Франческа

ГЛАВА 7

Миссис Денвер была счастлива, увидев свою воспитанницу на следующее утро в хорошем настроении. „Что, выход в театр был удачным?“ – сразу же спросила она.

– Ожерелья мы не увидели, но пьеса оказалась очень интересной. Миссис Денвер, на сцене был живой слон! Вы тоже должны посмотреть эту пьесу.

– Но ведь это даже опасно. А что, если он развяжется и станет делать все, что ему захочется?!

– Ничего подобного не произошло. Мистер Ирвин собирается сегодня утром посетить все ювелирные магазины и попытаться разузнать что-либо об ожерелье.

– Как это мило с его сторон! – Кажется, мистер Ирвин начинает завоевывать ее благосклонность. Ей следует побольше разузнать о нем у мистера Кейна, прежде чем дело примет серьезный оборот. – А позднее ты едешь с ним прогуляться?

– Нет, сегодня я останусь дома. Честно говоря, мне надоело все это веселье и разъезды по городу.

– Да, пожалуй, ты слишком щеголяешь, – согласилась миссис Денвер, насколько возможно скрывая удивление. Да, это увлечение не было похоже на страстную влюбленность. Миссис Денвер чувствовала что предложения прогуляться не было сделано, но если бы так случилось – Френ, несомненно, приняла бы его. Но, к удивлению миссис Денвер, Франческа этого не сделала, когда мистер Ирвин действительно заехал к ним и пригласил ее погулять. Она несколько раз показала, что не желает этого и ему, наконец, пришлось смириться.

– Ты не должна отказывать только потому, что ему не удалось разузнать что-либо о драгоценностях, Френ, – предостерегала миссис Денвер. – Этот человек старается сделать для тебя все возможное. Он провел все утро, работая на тебя.

– Но разве я была груба с ним? – спросила Франческа. – Я выеду с ним погулять как-нибудь в другой раз, когда он пригласит.

– Но почему бы тебе не поехать сегодня?

– Прости, но сегодня мне не хочется никуда выезжать. Все мои мысли заняты этим ожерельем, эта проблема не выходит у меня из головы, – ответила Франческа в надежде, что тетя не станет расспрашивать дальше. Самой себе она созналась – дома удерживала вероятность того, что может зайти лорд Дивэйн. Конечно, он не спрашивал у нее позволения на это, но ведь он из такой породы людей, которые едва ли станут на что-то спрашивать разрешения. А визит лорда Дивэйна она могла бы считать за честь.

С двух до трех часов время просто тянулось, и Франческа была вынуждена притворяться, что ей нравится так проводить его. Она рассеянно перелистывала модные журналы и не могла ни на чем остановить свое внимание. В три часа, минута в минуту, зазвучал звонок, возвещая о приходе посетителя, и она даже подпрыгнула со стула. „Кто бы это мог быть?“

– Вероятно, мистер Кейн, – сказала миссис Денвер. Она не узнала низкий голос лорда Дивэйна, а Франческа, несомненно, сразу же его узнала и постаралась принять скучающий вид, хотя глаза предательски блестели.

Нежелание уходить из дома исчезло сразу же, как только Дивэйн упомянул о прогулке в парт, и Франческа послала прислугу за соломенной шляпкой и мантильей. Миссис Денвер оставалось только с удивлением и тревогой смотреть на все это. Этот человек едва ли был похож на тех мужчин, с которыми Френ обычно безобидно и весело иногда проводила время. А этот – известный во всем городе светский господин – чего он хочет от Френ? Он не настолько подл и низок, чтобы планировать какие-либо позорные для Френ действия. Что же касается Франчески – она была для него не очень подходящая партия и на серьезные отношения вряд ли можно было рассчитывать. Миссис Денвер особенно беспокоил взволнованный, возбужденный вид Франчески. Так вот почему она не захотела поехать с мистером Ирвином! До чего же противоречива эта девчонка!

– Гайд Парк совсем в другом направлении, лорд Дивэйн, – указала рукой Франческа, когда Дивэйн направил своих лошадей к западу на Охсфорд Стрит и далее кТибурн Роуд.

– Я планировал совершить небольшую прогулку за город, если это предложение будет Вами одобрено, сударыня, – очень вежливо пояснил он. – Вчера вечером я доставил Вам неприятности, ведя себя так запальчиво на глазах у всех. Позвольте же мне восстановить свое доброе имя в Ваших глазах, прежде чем нас увидят вместе.

– Довольно любопытно, ведь обычно репутация мужчины ни от чего никогда не страдает. Разве не так? – спросила она.

– Да, Вы правы. Безусловно, в этом есть какая-то несправедливость.

– Я бы даже сказала – беззаконие и зло.

– Вы завидуете нашей большой социальной свободе, не так ли? – отшутился Дивэйн, хотя сам насторожился, ожидая ее ответа.

– Меня всегда поражало такое положение женщин своей несправедливостью.

– Существует очень простой способ обойти несправедливость в Вашем положении. Женщинам, попавшим в такую ситуацию, как Ваша, надо вести себя более осторожно. Замужняя или овдовевшая женщина может позволить себе слишком мало свободы. В противном случае все ее поступки будут немедленно замечены светской публикой. А такое положение дел всегда является губительным для репутации любой дамы.

– Я не говорила именно о себе. Я просто думала о том, что если мужчинам позволено вести себя вызывающе без последующего осуждения, то женщины должны иметь ту же привилегию.

Дивэйн повернулся и внимательно посмотрел на нее.

– И это Ваше решение проблемы? А некоторые леди считают, что надо мужчин заставлять вести себя подобающим образом.

– Насколько мне известно, никому еще не удавалось научить летать собаку, – сказала она, подернув, как обычно, плечами.

– Вы необыкновенно снисходительны, сударыня. Вы снимаете с нас, таким образом, груз вины. Ведь мы поступаем так, как нам предопределила природа: птицы летают, рыбы плавают, а мужчины, – увы! – … Франческа быстро заговорила, чтобы предотвратить завершение спорной темы и избежать каких-либо выводов.

– Я не говорила обо всех мужчинах, лорд Дивэйн, а только о распутниках, к которым Вы, я уверена, не принадлежите, – добавила она, вспыхнув смущенным румянцем, поскольку разговор вдруг принял такой поворот, какого она не ожидала и не хотела.

– А мужчины восхищаются прекрасными женщинами – вот что собирался сказать, – закончил он с притворной скромностью.

Франческа лихорадочно искала хоть какую-нибудь тему для разговора и сделала свой выбор на погоде. „Какой сегодня замечательный день!“ Целое сборище каких-то черных птиц парило в голубом небе над раскинувшимся вязом, скрывшись затем в его густой листве. Когда они выехали за пределы Лондона, движение стало не столь интенсивным и по обеим сторонам дороги появились зеленые насаждения, листва которых так и играла отблесками солнечного света. Вдоль всей дороги были разбросаны фермы и коттеджи. На полях мирно работали фермеры.

– Это все напоминает мне Уайт Оукс, место, где я родилась в Суррее, – вспомнила Франческа. – А где Вы родились, лорд Дивэйн?

– В Кенте, – коротко ответил он.

– Я помню, мистер Ирвин говорил, что у Вас есть еще и другое имение?

– Да, а также охотничий домик в Котсволд Хиллс и особняк в Лондоне, – сказал он, изучая ее вблизи. Дивэйн знал, что существуют два способа ухаживания за женщинами. Самые отъявленные проститутки обычно брали наличные деньги. Более достойные дамы, если только они не были слишком уж привязаны к кошельку, могли позволить себе роскошь притвориться равнодушными к деньгам и брать плату в виде драгоценностей. Дивэйн предположил, что Франческа относится ко второй категории. И видимо, желание обсудить его имущество было ничем иным, как забрасыванием удочки. Она хотела узнать, что она могла бы заполучить от него. Это явно не понравилось Дивэйну, а когда ему что-то не нравилось, он обычно хмурил брови.

– Кажется, Вы не очень довольны тем, что так богаты? – пожурила она его.

– Нет, почему же, мне это нравится. Я ценю деньги и богатство, так как это дает возможность хорошо и полноценно жить.

– У Вас такой замечательный экипаж, – сказала Франческа. – В нем почти не чувствуешь тряски.

– Все зависит от лошадей, насколько плавно будет ехать экипаж. Ну и конечно, от кучера, – добавил Дивэйн с усмешкой. – А Вы ездите верхом, леди Кэмден?

– Только самую малость, да и то, шутя. Это было еще на папиной ферме, У меня никогда не было своего собственного фаэтона. Мой бывший муж не был слишком обеспеченным человеком. У его отца, я думаю, довольно много денег, но лорд Мондли – потрясающий скряга.

Дивэйн свернул на обочину дороги, под высокий дуб, и повернулся к ней. Неожиданно его лицо стало серьезным. Солнечный свет, проникающий сквозь колышущиеся ветви дуба, отражался на ее лице пропадающими солнечными зайчиками, придавая ему беспокойное выражение.

– Должно быть, Вам было очень трудно пережить потерю мужа в то время, когда вы были практически молодоженами?

Любое упоминание о Дэвиде приводило Франческу в ярость. Она не любила разыгрывать вдову с разбитым сердцем, но, конечно, и не рассказывала демонстративно всем о его измене. Об этом знали только близкие друзья. Даже ее собственная семья не имела о случившемся ни малейшего представления.

– Да, это было трудное время, – сказала она холодно. Дивэйн предположил, что она все еще не может воспрянуть от горя полностью и поспешил перевести разговор на другую тему.

– Вы знаете, зачем я остановил экипаж? Я подумал – может быть Вы захотите поуправлять лошадьми.

– Нет, спасибо. Если я иногда и ставлю себя в глупое положение, то предпочитаю, чтобы меня при этом никто не видел.

– Но я же с Вами и помогу в случае необходимости.

– Ваша упряжка слишком шустрая для начинающих.

– Не ожидал, что живая и стремительная Френки Девлин откажется воспользоваться таким шансом, – язвительно заметил Дивэйн.

– Я пользуюсь случаем только тогда, когда я сама или мое имущество в опасности. Но в данной ситуации – упряжка лошадей Ваша. Если я покалечу их, буду Вашей должницей. У меня и без того достаточно долгов, чтобы влезать в новые, – добавила она, думая об ожерелье. – Я уверена, что Вы потребуете возмездия… /Дэвид говорил ей, что бриллианты стоят пять тысяч гиней/.

Так вот что оно! Эта леди залезла в долг! Не это ли было причиной того, что она сбилась с истинного пути?

– Проиграли в карты? – резко спросил он. Голос его в этот момент был грубоватым, а глаза так и сверлили ее.

– Нет, что Вы! Я не играю в азартные игры, за исключением игры в вист с друзьями.

– Как же Вам тогда удалось залезть в долг?

Его тон и эти слова начинали злить ее. „Прошу Вас, не касайтесь моих личных проблем,“ – сказала она, гордо вскинув голову.

– Я надеюсь, что смогу сделать Ваши проблемы своими, леди Кэмден. Правда, сознаюсь, мне антипатичны женщины, играющие в азартные игры, при недостатке средств для этого.

– А вот и еще один порок, сохранившийся за мужчинами, – резко ответила Франческа. Ее глаза разгорелись от ярости. К большому удивлению Дивэйна, она полностью проигнорировала намек на обещанную поддержку во всех проблемах. – Ну что, мы поедем дальше или же так и будем сидеть здесь и спорить?

Он неохотно улыбнулся и, сверкнув своими темными глазами, сказал: „Показываете характер?! Ну что ж, прекрасно. Я сам склонен к таким поступкам.“ Он слегка ударил хлыстом и упряжка лошадей вновь потрусила рысцой. Дивэйн начал вежливую беседу о сельской местности и разных социальных делах.

– Чуть дальше по этой дороге есть очень тихая и уютная таверна, – позднее сказал он. – Может, заедем выпить что-нибудь? В таких поездках всегда очень хочется пить.

– Я бы с удовольствием выпила что-нибудь, – согласилась она.

Таверна, со старинным кирпичным фасадом и крышей, покрытой соломой, была похожа на сельский коттедж. Цыплята, свободно разгуливающие по двору, усиливали это впечатление. К тому на двери не было никакой вывески, указывающей на принадлежность этого заведения к торговле. „Вы уверены, что это таверна?“ – спросила Франческа.

– Уверен. Но в ней всего три столика. Мы одни из немногих, кто обнаружил ее и держит это в секрете. Джек Пакл варит здесь самое хорошее пиво в Англии.

Вышел мальчик и распряг лошадей. Дивэйн провел леди Кэмден через такую низкую дверь, что ему пришлось нагнуться, чтобы войти. Внутри казалось очень темно после яркого солнечного света. Войдя, Франческа увидела, что гостиная дома была переделана в маленький пивной бар. Здесь было три стола из хвойной древесины и по четыре стула возле каждого. Стены украшали рисунки на охотничью тему, а тусклый блеск оловянных кружек слегка оживлял деревянный буфет. За одним из столиков сидели два джентльмена, остальные столы были свободны.

– Вы уверены, что это подходящее место для дам? – спросила Франческа, оглядываясь по сторонам.

– Вполне. А если бы даже и не так, кто Вас здесь увидит?

– Порок не состоит в том, чтобы быть замеченным, лорд Дивэйн, – заметила она, правда, довольно игриво.

– Исключение могут составить общественные правила. Ведь нельзя же считать преступлением Ваше желание выпить что-нибудь даже в таком небольшом баре для мужчин. Но, как я уже говорил, он открыт для широкой публики.

Пока он говорил, вошла молодая сельская пара, нагруженная всевозможными свертками. Они заняли последний столик.

– Ну, теперь Вы можете расслабиться, – Дивэйн протянул руку через столик и успокаивающе похлопал ее по ладоням.

Вошла сельская девушка-служанка с очень свежим лицом и приняла у них заказ. „Две порции вашего знаменитого пива“, – сказал Дивэйн. „Я не пью пиво! Можно мне чай?“

– Но пиво Пакла так славится своими качествами! Иногда я специально заезжаю сюда, чтобы получить удовольствие, выпив его. Два пива и чай, – сказа он, обратившись к служанке. Девушка ушла.

– Боже мой! Вы испытываете такую жажду?! Заказали сразу две кружки пива, – удивилась Франческа.

– Одна – для Вас. Я настаиваю, чтобы Вы его попробовали.

– Я попробую, но заранее уверена, что оно мне не понравится.

Он согнулся над столом и заглянул ей в глаза.

– Вы не должны судить о чем-то однозначно, пока сами не попробуете, леди Кэмден. – В его словах прозвучал некоторый вызов.

Принесли пиво и чай. Темная жидкость в стакане, который ей передал Дивэйн, выглядела смертельной. „Это оно просто так выглядит, а вкус у него замечательный,“ – пояснил Дивэйн.

Она сделала несколько глотков и нашла, что на вкус пиво было таким же резким и с металлическим привкусом, как и другие сорта, которые она пробовала раньше.

– Извините, лорд Дивэйн. Это не моя чашка чая. Вот она, – добавила Франческа, протягивая руку за чаем. Дивэйн наблюдал за ее движениями, слегка ошеломленный тем, как изящно приподняла она маленький чайник и стала наливать горячую жидкость себе в чашку.

– Ну что же, по крайней мере, Вы попробовали его. А Вам, наверное, часто не хватает силы духа, чтобы испробовать что-то новое? Это не в Вашу пользу.

– Например, мое нежелание калечить Вашу упряжку лошадей, – дерзко ответила она.

– По крайней мере, Вы немного покатались на ферме своего отца, но это все равно, что выпить чашку чая, а вот управлять упряжкой чистокровных лошадей – это подобно прекрасному вину. А ведь Вы дама, на мой взгляд, предпочитающая в жизнь что-то утонченное. – В его тоне, по крайней мере, прозвучал потенциальный комплимент. Франческа на мгновение задумалась.

– Не знаю, почему Вы так решили, я как раз больше привыкла к простым вещам. Когда я жила в деревне – меня очень устраивала та жизнь: вечера, компании, местные щеголи, иногда заезжие актеры или музыканты. Приехав в Лондон, я стала слишком высокомерно смотреть на все эти радости деревенской жизни. Но теперь я понимаю, что была слишком строга и несправедлива к этим сельским развлечениям. Светское общество состоит из таких же обычных людей, просто одетых в шелка и драгоценности. Их доходы выше, а нравственность ниже. Ни в чем другом я не вижу разницы между этими людьми.

Дивэйн довольно долго молчал. Он не ожидал таких философских рассуждений от этой молодой озорницы, а еще больше был поражен ее мудрыми суждениями.

– А Вам не хотелось бы снова поехать в деревню?

– Возможно, только не в дом моего отца. Он слишком строг. Он не радовался моему замужеству, хотя и ожидал этого. После того, как женщина сама была хозяйкой в своем доме, ей будет нелегко вернуться в родной дом и стать покорной дочерью. Я очень серьезно думаю о возвращении в деревню в ближайшее время. Думаю, что мы с миссис Денвер заведем свое хозяйство.

Миссис Денвер время от времени выдвигала этот план, и по мере того, как неприятности у Франчески увеличивались, она начинала относится к этой идее все с большей благосклонностью.

Дивэйн предположил, что она вынуждена жить в деревне из-за какого-то затруднительного положения.

– В конечном счете, я думаю, что жизнь в деревне будет намного дешевле и экономнее.

– Я говорила совсем не о деньгах. Мондли владеет домом, в котором я живу в Лондоне, поэтому это обходится бесплатно.

Дивэйн удивленно взглянул на нее: „Понимаю“. В какой-то миг он подумал, что молодая леди пытается заставить его немедленно сделать ей предложение. По мере того, как он наблюдал за тем, как она маленькими глотками пьет чай, и слушал ее здравые рассуждения, ему неожиданно пришла в голову мысль – а что, если она поставила перед собой цель выйти за него замуж, а не просто стать любовницей. Но женитьба его сейчас совсем не интересовала.

– Вы надеетесь найти подходящих друзей и поклонников в деревне? Ведь Вы уже так привыкли к светскому обществу и к легким знакомствам…

– Вы намекаете на нашу первую встречу в Пантеоне? Майор Стэнби, тот джентльмен, с которым я была в тот вечер, был моим новым другом. Он хотел жениться на мне. Я отклонила его предложение, а он вдруг стал так неприятно настойчив. Мне вообще не следовало бы ходить туда, но было просто любопытно посетить все увеселительные места Лондона. Я думаю, туда ходят многие дамы.

– Да, многие, и довольно легкого поведения, – согласился он. – Если место, куда идет женщина, имеет сомнительную репутацию, у нее, по крайней мере, должен быть надежный провожатый. Мудрая дама никогда не станет брать на себя ответственность за два сомнительных фактора сразу.

– Благодарю Вас за такое предостережение, лорд Дивэйн. – Казалось, что с ним легко разговаривать и Франческа решила, что может позволить себе легкое, очень осторожное кокетство. – Ну, теперь я понимаю, почему Вы привели меня в это довольно сомнительное заведение. Только лишь оттого, что на этот раз у меня столь безупречный провожатый. Это комплимент, лорд Дивэйн. – Она улыбнулась.

В ответ на его смуглом лице вспыхнула ослепительная улыбка. „Такие комплименты практически лишают меня возможности плохо вести себя, даже если бы в будущем мне действительно что-либо взбрело в голову.

Франческа слегка улыбнулась.

– Сомневаюсь, чтобы Вы пришли сюда с намерением вести себя неприлично. Едва ли эта лачуга может стать райским уголком блаженства. Ой, Дивэйн, посмотрите! Цыпленок забрался прямо в пивную!

Рябая курица – черная с белым – что-то поклевывая на полу, направлялась к их столику. Дойдя и подняв голову, уставилась на людей любопытными глазками.

– У меня тетя смотрит иногда именно так, – тихо засмеялась Франческа.

– А мне это напоминает графиню Ливен.

– Да уж, настолько пронзительные у нее глаза… Для этой породы кур характерно, что они хорошие несушки. Хотя, правда, едят больше остальных.

Вбежала служанка, вытолкнула ногой курицу за дверь.

– А вот мне не хватает животных в доме, – мягко и задумчиво произнесла Франческа. – У меня когда-то была старая собака Смоки. Дворняжка с серо-голубыми глазами. Очень умная. Мы держали ее, чтобы оберегать курятник от лисиц. Увы, случилось так, что Смоки сам пристрастился к куриным яйцам.

– И вам пришлось избавиться от него?

– Да нет, просто стали держать дверь курятника на запоре. И позволяли собачке лишь иногда слопать кое-какое разбившееся яйцо. А вы, лорд Дивэйн, любите собак?

– О, у меня прекрасная свора гончих, но душой я к ним не привязан. Вот когда я был помоложе, у меня действительно был любимый щенок. Желтовато-коричневый терьер с длинными ушами и печальными глазами. Любил прятаться под столом в зале на верхнем этаже до тех пор, пока отец не закрывал на ночь дверь своей спальни. Сразу же щенок украдкой забегал ко мне в комнату, где его не всегда желали видеть. Дело в том, что хоть это была и довольно умная собака, но имела дурную привычку: жевала концы перинного матраса и разбрасывала перья по всей комнате.

– И что же Вы сделали с этим проказником?

– Пришлось повару полить чехол матраса какой-то дурно пахнущей жидкостью, тем и отучили.

Они поговорили о других любимцах, вспомнили разные случаи из детства. Это получился совсем не такой разговор, какой предполагал завести лорд Дивэйн, когда предлагал леди Кэмден проехаться. Услышав, как она проплакала неделю, узнав, что отец утопил котят, и приняла близко к сердцу рассказ о том, как его осел хромал и потому его должны были пристрелить, – да, после всего этого лорду Дивэйну было тяжело и неловко даже намекать на какую-то там свободу действий. Он решил, что подыщет себе любовницу где-либо еще. И повез леди Кэмден домой. Что касается драгоценностей – она решила, что лорд Дивэйн очень мил, если поближе узнать его. Может, пришло время прекратить мстить Дэвиду и устроить жизнь с новым мужем?

О лорде Дивэйне стоило подумать. Правда, и у него были некоторые привычки – непостоянство и неуравновешенность – как у Дэвида, но он был старше Дэвида. Возможно, в чем-то его характер уже перебесился, и лорд Дивэйн сумеет заключить достойный брак. По крайней мере, он интересный человек – и, конечно, подходящий и достойный жених.