Если я должна умереть

Глава 22

Мы вылетели из Парижа из аэропорта Шарль де Голль в 8 вечера, и волшебным образом через шесть часов прибыли в аэропорт JFK в десять часов вечера. Я почти не спала, то ли от беспокойства, то ли от волнения, я не могла сказать. Возможно и то и другое. Папи и Бран задремали, как только мы оказались в воздухе. Юл тихо разговаривал с Винсентом в задней части самолета и, через некоторое время, уселся с книгой.

Водитель ждал нашего прибытия с табличкой "Гримо". Сложив наш багаж в тележку, он сопроводил нас к ожидающему лимузину снаружи. Снег лежал в дюйм толщиной, а ледяной ветер заставил меня потуже укутаться в пальто, когда я увернулась от заледенелого тротуара.

Мы молчали по дороге на Манхэттен. Я почувствовала странное онемение, когда смотрела на мерцающие огни приближающегося города, через окно лимузина. И это было не только от нехватки сна и смены часовых поясов. Это потому, что я вернулась.

Туда, где я выросла. Туда, где я прожила шестнадцать лет, вся моя жизнь, мои мама и папа, где я пошла в школу, где научилась водить, где впервые меня поцеловал мальчик. Это место было настоящем, а Париж был фантастикой. Так почему же я чувствую себя так нереально? У меня было подозрение, что мое онемение прикрывает что-то другое: бедствие, пожалуй. Или, может быть, пробудившуюся боль, с которой я не готова была встретиться.

Бран глядел в окно с широко раскрытыми глазами, смотря на все с отвисшей челюстью. Он издал небольшой вздох, когда Эмпайр Стейт Билдинг появился в поле нашего зрения. Папи спросил:

-Это ваш первый раз в Америке?

-Это мой первый раз за пределами Франции, - ответил Бран, не в силах оторвать глаз от достопримечательностей снаружи.

-Как насчет тебя?- спросила я Юла, который сидел, прислонившись спиной к подголовнику, наблюдая, без эмоций, как наш лимузин пересекает Манхэттенский мост, высоко над Ист-Ривер.

-Дальше всего я был в Бразилии,- сказал он, лениво потирая глаза, чтобы встретиться с моими собственными, а потом опустить. Он ведет себя по-другому после поцелуя. Отстранено. Он сидел так далеко от меня, как это возможно во время поездки в аэропорт и в самолете. Обычно он всегда разговаривал со мной и с Винсентом, в голове.

Он явно избегает меня. Это понятно. Я едва видела его после субботы, два дня назад. Существовало определенное чувство дискомфорта между нами двумя. Я желала от всей души, что чувство просто уйдет, и все станет на круги своя. Я любила Юла. Только не так. Но, будучи лучшим другом Винсента, он всегда будет в большей части моей жизни.

Мой разум, проскользнул к сцене, в его спальню, где я пыталась увидеть ее снаружи. С моей точки зрения, он чувствовал, что я целуюсь с Винсентом. Глаза мои были закрыты, и это то, что я видела в своей голове. Но теперь представьте, что я вошла в фокус, и Юл был в моих руках, мы держали друг друга в отчаянной попытке приблизиться.

Взглянув на Юла, я увидела, что он смотрит на меня, и мои щеки вспыхнули, и я выкинула образы из своего сознания. Он держал на мне взгляд, и знал, о чем я думаю, а потом закрыл глаза и положил голову на спинку сиденья.

"Кейт, ты в порядке?" услышала я, что сказал Винсент.

-Да. Просто устала, - ответила я, а затем быстро взглянула на Папи. Он старался не выглядеть рассерженным, его бесило то, что я вслух говорила с призраком Винсента. Он утверждает, что это грубо, вести разговор, когда другие не могут к нему присоединиться, но я знала, что действительно он ненавидел, это смотреть, как его внучка говорит с воздухом.

Водитель лимузина направился на север в Парк-авеню и повернул налево, когда мы добрались до домов восьмидесятых годов. Доехав до конца квартала, он остановился перед величественным зданием, квартира с видом на музей Метрополитен.

-Приехали,- сказал он с сильным русским акцентом, и вышел, чтобы помочь нам с нашим багажом.

Швейцар в униформе выскочил за дверь, встречая нас на тротуаре и неся наш багаж внутрь. Он засунул их всех за прилавок, и повернулся к нам лицом, сцепив руки за спиной.

-Г-н Голд ждет вас. Пожалуйста, покажите мне ваши знаки ассоциации.

-Знаки?- Спросила я в замешательстве.

-Вы являетесь частью клуба г-н Голда, не так ли? Мне нужно увидеть доказательства вашего членства.

-Сигнум,- подсказал Юл.

-О,- сказала я, и вытащила ожерелье из под своей рубашки. Папи сделал то же самое, смотря на швейцара, а Бран откинул рукав, чтобы показать свою татуировку.

Человек не выказал удивления при наших странных знаках. Слегка поклонившись, он сказал:

-Спасибо. Можете проходить,- и провел рукой в ​​перчатке, показывая на лифт. Он не попросил Юла показать символ, подумала я, и швейцар нажал кнопку верхнего этажа. Я изучала его очень внимательно и с удивлением поняла, что он ревенант. Но мой шок был вызван не от того, что мистер Голд нанял родных охранять его здание, шок был от того, что я была в состоянии сказать, кем он был.

Странные спецэффекты я замечала вокруг нума, и возле этого человека тоже. Сантиметр пространства вокруг него был уплотнен яркостью и цветом, чем остальная часть воздуха, в то время, как у нума цвета оставались бесцветными полутенями.

Я посмотрела на Юла. У него был такой же яркий нимб вокруг тела. Я провела так много времени с ним и другими, что я просто не замечала, что он у них есть. Теперь, когда я стала частью мира ревенантов и мне было известно, что сверхъестественные существа есть, где я никогда не ожидала бы встретить их, я обращала больше внимания на тех, кто был, и на тех ,кого не было. В случае с швейцаром... нет.

"Он один из нас," сказал Винсент, подтверждая мою догадку.

Мы вышли из лифта, следуя за человеком по коридору, и остановились перед дверью. Он отпер ее и проводил нас в квартиру.

-Мистер Голд будет здесь. Он просил, чтобы вы чувствовали себя комфортно.- И с этими словами он закрыл дверь, оставив нам возможность с трепетом проверить окружающую обстановку.

Квартира была массивной и современной, с белыми стенами и деревянным полом, с окнами от пола до потолка и практически без мебели. На каменных постаментах стоит древняя керамика и металлические предметы: золотая греческая маска. Бронзовый Римский шлем. Изящная мраморная рука скульптуры, размером с холодильник. Я видела такие вещи в музеях, охраняемых под тяжелым стеклом. Но здесь они были в пределах досягаемости, оформлены со вкусом, освещение, как в галереи, которые заставляли их светиться, словно драгоценные камни.

Pезкий вдох Папи показал, что он был так же поражен, как и я. Даже Юл выпрямился немного, он вынул руки из карманов и прошел, чтобы прикоснуться к тонкой резьбе мраморного плеча нимфы. Бран просто стоял и глазел своим постоянным потрясенным видом, его огромные глаза вбирали каждый сантиметр комнаты.

Дверь открылась снова, и вошел молодой, белокурый, голубоглазый мужчина в белом костюме. Он слегка поклонился.

-Теодор Голд, - сказал он.

-Но вы ведь швейцар!- Воскликнула я. Он был едва узнаваем без формы и шляпы. Идеальная маскировка, подумала я. Никто не смотрит на лицо швейцара.

-Да, я сожалею об этом, - сказал человек высшего класса, пафосное звучание дикции, которое не было похоже с сильным Джерсовским акцентом, с которым он говорил, когда был швейцаром.- Я ценю свою личную жизнь, и предпочитаю не зависеть от чужой безопасности. Я буду защищать себя собственноручно, чем рисковать ошибками других. Хотя с вами и ревенант,- он кивнул в сторону Юла,- он мог бы приехать сюда по принуждению, в качестве заложника, если бы вы хотели добраться до меня.Насколько я понимаю, ты Юл, - сказал он, приветствуя европейскими поцелуями в щеки.- Добро пожаловать, родственник.

-Я Кейт, - сказала я и протянула руку американцу для американского пожатия. Мистер Голд протянул мне с теплой улыбкой, и, к моему облегчению, не стал просить разъяснений того, почему я здесь. Я не думала, что смогу объяснить, что я девушка блуждающего духа.

Следующим был Бран.

-Ваша татуировка говорит мне, что вы целитель, Жан-Батист рассказывал. Я читал о вашем роде. Это действительно большая честь встретиться с вами.

Он повернулся к моему деду.

-Вы должно быть месье Мерсьер. Гаспар позвонил мне, чтобы сообщить что вы и ваша внучка присоединитесь к родственникам из Парижа.

"Итак, он знал. Значит это объяснять нам не надо," сказал Винсент мне.

-Ты читаешь мои мысли, - прошептала я в ответ.

-Я Антуан Мерсьер,- подтвердил мой дед на своем красивом английском с акцентом. Он посмотрел на ревенанта со смесью подозрительности и любопытства.- Вы Теодор Голд IV? Теодор Голд? Автор 'Падения Византии'?

Мужчина улыбнулся.

-Да, это моя работа.

Судя по выражению Папи, он будто только что встретил Папу Римского.

-Но вы так молоды! Я в восторге, что я встретился с вами. Книга твоего деда о керамике римской эпохи, для меня, как Библия.

Тень веселья мелькнула на лице Теодора Голда.

-На самом деле, Теодор Голд младший- это я. Как и старший Теодор. Я пытаюсь менять стиль письма каждый раз, чтобы сделать весь необходимый фарс немного убедительнее.

Папи просто стоял, разинув рот.

Мистер Голд засмеялся и похлопал Папи по плечу.

-Ну, для меня это честь обманывать того, кто хорошо разбирается в сфере деятельности, как вы, месье Мерсьер.

Мой совершенно невозмутимый дед еще больше прирос к своему месту.

-Ревенант,- сказал он.- Есть только один Теодор Голд. Целая династия выдающихся экспертов древностей. . . один человек. И вы Г. Ю. Цезарь, с которым я работаю последние несколько десятилетий?

-Я думаю, что на самом деле купил часть у вас, под псевдонимом Тео Голд младший, прежде, чем я собрал всю коллекцию Марка Аврелия,- указал услужливо Теодор .

-Можно мне присесть?- спросил Папи, и кровь сошла с его лица.

-Пожалуйста - сказал мистер Голд, указывая на кушетку. Перед ней был низкий столик с бутылками газированной воды и блюдо с мини-чизкейками.

-Я не был уверен, что вы ели в самолете, - заметил он, когда мы все сели.- Нам много о чем нужно поговорить. Могу ли я предположить, что ревенант-призрак, это бардия Винсент, о котором говорил Жан-Батист?- Он подождал, а затем кивнул головой.- Хорошо. Как я понял, вы ищете гигантский сосуд с выгравированными символами на нем.

Бран рассказал о книге с записями его семьи, которую он достал из сумки, и прочитал отрывок вслух.

Мистер Голд удивленно взглянул.

-Невероятно. Это, конечно, заманчиво, но хочу спросить, можно ли увидеть остальную часть книг,-он сделал паузу, когда Бран покачал головой,- да я понимаю, что информация, которой вы владеете, должна быть конфиденциальной. Я верю, что вы дадите нам все подробности по этому вопросу.

Бран кивнул.

-Я прочитал все записи своей семьи, и это единственное упоминание о повторном воплощение.

- Хорошо, - сказал мистер Голд, сложив ладони вместе. С его вневременным видом и белым костюмом, он напомнил мне молодого Роберта Редфорда из "Великого Гэтсби" в версии семидесятых годов. Или персонажа, прямо из романа Эдит Уортон: красивый, с пшеничными волосами и загорелой кожей,на лестнице яхты, которые имеют очень богатые люди.

-Я понимаю, что время поджимает,- говорил он,- и что Винсент может быть отозван предателем в любое время. Сколько времени прошло с тех пор, как она тебя отпустила?- Спросил он.- Вчера в первой половине дня,- повторил он, глядя на часы.- Сейчас 11 вечера, так что в шесть часов или около того будет два дня по парижскому времени. Что ж, будем надеяться, что она не захочет, призывать тебя раньше. Нам нужно будет все время, которое мы можем получить для изучения символов.

Он поставил обратно свой стакан и встал.

-И на этой ноте, мы должны идти.

-Куда?- Спросила я, когда мы все встали из-за стола.

-Посмотреть на сосуд,- проговорил он.

-Он не здесь?- Спросила я, оглядывая комнату.

-Нет, здесь я храню несколько своих любимых предметов. Самая полная в мире художественная коллекция о ревенантах, находятся через дорогу.

-В музее Метрополитен?-спросил недоверчиво Папи.

-Да, мой дорогой,- ответил мистер Голд с кривой усмешкой.- В Метрополитене.