Фонтан тайн

Глава 14

– Я понимаю, как вам трудно, – обратился к собравшимся Гейвин.

Он стоял перед жрецами и жрицами, которые собрались по его просьбе и теперь слушали его речь. Двадцать человек – именно столько обычно работало в заповедной роще – внимали ему с напряжением. Десять мужчин и десять женщин, самый младший из которых был в белом одеянии, самый старший – в алом, смотрели на него во все глаза.

Персефона стояла рядом с Гейвином. Они отошли подальше от посетителей Заповедника, не желая пугать их неприятным известием. Очень скоро они узнают об извержении, но сначала Гейвин хотел оповестить тех, кто, как он надеялся, отреагирует быстро и эффективно.

– Все свидетельствует о том, что вулкан под Акорой скоро проснется, – продолжал Гейвин. – Мы не можем абсолютно уверенно утверждать это, но пренебречь предупреждениями – значит подвергнуться смертельному риску.

Люди зашумели. Как он и ожидал, у них появилось много вопросов.

– Когда началось его действие?

– Как вы обнаружили?

– Почему вы пришли к такому выводу? Гейвин поднял руку.

– Мы расскажем вам все, что знаем, но, к сожалению, у нас нет времени для долгой дискуссии. Несколько месяцев назад я убедился в том, что Акора меняется. Земля начала приподниматься – небыстро и незаметно, однако мои измерения подтвердили подобный факт. Примерно в то же время я обнаружил, что лавовые потоки, существовавшие на протяжении нескольких веков, увеличиваются в объеме.

– И вы никому ничего не сказали? – спросила женщина, которая первая с ними поздоровалась. Ее звали Рея, и она считалась самой старшей хранительницей рощи.

– Я сообщил о своих открытиях ванаксу и еще нескольким людям. Они велели мне продолжать исследования, что я и сделал. В конце концов я встретил Персефону, которая самостоятельно обнаружила те же явления, что и я. Мы объединили наши усилия и стали работать вместе.

– И сейчас вы оба уверены в том, что вулкан просыпается?

– Да, – ответила Персефона. – Хотя, как сказал принц Гейвин, абсолютной уверенности у нас нет. К сожалению, если мы будем ждать окончательного подтверждения наших догадок, мы не успеем спастись.

Рея нахмурилась, но не стала спорить.

– Вы говорите, что жители Илиуса уже в курсе? – спросила она.

Гейвин кивнул.

– Они уже начали готовиться к эвакуации. Несмотря на серьезность ситуации, один парень с ухмылкой заметил:

– Представляю, какая там поднялась суматоха! Небось купцы и хозяева магазинов бегают взад-вперед, не зная, за что хвататься…

Кое-кто улыбнулся, но большинство не восприняло шутку. Одна девушка проронила:

– А мы-то гадали, что же происходит. Остальные закивали.

Гейвин и Персефона удивленно переглянулись.

– Что вы имеете в виду? – спросила Персефона.

– В этом году уродилось очень мало оливок и высохло несколько родников, несмотря на дожди.

– Птицы раньше обычного покинули свои гнезда, – добавила женщина постарше. – Почти все они вырастили только один выводок и больше не стали откладывать яйца. – Она оглядела собравшихся. – Помните, мы все удивлялись?

Люди опять закивали.

– В здешних долинах осталось совсем мало птиц, – продолжал один мужчина. – В последнее время мы часто видим на поверхности подземных животных – кротов, мышей и даже змей. Похоже, они тоже уходят.

– А на прошлой неделе, – добавила еще одна женщина, – в пруду неподалеку отсюда погибла вся рыба.

Мы поняли почему, когда пощупали воду: она резко потеплела.

– Значит, есть и другие признаки надвигающегося извержения, – тихо проговорила Персефона. Она шагнула поближе к Гейвину и взяла его за руку. – Земля разрушается изнутри, но она вернется к своему прежнему состоянию, если мы ей поможем.

Рея, которая все время внимательно смотрела на Персефону, вдруг подошла и легко прикоснулась к ее щеке.

– Кто вы, леди? Почему вы приехали сюда вместе с принцем? Его мы знаем, а вас нет. Однако в вас есть что-то знакомое…

– Персефона помогла мне понять, что происходит, – быстро объяснил Гейвин. – Она почувствовала, что ритмы Акоры стали другими.

– В самом деле? – спросила Рея. Она убрала руку, но не отошла и не отвела глаз от Персефоны. Казалось, то, что она видела, подтверждало какие-то ее догадки. Наконец она заметила: – Я давно живу в Заповеднике: я поселилась здесь еще молодой, моложе, чем вы сейчас. Обычно люди приезжают, выполняют свою работу и уезжают, я же осталась и повидала всякое – и хорошее, и плохое.

– Что вас здесь удерживает? – поинтересовалась Персефона.

– Я чувствую, что здесь мое место и я могу принести пользу именно в Заповеднике. Прожив долгую жизнь, я поняла, как важно всем нам работать на благо Акоры.

– И что же вы видели… плохого?

Взгляд жрицы притягивал Персефону. Впрочем, она и не пыталась отвести глаза, чувствуя некую связь с женщиной.

– Когда появился предатель Дейлос, – тихо начала Рея, – он нашел немало союзников среди работавшей здесь молодежи. В то время я и сама относилась к молодой части населения. Я прекрасно помню, как все происходило.

Они приехали сюда не для того, чтобы говорить о Дейлосе. Их цель – предупредить людей о вулкане, все остальное – напрасная трата времени. И все же искушение узнать побольше притягивало непреодолимо.

– Я видела в оливковой роще его фамилию – Деймейдес.

Рея кивнула.

– Многие члены семьи Деймейдесов служили здесь жрецами и жрицами на протяжении столетий. Они всегда щедро делились своим богатством в пользу Заповедника. Семья была старинная и досточтимая.

– Однако из нее вышел Дейлос.

Персефона впервые всерьез задумалась над его происхождением.

– Кто способен постичь тайну зла? – спросила Рея. – Никто не знает, где оно берет свои корни.

– Почему люди его слушали? Как случилось, что они не разглядели его истинную сущность?

Такого рода вопросы преследовали Персефону всю жизнь, но она думала, что никогда не получит на них ответов. И сейчас, стоя лицом к лицу с женщиной, которая могла пролить свет на события прошлого, она облекла в слова крик своей души.

– Он делал вид, что печется о благоденствии Акоры, – объяснила Рея, – и защищает наши традиции. Ванакс Атреус стремился расширить наши связи с внешним миром. Многие боялись последствий такой политики.

– Странно, – заметил Гейвин. – Обычно старики более консервативны, чем молодежь.

Он крепче сжал руку Персефоны, поддерживая ее, напоминая, что он рядом.

– Это верно, – согласилась Рея. – Но молодые люди, которые только начинают искать свое место в жизни, страшатся любых перемен и пытаются ухватиться за то, что им хорошо известно. Дейлос умел обольщать. Он точно знал, что и когда следует сказать и сделать. Некоторые наши лучшие умы попались к нему на крючок.

Она немного отступила назад, не сводя глаз с Персефоны и Гейвина. В ее ласковом мудром взгляде читался вопрос.

– Моя близкая подруга, тоже жрица, с которой мы дружили с детства, мужественная и благородная девушка, попала под его влияние. Дейлос буквально покорил ее.

– Что с ней стало? – тихо спросила Персефона.

– Не знаю. Она уехала вместе с ним, с тех пор я ее не видела. – Рея помолчала. – Я слышала, что она вернулась к своим родным, но не осталась там жить. – Жрица понизила голос, продолжая смотреть на Персефону. – Говорили, что она родила ребенка.

– Никто не спорит, что из прошлого можно вынести много полезных уроков, – резко вмешался Гейвин. – Но в данный момент мы должны уделить внимание настоящему… и будущему. Советник Горан отправился на Лейос, чтобы оповестить о случившемся жителей острова. Я хочу, чтобы вы помогли мне сделать то же самое здесь.

– Мы готовы вам помочь, принц, – откликнулся пожилой мужчина. – Но в то, что вы говорите, трудно поверить. Если птицы перестали откладывать яйца, звери уходят из своих нор, а рыба по каким-то загадочным причинам гибнет в прудах, еще не значит, что скоро наступит конец света.

– Конца света не будет, – спокойно изрек Гейвин. – Мало того, Персефона считает, что Акора тоже останется цела. Мы сможем сюда вернуться, но только если выживем.

– И что, по-вашему, нам надо делать? – спросил парень, который посмеивался над городскими жителями. Сейчас он говорил серьезно и сосредоточенно.

– Пошлите гонцов в каждый двор, виноградник и поселок острова. Перескажите мои слова всем остальным. Люди прислушаются к жрецам и жрицам Заповедника, поймут, насколько важно ваше сообщение, и начнут действовать.

– Как именно действовать?

– Все жители должны в трехдневный срок собраться в Илиусе, захватив с собой только те вещи, которые они смогут унести, продукты и своих животных.

– А как же страда? – спросила одна девушка. – Мы собрали неплохой урожай, но уборка еще не закончена. Что нам делать с теми культурами, которые остались на полях?

– Их придется бросить, – решительно заявил Гейвин. – У нас нет времени собрать весь виноград до последней грозди и всю пшеницу до последнего зернышка.

– На высокогорных пастбищах гуляют овцы, – заметил один юноша. – Мы не сможем привести их обратно в трехдневный срок, не говоря уж о том, чтобы оттранспортировать их в Илиус.

– Значит, их тоже придется оставить. Собравшиеся зашумели. Крестьяне не хотели бросать свою скотину, даже зная, что несчастным животным изначально уготована смерть под ножом. Выждав несколько минут, Рея подняла руку, призывая к тишине.

Не сводя глаз с Персефоны, она обратилась ко всем собравшимся:

– Нас всегда защищал дух Акоры, но мы знаем, что наша страна однажды уже пережила катастрофу. В наших летописях содержатся намеки (только намеки, однако их нельзя не учитывать!) на то, что юная Лира по некоторым признакам догадалась о приближающейся беде и попыталась спасти свой народ. Но молодую девушку не послушали. Выжила лишь горстка людей, да и то благодаря своевременному прибытию Атрейдиса и его воинов.

Она обернулась к Гейвину.

– Сейчас к нам приехал другой Атрейдис. Он велит нам спасаться. Может быть, на самом деле никакой опасности нет, но мы обязаны принять меры предосторожности. У нас мало времени, а работы невпроворот. Самое главное для нас сейчас – сохранить наши жизни и жизни наших соотечественников.

Однако не все еще поверили говорившим, многие по-прежнему сомневались.

– А что будет с рощей? – спросила одна девушка дрожащим от волнения голосом. – Разве мы можем ее бросить?

– Если вы останетесь, – мягко ответил Гейвин, – вы все равно не сможете ее спасти. Роща выживет или погибнет как с вами, так и без вас. Вы должны позаботиться о собственной безопасности.

– Вы можете взять сдеревьев черенки, – предложила Персефона. Такая мысль только сейчас пришла ей в голову, но она срадостью за нее ухватилась. – Таким образом мы спасем наши растения.

– Прежде чем деревья вырастут такими же большими, как сейчас, сменится не одно поколение, – возразила девушка, но в глазах ее появилась надежда.

– Значит, потомки скажут нам спасибо за нашу дальновидность, – отозвался Гейвин. – Итак, что от вас требуется? Выберите гонцов и разошлите их по окрестностям, чтобы они оповестили всех остальных без всяких проволочек: у людей и так очень мало времени на сборы.

– Я поеду на юг, – вызвался один парень, шагнув вперед. – Там находится ферма моих родителей. Если я отправлюсь в путь прямо сейчас и погоню свою лошадь быстрым галопом, то к завтрашнему утру домчусь до места. По дороге я буду останавливаться у каждого крестьянского двора.

– А я двину на север, – известил другой юноша.

К нему тут же примкнул третий мужчина, решивший ехать вместе с ним.

Жрецы и жрицы отбросили свои страхи и сомнения и разбились на две группы. Одна – оставалась в Заповеднике и собирала то, что можно спасти, в том числе и черенки, как предложила Персефона. Второй группе предстояло рассредоточиться, объехать весь остров и оповестить население о приближающейся опасности.

Служители рощи принесли карты, тщательно изучили их и обсудили наилучшие маршруты.

– Нам льстит ваше доверие, принц, – заверила Рея, когда уже обсудили и составили все планы, – но будет лучше, если мы привезем крестьянам весточку, написанную вашей рукой. – Она указала на маленькое беленое здание, где хранились летописи Заповедника. Там уже работало несколько жрецов: они упаковывали записи, готовя их к перевозке в Илиус. – Если каждый гонец возьмет по такому письму…

Гейвин усмотрел в предложении Реи зерно мудрости и быстро согласился. Служители рощи вынесли на солнце стол, и он сел за работу. Первым делом надо решить, что именно написать. Он остановился на простом и ясном сообщении: «Предъявитель сего действует от моего имени. Прислушайтесь к его предупреждению и без промедления приезжайте в Илиус. Гейвин Атрейдис, принц Акоры».

Внизу каждого листка он поставил кляксу из горячего воска и оттиснул на ней рисунок своего перстня, изображавший голову быка – печать Атрейдисов.

Когда он закончил, гонцы стали подходить к Гейвину по одному, выслушивать его напутствия и получать письма. В большинстве своем молодые люди не теряли присутствия духа, но среди них оказалось несколько зрелых мужчин, которые бросали печальные взгляды на рощу, мысленно прощаясь с плодами своих трудов. Однако они обещали с честью выполнить свою миссию, их прощание с Гейвином отмечалось неизменно крепким пожатием руки.

– Я заставлю крестьян отправиться в путь, даже если мне придется поджечь их сандалии, – пообещал один гонец, садясь на свою лошадь.

Товарищи, слышавшие его слова, весело расхохотались. Но их смех умолк, когда настало время отъезда.

– Прошу вас лишь об одном: сделайте все, что в ваших силах, – попросил Гейвин, а потом повторил слова, которые знал каждый мужчина со времен обучения воинскому искусству и которые часто слышали женщины: – Будьте спокойны, уверены в себе и решительны.

– Короче, будьте акоранцами, – подытожил один из юношей.

Гейвин улыбнулся:

– Да, именно так: будьте акоранцами. Нам надо лишь сделать все необходимое, тогда мы выживем. И Акора тоже.

Хотя обещание основывалось скорее на вере, чем на доводах разума, все же, стоя в тени рощи, где когда-то он искал следы древнего пожара, Гейвин всем сердцем чувствовал правоту собственных слов.

А еще он чувствовал нежное прикосновение женщины, стоявшей рядом и державшей его за руку. Когда последние гонцы уехали, а Рея вернулась в маленькое здание, Гейвин привлек Персефону в свои объятия и запечатлел на ее губах нежный и страстный поцелуй.

За его спиной ветер шуршал в ветвях олив, а солнце клонилось к западу, унося с собой еще один драгоценный день.