Фундамент для любви. Серия «Друзья»

Вторник выдался морозный и ясный.

На работу Вероника предпочитала приезжать пораньше, чтобы успеть в тишине выпить кофе и настроиться на рабочий лад. Однако сегодня она, непривычно для себя, проспала, не позавтракала и очень долго добиралась по загруженному городу.

Зима в этом году была очень снежной, из-за чего пробки на дорогах стали явлением повседневным, а парковка без лопаты – делом мучительным и неблагодарным.

К счастью, хотя бы эта проблема её почти не касалась. Стоянка для служащих офисного центра, где работала Ника, располагалась во внутреннем дворе здания и была всегда хорошо расчищена. Все сотрудники «на колёсах» давно договорились по поводу парковочных мест и не нарушали порядок без нужды или экстренных случаев. Ну а для гостей и клиентов предусмотрительно отвели отдельную площадку, так что все были очень довольны этим маленьким оазисом удобства в большой проблеме города.

– Эй-эй-эй, куда лезешь? – громко крикнула Ника в сторону тёмно-серого «Порше-Кайен», водитель которого не только нагло втиснулся прямо перед её машиной, но и, небрежно махнув рукой, шустро проскочил перекрёсток на уже мигающий жёлтый.

– Осёл! И тачка у тебя подходящего цвета! Да и день у меня, судя по началу, будет в стиле винни-пуховского Иа, – пыхтела она от возмущения, нервно поглядывая на часы.

До начала рабочего дня оставалось ещё полчаса, однако внутренний хронометр отчаянно бил тревогу, ведь сегодня действительно всё шло наперекосяк. Помимо будильника и противного кроссовера против неё ополчился, казалось, весь город. Светофоры, как будто специально, переключались на красный прямо перед носом, расторопность охранников при въезде на территорию офисного центра оставляла желать лучшего, и даже шлагбаум поднимался настолько медленно, что хотелось выйти и подтолкнуть. Все эти задержки Веронику ужасно раздражали, правда, лишь до тех пор, пока она не повернула за угол.

– Да ладно?! Нет, серьёзно? – нервно хохотнула она, мигом забыв обо всём на свете. – Ты кто, призрак плохого дня? – Ника нерешительно остановилась посреди стоянки и осмотрелась по сторонам. В это время основная часть работников-автомобилистов, как всегда, ещё не прибыла, и парковка была почти пустой. Однако её место было занято, причём ни чем-нибудь, а тем самым нахально-серым автомобилем, подрезавшим её на последнем перекрёстке.

Ника так опешила, что на какое-то время даже лишилась дара речи. Она всегда очень ревностно относилась к правилам и на несправедливость, особенно по отношению к себе, реагировала остро. Тем более, что такого безобразия раньше не случалось, по крайней мере, здесь.

– Блеск! Только дорожных лихачей на папиных пафосных бибиках мне сегодня не хватало, – бубнила она, выбираясь из машины и направляясь к «нарушителю», чтобы растолковать ему, насколько он неправ.

Морщась от резкого ветра, который тут же откинул капюшон её куртки, превратив длинные прямые густые волосы в больно бьющие по лицу плети, Вероника почти бежала. Ей очень не хотелось разговаривать с этим наглым водителем, однако чем скорее они уладят недоразумение, тем быстрее она сможет перебраться в тёплый офис, где её ждёт горячий и ароматный кофе, о котором она грезила с момента пробуждения.

– Здрасьте. Извините, но вы заняли моё место. Здесь нельзя парковаться, если вы не сотрудник, вам следует переставить машину на стоянку для гостей и клиентов, – протараторила Ника после того, как владелец машины лениво открыл окно. И надо сказать, вступать в диалог он не особо-то спешил. Нике показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он отреагировал на её нервное постукивание по стеклу. Хотя и после этого торопиться мужчина не стал.

Вместо того чтобы начать действовать и отогнать свой транспорт, он сначала проследил за направлением, куда указывала Ника, а затем повернулся к ней и вопросительно поднял бровь. Причём его совершенно не волновало, что всё это время он сидел в тёплой машине, а его собеседница перескакивала с одной ноги на другую от холода и отчаянно боролась с собственными волосами, которые при каждом порыве ветра устремлялись с затылка на глаза, избивая и ослепляя.

– Следует? Мне? – мужчина осмотрел полупустую парковку и иронично хмыкнул. – Это шутка? Дамочка, следуют поезда до станции, а я, как видишь, уже приехал. Припаркуешься в другом месте, ничего страшного, и брысь, ты мешаешь мне выйти, я спешу.

С этими словами грубиян резко открыл дверь, и Нике ничего не оставалось, как отскочить в сторону, удивляясь его наглости и тону, словно она не молодая девушка, а вшивая дворовая собака, подбежавшая клянчить угощение. Она даже забыла про холод и, придерживая руками развевающиеся на ветру волосы, гневно уставилась на обидчика. Честно говоря, получить отказ Ника совсем не ожидала. Она же не сказала и не сделала ничего, что могло вызвать подобную реакцию.

– Ну, чего мёрзнешь? У тебя ко мне что-то ещё? – усмехнулся мужчина, изучая её таким откровенным взглядом, что ей тут же захотелось спрятаться.

– Нет! – резко ответила Ника, с силой запахивая куртку и опуская глаза. Она хотела добавить, чтобы он прекратил на неё пялиться, но вовремя себя остановила.

Судя по внешности, этот плейбой вполне мог расценить её слова как заигрывание, и провоцировать его Ника не хотела.

Высокий, почти на голову выше неё, обладательницы хорошего среднего роста в сапогах на каблуках. Очень привлекательный шатен лет тридцати. Широкоплечий, крепкий, подтянутый. Этот человек явно уделял своему телу немало внимания. Серые, почти стальные глаза с густыми чёрными ресницами и аккуратными бровями. Выдающиеся скулы, ровный нос и чёткие красивые губы.

Что ж, этот мужчина производил сильное впечатление, однако вступать в ряды его поклонниц Ника точно не собиралась. Наоборот, его привлекательность её почему-то раздражала, а когда он, снова усмехнувшись, зашагал прочь, она поняла, что ни за что не позволит ему выиграть эту схватку.

– То есть нет, в смысле не то «нет»! Стойте! – опомнилась Ника, кидаясь вслед за ним. – Молодой человек, я работаю здесь почти три года, и это моё место, я всегда ставлю машину здесь. Ну, то есть не все три года, с тех пор как начала ездить… Да подождите вы! – Она сделала очередной рывок в сторону незнакомца и попыталась схватить его за руку.

– Послушай, милашка. – мужчина так резко остановился, что не ожидавшая этого Ника сначала со всей силы на него налетела, а затем поскользнулась и, завизжав, упала прямо ему в ноги. – Если решила снова отработать на мне взгляд Медузы горгоны, то напрасно. Поверь, я от вида твоих трепещущих волос не окаменею, тем более что вообще не понимаю причины истерики. – Он лениво подал ей руку, помогая подняться, и кивнул в сторону парковки. – Здесь полно свободных мест!

– Да, но они заняты, то есть скоро будут. Мы их распределили. Я не могу там встать. Из-за вас мне придётся ехать на гостевую парковку, а там этот охранник, он всё время ко мне пристаёт! – жалобно пропищала Ника, изо всех сил стараясь донести до собеседника весь ужас ситуации. – Вам же всё равно, к вам он не пристанет, вы мужчина, тем более такой… – Она хотела сказать «большой и сильный», но осеклась, потому что комплиментов он явно не заслуживал.

Откровенно говоря, Ника не понимала, почему так завелась из-за этой ситуации. В её жизни сейчас были проблемы поважнее и добавлять негативных эмоций не стоило. Однако ничего не могла с собой поделать, потому что поведение, особенно равнодушие, этого человека её жутко бесило. Ну почему именно она? Почему он не хочет её понять? И почему из всего разнообразия выбрал место самого неуравновешенного сотрудника во всём офисном центре?

– Ну что вам стоит? – продолжала уговаривать Ника. – Поймите, сейчас это единственная по-настоящему стабильная вещь в моей жизни, неужели так трудно… – Поняв, что сейчас расплачется, она резко замолчала и на всякий случай сделала шаг назад.

Осознание того, что она чуть не начала делиться своими проблемах с каким-то незнакомцем, её удивило и встревожило. Да, события последних дней пошатнули её душевный баланс, но не вываливать же это на первого встречного из-за какой-то парковки! Тем более что уж кто-кто, а этот расфуфыренный эгоист понять её точно не сможет.

И словно в подтверждение этих мыслей, молодой человек язвительно фыркнул и развернулся в сторону здания.

– Всё это очень интересно, и в следующий раз я обязательно тебя дослушаю. Однако сейчас у меня действительно нет времени заниматься такой ерундой, как исполнение желаний маленькой девочки, привязанной к точкам на карте. Всего хорошего, – бросил он на ходу, оставляя Нику кипеть от негодования.

От бессилия она даже топнула ногой и, пожелав ему в ответ всевозможных гадостей, едва удержалась, чтобы не протаранить до противного чистый и сияющий «порше», который его владелец наверняка ценил больше, чем людей.

Ну а завершением этого «чудесного» утра стала малоприятная встреча с вечно нетрезвым охранником, несущим службу на гостевой парковке. Честно говоря, Вероника до сих пор не понимала, как этот человек умудрялся получать допуск к работе и почему кроме неё никто на него не жаловался.

Но размышлять над этим, тем более сегодня, она уже была не в состоянии. Ника даже не стала отбиваться от его навязчивых приставаний и молча терпела и сомнительные комплименты, сопровождающиеся запахом перегара, и неуместные попытки за ней поухаживать.

– Какое массовое нашествие положительных эмоций, – обречённо вздыхала она, брезгливо отряхивая те места, за которые успел ухватиться нерадивый Ромео, и прикидывая, кого из коллег можно будет подвезти домой или к метро, чтобы не идти сюда вечером одной и избежать повторения этой романтической встречи.

День прошёл бестолково и нервно. Что бы Ника ни делала, как бы ни старалась, а забыть утренний инцидент у неё никак не получалось. И дело было не только в том, что её незаслуженно обидел и оскорбил наглый грубиян. Больше всего Нику злила собственная реакция на ситуацию. Как ни противно было признавать, но этот высокомерный и самовлюблённый папенькин сынок ей понравился. Конечно, не как личность, однако выкинуть из головы его образ она не могла. От воспоминаний о его губах, глазах и особенно голосе Нику бросало в трепетную дрожь, ведь что и говорить, если она даже умудрилась оценить его гладкую, как будто матовую загорелую кожу.

И именно поэтому она злилась на этого человека так, как никогда и ни на кого раньше, решив признать его виновным во всех своих бедах и печалях.

В том, что сейчас парковочное место – это единственная константа в её жизни, Ника не обманывала. Последнее время события развивались по такому сценарию, словно существовал некий заговор против её душевного равновесия. И чем дальше, тем больше этот снежный ком из неприятностей и ошибок становился похожим на лавину тотального невезения.

Об изменах своего молодого человека Вероника стала подозревать несколько недель назад. Сначала она гнала подобные мысли прочь, старалась убедить себя, что он не может так поступить и все её сомнения – обычная реакция на временные трудности и глупые разногласия. Однако поведение и действия её благоверного сомнений почти не оставляли, отчего Ника жутко переживала и мучилась. Ей было очень жалко себя, потерянного времени и особенно упущенного шанса быть счастливой.

Ведь они встречались целый год, и это была красивая и милая история, по крайней мере, до тех пор, пока её принц не стал наведываться в другие королевства.

C Васей Вероника познакомилась на вечеринке своего однокурсника, и они, как признались друг другу позже, влюбились с первого взгляда. Долгие невинные свидания с робкими волшебно-сладкими поцелуями на прощание, цветы и подарки, душевная переписка и трепетные взгляды. Лишь через два месяца влюблённые оказались в одной постели. И хотя эта часть отношений показалась Нике не такой идеальной и безоблачной, как она себе представляла, её это мало волновало. Ну и пусть у них не было той пылкости и страсти первых встреч, когда любовники не могут оторваться друг от друга, сутки проводя в постели. Зато их духовная связь и взаимопонимание стоили куда больше.

Так размышляла обо всём этом Ника, однако, как она узнала позже, у Василия было совсем другое мнение. Для него физическая близость значила намного больше, чем всякие «розово-слащавые разговоры по душам, от которых давно тошнит», о чём он откровенно делился в переписке со своим другом, которую Ника случайно прочитала. Оказалось, что всё это время её прекрасный принц был не так уж бескорыстен. Ему, как он писал, было «выгодно и комфортно», даже несмотря на то, что «кроме смазливой мордашки и удобной квартирки в хорошем районе с неё и взять-то нечего».

Дальше Вася хвастался товарищу своими любовными подвигами, совершать которые он зачастую приходил в ту самую удобную квартирку. И даже эту безобразную переписку он вёл с ноутбука Ники, не потрудившись удалить или спрятать. Хотя, судя по последним сообщениям, его это мало волновало, ведь он «нашёл идеальный вариант». Квартира, настоящая машина, а не тот сарай, на котором, как он выразился, ездит Ника. И что самое главное, в постели его новая пассия была «сущий ураган».

Конечно, узнав обо всём этом, Вероника тут же принялась разыскивать своего парня, чтобы высказать ему всё, что о нём думает. Но ничего не вышло, ведь Василий уже вовсю устраивал личную жизнь, и когда Ника до него наконец дозвонилась, даже не стал её слушать.

«Заеду за вещами в воскресенье», – равнодушно сообщил он и больше на звонки не отвечал.

– Ну что ж, удачно тебе покопаться в помойке! – кипя от негодования и обиды, ворчала Вероника, собирая в большой мусорный мешок вещи бывшего возлюбленного, заодно стирая с телефона и компьютера все фотографии и напоминания о нём.

К сожалению, эта печальная страница её жизни была не единственной. Из-за переживаний и непонятной, несвойственной ей беспечности Ника поздно заметила, что у неё закончился срок действия загранпаспорта, переоформить который обычным способом к Новому году она не успевала. Конечно, можно было доплатить за срочность, получив новый документ и свежую визу через неделю-полторы. Однако ехать теперь ей было не с кем и некуда.

Веселиться за границу её компания уезжала вместе с Васей и, вероятно, его новой девушкой, так что эта дорога была для Ники закрыта. Родители улетали куда-то в Южную Америку и, как обычно, с собой не приглашали. Остальные же друзья разъезжались по родным и близким, из чего выходило, что Новый год ей придётся встречать совсем одной. И вот это беспокоило Нику гораздо больше, чем разрыв с бойфрендом.

Вероника очень любила этот праздник, пожалуй, как никакой другой. Он вызывал тёплые, радостные чувства и всегда был связан с чем-то добрым и вечным.

В детстве она считала, что именно в это время происходит всё самое лучшее, и даже история про Золушку произошла на Новый год, а Спящую Красавицу принц поцеловал непременно под бой курантов.

До поступления в университет Ника всегда проводила его с бабушкой, её многочисленными подругами, их семьями, и это было сказочно, красиво и очень душевно. Большой стол, вкусная еда, шумная компания и милые подарки. Каждый год она с нетерпением ждала зимы и начинала украшать дом задолго до Нового года.

Однако, как понимала теперь Ника, дело было не в дате или событии, а в человеке. И когда семь лет назад не стало бабушки, исчезло и ощущение праздника.

Каждый год Вероника прилагала массу усилий, чтобы восстановить атмосферу зимней сказки, почувствовать волшебство, но не находила даже отголоска своих воспоминаний.

Она очень скучала по своему прекрасному детству. Мечтала о больших семейных праздниках и завидовала подругам, у которых за столом собирались многочисленные родственники, даже если они непрерывно ругались и ссорились, ведь у неё не было и этого. Ни дядей, ни тёть, ни братьев, ни сестёр.

Вероника была единственным ребёнком очень занятых родителей. Известные в своих кругах учёные, они часто находились в длительных командировках, поручив заботу о дочери бабушке, которая во внучке души не чаяла.

С детских лет Ника утопала в заботе, любви и внимании. Частые гости, дорогие подарки, необычные поездки и большие праздники – всё это было неотъемлемой частью её беспечной жизни.

Так что после потери верного друга и наставника ей, общительной и эмоциональной, пришлось очень трудно. Избалованная бабушкиным воспитанием без запретов, неуравновешенная и темпераментная студентка первого курса, она вовремя не научилась справляться со своим характером. Родители тогда были слишком поглощены папиной докторской диссертацией, чтобы должным образом отреагировать, и Нике пришлось учиться у жизни самой. Они любили дочь, но всегда были далеки от неё, да и она не стремилась с ними сблизиться.

– Всё, что мы делаем, мы делаем только для тебя! – часто повторял отец, и это было правдой, вот только они никак не хотели понять, что их дочери требовались простые семейные радости, а не будущие научные высоты и материальные блага.

Предоставленная сама себе, Вероника долгое время не могла адаптироваться к новому миру и с ситуацией справлялась сложно. Собственное жильё, хорошее материальное положение, полная свобода действий и весёлые студенческие будни с шумными вечеринками привели к тому, что она едва не вылетела из университета. Нике настолько не хватало внимания, что она спорила, ругалась, выясняла отношения, участвовала везде и во всём, наживая на свою голову немало неприятностей.

Неизвестно, чем бы это всё закончилось, если бы не вмешательство родителей, которые, к счастью, не только сумели до неё достучаться, но и помогли вернуться в вуз.

Обиженная на весь мир, Вероника нашла в себе силы и серьёзно взялась за учёбу. Однако чувствовала себя преданной, брошенной и, как ни странно, повзрослевшей. Все эти неприятности и возможные последствия её действительно напугали, и она всё чаще стала замыкаться в себе, чтобы не наделать новых глупостей, давая волю своему взрывному характеру.