Фиолетовое пламя

Глава 13

На следующий день дамы — члены «Христианского общества трезвости Натчеза» — столпились в раскрытых дверях салуна «Блэк-Хилл». Их было немного — около десяти.

Грейс, избранная президентом, удостоилась чести стоять в первых рядах, с Сарой Белели по правую и Мартой Граймз по левую руку. Грейс нелегко было полностью сосредоточиться на происходящем. Рейз вчера вечером не вернулся к ужину в пансионат Харриет Голд. К тому времени, когда все постояльцы разошлись по своим комнатам, она уже просто места себе не находила и, чувствуя себя ужасно глупо, притаилась в темной гостиной, ожидая его возвращения.

Наконец, как раз в ту минуту, когда Грейс пыталась убедить себя, что нет ничего особенного в том, что она тревожится за него, что она тревожилась бы за каждого, кто сунулся бы в этот дикий, ужасный порт, чтобы вершить правосудие, Рейз вернулся. Была полночь, и она не стала извещать его о том, что она здесь, не спит и поджидает его. Лишь когда он скрылся наверху, поднявшись в свою комнату, и в доме все стихло, она решилась пройти к себе.

За завтраком его не было. Грейс подумала, что он, наверное, проспал. Это и понятно: она сама ужасно не выспалась. Но это раздосадовало ее. Ей хотелось c знать, что произошло. Нашел ли Рейз тех матросов? Как ни странно, в душе она надеялась, что Форд сказал правду и их в самом деле уже нет в городе…

Грейс оглядывала бар, радуясь, что они выбрали для своего мероприятия субботу — день, когда в заведении полно народу. Все дамы держали в руках листовки и книжечки с церковными гимнами. Они были ошеломлены невиданным зрелищем: роскошная мебель, громадные сверкающие люстры и массивные, розового дерева вентиляторы под потолком. Полы — полированный дубовый паркет — прятались под чудесными персидскими коврами. Стены отделаны блестящими лакированными панелями красного дерева. Грейс, как и ее сподвижницы, была поражена пышной обстановкой этого заведения.

Высокий мужчина, поднявшийся из-за карточного стола при их появлении, уже спешил к ним.

— Это Сэм Патгерсон, владелец бара, — шепнула Сара на ухо Грейс. — А здоровенный буйвол за его спиной, по-видимому, вышибала.

— Джентльмены! — громко крикнула Грейс. — Джентльмены, пожалуйста, минутку внимания!

В баре было шумно: разговоры, пьяный смех, звуки, извлекаемые из великолепного черного рояля, столь, казалось бы, неуместного среди всего этого гама.

Сэм остановился перед дамами, подергивая себя за баки.

— Леди, что вы здесь делаете? Прошу вас, вам нельзя сюда входить, это неприлично! — Он был в ужасе.

— Не только можем, но и войдем, — елейным голоском заверила его Грейс.

Посетители бара не замечали дам, занятые игрой в карты, выпивкой и разговорами; только несколько мужчин за ближними столиками повернулись, чтобы поглазеть.

— Да это же мой Бенджамин! — закричала Бэт Фергюсон. Глаза Бенджамина чуть не вылезли из орбит, когда он увидел свою жену. Он покраснел и поспешно пригнулся.

— О Боже! — шепнула в ужасе Марта, и все дамы как по команде повернулись в ту сторону, куда она смотрела.

Красивая блондинка в очень короткой юбке, выставлявшей на всеобщее обозрение ноги до самых колен, слезла с коленей какого-то мужчины, медленно, ленивой походкой прошла вперед, посмеиваясь над порядочными дамами из «Христианского общества трезвости Натчеза». Грейс помимо воли смотрела во все глаза на продажную женщину. Даже в своем бесстыдном наряде она была чудо как хороша.

— Что это?! — насмешливо воскликнула блондинка. — Леди, сдается мне, вы заблудились.

Кое-кто из тех, кто сидел поближе, засмеялся, остальные даже не заметили, что присутствуют при историческом событии.

— Пойте, дамы! Давайте споем! — призвала Грейс, полная решимости привлечь всеобщее внимание.

Дамы дружно затянули восторженный гимн «Слава, слава, аллилуйя!»

Смех и разговоры в баре стихли. Музыка тоже смолкла. Все мужчины повернулись, чтобы полюбоваться на лучших представительниц знатных и достопочтенных семейств Натчеза, теснящихся в дверях салуна.

— О Господи! — только и смог вымолвить Сэм Паттерсон, когда пение закончилось.

— Джентльмены! — воскликнула Грейс. — Христианская мораль пала. Пора прямо взглянуть на то зло, которое несет с собой невоздержанность!

— О черт! — выругался кто-то за ближним столиком.

— В жизни бы не подумал, что увижу нечто подобное в Натчезе, — пробормотал другой завсегдатай салуна.

— Прошу вас покинуть мое заведение! — воззвал Сэм Паттерсон.

— Пускай поболтают, Сэм, — засмеялась блондинка. — Они сами выставляют себя на посмешище.

— Пока вы здесь лакаете виски, — кричала Грейс, — где ваши жены и ребятишки?! Сидят по домам у оскудевших очагов, глядя на пустые полки? Плачут от одиночества, от голода? А почему? Почему? Да потому, что вы пропиваете деньги семьи, вы оставляете дома несчастные, страдающие жертвы, горестные, одинокие сердца! Да есть ли у вас стыд?

Она сделала знак дамам. Те послушно разразились новым душеспасительным песнопением.

Паттерсон застонал и, когда пение наконец прекратилось, пригрозил:

— Мне придется позвать шерифа.

— Пожалуйста, зовите, — любезно разрешила Грейс. — Я не хотела пугать вас страшными историями… — Она вдруг запнулась, глаза ее встретились с другими — яростными, пронзительными, синими. Вид у Рейза был не слишком добродушный. Грейс попыталась не обращать на него внимания. Ох, и зачем только он оказался здесь! — Но я все-таки расскажу вам страшную историю, — продолжала она высоким, звенящим голосом. — Историю о пьяницах, которые пропивают все, до последней монетки, ничего не оставляя своей семье. О мужчинах — примерных христианах и прекрасных мужьях, но только до тех пор, пока они не напьются. А тогда они набрасываются с кулаками на своих жен и детей, пропивают вещи и даже посылают своих малышей работать на бессердечных хозяев, лишь бы наполнить свой кошелек. А для чего? Для того, чтобы заполучить деньги на выпивку! Дамы, давайте еще споем!

— Что прикажете делать, босс? — спросил громила у Сэма Паттерсона.

— Поди позови шерифа, — сказал Сэм.

— Не нужен нам тут шериф! — крикнул крупный рыжеволосый мужчина. — Леди, мне лично все это чертовски надоело, я не желаю больше этого слушать. Вы помешали мне играть в покер, а мне сегодня везло как никогда!

— Правильно! — подхватил кто-то. Вскоре весь зал уже ревел, точно клетка с разъяренными львами. Грейс сжала кулаки.

— Если нам дороги наши любимые, — зазвенел ее голос, — если нам дороги наши дома, наши законы, наша родина и наш Бог, то наш христианский долг — победить это зло!

Кое-кто из мужчин поднялся, услышав возмущенный крик игрока в покер. Теперь он шагнул вперед и остановился перед Грейс, глыбой нависая над ней.

— Послушайте, леди, повторяю: с нас довольно!

— Вы бы лучше ушли, — обеспокоенно сказал Сэм Паттерсон. — Прошу вас, мадам, пока не начались неприятности. Рэд бывает опасен.

— Я не боюсь, — заявила Грейс.

— Мы не боимся, — подтвердила Сара, однако большинство женщин побледнели, почувствовав, что атмосфера накаляется.

Кто-то из глубины зала крикнул:

— Нам давно пора основать общество трезвости в Натчезе!

В ответ раздался дружный мужской рев возмущения, все головы повернулись, ища виновного. У Грейс сжалось сердце. Это был Аллен! Милый, дорогой Аллен. Она могла бы предвидеть, что он догадается о ее планах.

— Дамы правы, — продолжал учитель громко. — Если мужчина, когда выпьет, не способен отвечать за себя, он не должен пить. Разве не обязаны мы защищать и любить наших жен, матерей наших детей, хранительниц христианской морали?

Послышались отдельные неуверенные возгласы одобрения.

— Дамы! — с воодушевлением вскричала Грейс. — Давайте еще споем! Они запели.

— Ах ты, проклятый янки, жалкий предатель! — прорычал Рэд.

— Убирайся отсюда, янки! — крикнул кто-то. Голос показался Грейс знакомым. В ту же секунду она узнала Роулинза, лощеного южанина, который угрожал Аллену в прошлое воскресенье, и горло у нее сжалось от страха. Потом она нечаянно взглянула на Рейза. Он стоял напряженный, готовый к схватке, настороженно оглядывая зал.

— Гоните отсюда этого паршивого янки, этого «саквояжника»! — заорал изрядно подвыпивший мужчина.

— Гоните отсюда этих баб! — крикнул кто-то возле дверей.

— Вспомните о вашем христианском долге, джентльмены, — увещевал какой-то светловолосый юноша. — Они ведь дамы, ваши жены и матери, они — цвет нашего Юга!

Но его никто не услышал, так как в этот момент внезапно двое мужчин схватились друг с другом, и на мгновение все застыли, глядя на них. Потом Роулинз бросился на Аллена. Грейс вскрикнула. В баре все смешалось.

— Аллен!

Грейс рванулась вперед. Вокруг нее зверски дрались мужчины. Грейс видела, как Роулинз с ненавистью избивает Аллена, повалив его на стойку. Грейс испугалась: Аллен не умел драться. Она стала проталкиваться между дерущимися. Нога ее за кого-то зацепилась, и она упала. Затем почувствовала, как чья-то рука вцепилась ей в волосы и дернула; Грейс вскрикнула, откатилась в сторону и попыталась встать. Незнакомый мужчина, вцепившийся ей в волосы, занес кулак для удара. Глаза его расширились от удивления, когда он обнаружил, что перед ним женщина. Издав радостный вопль и ухмыльнувшись во весь рот, он рванул ее к себе и влепил смачный слюнявый поцелуй прямо ей в губы.

Грейс безжалостно пнула его коленом в пах и вскочила на ноги, задыхаясь, не обращая внимания на свою жертву, которая корчилась теперь на полу от нестерпимой боли. Мужчина, стоявший прямо перед ней, получив от кого-то страшный удар, со скоростью движущегося локомотива врезался в Грейс. Она отлетела назад и, опрокидывая стаканы, упала на стол.

— Грейс!

Мгновение она лежала на столе — единственном безопасном месте в этой бешеной свалке. Всмотревшись в толпу, заметила Рейза. Он звал ее. Взгляды их встретились. Бледный до синевы, он делал ей знаки, и Грейс догадалась, что он приказывает ей оставаться на месте, пока он не сможет пробраться к ней. И тут она заметила, как кто-то подкрадывается к нему сзади с занесенным над головой стулом, вот-вот готовым обрушиться на его голову.

— Рейз! — отчаянно крикнула она. Он обернулся как раз вовремя и схватил противника за руки, пытаясь выдернуть стул. Наконец выхватил его и швырнул через всю комнату. Грейс видела, как стул попал какому-то несчастному, ничего не подозревавшему драчуну в спину и тот упал на колени; его противник стоял над ним, покачиваясь в пьяном недоумении. Рейз и тот мужчина, что напал на него, схватились теперь в рукопашной, обмениваясь яростными ударами. Грейс огляделась по сторонам, разыскивая Аллена, и едва сумела подавить крик.

Какой-то верзила держал его, а Роулинз размеренно, методично наносил ему удары.

Грейс осторожно соскользнула на пол по другую сторону стола, стараясь на этот раз никому не попадаться на пути. В ярости схватила бутылку из-под виски и стала проталкиваться сквозь весь этот бедлам. С размаху, не раздумывая, она опустила бутылку на голову дружка Роулинза. Тот сполз к ее ногам.

Аллен уже мало что сознавал. Взгляды Грейс и Роулинза встретились. Тот усмехнулся:

— Привет, малютка!

Схватив ее так быстро, что Грейс ничего не успела сообразить, он впился в ее губы. Шпильки вылетели, и ее волосы свободной волной упали на плечи. Она извивалась и рвалась, как дикая кошка, но Роулинз сжал ее запястья и с силой рванул к себе.

И тут пришло спасение: Рейз оттащил Роулинза прочь.

Грейс, задыхаясь, упала на колени, а Рейз нанес противнику мощный удар в живот, так что у того перехватило дыхание, потом — в лицо. По всей вероятности, он сломал Роулинзу челюсть. Грейс увидела, что рыжий любитель покера подбирается к Рейзу слева. Она предостерегающе крикнула и, схватив Рэда за ногу, дернула изо всех сил. С таким же успехом она могла бы попытаться повалить калифорнийскую секвойю. Рэд пнул ее ногой, отбрасывая в сторону; в ребра ей точно вонзились тысячи игл. С минуту Грейс не двигалась, оглушенная, ничего не сознавая.

Рейз видел это. Гнев мог бы придать ему нечеловеческие силы, чтобы сразить Рэда, но это было излишне. Когда тот наконец добрался до него, Рейз вытащил нож. Рэд застыл. В ту же секунду какой-то пьянчуга за спиной Рэда поднял бутылку и обрушил на его голову. Рэд, взревев, повернулся, готовясь отразить новое нападение.

В мгновение ока Рейз оказался рядом с Грейс и подхватил ее на руки.

— Ах ты, дуреха несчастная! — кричал он, проталкиваясь сквозь толпу.

— Постойте, Рейз. пожалуйста, подождите! — закричала она. — Я же не могу оставить там женщин одних… и Аллена. Он ранен, я видела.

— У других женщин куда больше здравого смысла, чем у вас, — бросил Рейз, вынося ее из бара в яркий, ослепительный полдень. — Они сбежали, как только началась потасовка. А за Алленом я вернусь.

Мысль о том, что он должен заботиться о ее поклоннике, раздосадовала его, но он тут же напомнил себе, что Аллен в общем-то всегда ему нравился.

Торопливо шагая по улице с Грейс на руках, Рейз заметил, что лицо ее исказилось от боли, а на глаза навернулись слезы. Ее длинные, невероятно густые вьющиеся волосы свисали ему до колен, обвиваясь вокруг его ног при каждом шаге.

— Держитесь, Грейс, — хрипло сказал Рейз. — Постарайтесь еще немножко продержаться.

Сердце его билось уже где-то в горле, мешая дышать, когда он нес ее вверх по лестнице, громко зовя Харриет. Грейс не двигалась, бессильно обвиснув у него на руках, и была очень бледна. Яркие, сочные губы были стиснуты от нестерпимой боли. Когда Рейз бережно, осторожно опустил ее на кровать, она застонала и открыла глаза. Он провел рукой по ее рыжим непокорным кудрям.

— Все будет хорошо, Грейс, — пробормотал он. Взгляд ее требовательно остановился на нем.

— Аллен?

Сердце его сжалось. Гнев и ревность захлестнули его.

— Как ваши ребра, не больно?

— Как Аллен, что с ним? — прошептала Грейс.

— Не знаю.

Рейз осторожно подсунул руки ей под спину, чтобы расстегнуть платье. Она не противилась. Это яснее ясного говорило о ее состоянии, и он еще больше помрачнел. Бережно, стараясь не причинять лишней боли, он спустил ее платье до талии.

— Грейс, я знаю вас меньше недели, но уже сбился со счета, сколько раз мне пришлось спасать вашу хорошенькую рыжую головку. — Что вы делаете? — ахнула она.

На ней не было корсета, только рубашка и грубая полотняная повязка, стягивающая грудь.

— Рейз, что вы делаете?

— А как вы думаете? — бросил он резко. — Черт побери, Грейс, я хочу посмотреть, насколько серьезно вы ранены.

Она умолкла. Рейз вытащил рубашку из-под юбки и поднял к груди. Ужасные кровоподтеки начинали уже приобретать лиловый оттенок. Ему было невыносимо больно смотреть на это.

— Ну как, очень плохо? — спросила Грейс, и голос ее задрожал.

Он ласково провел пальцами по гладкой, как атлас, коже.

— Ничего не сломано, — объявил Рейз, опуская ее рубашку. — Только ушибы. — Вид у него был мрачный. — Вам повезло.

— Вы уверены?

— Я не только повидал немало перебитых, треснувших и сломанных ребер, но и испытал все это на себе. — Он произнес эту тираду торжественно, надеясь вызвать у нее улыбку.

Грейс и в самом деле улыбнулась. Он тоже.

— Грейси! — Голос его звучал сурово.

Она посмотрела на него широко раскрытыми, полными боли глазами.

Все назидательные слова, которые Рейз собирался произнести, тотчас же замерли у него на устах. Он сидел рядом с ней, все еще поддерживая ее под спину, рука его затерялась в гуще рыжих кудрей. Девушка была бледна, но невероятно прекрасна.

— Грейс… — прошептал он, готовый признаться, как ужасно, чуть ли не до смерти, она напугала его, готовый умолять ее никогда больше не делать таких глупостей.

— Пожалуйста, — перебила его Грейс, — пожалуйста, узнайте, что с Алленом.

Он резко встал, глаза его насмешливо сузились:

— Ну разумеется.

С Аленом дела обстояли плохо. Рейз сообщил ей об этом чуть позже. Он привез учителя к Харриет, уложил его в постель и вызвал врача. Аллен был в очень тяжелом состоянии, он все еще не пришел в себя.

Девушка вся дрожала, слушая Рейза.

— Это очень серьезно? Рейз замялся:

— Он получил несколько сильных ударов по голове. Доктор Ланг опасается, что его организм может не выдержать этого.

Грейс заплакала.

— Роулинз как раз этого и добивался, — говорила она сквозь слезы. — Из-за того что Аллен учит темнокожих.

— Вы правы, — тихо сказал Рейз. Он сел рядом и привлек ее к себе. — Если вы верите в Бога, Грейси, сейчас самое время помолиться.

Всхлипывая, она прижалась к нему:

— Это все из-за меня.

— Вы тут ни при чем, Грейс.

Он обнимал ее бережно, настолько переполненный теплом и нежностью к этой девушке, что на какое-то мгновение утратил способность думать. Вытер ей слезы, легонько, едва касаясь щек.

— Если бы мы не устроили этот марш на «Блэк-Хилл», ничего бы не случилось.

— Все равно это случилось бы, — угрюмо сказал Рейз, беря в ладони ее лицо, такое маленькое, нежное. — Если не сейчас, то потом, рано или поздно.

— Я должна пойти к нему! — вскрикнула она, отстраняясь от Рейза.

— Вы никуда не пойдете, Грейс. Только не сегодня.

— Но я должна! — закричала она в отчаянии. — Пожалуйста, Рейз, мне нужно увидеть его. Ревность снова вскипела в нем.

— Если вы и увидите его, ничего не изменится. Он даже не узнает, что вы рядом.

— Все равно, — твердила она упрямо. — Ну пожалуйста,

Рейз, прошу вас!

Он сдался:

— Только если вы позволите мне помочь вам.

— Хорошо, — согласилась Грейс, спуская ноги с кровати. Рейз поднял ее на руки.

Хотя минута была выбрана явно неудачно, он представил, как несет ее к себе в постель, горячую, полную желания… Он потряс головой, прогоняя эти мысли.

У двери в комнату Аллена Рейз остановился:

— Грейс, он сильно избит. Это не слишком приятное зрелище. Вы уверены, что не хотите подождать несколько дней?

— Я должна видеть его сейчас, — ответила она. — Я должна сказать Аллену, что я здесь, рядом с ним.

— Он не услышит, — сделал еще одну попытку Рейз. — Он без сознания.

— Все равно.

Неужели Кеннеди так много значит для нее? Рейз открыл дверь. Харриет поднялась со своего места у постели Аллена и проворчала с укоризной:

— Рейз, не надо было этого делать.

— Она настаивала, — спокойно объяснил Рейз. — Я боялся, что ей может стать хуже, если я не выполню ее просьбу.

— О Боже милостивый! — воскликнула Грейс.

Аллен был без сознания. Разбитое лицо вспухло, нос закрывала повязка. Простыни, натянутые до подбородка, скрывали остальное. Рейз бережно опустил ее около кровати. Грейс тотчас же взяла руку Аллена, забыв о собственной боли, так сильна была эта новая боль в сердце.

— Аллен, это я, Грейс. Аллен, дорогой, я здесь, и ты скоро поправишься!

Рейз почувствовал себя лишним. Он хмуро отвернулся.

Рейз просидел в гостиной у Харриет до глубокой ночи, в кромешной темноте, невидящим взглядом уставившись в холодный камин. Он знал, что никогда не сможет наказать Грейс так, как она того заслуживала.

Рейз даже подумал, что, наверное, больше, чем она сама, тревожится из-за грозящей ей опасности. Он ничего не мог с собой поделать. Ему никогда не забыть тот ужас, который он испытал, увидев, как Грейс упала плашмя посреди дерущихся мужчин, как Ррулинз целует ее, а сам он никак не может к ней пробиться через озверевшую толпу. И позже, когда ногой ее отбросили в сторону, он ощутил такой страх, какого никогда не знал раньше. И вот теперь Аллен лежит без сознания, но на его месте могла оказаться и Грейс.

О Боже! Как ему уберечь ее от опасностей? Нет сомнения, этому делу он готов посвятить всю свою жизнь без остатка! И даже в смертный свой час, уже сходя в могилу, он будет тревожиться о ней.

Рейз беспокойно пошевелился. Грейс нуждается в нем, это было ясно ему с той минуты, когда он встретил ее. Он нисколько не сомневался, что в конце концов она станет его любовницей, так как не только хорошо знал силу своего обаяния, но, что гораздо важнее, был уверен, что нравится Грейс, как бы она ни старалась убедить себя в обратном, как бы ни боролась с собой, пытаясь преодолеть в себе это влечение. Но как ему защитить ее до того времени? «Ах, Грейси, чем скорее ты перестанешь отталкивать меня, тем лучше будет для нас обоих!»

Рейз снова беспокойно шевельнулся. Как бы он ни старался убедить себя в том, что он так же подходит Грейс, как и она ему, все же не мог не признать, что с его стороны было жестоко домогаться ее. Рейз подумал о родителях; он знал, как возмутились бы они его поведением, его упорной, неумолимой погоней за добропорядочной, не первой молодости девственницей. Он бы, конечно, объяснил им, что никак не может с собой справиться. А они бы ответили, что если уж он так страстно желает эту девушку, то ему следует на ней жениться. Рейз чуть не расхохотался.

Но улыбка его внезапно погасла, он подумал, что, будь он благородным человеком, непременно женился бы на ней.

«Я не готов к семейной жизни, — быстро сказал себе Рейз. И это была правда. — К тому же я не люблю ее. И это тоже правда. Разве не так?

Конечно, так! Рейз был уверен, что ни при какой погоде не мог бы влюбиться в немолодую политиканствующую девицу. В роли своей будущей жены он всегда представлял девушку, похожую на его мать, — нежную, хорошо воспитанную, изящную. Черт! Но ему нужна Грейс, и он нужен ей…

Рейз не зря провел бессонную ночь. Ему пришла в голову одна удачная мысль. На следующий день он поехал в Мэлроуз, на сердце у него было легко от радостного предвкушения. Он нашел Джеффри и тихонько увез его с собой без ведома Луизы.

Вернувшись в пансионат, Рейз в полной мере насладился удивлением Грейс при виде маленького гостя.

— Ох, Рейз, спасибо вам! Я чуть не умерла от беспокойства! Как я скучала по тебе! — воскликнула она, обращаясь к мальчику.

Рейз смотрел, как она ласкает и целует Джеффри: губы ее улыбались, глаза сияли.

— А я разве ничего не заслужил? — спросил он, до смешного довольный.

— А разве вам восемь лет? — насмешливо парировала Грейс.

— Да вроде бы нет, — протянул Рейз с шутливым разочарованием. — Но неужели мы не могли бы притвориться? Губы ее дрогнули. Она рассмеялась.

В ушах у него все еще звенел ее смех, когда он шел в гавань. Найти матросов, которые напали на Грейс, стало для него навязчивой идеей. Рейз сильно сомневался, что они и в самом деле исчезли из города. В глубине души он знал, что шериф лжет. Форд даже не пытался их задержать. Рейзу не нравилось, что Грейс пытается использовать его в своих целях, но он чувствовал, что мог бы, наверное, простить ей все, а уж это-то и подавно. То, что она хотела восстановить его против Форда, ничего не значило, тем более что Рейз сам горел желанием отомстить за ее честь, кто бы ни стоял на его пути.

Было уже поздно, и он устал от постоянного недосыпания. Но нельзя больше терять ни минуты: ведь в конце концов матросы покинут город. И тут были замешаны принципы. Может, и не те, которых придерживалась Грейс, зато те, за которые он с радостью готов сразиться. Рейз не мог позволить этим парням ускользнуть, после того как они покусились на Грейс.

Конечно, то, что они напали на негритянку, тоже не делало им чести. Но он не мог помешать этим людям вести себя с неграми так, как им заблагорассудится.

Слова ее эхом звучали у него в ушах, преследуя его: «Раз вы не пытаетесь остановить ночных мстителей и Форда, не пытаетесь ничего изменить, значит, вы поддерживаете их!»

— Ах, черт! — воскликнул Рейз вслух. — Грейси, что же ты со мной делаешь?

И тут он увидел одного из тех двоих.

Со скоростью атакующей гремучей змеи он рванулся вперед, устремляясь вслед за матросом, который только что свернул за угол. Рейз был в десяти шагах от него, когда тот, встревоженный звуком бегущих шагов, оглянулся и увидел погоню. Матрос бросился бежать. Рейз помчался изо всех сил, мускулы его ног были напряжены до предела, лицо застыло в мрачной решимости. Между ним и матросом оставалось не более шага, когда тот внезапно повернулся, выхватил нож и метнулся вперед.

Рейз несся как одержимый, реакция у него была мгновенная. Он вовремя отклонился, и нож только слегка задел его бок. С разгону одной рукой он повалил матроса на землю и в считанные секунды отнял у него нож. Прижав парня к земле, угрожающе посоветовал:

— Не двигайся. Лежи смирно.

— Что вам надо? Пресвятая Дева Мария, да что я такого сделал?

Рейз засмеялся — холодно, торжествующе. Он медленно поднялся, не ослабляя хватки, и, заломив руку матроса за спину, повел его в контору шерифа.

Рейз пинком распахнул дверь.

— Глянь-ка, что нам пригнало приливом, — криво усмехнулся он.

Форд поднялся, смерив его угрюмым взглядом:

— Какого черта, что ты вообще о себе воображаешь, Брэг? Рейз широко улыбнулся:

— Когда я увидел этого беглеца, Форд, я тут же подумал, как ты обрадуешься, если сможешь посадить его за решетку. Я просто не мог не помочь тебе. Можно сказать, я сам себя назначил твоим помощником.

— К черту твою болтовню! — яростно рявкнул Форд. — У меня уже есть помощник, и тебе это отлично известно.

— Ты только представь заголовки газет: «Шериф Форд открывает кампанию по очистке портовых притонов». Думаю, все добропорядочные дамы Натчеза будут до глубины души тронуты, когда услышат об этом! Могу поспорить, они все уши прожужжат своим мужьям, чтобы те голосовали за тебя этой осенью.

— Их мужья и так проголосуют за меня, — ухмыльнулся Форд.

Рейз приподнял бровь:

— Тогда представь себе такие заголовки: «Нападение на школьную учительницу. Шериф оставляет преступников на свободе».

— Чего ты, собственно, добиваешься?

— Я хочу, чтобы этот тип оказался за решеткой, и я хочу, чтобы он предстал перед окружным судьей, когда тот на следующей неделе приедет в город.

— Ты напрашиваешься на неприятности, парень.

— Нет, — спокойно возразил Рейз, — это ты напрашиваешься на неприятности. Попробуй посмотреть на дело с такой стороны: ты можешь заработать либо хорошую, либо дурную славу. Но, будь я на твоем месте, я бы не стал забывать, что в этом году выборы.