Гахиджи

Глава 26

Яркое солнце резануло по глазам, и Елена поморщилась, потирая прикрытые веки. Катерина оказалась права и возле здания действительно стояли три лошади, только запряжены они были не в примитивные повозки, а в открытые изящные экипажи, украшенные позолоченными рисунками и такого же оттенка бахромой. Ярко-желтый бархат, покрывал удобные сиденья, набитые мягкой соломой и внутреннюю отделку всего фаэтона. Девушек рассадили по четыре, и пять человек, предусмотрительно разделив недавних участниц драки. Им предложили широкополые шляпы, чтобы спрятаться от палившего солнца и маленькие, из обожжённой глины, бутылки со свежей водой, и только после этого, старики расселись на место грума, и экипажи медленно покатили вперед. Елена села рядом с Катериной и сжала её ладонь. Чувство опасности не отпускало, а наоборот возрастало с каждой минутой, и Елена словно застыла, пытаясь изгнать из воображения страшные картины, поджидающие их по окончании поездки. «Господи, ну, почему я захотела на Кубу!» мучила себя Елена, глотая подступавшие слезы «Пожалуйста, накажи только меня, но помоги моим близким!».

Вокруг небольшой дороги, по которой неспешно катили фаэтоны, простиралась настоящая первобытная красота, которой нельзя было не восхищаться. Огромные крупно ствольные дубы уходили высоко в небо, сквозь листву которых пробивалось особенно жаркое летнее солнце, а голубые ели, притаившиеся рядом, напоминали грациозных красавиц, кокетливо изогнувших руки рядом с этими мужественными деревьями. Между ними пестрел недавно зацветший колючий кустарник, источая легкий, похожий на багульник аромат, его крупные розовые соцветия, напоминали чем-то шиповник, только более крупные по размеру и с немного продолговатой формой лепестков. Вейгела, гортензии, лапчатка, это только знакомые виды кустарника, простирались по всей территории. А еще кругом были цветы. Огромные многоцветья радужных красок, насыщали окружающий ландшафт. Красные маки, белый и розовый клевер, желтые ирисы, золотистые ноготки и еще много незнакомых соцветий. Густой папоротник оплетали вьющиеся ярко-синие колокольчики, отчего казалось, что зацвел он сам. Елена настороженно скользила взглядом по округе, рефлекторно сжимая одной рукой ладонь Катерины, а другой маленькое серебряное распятие, висевшее на её груди. Страх и чувство вины стали нестерпимыми и прикрыв глаза, Елена начала читать единственную знакомую ей молитву «Отче наш». Катерина до этого рассматривающая восхищенным взглядом яркие пейзажи, заметила напряжение сестры, но мешать не стала, а лишь грустно поджала губы и погрузилась в свои мысли.

Вереница экипажей продолжала двигаться вперед, открывая все новые бескрайние зеленые просторы. Редкие птицы шумно вылетали из густых зарослей и с интересом поглядывали на незваных гостей. Елена дочитала молитву и открыла глаза. Зыбкая надежда затеплилась в душе немного усмиряя страх, но не лишая чувства вины. Она медленно перекрестилась и перевела взгляд на сидящих напротив спутниц. По-мальчишечьи худая девушка, с наслаждением недавно наблюдавшая за дракой посмотрела на Елену и приветливо широко улыбнулась:

– Привет! Меня зовут Юля, а тебя?

Елена заинтересованно посмотрела на собеседницу. Худая, угловатая и с ёжиком каштановых волос, она чем-то напоминала «Пеппи длинный чулок» и ответила: – Я Елена, очень приятно.

Катерина оторвала голову от мягкой спинки сиденья все еще хмурая от своих мыслей и присоединилась к разговору: – Я Катерина.

Юля весело подмигнула Катерине и снова заулыбалась: – Здорово ты её, я прямо наслаждалась, когда Лера получала тумаки.

Катерина слегка дернула губами: – Ты её знаешь?

– Можно сказать и так. – Юля чуть наклонилась вперед и заговорчески зашептала. – Мы с ней находились в одной камере. И знаешь… – Юля глубоко вздохнула и закатила глаза. – Это были самые кошмарные дни в моей жизни.

– Представляю. – Катерина положила голову Елене на плечо, но тут же отодвинулась, и поправила шляпу, в такой жаре, соприкосновение тел, было не очень приятным. – Она еще та гадина!

– Да, да! – Юля вновь откинулась на лавку и почесала кончик носа. – Из-за нее мы частенько оставались без ужина, только потому, что она могла выбить поднос из рук старика, крича, что еда не свежая или нас хотят отравить. Она постоянно орала на всех, проклинала, подстраивала всяческие гадости. А когда нам принесли горячую воду. … Кстати, а вам приносили? – Юля посмотрела на сестер, и Елена утвердительно кивнула головой. – Так вот, она, конечно, залезла первой, хотя мы договорились, что будем поливать друг друга возле выгребной ямы. Типа душа, никому же не хочется мыться третьим или четвертым, да и вторым уже не очень приятно. Но она залезла в лохань, и мало того, что сидела там пока вода не остыла, так она еще сообщила нам, что не удержалась… – Юля снизила голос до шепота и опять чуть наклонилась вперед. – И сделала пи-пи.

Сестры в ужасе округлили глаза и Юля продолжила: – Мы тогда страшно разозлились, но все что смогли сделать, это переселить ее на место рядом с туалетом, хотя она и от этого впала в ярость, но сделать ничего не могла. Нас было больше. После этого она немного присмирела, но все равно продолжала делать мелкие пакости. То чай прольет, то свежую воду, то поставит подножку, то закинет в еду паука. В общем, ненависть к ней крепла с каждой минутой.

Катерина нахмурилась, чувствуя, как опять зачесались руки от желания отлупить Валерию. – А вы не пробовали пожаловаться старикам? Может они смогли бы отселить её?

Юля равнодушно дернула плечом: – Мы не думали, что такое возможно. Сама подумай, кто-то украл кучку молоденьких девиц, запер в хлеву и станет заморачиваться их удобствами?

– Да, действительно. – Катерина вздохнула и отвернулась, возвращаясь мыслями к пугающей неизвестности.

– Но происходящее как-то не вяжется с теми ужасами… – вновь заговорила Юля. – Которые мы себе напридумывали. Как считаешь?

На этот раз ответила Елена: – Я думаю ответы уже очень близко…

Девочки замолчали, обдумывая сказанные слова, и в повозке вновь повисла тишина.

Узкая дорога стала ровнее, а огромные кривые валуны, лежащие на обочине, попадались все реже. Старик, управлявший повозкой, поторопил гнедых лошадей, покрывшихся потом на блестящей шкуре. Экипаж быстро приближался к невысокому холму, поросшему аккуратными кустиками дикой земляники, и вскоре показалась зеленая долина, на которой неспешно паслось стадо грациозных лошадей, обдуваемых легким порывистым ветром. От них веяло свободой и крепостью духа, отчего страх перед будущим ощутился особенно остро. Елена грустно вздохнула. Вдалеке показались верхушки гор, вынырнувшие из плотного облака тумана, и снова скрылись за густыми кронами высоких деревьев и белым полотном. Послышался шум бегущей воды и повозка направилась к деревянному, но на вид достаточно крепкому мосту. Его крупные круглые опоры уходили в холодную бурлящую воду, спускающуюся между высоких изумрудных холмов. Река была глубокой, но прозрачной, и сквозь чистый бурлящий поток виднелись отшлифованные течением огромные камни. Экипаж легко пролетел по деревянному настилу и двинулся дальше, поднимая легкое облачко серой пыли. Елена печально смотрела на окружающий ландшафт, легонько покачиваясь в такт движения повозки. Неожиданно она заметила какое-то движение на отдаленном высоком холме, сформировавшееся в расплывчатый, из-за слишком дальнего расстояния, силуэт. Елена сморгнула и снова напрягла зрение. Фигура исчезла, как будто там никого и не было «Может действительно показалось? Хотя какая разница. Какое это имеет значение? Абсолютно никакого, даже если там кто-то и был».

Экипажи продолжали катить по намеченному маршруту, и вскоре впереди показался город Анхар. Уставшие и с натянутыми, как струна нервами, девушки все как один устремили к нему свои взоры.

Город Анхар занимал небольшую долину, скрытую с запада скалистыми холмами, сплошь поросшими изумрудной растительностью, а с востока тянулся густой хвойный лес. Вокруг города растительность приняла более окультуренный вид, опять появились цветы, разноцветные и прекрасные. Древние дубы и кокетливые ели, заменили апельсиновые и манговые деревья. Из кустарников рос в изобилии все тот же шиповник-рододендрон, жасмин и барбарис. Судя по примитивной обстановке, окружавшей их последнее время, Елена ожидала увидеть какую-нибудь окруженную глубоким рвом крепость, с массивными воротами и кружащими стаями вороньем и теперь зачарованно смотрела на приближающийся город. Чувство дикого страха и восторженности от открывшейся красоты слились в благоговейный трепет, и она уже не могла ни о чем думать. Все мысли исчезли, и она только смотрела, не решаясь даже моргнуть.

Легкий экипаж въехал в город и направился вглубь длинной улицы. Елена завертела головой, осматривая обе стороны города. Аккуратные одноэтажные дома с красно-коричневыми черепичными крышами, стояли ровным строем, отделяясь друг от друга только цветущими кустами роз или аккуратно выложенными камнями клумбами. Их строение было практически одинаковым: Прямоугольная форма, два наружных широких окна, украшенные резными ставнями, треугольная крыша и покрытая москитной сеткой дверь. Вот только дверь была очень высокой, в полтора, а то и два человеческих роста, но даже такая высота наблюдалась у всех домов. Различия домов составляли только летние, окруженные перилами веранды. У кого-то они огибали дом, у кого-то только крыльцо, а у кого-то располагались в виде пристроенной лоджии. Разноцветные экзотические цветы стояли повсюду, в аккуратных розовых и коричневых горшочках, они украшали не только широкие перила, но и все возможные ступени, стены и выложенные камнем подъездные дорожки. Сладковато-терпкий аромат насыщал горячий воздух, делая его вкусным как коктейль. Елена продолжала зачарованно смотреть по сторонам, когда рядом раздался тихий восхищенный возглас. Она обернулась на звук. Девушки, сидящие в повозке, изумленно хлопали глазами, и на их глупо улыбающихся лицах читалось благоговение сродни тому, что еще минуту назад испытывала она сама. Елена нахмурилась. Наваждение, захватившее её целиком, мгновенно спало, и она излишне резко дернула Катерину за руку. Сестра медленно перевела взгляд на Елену, и первое время удивленно хлопала глазами, не понимая, что её отвлекло, но постепенно её взгляд приобрел более осмысленное выражение, и она испуганно оглядевшись, беззвучно прикрыла рот рукой. Разговаривать было опасно, так как сразу за их спинами сидел возничий, но сестры и так поняли друг друга без слов. Они завертели головами и начали пристально всматриваться в окружающие их строения. Елена искала глазами вывески или указатели, хоть что-то что указало бы на их место нахождения, а также здания полиции или посольства. «Должно же быть здесь хоть что-то имеющее отношение к правительству», но их окружали только утопающие в цветах деревянные дома. Елена вновь легонько толкнула Катерину и молча указала пальцем сначала на противоположную сторону улицы, а затем на глаза «мол, смотри внимательно туда», а затем вернулась к своей стороне улицы. Вскоре, между домами, открылся просторный сквер, засаженный аккуратно выбеленными фруктовыми деревьями, с крупными, похожими на гранаты плодами. Вокруг деревьев стояли легкие изящные скамейки, а посреди сквера, бил фонтаном небольшой выложенный камнями ключ. В сквере, как и во всем городе, стояла необычайная тишина. Вокруг было пустынно, ни людей, ни транспорта, ни другого шума, а только цокот копыт их лошади, да редкие понукания возничего. Неожиданно зазвучал голос старика и Елена вздрогнула. То ли от неожиданности звука, то ли от того что он будто прочитал её мысли.