, если я и не излечилась, решила Хелен, то определенно нахожусь под наркозом.

Она вежливо поблагодарила Клэр за семейную поваренную книгу и поделилась со всеми впечатлениями о кушаньях, приготовленных на костре. Однако, просматривая переплетенную в кожу книгу с рукописными рецептами, Хелен поймала себя на том, что внимательно прислушивается к разговору Фреда с Люком и Лиззи.

Стало ясно, что Фред угадал ее тайный замысел и сейчас ведет тонкую игру, нацеленную на то, чтобы свести этих двоих. Он умело перевел разговор на общие профессиональные интересы Люка и Лиззи, потом пошутил по поводу того, что они – «товарищи по несчастью», имея в виду гипс на руке у одной и шину на ноге у другого.

Девушка подробно рассказала, как сломала руку на тренировке в бассейне, нырнув слишком глубоко и ударившись об отделанное плиткой дно.

Да, с горькой иронией подумала Хелен, если у них с Люком что-то получится, вероятно, они большую часть жизни проведут под водой. Но почему Фред вдруг занялся сводничеством? – гадала она.

Завтрак уже подходил к концу, когда на веранде появилась очень бледная Флер. Она была в белых джинсах, алой блузке, завязанной на животе узлом, и огромных, в пол-лица, темных очках.

– Только, пожалуйста, ничего мне не предлагайте, – слабо проговорила она. – Я вчера так перебрала, что даже слышать не могу о еде. Попробую выпить немного крепкого черного кофе…

Клэр тут же схватила поваренную книгу.

– Здесь есть прекрасное средство от похмелья. Позвольте взглянуть… Да, вот оно! Нужно взять сырые яйца и…

Но Хэнк прервал ее, заметив, как поморщилась Флер.

– Лучше попробуйте это, – сказал он, ставя перед ней стакан.

– Это что? Неужто «Кровавая Мэри»? – ужаснулась та.

– Пейте-пейте. Это как раз то, что вам сейчас нужно. Похоже, вчера вечером вы потеряли над собой контроль.

– Вы сами виноваты, не надо было выставлять столько шампанского, – ответила Флер с легкой дрожью в голосе. – Не сомневаюсь, что вы нарочно напоили меня, чтобы очаровательная мисс Райдер могла уединиться с Фредом! – Тут она повернулась к своей сопернице и с неприкрытой злобой проговорила: – Быстро же ты затащила его в кусты!

Фред встал, взял Флер за руку и повел к дверям.

– Что… что случилось? – растерянно пробормотала Хелен.

Все были крайне смущены, и только Люк нашел в себе силы прояснить ей ситуацию:

– Когда вы с Фредом вернулись, Флер подскочила к нему и на глазах у всех попыталась вылить ему на голову бутылку шампанского. Хорошо, что он успел схватить ее за руку и вывести из зала… – Молодой человек на мгновение умолк, а потом смущенно продолжил: – Пока он уводил Флер, она громко бранилась, причем употребляла выражения, вряд ли подобающие леди, и делала всякие намеки… Можете себе представить, – заключил он, – какое впечатление произвела эта сцена на участников бала.

– Да, зрелище было хоть куда, – кивнул Хэнк. – Я в жизни не видел такого постыдного представления. Бог его знает, почему Фред…

– Да потому, что он все делает назло Хелен, – ворчливо вставила Дженнет. – И почему все мужчины так слепы? Если уж говорить начистоту, то разве еще до приезда мисс Райдер мы все не видели, что за штучка эта Флер?

– Я знала, знала, что не должна оставаться здесь! – Хелен резко встала. – Я одна во всем виновата!

– Дорогая, сядь, пожалуйста, на место, – послышался в дверях властный голос Фреда. – Хэнк, Дженнет, – обратился он к хозяевам, – прошу вас принять мои извинения и не сердиться на Флер. Она раскаивается в том, что затеяла скандал, и хочет попросить прощения, но сейчас очень плохо себя чувствует – последствия вчерашних возлияний до сих пор дают о себе знать. Впрочем, если вы хотите, чтобы мы с ней уехали, я это пойму.

– Я думаю, извиняться следует перед одной только мисс Райдер, – медленно проговорила Дженнет.

– Несомненно, – согласился он, – но, уж поверьте мне, Хелен очень сильная женщина, и ее нелегко обидеть, а вот Флер очень не уверена в себе.

– Ладно, – примирительно пробормотал Хэнк, – что было, то было. Забудем…

– Останьтесь, Фред, не уезжайте, – поддержала мужа Дженнет.

– Вы уверены, что готовы терпеть нас и дальше? – переспросил тот. Хозяева дружно кивнули.

– В таком случае… – Фред взял чашку кофе и бокал коктейля, – я отнесу это Флер.

– Воды… – услышала Хелен свой голос. – Ей надо пить как можно больше воды.

Он бросил на нее внимательный взгляд и молча вышел.

– Вы так добры, моя дорогая! – восхищенно воскликнула Клэр.

– Бросьте. – Хелен поежилась. – На самом деле спровоцировала этот скандал именно я. Дело в том… что в первый же день я высказала в адрес Флер несколько язвительных замечаний, не подумав, что… – Она нахмурилась и умолкла. – Интересно, есть ли у нее друзья, кроме Фреда?

– Не думаю, – заявил Хэнк. – Такое создание вряд ли вообще способно оценить дружбу. Впрочем, кто их там разберет…

Дженнет встала и, желая прервать обсуждение отношений гостей у них за спиной, заговорила о распорядке дня:

– Ланч будет ранний, и я советую всем явиться к нему уже одетыми для скачек. Сегодня большая программа, так что старт будет объявлен раньше, чем вчера. Хелен, – обратилась она к гостье, – мы с Хэнком хотим попросить вас вручить победителю Кубок. Пойдем со мной, выберете себе какую-нибудь из моих шляпок.

– Мне неудобно все время пользоваться вашим гардеробом, – попыталась возразить Хелен, но хозяйка, не слушая, увела ее из гостиной.

– Я решила надеть свое серое платье – то же, что и в первый вечер, так что… Послушайте, Дженнет, почему Фред просто не отвезет ее домой? – вдруг сказала Хелен.

– Не знаю, – задумчиво покачала головой та. – Странно, почему он никогда не привозил сюда вас?

– Я и сама не понимаю… Впрочем, это только одна из наших проблем. Мы с Фредом жили, будто под колпаком, один на один. – Она выбрала одну из шляпок и показала ее Дженнет: – Как насчет этой?

Та по достоинству оценила вкус гостьи: – Великолепно! Она как будто специально сделана к вашему платью.

Хелен повертела на руке маленькую шляпку без полей с изящным бантом из тафты и элегантной, довольно густой вуалью.

– О, Дженнет, у вас такая замечательная коллекция шляпок! Спасибо!

И, прежде чем выйти из комнаты, Хелен крепко обняла хозяйку.

Она прошла в свою комнату и работала над книгой до тех пор, пока не пришло время одеваться к ланчу.

Флер вышла к столу в скромном бежевом льняном платье и простой соломенной шляпе. Дождавшись, пока все усядутся, она извинилась за свое ужасное поведение, особенно по отношению к Хелен.

Ее покаянную речь присутствующие выслушали в полном молчании. Все испытывали некоторую неловкость. Хелен, решив разрядить ситуацию, подняла свой стакан и произнесла тост:

– За вас, Флер! Надеюсь, что, если мне когда-нибудь придется публично просить прощения у кого-нибудь – а от таких ситуаций никто не застрахован, – я сумею сделать это так же хорошо, как вы.

Все присутствующие дружно присоединились к тосту, и вскоре на ферме воцарился мир.

– Я еще никогда не участвовала в награждении победителей, – сказала Хелен Фреду, когда он вывел ее на тропинку, пересекающую газон возле финиша.

Он окинул спутницу долгим внимательным взглядом – бант, украшавший шляпку, строгую прическу, элегантное серое платье, дополненное маленьким болеро, серебристые босоножки…

– А тебе что, не очень хочется это делать? – спросил он.

– Да нет, почему же… – задумчиво проговорила она.

– Так что тебя смущает?

Хелен остановилась и вздохнула. Они подошли к столу, на котором во всей своей красе возвышался главный Кубок победителя скачек, а рядом – два малых кубка. Здесь же стоял микрофон.

По ту сторону заграждения толпились зрители. Там же кругами водили усталую лошадь-победительницу. К ней стали пробиваться друзья и приятели владельца, тренера и наездника, расталкивая остальных локтями.

Хелен при виде всего этого переполоха занервничала еще сильнее.

– Не пойму, зачем я вообще согласилась… – пробормотала она. – Фред, ты ведь тоже будешь здесь? Я боюсь, что и двух слов сейчас не свяжу, не то, чтобы произносить речь…

– Как распорядитель я просто обязан здесь быть, – успокоил ее он. – А насчет речей не беспокойся, поговорить тут найдутся желающие: Все, что от тебя требуется, – это хорошо выглядеть и, мило улыбаясь, вручать кубки. Вижу, что с первым ты уже справилась.

– Благодарю за комплимент, – прошептал она, и покраснела.

– А ты, я вижу, все импровизируешь?

Он легко коснулся плотного шелка болеро. Хелен и сама знала, что эта деталь придает ее наряду особое очарование.

– Шали, болеро и другие аксессуары многим кажутся пустяками, но я считаю, что они дают возможность сделать наряд интереснее.

– Знаешь, Элли, а ты весьма милостиво обошлась с Флер, – мимоходом заметил Фред, берясь за микрофон. – Спасибо тебе за это.

Неужели Флер так много для тебя значит? – вертелось у нее на языке, но, к счастью, в этот момент он включил микрофон, так что эти слова так и не прозвучали.

Когда Фред представил публике знаменитую телезвезду Хелен Райдер, а затем тренера, жокея и владельца выигравшей скачки лошади, по толпе прокатился ликующий рев.

Церемония награждения закончилась, и Хелен, с облегчением переведя дух, начала потихоньку пробираться к большой палатке, где вчера проходил бал.

– Фред, прости за нескромный вопрос… но до того, как разыгралась вся эта сцена с Флер… – несмело начала она.

– Ты заметила, что я пытался свести Люка и Лиззи? – угадал Фред. – Да, так оно и было.

– Но зачем?

– А почему бы и нет? Мне кажется, они подходят друг другу.

– Да, пожалуй, – задумчиво пробормотала Хелен. – Надеюсь, у них все будет хорошо.

– А может, ты не хочешь отпускать от себя Люка? – довольно ехидно поинтересовался он.

Вскоре, прихватив по пути два бокала шампанского, он усадил Хелен на складной стул возле «Лендровера», принадлежавшего Хэнку Мерчанту.

– Спасибо. – Она без сил опустилась на брезентовое сиденье и с наслаждением отхлебнула глоток холодного напитка.

– Ну, как, Элли? Тебе лучше? – озабоченно спросил он. – Ты ужасно побледнела! Надо было быть полным идиотом, чтобы потащить тебя туда!

– Я просто испугалась… Толпа окружила нас так неожиданно, что мне стало страшно, – виновато призналась Хелен. – Ну, ладно, теперь уже все в порядке.

Она умолкла и поморщилась.

– Такое случалось с тобой прежде? – продолжал допытываться Фред.

– Только однажды… Я знаю, что никто из этих людей не желает мне зла, но мне почему-то всегда становится не по себе, когда я попадаю в центр толпы. Видимо, я страдаю довольно неприятной разновидностью фобии: начинаю задыхаться…

Фред нахмурился.

– Ты никогда не говорила мне об этом. Но как же ты осмелилась в одиночку отправиться на праздник вчера вечером?

– Ну, тогда я хорошо замаскировалась. А сегодня… Сама не пойму, почему согласилась оказаться у всех на виду… – На лице Хелен отразилось отчаяние. – Честно говоря, я надеялась сохранить инкогнито и не предполагала, что ты представишь меня им под моим истинным именем.

– А на студии как же?

– Это моя работа, и я привыкла брать себя в руки. Правда, когда это случилось впервые, я чуть не потеряла сознание. Это, конечно, ужасный недостаток, и я считаю, что тут нечем гордиться!

– Но как же так, Элли? Ведь мы с тобой часто выходили в город, – задумчиво проговорил Фред, – а я ничего подобного не замечал.

– Мы бывали не в таких уж людных местах, – пояснила она, – и к тому же я старалась одеться так, чтобы меня не узнали. Кроме того… – Хелен замолчала, решив утаить, что присутствие Фреда всегда действовало на нее благотворно. Она чувствовала себя рядом с ним в безопасности. Вот и сегодня, если бы не он, все могло закончиться гораздо хуже.

Фред растерянно посмотрел на нее.

– Не могу понять, почему ты ничего мне не говорила!

– Просто я была уверена, что с той Хелен Райдер, которую ты знал, ничего не случится, – ответила она еле слышно.

Он начал догадываться, в чем дело, и это отразилось в тревожном выражении его глаз.

– Выходит, ты у нас девушка отчаянно храбрая, не так ли?

– Да нет, Фред…

– Хорошо, допустим, тебе до сих пор удавалось преодолевать свои страхи, – заметил он, – но кто знает, сможешь ли ты совладать с собой в очередной раз.

– Это совсем нетрудно, когда ты… – Хелен резко оборвала начатую фразу. – Я хотела сказать, когда рядом со мной какой-нибудь мужчина.

– Даже Люк? – скептически переспросил Фред.

Она недовольно поджала губы.

– Да. А что тут такого?

– Сомневаюсь, – холодно бросил он.

– Ну, как бы там ни было, это не твоя забота. – Хелен старалась говорить как можно беззаботнее. – Не кажется ли тебе, что нам пора присоединиться к обществу? – Видя, что он и не шевельнулся, она продолжала: – Послушай, Фред, все это такая ерунда… Да если бы тут было что серьезное, разве я отваживалась бы на самостоятельные прогулки? Но я считаю, что это всего лишь пустяшное затруднение, с которым вполне можно справиться. Не о чем и говорить…

– А еще с кем-нибудь ты чувствуешь себя в безопасности?

– Конечно! С полудюжиной дюжих охранников! – весело откликнулась она.

– Хелен, не шути так!

– Да ты пойми, я шучу потому, что все это несерьезно.

Видно было, что Фред не верит ни одному ее слову.

– Я должен был догадаться… – пробормотал он. – Этот вчерашний парик, большая шляпа, а сегодня вуаль… Теперь мне все ясно. Припоминаю, что ты и раньше никогда не появлялась на публике с прической, которую делаешь для своей программы. – Он помолчал. – Вчера вечером ты что-то говорила насчет психологических проблем Люка… Это и к тебе относится, не так ли?

Хелен фыркнула, но он бросил на нее такой взгляд, что она сразу стала серьезной. Более того, у нее появилось ощущение, что его сильные руки защищают ее от всех напастей. Ей даже на мгновение показалось, будто он овладевает ею…

Подобные ощущения не могли не повергнуть Хелен в ужас. Она даже не подозревала, что так трудно будет избавиться от подобных воспоминаний. Фред каким-то непостижимым образом заставил ее вспомнить сладостные минуты их объятий, когда она испытывала такое невыразимое наслаждение, такой восторг, как никогда и ни с кем.

Она мысленно вернулась в прошлое.

В те времена Фред одним взглядом давал понять, что намерен затащить ее куда-нибудь, раздеть и терзать губами ноющие от желания соски, пробегая пальцами по нежной шелковистой коже, а потом…

Хелен тряхнула головой, пытаясь отбросить мучительно сладкие воспоминания.

– Вижу, мы не только думаем, но и чувствуем одинаково, – угрюмо проговорил Фред.

– Нет! – Она даже задохнулась. – Нет! Все равно ты никогда не изменишься! Только вчера ты говорил мне, что все прошло… что есть весомые причины… Так что не надейся, что тебе удастся еще раз проделать со мной подобное. Я не настолько одержима сексом, чтобы… Для меня существует нечто более существенное…

– Разве между нами был один только секс? – хрипло спросил Фред и, видя, что она не отвечает, продолжил: – Хорошо, дорогая, знаешь, что я скажу тебе? Когда закончишь свои эксперименты с другими мужчинами, возвращайся ко мне. Потом, на досуге, мы поделимся друг с другом опытом. И не возражай! Увидишь, рано или поздно все равно это случится.

– Фред; – произнесла Хелен тихо, – неужели ты и вправду думаешь, что я способна на такие безумства? Я и слушать тебя не хочу! Да по мне лучше пройти через это, – и она махнула рукой в сторону шумной толпы, – чем…

Так и не договорив, она повернулась и почти бегом бросилась прочь.

Фред Хейворт молча смотрел ей вслед.

Какого черта ты цепляешься за эту Хелен Райдер? – спрашивал он себя. Почему не позволяешь ей просто исчезнуть из твоей жизни? Ты ведь все равно не сможешь изменить себя и стать мужем, который подойдет этой странной женщине. Хелен необходим сильный мужчина, так что, вполне возможно, ее притягивает к тебе лишь то, что рядом с тобой она чувствует себя в безопасности и избавляется от своей жуткой фобии. Но неужели это все, что ей от тебя нужно?

Хотя, если вдуматься, и этого не так уж мало, подумал он, но тут же оборвал эти опасные мысли: Ну, уж нет! Пусть ею занимаются другие, те, у кого хватит на это терпения…

И все же почему-то его терзало странное ощущение, будто он выронил из рук дорогую хрупкую вещь, и она вдребезги разбилась…

Обед на этот раз прошел спокойно, кушанья подавались легкие, и Хелен с удовлетворением убедилась, что никто не предлагает устроить после еды танцы.

Дженнет принесла карты, и мужчины, к которым присоединилась Флер, затеяли игру в покер, в то время как женщины уселись в кружок, ведя неспешную беседу.

Флер выглядела великолепно. Вероятно, уйдя со скачек раньше остальных, она успела хорошенько отдохнуть. К тому же, как выяснилось, она отлично играла в покер.

Ближе к ночи Люку позвонил знакомый, который обещал забрать их с Хелен с острова, но предупредил, что сможет приехать за ними только через пару дней.

– Вот черт! – воскликнул молодой человек, кладя трубку. – Послезавтра я должен был выйти

на работу.

– Не переживайте, дружище, – сказал Хэнк, – я что-нибудь придумаю. – Он повернулся к Фреду. – Послушай, ты не мог бы подбросить эту парочку в аэропорт?

Вот это да, мысленно изумилась Хелен. Неужели он заметил, что между нами с Фредом что-то происходит, и задумал нас свести!

– Нет проблем! – с готовностью откликнулся Фред. – Только пусть они встанут завтра пораньше. Да и Флер не мешает проветриться.

Люк вздохнул с облегчением и виновато взглянул на Хелен.

Она тотчас торопливо заметила:

– Не волнуйся, Люк, это не нарушит мои планы…

Тут она поймала иронический взгляд Фреда, но сделала вид, что ничего не заметила, и вернулась к рецептам, которые выписывала из поваренной книги бабушки Клэр. Вскоре все отправились спать.

На следующее утро Хелен обняла хозяев и тепло поблагодарила их за гостеприимство. На прощание она заверила Клэр и Дженнет, что обязательно пришлет каждой по экземпляру своей книги, как только та выйдет в свет, и обменялась с ними номерами телефонов.

Фред завел катер и отвез их с Люком в аэропорт. Хелен довольно холодно попрощались с ним. Флер держалась дружелюбно, но довольно небрежно.

Когда они приземлились, Люк, провожая Хелен в отель, выглядел непривычно спокойным,

– Дорогая, я много думал о твоем предложении остаться друзьями… – сказал он. – Вероятно, ты боялась меня обидеть, но знай, теперь это мне не грозит. Для этого есть две причины. Во-первых, я понял, что никогда не смогу вызвать в тебе таких сильных чувств, как Фред. До сих пор я думал, что обречен вечно любить тебя без всякой надежды на взаимность, но теперь, наконец, встретил девушку… Хелен после долгой паузы сказала:

– Только не говори, что ты догадался о моих чувствах…

– К Фреду? Но я же не слепой…

– И что ты об этом думаешь?

– Элли, ты однолюбка, – напрямик ответил он. – Ты можешь посвятить всю свою жизнь только одному мужчине.

Хелен вздохнула и опустила глаза.

– Надеюсь, что это не так… Впрочем, возможно, ты и прав, Люк. Уж слишком долго я не могу расстаться с Фредом Хейвортом. Ладно, не будем об этом. – Она заставила себя лукаво улыбнуться и спросила: – Хочешь, я назову тебе имя твоей избранницы? Это Лиззи, разве не так?

– Но между нами ничего не… – смутился Люк.

– Не было? Так будет! Спасибо тебе за все. – Хелен с нежностью посмотрела ему в глаза и добавила: – Я тоже буду любить тебя без всякой надежды на взаимность.

Люк подвез ее прямо к подъезду отеля.

– У меня, к сожалению, совсем не осталось времени, – виновато произнес он. – Я работаю на поисковом судне, и завтра утром мы на всю неделю отправляемся в открытое море…

– Не беспокойся, со мной все будет в порядке, – успокоила его Хелен. – Вот, возьми. – Она вытащила из сумочки визитку. – Черкни мне как-нибудь пару слов о себе. Обещаю ответить. И еще раз спасибо за все!

Она чмокнула его в щеку и направилась к дверям отеля.

Остаток дня Хелен провела в номере за работой над книгой.

Она не торопилась домой, решив провести немного дней в этом тихом городке, расположенном на берегу морского залива. Здесь было множество прогулочных суден, которые предлагали туристам экскурсии в открытое море, и несколько вполне приличных ресторанов.

Просидев за работой несколько часов, Хелен с наслаждением расправила затекшие плечи и решила выйти в город перекусить.

Она облачилась в полосатую футболку, мешковатые джинсы, удобные ботинки и бейсбольную шапочку, старательно запрятав под нее волосы и низко надвинув на лоб козырек. Потом нацепила темные очки, повесила через плечо сумку-рюкзачок и вышла из номера.

Первый же, на кого она наткнулась в фойе, был Фред Хейворт. В тот момент, когда Хелен выходила из лифта, он, беседуя с посыльным, не глядя, шагнул ей навстречу, чуть не сбив с ног.

– Это ты?…

Она резко отшатнулась, пытаясь сохранить равновесие.

– Элли! – Он подхватил ее под руку, посмотрел сверху вниз и, растягивая слова, проговорил: – Великолепный эффект! Такая неожиданность… Впрочем, я мог бы предвидеть, что, куда ни пойду, всюду наткнусь на тебя.

– А как ты тут оказался? – натянуто спросила она. – Ты ведь говорил, что собираешься лететь домой!

– Если ты дашь мне вставить хоть слово, я все объясню, – ехидно заметил он.

Хелен и охнуть не успела, как он затащил ее в лифт и нажал кнопку.

– Послушай, куда мы едем? – протестующе воскликнула она. – Я собиралась выйти в город!

– Элли, не кричи так громко! Бог знает, что подумают люди. Что ты себе вообразила? Что я волоку тебя к себе в номер, чтобы изнасиловать?

Она густо покраснела, но не от смущения, а от гнева.

– Мне нужно дождаться своего багажа, – продолжал он, – а потом мы пойдем, куда ты захочешь, и будем делать все, что тебе нравится. Ты хотела где-нибудь поесть, я не ошибся?

– Ну да! – раздраженно ответила она. – Ты не находишь, что все это выглядит весьма глупо?

– Мои извинения, – пробормотал он. – Но так уж вышло.

Выйдя из лифта, Хелен растерялась, потому что они почему-то оказались на том же этаже, где был ее номер. У нее вдруг пропал аппетит.

Увидев, перед какой дверью остановился Фред, она воскликнула:

– Просто глазам не верю! Ты что, специально просил поселить тебя радом со мной? Фред проследил ее взгляд.

– Понятно! Значит, мы соседи?

– Как ты узнал, что я остановилась в этом отеле? – сердито спросила она.

– Я об этом и не подозревал. Просто всегда останавливаюсь здесь.

В тот же момент у них за спиной открылась дверь, из которой неторопливо вышла пожилая пара. Потом на этаж прибыл лифт, и из него вышла группа постояльцев.

– Кажется, тут становится слишком много людно, – заметил Фред. – Пожалуй, нам лучше убраться. Пригласишь меня в свой номер или зайдем ко мне? Не спорь, я все равно настою на своем, даже если ты устроишь сцену.

– Да как ты смеешь?… – воскликнула она, когда он спокойно отпер дверь и втащил ее в свой номер. – Это возмутительно! Просто какой-то дурной сон!

Фред только молча улыбался. Одет он был, как и утром – в защитного цвета брюки и куртку.

– Знаешь, Элли, я даже не представлял, что ты можешь быть такой разъяренной. Выпьешь чего-нибудь?

– Нет уж, благодарю!

– Ну, а я позволю себе немного пивка.

С этими словами Фред открыл мини-бар, налил себе пиво, а потом открыл бутылку белого вина и, наполнив бокал, протянул ей.

– Элли, не дури, – снимая с нее очки, сказал он.

Хелен, поджав губы, молча взяла бокал. Раздался стук в дверь.

– Прости, я на минуту, – пробормотал он и пошел открывать.

Хелен подошла к окну. К вечеру небо прояснилось, и отсюда, сверху, открывался прекрасный вид на залив, позлащенный закатными лучами. Мысли ее были далеки от открывшегося за окном пейзажа, но она так и не успела осознать, о чем они.

Посыльный, поблагодарив за чаевые, вышел, и Фред подошел к Хелен.

Она отвернулась от окна и, передернув плечами, сказала:

– И все же от кого ты узнал, что я остановилась именно в этом отеле?

– От Люка, – спокойно ответил он.

– От Люка! Но как?…

– Через Хэнка. Да пустое все это… Садись, Элли.

– Спасибо, я постою.

Фред пожал плечами, опустился в большое кресло и спросил:

– Тебя удивляет, что он выдал твое местонахождение?

– Да нет. Просто я…

– Просто ты решила, что у вас с ним все кончено?

– Это у него со мной все кончено, – мрачно ответила Хелен. – Он думал, что будет всю жизнь любить меня без надежды на взаимность, а тут появилась Лиззи, которая оказалась, как он сам сказал, более достижимой целью.

– И ты почувствовала себя брошенной?

– С чего ты взял? – Она все же уселась в кресло, и в глазах ее вспыхнуло озорство. – Мужчины подчас ведут себя странно… Но в данном случае мне надо бы радоваться, что в его жизни так своевременно появилась Лиззи.

– Итак, вы расстались навеки?

– Отчего же? Мы договорились переписываться и оставаться добрыми друзьями. Впрочем, если Люк не напишет мне, я не особенно огорчусь.

Фред допил свое пиво, помолчал и тихо заметил:

– Было бы лучше, Элли, если бы друзьями остались мы. Кстати, в надежде на это я и примчался сюда.

Рука Хелен дрогнула, и несколько капель вина пролилось ей на колени. Значит, он все-таки выслеживал ее!

– Что ты опять затеваешь? – неуверенно спросила она, стряхивая пролитое вино с джинсовой ткани. – Разве мы не выяснили отношения?

– Не совсем.

– А мне кажется, ты наговорил даже больше, чем требовалось, – проворчала она, вспомнив, как безжалостно Фред подтвердил необратимость их разрыва.

– Ты же сама видишь, что мы так и не смогли расстаться по-настоящему. А это произошло в немалой степени потому, дорогая моя, что я озабочен твоей судьбой и думаю о тебе гораздо больше, чем раньше.

Он бросил выразительный взгляд на ее одежду, бейсболку и очки.

Хелен тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла.

– Ах, ты об этом… Лучше бы я тебе ничего не говорила.

– А твоя мать знает об этих проблемах?

– Да. – Она помолчала. – Что ж, возможно, нам с тобой действительно стоит кое-что обсудить… Кстати, как ты намерен поступить с Флер?

– А что здесь обсуждать? – удивился Фред.

– Не уверена, что она с радостью воспримет известие о нашей с тобой дружбе или о том, к примеру, что в данный момент мы с тобой оказались вместе, – насмешливо пробормотала Хелен.

– Не беспокойся, милая, здесь ей не удастся вылить на мою бедную голову бутылку шампанского.

Хелен поморщилась.

– Ты же сам говорил, что Флер умеет играть в эти игры. Кстати, что ты имел в виду – отношения, которые ни к чему не обязывают? А если ты заблуждался?

– Ты права, я действительно заблуждался, – согласно кивнул он. – Поэтому Флер и находится сейчас очень далеко отсюда.

– Но почему?… Не понимаю… – растерянно проговорила Хелен.

Он пожал плечами и пристально всмотрелся в пивную кружку.

– Флер – подруга моей сестры, – пояснил он, не поднимая глаз. – Они вместе ходили в школу, так что я знаю ее с детства. В один прекрасный день, уже после того, как мы с тобой расстались, я случайно столкнулся с ней, и выяснилось, что она оказалась в такой же ситуации, как и я. Грубо говоря, ее тоже бросили.

– Я тебя не бросала, – возразила Хелен.

– Правда? А я, по правде говоря, чувствовал себя брошенным.

– Постой, Фред, – решительно прервала его она. – Скажи, а Флер оставили из-за другой женщины?

– В общем, да. Но послушай…

– Нет, подожди. Это не одно и то же. Я-то рассталась с тобой не потому, что влюбилась в кого-то другого.

– Ну, извини. Впредь буду следить за точностью выражений. Но, как бы там ни было, я остался один и пребывал в весьма дурном расположении духа, так что нам с Флер показалось неплохой идеей поддержать друг друга, тем более что мы были давно знакомы.

– Представляю… – мрачно бросила Хелен.

– Не уверен.

Она раздраженно махнула рукой.

– Ладно, хватит. Не хочу больше ни слышать об этом, ни говорить.

– Но ты сама вспомнила о Флер.

– Да, – вынуждена была признать Хелен. – Сама не понимаю, какое мне до всего этого дело…

Фред встал, прошелся по комнате и остановился прямо перед ней.

– Поверь мне, Элли, если мы будем вместе, то сумеем преодолеть твой страх перед толпой, но для этого нам надо стать друзьями. Вот и все.

– Ты, должно быть, совсем свихнулся, Фред, – хрипло проговорила Хелен. Он пожал плечами.

– Допивай свое вино, и пойдем обедать.

– Мне расхотелось есть. – Фред усмехнулся.

– А я, напротив, страшно проголодался. Тем более что заниматься натощак сексом бессмысленно.

Глаза ее потемнели.

– По-моему, разговор об этом неуместен.

– Думай, что хочешь, милая, а все же… – Фред выдержал паузу, и в глазах его появился вызов. – Все же я буду держать тебя здесь до тех пор, пока ты не согласишься.

– Ты не… не смеешь, – задохнулась она.

– Итак, выбирай: мы заказываем обед в номер или выходим обедать в город? Хелен осушила свой бокал и встала.

– Я и понятия не имела, каким ты можешь быть настырным!

Она потянулась к своей бейсболке и очкам, но Фред остановил ее:

– Нет, дорогая, твой камуфляж мы оставим здесь.

– Но я…

Он забрал у нее шапочку и очки, бросил их на постель и посоветовал распустить волосы.

Хелен было трудно заставить себя появиться на публике такой, какой ее привыкли видеть на экране, и очень не хотелось подчиняться Фреду, тем более что никакой уверенности в успехе подобного мероприятия у нее не было. Но что ей оставалось? Ворча что-то себе под нос, она достала из сумочки гребень.

Фред терпеливо ждал, засунув руки в карманы, Хелен видела его в зеркало. Ох, подумала она, как же мне знакома эта картинка…

Пока она сражалась со своей гривой, он любил стоять за ее спиной, отпуская безобидные шуточки, и особенное удовольствие испытывал, когда она причесывалась нагая, а потом возвращалась в постель, потому что, глядя на ее отражение в зеркале, всегда очень возбуждался.

Усилием воли, очнувшись от этих воспоминаний, Хелен положила расческу в сумку и бросила:

– Я готова.

Отель они покинули в полном молчании.

Хелен отодвинула тарелку и откинулась на спинку стула. Они с Фредом сидели на открытой веранде ресторана. Отсюда открывался прекрасный вид на морской залив, по которому сновали небольшие суденышки, отражаясь в темных водах своими огнями.

– Ну, как, мисс Райдер, одобряете здешнюю кухню? – поинтересовался Фред.

– Да, – кивнула Хелен, омывая пальцы в чаше с водой, где плавали дольки лимона и маленькие белые цветочки, и осушила их большой льняной салфеткой. – Причем не только кухню, но и обслуживание.

– Ничего удивительного, ведь здешние повара понимают, кто к ним пришел, – меланхолично заметил Фред.

Хелен задумалась, глядя на залив. Ее действительно многие узнавали и даже подходили за автографом. Сам шеф-повар вышел приветствовать знаменитую гостью, а владелец ресторана попросил разрешения сфотографировать ее, чтобы потом повесить портрет на стене.

Фреда тоже узнавали, но, как ни странно, ее не раздражал интерес, который они оба вызывали у окружающих.

Попытавшись взглянуть на своего спутника со стороны, она не могла не признать, что он очень красив, причем дело было не только в его мужественной внешности, но и в манере вести себя, в которой сквозило прирожденное благородство.

Она и сама залюбовалась им.

Кто бы поверил, подумалось Хелен, что этот мужчина, преисполненный чувства собственного достоинства, затащил меня сюда чуть не силой. Впрочем, призналась она себе, ему удалось исправить мое дурное настроение.

– Знаешь, – негромко сказала она, – а ты, оказывается, производишь на людей определенное впечатление… Они невольно начинают следить за тобой, подмечая каждый жест, и мгновенно выполняют эти безмолвные приказы. Ты заметил, что о нас судачат?

– Пусть их, – лениво проговорил Фред.

– Но… – Хелен запнулась. – Не кажется ли тебе, что желание избежать внимания публики вполне естественно для нормального человека?

– Не совсем. Ведь людьми движет восхищение. Правда, когда на тебя глазеют постоянно, это, конечно, утомляет.

– Я никогда не любила толпу. Ну что за кумиров она себе выбирает? Просто смешно! Взять хоть кулинарию…

– Ты хочешь сказать, что у людей должны быть более возвышенные интересы? Позволь с тобой не согласиться. Вкусная пища доставляет удовольствие, и в этом нет ничего плохого. А твоя передача привлекает зрителей еще и тем, что ее ведущая – красивая женщина, а к тому же еще и интересная личность. Конечно, всегда найдется парочка претенциозных дам, которые подвергнут тебя критике, но большинство нормальных людей с хорошим пищеварением вряд ли согласятся с ними.

Хелен улыбнулась.

– Я люблю их, этих нормальных!

– А они отвечают тебе взаимностью. Так что испытывать оттого, что они выказывают эти чувства, слабость и головокружение вряд ли естественно.

– Так что же ты предлагаешь? – растерянно спросила она, удивляясь, откуда ему известны ее ощущения при общении с поклонниками.

– Пока не знаю. Но, скорее всего, существует какая-то тайная причина твоей реакции. Осознав ее, ты легко избавишься от своих страхов. Фобии, как правило, возникают тогда, когда человек не в силах разобраться в своих ощущениях.

Хелен насторожилась.

– Фред, ты говоришь совсем как твоя мать. Неужели ты?…

– Да, я говорил с ней об этом. Да и с твоей тоже.

– Когда?

– Сегодня.

– Похоже, ты весь день висел на телефоне, – сердито бросила Хелен. – Странно, что мама стала разговаривать с тобой, она ведь очень переживает… – И она с досадой замолчала.

– Из-за разрыва нашей помолвки? – поинтересовался он.

– Это не так уж важно, – отрезала Хелен.

– Ну ладно, хорошо уж то, что миссис Райдер не знает о твоих проблемах. – Фред бросил на нее иронический взгляд. – Она замечала, что ты часто надеваешь парик, выходя из дому, но, судя по всему, не задумывалась, почему ты так поступаешь.

– Ну, хорошо, ты прав, – нехотя согласилась Хелен, – допустим, я не говорила маме о своих страхах. Просто не хотела огорчать ее…

– Да, милая, это понятно. – Фред помолчал и продолжил: – Но знаешь, я попросил ее вспомнить, не было ли у тебя в детстве какой-то психологической травмы. Дело в том, что люди часто не помнят таких вещей, но след пережитого потрясения остается у них в подсознании и всплывает в самый неподходящий момент. Так могло случиться и с тобой, когда к тебе пришла известность. Подумав, твоя мать сказала, что нечто в этом роде действительно было.

– Интересно, что же?

Фред задумчиво посмотрел на Хелен.

– Мы как-нибудь поговорим с тобой об этом, но не здесь и не сейчас. Она не стала возражать.

Они нашли укромный уголок в баре отеля, уселись на высокие табуреты у стойки и заказали кофе с ликером.

– Помнишь ли ты, – спросил Фред, – как заблудилась в супермаркете? Тебе тогда было лет пять.

Хелен с сомнением покачала головой.

– По словам твоей матери, это случилось перед Рождеством. Там было полно народу… Она буквально на секунду отвернулась к прилавку, и ты пропала. Минут двадцать прошло, прежде чем мать нашла тебя, и она очень испугалась, поскольку никак не могла заставить тебя заговорить. Ты была будто в трансе, и это продолжалось несколько часов.

Хелен ошеломленно уставилась на него.

– Не может быть! – воскликнула она. – Я не помню ничего подобного.

– Хорошо, давай вспоминать вместе. На тебе было желтое платьице и белые сандалии, а в волосах большой желтый бант, а через плечо висела детская пластиковая сумочка на ремешке, с белыми маргаритками на желтом фоне. В ней было немного денег, поскольку ты собиралась сама купить рождественский подарок отцу. Ты еще все никак не могла решить, что выбрать – красивый галстук или книгу о гольфе.

Он помолчал, выжидая, как отреагирует на этот рассказ Хелен, но, увидев, что она продолжает пребывать в недоумении, продолжал:

– Мать нашла тебя в углу между красным почтовым ящиком и телефонной будкой.

– Оранжевое с голубым… – тяжело дыша, неуверенно произнесла Хелен.

Фред накрыл ее руку своей и держал так, пока она немного не успокоилась.

– Почему же я не помнила этого? – прошептала она, глядя на него расширенными от страха глазами.

– Ты же была единственным ребенком в семье, – произнес он медленно и спокойно. – Неудивительно, что родители оберегали тебя, как могли. Ты не знала, что мир может быть опасным, угрожающим, стоит только выпустить из рук надежную руку отца или матери и, когда это произошло, страшно перепугалась. Вокруг было огромное множество людей, они шли мимо, и им не было никакого дела до девочки, одиноко стоящей у прилавка. – Он умолк и погладил ее по голове, как маленького ребенка. – Так, во всяком случае, объяснял твоим родителям ситуацию психиатр, к которому они обратились, обеспокоенные произошедшим, хотя ты вроде бы совершенно вернулась к норме. Их встревожило то, что ты ничего не помнила об этом эпизоде в супермаркете.

– Должно быть, я подсознательно старалась забыть этот случай. Странно…

– Ничего странного, это известный научный факт. Родители несколько лет внимательно наблюдали за тобой, но ничего особенного не замечали, разве что только стойкое нежелание оказаться в толпе. Они не придали этому значения и постепенно успокоились.

Хелен прикрыла глаза и поежилась.

– Я пыталась открыть дверь телефонной будки, – вдруг быстро заговорила она, – но у меня ничего не вышло… – Она подняла на Фреда глаза. – Послушай, а ведь я и теперь избегаю звонить из городских телефонных будок, но до сих пор не понимала почему.

Он молчал, ласково поглаживая ее по руке, и Хелен постепенно начала припоминать подробности того, что происходило тогда в супермаркете. Она заново пережила ужасное ощущение одиночества среди множества людей, холодный металл почтового ящика, к которому

прильнула…

Минут десять они молча сидели за стойкой бара, а потом Хелен, наконец, заговорила. Теперь, когда она могла рационально разобраться в своих детских ощущениях, давным-давно подавленный и забытый страх постепенно начинал утрачивать свою власть над ней.

– Выпьешь кофе? – спросил Фред, подливая в ее чашечку немного ликера.

– Спасибо. – Она вдохнула приятный аромат и взяла чашку в ладони, будто хотела согреть озябшие руки. – Ты думаешь, это мне поможет?

Он улыбнулся.

– Не; сомневаюсь. Тем более что теперь, оказавшись в подобной ситуации, ты будешь помнить, что тебе уже не пять лет, что ты не потерялась, выпустив мамину руку, а просто двигаешься в толпе. Ты будешь ощущать себя взрослой и сильной, и люди не будут казаться тебе враждебными. Так что, зная все это, ты без труда избавишься от своей фобии. Кстати, известность причиняет неудобство всем людям, даже если у них нет никаких психологических проблем. Навязчивое внимание быстро становится в тягость любому нормальному человеку. Что уж говорить о тех, кто натерпелся в детстве таких страхов?

Хелен допила свой кофе и задумалась. Фред вновь накрыл ее руку своей, стараясь поддержать и придать уверенности.

– Ты со мной столько возишься, Фред… Даже не знаю, как тебя благодарить. А я подчас была так резка с тобой!

– Тебе не меня, Элли, надо благодарить, а мою мать. Она очень хотела тебе помочь и будет счастлива узнать, что отчасти ей это удалось. У нее есть книга, где людям, столкнувшимся с проблемами, подобными твоей, предлагается комплекс дыхательных упражнений. Обещай, что ты повидаешься с моей мамой и согласишься прочитать эту книгу.

– Да, Фред, конечно. Я уже сейчас чувствую себя немного свободнее.

Он промолчал. Ей хотелось спросить, о чем он думает, но она не решилась.

Некоторое время они сидели, погрузившись в молчание. Оно не было тягостным, и Хелен чувствовала себя вполне комфортно.

Затем она все же заговорила, заглянув Фреду в глаза:

– Знаешь, я только сейчас поняла, что ты – единственный человек, с которым я всегда чувствовала себя в безопасности. И это многое

объясняет.

– Так было до вчерашнего дня, – отозвался он. – До той минуты, когда даже мое присутствие не уберегло тебя от полуобморочного состояния.

– Неужели это было только вчера? – Хелен прикусила губу. – У меня такое ощущение, что с тех пор прошло много лет.

– Так что же это объясняет, Элли? – уточнил он.

Она поколебалась мгновение, а потом решилась:

– Я хотела от тебя большего, чем ты – как, возможно, и большинство мужчин, – мог мне дать.

Он протянул руку и ласково коснулся ее

волос.

– Ну, большинство из них, возможно, разгадало бы тебя быстрее.

– Ты имеешь в виду мои проблемы?

– Ну, вроде того… Давай-ка вернемся в отель.

Хелен было неприятно, что Фред решил так резко расстаться с ней.

Когда они оказались в коридоре отеля возле своих номеров, она протянула ему руку.

– Спокойной ночи.

Он взял ее пальцы в ладонь и задержал.

– Элли…

– Все хорошо, Фред. Ты вел себя как истинный друг. Я этого никогда не забуду.

– Трудность в том, – сказал он очень тихо, – что мне не хочется тебя отпускать. Кстати, забыл сказать! Я решил отвезти тебя отсюда домой. Причем мы не будем торопиться и сделаем по пути несколько остановок – что-то вроде маленького путешествия. У тебя ведь еще есть время?

– Фред, это очень мило, но…

– Зайдем ко мне на минутку. – Он открыл свою дверь. – Не бойся, я не собираюсь соблазнять тебя.

Хелен вздрогнула и собиралась запротестовать, но он жестом остановил ее.

– Не станем же мы обсуждать наши проблемы в коридоре?

– Ладно… – сдалась она. – Но мы могли бы остаться в баре, а ты почему-то вдруг сорвался с места…

– Просто мне нужно было все обдумать, – пояснил Фред, – а там стоял такой шум! Эта дурацкая музыка…

Нехотя войдя в его номер, Хелен бросила на кровать свою сумочку.

– Итак? – повернулась она к нему со строгим выражением лица. Он слегка улыбнулся.

– Может, нам стоит провести вместе несколько дней?

– Вдвоем? Только ты и я? Но, Фред, идеальной семейной пары из нас не получилось, так стоит ли затеваться снова?… Конечно, твое предложение звучит заманчиво, но…

– Давай все-таки попробуем, – мягко настаивал он.

– Если ты хочешь отвезти меня домой, то почему бы тебе не сделать это без всяких промежуточных остановок?

– По-моему, Элли, в тебе просто говорит женское упрямство. – Он выразительно посмотрел на нее: – Неужели так уж плоха идея, перестроить наши отношения во что-то иное? Между нами осталось еще много недосказанного. Может, стоит сделать еще одну попытку понять друг друга?

Хелен опустилась на кровать, потому что ноги ее подкосились. Усмехнувшись, Фред присел рядом.

Она прикрыла глаза и едва слышно проговорила:

– Фред, я похоронила наше прошлое. Не проси меня начинать все заново.

– Прости. Я же не знал, что во мне произойдут такие перемены…

– Не надо, – прервала его Хелен, беря за руку, – просить у меня прощения… Теперь я вижу, что сама была перед тобой виновата. Спасибо тебе за все, но…

– Элли!…

– Не говори ничего.

Она поцелуем закрыла ему рот, потом резко встала и взяла свою сумочку. Фред не сделал попытки остановить ее, и только сказал:

– Думаю, мы можем выехать завтра в десять утра.

Хелен окаменела.

– Неужели ты не понял, о чем я говорила?

– Понял, конечно, – протянул он. – Но я обещал твоей матери, да и своей тоже, что позабочусь о тебе. Миссис Райдер была очень рада этому.

– Все это прекрасно, Фред, но не рассчитывай найти меня здесь завтра утром, – процедила Хелен сквозь зубы.

– Хочешь сбежать? Да это просто ребячество, Элли. К тому же, ты редко бываешь, тверда в своих решениях.

– И как я умудрилась сойтись с тобой, Фред Хейворт?! – возмущенно воскликнула она. – Сама не понимаю!

Он пожал плечами.

– А почему бы тебе не посмотреть на ситуацию с другой стороны?

– С какой именно?

– Попробуй провести со мной несколько дней. Если в результате ты докажешь себе, да и мне тоже, что действительно не в состоянии меня выносить, тогда мы расстанемся окончательно.

Хелен постепенно все больше верила в то, что Фред изменился.

Они сделали первую остановку в небольшом поселке у моря.

Из окон коттеджа, уютно примостившегося среди пальм, открывался прелестный вид. Комната Хелен, отделанная светлым деревом, имела свой выход на балкон и королевских размеров кровать.

Все это было восхитительно. Единственное, что ее раздражало, так это количество отдыхающих.

– Я предпочла бы какое-нибудь менее людное место, – сказала она Фреду.

– Доверься мне. Видишь вон тот мыс? – Он показал в сторону моря. – Завтра мы отправимся туда и посмотрим, можно ли снять там жилье.

Она промолчала, чувствуя, что дурное настроение не покидает ее.

– Что, Элли? Что-нибудь не так? – почувствовав это, спросил Фред.

– Ты знаешь, я равнодушна к нарядам, – попыталась она объяснить не столько ему, сколько себе причину этого непонятного раздражения, – но, похоже, мне до смерти надоел мой гардероб.

Он усмехнулся.

– Здесь неподалеку есть прекрасный магазин готовой одежды.

Они отправились туда сразу после ланча, и Хелен купила себе новое платье.

Она никогда не носила ничего подобного. Платье было не из дешевых, к тому же она не так уж и нуждалась в нем, но ей хотелось то ли развеять депрессию, то ли сменить имидж…

Однако в результате вовсе не покупка нового платья, а предзакатное плаванье в море спасло ее от уныния и тоски.

Вскоре они с Фредом перебрались на мыс, где песок был мелкий и белый, а вода – какого-то неправдоподобно бирюзового цвета.

Он бродил по пляжу в просторных бурых шортах и соломенной шляпе, надвинутой на глаза. Хелен, накинув на плечи полотенце, сидела в тени огромной пальмы, лениво рисуя босыми пальцами ног замысловатые узоры на песке.

– Ну, как, здесь тебе хорошо? – спросил он, подойдя к ней.

– Прекрасно! – искренне ответила она. – Но меня не покидает какое-то странное ощущение… как будто мне чего-то не хватает.

Хелен окинула взором залив, казавшийся пустынным. Только далеко на горизонте мелькали крошечные точки рыбачьих суденышек.

Фред внимательно посмотрел на нее, и в его глазах зажегся какой-то странный огонек.

– Что ж, вероятно, нам пора снова сменить обстановку, – пробормотал он.

Назавтра они двинулись дальше вдоль берега, и на этот раз остановились в небольшой рыбацкой деревушке.

Отдыхающих здесь почти не было, а те, кто изредка встречался Хелен на пляже, не докучали ей своим вниманием.

Она стала гораздо спокойнее, и Фред с удовольствием наблюдал за тем, как разглаживаются напряженные черты ее лица.

После душа Хелен причесалась и облачилась в новое платье из бледно-розовой, тонкой как паутинка ткани, усеянной серебряными блестками-цветами. Этот наряд великолепно сочетался с ее любимыми серебряными босоножками.

Одеваясь, она вдруг поймала себя на мысли о том, как смотрелось бы в сочетании с этим парадом обручальное кольцо, которое… Тут Хелен заставила себя вернуться к реальности и резко отвернулась от зеркала.

Фред зашел за ней, чтобы отвести в летнее кафе на берегу. Он был в светло-бежевом полотняном костюме и оливково-зеленой рубашке с открытым воротом.

– О, Фред! – воскликнула Хелен, и тут же подумала, что ведет себя совсем как прежде, когда они были вместе.

Она всегда восхищалась его вкусом и умением одеваться.

– Спасибо за одобрение, но рядом с тобой я все равно выгляжу бледно, – пробормотал он.

Вскоре они уже сидели за столиком, с наслаждением подставляя лица свежему ветерку, дувшему с моря.

– Что будешь пить? – спросил Фред. – Джин с тоником подойдет? Себе я закажу пива. Еда здесь отличная, и я думаю, повар не откажется поделиться с тобой парочкой рецептов для твоей книги. Как, кстати, она продвигается?

Хелен оживились.

– Отлично! За последнее время я узнала столько нового, что теперь целый месяц могу работать над материалом.

– А какие у тебя планы на будущее? – продолжал расспрашивать он, радуясь, что нашел тему, которая ее заинтересовала.

– Пока никаких. – Она отхлебнула глоток джина. – А у тебя?

– Придется съездить на недельку домой, – с усмешкой сказал он. – Лорен прибывает из Парижа со своим женихом.

– Он француз?

– Да, и к тому же граф, – усмехнулся он.

– Вот это да! Значит, ты теперь породнишься со знатной европейской фамилией? – рассмеялась Хелен.

Фред поморщился.

– О чем тут говорить… Мне, по правде сказать, выбор сестры не очень нравится – мой будущий родственник не слишком молод, разведен… Да и вообще, я не слишком люблю все эти семейные сборища.

– Бедняга. Дай тебе волю, ты вообще не появлялся бы дома, – заметила Хелен. – У меня есть одна подружка, которая тоже избегает семейных торжеств. Она очень любит своих родных, но не выносит, когда они собираются в одном месте. – Она помолчала. – Однако в данном случае тебе этого не избежать, придется ехать! Радуйся хотя бы тому, что тебя не коснутся хозяйственные заботы. Фред рассмеялся.

– Ну да! Помнится, все хлопоты, связанные с нашей свадьбой, легли на тебя и на плечи наших матерей. Очевидно, я должен был проявить больший интерес?

– Ну, кое в чем мог бы, и помочь, – пробормотала Хелен. – Например, в возвращении подарков и рассылке сообщений об отмене свадьбы.

– Я как-то не подумал… – смутился Фред.

– Впрочем, я была тогда в таком состоянии, что нам лучше было не встречаться лишний раз. Я почти ненавидела тебя… Ладно, о чем тут толковать? Ведь этого больше не случится.

– Я и сам испытывал нечто подобное, – признался Фред. Он откинулся на спинку кресла, продолжая пристально смотреть на Хелен. – Это был печальный опыт для нас обоих, но не бесполезный, – добавил он.

– Сомневаюсь, что он мне когда-нибудь пригодится, – сказала она. – Давай сменим тему.

– О чем будем говорить? О погоде? – мрачно поинтересовался Фред.

– Почему бы и нет! – В глазах Хелен сверкнуло озорство. – Вам не кажется, мистер Хейворт, что для середины лета здесь жарковато?

– И не говорите, мэм, и не говорите, – подхватил он ее шутливый тон. – Но, думается, к осени зной непременно спадет. Ну, как? – взглянул он на собеседницу. – Получается у нас?

– Еще бы! – откликнулась она. – При нашем-то опыте!

Они дружески проболтали весь обед. Под открытым небом еда казалась особенно вкусной.

Хелен радовалась, что все идет хорошо и спокойно, а напряжение, возникшее при упоминании свадеб, понемногу улеглось. Впредь, решила она, надо избегать таких болезненных для нас обоих тем.

После обеда они прошлись по берегу. Хелен чувствовала себя прекрасно, пока взгляд ее не задержался на темнеющих волнах моря. Вдруг, непонятно почему, у нее возникло ощущение опасности. Она побледнела, и шаг ее стал нетвердым.

– Элли? – Фред приблизился и остановился возле нее. – Что случилось?

– Все в порядке, – с напускной бодростью отозвалась она. – Просто я немного устала.

Вскоре они уже стояли у дверей ее номера.

– Спасибо, Фред, – тихо сказала она. – И спокойной ночи.

– Нет, я не уйду, пока ты не скажешь, что случилось.

– Сама не пойму…

При одном воспоминании о темных скалах и волнах, монотонно бьющихся о берег, ее пробрала дрожь.

Фред отпер дверь, открыл ее и, подхватив Хелен на руки, осторожно внес в номер.

– Может, тебя опять мучит что-то, связанное с воспоминаниями детства? – допытывался он.

Но она уже начала успокаиваться.

А ведь это потому, что я ощутила прикосновение его сильных теплых рук, вдруг осознала Хелен, но обдумывать это открытие у нее уже не было сил. Она закрыла глаза, легонько вздохнула и провалилась в сон.

Хелен проснулась через несколько часов у себя в постели, в ночной французской пижаме из палево-розового батиста, отделанной белыми кружевами.

Ночник горел, но она не сразу заметила Фреда, спавшего в кресле, придвинутом вплотную к кровати.

Когда Хелен села в постели, его глаза открылись.

Они долго молча смотрели друг на друга.

Она не замечала, что одна из тонких бретелек лифа соскользнула с ее плеча, обнажив верхнюю часть груди. Фред не шевельнулся, но взгляд его впился в золотисто-смуглую кожу ее плеч и рук, а потом опустился ниже – туда, где под тонким батистом просвечивали, слегка приподнимая ткань, розовые соски.

Вдруг он резко встал и склонился над ней.

Их так сильно тянуло друг к другу, что они сразу же поняли – незримая черта, за которой уже ничто не сможет остановить их, преодолена.

Хелен, даже не пытаясь прикрыться одеялом или поправить бретельку, протянула к Фреду руки. Он сел рядом, обнял ее за талию, и она прижала к груди его склоненную голову.

Они не говорили ни слова.

О Боже! – мысленно вопрошала Хелен. За что ты посылаешь нам такое наказание? Мы не можем быть вместе, но, когда расстаемся, страдаем не меньше, испытывая мощное взаимное притяжение!

Сердце ее пронизала тупая боль, которая каким-то непостижимым образом сочеталась с восторгом от прикосновений Фреда, близости его сильного теплого тела…

Он бережно раздел Хелен, нежно касаясь, и она затрепетала в предвкушении ласк, которые так и не смогла забыть.

Ее голова кружилась уже оттого, что она держала в объятиях эти сильные мускулистые плечи.

Они сели друг перед другом на колени, и Хелен откинула голову назад, прикрыв глаза, ибо наперед знала все, что произойдет дальше.

Фред коснулся губами ее груди, сосков, набухших уже под его взглядом, как древесные почки, пронизанные солнечным лучом, и она застонала от мучительного наслаждения.

Он осторожно уложил ее на спину. Она почувствовала на себе тяжесть его тела, и началось чудо, соединявшее их вопреки всему, что могло разлучить.

Потом они долго не в силах были выпустить друг друга из объятий.

Фред знакомым движением тихонько убрал волосы с ее лица и прошептал:

– Кто бы подумал, Элли, что когда-нибудь мы превзойдем прошлые достижения.

– Ох, – только и могла выдохнуть она.

Утром, когда Фред проснулся, Хелен сидела на краю постели полностью одетая.

– Куда это ты собралась? Надеешься сбежать? – Она не успела вымолвить и слова, как он вскочил с кровати абсолютно голый. – И нечего на меня так смотреть! – заявил он, поймав ее взгляд. – Тем более после прошедшей ночи… Что это с тобой? Ты ведь не так уж невинна, как пытаешься сейчас показать!

– Ничего я не пытаюсь показать, – спокойно проговорила Хелен. – Но если ты хочешь что-то обсудить со мной, то для начала оденься. И не кричи, пожалуйста.

Фред послушно снизил тон, и в его голосе появилась усмешка:

– Боишься, что мы снова не устоим перед искушением?

– Нет, просто я не люблю выяснять отношения со скандалом.

– Послушай, все, что могло произойти между нами, уже случилось. Надеюсь, ты не можешь пожаловаться на недостаток внимания? Или я силой овладел тобой?

Хелен прикрыла глаза, и Фред понял, как сильно ее обидел.

– Нет, – тихо пробормотала она, – я сама виновата. Вчера я поступила глупо и опрометчиво. Но ты-то… Неужели ты не понимаешь? – Голос ее задрожал. – Мы оба поддались минутной слабости?!

– Глупости! – буркнул он. – Это все равно случилось бы, рано или поздно!

– Фред! – воскликнула Хелен. – Неужели ты все это спланировал заранее?… – Она умолкла, кивком указав на постель.

– Ничего подобного! – запротестовал он.

– А вот у меня создалось впечатление, что и так называемое путешествие ты затеял именно с этой целью, выжидая подходящий момент,

чтобы…

– Элли, – прервал ее Фред, – не нужно делать из меня чудовище. Ты считала, что между нами ничего не может быть? Но ведь я не чурбан бесчувственный, и мной не так легко манипулировать, как Люком Стайерсом. Я не виноват, что нас тянет друг к другу!

Он выждал, пока Хелен переварит его слова, заранее зная, что румянцем зальются не только ее щеки, но и шея. Ему безумно захотелось охладить этот жар своими губами, но он все еще не понимал, как относиться к этому воплощению невинности – боготворить и возненавидеть.

Она схватила свою сумку и бросилась к двери, но Фред легко перехватил беглянку, попятился к кровати и упал на нее, увлекая с собой Хелен.

– Прекрати, – жестко произнес он. – Ты прекрасно знаешь, что никакой я не монстр и не чудовище.

Угрожающе сверкая глазами, Хелен попыталась вырваться.

– Ничего я не знаю! В том-то и проблема, Фред, что мы недостаточно хорошо знаем друг друга.

– Поэтому ты и решила снова сбежать?

– Да.

Он медленно разжал объятия, помог ей встать и сказал:

– Хорошо, беги!

И отправился принимать душ.

Когда Фред вернулся из ванной, Хелен все еще сидела в кресле.

Он с наигранным удивлением взглянул на нее и начал натягивать брюки.

– Ты забыл, мой милый, – сдавленно проговорила она, – что это все же мой номер, и я сама буду решать, уходить мне сейчас или позже.

– Что ж ты забыла об этом раньше, когда собиралась дать тягу? – ехидно поинтересовался он.

Хелен промолчала, внутренне признавая, что погорячилась. С чего это, действительно, проснувшись и увидев, как крепко Фред спит, она решила бежать из собственного номера?

Хорошо еще, дождалась его пробуждения, чтобы попрощаться.

Он удивил ее – таким разъяренным и оскорбленным она его еще не видела…

С рубашкой в руках Фред подошел и сел напротив.

– Что ж, бежать, так бежать. Только почему бы нам не сделать это вместе?

Хелен невольно залюбовалась – загорелый, мускулистый, стройный, с влажными после душа волосами, он выглядел очень сексуально. Кроме того, у него было красивое лицо с живыми глазами.

Подчас она удивлялась, что умудрилась привлечь внимание такого привлекательного мужчины. Вот и теперь эти сомнения вернулись.

О Боже! – мысленно взмолилась Хелен. Прекратится ли когда-нибудь эта пытка?

– Фред, я хочу домой, – сказала она, сдерживаясь из последних сил. – Спасибо за все, что ты для меня сделал, но я не вижу никаких оснований, чтобы нам… чтобы пытаться опять…

– Вот это да! А я-то, дурак, думал, что мы сегодня ночью взошли на новую ступень отношений, – растягивая слова, проговорил он, облачаясь в свою оливково-зеленую рубашку.

Хелен внимательно смотрела, как он застегивает пуговицы, только бы не встречаться с ним взглядом.

– Не переживай, Флер не разочарует тебя, – с вызовом проговорила она. Он вдруг улыбнулся.

– Надо же! Ты все еще не можешь забыть о ней?

– С чего ты взял?

На этот раз Хелен взглянула прямо ему в глаза.

– Так знай, с Флер я ни разу не спал. Она прищурилась.

– Но ты ведь сам говорил, что вы решили друг друга поддерживать!

– Эмоционально, но не физически, – уточнил он. – Я пытался все объяснить, но ты ясно дала понять, что тебя это не интересует.

– Да Флер сама… – начала Хелен и умолкла.

– Она что-то говорила тебе?

– Нет, но по всему ее поведению было видно…

– Да, Элли, психолог из тебя никакой, – усмехнулся Фред, – а вот воображение у тебя более чем богатое. К тому же ты слишком чувствительна.

– Ну, все, хватит, Фред Хейворт! – Она резко встала. – Я достаточно натерпелась от тебя этим утром! Мне пора завтракать, а ты как хочешь.

Он пригладил пальцами волосы и тихо сказал:

– Я тоже голоден как волк. После секса мне всегда страшно хочется, есть… если помнишь. Она промолчала.

Взрослого человека не переделать, думала Элли, склонившись над чашкой кофе.

Начинался жаркий ясный день. Во время завтрака они с Фредом неспешно беседовали.

– Не хочешь ли напоследок искупаться? – предложил он.

– Хорошо бы. Но где?

– Можем сделать это по дороге домой. Только бы не заблудиться, – пошутил Фред.

– Я уже достаточно в последнее время заблуждалась, так что… – резко оборвала его Хелен.

– Элли! – Он помолчал, глядя вдаль, на воды залива. – Я никогда ни с кем не обсуждал этого, но перспектива пойти по стопам отца меня никогда не прельщала.

Она отставила чашку.

– О чем это ты, Фред?

– Он нередко впадал в депрессию и уходил жить на остров, а со временем окончательно перебрался туда. Сначала отец попытался привлечь на свою сторону Лорен, но из этого ничего не вышло. Ну а я… – Фред неопределенно махнул рукой. – Не могу сказать, что перспектива стать его преемником в бизнесе доставляет мне особое удовольствие.

– Но почему?

– Это такая ответственность!…

– Так почему бы тебе не основать собственное дело? – мягко сказала Хелен. – Разве ты не свободен в выборе?

Он пожал плечами.

– Отец посвятил фирме всю жизнь. Естественно, ему бы хотелось, чтобы ее унаследовал тот, кто был бы так же предан делу. Ну а я не уверен, что являюсь именно таким человеком.

– Я видела тебя в офисе, – задумчиво проговорила Хелен. – Ты выглядел как человек на своем месте, правда, лишь в те минуты, когда не… – Она умолкла и прикусила губу.

– Когда не занимался с тобой любовью? – усмехнулся он.

В тот день Фред запер дверь кабинета, предупредив Клеменс Роули, чтобы его не беспокоили ни при каких обстоятельствах, и повел Хелен к широкому мягкому дивану.

Они провели на нем немало времени и, когда уходили, ни одного сотрудника фирмы, включая Клеменс, уже не было в здании. К тому же при кабинете имелась ванная, так что Хелен имела возможность привести себя в порядок, прежде чем выйти на улицу.

– Да, деньки тогда стояли жаркие… – проговорила она.

Странно, но при воспоминании о том дне она почему-то не испытывала смущения.

– Вот как! – с иронией заметил Фред.

– Но почему ты решил напомнить мне об этом? – спросила Хелен.

– Надеялся, что это поможет тебе увидеть меня иными глазами, – прямо ответил он.

– Не понимаю, что от этого изменится…

– Но ты же сама говорила, что одна из наших главных проблем в том, что мы слишком мало друг о друге знаем.

Она не могла не признать, что он прав.

– Да, верно. Но я лишний раз убедилась, что семейная жизнь не для тебя. Пойми, Фред, как бы ты ни поступил, для меня ничего не изменится. Если ты пойдешь по стопам отца, у тебя останется мало времени для семьи, а если начнешь собственное дело, еще меньше.

– Значит, проблема кажется тебе неразрешимой, – сухо констатировал он.

– Пойми, я действительно хотела бы тебе помочь. Но как? Разве что дружеским советом. – Хелен уставилась в стол, внимательно разглядывая узор на скатерти. – Кстати, ты обсуждал эту проблему с отцом?

– Как-то раз пытался. Но у него одно на уме – чтобы я наследовал его дело. Так что задушевного разговора не получилось.

Она молчала, думая об отце Фреда. Этот человек ей всегда нравился, и теперь она поняла почему- то, что в его жизни главным была работа, никак не затрагивало ее интересов.

Мать Фреда махнула на семейную жизнь рукой и занялась собственным бизнесом. Не исключено, правда, что у нее были и другие причины… Не потому ли она отнеслась к Хелен так настороженно? Видимо, опасалась, что и та окажется в подобном положении…

А может, Фред, наблюдая не очень счастливую семейную жизнь своих родителей, именно поэтому не ожидал от брака ничего хорошего? – вдруг осенило Хелен.

– Элли?…

Она с трудом очнулась от своих размышлений и неуверенно спросила:

– Может, твой отец более мудр, чем тебе кажется?

– Сомневаюсь, – задумчиво пробормотал Фред. – Похоже, он окончательно переехал на остров, так что, даже удалившись от дел, возвращаться в семью и не думает.

– А мне так не кажется. Думаю, он просто хочет посмотреть, как ты отнесешься к такому повороту событий.

– Не понимаю, в чем тут мудрость…

– Но ведь он до сих пор прекрасно справлялся с делами, крепко держа узды правления империей в своих руках. Так?

Фред посмотрел на нее несколько удивленно.

– Понимаешь, дело даже не в фирме. На самом деле отец крайне раздражен тем, что наша с тобой помолвка расстроилась.

– Вот как? – изумилась Хелен.

– Именно… А мне совершенно не хочется тратить время на то, чтобы войти в курс дела и освоить все его тонкости, – вяло проговорил Фред.

– Даже не знаю, что тебе посоветовать, – пробормотала она, удивленная тем, что Саймон Хейворт так болезненно отреагировал на их несостоявшийся брак. – Да и тебе вряд ли нужны чьи бы то ни было советы…

– Вот именно, – согласился Фред и резко встал. – Ну ладно, Элли, нам пора двигаться в обратный путь.

– Фред, – напряженно проговорила Хелен, сидя рядом с ним на пассажирском сиденье. – У меня такое ощущение, что ты падал, а я тебя не поддержала.

В его взгляде промелькнуло раздражение, но ответил он спокойно:

– Ничего подобного, Элли. Не выдумывай глупости.

– Нет, я действительно хотела бы тебе помочь, особенно после того, как ты помог мне. Но попытка начать все сначала только ухудшила бы наше положение.

– Есть только одно, что могло бы вновь соединить нас, – уверенно произнес Фред. – Если бы мы с тобой, милая, обнаружили, что не можем друг без друга жить!

– Ну, тут я согласна…

Он саркастически рассмеялся.

– Заранее знал, что ты так и ответишь. Ведь такие слова ни к чему не обязывают. – Заметив, что Хелен обиделась, он добавил: – Не беспокойся, я очень скоро избавлю тебя от своего общества. – И, поймав ее вопросительный взгляд, пояснил: – Надеюсь, к ночи ты уже будешь дома.

При этих словах на ее лице отразился шок. Фред бросил на нее быстрый взгляд:

– А вы чего ожидали, мисс Райдер? Что я предложу вам забыть о браке и просто поддерживать близкие отношения? Вроде тех, прошлой ночью?

Хелен облизнула вмиг пересохшие губы. Такой жестокости она не ожидала. Фред намеренно оскорблял ее, а у нее не было сил достойно ответить. Но зачем он поступает так? Ведь ему прекрасно известно, что произошло на самом деле.

– Послушай, Фред! – наконец выговорила она, и в ее голосе звучали слезы обиды. – Своими словами ты намеренно причинил мне боль. За что? Я просто хотела помочь тебе, но не знала, как это сделать.

– Вероятно, действительно придется обратиться к Флер за тем, в чем ты мне отказала! – отчетливо произнес он.

Это окончательно добило Хелен.

– Отлично, – устало ответила она. – Желаю успеха. А теперь сделай, пожалуйста, так, чтобы я как можно скорее оказалась дома.

Война объявлена, подумала она, а значит, чем больше будет расстояние между нами, тем лучше.

– Надо же! – продолжал кипятиться Фред, – завлечь меня к себе в постель, а наутро собрать вещички, и чуть было не сбежать!

– Очень жаль, что я не завершила начатое, – гордо сказала Хелен. – Нам надо покончить со всем этим, иначе нас ждут бесконечные выяснения отношений, которые ни к чему не приведут. С меня довольно! Я решила сказать тебе последнее «прости». Кстати, будет еще лучше, если ты высадишь меня у ближайшей железнодорожной станции или остановки междугороднего автобуса. Я и сама доберусь домой.

Он молча кивнул.

Больше ты не увидишь в моих глазах слез! – мысленно твердила Хелен оставшуюся часть пути.

Наконец пришло время проститься.

Фред вышел из машины, чтобы помочь ей с билетами. Они вели себя так, как будто были едва знакомы. Его темные глаза оставались жесткими и холодными.

На прощание он напомнил Хелен, что она обещала зайти к его матери за книгой.

– Не уверена, что это теперь имеет смысл, – с сомнением заметила она и слегка кивнула: – Прощай, Фред.

И пошла на посадку, даже ни разу не обернувшись.

Только заняв свое место в купе, Хелен осознала, что впервые за долгие годы совершенно не обращает внимания на то, узнают ли ее окружающие.

Мать с распростертыми объятиями спешила к ней из толпы встречающих. Они обнялись.

– Мама! – удивленно воскликнула Хелен. – Как ты здесь оказалась?

– Фред позвонил мне, – пояснила Мэрилин Райдер. – Он сказал… Ох, Элли, дорогая моя, не плачь…

– Ничего, мамочка, со мной все в порядке. – Хелен сделала над собой усилие, чтобы казаться спокойной. – Лучше расскажи, как у тебя дела.

– Я так и не нашла шеф-повара, – безнадежно махнула рукой миссис Райдер. – Так что ресторан все еще закрыт.

Но Хелен это было только на руку. Обедая в родном доме, она чувствовала себя гораздо более раскрепощенной и могла поведать матери почти все, хотя раньше избегала делиться с ней подробностями своей личной жизни.

– Послушай, детка… – неуверенно заговорила та. – Ты всегда была склонна видеть все в самом ужасном свете.

Хелен удивленно взглянула на мать.

– Помнится, ты говорила, что Фред гораздо более глубокий человек, чем, кажется на первый взгляд. Я с тобой согласна. Но идеальных людей нет. – Взглянув на дочь, она поняла, что этот разговор Хелен крайне неприятен, и решила больше не трогать больную тему. – Послушай, Элли, а как этот твой страх перед толпой? Почему ты никогда не говорила мне о нем?

Та поморщилась.

– Я не хотела тебя волновать. Впрочем, в последнее время мне стало гораздо лучше и, похоже, теперь эта фобия в прошлом.

– А ты не хочешь повидаться с Дженнифер Хейворт? Я недавно говорила с ней. Она считает, что такие вещи нельзя оставлять без внимания, и сказала, что рада будет увидеть тебя и по мере своих сил помочь…

Хелен вздохнула.

– Ладно, как-нибудь схожу.

– Элли! – Почувствовав, что это просто отговорка, Мэрилин решила настоять на своем: – Пожалуйста, прошу тебя, я так верю в ее возможности. Мы с Дженнифер довольно долго говорили, я рассказала ей все, что знаю, и она верит в успех. Пообещай мне, что повидаешься с ней в ближайшие дни!

– Это не так просто, – возразила Хелен, но, взглянув на мать, с удивлением заметила в ее глазах слезы и смирилась. – Ну, хорошо, хорошо! Я съезжу к миссис Хейворт, только не расстраивайся.

Мэрилин решила, что надо пользоваться моментом и брать быка за рога. Она встала и взялась за телефонную трубку.

– Ты отправишься туда завтра же.

Следующим утром Хелен стояла у кабинета Дженнифер Хейворт.

Она не столько подчинилась настояниям матери, сколько сама испытывала потребность поговорить с психологом. Дело в том, что новая напасть обрушилась на ее бедную голову, лишая сил и уверенности в себе.

Едва проснувшись, Хелен обнаружила на первой полосе газеты свои фотографии. Они явно были сделаны во время ее путешествия, и почти на всех присутствовал Фред Хейворт. А что самое возмутительное, на последнем снимке крупным планом оказалось ее залитое слезами лицо.

ХЕЛЕН РАЙДЕР ПЛАЧЕТ? ПОЧЕМУ? – кричал заголовок. – СОРВАЛОСЬ ЕЕ ПРИМИРЕНИЕ С ФРЕДЕРИКОМ ХЕЙВОРТОМ?

– Просто глазам не верю! Да как они смеют! – страстно пожаловалась она, оказавшись в уютной приемной Дженнифер Хейворт, и протянула той газету.

Мать Фреда была изящной седовласой дамой с ясными и темными, как у сына, глазами.

– Дорогая моя… – мягко произнесла она. – Я понимаю, вам ужасно неприятно, но надо научиться, с этим жить.

– Скажите мне как! – в отчаянии прошептала Хелен. – Фред говорил, что мое стремление замаскироваться не… не совсем нормально, но мне оно казалось вполне естественным!

– Как посмотреть, Хелен, как посмотреть, – рассудительно проговорила Дженнифер. – Вашу природную застенчивость никто не назвал бы отклонением от нормы, а вот болезненный страх перед толпой – дело совсем другое.

Голова Хелен печально поникла.

– А как… Фред? – напряженно спросила миссис Хейворт, будто стесняясь спрашивать ее, о собственном сыне.

– С ним все в порядке.

Молодая женщина помолчала, изучая лицо своей несостоявшейся свекрови. Теперь Хелен многое узнала о семейной жизни Дженнифер, но ей не хотелось верить в то, что у этой милой женщины тоже могут быть неприятности.

– Простите, а вы разве не общались с ним? – осторожно спросила она.

Пожилая дама поморщилась.

– После расторжения вашей помолвки между Фредом и его отцом произошла бурная ссора. С тех пор мы его и не видели.

– Что, вообще никаких контактов?… – растерянно переспросила Хелен.

– Ну, разве что телефонные разговоры… Я хотела, чтобы и Саймон поговорил с Фредом, но тот отказался взять трубку. – Она вздохнула. – Все это не так просто… Саймон настаивает на полном и окончательном возвращении сына в семью. Пусть, мол, вернется, тогда и поговорим. Но вот что обо всем этом думает Фред?…

– Бедняжка, трудно вам приходится, – посочувствовала ей Хелен. – Я вижу, вы оказались между двух огней…

Миссис Хейворт сокрушенно кивнула.

– А тут еще и Лорен привезла домой жениха – разведенного французского графа, который на несколько лет старше ее.

– Фред говорил мне.

– Вы с ним не?… – Дженнифер заколебалась.

– Нет, мы не помирились, – хмуро ответила Хелен, – хотя он предлагал начать все сначала и попробовать еще раз… Правда, этот разговор произошел после того, как он узнал о моей фобии. Но я не могу… Для меня было страшным разочарованием узнать, что Фред не собирается заводить детей. Так что, как бы я ни любила его… – Она тяжко вздохнула. – Нам не суждено быть вместе.

– Хелен, а вы уверены, что он не изменил

свою точку зрения? – осторожно спросила Дженнифер.

– Да, абсолютно.

Пожилая женщина довольно долго молчала, а потом задумчиво проговорила:

– Я часто задаюсь вопросом, не повлияла ли на Фреда психологическая обстановка, которая царила в нашем доме, когда он был еще ребенком. Возможно, он подсознательно боится, что в один прекрасный день ему придется пойти по стопам Саймона… Впрочем, не думаю, чтобы из-за этого можно возненавидеть отца. У них возникало множество разногласий по самым разнообразным поводам, но оба в равной степени обладают такими деловыми качествами, как проницательность и дальновидность. Если бы у истоков фирмы стоял сам Фред, я уверена – он был бы ему предан, а так…

– Не потому ли он противится любой возможности создать собственное дело, – предположила Хелен, – что опасается проблем в будущем?

Дженнифер пожала плечами.

– Весьма вероятно.

– Только вчера, – продолжала та, – Фред признался мне, что не хочет продолжать дело отца. Честно говоря, я даже не особенно удивилась, поскольку давно поняла – они оба очень сильные личности, способные проявить твердость в выборе жизненного пути.

– Вы попали в яблочко! – грустно усмехнулась миссис Хейворт. – Беда только в том, что в итоге эти двое не хотят даже видеть друг друга. Я не могла жить без Саймона, но и с ним было нелегко, поскольку все время приходилось сражаться с его мужским эгоизмом. Кончилось тем, что я сложила оружие и принялась за собственное дело.

– И обрели счастье? – с надеждой прошептала Хелен.

– Ну, так бы я не сказала… Хотя мне стало намного легче, поскольку я обрела уверенность в себе.

– Даже не знаю, что бы я делала на вашем месте, – пробормотала молодая женщина.

– Я нередко спрашиваю себя, – задумчиво проговорила Дженнифер, – а может, Саймону, зная характер сына, стоило отойти от дел гораздо раньше? Перейди фирма Фреду пораньше, пока еще не иссяк его юношеский энтузиазм, у него не возникло бы желания спастись бегством. А теперь, когда момент упущен, он уже ощутил вкус свободы и считает, что ему что-то навязывают.

– Простите, – несмело произнесла Хелен, – а вы не думали о том, что еще не поздно обсудить все это?

– Мужчины, Хелен, – с внезапной твердостью сказала Дженнифер, – бывают просто невыносимы. С тех пор как Фред и Саймон поссорились, муж запрещает мне упоминать даже имя сына.

– Ох, дорогая миссис Хейворт! Неужели именно я стала яблоком раздора? – Хелен выглядела растерянной и чуть виноватой.

Пожилая женщина мягко улыбнулась.

– Вы славная девочка, Хелен, и мы с мужем оба вас любим, хотя и считаем, что вы слишком хороши для Фреда… Не вините себя… Я уверена, что конфликт между моим мужем и сыном рано

или поздно все равно возник бы. И не важно, по какой причине это произошло. Кстати, не пора ли нам поговорить о ваших страхах?

После визита к Дженнифер Хелен пришла в ресторан, где ее с нетерпением поджидала мать.

– Ну, как?

– Миссис Хейворт очень помогла мне, – нехотя ответила она.

– По тебе этого не скажешь, – с сомнением произнесла Мэрилин.

Хелен не хотелось объяснять, что она выглядит усталой и расстроенной потому, что безуспешно пытается выбросить из головы тяжкие впечатления от разговора о семье Фреда, ведь это не имело отношения к ее страхам перед толпой.

– Ну, не все сразу, – успокоила она мать, – подожди немного, и результат даст себя знать. Я чувствую, что в сознании у меня начинает что-то меняться. Скажи-ка лучше, удалось тебе найти, наконец, нового повара?

– Ох, нет! Сегодня я беседовала с еще тремя, но ни один не показался мне подходящим. Хелен беззаботно улыбнулась.

– Разве нельзя было сразу обратиться ко мне?

Вот уже несколько недель жизнь в ресторане била ключом.

Помогая, матери на кухне, Хелен успевала заниматься и своей будущей книгой, а это было непросто – хотя бы потому, что многие материалы живо напоминали ей о Фреде.

Подчас она ловила себя на том, что сидит, уронив голову, в глубокой задумчивости.

Что заставляет меня вновь и вновь возвращаться в прошлое? – гадала Хелен. Почему я чувствую себя так, будто покинула близкого человека в беде?

Но больше всего ей досаждала мысль, что, стань она женой Фреда Хейворта, вполне могла бы повторить судьбу его матери…

– Чувствую, вечером здесь яблоку негде будет упасть, да еще эта вечеринка в восемь, – беспокоилась Мэрилин. – Как ты? Справишься?

– Конечно, – безмятежно ответила Хелен. – Конечно, помощь мне бы не помешала, но сейчас все повара заняты – Рождество не за горами. Давай-ка просто, слегка сократим сегодняшнее меню.

– Хорошая мысль, – одобрила мать и, вооружившись тряпкой и куском мела, направилась к грифельной доске, выставленной у входа в ресторан.

Она вернулась в кухню несколько растерянная.

– Что случилось? – спросила Хелен, помешивая соус.

– Ты не поверишь, дочка, но среди гостей на восьмичасовой вечеринке объявились Фред и Лорен!

Та на мгновение застыла, а потом автоматически продолжила свои действия.

– Ну и что? – с деланно равнодушным видом бросила она.

– Он поздоровался со мной и сказал, что не знал, в какой ресторан приглашен, пока не оказался здесь.

– Ну и ладно! – бросила Хелен, изо всех сил делая вид, что эта новость ее нисколько не взволновала. – Что теперь поделаешь!

– Да, конечно, – пробормотала мать. – Не выгонять же нам своих клиентов! Но когда Фред спросил о тебе, я не сказала, что ты на кухне. Просто сообщила, что у тебя все в порядке…

– Вот и прекрасно! Надеюсь, у меня не возникнет повода появляться в зале. А здесь я в безопасности. – С этими словами Хелен передала матери две тарелки. – Не беспокойся. Да и вообще, какая разница – знает он, что я здесь, или нет.

– С ним эта женщина, – трагически прошептала Мэрилин. – Как ее… Ливингстоун? В списке приглашенных, было это имя, но я не…

Хелен стиснула зубы. Она готова была убить себя за то, что это известие ее так разозлило. Но усилием воли ей удалось справиться с собой.

– Это тоже не важно, мама, – спокойно сказала она. – Неси же скорее, все стынет!

Мэрилин удивленно взглянула на тарелки в своих руках, и только тут, будто опомнившись, отправилась к выходу их кухни.

Первую половину вечера все шло спокойно – настолько, насколько это возможно на кухне переполненного ресторана в горячее время.

Но потом все резко переменилось.

В тот момент, когда Хелен, разложив по тарелкам десерт, присела перевести дух, в кухню вошел незнакомый человек и потребовал шеф-повара:

– Хочу встречать шеф! Хочу пить за шеф тост! Купил ему выпивку и хочу соблазнить его Франция готовить для меня кушанья. Но неужели… – Он удивленно огляделся. – Мадемуазель, неужели вы есть он?

Хелен сразу догадалась, что это жених Лорен Хейворт.

– Да, это я, – буркнула она, делая вид, что очень занята.

Ей совершенно не улыбалась перспектива выходить в зал, во всяком случае, до тех пор, пока там не кончится вечеринка.

Но француз не унимался.

– Лорен, шеф она, а не он! Ты не можешь верить, милая! Посмотри сама! Видишь?

– О да, вижу! – радостно воскликнула та, появляясь в дверях кухни. – Вот почему все было так вкусно! Это же Хелен Райдер! Дорогая, мы не знали, что встретим здесь вас.

– Хотя могли бы, и догадаться, – раздался спокойный голос Фреда.

– Что же это? Дайте девушке выпивку. – Француз совал в руки Хелен бокал шампанского, одновременно подтаскивая к ней стул. – Вы знаком с моей невестой? Это много удачи! Она уговорит вас ехать Франция. Я вижу, ваша кухня самая модерн, самая смак! А ваша… ваши обхождения гарсонов… официантов просто…

– Рене-Пьер, – прервал болтовню француза надменный голос Флер, – получили свой корм в клювик и будьте довольны! Вам готовила знаменитая повариха! Хотя при взгляде на нее в данный момент этого и не скажешь.

И она окинула Хелен с головы до пят презрительным взглядом. На той был поварской колпак, фартук, надетый поверх белой рубашки и брюк, и простые парусиновые тапочки на каучуковой подошве.

Сама Флер, облаченная в шелковое голубое платье, выглядела очень стильно, тем более что оно оставляло открытыми загорелые плечи. Волосы ее – прямые и гладкие – струились по спине.

Хелен стащила с себя фартук, затем колпак, взяла бокал с шампанским и села.

– Вы очень добры, – обратилась она к жениху Лорен, – а ваша ошибка вполне простительна. Я рада, что моя стряпня вам понравилась. А теперь позвольте представить вам хозяйку ресторана. Это моя мать, миссис Райдер. Уверена, она тоже с удовольствием выпьет бокальчик.

И она кивнула Мэрилин, застывшей на заднем плане.

Завязалась непринужденная беседа.

Фред приблизился к Хелен и тихо сказал:

– Я и понятия не имел, что мы окажемся здесь. А тем более не мог себе представить, что ты сама будешь готовить.

– Ну, пришлось… Дело в том, что мама никак не может найти хорошего повара. Но это не важно, Фред. Пожалуйста, не отказывайся из-за меня от визитов в наше заведение! – Хелен состроила притворно испуганную гримаску. – Итак, я вижу, твои успехи в общении с Флер превзошли все ожидания.

Долгую минуту он изучал ее – румянец на щеках, густые спутанные кудри, мерцающий в глазах стальной отблеск.

– Тебя что, и в самом деле это занимает? Хелен поморщилась.

– Ты иногда бываешь, грубоват, Фред. Но это еще не самый большой твой недостаток. Надеюсь, Флер знает, на что идет.

Допив шампанское, она осторожно отставила бокал.

Фред повернулся к Флер и тягуче проговорил:

– Радость моя, я думаю, нам пора.

– Похоже, придется нам идти на эту свадьбу, – проворчала Хелен, вертя в руках затейливо украшенную открытку. – Вообще-то мне этот граф понравился, хотя он и француз, и разведен, и старше Лорен… Да и как откажешься от столь любезного приглашения?

– Элли, деточка, – встревожилась Мэрилин, – мне совсем не нравится твое настроение.

– Да ладно тебе, не обращай внимания. – Она пожала плечами. – Я просто дурачусь.

Этот разговор происходил на следующее утро. Рене-Пьер, как и обещал, отправил приглашение сразу по возвращении с вечеринки. Судя по всему, француз и не подозревал, что Хелен была невестой его будущего шурина.

Квартира Хелен располагалась на верхнем этаже старого дома. Отсюда открывался замечательный вид. Мебели здесь было немного, зато стены украшала коллекция декоративных тарелок.

– Я так и не поняла, детка, – продолжала волноваться Мэрилин. – Ты что, действительно собираешься идти на эту свадьбу?

– Этот Рене-Пьер собирается опередить своего будущего шурина. – Хелен изучала открытку, вспоминая о том, как писала приглашения на собственную свадьбу. – Церемония состоится на следующей неделе… Вероятно, молодые хотят как можно скорее вернуться в Париж.

– Думаю, у них есть на это особые причины. Хелен подняла на мать удивленный взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне показалось, что Лорен беременна. Меня не проведешь. У нее такой типичный взгляд, устремленный внутрь…

Хелен с грохотом опустила чашку на стол.

– Ох, мамочка! Как все это воспримет мистер Хейворт?!

Ответ на свой вопрос Хелен узнала в тот же день, ибо в час пополудни Лорен нанесла ей визит.

– Ой, Лорен! Входите! Вот так сюрприз! – воскликнула Хелен, открыв на звонок и увидев нежданную гостью.

– Простите, что я пришла без предупреждения… – пробормотала та и подняла на хозяйку встревоженный взгляд. – Мы никогда не были особенно близки, но мне просто необходимо с вами поговорить.

В отличие от Фреда, у Лорен были голубые глаза и светлые волосы, но она походила на брата ленивой грацией движений.

Хелен усадила гостью в удобное кресло, подала чай с фруктовым пирогом и, присев рядом, встревожено спросила:

– Что случилось?

– Все ужасно! – трагически прошептала Лорен. – Папа и Фред почти не разговаривают друг с другом, мама по горло в своих заботах, куда не повернись, повсюду торчит Флер! Я беременна, а папа таких дел вообще не одобряет… Да еще Рене-Пьер начинает приставать ко мне с дурацкими вопросами.

– Но Фред говорил мне, что вы с Флер были лучшими подругами… – начала Хелен.

– Да, были когда-то… – нехотя отозвалась Лорен. – Но не думаю, что я хотела бы стать ее родственницей. Папа бесится, потому что расстроилась ваша помолвка с Фредом. Неужели вы совсем его разлюбили?

Хелен отставила чашку.

– Мы просто не подходим друг другу. Мне требуется много больше, чем он может дать… – Она сердито махнула рукой. – Да не о чем тут говорить! Давайте вернемся к вашим делам.

– И все же, – нерешительно произнесла Лорен, – я хотела вас попросить… Дело в том, что, если папе покажется, что есть надежда на ваше примирение с Фредом, это улучшит его настроение.

– Но… – попыталась запротестовать Хелен, ошеломленная таким поворотом дела.

– Не отказывайтесь сразу, – прервала ее Лорен. – Выслушайте меня. Это нужно не столько мне самой, сколько моему бэби… Так хочется, чтобы хотя бы в день моей свадьбы в семье царила нормальная атмосфера. Я не хочу, чтобы эта ужасная междоусобица испортила лучший день моей жизни! – взмолилась она. Хелен встала.

– Я могла бы, конечно, вам помочь, – неуверенно произнесла она, – но никак не пойму, что именно от меня требуется.

– Завтра наши родители устраивают званый ужин, – пояснила Лорен, и в ее взгляде промелькнул слабый лучик надежды. – Было бы здорово, если бы вы пришли. Пожалуйста, Хелен, прошу вас… Ну а если вы сядете рядом с Фредом – об этом, собственно, я и прошу – папа, может быть, успокоится и… смягчится.

– Рядом с Фредом? А Флер будет сидеть по другую сторону? – с иронией осведомилась Хелен.

– Нет! – воскликнула Лорен. – На следующей неделе, хвала Небесам, Флер не будет в городе, у нее выездные показы! – пылко сообщила она. – Кстати, если хотите знать, у меня такое ощущение, что между нею и моим братом нет ничего серьезного. Она просто забавляется!

– Лорен, неужели вы думаете, что с Фредом такое может пройти? – с сомнением спросила Хелен.

– Ну, он, конечно, мужчина видный… – Лорен помолчала. – А я слишком поздно поняла, что происходит… Хорошо, не хотите сидеть рядом с Фредом, будете соседкой Рене-Пьера. Тогда папа может подумать, что он не такой уж и француз…

Женщины посмотрели друг на друга и расхохотались.

Успокоившись, Хелен сказала:

– Нет уж, кого вы ни усадите рядом со своим Рене-Пьером, это вряд ли изменит отношение к нему вашего батюшки.

– Ну, не скажите, если это будете вы… – горячо возразила Лорен. – Папа просто обожает вас, так что вы – моя последняя надежда.

Хелен нахмурилась.

– Но что вы скажете Фреду?

Лорен встала, подошла к ней и взяла за руки.

– Ничего. Бывают моменты, когда и не требуется ничего говорить. Ну, пожалуйста, Хелен!… – На глазах ее блеснули слезы. – Видите ли, вам, наверное, трудно это представить, но в нашей семье царит сущий ад.

На следующий день, одеваясь к вечеру, Хелен все еще удивлялась, как это она поддалась на уговоры Лорен.

Когда она обсудила их разговор с матерью, та, подумав, сказала, что не видит ничего страшного в том, чтобы дочь отправилась на прием к Хейвортам.

– И нашла же время залететь! – с досадой ворчала себе под нос Хелен, злясь и на Лорен, и на себя.

На самом деле ей было жаль сестру Фреда. Оказаться беременной до свадьбы при таком суровом отце, как Саймон Хейворт, было уже неприятно, а если учесть атмосферу, сложившуюся в этой семье…

На самом деле Хелен сомневалась, что ее присутствие на званом вечере способно смягчить мистера Хейворта. Даже если она усядется рядом с Фредом…

Ох, кто бы знал, как мне не хочется снова оказаться рядом с ним, мысленно вздохнула она. Да еще выступая в столь сомнительной роли!

Она не выносила фальши и никогда никого не обманывала, а потому вводить Саймона Хейворта в заблуждение по поводу своих отношений с его сыном ей претило.

Единственное, чем я могу помочь Лорен, сказала себе Хелен, это вести себя легко и непринужденно, по мере сил и способностей поддерживая Рене-Пьера! Глядишь, строгий папаша и смягчится по отношению к будущему зятю…

Но настроение у нее было совсем не праздничное.

Она надела черное шелковое платье без бретелек, плотно облегающее фигуру, и прихватила волосы заколкой в форме бабочки, позволив локонам свободно спадать на плечи.

Подъезжая к дому Хейвортов, Хелен почему-то разволновалась. Огромный особняк, возвышавшийся над заливом, выглядел весьма внушительно, а великолепный сад террасами сбегал к воде.

Стол был сервирован на огромной открытой веранде.

Встретила гостью Дженнифер Хейворт.

– Лорен рассказала мне о визите к вам, – негромко сказала она. – Я понимаю, что вам нелегко снова встречаться с Фредом, и мы обе очень благодарны вам за то, что вы согласились прийти. Может, хоть это как-то смягчит Саймона…

– Ничего страшного… – пробормотала Хелен, поглядывая на мистера Хейворта. – Почему, в конце концов, мы с Фредом не можем выглядеть друзьями…

– Конечно! – пылко согласилась Дженнифер и окликнула мужа. – Полагаю, дорогой, ты узнаешь эту юную леди!

Тот был приятно удивлен.

– Дорогая, ты не говорила мне, что пригласила Хелен.

– Разве я не показывала тебе список гостей? – притворилась рассеянной его жена.

Саймон недовольно поморщился, но тут же, повернувшись к гостье, улыбнулся и широко раскинул объятия.

– Хелен, дорогая моя девочка, я так рад вас видеть! Уж не значит ли это?…

– Саймон, – поспешно прервала его Дженнифер, – дети просто решили остаться друзьями.

– Кто знает, кто знает!… – произнес он с лукавой усмешкой. – Что бы ты там ни говорила, это очень добрый знак…

Появление новых гостей спасло Хелен. Воспользовавшись этим, она потихоньку ретировалась в дальний конец веранды, изобразив страстный интерес к розарию, но взгляд ее невольно опустился на тот самый бассейн и большое дерево…

Какое-то движение за спиной заставило ее резко обернуться.

В темном вечернем костюме и белоснежной рубашке Фред выглядел великолепно, но в глазах его явно мерцал гнев.

Хелен вжалась в стену террасы. Под его взглядом она почувствовала себя абсолютно голой и даже скрестила на груди руки, словно пытаясь хоть прикрыть свое тело.

Он уставился ей в лицо, и она почувствовала себя еще хуже.

– Какого черта ты здесь делаешь, Элли? Хочешь вызвать у меня мучительные воспоминания о нашей близости?

Хелен задохнулась.

– Не говори ерунды!

Он засунул руки в карманы и ядовито заметил:

– В таком случае могла бы выбрать наряд поскромнее.

– Но это смешно, Фред… – слабо защищалась она.

– Правда?! Тогда объясни, зачем ты здесь и почему я узнаю о твоем визите последним?

Кулаки ее сжались. Он заметил это, но продолжал холодно, почти с ненавистью сверлить ее глазами.

– Лорен попросила меня прийти, – проговорила Хелен сквозь зубы. – Она надеется, что мое присутствие разрешит кризис, назревший в вашей семье, и твой отец немного успокоится.

Фред нахмурился.

– Странная идея.

– Послушай, – тихо произнесла Хелен, – Рене-Пьер такой приятный человек… Неужели ты не можешь поддержать собственную сестру? Или вы с отцом, сражаясь друг с другом, уже не замечаете, что творится вокруг?

– Единственная причина, по которой я сражаюсь с отцом, – резко заметил Фред, – заключается в том, что он страстно желает, чтобы я упал перед тобой на колени и умолял вернуться. Так почему бы тебе не объясниться с ним по этому поводу? Тогда мы все обретем надежду на восстановление мира в благородном семействе.

В этот момент к ним подошла Лорен. Она бросила взгляд на искаженные злой иронией черты брата, на бледное лицо Хелен и взмолилась:

– Ох, Фред! Помиритесь хотя бы на сегодняшний вечер, тогда папа… возможно, хоть немного переменит свое отношение…

Фред перевел мрачный взгляд на сестру, разодетую в золотистое, глубоко декольтированное платье с пышной юбкой. В облике Лорен пока незаметно было никаких признаков беременности, не считая темных кругов под глазами.

Постепенно лицо Фреда смягчилось. Он обнял сестру и нежно поцеловал в лоб.

– Прости, Лорен, я совсем лишился разума. Мы что-нибудь придумаем.

– Смотри, не переигрывай, – тихо, но внушительно проговорила Хелен, когда они садились за стол.

Фред не отходил от нее весь вечер – поддерживал оживленную беседу, знакомил с другими гостями, – в общем, весьма успешно делал вид, что они в прекрасных отношениях. Единственное, чего он избегал, так это близкого контакта с отцом.

– Тебя что-то смущает? – удивленно спросил он. – Послушай, все эти светские ужимки ни о чем не говорят. Кроме того, какими бы ни были мои отношения с отцом, я никогда не считал его идиотом. Чтобы нам удалось обмануть Саймона Хейворта, надо, чтобы все выглядело достоверно. Ведь ты же понимаешь, Элли, из-за чего он злится.

Она молча слушала его, слегка опустив голову.

– Для моего отца, – продолжал Фред, – всегда были очень важны газетные заголовки. Если завтра они будут пестреть словами о том, что в нашей семье воцарился мир, Лорен сможет спокойно устраивать свою судьбу. Ведь, что ни говори, а я не такой уж бессердечный монстр, чтобы отказаться помочь родной сестре.

– Ты… – начала Хелен и тут же умолкла, прикусив губу.

– У тебя другая точка зрения? Она развернула льняную салфетку и осторожно положила ее на колени.

– Да, но многим женщинам монстры по вкусу…

– Женщины женщинами, а вот мой отец – дело другое. Он считает тебя, чуть ли не национальной гордостью, так что весьма огорчится, если заметит, что ты опять мной недовольна.

Хелен не нашлась, что ответить и, проворчав себе под нос что-то невразумительное, сочла за лучшее повернуться к Рене-Пьеру.

За столами, украшенными пышными букетами белых и красных роз, сидело человек шестьдесят. Официанты неслышно меняли тарелки. Поблескивало столовое серебро, искрился в отсветах садовой иллюминации дорогой хрусталь, а надо всем этим поднималась полная золотая луна.

Хелен была рада, что родители Фреда оказались за другим столиком, но, тем не менее, все друг друга прекрасно видели, и это ее немало смущало. Приходилось все время следить за собой.

К тому же напротив них с Фредом сидела пожилая пара, старинные друзья старших Хейвортов, с благосклонными улыбками наблюдавшие за «воссоединившимися», по их мнению, детьми.

Тут же сидели и Лорен со своим Рене-Пьером. Чем больше Хелен наблюдала за злосчастным французом, тем сильнее ей хотелось взять его под защиту. Поймав себя на этой мысли, она даже удивилась.

Впрочем, ты ведь и пришла сюда, чтобы помочь бедолаге, сказала она себе,

А эта миссия явно имела успех. Оживленный разговор, который она затеяла с Рене-Пьером, заинтересовал всех сидящих за столиком. Хелен видела, что Лорен повеселела, и успокоилась, забыв о своих страхах.

– Великолепно, – негромко шепнул ей Фред. – Телезвезда Хелен Райдер за работой!

– Так и есть, – согласилась она. – Но этот французский граф мне и в самом деле нравится. Ты только посмотри, ведь он просто создан для Лорен. Они искренне любят друг друга.

– Я посрамлен! – с улыбкой признал Фред.

Он тоже совсем неплохо справлялся со своей ролью, не давая Хелен повода держаться недружелюбно.

Дело дошло до того, что он завел с ней разговор о кулинарии.

– Похоже, ты стал экспертом в этой области, – с иронией заметила она.

– Конечно, – победно ответил он. – Только вот немного путаюсь в названиях. Бывают такие экзотические кушанья…

Хелен усмехнулась.

– Но ты и понятия не имеешь, сколько хлопот доставляют все эти специи и приправы. Некоторые из них я выращиваю сама, другие – покупаю. Хотя бывает и так, что мне срочно нужна пара веточек какого-нибудь редкого растения, а я понятия не имею, где его взять…

– Неужели нельзя без этого обойтись?

– Можно, но тогда передача будет менее интересной…

Фред рассмеялся и мимолетным движением коснулся ее руки.

Оба они знали, что Саймон Хейворт следит за каждым их движением.

Все пока складывалось удачно, но Хелен чувствовала, что, хотя Фред непринужденно болтает с ней, подспудно в нем все еще бурлит ярость…

После обеда зазвучала танцевальная музыка. Лорен и Рене-Пьер поднялись и вышли на середину веранды.

– Ох, нет! Только не танцы! – в ужасе пробормотала Хелен.

– Разве ты не знала, что на таких приемах танцуют? Или тебя до сих пор одолевают воспоминания о несчастном случае с Люком? – спросил Фред, вставая и протягивая ей руку. – Поверь, дорогая, у нас все получится. Вспомни, как мы танцевали, будто во сне… – Его темные глаза озарились опасным блеском, но Хелен решила не обращать на это внимания.

Будто ничего не изменилось, подумалось ей, когда они закружились в медленном танце.

– Он не пишет? – спросил Фред.

– Люк? – переспросила она. – Почему же, пишет. На днях прислал чудесные фотографии.

– Как у них там с Лиззи?

– Об этом он мне ничего не сообщал.

– И что ты думаешь об этой парочке? Хелен заглянула ему в глаза.

– У меня даже насчет тебя и Флер нет никаких соображений, – парировала она. – Люк, конечно, мой хороший приятель, но не до такой же степени, чтобы делиться со мной всеми подробностями своей личной жизни.

– Понятно… – пробормотал Фред.

Заиграла другая мелодия, и он, остановившись, привлек Хелен к себе.

Она на мгновение задохнулась, но заставила себя спокойно проговорить:

– Мы не должны позволять себе подобное…

– Неужели? – с иронией заметил Фред и окинул откровенно восхищенным взглядом ее смуглые обнаженные плечи, а потом опустил взгляд ниже.

– Прекрати! – возмущенно шепнула Хелен. – Не смотри на меня так!

– Почему? Тебя это возбуждает? Дорогая, неужели ты не понимаешь, что я вижу тебя насквозь: ты можешь притворяться холодной и равнодушной, но сердце твое при одном взгляде на меня бьется сильнее. Понимаю, конечно, что тебе не хочется в этом сознаваться, но тебя влечет ко мне, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Он поднял руку Хелен и прижал к своей щеке, а потом поцеловал в ладонь. Другая его рука в это время скользнула к ее груди, поползла к талии и бедру… Он прижал ее к себе еще теснее, нашептывая на ухо нежные слова.

– Мне так хочется почувствовать тебя всю, твою шелковую кожу, жаркую плоть… Ласкать тебя, любить… Ох, Элли, радость моя, зачем ты так мучаешь нас обоих?

Хелен попыталась высвободиться, но Фред продолжал сжимать ее в объятиях и лишь немного откинул голову, чтобы заглянуть в глаза.

– Знаешь, дорогая, – продолжал он, всматриваясь в тонкую жилку, дрожащую у нее на шее, – когда ты прикрываешь глаза, я просто схожу с ума… Я ведь помню каждое твое движение в те времена, когда мы были так счастливы, в те моменты, когда…

– Прекрати! – гневно прошептала она.

– Но почему? Неужели тебе претит сделать то, чего мы оба страстно желаем? Я говорю не только о себе, – представь, как будет счастлив мой батюшка. Разве ты не понимаешь, что это уже не игра!

– Я все понимаю, Фред! И поэтому ухожу! Прямо сейчас.

– О, нет, умоляю тебя, – сказал он, сжимая ее руку. – Мы предназначены друг для друга.

– Послушай!… Ты сам не понимаешь, что говоришь…

Он улыбнулся и легонько поцеловал ее в губы.

– Тебе бы стоило дважды подумать, Элли, прежде чем приходить сюда. Но ты пришла, так что теперь пеняй на себя…

Хелен даже не успела понять, как это случилось, как уже сидела в темно-зеленом «бентли», мчащемся к ее дому.

– Тебе не удастся проникнуть в мой дом, и не мечтай! – грозно проговорила она. – Да я только сейчас начинаю понимать, насколько была права, разорвав нашу помолвку!

Фред только ухмыльнулся.

– К чему такие громкие слова? Не лучше ли просто восстановить должный порядок вещей и стать счастливыми? Прием, судя по всему, затянется до полуночи, а то и часов до двух. Так что мы успеем…

– Нет! Мы не должны…

– Элли, все это мы уже проходили, – устало сказал он. – Если уж мы задумали привести мистера Хейворта в лучшее расположение духа, то должны достоверно изобразить примирение. Не забывай о бедняжке Лорен, над которой нависла угроза пойти к алтарю без отцовского благословения! Ведь ты же сама согласилась помочь ей, не так ли?

Хелен закрыла лицо руками.

– Я, должно быть, сумасшедшая…

– Да не должно быть, а точно! – отозвался он.

– Ты шутишь?

– Да нет, милая, мне не до шуток! – мрачно ответил Фред. – Нас все еще безумно влечет друг к другу, но до сих пор мы как-то справлялись с этим. А теперь… Ты сама виновата, не надо было играть с огнем!

Она облизнула пересохшие губы.

– С каким еще огнем?… Фред остановил машину перед ее домом, выключил мотор и откинулся на сиденье.

– С тем, черт возьми, который распаляешь в нас обоих ты!

– Ах, так это я во всем виновата! – возмутилась она.

– Вот именно! Я хоть и в ссоре с отцом, но все еще восхищаюсь им, люблю и уважаю. Мне противно его обманывать. Поэтому я никак не ожидал увидеть на этом приеме тебя, Элли. – Он резко поднял голову. – Да еще с дурацким предложением разыграть счастливую парочку!

– Все это ужасно, – невнятно проговорила Хелен, безуспешно пытаясь проглотить комок, застрявший в горле. – Но я уже говорила тебе, что… – Она замолчала, пытаясь собраться с мыслями. – Меня подвигло на этот, ты прав, отвратительный фарс нечто вроде женской солидарности против мужского эгоизма.

Он рассмеялся, но так, что ей стало не по себе.

– Сама не понимаю, почему я согласилась на уговоры твоей сестры, – продолжала Хелен. – Она надеется, что ваше примирение с отцом смягчит ее положение, и не думает о том, что втягивает в свои безумные затеи людей, которые могут от этого пострадать. А твоя матушка? Она любой ценой стремится вернуть в семью мир, которого там никогда не было. Я поступила, как последняя дура, когда пошла у них обеих на поводу. – Помолчав, она горестно добавила: – И теперь расплачиваюсь за это.

– Ты все сказала? – холодно поинтересовался Фред.

– Да, больше мне добавить нечего.

– И что ты собираешься делать после свадьбы Лорен? – спросил он. – Вновь бежать от меня прочь?

– Какое мне дело до ее свадьбы? – прошептала Хелен. – У меня своя жизнь…

– И все же интересно было бы узнать, каким образом ты собиралась добиться моего примирения с отцом?

– Ничего я не собиралась! – взорвалась Хелен. – Я вообще не понимаю, почему он воспринял наш с тобой разрыв столь трагично! Существует множество других женщин…

– Я же объяснял тебе, – мрачно сказал Фред. – Похоже, вся эта чертова страна влюбилась в несравненную Хелен Райдер…

– Это неправда, – возразила она.

– Неправда? – Он с усмешкой взглянул на нее. – Да ведь даже когда ты спряталась на пустынном острове, у тебя тут же появился поклонник. Вот и папа… Я не хочу сказать, что он влюбился в тебя как мальчик, но в его глазах ты просто идеальная невестка. – Фред мрачно улыбнулся. – Дело в том, Элли, что в тебя невозможно не влюбиться. Ты никого не оставляешь равнодушным… Ты красивая, обаятельная, к тому же далеко не дура… За каждым твоим движением следят миллионы людей. Так что ж удивляться, что все тебя любят?

Хелен не глядя, нащупала ручку дверцы.

– В таком случае жаль, что ты не понимаешь, какой хорошей женой я могла бы стать. Видимо, ты – единственный во всей стране человек, и в этом есть своя горькая ирония, не нуждаешься во мне. Тебя интересует разве что мое тело…

Фред резко протянул руку и запер дверцу.

– Но именно на этом, Элли, строится большинство браков. И не надо, милая, обманывать себя, думая, что ты без этого обойдешься.

Хелен огорченно взглянула на него и побледнела.

– Ты все еще не понимаешь… – тихо сказала она. – Да, конечно, секс имеет свое значение, и я этого не отрицаю. Но ведь это не единственное, есть что-то еще. Твоя мать сумела обойтись без многого из того, что присуще настоящей семье, а я не смогу. Конечно, у тебя есть свои дела и увлечения. Но не это меня тревожит, а то, что ты не пускаешь меня в свой мир… будто оставляешь за собой некую территорию, куда можно в любой момент скрыться. Такое ощущение, что собственная независимость для тебя важнее всего на свете!

Взгляды их пересеклись, и между ними, казалось, проскочили электрические разряды ненависти.

Хелен первой прервала это напряженное молчание:

– Так вот, Фред, я не собираюсь возвращаться на этот чертов прием и продолжать обманывать твоего отца. С меня довольно. А если тебе дорог мир в собственном семействе, займись этим сам. Советую просто объяснить мистеру Хейворту, что именно не позволяет нам с тобой примириться.

Фред молча отпер дверь машины.

Не успела Хелен дойти до своего дома и вынуть из сумочки ключ, как за спиной у нее раздался оглушительный рев мотора.

На следующее утро ее глубокий сон прервали тревожные звонки в дверь.

Она с трудом открыла глаза. Часы показывали десять.

Интересно, кто это так трезвонит? – раздраженно подумала она и поплелась открывать.

На пороге стояла ее мать.

– Что случилось? – встревожено спросила Хелен, сжав у горла ворот ночной рубашки. – Взорвался наш ресторан? Новый шеф сжег все дотла или официанты заживо содрали с него кожу? Но они ведь только вчера познакомились с ним. Когда же он успел им так досадить?

– Нет, шеф был просто великолепен. Дело совсем в другом… – отдышавшись, выговорила Мэрилин. – Все утро пыталась до тебя дозвониться, но было занято.

– Ох, мам, я разбила телефон.

– С чего бы это? – Миссис Райдер подозрительно глядела на дочь. – Ты что, нарочно это сделала?

– Да нет, просто уронила.

– Ни сцен, ни скандалов, ничего?…

– Нет. С чего ты взяла? Лучше скажи, что у тебя случилось? Зачем я тебе так срочно понадобилась?

Мэрилин с трудом сглотнула и хрипло ответила:

– Ужасная новость! Сегодня ночью умер Саймон Хейворт. Во сне.

– Доченька, с тобой все в порядке? Ты так побледнела. – Мэрилин протянула дочери стакан. – Вот, выпей бренди.

Хелен нехотя отпила глоток. Скорбное известие ошеломило ее.

– Просто не верится! Он казался таким здоровым, да и выглядел для своих шестидесяти прекрасно.

– Ему было шестьдесят девять. Это не так уж много для мужчины его склада, но сердечный приступ…

Глаза Хелен выражали глубочайшую скорбь.

– Бедный Фред…

– Может, тебе навестить его? – задумчиво проговорила Мэрилин.

– О нет. Я… – Хелен прикрыла глаза. – Думаю, что меня он сейчас хотел бы видеть меньше всего.

Миссис Райдер сочувственно вздохнула и обняла дочь.

На погребение Саймона Хейворта Хелен отправила цветы, так и не навестив скорбящее семейство. А через неделю на пороге ее квартиры вновь возникла Лорен.

– Не знаю, как выразить… Я так вам сочувствую, милая, – говорила Хелен, провожая гостью в гостиную. – Вы, должно быть… Садитесь, пожалуйста.

Лорен опустилась в кресло.

– Конечно, я в ужасной тоске. Все произошло так внезапно… – сказала Лорен. – Одно утешение, что смерть его была легкой, и он умер счастливым человеком.

Хелен взглянула на гостью вопросительно.

– Счастливым? – удивленно переспросила она.

– Потому я и пришла к вам, Хелен. Хотела поблагодарить вас… В тот вечер, когда вы были у нас, после ухода гостей мы долго говорили с папой. Он сказал, что самое важное для него – это счастье детей, и дал мне свое благословение. Ох, Хелен, как я была счастлива! Между нами давно уже не было такого согласия. Как хорошо, что мы помирились, прежде чем отец покинул нас… – Она положила руки на живот. – Не знаю, как благодарить вас за то, что вы сделали для нас с Рене-Пьером. Он вами просто восхищен.

Хелен смахнула с глаз непрошеные слезы. Она была не в силах говорить.

– И еще… – продолжала Лорен. – Мама просила передать вам, что в тот вечер папа даже согласился поговорить с ней о Фреде. Он назвал себя старым ослом, жалел, что отдалился от сына вместо того, чтобы протянуть ему руку помощи, дать совет или просто спокойно выслушать. Думаю, он, предчувствуя свою близкую кончину, хотел видеть нашу семью счастливой…

Хелен грустно взглянула на гостью и тихо спросила:

– А как там Фред?

– Он держится хорошо, но это и тревожит нас с мамой больше всего. Ох, Хелен, если бы вы знали его получше, то поняли бы…

– Он дома?

– Нет. Уехал по делам. Думаю, дня через два вернется.

Поговорили они недолго, но расстались тепло и сердечно. Уходя, Лорен как бы невзначай сообщила номер рейса, которым должен был прибыть Фред.

– Я узнала это от Клем, – сказала она и хотела еще что-то добавить, но потом просто поцеловала Хелен в щеку и удалилась.

Хелен весь день не находила себе места. Ни над книгой не могла усидеть, ни домом заняться – только бесцельно бродила по квартире. Все валилось у нее из рук.

Я не поеду в аэропорт, твердила себе она. Если наша встреча и произойдет, то не в таком людном месте. Но где? Может, лучше просто позвонить Фреду?

Вдруг она вспомнила о ключах от его квартиры, которые все еще оставались у нее, но еще долго не могла решить, как поступить.

Что, если Фред вернется домой с Флер и разозлится при виде меня, как тогда на приеме, думала она. Это тем более вероятно, потому что он еще не пришел в себя после смерти отца… Его сестрица явно пытается свести нас. Но Лорен не знает всей подоплеки наших отношений!

Промаявшись почти весь день, Хелен, наконец, приняла решение. Ей безумно хотелось увидеть Фреда. Увидеть, невзирая ни на что!…

Он должен был приземлиться в пять пополудни.

Она отправилась в его квартиру к четырем.

Хелен вошла в квартиру и огляделась.

Ее не покидало неприятное ощущение, что она пробралась в чужой дом, будто заправская взломщица…

Но, в конце концов, напомнила она себе, когда-то эта квартира была моим домом.

Она смотрела, узнавая, на удобные кресла, мягкие диваны и резные стулья… на золотисто-коричневый ковер, по которому были разбросаны, декоративные подушки осенних цветов – желтые, зеленовато-коричневые, багряные – будто опавшие листья…

На стеллажах по-прежнему была любовно разложена коллекция минералов, которые Фред привозил из экспедиций; знакомые корешки книг стройными рядами стояли в шкафу…

Хелен тронула кончиками пальцев роскошную антикварную вазу, стоящую на журнальном столике, и прошла на кухню.

Она вспомнила, как руководила расстановкой мебели, выбирала всякие приборы и приспособления, раскладывала на полках приправы и специи – все эти банки с фасолью, бутылки с кунжутным маслом, сладким соусом «чили»… Фреду и в голову не пришло бы закупать все это.

Хелен остановилась на пороге кухни.

Оставалась только спальня.

Она хорошо помнила обстановку этой комнаты, но не могла заставить себя войти туда сейчас.

Сам Фред не одобрял то, как оформил е! спальню декоратор. Ему казалось, что мебель черного дерева, инкрустированная золотом, выглядит слишком помпезно. Пол устилал черный ковер с полосой сливочного цвета, обегавшей вокруг кровати. Обстановку довершал огромный гардероб и два покойных кресла (золотистой бархатной обивкой, в тон черно-золотому тканому покрывалу. Одну из стен занимало зеркало в резной, золоченой раме.

Все это великолепие первое время буквально ослепляло Хелен, заставляя каждый раз замирать на пороге спальни, не решаясь туда войти.

Фред посмеивался над ней и клятвенно обещал при первом же удобном случае сменить оформление, но со временем просто махнул на это рукой, тем более что и дома бывал не так уж часто.

Интересно, а что чувствовала Флер, входя сюда? – вдруг промелькнуло у Хелен в голове, но она тут же приказала себе выкинуть эти дурацкие мысли.

Ровно в шесть часов вечера послышался звук ключа, поворачиваемого в замке.

Хелен сидела, поджав ноги, на диванчике в гостиной и делала вид, что непринужденно листает журнал. Но когда она поняла, что хозяин вошел в квартиру, ее онемевшие пальцы разжались, журнал выскользнул и бесшумно упал на ковер.

Ей было видно, как Фред опустил чемодан на пол, скинул пиджак и распустил узел галстука, а потом настороженно принюхался, учуяв слабый аромат жареного барашка с розмарином – его любимого блюда, того самого, которое Хелен приготовила, впервые появившись здесь.

Фред медленно повернулся и увидел ее. Она потупилась под его холодным и чужим взглядом. Бледная, напряженная – ибо нервы ее были на пределе – Хелен выглядела трагически-мрачной.

– Что-нибудь случилось? – спросил он.

Она оправила на коленях юбку синего шелкового платья с множеством маленьких пуговок сверху донизу и сделала единственное, на что оказалась способна, – протянула ему руку.

– О нет, Элли! – вздохнул Фред. – Только не начинай все сначала.

– Почему? – хрипло спросила Хелен.

– Потому что ты способна заниматься любовью, а потом уходить, а я… – Он умолк и скрипнул зубами.

Она встала и сделала шаг в его сторону.

– Фред, я не собираюсь больше уходить от тебя.

Он окинул ее всю долгим медленным взглядом – гладко зачесанные в строгий пучок волосы, облегающее платье с вырезом сердечком, легкими складками спадающее к икрам, синие туфли на низком каблуке…

– Что же изменилось? – сухо спросил он.

– Я, – тихо ответила Хелен. – Мне невыносима мысль, что ты страдаешь, нуждаешься в помощи… Да и не в этом дело. Что бы там ни было, важно одно – я поняла, что не могу без тебя жить.

– Знаешь, дорогая, люди не меняются в одночасье, – недоверчиво заметил Фред. – Ты все та же Хелен Райдер, а жалость и чувство вины – не повод для возвращения.

– Но я не чувствую за собой никакой вины! – горячо возразила она.

– Нет? А я, черт побери, уверен, что чувствуешь. – Он отвернулся и стащил с себя галстук.

– Да что с тобой? – растерянно прошептала Хелен. – Почему ты злишься на меня?

– Зря ты пришла, Элли, – бросил Фред через плечо. – Я больше не потащу тебя в постель в надежде на примирение. Все прошло и ничего нельзя поправить.

Она решила сменить тему.

– Ты говорил со своей матерью?

– Да, – ответил он тихо. – Думаю, что и ты тоже…

– Нет, только с Лорен.

– Ну что ж, я рад и за мать, и за сестру с ее французом. Но для меня шанс помириться с отцом навсегда упущен…

– Фред, твой отец заслуживал лучшего отношения к себе, – перебила его Хелен.

В его мрачных глазах промелькнула усмешка.

– Что ты об этом знаешь? Ты не можешь понять, что такое потерять близкого человека, перед которым не успел извиниться!…

– Послушай, Фред, я ведь чуть не потеряла тебя, потому что, как последняя дура, искала в тебе совершенство. Уход твоего отца на многое открыл мне глаза, вот почему я здесь! Я наконец поняла, что жизнь слишком коротка и непредсказуема, чтобы строить воздушные замки. Если любишь человека, надо принимать его таким, каков он есть, не ставя никаких условий.

Тень улыбки коснулась его губ, но тотчас исчезла.

– Это легко сказать, моя милая, но не просто выполнить. Не подумай, что я не способен оценить твое признание, но моей вины от этого не убавилось. Впрочем, мы оба собирались обмануть старика…

– Нет, Фред, ты же знаешь, что тут я одна виновата. Это я сговорилась с твоей сестрой…

– А я подыграл тебе.

Хелен с минуту помолчала, пытаясь собраться с мыслями.

– Хорошо, давай обсудим ситуацию еще раз. Если ты и подыгрывая мне, то лишь потому, что у тебя не было другого выхода. Разве не так?

– Элли, у тебя, наверное, остались синяки. Эта непростительная вспышка ярости…

– Да, – спокойно сказала она, невольно пряча руки за спину. – Но это не важно. Я хочу, чтобы ты понял: ты не хотел обманывать отца, а наоборот, стремился вернуть наши прежние отношения и сделать их реальными.

Фред, надолго погрузился в мрачное молчание.

Собравшись с духом, Хелен продолжила:

– Ты отказываешься от близости со мной, опасаясь, что потом я опять уйду… А ты не подумал, Фред, каково мне было уйти? Знаешь ли ты, чего это мне стоило? Так тяжело мне никогда еще не было!

Он пожал плечами и буркнул:

– Не знаю как ты, а я хочу выпить. Хелен вернулась к дивану и села. Ей было больше нечего сказать.

Через пару минут Фред поставил перед ней бокал вина и сел напротив. Она вспомнила, что они сидели так же во время ее первого визита в эту квартиру,- о своей решимости не поддаваться его чарам, которой она тогда была преисполнена, и с горечью усмехнулась.

Фред с минуту выжидательно смотрел на нее, а потом сказал:

– Даже странно, Элли. Я уж думал, что ты намерена опять прочитать мне целую лекцию. Она отпила немного вина и отставила бокал.

– Это бессмысленно.

Он лениво приподнял брови.

– Неужели ты даже не хочешь попытаться? А вдруг я уступлю перед твоим напором еще до того, как ты соберешься покормить меня?

– Думаю, Фред, этого не стоит делать… Впрочем, почему бы не рискнуть?

И тут Хелен с удивлением обнаружила, что на смену ярости, бушевавшей в груди, пришла холодная решимость.

Бывают в жизни любой скромницы моменты, когда она расхрабрится, и тогда сам черт ей не брат!

Встав с дивана, она тряхнула головой. Тугой узел распустился, и роскошные волосы волной упали ей на плечи. Хелен принялась медленно расстегивать бесконечный ряд пуговок на своем платье.

Она слышала, что дыхание Фреда участилось, но даже не подняла глаз, будто его тут и не было.

Прошло несколько долгих минут, пока она дошла до пуговицы на талии, и тут он саркастически заметил:

– Зрелище, прямо скажем, великолепное.

Но, может, нам стоит сначала выяснить, кто это тут раздевается – телеведущая Хелен Райдер или живая девушка?

Пальцы Хелен замерли, и она холодно уставилась прямо ему в глаза.

– Знаешь, Фред, хотя между мной и той девушкой с телевидения и существуют некоторые различия, можешь быть уверен: ни та, ни другая не стала бы раздеваться перед мужчиной просто так. – И она, склонив голову, продолжила расстегивать пуговки, теперь уже на юбке.

Фред Хейворт откинулся на спинку кресла и, растягивая слова, произнес:

– А, по-моему, дорогая, ты раздеваешься только потому, что думаешь, будто это мне необходимо. Или даже просто назло…

Хелен ничего не ответила.

Расстегнув последнюю пуговку, она выпрямилась, и платье соскользнуло вниз. Оставшись в белом ажурном бюстгальтере и кружевных трусиках, она сняла туфельки – сначала одну, потом другую, затем подобрала платье с полу и, отбросив его на диван, подошла к Фреду.

Послеполуденное солнце окружило ее золотистым сиянием, волосы вспыхнули ярким ореолом, а кожа светилась и казалась шелковой. Длинные, стройные ноги, тонкая талия над полоской белого шелка, смуглые руки и плечи – все это стройное тело купалось в закатном свете.

Фред отвел взгляд, будто собираясь покинуть кресло, но в этот момент Хелен сделала незаметное движение плечами, и лифчик соскользнул, обнажив полные груди с крошечными пиками сосков. Затем, опустившись на колени, она взяла Фреда за руку и прижала ее к себе.

– Фред! – Голос ее звучал хрипло. – Ты как-то говорил, что я не способна на бесшабашные поступки. Это действительно так. И если сегодня веду себя подобным образом, то лишь потому, что хочу вернуть твою любовь. Я никогда не переставала любить тебя… даже когда уходила.

Он не пошевелился. На лице его резче обозначились морщины, в глазах стояло недоверие, но твердо сжатый рот слегка дрогнул, а на щеке дернулся нерв.

– Знаешь, что сказал мне Люк на прощание? – Хелен сама не узнавала своего голоса. – Что я из тех женщин, которые любят только однажды. И он был прав.

– Элли… – выдохнул Фред. – Но как же?… Между нами осталось столько недосказанного…

– Ничего, дорогой мой, ничего… Нам просто надо быть вместе, – пробормотала она и подняла его ладонь к своим губам. – А все остальное уладится.

Прошла еще одна бесконечно долгая минута.

Фред колебался, словно из последних сил охраняя независимость, но потом сдался и со стоном заключил Хелен в свои объятия,

– Ох, девочка моя родная! – прошептал он ей на ухо. – А ведь я уже почти внушил себе, что ты мне не нужна. И знаешь почему? Да просто не надеялся, что смогу когда-нибудь вернуть тебя…

– Все в прошлом, милый, все в прошлом… – тихо отвечала она.

– Но это прошлое страшно вспомнить. Ты не представляешь, что со мной было, когда ты оставила меня накануне свадьбы… Я места себе не находил! Мне даже жить не хотелось… Но гордость не позволяла признать, что все, чем я в этой жизни гордился, все, чем дорожил, без тебя просто теряло смысл.

Хелен откинула голову, заглянула ему в глаза и увидела в них прежнюю любовь и восхищение. Фред еще теснее привлек ее к себе и обнял так крепко, что она едва могла дышать.

– Скажу тебе больше, Элли, – продолжал он. – Я готов был убить этого Люка Стайерса, который крутился возле тебя. А Флер стала раздражать меня чуть ли не с первой минуты нашего общения… Ну, надо же было быть таким дураком!… – Голос его пресекся.

– Фред… – начала было Хелен, но он не дал ей договорить.

– Молчи, сердце мое, – пробормотал он, целуя ее в губы. – Молчи и слушай. Я хочу, чтобы ты знала, каким слепым идиотом я был: то толкал тебя в объятия Люка, внушая, что прошлого не вернуть, то изображал любовника Флер, хотя ни разу не лег в постель ни с ней, ни с другой женщиной…

– Ох, Фред, я так этому рада! – воскликнула она.

Он, будто не слыша, продолжал:

– Конечно, я поступал так не от злости, а скорее от сознания своей беспомощности… Однако все это ранило тебя, а я тогда, в бешенстве оттого, что дал себя одурачить, ничего не понимал. Уязвленная гордость и ощущение холодной пустоты в сердце заставляли меня делать вещи, о которых я буду сожалеть всю жизнь.

– Фред, послушай! – наконец удалось вставить Хелен. – Ты был в этом не одинок, помнишь, я ведь тоже говорила тебе, что считаю Флер более подходящей для тебя парой… Так знай, я испытывала тогда те же чувства, что и ты. Правда, даже в самые тягостные минуты я в глубине души не верила собственным словам. Ох, если бы ты знал, какие ужасные чувства пробуждало во мне то, что вы сидите рядом, танцуете вместе…

– Я знаю. – Слабая улыбка тронула губы Фреда, и он нежно коснулся ее пышных волнистых волос.

Они посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.

Потом он встал, взял ее за руку и повел в спальню.

– Мне нравится эта кровать и эта комната, – сонно проговорила Хелен.

Фред критически осмотрел свою спальню.

– Ну, здесь, по крайней мере, удобно…

– Здесь ты впервые овладел мною, да и потом мы столько раз занимались на этой кровати любовью. Думаю, нам не стоит менять убранство этой комнаты.

– Согласен, радость моя. Сохраним ее такой в память о нашей любви! Невозможно забыть, как ты была великолепна, впервые оказавшись на этой кровати. А сегодня…

Сегодня! Хелен восторженно вздохнула.

Сегодня Фред любил ее с пронзительной нежностью, с чувством полного, безраздельного обладания, а она самоотверженно отдавалась ему.

Опьяненные сознанием того нового чувства, которое рождалось сейчас, они говорили друг другу нежные слова и сопровождали их изысканными ласками. Физическая близость впервые наполнилась для них душевной.

– Помнишь, ты говорил, что любишь секс натощак? – лукаво усмехнулась Хелен. Вдруг она резко села на кровати и принюхалась. – Ох, только не это!

Фред рассмеялся.

– Неужели у тебя никогда ничего не пригорало?

– Никогда! А вдруг там уже начался пожар?!

– Сомневаюсь… Но, пожалуй, все же стоит сходить вниз и посмотреть.

– Сейчас, вот только оденусь… – засуетилась Хелен. – Где мое платье?

Но Фред вновь привлек ее к себе и сказал:

– Никакого платья!

– Что?!… – ужаснулась она. – Послушай, я согласна совершать время от времени бесшабашные поступки, но не до такой же степени…

– Хочешь сказать, что кухня для тебя – святыня, и являться, туда нагишом не годится? Помнится, совсем недавно в гостиной ты позволила себе подобные вольности!

– А тебе не понравилось?

– Очень понравилось!

– Только об одном прошу тебя, милый, – с улыбкой повернулась к нему Хелен, – не смотри на меня так, даже если я одета. У меня начинают слабеть колени…

– Ох, Элл и, раньше ты никогда не говорила мне таких приятных вещей, – с радостным блеском в глазах заметил Фред.

Она подняла руку и коснулась пальцами его рта.

– Хватит болтать! Пора гасить пожар на кухне.

– Ну, ладно, уговорила. – Он выглядел комично серьезным. – Но не идти же тебе, в самом деле, голой…

Он встал, направился к гардеробу и извлек оттуда желтый шелковый халат. Ее халат!

Глаза Хелен расширились от удивления.

– Ох, я ведь забыла его здесь! Поверь, это не нарочно. Вернувшись домой, я вспомнила о нем, но не возвращаться же было… Я подумала, что ты его просто выбросишь.

– Нет, – сказал Фред, накидывая халат ей на плечи. – Как же я мог его выбросить, если он до сих пор пахнет тобой. В самые отчаянные минуты одиночества я, бывало, прижимался к нему лицом, и мне становилось легче…

– Ах, Фред, раньше ты никогда не говорил мне таких приятных вещей, – повторила Хелен его слова, и слезы брызнули у нее из глаз.

Спустившись вниз, влюбленные выяснили, что кухня наполнена чадом, а мясо молодого барашка обуглилось.

Взглянув друг на друга, они расхохотались.

– Придется ограничиться омлетом. Думаю, ты как-нибудь переживешь это? – спросила Хелен.

– У тебя, радость моя, даже омлет получается волшебный! Но с этим, думаю, можно не торопиться. Давай-ка лучше продолжим нашу бесшабашную жизнь.

– Считаешь, что нам стоит вернуться в постель?

– Да!

И она вновь оказалась в его объятиях.

Некоторое время спустя, после душа, они сидели за столом, поглощая омлет, и любовались видом, открывавшимся из окна гостиной.

– Ты была права, – сказал Фред. Хелен вопросительно взглянула на него. Он поднял свой бокал.

– Я чувствую, что мы с отцом, наконец, примирились.

– Ох, Фред, если бы ты знал, как я этому рада!

– Понимаешь, Элли, проблема была не в том, продолжать мне его дело или нет. Она заключалась в невозможности свести воедино разные взгляды на жизнь. Он смотрел назад, а я – вперед. Единственное, что терзает меня теперь, так это вопрос, почему я был так непримирим? Почему не шел на компромисс? Ведь отец с терпением и мудростью учил меня жизни, а я… Какая, в самом деле, несправедливость, что лишь после смерти родителей мы начинаем понимать их! Так произошло и со мной. Ведь до меня только сейчас дошло, что он хлопотал единственно о моем благе, причем начал беспокоиться об этом в те времена, когда сам я ни о чем таком еще не задумывался.

Хелен тоже подняла свой бокал, и они молча выпили.

Однако, проснувшись утром, она снова ощутила какие-то смутные опасения. Ей трудно было поверить в то, что все проблемы позади, и казалось, что вот-вот возникнут неведомые обстоятельства, способные переменить не только ход событий, но и саму ее судьбу.

– Фред! – сказала она неуверенно. – Давай прямо сейчас уедем куда-нибудь подальше и там поженимся.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Опять страхи? Она грустно кивнула.

Перед отъездом они сделали только два звонка: матери Хелен и миссис Хейворт.

– Детка, – сказала Дженнифер, услышав голос Хелен, – я чувствую, что нам с вами опять надо поговорить. Но мы отложим это до вашего возвращения.

Они вернулись только через месяц.

– Дорогие мои, как я за вас рада! – воскликнула миссис Хейворт, когда сын и невестка вошли в гостиную.

В комнату вплыла Лорен. Ее беременность еще не стала заметной, но походка уже потяжелела.

– Дорогая! У меня нет слов… – Она поцеловала Хелен в щеку. – Можно, я буду называть вас Элли?

– Конечно, – улыбнулась та.

– Знаешь, Элли, – шепнула ей Лорен чуть погодя, отведя в сторону, – ваше примирение с Фредом сняло с моей души камень. Дело в том, что хотя для меня и Рене-Пьера все и закончилось тогда на приеме благополучно, меня не покидало неприятное ощущение, что мы все обманули папу. – При воспоминании об отце она грустно вздохнула, но тут же улыбнулась: – А теперь получается, что все это была правда!

Хелен еще долго не переставала удивляться тому, что стала женой Фреда, и недолюбливала его отлучки по делам.

Оставаясь в одиночестве, она тосковала, но продолжала вести свои передачи на телевидении.

Впрочем, скоро это стало проблематичным, потому что выяснилось, что она ждет ребенка.

Когда Лорен родила прелестную девочку и привезла ее из Парижа показать родным, Хелен и Фред приехали к его матери.

Они на цыпочках вошли в детскую. Фред склонился над кроваткой племянницы и обнял жену за плечи, пробормотав:

– Какая прелесть! Неужели были времена, когда я не хотел стать отцом?

Он любовно погладил Хелен по округлившемуся животу, и она увидела в его глазах такую нежность, 'что наконец поверила: ей удалось полностью изменить этого человека.

– Можно мне взять ее на руки? – спросил Фред у сестры.

Та осторожно передала ему драгоценный сверток, и. он с любовью вгляделся в маленькое личико. Малышка почмокала губами, но глаз так и не открыла.

– Фред! – Хелен весело смотрела на него. – У тебя здорово получается!

– А вы кого ждете? – поинтересовалась Лорен, с улыбкой глядя на счастливую пару.

– Сына! – с гордостью ответила Хелен. – Мы решили назвать его Саймоном.

– А когда он подрастет, – с комичной серьезностью заявил Фред, – мы отправимся в экспедицию вместе. Будем изучать разновидности скальных пород… Я расскажу ему истории, которые слышал от отца. – Он помолчал и добавил: – Единственное, чего я никогда не стану делать, – так это лишать его свободы выбора.

У Хелен на глаза навернулись слезы, но это были слезы счастья.