Фиктивная жена

1

Антон    

Время на часах показывало начало двенадцатого ночи. Сильно хотелось спать. Последнее время настроение и настрой исчезали и появлялись сами собой. Причины этих резких перепадов настроения я знал, но сделать, увы, ничего не мог. Оттого и ощущал свое бессилие. Замкнутый круг.

По сотому кругу я рассматривал перед собой разложенные фотокарточки девиц из модельного агентства, и мне тошно уже было перебирать эти чужие, доведенные до идеала, лица. Несколько дней я отбирал более или менее подходящих девушек, которые хотя бы отдаленно внешне напоминали Юлю. Но нет. Все безрезультатно. Хоть бери первую попавшуюся и веди к пластическому хирургу, чтобы сделать из нее копию моей жены.

Два года назад мы стали официальными опекунами Артема Абрамова, единственного сына моего партнера и генерального директора фирмы, которую теперь возглавлял я. Виктор Абрамов долго болел и перед смертью все свое имущество завещал мне и своему единственному сыну, мечтая о том, что, когда мальчик повзрослеет и встанет на ноги, мы объединим с ним усилия. Своих детей с Юлей у нас не было, но их наличие, возможно, изменило бы нашу жизнь в лучшую сторону и не привело б к тому, что сейчас я экстренно искал ей замену. Даже не так – я не замену я ей искал, а похожую на нее девушку, которая смогла бы сыграть роль моей жены на определенное время.

Мысль о скором возвращении Артема в Россию заставила меня отвлечься от просмотра фотографий девиц. Я позвонил Сергею, своему водителю и по совместительству правой руке – сколько помню себя, столько он был рядом со мной.

– Поднимись на минуту, – попросил я его.

Собрал снимки в стопку, когда случайно наткнулся на красивое лицо. Даже немного оторопел – так была похожа девушка с фотокарточки на мою жену, но только моложе лет на десять, с таким же лучистым взглядом, как у Юли, только совсем другой прической. Нет, точно галлюцинации...

Сергей появился спустя десять минут. Я же, откинувшись на спинку кресла, раскачивался взад и вперед, не сводя глаз со снимка. Даже забыл о том, что собирался домой и зачем позвал Сергея в кабинет.

– Взгляни-ка, – кивнул в сторону стола.

– Тошно, Владимирович, – протянул Сергей, сморщив лицо. – Столько баб переглядели за эти три дня. Давай загоню какую-нибудь белобрысую к хирургу, выплатим ей компенсацию за почиканное личико и делов-то. Шеренга выстроится за халяву! Уж никто там с лупой ее рассматривать не станет среди твоего окружения.

– Да ты взгляни, – с нажимом повторил я.

Меня тоже порядочно тошнило от снимков баб, изображенных на них в неестественной позе и с надутыми губами-присосками. У каждой первой встречались такие, но эта девушка разительно отличилась своей внешностью. Было в ней что-то от Юли. Определенно было! Не могло мне померещиться.

Сергей опустил голову и взял в руки фотокарточку, я наблюдал за ним и заметил, как поползли его брови вверх от удивления. Значит, не показалось мне! А то уж я было решил, что с ума схожу...

– Ну, не Юля, конечно… – он склонил голову набок и рассматривал снимок, – но сходство какое-то есть... Есть-есть. Удивительно! – хмыкнул он. – Сколько времени потратили. Но будем считать, что цель оправдала средства. Ну... или оправдает после посещения стилиста, – усмехнулся он и положил снимок на стол.

– Найди мне завтра эту девицу и в офис привези. Хотя нет... – я положил руки на стол, размышляя над тем, что сейчас не самое лучшее время привлекать к себе лишнее внимание со стороны работников. Уже и так начали ходить слухи, что у нас размолвка с женой. – В офис нельзя. На нейтральной территории договорись о встрече.

– А согласится? Все же полгода – это не маленький срок. И цвет волос, и прическу нужно будет изменить. Ограничить свой круг общения и притворяться чужой женой...

– Поторгуемся. Выбор невелик, а я дико устал уже от этой ситуации. Надо что-то решать. К тому же Артем давно Юлю не видел, всего лишь на лето прилетает, все женщины в погоне за красотой и не такое вытворяют с внешностью. Абрамова нет в живых, чтобы узнать подделку в моей жене. Да и кому это нужно? Изобразим идиллию с девчонкой и спустя время разойдемся, каждый своей дорогой.

– Ну, да, – Сергей потер подбородок. – По мне, так ты все слишком усложняешь, конечно...

– Предлагаешь рассказать Артему, что Юля стала наркоманкой, которая переборщила с дозой, наплевав на договор опеки над ним, на все его чувства и отправилась умирать вслед за его отцом? Чтобы эта информация не просачивалась никуда! Особенно в СМИ, – жестко обрубил я.

Даже для меня эти вслух произнесённые слова казались вопиющими. Но сохранять спокойствие при мысли о том, в кого превратилась моя жена, давно уже не получалось.

– Все и так в строжайшем секрете, – заверил Сергей. – Никто и словом не обмолвится. Юля закрыта в наркодиспансере. Да и в ее состоянии… – он шумно выдохнул. – Никто в ней уже не узнает твою жену, к сожалению.

Именно из-за ее состояния я пускался сейчас во все эти авантюры. Упоминание о Юле до сих пор отзывалось странной болью в груди. Женился я на прекрасной красавице, а последние полгода видел перед собой изможденное чудовище. Она уже два месяца лежала в клинике. Знатно отъехала мозгами на фоне очередного передоза, пережила кому, но выжила. Прогнозов врачи не давали. Но какие тут могли быть прогнозы, когда и лечение уже не помогало? Меня самого коробило от этой ситуации, и я впервые ощущал на этом фоне бессилие, что не мог помочь родному и близкому человеку.

– Не знаю, как бы поступил на твоем месте. Пацану ведь скоро четырнадцать? На какой срок оговорена опека в договоре? Там же еще и наследство теперь? – спросил Сергей спустя долгое молчание.

– Давай каждый остается на своем месте, а решение я приму сам. Ни Артему, никому другому не нужно знать о состоянии Юли. Подгони машину, я подойду через десять минут.

– Окей, – Сергей миролюбиво поднял руки вверх, развернулся и направился к двери.

2

Антон

Я подошел к машине и постучал в окно с водительской стороны. Сергей опустил стекло вниз.

– Ключи. На сегодня свободен, – металлическим голосом произнес я.

– Уверен? – Сергей вышел из машины и, встретившись с моим непроницаемым взглядом, кивнул в сторону руля: – Ключи в замке зажигания.

Я молча забрался на место водителя. Домой ехать не хотел, в клуб и подобные сборища людей – подавно. Даже и не вспомню, когда там бывал в последний раз.

Оставив Сергея на парковке одного, я завел двигатель. Мне хотелось побыть одному и еще раз обо всем хорошо подумать. Я достал из внутреннего кармана темного пиджака фото девушки, которое прихватил с собой из кабинета, подогнул края снимка и расположил его на приборной панели. Потянулся к бардачку за сигаретами. Давно у меня не появлялось желания прокатиться по ночному городу под громкую музыку без сопровождения Сергея. Одному... Сколько времени я уже был один? В моей жизни не было места случайным любовницам. Мне кажется, в глубине души я все еще любил жену. Нет, не так – наши общие с ней воспоминания. Именно они грели душу и иной раз выжигали ее дотла.

Я гнал, как сумасшедший, благо пробок в такое позднее время не было. Смотрел на дорогу и на мгновения задерживал взгляд на знакомом лице. Перед глазами все время стояла Юля. Наша свадьба и ее слезы в глазах. По каждому поводу плакала и была сентиментальной до ужаса. В какой из моментов она все это растеряла? И если была моя вина в этом, то почему я не заметил, что все пошло наперекосяк? В груди все разлетелось на ошметки от последнего воспоминания, которое въелось под кожу: затуманенные кайфом глаза, словно в этот момент передо мной другой человек находился, чужой, незнакомый. Разочарование – вот что я чувствовал, будто превратился в пустой сосуд. Столько всего добился, а ради чего спрашивается? Ради кого?

Телефон завибрировал, я достал его из кармана и нажал на зеленую кнопку. Такие поздние звонки в ночи никогда не предвещали ничего хорошего. И я не ошибся в этом предположении. Выкинул окурок в открытое окно и вслушивался в голос лечащего врача Юли. Он сообщал, что она каким-то образом сбежала из клиники, ее нашли недалеко от здания без сознания. Очередная передозировка. Но я сам лично отследил всех ее поставщиков и перекрыл всем кислород. И вот снова осечка. Да сколько же можно?

– Ваша жена снова в коме. Шансы... Нет шансов. Поддерживаем искусственно столько, сколько скажете, – прозвучал мой и ее приговор.

Ничего не ответив, я разъединил звонок, схватил снимок в руки, скомкал его и выбросил вслед за окурком.

Я катался по городу, впервые ощущая легкую грусть и нечто подобное смирению, пока не загорелся красный значок топливного бака на приборной панели. Я ждал подобных новостей. Хотя ждать и столкнуться по-настоящему – абсолютно разные вещи. И свой ответ на слова врача я тоже знал, потому ничего ему не сказал. Пусть Юля побудет живой до утра. В любом случае она уже давно потеряла себя, и ни я, ни врачи – никто не смог бы вытащить её на свет. Я не бог, не вершитель человеческих жизней, я всего лишь тот, кто когда-то безумно любил эту женщину, а теперь ее следовало отпустить и прекратить наши муки. Юля сама выбрала этот путь, а я боролся за ее жизнь до последнего.

Спать я не ложился, но усталости не ощущал. Приехал в наркологическую клинику под утро, поднялся в отделение реанимации. Юля лежала бледная, как сама смерть, на таких же белых простынях, подключенная к многочисленным трубкам и проводам. Руки исколотые, проглядывает тонкая сетка вен. И сама она словно прозрачная... Я долго смотрел в её лицо, пока в палату не вошёл врач.

– Я буду присутствовать, – сказал ледяным голосом, не спуская с нее глаз.

Еще давно в шутку пообещал ей, что если она будет умирать, то буду с ней до последней минуты.

– Шансов нет. Мозг уже мертв. Мне жаль...

– Давайте без сантиментов. Я как-нибудь без ваших сожалений обойдусь, – поднял каменное лицо и посмотрел на врача.

– Да, Антон Владимирович, – он тяжело вздохнул в ответ. – Скажете, когда будете готовы, и вот бумаги... подпишите. Это обязательное условие. Ваше согласие...

Пробежавшись взглядом по ровным строчкам, я вдруг осознал, что сейчас подпишу нам обоим смертный приговор. На какую-то долю секунды я опешил, а потом поставил размашистую роспись и вернул бумажки врачу. На самом деле Юля не понимала, какой она счастливый человек. Наверное, будь я на ее месте, то и не желал другого исхода. Маленькой девчонкой я полюбил ее много лет назад, а в итоге так по-разному мы заканчивали наш общий путь...

Я прикоснулся к ее руке. Пока еще теплой. Агонии внутри не ощущал. Пережил ее значительно раньше. И много времени надеялся, что она ради нашего общего будущего поднимет себя с колен. И только теперь понимал, что надежды не оправдались и оказались напрасными.

Я был всегда рядом с ней и сейчас пришел, чтобы быть до конца, как и обещал ей когда-то... Пришел отпустить и жить дальше. Как? Не знаю. Наверное, с такими пробоинами в сердце и в душе не выживают.

Махнул врачу рукой, в палате тут же появилась медсестра, она подошла к Юле, а через несколько секунд я услышал оглушающий звук приборов, подтверждающих смерть огромной части моей жизни...

Я ошибочно полагал, что в эту минуту все закончилось, но, увы, это было не так. Только что я взял большой грех на душу и принял решение не говорить о смерти Юли ни одной живой душе, кроме Сергея. Никто и никогда не узнает, что она умерла от наркотиков. Потом я обязательно что-то придумаю, но сейчас не готов был делиться ни с кем своей болью и горечью от утраты некогда любимого и близкого человека.

3

Антон

Чувствовалось приближение весны. Тепло набирало обороты, все кругом цвело и благоухало, зелень пестрила яркими красками. Только ничего этого я не замечал. После смерти Юли и ее похорон я неделю ходил потерянным, забросил все дела, и на меня накатила апатия. Все валилось из рук, чем бы я ни пытался заняться. Как приведение, бродил по нашему дому и не мог найти себе места. Вроде и понимал все, и мы давно уже отдалились с ней друг от друга, но невыносимо тяжело было вспоминать тот день, когда ее сердце остановилось. Иногда мне казалось, что и мое замедлило ход, затянулось холодной коркой льда. А тут еще адвокат Абрамова со своим договором опеки и наследством звонил последние дни по несколько раз на дню... Но не до него мне сейчас было. Сколько помнил себя, всегда таким был: если приключались какие-то сильные неурядицы, закрывался в своей раковине и становился отшельником, пока не находил решения всем проблемам. Юля знала об этой черте моего характера и никогда не донимала истериками и ссорами, почему я вдруг превратился в бесчувственную статую. А мне впервые в жизни захотелось поделиться с ней наболевшим, а не молчать... Вот же превратности судьбы.

Спустя несколько дней я заставил взять себя в руки, вернулся к рабочему процессу, а мысли все гнетущие и воспоминания затолкал, как можно глубже и решил начать работать, чтобы хоть как-то отвлечься от смерти жены. О снимках и моделях из агентства я вспомнил лишь, когда в десятый раз за последнюю неделю мне позвонил адвокат Абрамова. Я ответил ему, придумав с ходу, что меня не было в городе, а тот вдруг объявил, что навестит нас через две недели, когда прилетит Артем. Хочет лично убедиться, что у мальчика в его приемной семье, то есть в нашей с Юлей, все было хорошо. Вот тогда-то я и пришёл окончательно в себя, вспомнил о девушке, так похожей на мою жену, и решился с ней встретиться.

День начался суетливо, я только ближе к вечеру отнял голову от бумаг. Завтра предстояло провести два совещания. На повестке дня стояли вопросы, как выиграть два важных тендера и начать строительство объектов на этих участках. Вытянул ноги под столом и расстегнул две верхние пуговицы на рубашке. Набрал по внутренней связи Олю, свою секретаршу, и попросил ее зайти.

Та впорхнула в кабинет, а я бросил быстрый взгляд на ее лицо.

– Оля, а что у вас с внешним видом? – с непроницаемой маской на лице я окинул секретаршу глазами.

Я только сейчас обратил внимание на ее броский макияж и вызывающе накрашенные алой помадой губы, которые растянулись в игривой ухмылке. И, кажется, длина юбки стала короче... Не хватало мне еще только этих неумелых попыток флирта на рабочем месте до полной кучи.

– А что не так с моим видом? – Оля взмахнула длиннющими ресницами и включила кокетку.                                                                      

Юля не появлялась в моем офисе три или четыре месяца. Среди работников ходили слухи, что мы с ней разбежались, а я был без пяти минут разведенным холостяком. И эта некогда тихая, мирная, неказистая мышка в серой юбке ниже колена и всегда наглухо застегнутой блузке, вдруг превратилась в секси-дьявола и пыталась меня сейчас соблазнить, наслушавшись этого бреда. Серьезно?

– Все не так, – я окинул ее с ног до головы небрежным взглядом.  – Начиная с интонации голоса и заканчивая этой губной помадой на ваших губах. Если дорожите рабочим местом, вспомните, как должен выглядеть и чем заниматься мой личный помощник. Если забыли, то пересмотрите наш трудовой договор и освежите в памяти его пункты.

– Антон Владимирович… – замешкалась Ольга и покраснела. – Вы все не так поняли...

Накануне смерти Юли я был в таком взвинченном состоянии, что дальше своего носа и нависшей проблемы и беды ничего не видел и ни на какие слухи тем более не обращал внимания. А сейчас будто прозрел. И вовсе не пришел в восторг от перспектив, которые брезжили на горизонте.

– У меня все, – резко оборвал я девушку.

Никогда не мешал личную жизнь и рабочие отношения, секретаршам под юбки не заглядывал, тем более. И принципам своим изменять не собирался.

Я окликнул Ольгу уже у дверей:

– Принесите мне кофе.

Пробежался взглядом по ее стройным ногам и ухмыльнулся. Кто ее только надоумил на это все?

Оля вернулась в кабинет с подносом в руках спустя десять минут. Пуговички на ее полупрозрачной блузке были наглухо застегнуты, яркая губная помада исчезла с губ. Вот так-то девочка. А то выдумала играть роль искусительницы. Я сухо поблагодарил секретаршу, отдал ей ворох бумаг и отчетов, попросил связаться с поставщиками из Германии. Весь строительный материал был необходим моей компании в ближайшее время. Оля записала все в блокнот и выпорхнула из кабинета, по- видимому, оставив свои неумелые попытки флирта для кого-нибудь другого.

Я допил кофе и набрал номер Сергея, которого игнорировал все эти дни. Хватит с меня затворничества. Пора возвращаться к жизни. Юля сама выбрала такой путь, оставила меня, не подумала об Артеме, ни о ком не подумала... А мне духу не хватит признаться парню в том, что она умерла. По крайней мере, сейчас. И что причиной ее смерти стала передозировка наркотиков.

4

Антон

Сергей появился в моем кабинете спустя десять минут.

– В общем, так, – по-деловому начал я. – Найдешь ту девушку, о которой мы говорили накануне смерти Юли. Назначишь нам встречу. Я сам хочу увидеть ее и с ней поговорить, – поднял глаза и посмотрел в его непроницаемое лицо.

– Я уж думал, ты выкинул эту идею из головы. Вон сколько времени молчал...  – протянул задумчиво Сергей, рассматривая меня в ответ внимательным взглядом.

– Нет, не выкинул. Адвокат Абрамова обрывает мой телефон своими звонками всю неделю. В ближайшее время мы займемся девчонкой и этим вопросом. Необходимо что-то решать.

– Уверен, что девчонка вытянет эту роль? Сам ведь яму себе роешь… – Сергей включил скептика и покачал головой.

– Уверен, – твердо произнес я. – Сейчас как никогда уверен, что Юля поторопилась умирать.

– Давай сообщим информацию в СМИ, мол, погибла в катастрофе? Или лежит в клинике в коме? Ты всех за нос водить, как долго собираешься? Все равно не отвертеться потом. Неизвестно, какие фортеля потом эта твоя копия выкинет…

Меня уже начинал выводить из себя этот разговор и настрой Сергея, но был один нюанс, который мешал сделать так, как он советовал. И я бы обязательно прислушался к его словам, если бы не одно «но», с которым я ознакомился сегодня, получив по почте копию завещания Абрамова от его адвоката.

– Буду водить за нос до оговоренных сроков в завещании, – шумно выдохнул я.

Поднялся на ноги, подошел к стеллажу, взял на одной из полок черную папку и бросил ее на стол перед Сергеем.

– Абрамов своей семьи толком никогда не имел и уж больно переживал при жизни за мои семейные ценности. В Юле души не чаял. Как думаешь… – задумчиво протянул я, возвращаясь в кресло, – мне проще устроить воскрешение мертвецов, чтобы они исправили свои ошибки, или найти похожего живого человека и просто потянуть немного времени?

– Какая страница? – Сергей подошел к столу и взял в руки папку, в которой находился договор опеки и копия завещания Абрамова. Сразу понял, где собака зарыта.

– Да там всего она одна, пробегись глазами до конца.

– Ох, твою ж мать! – выругался он, когда дочитал. – Все один к одному, – захлопнул папку и швырнул ее обратно на стол. – Ни черта ты не получишь обратно свою долю, пока пятнадцать лет не исполнится вашему браку с супругой... Вот Юлька! Всегда была оторва, даже умереть по-человечески не захотела. Но и ты тоже хорош. На хрена такие документы подписывал? У тебя ведь с мозгами всегда полный порядок был!

– Знал бы, где упаду, соломки подстелил. Все активы с Абрамовым мы объединили еще до того, как я узнал, что Юля увлеклась наркотиками. Отдавать свою долю Разумовскому я естественно не намерен в случае неисполнения пунктов в завещании. И Артем не игрушка, чтобы туда-сюда ходить по рукам. В общем, полгода мне необходимо, чтобы вступить в наследство, а там договор опеки пролонгируется автоматом вплоть до совершеннолетия Артема, – поднял глаза и серьезно поглядел на Сергея.

– А потом? Может быть, Юля полгода как-нибудь протянула бы? Хотя в таком состоянии, в каком я видел ее в последний раз… – тяжело вздохнул Сергей и покачал головой.

Я вспомнил ее сухое и изможденное тело с проступающей сеткой вен, и в районе сердца неприятно кольнуло. Захотелось подняться с кресла и поехать домой, закрыться в своей раковине и не решать никаких проблем как минимум еще месяц или полтора, пока окончательно не приду в себя.

– Потом… – продолжил я спустя паузу, когда картинка моей умершей жены рассеялась перед глазами. – Заключим договор с девушкой, похожей на Юлю, встретим Артема, пообщаемся с адвокатом Абрамова, отыграем годовщину свадьбы, оформим все документы, и девочка свободна. Придется немного поиграть на публику роль моей жены. Несложная как по мне миссия.

– А после этого устроишь Юле достойную смерть? Девчонку в гроб вместо нее тоже положишь, доигрывать свою роль? – меня аж передернуло от реплики Сергея.

Не понимаю, что на него нашло. Мне и самому эта идея с фиктивной женой не казалась блестящей, но время играло против меня. Допустить, чтобы опека перешла Разумовскому, я не мог, и дело было даже не в деньгах, а в глупости Абрамова, который не подумал о форс-мажорах.

– За тот ценник, что плачу еще и дышать не будет в этот момент, – резко обрубил Сергея, чтобы не забывал кто здесь главный. – Так далеко я еще не думал, – смотрел на него, а у самого все клокотало внутри от гнева, что он сейчас затрагивал эти темы.

– Второй раз хоронить будем? – уточнил Сергей.

– Второй раз, – он будто проверял меня на прочность, но мои нервы давно уже не стальные канаты. – В любом случае родственников у нас нет, кому какое дело, кроме меня, где ее настоящая могила? Если такой деятельный, вот и займешься этим вопросом, когда придет время. Проведешь аналитику, какие смерти нынче в почете.

Сергей пропустил мимо ушей мой язвительный тон.

– Хорошо, допустим. А как девица при Артеме будет себя вести, подумал? А при адвокате Абрамова? Ладно, последнего обвести вокруг пальца ничего не будет стоить, но Артема? Сомневаюсь, – хмыкнул он.

– Сергей, – я с нажимом произнес его имя, теряя терпение, – организуй встречу с девушкой. Может быть, там такая картавая пигалица, что половина вопросов сами собой отпадут, а мы будем искать другие пути решения этой проблемы. Хотя, какие другие? – я поднялся на ноги и подошел к окну. – Артем едет домой и хочет увидеть Юлю. Точка. Остальные вопросы будем решать по мере их поступления.

– А если Артем догадается?

5

Антон

Копия Юли появилась в назначенное время на нейтральной территории в кафе подальше от центра и людских глаз. Согласилась практически со всеми условиями сразу и никак не показывала своего смятения. Хотя некоторые пункты соглашения, как по мне, были вопиющими. Я смотрел в красивое и ухоженное лицо и буквально каждую минуту ловил себя на том, что передо мной сидела Юля. Как будто она сменила имидж, немного помолодела и округлилась в нужных местах. Можно было и вовсе на минуту представить, что все это время она была на курорте, а теперь вот вылечилась и вернулась домой... Но хорошо, что я был реалистом до мозга костей. 

– В общем, я согласна на все, кроме интима, – девушка подняла голубые глаза, и ее губы сжались в тонкую линию. Удивительно, но они, кажется, и в самом деле были настоящими без всяких уколов и пластики.  – Если вы тоже согласны, то я ставлю подпись? – она вопросительно на меня взглянула, и я отвел глаза от ее рта.

– Ты с договором внимательно ознакомилась? – девушка пожала плечами. – Будет время, изучу на досуге, – что-то в ее беззаботном тоне должно было меня насторожить, но в голове была куча других проблем, я думал о работе и завтрашнем репортаже для телевидения. 

Я сделал вывод, что девчонка беззаботно относилась к своей жизни и просто искала легких денег. Что же, тем лучше для нас обоих. Я не собирался проводить с ней лекцию «В каком месте у человека находятся его мозги». Мне всего-то и нужно было, чтобы девушка жила в моем доме, приветливо улыбалась Артему и побольше молчала. А потом навсегда исчезла из нашей жизни. 

– Мне нужна фиктивная жена на строго оговоренный срок, про исполнение супружеского долга ничего в договоре не указано, – металлическим голосом произнес я, сканируя ее лицо.                                    

– Замечательно. Тогда меня все устраивает! – она незаметно выдохнула. – Только… мне нужны деньги сразу, – занервничала она.

Нашла о чем переживать...

– В таком случае даю еще один вечер на детальное изучение бумаг, и если не передумаешь, поставишь подпись, соберешь необходимые вещи и позвонишь по номеру, что указан в договоре, в самом низу, – пояснил напоследок, на что девушка недовольно сморщила лицо. – На срок договора проживание под одной крышей обязательно, – пояснил я. – Хочу видеть перед собой копию этой женщины, – положил настоящую фотокарточку жены. – И свою внешность придется максимально под нее проработать, сменить цвет волос, прическу, поменять стиль одежды и делать то, что я скажу.

– Ого! – протянула Марина.

Именно так и звали девушку, что согласилась играть роль Юли несколько месяцев, пока я потяну время и не вступлю в наследство. Гореть мне в аду за все свои прегрешения, но Юле уже все равно, а мне еще нет. Мало того, что мог потерять доверие Артема, так и бизнес на волоске висел из-за этих глупых пунктов и предрассудков Абрамова. О чем он только думал? 

– Хорошо, – произнесла она неуверенно.

Девушка замялась на несколько секунд, словно решала в это время арифметическую задачу, которая оказалась ей не по зубам. Затем потянулась к сумочке, достала документы и положила их передо мной. Взяла бумаги и поставила свою роспись.

– Часть денег нужна мне наличностью. Я вам полностью доверилась, теперь ваша очередь… – с надеждой посмотрела мне в глаза.

– Хорошо. Через неделю получишь на руки паспорт со своим новым именем, как срок договора закончится, я верну твои настоящие документы обратно, – посмотрел на нее исподлобья.

Два дня после вручения значительной части суммы денег все действительно было хорошо. А потом девушка пропала. И двух ночей не провела в моем доме. Они приехали с Сергеем в салон к стилисту, и он оттуда отзвонился мне, что девчонка соскочила.

Но ведь глупенькая же! Документы, адрес с пропиской и данные мед карты – все было у меня на руках. И сбежала к тому же с круглой суммой... В полицию или куда-то еще заявлять не было смысла, решил, сам найду беглянку и доходчиво ей объясню, что я серьезный человек и вопросы привык решить такими же способами. Ничто не мешало мне наведаться к фиктивной жене в гости и напомнить ей о нашем договоре. Сомневаюсь, конечно, что она была дома. Но с моими возможностями я из-под земли достану это аферистку и заставлю отработать подписанный договор и взятую наличность.

6

Нина

Я помешивала ложкой остывший чай и смотрела в окно сонными глазами. Столько смен, сколько за этот месяц я отработала сразу на двух работах, выбили бы из колеи даже самого сильного и уравновешенного человека. Что уж было говорить обо мне: хрупкой молодой девушке, жизни даже толком не видавшей. Я закончила в прошлом году институт, и мне повезло устроиться на полставки в больницу медицинской сестрой. Моя постоянно жаждущая справедливости натура, была хоть и уставшая после смены, но крайне удовлетворенная, что я двигалась в правильном направлении. Пусть денег на ординатуру мне в прошлом году не хватило, а бюджетные места резко сократили, я мечтала о профессии акушера и верила, что когда-нибудь им все равно стану. Ну, на крайний случай, если не накоплю средств, выберу что-то другое, но обязательно связанное с детьми. 

– Нина, ты еще разве не ушла? – в помещении показалась Алевтина Михайловна, старшая медсестра. – Заслужила ведь немного отпуска. Катя взяла твои смены на несколько дней вперед, ей деньги срочно нужны перед свадьбой. Что сидишь? 

– Сижу, – протянула я, смотря в окно. На улице снова заморосил дождь. – У меня небольшая передышка. Сейчас вот допью чай и побегу в «Сафари». Там мои полставки никто не отменял, – я зевнула и устало вздохнула.

Кажется, я задала высокую планку своим возможностям и не рассчитала внутренних ресурсов, силы иссякали со скоростью света с двумя подработками. Но так хотелось заработать денег и хоть что-то отложить. Как-никак я с детства мечтала быть врачом, глупо отказываться от мечты, когда уже стоишь буквально на последней ступени перед заветной дверью в светлое будущее. И если не сейчас стремиться к поставленным целям, то когда?
 
– Такая ты умница! Ну вот сколько тебе лет? Пашешь на двух работах, добрая, ласковая и работы не боишься. Повезет парню какому-нибудь. Погляди кругом на молодежь, в восьмой палате фифа лежит, так ее отец с мамками да няньками каждую прихоть ее выполняют, да сопли утирают взрослой девахе. Зачем, спрашивается, распускать так молодежь? Отсюда и столько принцесс, которые тряпкой лишний раз махнуть бояться и мужа им сразу богатого подавай. Еще и детей рожают… – она выдохнула и махнула рукой.

– Ну, ситуации разные бывают, Алевтина Михайловна. Мы с Мариной одни остались, а я бы не против была, чтобы у меня и няньки, и родители под боком были. Каждый крутится, как может, – я допила холодные остатки чая и поднялась на ноги.

– Да ты бы и с няньками другой не выросла! – ухмыльнулась она. – Что с детства правильно заложено, то и пускает добрые корни… – я поняла, что пора делать ноги, потому что готова была поспорить с Алевтиной Михайловной в том, что человек сам себе хозяин и воспитатель, но времени было мало. – Ой, ты погляди! Снова они взялись за дележку земли... – женщина кивнула на телевизор и потеряла к воспитательной беседе всякий интерес.

Я перевела взгляд на экран и весело улыбнулась, мысленно про себя выдыхая. Меньше всего я была сейчас настроена развивать беседу про распущенную молодежь. 

– Сегодня даже на планерке Астафьев говорил об этом. Меценат этот землю хочет выкупить и здесь торговый центр построить, вон как расшаркивается перед народом, чтобы аукцион выиграть. А лучше бы поликлинику или садик какой построили. Тьфу! – махнула она рукой. – Ну, какой торговый центр рядом с роддомом? Ишь, что выдумали! Их бы деятельность да в нужное русло…

Молодой и ухоженный мужчина с черными волосами, уложенными в стильную прическу, давал интервью и говорил о том, сколько развлечений ждет наш маленький и удаленный от центра район: детский комплекс спортивные площадки, каток... Голос у него был приятный и глубокий, а черты лица очень привлекательные, немного большеват нос, а глаза черные, как у дьявола, он в камеру смотрел и зрителя удерживал этим взглядом, отвести взгляд невозможно. Слово красивый к этому человеку я бы не применила, хотя и внешне он был вполне себе ничего. Такие обычно в бизнесе многого добивались. В том, что эта земля достанется именно ему, я нисколько не сомневалась. 

– Ну и ничего плохого в этом я не вижу, – я отвернулась от маленького телевизора, что стоял на полке в углу. – Зимой здесь погулять негде, а это хоть какое-то развлечение для молодежи. Вот построят торговый центр, установят площадки игровые для детей, а я потом приглашу вас на каток, и по-другому ведь заговорите! 

– Ой, да ну что ты, Нина! Я же и кататься не умею! – улыбнулась Алевтина Михайловна и присела на стул рядом со мной.

– Научимся, я тоже не умею, – подхватила сумку и поднялась на ноги.

Взглянула еще раз в экран телевизора и ухмыльнулась. Жизнь у таких вот успешных людей изначально прекрасная, начиная от внешней ухоженной оболочки и заканчивая деловой хваткой. Но судя по тому, столько я повидала в роддоме обеспеченных жен этих «деловых и успешных» людей, взять даже ту Волкову из восьмой палаты – это была все картинка, мишура, а внутри такие люди зачастую оказывались пустышками, зацикленными на деньгах и власти, запрограммированные роботы без наличия души. 

А этот... Антон Павлов, кажется... – я прищурила глаза и еще раз прочитала фамилию бизнесмена, – на бесстрастном лице не промелькнуло ни единой эмоции за все интервью. С таким, если и жила какая женщина, то, наверное, с ума сходила от скуки или такая же черствая и бездушная была, как и он сам. Что, по сути, он мог дать своей женщине, кроме материальных благ? Все время был в разъездах по работе да командировках, то совещания, то еще что, а на дом и семью времени и сил не оставалось. Лучше вот такого теплого и надежного, как мой Вадим, рядом иметь. Пусть и не такого идеального, и не широкоплечего, и без дорогого костюма, но душу, уверена, он имел такую же большую и щедрую, как и у меня, а цели простые и понятные.

7

Нина

Со вчерашнего дня на улице моросил мелкий неприятный дождь, а зонт, как назло, я забыла дома. Подняла глаза к темному небу и поняла, что, пока доберусь до остановки, промокну до нитки и продрогну до костей за свою неосмотрительность. Конечно, после смены в больнице, я выглядела не лучшим образом, но перспектива выглядеть еще хуже не прельщала. Я натянула на голову капюшон почти до глаз, чтобы лицо от дождя спрятать, и решила сократить путь, отправившись как раз через ту землю, какую власти выставили на продажу и про которую показывали сегодня в местных новостях. Да, садик, школа или поликлиника – это хорошие и правильные вещи, как говорила Алевтина Михайловна, но куда выгоднее и проще ведь было продать эту землю какому-то денежному мешку и полученную сумму отправить в казну. Или куда там ее обычно отправляли? На счета за границу, любовницам, женам на шоппинг? 

Скучно мне было думать о чужих благах, и думать об этом я бы перестала в следующую секунду, если бы не проезжающая мимо машина. В марках я разбиралась плохо, да и погода не располагала, чтобы рассматривать все вокруг, но когда черный внедорожник пролетел мимо на высокой скорости и окатил меня грязью из лужи с головы до ног, я в ступоре застыла на месте и не могла вымолвить ни слова. Часть грязи попала мне на лицо, не говоря уже об испорченной одежде и настроении. А ведь синоптики обещали, что сегодня не будет дождя!

Я резко обернулась, когда услышала звук сдававшего назад автомобиля и опустила глаза на номера этого недоумка, но те были заляпаны черной грязью. Да и что бы мне это дало? Машина поравнялась со мной, стекло медленно опустились вниз, а я увидела очертания мужского лица. Мужчина окинул меня примерно таким же высокомерным и холодным взглядом, каким смотрел с экрана телевизора несколько минут назад. Тогда я полагала, что он еще ничего, а сейчас бы с радостью наклонилась к земле, схватила кусок грязи руками и бросила в его окно, чтобы вязкая жижа растеклась по его широкому носу и пухлым чувственным губам. 

Переставляю, как я выглядела со стороны! Вот это сократила путь...

– Это огороженный участок и посторонним находиться здесь запрещено, – холодно произнес мужчина, отвернувшись от меня.

Конечно, лицезреть такую замухрышку, как я, не пристало светлому господину...

Я стояла, как истукан, а на языке вертелось много слов, но я молчала, потому что не знала, с какого начать. Все они были бранные и весьма нехорошие.

– Да вы... Как так можно... Мне же... – я глотала обрывки слов от возмущения.

– Сергей, – мужчина повернул голову в сторону водителя, затем на секунду ко мне, окинул оценивающим взглядом мой внешний вид и снова к водителю: – Расплатись с девушкой, пять тысяч за глаза. 

Хорошо хоть надела капюшон, и брызги грязи не попали мне на чистые волосы. В «Сафари» переоденусь в форму, а свою грязную как-нибудь застираю над раковиной. 

Огромный мужчина вышел из машины и поравнялся со мной, всунул в карман моей испачканной ветровки пятитысячную купюру, и, не говоря ни слова, забрался обратно в машину. 

– Надеюсь, умеренная плата за причиненные неудобства, – быстро проговорил мужчина и стекло так же медленно, как и опустилось несколько мгновений назад, поползло вверх.

Я не успела даже прийти в себя от вопиющей наглости, как машина незнакомца уже умчалась прочь. Словно бездомной собаке кинули маленькую кость с барского плеча. Нет, просто уму непостижимо!

Жаль, что он так быстро сорвался с места, а то бы я вымазала красную купюру номиналом в пять тысяч рублей в этой коричневой жиже под ногами и приклеила ему на лобовое стекло, а еще лучше на его лоб! 

Ничего не оставалось, как сцепить крепко челюсти и отправляться в таком виде на остановку. Быстрым шагом я добралась до пункта назначения, стараясь не смотреть в лица прохожих, чтобы не видеть их насмешливые или сочувствующие взгляды. Не спавшая с ночи, испачканная грязью, без намека на косметику, в затертых джинсах и старой ветровке я выглядела как минимум подружкой бомжа. А ведь, когда вчера собиралась на работу, достала красивый плащ и новые ботиночки из шкафа, но выглянув в окно, увидела, что погода разбушевалась, и небо извергало капли дождя. В тот момент я пожалела обновки и, как теперь понимала, не зря. Добрые вещи лежали дома, а я вон еще и пять тысяч заработала. Я пыталась себя успокоить, но получалось, конечно, так себе успокоение. 

А если вспомнить, каким брезгливым взглядом окинул мой внешний вид этот мерзавец, чтобы прикинуть, сколько дать мне наличности за испорченную одежду… Хотелось бы разыскать этого нахала и сказать ему, что его ценник, мягко говоря, был весьма и весьма занижен. Но что теперь переживать от пустом? Вряд ли мы еще когда-то с ним встретимся. 

8

Антон

Противный мелкий дождь моросил с самого утра. Пока я давал интервью для местного телевидения, погода, казалось, испортилась только сильнее. Я забрался в салон автомобиля и, расстегнув пиджак, расслабленно откинулся на сиденье, возвращаясь мыслями к насущным проблемам, которых отчего-то только прибавлялось в последние дни.

Сергей протянул мне папку, в ней находилась более подробная информация на беглянку. Я еще утром поручил ему узнать об этой Марине все вплоть до того, в каком роддоме она появилась на свет. Перед тем, как заключить с девушкой договор, впустить в свой дом и выдать ей на руки часть денег, я, конечно же, навел на нее предварительно справки и совершенно не ожидал с ее стороны никакого подвоха. Девушка работала моделью в хорошем агентстве, подрабатывала иногда эскортом, но кто не без греха, законов не нарушала, в скандалах никаких замечена не была, жила простой и посредственной жизнью, из близких людей, кроме сестры, никого не имела. Ничего необычного. Неужели я терял хватку и на фоне потери близкого человека переставал разбираться в людях?

Машина остановилась на одном из светофоров. Я потерял счет времени, рассматривая личное дело сестер Свечиных.

– Ну что, куда едем? – спросил Сергей, и я отвлекся от бумаг, пребывая в некотором изумлении, что Марина, оказывается, имела не просто сестру, а сестру-близнеца. – Сестра твоей аферистки работает официанткой в «Сафари» – это кафе в центре города, буквально через две улицы. Через полчаса ее смена. Наведаемся к ней и спросим, куда исчезла твоя фиктивная жена? Или сразу к ним домой вечером нагрянем? Я узнавал, соседка говорит, что видела их обеих вчера дома, правда, по отдельности. Ведь я изначально говорил, что отвратительная идея пришла тебе в голову…

Я пропустил мимо ушей слова водителя, размышляя над тем, что, если сестрицы такие ушлые и охочие до денег, то и отработать им придется их в любом случае. А мне, в свою очередь, абсолютно все равно, кто из них будет играть роль моей погибшей жены. Отступать уже нет смысла, какой бы отвратительной не казалась Сергею эта идея.

– В офис, у меня совещание через час, а потом можем и в «Сафари» под конец ее смены наведаться. Все разговоры в любом случае будем вести не на людях, а у них дома. Даже любопытно стало взглянуть на вторую, – ухмыльнулся я и покачал головой.

– Хорошо. Я тогда пока отъеду на мойку, всю машину испачкали, пока елозили на этом объекте.

Да, день начался сегодня отвратительно. Сергей, сказав про грязь на машине, напомнил мне о той замарашке в серой толстовке, которую мы ненароком окатили грязью с ног до головы, когда я попросил его заехать на участок, который планировал выкупить на аукционе для строительства торгового центра, чтобы еще раз прикинуть, сколько вложить денег в этот проект. Вот уж у кого день точно не задался, – хмыкнул я и отложил бумаги в сторону.

После окончания рабочего дня я позвонил Сергею, сказал, что спускаюсь вниз, и мы выдвигаемся в город. Со вчерашнего дня я совсем не ложился спать и провел большую часть ночи в офисе, работая над документами. Дела я запустил и теперь наверстывал упущенное. Поэтому заехать в кафе, заправиться ударной дозой кофеина и заодно поглядеть на одну из сестер лишним точно не будет.

– Ну, куда она денется, Владимирович, без паспорта и документов? Может, поняла, что на полгода в заточении окажется, и в отрыв ушла, устроила себе что-то вроде девичника? – предположил Сергей, когда мы остановились у кафе. – Сейчас наскачется коза по клубам да вернется. Не такая уж тихоня эта Марина...

– Никуда не денется, Сергей, – согласился я с ним. – А если и денется, из-под земли мне ее достанешь. Ждешь в машине, – приказал я и вышел на улицу.

«Сафари» оказалось вполне приличным и приятным с виду заведением. На улице по-прежнему моросил дождь, а погода не располагала к прогулкам, несмотря на комфортную температуру. Людей в кафе оказалось довольно много, все прятались от сырости в теплых и уютных местах.

Я прошел уверенной походкой по залу и расположился за одним из свободных столиков, ко мне тут же подскочила официантка.

– Добрый день, – положила передо мной меню, пока я осматривался по сторонам в поиске знакомого лица. – Что вам предложить? – и когда нашел то, что искал, перевел взгляд на девушку.

– Хочу, чтобы мой заказ приняла вон та официантка, – кивнул в сторону ее напарницы, той самой сестры-близнеца пропавшей Марины.

Девушка с темным хвостиком и милыми чертами лица, не такая эффектная и ухоженная, как Марина, бегала по залу и приветливо всем улыбалась. Интересно было разглядеть ее поближе и посмотреть, как ее улыбка превратится в оскал, когда она встретится со мной лицом к лицу. Уж сильно я сомневаюсь, что сестра ничего ей не рассказала о денежном мешке, коим я для них оказался. Только вот интересно, зачем она продолжала здесь работать, имея почти полтора миллиона рублей на руках. Или сестра с ней не поделилась? Как бы там ни было на самом деле, я обязательно все выясню. И пусть обе скажут мне спасибо, что я еще довольно мирно собирался разрешить этот вопрос, решив начать с пряника, спрятав кнут за спину. Потому как такие выходки и подставы в мире бизнеса и договорных отношений никому не прощались, а подобные ошибки могли иной раз стоить баснословно дорого.

– Хорошо... – удивленно протянула официантка и взглянула в сторону напарницы, которая только что скрылась из зала. – У Нины смена уже закончилась, но я спрошу сейчас у нее, сможет ли она обслужить ваш столик. 

9

Нина

Обслужив свой последний столик, я направилась в подсобку, чтобы выпить стакан воды и с чистой совестью отправляться домой отдыхать. Мне и в «Сафари» удалось сегодня договориться с девчонками поменяться сменами, и теперь я несколько дней могла провести дома, чтобы выспаться и начать в своей спальне ремонт. Прикинув в уме сумму своих чаевых, я осталась довольна подсчетами. Дождь на улице не прекращался, и людей сегодня в кафе было очень много, поэтому и на выручку жаловаться не приходилось.

Я достала телефон и, увидев несколько пропущенных звонков от Маринки, сильно удивилась. С чего это вдруг она оборвала мне весь телефон, пока я таскала подносы? Просто так она обо мне очень редко вспоминала последнее время. Все-таки была у близнецов связь на расстоянии, – подумала я, открывая от нее входящее сообщение, – только какая-то односторонняя. Я за нее всегда переживала, а она обо мне никогда. Как мы могли внешне иметь такое сильное сходство, а внутри быть словно с разных планет? Удивительно. Ничего нового Марина мне не поведала, сообщала, что не заедет, но хочет срочно со мной поговорить. Срочно! – хмыкнула я и положила телефон в карман фартука. Теперь пусть она подождет, пока я хотя бы не вернусь домой.

– Нина! – позвала меня Алена и вбежала в подсобку. – Знаю, ты уже закончила. Но ведь еще не ушла? Не обслужишь вон тот столик? – кивнула головой в сторону зала и столиков у окна. – Мужчина попросил тебя, – Алена опустилась на стул и поставила пустой поднос на колени. – Такой симпатичный, представительный… 

Сильно удивившись этим словам, я посмотрела на Алену непонимающим взглядом, потому как кафе у нас было приличное и до этого дня сутенерскими замашками не славилось. С чего бы вдруг такая выборка из официанток? Я выглянула из подсобки и посмотрела в сторону, куда кивнула Алена. И едва водой не поперхнулась и стакан из рук не выпустила. Мне даже захотелось подвести ее к зеркалу и показать ей свое отражение в нем. Я почти сутки без сна, даже консилер не замазывал эти круги под глазами. Со смены в роддоме сразу на другой «бал». Точно на бал, потому как тот принц в дорогущем прикиде, явно пришел в наше заведение сделать рекламу какому-то брендовому магазину одежды или сбежал из сказки. Но только я далеко не принцесса!

– Ален, я уже закончила. Чаевых насобирала много, сейчас отнесу поднос с грязной посудой на кухню и пойду домой. Хотя, стоп! – перевела недоверчивый взгляд на Аленку. – Что прям вот так и сказал, что хочет, чтобы я обслужила его столик?

– Ну да... – девушка пожала плечами. – Осмотрел всех официанток и попросил, чтобы ты его обслужила. Ох, как же я устала, едва стою на ногах. Под выходные все в разнос уходят, что ли? А как же правильное питание и прочее… – протянула Алена, выставляя ноги вперед. – Так гудят… – и кивнула на них.

– Хоть бы эти ужасные слова обходили наших постоянщиков стороной. Чаевые мне нужны, чтобы накопить на учебу и ремонт в спальне сделать, – ответила я, рассматривая черные носы балеток Алены, думая о том незнакомце.

– Ладно, пойду к нему и скажу, что ты уже ушла, а я готова принять все его заказы и получить огромные чаевые, – мечтательно выдохнула Алена. – Может, мне перепадет что-то, раз ты хочешь, как я поняла, сэкономить на обоях в спальне. Он так-то обеспеченный, вон какой дорогой прикид. Да и на лицо ничего. А вдруг на свидание меня позовет? Бывают же чудеса на свете? – рассмеялась она.

Я еще раз выглянула из подсобки и окинула мужчину заинтересованным взглядом. Он как раз поднял лицо, а я так и застыла в ступоре, будто меня снова грязью окатили. Что это? Совпадение? Или судьба дарила мне шанс поквитаться с обидчиком? Я полчаса причитала утром над раковиной, пока отмывала свои вещи и вспоминала того лихача недобрыми словами. Не знаю, почему меня так сильно задел его пренебрежительный тон и та подачка в пять тысяч рублей, которую он передал мне через своего водителя. В конце концов, он мог и вовсе не останавливаться, потому что я действительно находилась на чужой территории, где вот-вот начнутся строительные работы. Но его деньги и подачки мне были совершенно не нужны! А может быть, он узнал меня и разыскал, чтобы извиниться? Какая абсурдная идея… – одернула я саму себя. Меня даже Алена и охранники не признали, когда я утром пришла на работу, перепачканная грязью, то, что уж говорить про какого-то незнакомого человека, с которым мы никогда раньше не встречались.

Алена поднялась на ноги и направилась в зал к принцу из телевизора.

– Постой! – окликнула я ее. – Я обслужу его столик, я передумала, – подошла к сумочке, взяла пятитысячную купюру и засунула ее в карман фартука.

Нет бы, как истинной Золушке, идти убирать посуду со столика и отправляться домой, а я вдруг решилась на обратное. Борец за справедливость проснулся, чтоб его.

– Так вы знакомы все-таки? – Алена подняла вопросительно брови.

– Нет, конечно, – хмыкнула я.

Поправила фартук, выпрямила спину, выдохнула и направилась в зал.

– Добрый день, – поздоровалась я с мужчиной, окинув его быстрым взглядом.

Незнакомец из телевизора поднял свои черные глаза и посмотрел на меня тем же холодным взглядом, как и тогда, когда окатил меня грязью и опустил стекло своего внедорожника. По его непроницаемому лицу невозможно было считать ни единой эмоции. Точно бездушный холодный робот. Мужчина взглянул на мой бейджик и поднял свои глаза, встречаясь со мной взглядом. Мне стало не по себе от этого пронизывающего холода его черных льдин. Вообще-то приглашения от посетителей составить компанию после рабочего дня мне еще никогда не поступали, но ведь однажды все бывает впервые? А я приключений не то что не любила, а всегда сторонилась. Неужели он подозвал меня за тем, чтобы предложить в итоге развлечься на один вечерок? Другого объяснения я не могла придумать в данный момент, зачем ему понадобилось, чтобы именно я обслужила его столик.

– Добрый день... Нина, – протянул он низким голосом.

10

Нина

Дождь закончился, но лужи на дорогах превратились в огромные озера. Ноги я промочила сразу же, даже не успев добежать до автобусной остановки. С работы мне никто не звонил, в бега за мной никто не подался, а, следовательно, я могла перевести дыхание. Мужчина, кажется, оказался понятливым, оно и к лучшему, найдет еще дурочку, которая согласится провести с ним вечер.

Казалось, ничто больше не могло омрачить этого и без того так отвратительно начавшегося дня. Сонная, невероятно уставшая и немного растрепанная, но вполне удовлетворенная, что я поставила того нахала на место, я направлялась домой, предвкушая свой мини-отпуск. Первым делом на повестке дня стояло, как следует высыпаться после двух работ, затем плотно перекусить и уж потом думать о подвигах и о том, как я проведу свободное время. Если моя непутевая и взбалмошная сестра не заявится на порог нашей квартиры, то начну ремонт. Маринка раньше не была такой ветреной, ее легкомысленность вырвалась наружу после смерти родителей. Из нас двоих младшей считалась я, так как появилась на две минуты позже, только вот по поступкам и отношению к жизни ей явно было до меня далеко. Но сестру я все равно любила.

Выскочив из автобуса, я быстрым шагом направлялась домой, мечтая закинуть свои грязные вещи в стирку, а сама залечь в ванну отмокать. У дома я сразу обратила внимание на большой черный внедорожник, похожий на тот, что окатил меня сегодня грязью. Что-то ёкнуло в груди, и я вспомнила о сцене в кафе и том отвратительном типе. Я еще раз мельком мазнула по машине взглядом и полезла в кармашек сумки, чтобы достать ключи, стараясь не зацикливаться на мысли, что тот нахал уже пронюхал мой адрес, вернулся за возмездием и решил в отместку меня как минимум переехать. Не заметив на дороге ямы, я споткнулась, потеряв равновесие. Падение было эпичным. Я сидела на мокром асфальте, не зная, за что ухватиться в первую очередь: то ли за разбитое колено, то ли за отшибленный локоть, и простонала от боли, сильно зажмурив глаза. Прекрасное начало вечера! Не хватало начать его с травмпункта и возвращения на свой же пост, но уже не в качестве медсестры, а пострадавшей стороны. Благо, не в родильное отделение.

– Нужно быть аккуратнее. Что же вы так? Помощь нужна? – боль была ужасная, но немного отдышавшись, я открыла глаза и подняла лицо.

Какой-то прохожий возвышался надо мной огромной скалой. В полумраке я не смогла толком рассмотреть его лица, но напряженный ком сглотнула, потому что до этого самого дня таких огромных незнакомцев видела лишь в кино. И очки на его лице... Что он мог видеть в них ночью? Если только это не было частью его образа или он, к примеру, не направлялся в клуб.

– Все в порядке, спасибо, – сдавленным голосом ответила я и поднялась на ноги.

Кажется, эту одежду я выброшу в мусорное ведро! Где я только не собрала сегодня ей всю грязь. Мой лоб покрылся испариной, когда я наступила на ногу, и ее прострелила боль. Слегка прихрамывая, я направилась к двери. Открыла ее ключом и вошла внутрь, переводя дыхание. Придется пару дней отлежаться в постели. Ногу сильно тянуло, и я предполагала, что пострадали связки. А я так мечтала убраться в доме и наконец перебрать старые вещи. И с тётей Варей, маминой подругой, договорилась, что заеду к ней на днях на чай... Похоже, что придется повременить с генеральной уборкой и ремонтом.

Оказавшись в квартире, я с сожалением обнаружила, что пирожное, которое прихватила из кафе к чаю, раскрошилось от падения и потеряло эстетический вид, а я аппетит. А как все хорошо начиналось... И что мне вдруг померещился автомобиль этого сноба? Не задумайся о нем, глядишь и не упала! Я опустила глаза на свои колени и разочаровано вздохнула. Да, джинсы можно смело выкидывать в мусорное ведро. Хотя дырки на коленях вроде модный тренд?

Только я успела поставить пакеты с продуктами на стол, как услышала стук в дверь. Может быть, соседка услышала, что я пришла, и ей что-то понадобилось? Больше никто не мог заявиться ко мне в такой поздний час. Или это была Маринка? Ну, или Вадик. Нет, последний не отважился бы на такой подвиг. Слишком он неуверенный, и первого шага с его стороны мне придется ждать как минимум до тридцати лет. Или в каком возрасте, по его мнению, девушки достигали совершеннолетия, и с ними можно было заниматься любовью?

Проковыляв к двери, я взглянула в глазок и на секунду впала в ступор. За дверью стоял тот самый прохожий с улицы, который предлагал мне помощь. Сердце провалилось куда-то вниз. Маньяков мне еще не хватало. Может быть, я что-то обронила, когда упала? Но даже если это так, как он узнал, что я живу в этом доме и квартире? Следил за мной?

Стук в дверь повторился, и я сильно вздрогнула.

– Открывайте дверь, Марина, – послышалось за той.

Марина! Так это по ее душу пришел этот человек? Куда опять вляпалась сестра? Я вдруг резко пожалела, что так ей не перезвонила. Ну вот, сейчас отвечу, что сестры нет дома, и позвоню! Приоткрыла дверь и даже не успела сказать, что Марины нет дома, как начищенный черный мужской ботинок бесцеремонно протиснулся в узкую щель, толкнул дверь, а меня пригвоздило к стенке.

– Сергей, ждешь на улице, – раздался голос, который я наделась больше никогда не услышать.

На пороге моей квартиры появился тот нахал из кафе. А названный Сергей снял очки, и я вспомнила, где его видела! Это был тот самый водитель, который утром расплачивался со мной за испорченный внешний вид… Что все это значит?

– Мы спустимся через пятнадцать минут, – я ощутила вибрации в груди от его низкого голоса, и меня обдало волной ужаса. Названный Сергей развернулся и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь.

Неужели и вправду сутенер или торговец органами? По внешности, конечно, больше подходило на первого, а по оценивающему и грозному взгляду, каким он смотрел на меня – на второго. Или выследил меня и пришел поквитаться со мной за ту выходку в кафе? Но какая же глупость...

– Кто вы... Что происходит? Какие пятнадцать минут? Выйдите из квартиры следом за тем человеком! Я не впускаю незнакомых людей! Мы уже с вами всё выяснили. Я сейчас вызову полицию! – бойким голосом начала я, не показывая страха и смятения.

– Не знаю, как обратиться: Марина, или Нина, мне по сути все равно кто сейчас стоит передо мной, – он смотрел на меня пронизывающим взглядом. – Ну, и какие же мы незнакомые? – нахально ухмыльнулся. – Вон сколько раз за день уже встречаемся, – красивый и чувственный рот незнакомца искривился в наглой усмешке.

11

Нина

В телефоне раздавались длинные гудки один за другим. Мне показалось, что я вечность стою с телефоном, прижатым к уху. Из моей головы начисто вылетели все разумные мысли, я смотрела на бежевую плитку перед глазами и молилась, чтобы Маринка мне ответила.

– Нина... – сердце у меня тяжело замерло, а потом забилось как в лихорадке, когда я услышала голос сестры. 

– Марина, что все это значит? Во что ты меня втянула? К нам мужчина ворвался в квартиру, говорит, чтобы я собирала вещи и ехала с ним исполнять условия какого-то контракта! Ты вообще где? 

– Нина! – охнула сестра. – Все-таки приехал? Выручай... – ее голос задрожал. – Я звонила тебе весь день, но ты не отвечала, – недовольно отозвалась она.

Поразительно, она меня еще пыталась выставить крайней в этой ситуации?

– Мы ведь похожи с тобой, как две капли воды… – лихорадочно зашептала она. – А я не смогла отказаться от таких денег, они мне очень нужны! Но и полгода притворяться чужой женой я тоже не могу! Павлов серьезный бизнесмен, он нас обеих сотрет в порошок, когда поймет, что его кинули. Пожалуйста, выручи меня! 

– Что? Ты в своем уме? – прошипела я в трубку телефона. – Я не стану выдавать себя за тебя! Сейчас же возвращайся домой! У меня своя жизнь имеется! Что я Вадику скажу, куда вдруг исчезла? 

– Твой Вадик – тюфяк! Давно пора было дать ему понять, что он не достоин тебя. Кроме смазливого лица ничего-то он и не имеет... Маменькин сынок! Он, скорее всего, даже и не заметит твоего исчезновения...

– Марина, я не хочу ничего слышать! Возвращайся домой и разруливай эту ситуацию сама! – строго произнесла я. – Ты что вообще творишь? Это переходит уже все границы. Я на многое закрывала глаза, но этот поступок с твоей стороны явно стал последней каплей в моем терпении.

– Нина, не дури, я не смогу приехать так быстро, тем более, я взяла твой паспорт. Мой остался у Павлова. Ему нужна фиктивная жена. Он в модельное агентство обратился, на мою фотографию указал среди уймы девчонок, почему я должна отказываться от таких денег? Я всегда мечтала о собственной машине, ни от кого не зависеть и… я поделюсь с тобой деньгами! 

– Ты что такое говоришь? – перебила я сестру, не в силах слушать такие заявления от родного человека. – Почему я должна их отрабатывать за тебя? Ты всегда была такой безответственной эгоисткой. Марина! Ты о себе только думаешь, а что я горбачусь на нескольких работах и едва свожу концы с концами и в прошлом году не поступила в ординатуру, забыла? Ни от кого не зависеть она захотела... 

– Нина, не глупи. Я ведь не отказываюсь и поделиться, только что пообещала, денег очень много. Пожалуйста! Всего несколько дней, и я вернусь, потом тебя заменю. Выручи меня! – я нахмурилась и сжала губы.

Зная Марину и ее характер, а также и то, что все эти заверения о скором возвращении – наглая ложь, а сама она никуда возвращаться не будет, а попросту говорила это мне все, чтобы я не сказала ей сейчас «нет». Только вот тот мужчина, кажется, все и за всех уже решил. Но что он не человек, что ли, войти в мое положение? Пусть вон Марину разыскивает и с нее спрашивает! С какой стати я должна отвечать за ошибки и промахи чужих людей? И его деньги мне подавно были не нужны! 

– Значит так, я сейчас скажу ему, что никого я замещать не стану. Денег мне от тебя и никакой доли не нужно, я сама все заработаю, а ему расскажу все, как есть. 

А еще лучше сбегу из дома... – но озвучивать эти мысли вслух не стала. Ну и пусть поступлю так же глупо и опрометчиво, как сестра, но я до жути боялась выйти к этому человеку. Может быть, пока я потяну время, Маринка и вправду одумается и вернётся? Слабо верится, но все лучше, чем пытаться что-то доказать этому мужчине. Да и станет ли он меня слушать? Сильно в этом сомневаюсь. 

Я выключила телефон, положила его в карман джинсов, тихо приоткрыла дверь и выглянула в маленькую щелку. Павлов стоял у окна, небрежно опершись о подоконник, и смотрел перед собой, скрестив руки на груди. Контуры его широких плеч и узких бедер были совершенны, и вместе с тем в его лице и фигуре чувствовалась властная притягательность. Даже удивительно, почему Марина не захотела воспользоваться этим шансом, она ведь любила яркие и красивые обертки. 

– Пять минут… – услышала его строгий голос и вздрогнула, отпрянув от двери. 

Хотя нет, в данном случае сестру можно было понять. Красивая оболочка еще ничего не значила. Внутри мужчина был тверд, как камень. И что скрывалось за этой внешностью – неизвестно. Или ей стало известно, потому она и сбежала? 

Мысли хаотично кружились в голове. Я пыталась уложить внутри все слова Марины, но у меня ничего не выходило. Уму непостижимо, что она могла меня так подставить. Я бы никогда не смогла с ней так поступить! И ведь ради чего она меня предала? Ради денег!  

Я приоткрыла дверь, Павлов уже отвернулся к окну. Решение сбежать из собственного дома и затаиться на несколько дней хотя бы у той же самой тети Вари, маминой подруги детства, пришло ко мне спонтанно. Другого случая сбежать не представится, а слушать меня мужчина был явно не намерен. 

Тихо проскользнув в прихожую, я осторожно пробиралась к заветной цели и входной двери, не позволяя себе даже дышать в это мгновение. Аккуратно взяла мелочь с комода, чтобы добраться до тёти Вари на автобусе и прихватила ключи от дома. Мне почти удалось выбраться из дома незамеченной, но кто б мне подсказал накануне смазать петли дверей, чтобы они так не скрипели и не разрушили столь идеального плана?

12

Нина

Тихо простонав от боли, я открыла глаза. Перед ними все кружилось, сердце бешено стучало в груди. Давно я не испытывала такого скачка адреналина. Уместнее было сказать, никогда...

– Я ведь предупреждал, – надо мной склонился Павлов. – Зачем выдумала бегать? – мужские глаза с раздражением и беспокойством смотрели на меня.

Я неуклюже попыталась приподняться, но у меня ничего не получилось, мне было очень больно, я совсем не чувствовала тела.

– Аккуратно, без лишних движений. Могут быть переломы, – амбал тоже склонился надо мной.

– Со мной все в порядке… – слабым голосом проговорила, но не была в этом уверена. – А сбежала, потому, что… Вы не так все поняли. Моя сестра, Марина... Я сбежала сейчас, потому что испугалась. Потому что позвонила ей, а она… – я встретилась с темным и мрачным взглядом мужчины и замолкла.

Облокотилась рукой о бетонную ступеньку и захотела приподняться, но взвыла от боли и схватилась за левое плечо.

– Сергей, – Павлов кивнул ему в мою сторону.

– Понял, сейчас же вызову скорую,  – отозвался тот.

– Я не буду ждать скорую, – отрезал Павлов, опустился на одно колено и взял мое лицо в руки, рассматривая его. Я сильно дернулась в сторону и снова поморщилась от боли. – Поднимись наверх возьми ее вещи и закрой квартиру. Отвезем Марину-Нину в больницу на рентген, а потом, если все нормально, то ко мне домой. Встать сможешь и дойти до машины? – спросил он у меня, отпуская мое лицо.

– Не знаю…

Плечо сильно болело, колени саднило и общее состояние походило на то, как если бы я побывала под бетонными завалами. Зато желание бежать улетучилось, будто его и не было, потому что я была не уверена, что и вовсе смогу подняться без чьей-то помощи.

– Ключи, – сдавленным голосом произнесла я.

Потянулась к карману джинсов и достала связку. Амбал молча взял их, обошел меня и поднялся по ступеням верх. Павлов же тяжело вздохнул, проводил грузную фигуру своего охранника напряженным взглядом и перевел на меня свои черные глаза. Аккуратно поднял меня на руки, словно я была невесомая пушинка и, придерживая за талию, понес к машине.

– Вы, неверное, все не так истолковали... Я вижу, что вы не настроены слушать. Но я ничего не знала ни о контракте, ни о деньгах. Я не знаю, во что ввязалась моя сестра. Мы близнецы. Пожалуйста, отпустите меня…

Мужчина крепко сцепил челюсти и уверенной походкой шел к машине с моей ношей на руках. Поставил меня на ноги, открыл дверцу и кивнул на сиденье.

– Садись. Все выясним, – уверенно сказал он.

Я ждала, что меня закинут в машину, как мешок с картофелем на заднее сидение, но мужчина ждал, когда я заберусь внутрь сама и сверлил меня своим тяжелым взглядом. Ничего не оставалось сделать, как послушаться его и постараться еще раз все объяснить. И плечо… оно болело очень сильно.

Не прошло и пяти минут, как рядом показался тот самый амбал в темных очках с моей дорожной сумкой в руках и ключами от моей квартиры.

– Я никуда с вами не поеду! – произнесла я заплетающимся языком, держась за плечо и морщась от боли.

– А придется. И пока тебя будут осматривать доктора, я еще раз проверю твои слова и заодно пробью местоположение твоей сестры, если конечно она еще в городе. В чем я сильно сомневаюсь, – он холодно взглянул на меня.

Марина меня не погладит по голове, что я сдала ее с потрохами, но не понаслышке знала: там, где замешаны деньги, договора и такие важные дядьки, лучше сразу быть предельно честной и откровенной. 

Павлов забрался в салон и сел рядом со мной. Все его движения были плавными и неторопливыми, а мужской пряный запах проникал, казалось, под кожу. Оказавшись в обществе двух устрашающих и грозных мужчин, я подумала… именно о групповом изнасиловании и подумала! Сжалась в комок и прислушивалась к биению своего сердца, которое пропускало удар от каждого движения незнакомца в мою сторону.

– В медицинский центр на Щепкина, – распорядился Павлов.

– Хорошо, – кивнул амбал, а я мельком поглядела в сторону Павлова и, заметив его пристальный взгляд на себе, стушевалась. – Ну, рассказывай, как так получились, что у вас один на двоих документ? Своего паспорта, как я понял, ты не имеешь? – его голос был вкрадчив и ровен, но в тоне явственно слышалось предостережение.

– Я... мы сестры. Близнецы... – выдавила я из себя и с трудом проглотила слюну.

– Аферистки? – скривив губы, спросил он.

– Что? Нет! Я ничего не знала о планах Марины. И та наша с вами встреча в кафе... я думала, что вы хотели… хотели меня снять! – я возмущенно тряхнула головой и мои волосы рассыпались по плечам.

– Продолжай, – спокойным голосом попросил Павлов, а я пришла в некоторое изумление, что мне предоставили возможность выговориться и рассказать свою версию случившегося.

– Марина съехала от меня полгода назад. В квартире часто не появлялась. Пропадала месяцами, знаю лишь, что она работала в каком-то модельном агентстве и часто выезжала за границу… – я осеклась, потому что совершенно ничего не знала о жизни сестры и о том, как часто или наоборот редко, она выезжала за пределы России. Теперь-то я понимала, что она подставила меня под удар и сильно злилась на сестру. – Она взяла мой паспорт на днях, когда меня не было дома, потому что последний раз, когда я ее видела, было… – я напрягла память, но так и не смогла вспомнить точной даты. – Кажется, две или три недели назад.

– Мое мнение о вас двоих с каждой минутой становится все хуже и хуже. А меня лучше не разочаровывать раньше времени, девочка… – мрачно изрек Павлов, но я и без слов это понимала.

– Зачем вы забрали паспорт Марины?

– Я ничего не забирал, она сама мне его отдала. Это было условие сделки, – от его голоса веяло арктическим холодом. – Перед тем, как найти подходящую кандидатуру для фиктивной жены я досконально проверил анкету и медицинскую карту будущей супруги, которая будет играть эту роль несколько месяцев. И даже, если вдруг окажется, что ты мне не лжешь… – он выдержал паузу, разглядывая мое лицо. – Мне, по сути, все равно, кто из вас двоих доиграет свою роль. Мне очень важны внешние данные моей супруги, и обе вы подходите идеально.

– Но… – попыталась я возразить, но мне не дали произнести и слова.

– Давай по порядку! – резко высказался мужчина и схватился за переносицу. – Зачем ты убегала, если все так, как говоришь, а вы с сестрой не в сговоре? Ты знаешь, наверное, сумму, которую прихватила твоя сестра или соучастница, в этом я еще обязательно разберусь? – я уловила скрытую угрозу в его голосе.

– Нет, – я покачала головой.

– Ну, вот и хорошо, – напряжено выдохнул он. – Сумму долга я намерен удвоить за причиненные неудобства. – Возвращаешь мне деньги и можешь выпорхнуть на свободу. Чтобы на будущее вы обе включали мозги, когда с вами пытаются договориться по-хорошему.

13

Нина

Я открыла глаза и не сразу сообразила, где нахожусь. Долго прислушивалась к собственным ощущениям и, вспомнив все события, какие привели меня к подобному состоянию, сначала подумала, что мне это все приснилось. Пошевелив плечом, которое было зафиксировано тугой повязкой, я тихо охнула и поняла, что все случившееся далеко не сон, а ужасная реальность. 

Большая тень заслонила свет из окна, я подняла глаза и сильно вздрогнула.

– Вы? – я сглотнула нервный ком, встречаясь с устрашающе-грозным лицом охранника Павлова. Лучше бы он надел очки, честное слово. Те хотя бы скрывали часть его лица и наводили не так много страха.

– Меня зовут Сергей, – сказал он твердым голосом. – Антон Владимирович распорядился приглядеть за тобой, чтобы ты в попытке устроить новый побег не сломала себе шею, – если это была шутка, то совсем не смешная. 

– Что вам нужно от меня? Вы ведь понимаете, что удерживаете меня силой и занимаетесь незаконными вещами? Я обращусь в полицию... 

– Я могу сам позвонить в нее от лица Павлова прямо сейчас. Полтора миллиона – огромные деньги. Вымогательство, шантаж – именно такую статью, уверен, на тебя впоследствии и повесят, – пригрозил мне амбал.

Я сжалась в комок и молчала. Смотрела на этого грузного мужчину и снова вспоминала Маринку недобрыми словами. Амбал потянулся в карман, достал телефон, и я услышала его разговор, как поняла, с этим самым Павловым, который решил своим прессингом выбить из меня несуществующие признания. 

– Да, она очнулась. Смотрит испуганным полуживым олененком, и по глазам вижу, хочет снова сбежать. Да, справки навел. Отправил на почту. Хорошо, жду, – закончил разговор, положил телефон в карман джинсов и ухмыльнулся: – Ведь хочешь сбежать? – спросил он у меня. – Но раз уж вы с сестрицей такие ушлые и прыткие, это хорошо, что вас две,  – протянул он задумчиво, не получив от меня никакого ответа на свой вопрос о побеге. 

– Я ничего не знала о планах Марины. Мы с ней давно не близки, – отозвалась я. 

– Отдыхай. Будешь с Павловым объясняться. Мне ровным счетом все равно, какие у вас отношения с сестрой. 

Мужчина развернулся и вышел за дверь. Я осталась в палате одна и тихо вздохнула, а спустя минуту ко мне уже заглянула медсестра. Смерила давление, температуру, поставила капельницу, объяснив, что моему изможденному и ослабленному организму требовались витамины для быстрого восстановления. 

Я с опаской поглядывала по сторонам и пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Пока я знала одно, что бы там не вытворила Маринка, пусть Павлов ищет ее, и она отвечает за свои проступки. А я хотела домой, в свой отпуск и в свою жизнь, а не играть чужие роли, какие бы деньги мне платили и какие бы долги на меня не вешали. 

Кажется, я прикрыла глаза за всеми этими мыслями и провалилась в дремоту. Я ощущала себя разбитой и уставшей, испитой до дна, доведенной до отчаяния. Сквозь сон я почувствовала в палате чье-то присутствие, словно кто-то смотрел на меня, не отрываясь, и вторгался в мое сознание. Я резко открыла глаза и повернула голову в сторону, встречаясь с темным взглядом Павлова, человеком, которому моя сестра задолжала кучу денег.

Во взгляде мужчины промелькнули стальные оттенки, и его лицо превратилось в глыбу льда.

– Ну, что, спящая красавица пришла в себя?

Павлов приблизился ко мне, отсоединил меня от капельницы, приложил ватный диск к сгибу локтя, согнул мою руку и не спускал все время с моего лица темного взгляда. Я таких красивых и в то же время устрашающих глаз еще никогда не видела за всю свою жизнь.

– Поднимайся, поедем домой,  – он ни разу не повысил тон, однако в ровном голосе этого мужчины была такая угроза, что ни один человек в здравом уме не захотел бы с ним связываться. Но я была не в здравом уме, я была человеком, доведенным до крайней точки отчаяния.

– Вы отвезете меня ко мне домой? – уточнила я, не в силах отвести от него взгляда, и как завороженная смотрела в его непроницаемое лицо.

– Я отвезу тебя к себе домой.

Я приподнялась, прикрывая свое тело простыней.

– Выйдете, я оденусь. Для начала мы поговорим. Я хочу услышать от вас объяснения, почему должна исправлять ошибки других людей, – произнесла я с надменным видом.

Рот мужчины искривился в усмешке, а его глаза опустились вниз. Он быстро осмотрел меня оценивающим взглядом, будто мое тело не прикрывала белая тонкая ткань.

– Твоя одежда, в какой тебя привезли сюда, увы, лежит в мусорной корзине. Она была вся в крови и в грязи, и я не уверен, что эти куски тряпок было разумно отдавать в химчистку. Я распорядился, чтобы их выбросили, – я крепко сжала зубы и гневно поглядела на мужчину.

Я не нашлась, что ответить, задохнувшись от возмущения. Не знаю, как такое было возможно, но, несмотря на красоту мужчины, его силу, высокий рост и напускное спокойствие, я испытывала к нему презрение.

– В сумке и вещах, какие мой человек взял на первое время из твоей квартиры, подходящих и хороших вещей тоже мало. Кроме нижнего белья. Попрошу медсестру выдать тебе халат, – говорил он спокойным голосом, задевая тем самым мое самолюбие.

– Нижнего белья? Ваш человек рылся в моем нижнем белье? Да что вы о себе возомнили? – гнев с новой силой вскипел в моих венах.

Судя по всему, мужчина забавляла эта ситуация, потому что его оскал стал шире, а в глазах блеснул победоносный огонь. Он отошел к стулу, и я только сейчас заметила на том черную сумку, с которой часто ездила к тете Варе в деревню. Павлов открыл ее и, достав лифчик, кардиган и юбку, повернулся ко мне лицом.

– Что вы… Я не буду при вас одеваться! Положите мои вещи обратно и выйдите из палаты! – воскликнула я.

У меня совершенно не было причин смущаться, размеры моих округлостей, несмотря на худенькую фигуру, были в самый раз, и лифчиков с пуш-апом отродясь в моем арсенале не было, но позволить этому незнакомцу трогать мое белье, да еще и прикасаться ко мне, не говоря уже о том, чтобы снять с меня сейчас простыню и увидеть обнаженной... Это было уже слишком!

– Я сама. Дайте сюда! – здоровой рукой я выхватила хлопковый лифчик и одежду, прижала все это к груди, и тут же сморщилась от неприятных ощущений в левом плече. – Отвернитесь! Немедленно!

– Застегнешь сама или позвать медсестру? – продолжал издеваться Павлов. Он точно потешался надо мной! Сколько между нами разница? Лет десять? Не меньше… А вел он себя, как наглый подросток в период гормонального всплеска.

– Позовите, конечно! И отвернитесь, в конце концов!

Мои щеки полыхали румянцем, я смущалась и робела перед незнакомым мужчиной и была зла на него за наглую самоуверенность, с какой он вел себя, будто я была его... вещью.

14

Нина

На улице приятно пахло дождем, я втянула в себя воздух и почувствовала легкое головокружение. Небо окрасилось в красивые цвета после захода солнца. Я шла немного позади Павлова и старалась не смотреть на него, не разглядывать его крепко сложенную фигуру, но взгляд сам цеплялся за мощные широкие плечи и бицепсы, обтянутые черной тканью джемпера. Рядом с ним я казалась крошечной игрушкой, которую он в любой момент мог разломать, чтобы потом отправиться на своем внедорожнике за поисками новой...

Я практически забыла о больном плече. Лишь вспышки тупой боли в висках иногда были такой силы, что я морщилась от этих неприятных ощущений. Мы остановились у машины, на которой приехали в частную клинику вчерашним вечером. Я подняла голову, встречаясь с глазами мужчины, когда он открыл дверцу машины и кивнул в сторону салона:

– Помочь?

– Сама, – тихо отозвалась я и забралась во внедорожник, придерживая левую руку.

Взглядом я наткнулась на затылок того самого амбала, который, судя по всему, являлся тенью Павлова, а не его водителем, потому что постоянно был рядом с ним. Павлов захлопнул дверцу, обошел автомобиль и присел рядом со мной, а я вжалась здоровым плечом в только что закрытую дверь, желая увеличить между нами расстояние, потому что все еще боялась этого мужчину и не знала, чего от него ждать.

– В прошлый раз наш разговор закончился неудачно. В этот раз мы поговорим спокойно и, надеюсь, без глупостей с твоей стороны? – я услышала звук блокировки замков и вздрогнула.

Неужели он думал, что я захочу выброситься из машины на полном ходу? Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь справиться с волнением, и поглядела на мужчину.

– Я… я не знаю, о чем вам еще рассказать и что вы хотите от меня услышать. Я не в курсе, где сейчас Марина. Мы давно живем разными жизнями. И я не собираюсь, в случае ее ошибок и промахов, исправлять их, потому что...

– Придется, – перебил меня Павлов и шумно выдохнул. – Заниматься поисками твоей сестры, по твоим документам, к тому же еще и за границей – я не располагаю стольким временем. Мои люди выяснили, что она покинула Россию еще тем самым вечером, когда я появился на пороге вашей квартиры.

– Нет, не придется, – попробовала я еще раз обозначить свою позицию. – Я… – повернула голову, встречаясь с темными глазами своего спутника, и осеклась, но тут же взяла себя в руки, призвала себя не быть размазней и продолжила: – Я не обязана отвечать за ее ошибки. И ничем не могу вам помочь. Вам лучше подыскать другую девушку, от меня толка не будет.

– Марина подписала договор, по которому должна была выполнять роль моей фиктивной жены сроком на полгода. Взяла деньги, но исчезла почти сразу же, даже не приступив к выполнению своих обязанностей, в то время как я свои обязательства исполнил и выдал ей часть денег на руки.

– Если все дело в деньгах, то я найду способ их вернуть. Мне просто необходимо немного времени... Уверена, что с вашими возможностями и связями найти новую кандидатку – не проблема. А с вашим достатком задержка суммы тоже не большая беда, – по-деловому говорила я.

– Конечно же, нет, – заверил он меня. – Проблема заключается в этом, – он достал из кармана пиджака два снимка.

На одном из них немного измененная я сидела в обнимку с Павловым и смотрела на него влюбленными глазами, как на божество. На другом снимке уже точно была Марина – это ее стиль в одежде – сестра сидела на диване в красивой позе и искренне улыбалась. Загвоздка лишь в том, что обе девушки были чем-то похожи друг на друга. Я долго разглядывала снимки, а затем подняла лицо к Павлову, который выжидающе на меня смотрел.

– Что это значит? – я ничего не понимала.

– У моей жены серьезные проблемы со здоровьем. А у меня договор опеки над несовершеннолетним ребенком и никаких вариантов признаться в недееспособности супруги или напустить на свою кристальную репутацию тень.

– Почему полгода? – спросила я, хотя подсознательно знала ответ на этот вопрос. 

– Возможно, что срок окажется меньшим. Состояние моей жены очень и очень плохое. Но жена мне в любом случае необходима на оговоренные полгода.

– Марина подписала с вами договор, зная, что необходимо будет занять место вашей настоящей жены?

– Да, – твердым голосом ответил Павлов. – Я не такая уж важная шишка и знаменитость, но довольно обеспеченный человек, а в моих кругах информация, если ее не контролировать, распространяется очень быстро. Поэтому мне важно на какое-то время сохранить видимость благополучия.

– Видимость благополучия? – словно эхо повторяла я за мужчиной, осмысливая услышанные слова. – Я все равно не соглашусь на эту авантюру! У меня не получится играть роль вашей жены... Понимаете, не получится!?

– Я не спрашиваю твоего разрешения. Я уже везу тебя к себе домой. И, как уже говорил ранее, мне все равно, кто из вас двоих будет играть роль моей супруги. Это частично решенный и оплаченный вопрос. Надеюсь, по-семейному вы разберетесь в итоге и поделите средства так, как вам будет это необходимо. Только в моем мире «простите, я не знала», «я не могу» и прочими отговорками дела и вопросы не решаются. Ошибки стоят очень дорого.

Я не могла представить себе ситуацию, в которой этот человек потерял хотя бы часть своей самоуверенности. Даже там, в телевизоре, он выглядел решительным и заставлял окружающих наблюдать за ним, открыв рот. Вот и сейчас он продолжал сыпать доводами и усыплять мою бдительность спокойным голосом и вразумительными речами.

15

Нина

– Вы… вы поступаете мерзко и причиняете мне сейчас боль... – я постаралась сбросить его руку со своего плеча, но хватка мужчины окрепла. 

– В таком случае предлагаю смириться с моим решением и выслать лучи благодарности и тепла своей сестре, которая уготовила для тебя такую роль. Можешь на досуге поинтересоваться у нее, зачем она так поступила с тобой, но когда это получится сделать – я не знаю. Ее телефон недоступен. А я не ищейка, чтобы объявлять ее в розыск в Интерпол, когда передо мной сидит копия моей жены. 

– Это называется принуждением… – Павлов язвительно усмехнулся, услышав эти слова. – Вы ведь понимаете, что насильно везете меня сейчас в свой дом и будете в нем удерживать тоже силой?

– В моем мире это называется деловыми отношениями. Ты можешь не переживать, девочка, эти полгода пройдут для тебя в исключительной роскоши, а я не вижу причин с твоей стороны сопротивляться такому подарку судьбы. Когда еще обычной медсестре и официантке представится возможность пожить на широкую ногу в настоящем дворце и почувствовать себя Золушкой?

– Я не хочу...

– Понимаю. Как и ты понимаешь, что я далеко не принц, но выхода у тебя особо-то и нет, а те варианты, что ты мне предлагаешь, меня не устроят. Я могу стать для тебя  нечто золотой рыбки, но только с одним условием, что ты будешь хорошо себя вести и слушаться меня. Лишь в этом случае я смогу исполнить твою мечту и оплатить учебу в ординатуре, а заодно спишу вам с сестрой все долги, закрыв глаза на ваши выходки.

– Мне не нужно от вас ничего! Остановите машину, – твердым голосом произнесла я, испепеляя его гневным взглядом. – В волшебника вздумали играть?

Мужчина резко отпустил мою руку и, переглянувшись с амбалом через зеркало заднего вида, коротко тому кивнул. Послышался звук разблокировки дверей, и машина плавно притормозила у обочины. Неужели он вправду отпустит меня? Вот так просто? Я выглянула в окно и перевела недоуменный взгляд в непроницаемое лицо своего палача. Почему палача? Потому что последующие слова, какие он произнес, повергли меня в состояние шока и заставили приподняться каждый волосок на теле от ужаса.

– Я предполагал такой ответ с твоей стороны, так вот хочу поставить тебя перед фактом, что ваше имущество с сестрой мои специалисты оценили в пять миллионов рублей. Посчитали все, что есть в квартире, включая недавно сделанный ремонт, на который у тебя еще не закрыт кредит. Согласно договору о невыполнении его условий, сумму, которую взяла твоя сестра, я могу увеличить в два раза. Уже завтра утром ваша квартира т все, что в ней находится, в том числе и одежда, какая сейчас одета на тебе. Я даю тебе время немного подумать. Но ты можешь сказать свое слово сейчас, а можешь снять с себя все до нитки и выплатить свой долг, оставшись на улице со своей правдой и принципами.

– В конце концов, есть отпечатки пальцев, или я обращусь на телевидение… Вы ведь боитесь огласки и темных пятен на своей репутации... Вы намерено загоняете меня в западню и прекрасно знаете, что мне сложно будет согласиться на такое... – тихо говорила я не в силах отвести от мужчины взгляда.

– Отлично, тогда можешь не ждать завтрашнего утра, раздевайся и вперед на улицу. Вы с сестрой, если выразиться по-простому, чтобы ты прочувствовала нависшую над вами угрозу – два бомжа. Полтора миллиона Марина спустит на развлечения, я более чем уверен в этом, а когда деньги закончатся, вы обе вспомните обо мне, но будет поздно. В принципе, я могу не терять времени на рассказы о последствиях, какие вас ждут, но объясняю тебе эти простые истины, потому что хочу, чтобы ты приняла взвешенное и осознанное решение. Вы отняли у меня с сестрой много моего личного времени на разрешение этой ситуации, а следовательно, как два неблагонадежных партнера, будете отвечать за свои ошибки. 

– Вы... у вас совсем нет сердца, да? – произнесла я дрожащим голосом и вздохнула, но вздох получился судорожный и какой-то жалкий, потому что все он говорил правильно и довольно убедительно. Только почему я должна была отвечать за промахи Марины?

– Нет, – спокойно ответил мужчина.

Гориллоподобная мумия сидела все время за рулем и с непроницаемым лицом смотрела перед собой. Возможно, у обоих мужчин имелись лицензии на хранение оружия, и что им стоит сейчас достать свои пистолеты и навести их на меня, чтобы я сказала «да»? Но в таком случае я просто лишусь чувств от страха. Мне и без того было очень страшно. Только что было делать с этой проклятой гордостью, обидой и злостью на сестру? Марина так сильно меня подставила... Лишила в первую очередь веры в людей этим своим поступком! Не уверена, что смогу ее простить хоть когда-нибудь.

– Если твой ответ нет, то прошу больше не задерживать меня. Может быть, попросить Сергея тебе помочь? – поднял вопросительно брови, ожидая от меня каких-либо действий или слов, в то время как я, словно истукан, смотрела на него большими и испуганными глазами.

– Да идите вы к черту и отнимайте все! Я не брала у вас никаких денег, что вы мне угрожаете? Без них жила и еще столько же проживу! – выплюнула я зло и дернула ручку на себя, выскакивая на улицу, чувствуя при этом пустоту внутри.

Нет, я нисколько не жалела об этих словах, которые высказала сгоряча, потому что если бы осталась в машине и не попыталась отстоять себя, как бы потом ощущала после этого?

Я перешла дорогу и проголосовала здоровой рукой. Все ждала, что амбал или Павлов выскочат за мной и постараются вернуть в машину, но ничего этого не происходило. Поймав попутку, я добралась до дома. Только вот ключей от квартиры у меня не было, но, кажется, дубликат остался у соседки. А если тех не окажется у Валентеевой, мне, по сути, и идти больше некуда, кроме как, к тете Варе, но как я могла заявиться на порог ее дома и взвалить на плечи женщины такой груз? Одна, с больным плечом, без вещей и документов… Далеко ли я уйду? Поразмыслив еще раз над сложившимися обстоятельствами, я вдруг поняла, что Павлов оказался таким же заложником ситуации, как и я, оттого и наговорил мне все эти ужасные вещи. 

16

Антон

– Завтра утром Сергей покажет тебе дом и территорию двора. 

Мы поднимались по лестнице на второй этаж в комнату, в которой девушка будет жить до приезда Артема. Все это время я чувствовал на себе ее взгляд, словно она дыру пыталась прожечь между моих лопаток. Слегка обернувшись, чтобы убедиться в этом, я увидел полыхающий огонь в глазах девицы и недовольную гримасу на ее лице, как будто бы я привел ее в трущобы, кишащие тараканами, а не в свой дом. Конечно, я прекрасно понимал все ее чувства, кому понравятся жесткие рамки, ограничения и односторонние условия договора, который она и в глаза не видела. То, чем я занимался, называлось принуждением, шантажом, но мне было плевать на чувства этой девушки. Как и на чувства ее непутевой сестры. Или, наоборот, слишком путевой, если та отчаялась на такой шаг и совершила тем самым ужасную и роковую ошибку, сбежав от меня с деньгами и чужими документами.

– Эта комната смежная с моей, – сухо сказал я, испытывая раздражение, что задумывался о ее чувствах. – Когда прилетит Артем, ты будешь заходить в нашу общую спальню, а пока можешь обживаться и привыкать к новой обстановке, – я внимательно смотрел на Нину, но на ее лице застыла невозмутимая маска, и лишь презрение полыхало в глубине ее глаз.

О чем думала девушка, мне было неизвестно, надеюсь, что не о новом побеге. Мне и без того хватало проблем на работе. Сергею на какое-то время придется стать ее правой рукой и тенью, потому что в глазах этой глупой лапочки полыхали непокорность и гнев, и я не был уверен, что она так быстро выбросит белый флаг и капитулирует, подстроившись под ритм моей жизни. Только вот незадача – не я брал деньги и сбегал с ними из России. Нина тоже этого не делала и, судя по всему, действительно была в неведении относительно выкрутасов своей сестры, но именно она будет тем самым человеком, который исправит ошибки Марины. Мне же ровным счетом было плевать на жизни обеих, как бы эгоистично не звучали эти слова.

Девушка стояла на месте и молчала, будто воды в рот набрала. Разговорчивая она нравилась мне куда больше.

– Хочу видеть договор, который вы заключили с сестрой – это, во-первых. А во-вторых, мне абсолютно наплевать, смежная эта комната, общая или какая другая. Я с вами спать не буду. Ни в прямом, ни переносном смысле этого слова! На общую постель даже не рассчитывайте… – угрожающе произнесла она и вскинула глаза вверх, испепеляя меня все тем же презрительным взглядом.

Я усмехнулся, вспомнив, как она окатила меня водой в кафе. Так с виду и не скажешь, что ей почти двадцать два. В противовес моим тридцати шести разница вполне ощутимая, но я ее не замечал. То ли дело в мудром, осознанном взгляде, то ли еще в чем, но эта из сестер мне нравилась определенно больше. Ум всегда привлекал меня в людях. А в тандеме с горячим темпераментом – вдвойне. Скучно нам эти полгода, чувствую, не будет.

– Во дворе есть подогреваемый бассейн. Я ознакомился с твоими выписками и назначениями из клиники. Как погода устаканится, я приглашу медсестру, и она покажет тебе комплекс упражнений в воде для быстрого восстановления плеча, – я проигнорировал ее колкие замечания.

Если девушка не научится сдерживать свои провокационные взгляды, даже не знаю, что придется делать в таком случае. Я отвык так глубоко вникать в чувства других людей.

– А пока можешь идти отдыхать, – открыл дверь, отошел в сторону и пропустил ее внутрь. – Если что-то понадобится, я буду в соседней комнате. Сергей эти дни тоже побудет на территории дома и подробно покажет тебе все его уголки, чтобы ты впоследствии могла почувствовать себя полноценной хозяйкой.

– Спасибо за радушие, – парировала Заноза.

Ничего больше я сказать не успел, да и не собирался. Нина закрыла дверь перед моим носом, а я, ухмыльнувшись, покачал головой и направился вниз.

Теперь несколько дней девушка будет строить из себя жертву и, вероятнее всего, показывать свой сложный и упертый характер. Плевать. В данной ситуации я собирался извлечь сходство сестер по максимуму. Марина устроила Нине западню, вот между собой потом пусть и разбираются. Мне совершенно без разницы, кто сыграет роль Юли на необходимый мне срок. А в трусы к девчонке лезть я не собирался, пусть не переживает и не тратит силы впустую на эту напускную неприязнь, какую она на самом деле ко мне не испытывала.

Сергей ждал на улице, стоял у машины и, заметив меня, поглядел хмурым взглядом.

– Ну что, говорил ведь тебе, проблем не оберемся. Принимай – распишись. Обе сестрицы с характером, правда, вот у этой мозгов поболее будет. И это хоть немного, но обнадеживает, – выдохнул он.

– Да, – я запустил пятерню в волосы, оттянул их и присел на капот автомобиля. – Копию договора передашь ей завтра, – вспомнили о пожелании Занозы. – Скорее всего, Марина с ним ни черта не ознакомилась.

Сергей достал сигареты и мне предложил, но я отказался.

– А что, правда бы, голышом выставил ее из машины? – поднял на меня смеющийся взгляд. – Даже я в тот момент поверил тебе... – хмыкнул он.

– Ну, вот и отлично, – я поглядел на него и кивнул. – Правда, был так зол, что думал, придушу ее. Понимаю, что вины ее ни в чем нет, но не могу похвастать терпением ангела после той выходки ее сестры. Да и сама она хороша, наступила на те же грабли. Со всех сторон, в общем, как-то навалилось и не заладилось… – оправдывать я себя не пытался, да и не делал этого никогда, говорил все, как есть.

– Ты явно выбрал неудачное сравнение, – рассмеялся Сергей. – Ты и ангельское терпение? Выдержка еще поверю, но точно не ангельская. Ангел, – хмыкнул он. – И что ты собираешься делать дальше? Девчонка дикая. Может столько дел наворотить, если не присмирить ее. Не блюсти же мне ее двадцать четыре часа напролет, чтобы косяки ее контролировать? Я на такое не подписывался, – я тяжело вздохнул.

17

Нина

Сердце забилось как сумасшедшее, я отпрыгнула в сторону, когда заметила, что Павлов поднял голову и посмотрел в окно, у которого я только что стояла. Перед глазами, словно приклеенная, застыла картинка мощного и крупного тела мужчины, как он энергично, я бы даже сказала, агрессивно, рассекал своими железными бицепсами воду и плавал из конца в конец бассейна, как заведенный. Точно бездушный стальной робот...

А ты, Нина, – ругала я себя, слушая, как гулко колотится сердце в груди. – Будто раньше не видела никогда обнаженного мужского тела! Видела, конечно, но до этого дня оно не вызывало такого интереса и странного трепета. Мужской силой, красотой и грацией движений хотелось любоваться до бесконечности. Только час назад я дала согласие притворяться женой Павлова, а уже сейчас размышляла о таких глупостях. К тому же его жена была жива, а он, вероятно, ее очень любил. Я тряхнула головой, выкидывая из нее глупые мысли и отошла к кровати.

В машине мы больше ни о чем не говорили с мужчиной, ему кто-то позвонил, и, казалось, он потерял ко мне всякий интерес, сосредоточив внимание на своем телефоне и собеседнике. Но тем лучше для меня, потому что я не хотела ни о чем с ним говорить. Я переживала, что так быстро капитулировала и потерпела фиаско. Понимала все, и то, что, по сути, ни в чем перед Павловым не была виновата, что Марина крепко меня подставила. И мне не стоило соглашаться ни на какие условия и куда-то с ним ехать, но... я боялась этого мужчину, его связей и того, что он действительно мог бы выставить меня голышом за дверь нашей с Маринкой квартиры.

Поступок сестры выбил из меня всю решимость и уверенность в своих силах. Да, мы жили в демократическом обществе, но, увы, правда находилась на стороне тех, кто платил за эту правду. Мне платить было нечем. Да и чем я отличалась от своей безумной авантюристки сестры? Не такими уж мы были и разными, раз так быстро я согласилась на условия мужчины, услышав о заветных словах про оплату ординатуры. И сейчас цеплялась за эти ниточки, оправдывая свой страх перед мужчиной этими жалкими уловками. Павлов пообещал со своей стороны хорошее отношение и дубликат договора, который подписала Марина. Возможно, там и страшного ничего не было, а он намеренно сгущал краски. Но я твердо решила, что не буду вставлять мужчине палки в колеса с одним условием, если он не будет меня трогать и каждый из нас продолжит жить своей жизнью, лишь создавая видимость семьи, которой, я пришла к выводу, у него, по сути, и не было. Я когда увидела его у машины возле своего дома, как он курил и не спускал с меня своих черных любопытных глаз, поняла, что войну и конфликты с ним разжигать не хочу, а он еще намучается со мной и моей честностью. Единственное, что у меня вызвало сильное беспокойство – это моя работа в роддоме и в кафе, да зачатки личной жизни. С двух работ придется уволиться, а Вадик... о какой личной жизни я вообще думала? Вадик не шел ни в какое определение под это слово. Достаточно перестать отвечать на его звонки, и он сам отступится от меня, даже разыскивать не станет и узнавать, куда я пропала. Мне и усилий прикладывать не придется, телефон у меня уже забрали и, как я поняла, выдавать обратно никто не собирался, а значит, вопрос наполовину уже был решен.

За дверью послышались шаги, и я замерла, ощущая напряжение в каждой клетке. Павлов остановился у моей комнаты. Я проглотила нервный комок и выдохнула лишь тогда, когда дверь в его спальню с грохотом закрылась. Шумоизоляция в доме должна была быть хорошей, но я почему-то слышала его перемещения по комнате, а потом все стихло.

Кое-как я переоделась, то есть просто сняла с себя одежду, умылась, благо ванная комната оказалась за дверью справа от кровати, и это значительно упрощало мне жизнь и пребывание в этом доме. Мне сильно хотелось пить, но выходить из комнаты, а тем более рыскать по дому в поисках кухни и холодильника, создавать лишний шум и, не дай бог, разбудить хозяина дома и снова с ним встретиться  лицом к лицу – мне хотелось меньше всего. Павлов и так заметил, что я за ним наблюдала, пока он плавал в бассейне, и неизвестно, что там успел себе напридумывать. Я выпила воды из-под крана и забралась в постель. Кровать была огромная, матрас очень мягким, и я не заметила, как провалилась в сон.

Пробуждение было сладким и приятным, потому что я не сразу вспомнила предшествующие события, почему оказалась в незнакомом мне месте и проснулась в чужой комнате и кровати. А когда память заработала в привычном режиме, я поморщилась от боли в левом плече. На ночь я забыла принять выписанные врачом обезболивающие препараты.

В дверь негромко постучали, и я выглянула из-под одеяла. Солнце уже встало и заливало комнату ярким светом. Имей я такую возможность, то поспала бы еще несколько часов. Частные недосыпы давали о себе знать, и я все еще чувствовала себя разбитой после того падения с лестницы.

Стук повторился, и я нехотя отозвалась:

– Войдите.

На пороге комнаты появился Сергей. Не Павлов. Я даже немного расслабилась и незаметно выдохнула, когда увидела грузную фигуру его водителя. После своего вчерашнего подглядывания за Павловым я чувствовала себя странно. Как будто занималась чем-то крайне постыдным. Но в его постель я не лягу, пусть даже не рассчитывает получить жену во всех смыслах этого слова! С кулаком и своими любовницами пусть любезничает, мне лишь необходимы были наши встречи по существу и на короткие сроки.

– Доброе утро, – сухим голосом поздоровался мужчина и сгрузил кучу пакетов на пол возле моей кровати.

Бросил черную папку на кровать и кивнул на нее. – Это договор, – папка была довольно увесистая и тяжелая, это точно не распечатанная на бумаге «Война и мир»?

18

Нина

Я привела себя в порядок, переоделась в новую одежду и спустилась на первый этаж. Кухню нашла довольно быстро. Все комнаты в доме Павлова оказались просторными и светлыми, как и моя спальня. Никакой домработницы или другого персонала за эти полтора дня, кроме Сергея, я не заметила. Кругом стояла мертвая тишина. Быстро позавтракав, я поставила посуду в раковину, но, подумав, что от меня ничего не убудет сполоснуть пару тарелок, включила воду. Нарушать идеальную чистоту и порядок этого места казалось неправильным. Из-за шума льющейся воды я не услышала, как Сергей появился на кухне, и схватилась за грудь, заметив его огромную фигуру рядом с собой.

– Вы нарочно так подкрадываетесь или следите за мной? Но я не Марина и сбегать от проблемы не стану, а для начала попытаюсь ее решить, – выключила воду и здоровой рукой расставила посуду сушиться на полотенце.

– Действительно, проблема, – хмыкнул Сергей, осматривая фронт проделанной мною работы. – В доме есть прислуга, и именно она следит за чистотой, – кивнул в сторону тарелок. – Юля никогда не занималась подобным. На крайний случай есть посудомоечная машина... – подошел и указал на один из светлых шкафчиков.

– А вы что-то вроде главного дворецкого? – мужчина снова ухмыльнулся и повернулся, внимательно разглядывая мое лицо.

– Что-то вроде вторых глаз, ног и рук хозяина этого дома. И на какое-то время теперь и твоих. За эти дни я тебе все покажу, расскажу, и ты освоишься в доме так, будто все время жила в этом месте. А теперь... – он окинул меня придирчивым взглядом. – Пару часов можешь посидеть в саду и почитать договор, а потом мы поедем в салон красоты. Нас будут ждать после полудня.

– Задавать вопросы, я так понимаю, бессмысленно? – я сощурила глаза, сканируя непроницаемое лицо амбала.

– Почему же? – криво ухмыльнулся он. – Я послушаю их и, возможно, на какие-то отвечу. Но не уверен, что это в моей компетенции. Хотя... – он на секунду задумался, а потом продолжил: – В машине как раз барахлит магнитола, будет не так скучно добираться до салона под твою болтовню, – язвил мужчина, а я почувствовала, как внутри закипает гнев.
 
Я не нашлась, что ответить на эту колкость, и просто смолчала, чтобы сойти за умную. Кажется, меня и без того считали недалекой дурочкой? Но напрасно мужчины меня недооценивали, потому как любая другая на моем месте уже закатила истерику или вызвала ОМОН. Ох уж это благородство семьи Свечиных. Маринка явно пошла в кого-то другого. Мама и папа были интеллигентными и порядочными людьми, никогда чужого не брали и нам прививали эти простые качества с пеленок. Но сестра с детства не поддавалась никакому внушению и была сама себе на уме.

– Зачем необходимо ехать в салон? Я как-то не так выгляжу? – спросила я, когда Сергей уже развернулся и направился на улицу.

Мужчина мельком глянул на меня и пожал плечами. 

– Ты выглядишь, как побитый зверек. Уставший и побитый жизнью зверек. Твоя предшественница была сильно ухоженнее, – эти слова и пренебрежительный тон задели меня за живое. 

– Марина ни дня не работала, устроилась в модельное агентство через общую знакомую. У нее профессия такая следить за собой и продавать свое лицо и ухоженное тело для рекламных агентств. А я занимаюсь немного другим... Вы же, наверное, в курсе? – мужчина кивнул.

– На самом деле, это не имеет никакого значения, кто из вас кем работал. Через полгода можешь вернуться в свою вонючую больницу и продолжать подтирать задницы пациенткам.                                 

Меня снова обидели его слова и пренебрежительный тон, как будто оказывать помощь людям было нечто постыдным в его представлении. Я открывала и закрывала рот, не в силах подобрать правильных слов. В итоге, пока я думала над своим ответом, мужчина уже скрылся из виду. Ничего не оставалось, как подняться в свою комнату, что я и сделала. Расположилась на кровати, взяла в руки черную папку и открыла ее, пробегаясь глазами по ровным строчкам. Совсем скоро я забыла об обидных словах водителя Павлова и углубилась в изучение бумаг.

Почти два часа меня действительно никто не трогал, я спокойно читала договор и оторвалась от него, услышав стук в дверь и голос Сергея. Быстро собрав бумаги в стопку, я положила их в папку, а папку в сумку и спустилась вниз. Сергей ждал меня в машине. Магнитола работала отлично и достаточно громко, ничего не барахлило, а сам мужчина пребывал в прекрасном расположении духа и даже улыбался. Но только мне, в отличие от него, радоваться не хотелось, как и задавать ему вопросов, хотя их было так много, что они не уместились бы на одном листе, вздумай я их записать. Я забралась на заднее сиденье, достала папку, открыла ее и снова погрузилась в чтение бумаг, не обращая на водителя никакого внимания.

Спустя полчаса машина остановилась у красивого здания с яркой вывеской. Броское название на иностранном языке мне ровным счетом ни о чем не говорило, и потому я даже не удосужилась его запомнить. Скользнула взглядом по огромным стеклянным витринам с изображением красивых моделей, я подняла руку, собираясь открыть дверцу, но Сергей уже вылез из автомобиля и открыл её для меня.                                                   

– В прошлый раз твоя сестра сбежала как раз перед процедурой преображения своей внешности. Уж не знаю, чего она испугалась, но у тебя сбежать не получится. Лично пойду с тобой в кабинет к стилисту и глаз с тебя не спущу, – предостерег меня амбал и посмотрел на меня ледяным взглядом.

– Я и не собиралась сбегать, пока не поговорю с вашим главным. И с договором… на первый взгляд, вроде бы все в порядке,  – ответила я уверенным голосом и вскинула подбородок. – Но вопросы я буду задавать ему лично.

– Антон Владимирович, – напомнил мне Сергей имя своего хозяина, но я и не забывала его, но произносить вслух не имела желания. 

– Никаких пластических операций и прочей гадости я не позволю вам с собой сделать, – с вызовом бросила я. 

– Изменят прическу и цвет волос, форму бровей, а дальше посмотрим...

– Вы хотите привезти меня на ужин к Павлову при полном параде? Он не ест пищу с простыми смертными, которые выглядят не по последнему писку моды? – съехидничала я. 

19

Нина

Несколько часов надо мной колдовали сразу несколько стилистов, пока я размышляла о договоре. Оказалось, я совершенно ничего не смыслила во многом, что касалось пунктов о неустойке и прочих финансовых обязательствах, но зато выяснила, что Марина взяла только часть денег, а вторую часть она должна была получить уже после того как закончится срок это самого договора. То есть оставшуюся сумму я могла смело положить в свой карман. От меня только и требовалось, что выполнять прихоти бездушного робота. Особенно, если эти желания касались изменения внешности его фиктивный жены, которая понадобилась Павлову, чтобы играть роль его больной супруги. Ни единого слова об оказании интимных услуг не было упомянуто даже вскользь. Я пролистала бумаги несколько раз, вдруг там мелкими и не читаемыми буквами было прописано нечто такое, но ничего не нашла и даже воспрянула духом, что этот Павлов оказался не таким уж и плохим парнем. В целом же, мужчине требовалась фиктивная жена сроком на полгода, которая будет находиться при своем муже круглосуточно. Ничего сложного, правда? 

И чего же так испугалась Марина? Кажется, мою сестру смутили сроки договора и пункты о беспрекословном изменении своей внешности. Уж к ней Марина относилась как к божеству, холила и лелеяла свое лицо и тело, как малое дитя. Вечно разгуливала по дому с какими-то масками, компрессами и прочей ерундой, качала все части тела и не пропускала ни одной тренировки, на полке в ее шкафу стояли различные крема и всевозможные БАДы. Ну что же... возможно она просто испугалась, в это я поверить еще могла. Поверить, но опять-таки не принять, что Марине по факту оказалось важнее сохранить свое лицо, чем отношения с сестрой и загнать единственного и близкого ей человека в такую западню.

Получается, что кроме пунктов о сумме договоре, сестра не продвинулась в изучении документов, а когда Сергей привёз ее в салон, до нее дошло, что все не так просто? Вот только, если бы она дочитала все до конца, возможно, отказалась бы от денег сразу же. А так, выходит, устроила мне самую настоящую подставу… Или, наоборот, прочитала весь договор от корки до корки и быстренько все распланировала, прихватила мои документы, деньги Павлова и сбежала.

После всех манипуляций со своей внешностью, которые, к слову сказать, я приняла с неким воодушевлением, потому что никогда за собой не следила и подобных мест не посещала из-за отсутствия времени и лишних денег на такую блажь. И сейчас, оказавшись в руках специалистов, рассудила, что хуже мне явно от такой помощи не будет. Я заставила себя расслабиться и на какое-то время забыть о Павлове, Марине и всех своих проблемах. Вернулась к реальным событиям лишь тогда, когда меня повернули к зеркалу, и я увидела свое отражение. Первой моей мыслью было, что мне показали совсем другого человека. В моей внешности появилась благородство, я большее не выглядела уставшей и забитой вечными проблемами Ниной. Передо мной сидела усовершенствования копия Марины и девушки, очень похожей на жену Павлова. Сходство между нами тремя никуда не делось, но оно стало не таким выраженным. Я превратилась в яркую и ослепительную блондинку. В жизни бы не подумала, что мне подойдет так этот цвет. Длину волос немного срезали и уложили в стильную прическу, глаза ярко подвели, а брови идеальной формы как будто стали гуще... Господи, это точно была я? Да за одно только это можно было сказать Павлову большое спасибо. 

Сергей приблизился ко мне и тоже, казалось, остался под впечатлением от проделанной работы стилистов. Я видела это по изумленному выражению его лица. Он достал телефон, сделал несколько снимков и, как я предположила, отправил их Антону Владимировичу. 

Мы покинули салон и направились к машине, я то и дело бросала на себя взгляды в отражении зеркал, что попадались нам на пути, и чуть ли не вздрагивала каждый раз, когда на меня смотрела эта незнакомая мне девушка. Вскоре я привыкну к своему новому облику и буду реагировать спокойнее, а пока же мне хотелось ловить свое отражение в витринах, в отражениях стекол и любоваться этими приятными изменениями. 

Мы выехали с Ленинградского шоссе и направились в сторону Алтуфьево. Я знала эту дорогу, потому как три или четыре раза в год ездила по знакомому маршруту на кладбище к родителям. Они были похоронены рядом друг с другом, и объединял их большой мраморный памятник с одной на двоих датой смерти. Я навещала их в эту самую дату, которая разделила мою жизнь на до и после, в дни их рождения и приходила поздравить с новогодними праздниками. Это была своего рода традиция и дань памяти тем, кого я сильно любила. 

– Мы едем на кладбище? – все же решилась я уточнить у мужчины, отказываясь верить в такое стечение обстоятельств. С чего бы ради нам отправляться в это место? 

По телу прошел неприятный холодок, когда Сергей кивнул и мельком поглядел на меня через зеркало заднего вида. Я сразу же вспомнила об угрозах амбала и его недавних словах, что Павлов научит меня держать свой язык за зубами и разговаривать без намека на дерзость. Неужели Павлов снова будет мне угрожать и показывать выкопанную для меня могилу, если я сделаю что-то не так? Но ведь я и так дала ему свое согласие, никуда не сбегала и даже внешность свою изменила! Что опять придумал этот мужчина? В одном я была уверена, как бы он не запугивал меня, вреда не станет причинять, потому что я была ему нужна. 

Я выглядывала в окно и теребила ручки своей сумки. Мне было страшно и в то же время любопытно, что же меня ждало в эти ближайшие полгода. Я совершенно не понимала, как эти два чувства уживались внутри меня. Плечо начало ныть, потому что я опять забыла принять обезболивающее и теперь сильно о том сожалела, но эти неприятные ощущения частично отвлекали меня от ужасных мыслей.

Машина и впрямь остановилась перед входом на кладбище. Сергей заглушил двигатель и молча вышел на улицу, открыл для меня дверцу.