Гармония Сердца. Под влиянием алых нитей Судьбы

Мне было всё равно на то, что песок может засыпаться мне в одежду, что потом мне придется стирать ее, и на всё другое тоже. Меня волновал только этот момент, когда я почувствовала хоть какое-то умиротворение, хоть какую-то свободу. Не было никаких семей, Маркусов, неприятностей, проблем. Была только я и океан, который шептал успокаивающие вещи.

– У тебя всё хорошо? – я открыла глаза и посмотрела на девушку, что наклонилась надо мной.

Я потеряла свою бдительность, когда подумала, что никто не сможет потревожить меня, поскольку пляж пустовал в такое ранее время. Как я посмела это сделать? То, что я в другой стране, не дает мне права быть беззаботной, но я уже столько раз ошиблась…

Я резко встаю, но девушка не успевает отпрянуть, и мы ударяемся лбами. Вспышка боли озаряет нас обеих. Я сажусь, потирая свой лоб. Она опускается на корточки, держа руку у ушибленного места, и звонко начинает смеяться от всей неловкости этой ситуации. Ничего смешного я не видела, поэтому в недоумении склоняю голову, изучая ее.

Она была довольно высокой и худенькой. Её черные волосы были короткими (сзади они открывали шею, а спереди спускались ниже подбородка), и некоторые прядки были красного цвета. Бледное лицо. Глаза были словно золото, особенно сейчас, когда на них попадало солнце. Немного пухлые губы растянулись в улыбке. Фиолетовый топ на лямках, оголял ее руки, живот и ключицы. Белые шорты делали акцент на ее длинных красивых ногах. Она была такой красивой и не стеснялась своего тела.

Я позавидовала ей, поскольку тоже хотела бы так свободно ходить, особенно на пляж, но из-за множества синяков, что всё ещё не сошли с моего тела, не могу подобного сделать.

В голове всплывает образ Маркуса, и я вздрагиваю от того взгляда, которым он пожирает меня постоянно.

– Тебе не жарко? – усмехнулась она, оглядев меня.

– Эм… Нет, – незнакомка протянула мне руку, я долго колебалась, взвешивая все "плюсы" и "минусы", и в итоге приняла её помощь, – Спасибо.

Руку обожгло, а боль мигом пронзила всё тело.

Хоть Итан и объяснил мне, что якобы все боль и жжение идут из моей головы, от моих страхов, я вновь убедилась в том, что в независимости от моей симпатии к человеку, мне всё равно будет больно…

– Я Джуд, – она улыбнулась во все свои зубы, – Джуд Элисон.

Ее глаза светились счастьем, озаряя всё вокруг. Она напоминала мне лучик солнца, который даже сквозь самую темную тучу найдет свой путь. Завидно, конечно, но обычно такие люди скрывали внутри себя вулканы тьмы, способные уничтожить всё на своём пути.

С добродушной улыбкой она ждала, пока я представлюсь.

Это так странно. В Японии так не знакомятся, поэтому мне было жутко некомфортно от происходящего. Но я вдохнула и выдохнула, успокоив нарастающую панику, взяла в себя в руки.

Думаю, мне будет полезно завести знакомства, кроме друзей Нейтона. Не буду же я всегда с ними. Тем более их компания несколько шумна, а ещё этот придурок…

– Осака, – мои губы расплываются в легкой улыбке, – Наоми Осака.

Не знаю, была ли эта улыбка настоящей или я опять притворялась, но девушка была довольна моей реакцией и ответом.

Джуд была ещё той болтушкой. Ей достаточно всего маленькой крупицы информации, чтобы зацепиться за неё и развить. Мы гуляли вместе, а она рассказывала о том, как ей нравятся иностранцы и тому подобное, расспрашивала меня о моей стране и говорила, что в Калифорнии не так.

Стоило нам подойти к парку Тонгва возле Санта-Моника (об этом меня оповестила тоже она), как из Джуд полилась история этого места. Это было даже довольно забавно – ее манера общения. Все ее рассказы сопровождались активной жестикулировкой. В её компании медленно. Очень медленно. Я начинала проявлять дружелюбие.

Эллисон была местной жительницей. Она была душой компании и знала чуть ли не каждого американца здесь. Это ее и сподвигло подойти ко мне. Аккуратно она вытянула у меня кое-какие детали моей жизни, но очень незначительные. Я еще не была готова делиться этим с кем-то. Даже Акира и Хитоми не знали всего. Они думали, что я ношу закрытую одежду только по тому поводу, что я мерзлячка. Однако это не так. И здесь в Калифорнии под палящим солнцем это ощущалось в сто крат сильнее. Я просто умирала от жары.

Мы зашли в ресторан современной европейской кухни "Massilia" на четвёртой стрит. Как бы я не отказывалась, её упертость было невозможно победить.

Она немного рассказала о своей семье. У нее две мамы (я не удивилась. Возможно, в Японии это было бы экзотикой, но в Америке это нормально, поэтому я ожидала чего-то такого. К тому же я всё ещё шипперю одну парочку), и она единственная дочь в семье. Её отец бросил ее мать с дочкой на руках одних, но они не сдались и выбрались из той ямы. Мама Джуд вновь смогла полюбить, а сама девушка отпустить родителя. Теперь они счастливы.

Я немного позавидовала, но постаралась спрятать это чувство подальше. Раньше меня никогда не волновало всё это дерьмо. Но начало… Из-за того, что я узнала, что Нейтон не бросал нас…

Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Я извинилась перед новой знакомой и посмотрела на экран телефона. Лёгок на помине…

Нейтон: Ты где?

Наоми: А ты?

Он, наверное, проснулся и не нашёл меня в соседней комнате. Это было бы в его стиле…

Нейтон: У меня только закончилась тренировка. Думал, мы могли бы вместе позавтракать.

Я взглянула на время: 10:34.

Ни фига себе! Уже так много времени! И сколько мы с Джуд уже тусуемся? Так. А когда я уходила обувь Нейтона разве была у входа? Чёрт! Не помню!

Наоми: Я уже кушаю)))

Нейтон: Где? Я знаю, что ты не дома – мама позвонила перед уходом. Где ты? Мы сейчас приедем. Нам нужно поговорить.

"Мы". Это вся его банда? Не, не хочу с ними пока встречаться. Особенно с Александром. Он маячил у меня перед глазами два дня. Мне нужен отдых от его яда.

А поговорить, я так полагаю, он хочет о целой сумке, набитой лекарств, которых просто так в аптеке не купишь…

Наоми: Не стоит. Я не одна. Так что кушайте сами.

Выключаю телефон и кладу его экраном вниз, чтобы он меня больше не беспокоил. Заметив, что я уже освободилась, Джуд откладывает свой телефон и расплывается в счастливой улыбке. Она начинает нахваливать здешнюю кухню и упоминает, что это ее самый любимый ресторан.

Мы еще немного посидели, съели по десерту и довольные покинули это заведение. Стоило нам выйти, как телефон брюнетки зазвонил, и она ответила. Я в этот момент включила свой мобильный, который обрушил на меня с десяток новых сообщений.

Нейтон: Что значит, ты не одна?

Нейтон: С кем ты там по ресторанам ходишь?

Ох, у него включились братские чувства? Не слишком ли поздновато?

Нейтон: Парни хотели познакомиться с тобой поближе.

Ну, да, этого мне еще не хватало…

Нейтон: Почему ты не отвечаешь на мои сообщения?????

Нейтон: Наоми, твою мать!

Нейтон: Юная леди, если ты сейчас не ответишь мне, я подниму базу ФБР и вычислю тебя по IP.

Я усмехаюсь, привлекая внимание Джуд, которая что-то внимательно слушала по телефону. Она кивнула в немом вопросе, а я лишь покачала головой, листая остальные сообщения.

Нейтон: Это уже начинает раздражать.

Нейтон: Я не понимаю, как можно променять нашу компанию, на неизвестно кого!!!

Нейтон: Наааааооооммммиии.

Что за дурак?

Их с Ньюманом слишком много. Мне действительно нужен был отдых. И Джуд мне его обеспечила. Она стала некой разрядкой моих эмоций. И я не собиралась отталкивать такого человека.

– Наоми, мне пора, – грустно пояснила девушка, отключив телефон, – Давай ещё как-нибудь погуляем? – в ее глазах блистала надежда.

Джуд была хорошей и веселой девушкой. С ней было легко. Она была свежим глотком воздуха в той непроглядной тьме, что окружает меня постоянно. Я киваю и прикрываю уши от ее счастливого визга. Мы обменялись номерами и разошлись в разные стороны.

Возвращаться мне пришлось по навигатору, поскольку я немного потерялась. У меня, видимо, развился топографический кретинизм в незнакомой местности, и я как бы это было не смешно заблудилась в трёх соснах.

В дом я вошла в начале первого, и на меня сразу же налетел Нейтон.

– Ты понимаешь, как я переживал? – начал он на японском, что означало, мы не одни.

Я была уставшая и вспотевшая от бега. Уверена, от меня жутко пахло. Брат оглядел меня, слегка скривившись. Очень по-джентельменски…

– Сначала душ, – сказала я по-английски и, проходя мимо, похлопала его по плечу.

Касаться его стало менее болезненно, чем кого-либо ещё, и я собиралась этим пользоваться. Я несколько раз засыпала на его руках под действием снотворного, и это дало свой эффект. Поскольку гаптофобия шла от моего восприятия людей, я подумала, что если я смогу привыкнуть к Нейту, то меня перестанет пронизывать боль, хотя с Джуд это не сильно сработало.

Я не могла не пройти мимо арки, ведущей в гостиную, в которой сидели парни – друзья Нейтона. Заметив меня, каждый из них, начал здороваться и махать, мне оставалось лишь сдержанно улыбнуться и ответить тем же.

Я зашла к себе в комнату и закрыла за собой дверь. По пути в ванную я скинула с себя свитшот, лосины, носки и нижнее белье в кучу, чтобы потом постирать. Насколько я помнила Элеанор стирала наши грязные вещи ежедневно, если они были, конечно.

Прохладный душ навёл порядок в моей голове и смыл усталость. Мне стало намного легче. Я вылезла и обернула тело махровым полотенцем. Зеркало немного запотело, но я провела по нему рукой, смотря на свое отражение. Невысокая девушка. Длинные русые волосы. Карие глаза. Бледная кожа. Хорошая фигура. Но всю картину портит множество синяков, которыми покрыто все тело. Они были разных цветов: начиная от желтых, которых было еле видно, заканчивая темно-фиолетовыми, которые на бледной коже выглядели черными.

– Ньюман! – вскрикнула я, заметив парня на своей кровати, когда выходила, – Твою мать! – выругалась по-испански, словив блеск в глазах парня.

Он сидел, скрестив ноги, держа в руках мою чёрную гитару, а рядом с ним лежал кейс. Только что достал её.

– Ты выругалась? – его губы расплылись в довольной улыбке, будто бы он понял, смысл сказанного, – Ангелочку не пристало ругаться, но мне нравится.

От этого прозвища становится не по себе. По коже пробегает табун мурашек, от которых я вздрагиваю. Оно напоминает мне о том телефонном разговоре. Я ёжусь от воспоминаний, но мое внимание возвращается к незваному гостю, что с интересом разглядывал меня.

– Что ты здесь делаешь? – бурчу я, шествуя в свою гардеробную, под пристальным взглядом парня.

Я не стыдилась своего тела, просто не хотела, чтобы кто-то видел, как сильно я пала. К тому же Ньюман уже успел осмотреть меня, и уверена, достаточно досконально. По идее я должна была бы злиться, но ничего такого не испытывала. Скорее мне была любопытна причина его прихода сюда.

Нужно будет потом спрятать гитару. Не люблю, когда её кто-то трогает.

– Сижу, – раздалось из спальни, и я закатила глаза, надевая чёрное нижнее белье.

Он неисправим.

– Ты понял, о чем я, – возмущенно крикнула я, застегнув лифчик.

– Возможно, – прозвучало уж слишком близко, заставив меня обернуться.

Я стояла спиной к двери, в спешке одеваясь, поэтому не заметила, что он пришёл. Парень стоял в двух метрах от меня, следя за моими движениями. Ох, уж эта его манера тихо ходить…

Хорошо, что я выбрала плотное белье, а не кружевное полупрозрачное…

Его руки были в карманах шорт, а в глазах читался лишь интерес к истории появления всех шрамов и синяков, которые он смог разглядеть на мне за всё время.

– Выйди, пожалуйста, – сказала я, указывая на дверь позади него.

– Ужасное слово, – скривился парень, делая маленькие шаги ко мне.

– "Пожалуйста"? – кивок, – Что ж, – я ухмыльнулась, – Теперь я всегда буду вежливой с тобой, – ехидно ухмыляюсь.

Серые глаза пробегаются по моему телу, и я вздрагиваю от того, что его глаза приобретают синий оттенок – его настроение изменилось. Но я его не интересовала в сексуальном характере, и я это прекрасно понимала. Но все же из-за нехватки одежды чувствую себя беззащитной перед ним. Вся моя бравада не успела подняться, огородив меня от этого придурка. И он успел ворваться внутрь.

– Александр Рэй Ньюман, – его глаза вновь смотрят в мои, – Могу я одеться? – я несколько наклонила голову в своей привычной манере.

– Конечно, ангел, ты можешь одеться.

Но он продолжил стоять передо мной, нагло улыбаясь.

– Ты же понял, что я имела ввиду, – я прищурилась на него.

– Естественно, – он выглядел таким довольным, напоминая мне чеширского кота.

– Ты невыносим, – буркнула я, отвернувшись от него, – Я тебя убью когда-нибудь, – все также бурчала я, ища одежду.

– Встань в очередь.

Я передвигала вешалку за вешалкой, выбирая наряд. Как ни странно, но его взгляд меня ни капельки не смущал, а скорее наоборот, давал понять, что это нормально, что нечего стыдиться…

– Сыграешь мне? – его просьба неожиданная, но я не подаю вида.

Сыграть? Для него? Я не играла ни для кого уже очень долго… В последний раз, когда я играла кому-то, был для Маркуса… Брр~… Никогда больше не буду никому играть. Тот раз был самой большой ошибкой…

Сыграть ему – значит впустить в свою душу. Но готова ли я на это?

– Нет, – резко отвечаю я.

И он кивнул. Просто кивнул? Что это с ним? Понял, что для меня это слишком важно? Разве он настолько понимающий?

– Я не буду давить на тебя, если это против твоей воли, – тихим голосом ответил на мой мысленный вопрос, – Я не такой…

Мысли читать умеет?

Его бархатный голос ласкал слух, заставляя меня закрыть глаза и наслаждаться им. Я поворачиваю голову к нему, стараясь найти в его серых глазах какой-то подтекст, но его там просто нет.

Я не такой…

Уверена, у него в голове уже сложилось какое-то представление обо мне, и, возможно, он догадывается, что Маркус делает со мной…

Твоё тело – результат твоего парня?

И он всеми силами пытается мне доказать, что он не такой. Может, так оно и есть…

Найдя длинную кремовую юбку и белый свитер вытягиваю вешалку с ними из общей массы.

– А это глубоко, – я вздрагиваю и отпрыгиваю от него из-за того, что его холодные пальцы коснулись моей поясницы, там, где действительно был глубокий шрам.

В голове моментально всплывает тот самый вечер:

– Не дергайся, – холодно буркнул брюнет.

Его ладонь заскользила вниз, он аккуратно взял порезанную руку и, задрав рукав, внимательно осмотрел ее, будто бы он что-то понимал в этом…

– Не глубокие.

– Достаточно, чтобы причинить боль, – буркаю я, отводя от него взгляд.

Я машинально прикрыла всё тело одеждой и гневно взглянула на него.

Как мы перешли от просьбы сыграть ему на гитаре до того, чтобы трогать мои шрамы? Что за…

С секунду он задумчиво смотрел на меня, а после вышел, так же тихо, как и вошёл, предоставляя мне возможность одеться. Что за странный парень… Его длинные холодные пальцы всё ещё ощущались на том месте, где коснулся, где был шрам, но не было никакого дискомфорта. Ни жара. Ни боли. Просто легкий холодок, который медленно исчезал, как и сам Ньюман…

Глава 7

– Ну, привет.

Стоило мне закончить своё переодевание наверху и спуститься к друзьям Нейтона в гостиную, как они все наперебой начали здороваться со мной, улыбаясь.

Без натяжек. Просто и искренне.

После душа и проведённого времени с Джуд у меня было слишком хорошее настроение, чтобы проигнорировать их широкие улыбки. И никакой дебил не испортит его своими спонтанными действиями, застав меня врасплох.

Осматриваю гостиную. Бежевые стены, огромная люстра, два больших окна, белый ковёр, кожаные красные диваны (красные?), стоящие буквой "Г" так, чтобы плазма приходилась на стык двух диванов, где было такое же красное кожаное кресло.

Сразу видно, что расстановкой занималась Лайла. Её помешанность на белом цвете пугала. Дом был слишком светлым, чтобы спокойно здесь находиться. Элеонор, наверное, много платят, раз она содержит всё это имение в чистоте и порядке. Нет, серьезно, я ни разу не видела ни единого пятнышка на белом полу, хотя все ходят здесь в обуви.

Александр уже сидел на подоконнике за одним из диванов. Он облокотился о стену спиной, согнув ноги в коленях, и смотрел в окно, не обращая внимания ни на кого.

А места на диване ему, видимо, не нашлось.

Сложно было отрицать красоту парня, тонувшего в своих собственных мыслях. Он был реально красив. Его точенный профиль. Слегка пухлые губы. Острые скулы. Делали его похожим на статую греческого бога… Он казался таким нереальным, далёким, но в то же время был чересчур близко, чертовски опасным. Я была готова бесконечно наблюдать за таким Александром Рэй Ньюманом – сосредоточенным на своих мыслях, задумчивым, отстранённым, словно в толстой кожуре. В таком состоянии он был не более, человеком. Обычным. Без каких-либо травм и странных пристрастий. Такой резкий контраст с его обычным поведением меня немного вводит в ступор, но я тут же скрываю это – я совершенно не знаю его. Что он скрывает под свой скорлупой?

На диване перед окном, на котором примостилось очередное произведение искусства Микеланджело, уселись Нейтон и Перси. Мебель была довольно длинной, чтобы рядом с ними примостились ещё двое, но здесь, судя по всему, играла некая иерархия. Рядом с ними на кресле развалился Оран, а на подлокотнике – Сэм. Будто ему было некуда сесть больше. Следом на другом диване восседали ещё двое парней – Михаэль Рокар и Ирнест Гельмерт.

Я была бы не я, если бы, узнав, что Нейт играет в лакросс, не выяснила более детальных подробностей, кроме названия команды, которое мне добродушно озвучили парни перед уходом.

– Мы не знакомы, – начал один из них.

Его светлые волосы были достаточно длинными, чтобы их можно было завязать в маленький хвостик, а глаза – похожи на сапфиры. Ровные и почти идеальные черты лица не позволяли отвести взгляд. Он был очень красив. И если Ньюман был скульптурой греческого бога, то Рокар – современной моделью, спустившейся с обложки “VOGUE”.

– Я Михаэль, а это Ирнест, – он указал на парня рядом.

Второй был низкого роста. Еще ниже, чем Оран. А на фоне с Михаэлем, так вообще коротышкой, но его самого похоже рост не смущал. Его каштановые волосы и янтарные глаза контрастировали с внешностью Михаэля, но в то же время они выглядели довольно гармонично. Он не был красавчиком, но был весьма симпатичным юношей.

Шатен поднял свободную руку и помахал мне, улыбнувшись.

Конечно, от меня не ушло то, что они держались за руки всё это время. В голове сразу же родилась мысль, что они пара. Но на прямую спрашивать я не стала. Это было слишком нетактично, а превращаться в Ньюмана я пока не планировала.

Мне стало немного легче от мысли, что парни нетрадиционной ориентации. Ведь если у них есть интерес друг к другу, то ко мне они ничего подобного испытывать не должны, а значит и поступать как Маркус не будут. Все, с кем я общалась, не могли иметь ко мне никакого интереса… Это было главным условием всего общения… Я боялась, что кто-то ещё может пополнить списки моих ночных кошмаров в реальности… Я вздрагиваю от воспоминаний, но сразу же беру себя в руки, дабы не рушить свой образ перед ними.

Не здесь…

Я улыбнулась им, и они одарили меня своими сногшибаемыми улыбками. Довольно приятные пареньки.

Ребята собрались сегодня у Нейта, чтобы посмотреть матчи по лакроссу. Вероятно, это затянется надолго, поэтому я предлагаю им:

– Будете что-нибудь пить?

Выслушав каждого, я ухожу на кухню, где достаю из холодильника пять бутылок пива для ребят и три газировки для Александра, Михаэля и меня. Не думаю, что должна удивляться тому, что подростки пьют алкоголь. Это же Калифорния.

– Значит, ты у нас сегодня прислуживаешь, – закатываю глаза на появление Ньюмана.

– Если не хочешь получить ногой по яйцам, – ухмыльнувшись, отзываюсь я, – Не задавай глупых вопросов, – подмигиваю и ставлю последнюю банку на стол.

– А ты с характером, – ловким движением парень вытягивает из блюдца пару шоколадных конфет и прячет в карманах своей кофты, оставляя только одну.

– Всегда была, – бурчу я, глядя на его довольную хитрую улыбку, – Что ты здесь делаешь?

Это уже превращается в традицию.

– Стою, – и вновь закатываю глаза, – Ты это так сексуально делаешь, – ухмыльнулся Ньюман, раскрыв конфету.

– Тебе это не интересно, – заключила я, следя, как сладкое на языке скрывается во рту парня.

– Уверена? – он сделал шаг ко мне, а я всё так же стояла неподвижная, смотря на него.

– Да.

– Ты же даже не знаешь меня, – хмыкнул парень, остановившись в паре шагов от меня.

– Я тебя вижу, – сама не поняла, как его слова вырвались из меня, но отступать уже не было смысла, он расцвел в своей фирменной ухмылке, предзнаменуя свою победу.

– Когда-нибудь ты попросишь меня о поцелуе…

Ехидный взгляд спустился от моих глаз к губам и, немного задержавшись на них, медленно вернулся к глазам, якобы показывая свою “заинтересованность”. Это было всего лишь игрой, в которую он обманом втягивал меня.

– Не дождешься, – смеюсь я, покрутив головой, – Не в этой жизни, Ньюман.

Я взяла четыре банки в руки и пошла в гостиную. Я знала, что парень возьмёт оставшиеся и пойдёт следом, поэтому не оборачивалась. Ещё чего…

Пока я ходила за выпивкой и выясняла отношения с Ньюманом, Ирнест слез с дивана и примостился в ногах у Михаэля, уступая мне место рядом с подлокотником, слева от блондина. Это было довольно мило с его стороны.

Но также я увидела мимолетное движение ладони Михаэля по тёмным волосам друга.

Они вместе!

Парни смотрели матч по лакроссу и делились своими впечатлениями об игре и способностях игроков. Я старалась успеть за динамикой игры и рассуждениями ребят о тех или иных приёмах игроков и совершенно ничего не понимала в этом, знала лишь теоретические правила, но никогда не играла в лакросс и не была на живой игре. В Японии этот спорт не слишком распространен. Поэтому делала пометки у себя в голове из замечаний ребят.

Они дискутировали, обсуждали, спорили и подмечали неточности в тактиках других команд. Их всех интересовал этот спорт. Это было частью их жизней. Неотъемлемым осколком, формирующим их личности. Это было видно по горящим глазам парней, по их замечаниям в сторону чужих команд и рекомендациям для своей команды. Даже безучастный Ньюман, поедавший шоколад на своем подоконнике, с особым вниманием наблюдал за матчем, а после за своими товарищами.

Они были хорошими спортсменами. Но они не были командой…

Когда матч закончился и рассуждениям с замечаниями пришёл конец, парни разговорились между собой на разные темы, а я только сейчас обратила внимание, что они сидят и разговаривают в одних компаниях. Это та иерархия, про которую я думала. Нейтон о чем-то разговаривал с Перси и иногда перебрасывался фразами с Александром, поворачиваясь к нему боком. Сэм спорил с Ораном на какую-то очень щепетильную тему. А Михаэль с Ирнестом мило беседовали о выходных.

Они никогда не были командой.

Возможно, они играют в одной форме, но друг для друга они не больше, чем просто знакомые, с которыми вместе играют… А общаются они только со своими компаниями и доверяют только членам этих группок.

Это выглядит жалко.

Не удивлюсь, если на поле они ведут себя точно так же. Тогда понятно, почему они каждый год вылетают с национальных.

Когда в воскресенье Нейтон и Ньюман ушли на вечернюю тренировку, после разговоров с папой и друзьями я поискала в интернете информацию о местной команде по лакроссу. "Фенрир" – среднестатистическая команда по лакроссу, которая никогда не выходила даже в полуфинал на соревнованиях. Фенриры в самом начале своего создания были ниже "дна", но хорошая работа капитана и слаженная игра игроков вывели их на средний уровень. Многие не воспринимают их всерьез, потому что считают избалованными богатыми детками, которых была полна их школа, которые игрой в спорт просто коротают свой досуг. Сейчас первый состав состоит из выпускников. Значит, если они не пройдут в полуфинал, то весной у них будет последняя игра…

Чтобы хоть немного отвлечься от этого, я вновь обратила свой взор на парней подле меня. Не знаю, как я решилась, но немного наклонилась, чтобы меня услышали только они вдвоем:

– Мальчики, – позвала я их шёпотом, они откликнулись сразу же, – Эм… Я понимаю, это не моё дело, но мне интересно, – легкий румянец покрыл мои щёки, парни переглянулись.

– Да, – тихо рассмеялся Ирнест.

– Но я ведь…

– Малышка, у тебя всё на лице написано, – весело отозвался Михаэль, а я накрыла ладонями свои щёки, которые пылали, – Всё в порядке, – заверил блондин.

“Малышка” – прозвище, которым меня всегда называл Маркус. Из его уст оно всегда звучало угрожающе и слишком пошло. Мне всегда было противно от этого и тошно, особенно, когда слышала это на улицах от взрослых мужчин своим молоденьким спутницам, но в исполнении Михаэля… это звучало ласково и тепло. Он будто относился ко мне, как к своей младшей сестрёнке. Это грело душу…

– Мы не скрываемся, – подхватил его Ирнест и, потянув друга за воротник, впился в его губы поцелуем.

Нечто живое расцвело у меня в животе, наполняя меня различными чувствами, которые я могла испытывать во время прочтения романов и манг. Более я не могла испытывать подобных чувств уже давно…

Уровень моего смущение возрос выше среднего, отражаясь на моём лице. Никогда бы не подумала, что меня можно настолько сильно смутить.

– Хей, парни, не при моей же сестре, – буркнул Нейт, а я облокотилась на диван так, чтобы меня было не видно из-за широкой спины Михаэля.

Расставшись, парни взглянули на меня и рассмеялись. По-доброму. По-дружески. Тепло.

– Милашка, – блондин потрепал меня по волосам, а я смущенно улыбнулась.

Его прикосновения отзывались у меня волной тепла, ни боли, ни ожогов. Он мог ко мне прикасаться… Гаптофобия каким-то образом обошла его и Ньюмана… Это было странно, но так приятно…

Я не боялась Михаэля и Ирнеста, а они не презирали меня. Наоборот, они старались быть дружелюбными, чтобы я привыкла к ним и раскрылась, будто понимали, что мне немного некомфортно…

Мы все замерли, когда хлопнула входная дверь. Напевая какую-то веселую песенку, мимо гостиной прошла Майли, но заметив нас, вернулась.

– Опять вы, – выплюнула брезгливо девочка.

Услышав ее тон, я даже удивилась. Насколько же она двулична…

Парни, увидев ее, никак не отреагировали, но не продолжали свой разговор, пока она не уйдёт, смеряя девчонку презрительными взглядами. Так они знали, какая она на самом деле. И я ни капли не удивляюсь, когда свой рот раскрывает Александр.

– Эй, маленькая Гарсиа, ступай по своим делам, не порть нам атмосферу любви и благоразумия, – он ухмыльнулся и ловко закинул в свой рот ещё одну конфету.

Сколько он нагрёб?

– Не, указывай мне, псих, – несколько дрожащим голосом попыталась огрызнуться девчонка, – Мой папочка выкинет тебя за шкирку отсюда, не лезь ко мне. Братик скажи ему, он меня обижает, – по щекам потекли крокодиловые слёзы.

– Вау, – шепчу я, наблюдая за ней, обращая на себя внимание Михаэля и Ирнеста, – Ей надо идти в актёрское с такой игрой эмоций.

Парни начинают смеяться с моего комментария, Александр усмехается с её слов и обнимает Нейтона за шею со спины.

– Посмотри, твой братик ничего не говорит мне.

Какое-то время она умоляюще смотрит на брата, но, поняв, что никаких действий не последует, вытирает свои фальшивые слёзы и уже ровным голосом обращается ко мне.

– Наоми, у тебя все в порядке?

Сколько ей лет? Что это за актёрское мастерство по смене масок?

– Что это? С каких пор ты заботишься обо мне? – фыркаю я, высвободившись из захвата Михаэля.

Её голубые глаза величественно смерили меня, якобы показывая, кто здесь главный. Соплячка. Лёгкая агрессия возрастала где-то внутри…

– Не забывай, кто ты в этом доме, – усмехнулась девчонка, развернувшись, – Бастард, – выплюнула она, прежде чем скрыться из виду.

Нейтон не пытался ее остановить, просто окликнул, но это не принесло никакой пользы. Заботливый старший брат.

– Вот же змея, – прошипела, массируя шею.

Если сейчас же не отвлекусь, то могу выйти за рамки дозволенного…

Сучка…

– У~, – тянет Ньюман, привлекая всеобщее внимание, – Какие словечки вылетают из ротика ангела, – усмешка.

– Это правда? – удивленный Сэм, вытянул голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

Его вопрос опережает мои гневные проклятия в сторону Александра, сбивая тем самым подобное настроение.

Я устало тру глаза и объясняю парням, что это ложь. Эта девка просто не знает значение слова “Бастард”, но при этом раскидывается им так просто. Что за тупица… Я родилась в другом браке, когда ее отца вовсе не было рядом с Лайлой, так какого чёрта…

Приход Майли означал скорый приезд ее родителей, с которыми ребята не хотели контактировать, поэтому они начали собираться и уходить. Поскольку они были “друзьями” Нейтона, Эдгар их не жаловал. Когда они покидали дом, я стояла на первой ступеньке лестницы, чтобы хоть немного быть выше, но это было излишним – ничего не вышло.

Первым шёл Оран, которому я не очень-то понравилась. Я видела это в его взгляде, по его лицу и отношению ко мне (которого не было вовсе)… Уходя, он даже не взглянул на меня в знак прощания…

– Не обращай внимания, – хмыкнул Сэм, – Он просто еще не привык к тебе. Он не любит посторонних.

– Так же, как… – я не продолжаю, но взглядом веду в нужном направлении.

Парень смеётся и упоминает, что “Алекс” ещё более помешанный на всей этой херне. Я киваю на его “Не обращай внимание”, и Сэм машет рукой мне на прощание. Перси, идущий рядом с Сэмом, молча кивнул, улыбнувшись. За всё время ни разу не услышала его голос. В моем представлении Перси был довольно тихим человеком, любящим действия, а не слова.

Ирнест и Михаэль остановились подле меня с желанием обнять. С опаской, но всё-таки соглашаюсь на это с целью проверить свою теорию ещё раз. Они обнимали меня по очереди, но их объятия были очень похожими, будто мягкое облачко обволакивает меня и уносит на небеса. Первым был Ирнест. Прижав меня к себе, шатен очень быстро зашептал мне на ухо, стараясь не нервировать Нейта и Александра, которые стояли у стены.

– Мы хотели бы пообедать с тобой, если ты не против, – он отстранился, но Михаэль не тянулся ко мне, давая возможность хорошенько подумать над этим предложением.

Они были хорошими ребятами. Мне было с ними комфортно, и от них исходила некая манящая энергия, внушающая доверие, поэтому я кивнула.

Не целыми же днями мне сидеть в доме.

Когда Михаэль наконец заключил меня в свои теплые медвежьи объятия, зашептал не столь быстро, но более уверенно:

– В пятницу мы заедем за тобой в двенадцать, – и я вновь кивнула.

Теперь понятно, кто из них пассив.

Я улыбаюсь своим мыслям и машу парням на прощание. Они действительно походили на парочку, дополняли друг за другом предложения и смотрелись очень мило и гармонично. С довольными улыбками они покинули дом.

И снова Наоми включила свой режим наивной девочки…

– А меня ты никогда не обнимала, – жалобно произнес Ньюман, стоя возле улыбающегося Нейта, который уже успел за эти несколько дней потискать меня в своих объятиях ночью, – И я никогда не шептал тебе на ушко…

– А ты заслужил? – с усмешкой спрашиваю я.

– Конечно, помнишь, в воскресенье…

Со злорадной ухмылкой он сделал недолгую паузу, но её хватило, чтобы заинтересовать Нейтона и разозлить меня.

– Ты уже своё получил сегодня, разве нет? – быстро выпалила я.

– Точно, – прищурившись, ответил Ньюман, – Бро, давай возьмем ее в Сан-Диего. Будет весело, – облокотившись на плечо брата.

Как он быстро переключает темы…

Я видела, как в предвкушении его серые глаза блеснули,.

– Нет.

Однако хоть брат и сказал ему: "Нет", Ньюман не расстроился, а наоборот начал обдумывать свой коварный план. Я читала всё это в его глазах. Похоже, я всё-таки увижу Сан-Диего, как и задумал этот придурок…

Глава 8

Как только машина Эдгара подъехала к дому, мы сразу же забились в комнату Нейтона. Ну, они с Ньюманом забились, а меня зачем-то с собой прихватили. Меня одолевало необъяснимое веселье, смешанное с адреналином, которое было невозможно контролировать. Мне было плевать на наличие Майли, Лайлы и Эдгара в доме, но реакция Нейта и Ньюмана забавляла. Они в такой спешке утащили меня наверх, что я даже опомниться не успела.

– Эй, а я-то вам зачем здесь? – с легкой улыбкой спросила я, когда дверь за мной закрылась.

Впервые была в комнате брата. Она особо ничем не отличалась от моей. Та же расстановка, та же мебель. Только была другая цветовая гамма (темно-синий с коричневым) и не было огромной гардеробной. Вместо неё был просторный шкаф, над кроватью висели плакаты с рок-группами, но разглядеть их было сложно из-за нехватки света, которую обеспечивали темные шторы. А здесь комфортно, я бы осталась здесь, нежели в моей комнате…

Нужно будет потом махнуться с Нейтоном комнатами.

– Можем поболтать, – усмехнулся Алек, лёжа на спине, свесив голову с кровати, чтобы видеть меня.

Слышала, как парни называли его Алексом, а Нейт – Алом. Его полное имя слишком официальное и длинное, чтобы, каждый раз думая о нём, называть его так. Слишком утомительно, поэтому я решила сократить… Но это только в моих мыслях…

– Тебя слишком много, – буркнула я, наблюдая, как Нейтон заходит в ванную, оповестив, что ему нужно принять душ.

Сейчас? Он серьезно? Что такого случилось, чтобы этот парень испачкался? Зачем душ? Давай сразу ванну!

Он оставил меня с ним один на один? Сам же предупреждал держаться подальше. А теперь просто оставил… шикарно!

– Но тебе нравится моя компания, – подмигнул мне и перевернулся на живот.

Вылитый кот…

– Меня сейчас вырвет от твоей двуличности, – я приложила руку к грудной клетке, изображая, что мне плохо, на что парень лишь усмехнулся, поднявшись на локтях, не отнимая от меня глаз.

Мы оба знали, что это правда. Александр Рэй Ньюман – опасный тип, который сейчас подобным поведением лишь играется со мной. На самом деле он не относится ко мне так. Это всего лишь иллюзия, созданная для подавления моей бдительности. Я уверенна. В какой-то подходящий момент, следуя своему плану, он сделает мне подлянку. И не удивлюсь, если это будет чисто ради смеха. Он ненормальный…

– Самовлюблённый придурок! – буркнула я по-испански, чтобы он не понял, – Лучше бы сидела в своем Токио. Зачем я здесь?

– Тогда на тебе было бы ещё больше травм, – я вздрагиваю, в шоке смотря на парня, который с довольной едкой ухмылкой говорил на испанском.

Ему нравится то, что он видит. Моё шокированное лицо, мой ступор. Ему доставляла удовольствие подобная реакция на его какие-то проделки. Он был взрослым парнем с виду, но на деле это был мальчишка, лишённый любви, которому нужно всем показать, какой он прекрасный…

Он знает его? И всё это время понимал всё, что я говорила? Неет… Это должно быть шутка. Я, наверное, сплю.

Было бы больше травм…

Ребёнок, способный на мозговой штурм… Он аналитик… Он понял… Действительно, проанализировал всё, что видел и слышал, и соединил воедино. Александр Рэй Ньюман – опасный тип. И в какой раз я уже сама себе это говорю? Но всё равно продолжаю тянутся к нему… Он двуличен, умен и безумен. Взрывная смесь…

Мои руки были сложены на груди, поэтому я незаметно для всех щипаю себя за предплечья, дабы опровергнуть всю реальность происходящего. Больно. Значит, не сон. От этого ещё страшнее…

– Тогда бы ты не узнала, что брат тебя не предавал, не нашла таких хороших друзей, – его улыбка стала ещё шире, но говорил достаточно тихо, чтобы Нейтон не услышал нас, хотя в этом не было смысла, он бы всё равно ничего не понял бы, – Не встретила бы меня.

Он делает акцент на последнем слове, якобы показывая собственную значимость в моей жизни, будто он реально имеет како-либо значение для меня. Нет (да)… Вот же самовлюбленный придурок…

Как же он меня раздражает. Взрослый парень с шизой строит из себя дурочка. Не мог сразу сказать, что всё понимает? А если бы я сказала что-то личное? У него ни стыда, ни совести.

Он серьезно думает, что я поведусь на его спектакль? Чего он хочет этим добиться? Он не тупой – не стал бы просто так молчать или раскрываться именно сейчас. У него есть какая-то цель… какая?

– Ты знаешь испанский?

– Глупый вопрос.

Я мысленно закатила глаза, услышав свои же слова, а его моя реакция позабавила. Сжала руки на груди несколько сильнее, чтобы хоть немного привести себя в норму.

– Почему ты не сказал? Что ты хотел услышать? – брови нахмурились, а голос был тверд, хотя внутри я тряслась от страха перед ним.

Я боялась его. До жути. Потому что знала, что у него психические отклонения, и знала, что люди могут делать в таком состоянии. Ломка, вспышки агрессии, бессознательное поведение, боль… Он не был таким как Маркус. Тот был просто больным ублюдком, которому требовалось внимание и игрушки, он причинял физическую боль. Этот же играл с разумом, водя жертву по лабиринту, полному ловушек.

Алек не был сторожевым псом, он был Цербером, готовым отгрызть голову любому вошедшему на его территорию. Я стала маленькой отсрочкой от столь ужасной участи благодаря Нейтону.

– Этот уже лучше.

– Не ответишь?

– Нет, – протягивает он.

– Ты невыносим! Ненавижу тебя, – чуть ли не пыхтя от раздражения, высказываю я.

– Прекратите, – проворчал Нейт, выходя из ванной, поморщившись, – А то они нас услышат.

Нейт уселся на свою кровать, а я устремила на него свой вопросительный взгляд, сложив руки на груди.

Какая разница услышат нас или нет? Что в этом такого плохого? Нам отрежут языки? Что за семейка такая, где сын прячется от родителей…

Заметив мой взгляд, парень толкнул друга и кивнул в мою сторону, чем еще больше заинтересовал меня. Теперь я смотрела то на одного, то на другого.

Что происходит?

– Я не собираюсь посвящать ее в свои дела, – резко агрессивно отозвался Алек, сорвав свою маску дурака, и зло глянул на брата.

Значит, перед Нейтоном он может не держать свой образ… Только перед другими… Забавно…

– Возможно, ты не заметил, но она чужая, – он тыкнул в мою сторону, – Ты совершенно ее не знаешь, – рыкнул Ньюман, прожигая взглядом, полным злости, Нейтона.

Резкая смена в настроении? Это вспышка гнева? Или он действительно скрывал своё "Я"? А может это истерия? Или психоз? Где его таблетки? Доктора! У нас тут псих разбушевался!

– Бро… – начал было брат, но брюнет стрельнул в него агрессивным взглядом, заставив заткнуться.

Ему не нравилось это обращение. Он не был душой компании, которой притворялся. Даже если с Нейтоном они были близки, и, возможно, он держался за Гарсиа по каким-то определённым причинам, то это не значило, что брат может относиться к Александру так, как ему вздумается. Ньюман установил границы дозволенного для всех.

– Даже не рассчитывай, что я подпущу тебя ближе, чем сейчас, – он так резко повернулся ко мне, что я вздрогнула, – Ангел, – он выплюнул это прозвище, как нечто омерзительное.

Я вздрогнула вновь, а бравада, за которой скрывался страх, начала рушиться. Его тон был таким же, как у Маркуса. Взгляд таким же, как у Маркуса. Да и он сам… Вся та херня с заботой и прочим были лишь маской, не более… Вот ты и показал свою вторую личность…

Не скажу, что я удивлена, и не скажу, что расстроена, что некая надежда рухнула. Какая к чёрту надежда?

Его глаза горели ненавистью, которую я испытывала к нему. Мы бесили друг друга и ненавидели в равной степени. Единственным исключением был мой страх. Его серые глаза стали ледяными, показывая всем своим существом, что с ним лучше не связываться. Волосы на затылке стали дыбом, но я не отступила, продолжая смотреть на него ненавистным взглядом. Что-то во мне сильно толкало меня, чтобы я боролась против него. Страх окутывал всё изнутри, но наружу так и не вышел, предоставляя место штурмана безрассудству.

Связаться с Ньюманом значило, пойти на риск, и я прекрасно понимала это… как никто другой… Результат неудачи – смерть…

– Ал, – предостерегающе произнес Нейтон в попытках хоть как-то достучаться до друга.

Что мог сделать человек, чей разум застелен пеленой безумства и гнева? Мог ли услышать тот отчаянный голос, взывавший к нему? Да и значил ли хоть что-то его друг в эти минуты беспамятства?

Нейт старался защитить меня от этого парня, от его убийственного взгляда, что обжигал, но это было не в его силах, и мы все это понимали. Ньюмана бояться не просто так. И даже если Нейтон был с ним дружелюбен и, возможно, как-то скрывал страх перед другом, всё равно не смог бы сделать абсолютно ничего