Фея Драконьего Сердца (СИ)

Глава тринадцатая. Сад не может остаться без феи

— Понимаю, — кивнул Бенджамин, досадуя, что вместо желанного наследника появилась дочь. Дела только-только пошли в гору, а он уже представлял, кому оставит все это! — Я вот смотрю на тебя и думаю. Как так получается! Ты словно не старишься! Мне бы так! А у меня опять лодыжка ноет на погоду! И так каждый раз!

Бенджамин потряс утянутое брюшко и сверкнул первыми проблесками лысины.

— Жанетта! В честь курицы! Ой! — вздохнул Бенджамин. — Так, куда нести деньги? Мне еще приданное понадобится для девочки! Ее же еще замуж отдавать! Ты мне просто пальцем ткни и скажи сколько!

— Бен, ты безнадежен, — выдохнул Венциан, глядя туда, где вьющиеся розы спрятались от глаз. В маленький сад, над которым трясутся лучшие садовники, пытаясь сохранить его в первозданном виде.

Он хотел перенести его в старую оранжерею, но так и не нашел ключ. Со времен его матушки никто не открывал ее. А магический замок никак не открывался без ключа. В редкие минуты, когда его голова не была занята подсчетами, Венциан приходил в этот сад, любовался розами и вспоминал золотые локоны. А потом возвращался обратно в кабинет, не желая никого видеть. И только мисс Миракл имела право заходить в него, когда ей взудумается. И вот однажды дверь открылась. На пороге стояла нянюшка, утирая платком слезы.

— Я занят, не мешай, — взмахнул рукой Венциан, хмурясь на финансовый отчет мануфактуры.

— К вам мистер Бенджамин, — кивнула мисс Миракл, которая с того дня ничуть не изменилась. — Он хочет вам сообщить ужасную новость!

— Какую? — дернулся Венциан, выронив бумагу на пол.

— Вен! — зарыдал Бенджамин, бросаясь на грудь к другу так, что тот выплеснул бокал на ковер. — Сюзи… Сегодня днем… Она полезла подрезать свои розы… Те самые розы… Приставила лестницу…

— Что? Что с ней? — дернулся Венциан, чувствуя, как заходится его сердце. — Бен! Говори!

— Там была клумба… Каменная… — задыхался слезами Бенжамин, выронив трость на пол. — И она упала головой на клумбу… Доктор сказал, что ей нельзя было в ее положении лезть на лестницу… В любой момент у него могла закружиться голова… И, видимо, закружилась… А слуги не успели… Они мертвы…

— Кто они? — выдохнул Венциан, не веря услышанному.

— Она и мой сын… Доктор точно сказал, что у нее будет сын… Мы ему уже дали имя! Мы назвали его Венциан! И даже заказали пеленки! — рыдал Бен, прижимаясь к другу.

Венциан больше ничего не слышал. Он словно ослеп и оглох, вспоминая розовое платье, завиток и поцелуй — клятву. Ее больше нет… Сюзи больше нет… В этот момент все деньги мира рассыпались прахом.

— Я не знаю, как дальше жить, — рыдал Бен. — Не знаю… Похороны завтра! Ты придешь на похороны?

— Нет, — произнес Венциан, стоя, словно оглушенный.

— Тогда я пойду…. Мне нужно готовиться, — выдохнул Бен, растирая глаза. Венциан выпустил его из рук так же легко, как и впустил. В сердце кружилось в танце розовое платье, а в голове звучало: «мышь волосатая!».

Мисс Миракл стояла в дверях, утирая слезы платком.

— Бедная девочка! — всхлипывала она, дрожа губами. — Бедная девочка!

— Вы про Сюзанну? — спросил Венциан, присаживаясь в кресло и не веря в то, что случилось.

— Нет, про мисс Жанетт! Маленькая принцесса осталась без мамы! — всхлипывала мисс Миракл, когда Венциан сам того не осознавая, встал. Ноги несли его прямиком в сад. Тот самый, который остался точно таким же, как и был в тот день. Рука рванула завесу из проклятых роз. Она срывала эти розы, швыряя под дорогие сапоги. Превозмогая боль, она мстила им за то, что они погубили свою фею.

— Сжечь здесь все! — кричал Венциан, когда на крик бежала мисс Миракл. — Все сжечь! И розы сжечь!

— Успокойтесь! Я прошу вас, — умоляла мисс Миракл. — Я умоляю вас! Одумайтесь! Это же память!

— Не хотите сжигать? Значит, это сделаю я! — послышался голос. Страшная боль пронзила все тело, а из спины с болью вырывались огромные крылья. Весь мир растворился перед глазами, превращаясь в маленькую точку где-то там, внизу.

Он очнулся лежа в знакомом саду под платанами. Яркое солнце светило так ласково и пронзительно, что его было видно даже сквозь прикрытые веки.

— Что я здесь делаю? Как давно я здесь? — прошибла его первая мысль, когда по аллее ехали десятки карет, а откуда-то из дома слышались горестные голоса: «Примите наши соболезнования, мистер Беранже!».

Венциан попытался встать, но вместо руки увидел огромную лапу которая впивалась в землю когтями. Значит, легенда не соврала.

— Мои соболезнования, мистер Беранже! — послышался женский голос, когда очередная карета остановилась.

Слезы текли из глаз огромного дракона, когда он смотрел на сад, убивший свою хозяйку. Без феи сад опустел. И больше не будет ни сказки, ни волшебства. Как вдруг он услышал, что где-то неподалеку шуршат кусты. Из них показалось черное платье. Что — то маленькое, почти крошечное лезло через кусты, тихо всхлипывая.

Это была девочка лет четырех. Она стояла, неуклюже растирая кулачками глаза. Из носа ее текла сопля. Ребенок смотрел на дракона, но глядя на ее зареванное лицо не оставалось сомнений. Это была маленькая фея. Копия своей мамы. Только еще маленькая.

— Не надо плакать… — произнес Венциан, от удивления забыв обо всем на свете. Он не ожидал увидеть ребенка одного, свободно разгуливающего по парку. И уж никак не ожидал, что она так спокойно, без криков и визга будет смотреть на огромное чудовище, которое затаилось в саду.

— Мама спит в красивом платье, я ее гладила, а она не открывает глаза, — заметила девочка, задирая юбку и обнажая кружевные панталоны, испачканные травой. Она уже была весьма грязненькой. Видать, о ней совсем забыли взрослые, окунувшиеся в свое горе.

— У всех принцесс в сказках мамы умирают, — мягко произнес Венциан, глядя на маленькую фею. — Значит, твоя жизнь будет похожа на сказку. Не плач, принцесса… Иди в дом. Тебя уже ищут, фея…

А сам подумал, что убил бы няню.

Ребенок развернулся и направился к дому, снова перелезая через кусты. Она шла по дорожке, неуклюжей детской походкой. И жутко косолапила.

— Ты где была! — набросилась на нее какая-то пренеприятнейшая женщина. — Ты почему гуляла одна!

— Я видела дракона! Папа, я видела дракона! — слышался детский голос. — И разговаривала с ним! Он там! В мамином саду!

— Не говорите глупостей, мисс Жанетт! Драконы вымерли давным-давно! — слышался строгий голос няни.

— Ему скажите! — шмыгнул нос. — А еще он назвал меня феей!

Если он взлетит сейчас, то весь Авильон завтра будет рассказывать, как видел дракона. Так что придется подождать вечера. Внезапно розы снова зацвели, сверкая каплями недавнего дождя, а небо прояснилось, роняя чистый луч света туда, где царил вечный мрак.

— Алмазные копи, — произнес Венциан, вспоминая, как каждый раз думает о них, раз за разом откладывая их на лучшие времена.

Он вернулся домой ночью, когда сад уже успели потушить. Закрывшись в своей комнате, Венциан не подавал признаков жизни три дня.

В полдень третьего дня мисс Миракл стояла с дверью в руках. На ней было дорогое пальто и ажурные митенки. В руках у нее был саквояж.

— Вы так и будете сидеть в кресле? — заметила она, отставляя дверь в сторону.

Венциан открыл глаза. Он не знал, день или ночь, какое число и что вообще происходит в этом мире.

— Вы так и будете сидеть? — спросила нянюшка строгим голосом.

Венциан даже не шевельнулся. Перед его глазами кружилось розовое платье. А он улыбался, глядя на прекрасный призрак, который смеялся, запрокидывая голову. «Мышь волосатая! Глист корсетный!», — звенел в ушах ее голос.

— Понятно с вами все! — послышался голос мисс Миракл, которая маленькими шажочками прошла по роскошному ковру.

Она заглянула в невидящие глаза, покачала головой.

— Вы так доведете себя! — вздохнула мисс Миракл. — Ну что ж! Я знаю, как вас спасти!

Глаза едва заметно шевельнулись, а взгляд прилип к няне, поправляющей шляпку.

— Я думала, как вам помочь! И решила вас покинуть! — произнесла мисс Миракл. — У меня сердце разрывается, когда я представляю мисс Жанетт! Я пойду наниматься няней!

— Что? — губы едва шевельнулись. А взгляд стал осмысленным.

— Вы — мальчик уже большой, — вздохнула мисс Миракл, погладив по первой седине. Она отдернула руку, ужасаясь тому, как за одну ночь темные волосы стали почти седыми. — Если наделаете ошибок, то будете сами исправлять! И никто за вами больше бегать с чаем не будет! И уговаривать тоже! Сами все! Сами! Это быстро вернет вас к жизни! Слуг я уже распустила! Так что есть захотите — встанете!

— Я знаю, кто ты, — прошептал Венциан, вспоминая силушку няни. — Ты не должна наниматься как обычная прислуга. Это ниже твоего достоинства. Твой род давным — давно дал присягу моему. Я раскопал это в семейных архивах. И ты не имеешь права уходить из моей семьи!

— Посмотрим, — поправила дорогую шляпку мисс Миракл. Ее вещи были собраны, а больше она ничего не взяла. — Нужно хоть узнать, сколько нынче няням платят. Чтобы не опростоволоситься! Ну что ж, до встречи, мальчик мой. Я буду ждать тебя. Выздоравливай. И попробуй только мне дел наворотить!

Дверь за ней… упала, а нянюшка вышла из поместья и садилась в карету.

— Здравствуйте! Я — няня! — прокашлялась мисс Миракл, видя, как карета покидает старинное поместье. — Нет, не так! Вам няня случайно не нужна? О, нет! Не так! Я слышала, что вам нужна няня! Я думаю, я понравлюсь мисс Жанетт! О, мне не терпится увидеть эту бедную маленьку крошку!

Тем временем Венциан встал, понимая, что нужно жить дальше. Со стола съехала дарственная на Алмазные копи. В поместье стояла тишина. Нянюшка сдержала слово, распустив всех слуг.

— Нет, я все-таки доведу дело до конца! Теперь мне уже нечего терять, — выдохнул Венциан. Полный бокал полетел в камин, вспыхивая страшным пламенем, отразившимся на бледном лице и на мгновенье сверкнувшем в скатившейся слезинке.

Бен приехал через месяц, подавленный и неживой. Он мял в руках женскую перчатку, качая головой и роняя слезы.

— Ну хоть ты меня утешь! — горестно воскликнул он, бросаясь на шею друга. — Ты ведь ее тоже любил… Я знал об этом, но старался не думать… Я никогда не верил, что она предпочла меня тебе… Я до конца не верил. Мне казалось, что я вернусь, а служанка скажет мне, что мадам покинула поместье. Навсегда…

— Успокойся, — произнес Венциан, доставая документы. — Тебе нужно думать о приданном дочери!

— Нужно, — безвольно кивнул Бенджамин. — Нужно, я понимаю…

— И уже сейчас, — произнес Венциан. — Поэтому я решил не откладывать это дело! Алмазные Копи!

— Они существуют? — удивился Бенджамин, сморкаясь в платок. — Это правда?

— И всегда принадлежали моей семье! — заметил Венциан, скидывая со стола все, что мешалось. — Только денег это потребует много. Но и окупится так, что ты себе не представляешь! Думай о приданом дочери! Тебе ее замуж выдавать…

«И может быть однажды у меня будет своя фея! Я снова буду обнимать ее за талию, любоваться каждым ее локоном, и брошу мир к ее ногам…», — дрогнуло на мгновенье сердце, постучавшись в душу надеждой.

— Ну да! Приданное нужно! Тем более, что помолвка моей дочери уже состоялась! Неделю назад! Я тебе не говорил! Не успел! Но теперь говорю. Жанетта выйдет замуж за маркиза! Он ее ровесник! Тоже еще маленький! Но у его отца есть такая власть! Недавно он купил себе газету! Да, да ту самую! — всхлипнул Бенджамин Беранже, утирая слезы платком. — Мы уже и дату свадьбы обсудили и выбрали! О, я думаю, что Жанетта будет счастлива!

***

— А небо все такое же… — усмехнулся о Венциан Аддерли, глядя на серые тучи, когда карета остановилась у страшного здания ночлежки. «Ночлежка Роджерса. Почти чисто. Почти удобно», — гласила старая потрескавшаяся вывеска.

— Может, вам помочь? — послышался голос поверенного. Он осматривался, видя беднейший из кварталов Авильона. Даже когда его заливало солнце, казалось, что он выглядит так убого. Серые полуразвалившиеся домишки жались друг к другу, опирались друг на друга, как старички.

— Я сам, — произнес Венциан Аддерли, тростью ударяя по руке поверенного. Тот отошел в сторону, давая возможность магическому креслу покинуть роскошную карету. Зонт с золотой ручкой в виде дракона в руке распахнулся поверенного, прикрывая от дождя пепельные волосы.

Запах дорогих духов не мог перебить ароматов самой дешевой ночлежки в Авильоне.

— Здесь, — коротко произнес поверенный, а его рука замерла в ожидании приказа постучать.

— Погоди, — прошептал Венциан, глядя на обшарпанную дверь.

За дверью слышались женские голоса. Один из них он узнал бы из тысячи. Второй он знал с детства и так давно не слышал.

— Они здесь, — кивнул Венциан Аддерли, сжимая подлокотники кресла. — Я узнал.

Он прислушивался к молодому, звонкому голосу.

— Ну что? Я стучусь? — едва слышно произнес поверенный.

Легкий кивок разрешил нарушить тишину отчетливым стуком.

— Как ты смеешь делать мне такие предложения, хрюз-дра-пер? Ты за кого меня держишь, чу-хо-блок, ты эдакий?! Или ты думаешь, что я соглашусь… Простите, тут неразборчиво… О! Одну минутку… — послышался слегка растерянный голос. Возле двери что-то прошуршало, словно кто-то читал с бумажки.

— Ну, что моя фея, посмотрим….