Жар твоих рук

Глава 8

— Что?

— Черт побери, Мэри-Джо, тебе повторить второй раз? Ты плохо слышишь?

— Нет, спасибо, — если бы действительно можно было убить взглядом, Джек Райли уже был бы покойником после того, как рассказал Мэри-Джо о том, что он согласился исполнить просьбу Далтона — приглядеть за ней как за основной подозреваемой. — Повторять не надо, — продолжала Мэри-Джо. — Это и в первый раз звучало достаточно ужасно. Далтон был прав. Ты слишком серьезно относишься к своим обязанностям. Я почему-то думаю, что он не просил тебя держаться ко мне так близко, как прошлой ночью.

Джек закрыл глаза.

— Я почему-то с самого начала знал, что рано или поздно услышу эти слова.

— А что еще я должна думать? Ведь до вчерашнего дня ты был почти уверен, что я поджигательница и воровка.

— Вовсе нет.

— Не морочь мне голову!

— Да тебе ничего не стоит заморочить — воскликнул Джек. — Только то, что хочешь видеть! Черт побери, ты что, действительно думаешь, что события вчерашней ночи имеют какое-то отношение к заданию Далтона или поджогу?

У Мэри-Джо вдруг засосало под ложечкой. Неужели вчера ночью она вела себя как доверчивая дурочка и Джек смеялся про себя над ее доступностью? В самом деле, они ведь едва знали друг друга, а Мэри-Джо с готовностью кинулась в его объятия, чуть ли не пригласила его в свою постель!

— Не надо.

Мэри-Джо удивленно посмотрела на Джека.

— Не надо что?

— Не надо искать скрытых мотивов в том, что произошло между нами вчера.

— Тогда, может быть, ты скажешь мне, что же вчера случилось?

«Я влюбился», — подумал Джек, и мысль эта почти ошеломила его. Но он не мог произнести это вслух. Сейчас Мэри-Джо все равно ему не поверит. Ему и самому надо еще привыкнуть к этому.

— Прошлая ночь, — тихо произнес Джек, — была самой невероятной в моей жизни.

Горло Мэри-Джо сжалось от подступивших слез. О Боже, как ей хотелось верить Джеку, ведь прошлой ночью и она чувствовала то же самое.

— И случилось это, — добавил он, — потому, что я не мог заставить себя держаться подальше от тебя. Ты не покидала моих мыслей с тех пор, как мы встретились. Если ты не доверяешь мне после всего, что мы пережили вместе прошлой ночью…

Внезапно на поясе Джека загудел пейджер.

— Черт побери, — он прочитал сообщение и выругался. — Горит сено. — Джек снова угрюмо взглянул на Мэри-Джо. — Этот разговор не закончен, как и наши отношения, которые лишь начинаются. Я вернусь, как только буду свободен.

Мэри-Джо покачала в ответ головой.

— Нет, Джек. Кажется, мне надо побыть одной, подумать.

— Тогда думай быстрее, потому что я буду здесь, как только смогу.

— Дура, — Мэри-Джо состроила гримасу собственному отражению. — Либо ты веришь ему, либо нет. Реши это наконец!

Честно говоря, было уже поздно принимать решение. Прошлой ночью она доверилась Джеку душой и телом, и для нее не было пути назад.

Мэри-Джо не верила в существование каких-то скрытых мотивов, побудивших Джека заняться с ней любовью. Просто страх и сомнения снова подняли голову в ее душе, и ей захотелось опять спрятаться в свою раковину, потому что так было спокойнее и безопаснее.

И одиноко. К черту сомнения! Мир за пределами ее раковины был так прекрасен, особенно рядом с Джеком Райли! И как только он вернется, Мэри-Джо немедленно сообщит об этом. Но лишь после того, как Джек раскается в том, что согласился шпионить за ней. Негодяй!

Поднялся ветер, пожар раздуло, и Джек так и не вернулся. Ни днем, ни вечером, ни даже ночью. К добровольцам присоединились окрестные фермеры, чтобы пожар не перекинулся на пастбища.

Хуже всего было то, что за пеленой черного дыма Джек видел перед собой укоряющий взгляд Мэри-Джо. Черт побери, не может же она действительно так думать… но она думала именно так. Мэри-Джо не понимала, что он испытывает к ней.

И если Джек не заставит себя сосредоточиться на работе, то никогда не сможет рассказать ей об этом — потому что Мэри-Джо принесут только оставшуюся от него горстку пепла.

В ту ночь Мэри-Джо не сомкнула глаз. Она волновалась за Джека, а когда ей удавалось заставить себя перестать думать о пожаре, начинала волноваться по поводу того, как встретится завтра лицом к лицу с Бобом Йейтсом, от которого надо будет скрывать, что именно его она считает тем негодяем, который угрожал ее детям.

Все это не укладывалось в ее голове. Мэри-Джо всегда считала Боба одним из самых честных и порядочных людей в городе. Он был таким милым и обходительным, с ним легко было работать. Единственная причина, заставившая ее произнести вслух имя Боба, была та же, что у Джека и Далтона, когда они заподозрили ее во время первого допроса, — больше подозревать некого.

Но она-то ведь не виновна. Может, и Боб тоже? Может, все они не замечают чего-то простого и очевидного, проливающего свет на события того ужасного вечера? Может, существует какая-то деталь, о которой она забыла сообщить Далтону? Далтон прекрасно исполнял свою работу. Так считали все жители Ту-Оукса. Весь город уважал бывшего техасского рейнджера, стоявшего на страже покоя мирных обывателей. Но если Мэри-Джо забыла сообщить ему о чем-то важном, то даже Далтон мог прийти к ошибочным выводам.

Она не могла ничего вспомнить. Пора собираться на работу. Придется как ни в чем не бывало впорхнуть в магазин, словно ей никогда не приходило в голову подозревать Боба в поджоге и ограблении собственного заведения.

Вообще глупо было подозревать его. Конечно, он получит страховку за убытки, причиненные пожаром и грабителем, но ведь все эти деньги придется вложить в ремонт магазина и закупку нового оборудования. Так что Боб ничего не выигрывает.

Придя к такому заключению, Мэри-Джо почувствовала себя гораздо лучше. Теперь она найдет з себе силы поздороваться с Бобом как ни в чем не бывало.

— Ну, чтоты думаешь об этом? — улыбнувшись, спросилБоб, обводя рукой зал.

Мэри-Джо обратила вниманиена свежевыкрашенные стены, новое ковровое покрытие и блестящие чистотой витрины,

— Все как новенькое! — восхищенно произнесла она. — Люблю свежуюкраску.

И уж конечно она не будет скучать по старому фикусу в витрине. Ее посетила вдруг абсурдная мысль, что еслиБоб действительно поджег собственный магазин, то он сделал это не ради страховки, а чтобы избавиться от старого фикуса.

«Не сходи с ума, Мэри-Джо», — приказала она себе.

Хотя она сама, возможно, задумалась бы над идеей поджога, если бы призом было новое растение в витрине.

— Подожди, сейчас ты увидишь мой кабинет! — восторженно произнес Боб.

Мэри-Джо обогнула прилавок и последовала за ним в кабинет, где начался пожар. Она не сомневалась, что его тоже отремонтировали. Здесь, как и в зале, пахло свежей краской, лежал новый ковер, стояла новая мебель и даже новое растение свешивалось из окна на улицу.

— Ну разве не здорово! — продолжал восхищаться Боб. — Приятно будет работать в такой обстановке.

Мэри-Джо усмехнулась.

— Если тебе хотелось переоборудовать кабинет, мы могли бы сделать это и без пожара.

И тут же пожалела о сказанном.

— О да, — смех Боба показался ей каким-то напряженным, словно вымученным. — Но теперь за это заплатит страховая компания.

— Хм, действительно. А как там, в офисе?

Не дожидаясь ответа, Мэри-Джо развернулась и пошла в конец коридора, в небольшую комнатку, где она вела документацию, а Карен составляла раз в месяц финансовые отчеты и баланс. Здесь тоже все было переоборудовано, и тоже красовалось новое растение, которому отныне придется довольствоваться собственными запасами хлорофилла, так как окна в комнате не было. Маленькая нежная африканская фиалка. Мэри-Джо обожала африканские фиалки.

— Тебе нравится? — теперь Боб говорил голосом взволнованного юнца, которому хочется угодить ей.

Мэри-Джо почувствовала себя предательницей.

— Ну конечно. Здесь стало так здорово. Спасибо тебе, — она улыбнулась Бобу. — Очень мило с твоей стороны. Я ценю это.

Заткнись немедленно, Мэри-Джо Симпсон!

Она положила сумочку в верхний ящик нового стола и повесила пальто в небольшой шкаф для одежды.

— Сегодня уже были покупатели?

— Нет, — покачал головой Боб. — И у меня плохие новости. Телефон пока не восстановлен.

— Но почему? Ведь прошло столько времени!

— Проблемы с кабелем. Он полностью сгорел и расплавился. Его уже меняют. Кабельщики работали все выходные. Если повезет, сегодня вo второй половике дня нас подключат.

— Надеюсь. Ведь без телефона мы не можем принимать оплату по кредитным карточкам.

— Знаю, — угрюмо кивнул Боб. — Но это еще не все плохие новости, Мэри-Джо.

— Что еще?

— «Ролексы» из сейфа — не единственное что было украдено.

Мэри-Джо охватила вдруг странная тревога.

— Как не единственное?

Взяв Мэри-Джо за руку. Боб повел ее обратно в торговый зал. Они остановились у витрины.

— Я не замечал этого до вчерашнего дня. Посмотри. — Он указал на длинный футляр в центре витрины.

Мэри-Джо пригляделась к лежащим там драгоценностям и тут же поняла: что-то не в порядке.

— Здесь что-то передвинуто… А где же продолговатый медальон?

— Его нет, как и колье с изумрудами, и рубиновых сережек.

Мэри-Джо закрыла глаза. Это просто невозможно. Ока точно помнила, как взглянула на витрину в тот вечер, в пятницу. Она всегда останавливалась взглядом на этой витрине, когда заходила в магазин.

Думай. Думай…

Были ли украденные драгоценности в витрине? Были или нет?

Но тут открылась входная дверь и звякнул сигнальный звонок.

Мэри-Джо подняла глаза, слишком пораженная своим открытием, чтобы скрывать это. Она даже не сразу поняла, что перед ней стоит Джек, а когда поняла, то так обрадовалась, что он цел и невредим, что не могла от волнения произнести ни

— Доброе утро, — тихо произнес Джек и выжидающе посмотрел на Мэри-Джо.

Пораженная тем, как быстро забилось ее сердце от одного только взгляда на Джека, Мэри-Джоотвела глаза. Вчера вечером ей казалось, что она окончательно решилась довериться этому человеку, но сегодня ее снова обуяли сомнения.

— Привет, Джек, — как ни в чем не бывало поздоровался с ним Боб. — Раз ты здесь, значит, пожар уже потешен?

— Потушен, — Джек кивнул Бобу, не сводя глаз с Мэри-Джо.

— Слава Богу, — поспешно произнес Боб. — Итак, чем мы можем быть тебе полезны?

— Я надеялся, что у вас не очень много покупателей, и у меня будет возможность поговорить с Мэри-Джо.

Боб насторожился.

— Новый допрос по поводу пожара? Конечно, я понимаю. Я как раз показывал Мэри-Джо, что исчезло из этой витрины. Раньше мы не заметили этого.

Джек нахмурился.

— Вы не шутите? Украдено еще что-то, кроме «Ролексов»?

— Да, — мрачно произнес Боб.

— Ты говорил Далтону? — спросил Джек.

— Еще нет. Я обнаружил это только вчера вечером, когда наводил порядок перед открытием. Я сказал Гарри. Он был здесь, когда я обнаружил пропажу. Гарри сам передаст Далтону. Я уже собирался звонить в страховую компанию. Если бы не сгорела дискета с инвентарной описью и бумаги, мы могли бы проверить все по списку и точно выяснить, что отсутствовало неделю назад.

Что-то вдруг словно щелкнуло в мозгу Мэри-Джо.

— О Господи, я только что вспомнила!

— Вспомнила что? — хором спросили Боб и Джек.

— Тогда, в день пожара, когда я вернулась в магазин и взяла рюкзак Энди, то подумала, что могла бы поработать над описью дома. Я ведь обещала доделать ее к твоему приезду, Боб. Я взяла из ящика дискету и бумаги и забрала их с собой. И как это я забыла!

— Так они у тебя дома? — осторожно спросил Боб.

— Я… черт побери, что же я сделала с ними? Я помню, как взяла их, но не пойму, куда дела… — Она покачала головой, затем закрыла глаза и попыталась вспомнить каждое свое движение перед тем, как обнаружила пожар.

— Нам очень помогла бы эта опись, — сказал Боб. — Но если ты не помнишь… тогда мы просто предположим, что документы сгорели во время пожара.

— Нет, — медленно произнесла Мэри-Джо, каждой клеточкой своего тела чувствуя пронзительный взгляд Джека. — Я положила дискету… в карман, а бумаги… Не могу вспомнить — к себе в сумку или в рюкзак Энди. Но я уверена, что они дома, Боб, Я сейчас же поеду туда и поищу. Вот только… не помню, видела ли я вообще после пожара свою сумочку. И одежду, в которой была тогда. А, вспомнила! Мама отнесла все в химчистку, чтобы избавиться от запаха гари. Диск и распечатки были в карманах пальто. Поеду туда прямо сейчас…

— О нет, не стоит беспокоиться, — прервал ее Боб. — Там такой пронизывающий ветер, правда, Джек?

Джек кивнул, поджав губы.

— Ветер действительно ужасный.

— Принеси диск и бумаги завтра. Какое счастье, что они не сгорели. Мне было очень трудно заставить страховую компанию заплатить за «Ролексы», не имея на них документов. Им пришлось проследить поставку, прежде чем они смогли наконец оформить страховку. А вот драгоценности — я не смог бы сказать им, откуда они поставлены, не будь у нас описи.

— И все же, — вставил Джек, — им придется поверить тебе под честное слово, что драгоценности не были проданы до пожара.

Глаза Боба сузились.

— Ты прав! — Он задумчиво кивнул, глядя в пол. — Япозвоню им сегодня утром, объясню все и пообещаю предъявить бумаги завтра.

Продолжая бормотать что-то себе под нос, Боб вышел из торгового зала и направился к себе в кабинет.

Сердце Мэри-Джо отчаянно колотилось в груди, Все это было так странно.

— Где Далтон? — прошептала она, обращаясь к Джеку.

— Его вызвали в Остин — он должен выступать свидетелем по делу об угоне машины. — Джек достал из кармана блокнот и стал что-то писать. — Мне очень жаль, что я не смог вернуться вчера.

Мэри-Джо не хотелось думать о вчерашнем вечере ио том, как она разозлилась, но ока также не могла рассказать Джеку о том, к чему пришла — ведь в соседней комнате находился Боб.

— Я слышала, пожар был очень сильный.

— Достаточно сильный.

— Кто-нибудь пострадал?

— Нет.

Джек протянул ей блокнот.

«Ты вроде бы говорила тогда, после пожара, что, кроме часов, ничего не пропало?» — прочитала Мэри-Джо.

«Действительно, — написала она большими буквами. — Все было на месте».

— Ты все еще злишься на меня? — тихо спросил Джек.

Мэри-Джо заглянула ему в глаза, но не смогла понять их выражения. Наверное, именно такой взгляд был бы у нее, если бы она пыталась скрыть от кого-то, что расстроена, что ей больно.

Мысль эта была открытием. Так она сделала Джеку больно, обвинив его вчера, что он спал с ней, чтобы продвинуть расследование. Мэри-Джо покачала головой.

— Не знаю. Мне надо подумать об этом.

— Не надо.

— Что не надо?

— Не думай об этом. Просто скажи мне, что ты чувствуешь.

— Смущение. Неуверенность.

Джек невесело улыбнулся.

— Добро пожаловать в наш клуб. Сегодня у меня куча бумажной работы, а вот вечером я хотел бы с тобой увидеться.

Мэри-Джо подняла голову.

— Начинаешь скромничать, Джек?

— О чем это ты?

— Раньше ты никогда не просил меня о встречах — просто появлялся там, где хотел и тогда, когда тебе удобно.

— Если бы я спросил, ты могла бы ответить «нет». Я не хотел рисковать.

— А сейчас?

— Забудь об этом. Единственное, что ты можешь решить, это прийти ли мне до ужина или после. Но приду я в любом случае.

Теперь улыбнулась Мэри-Джо.

— Вот это мой Джек. Узнаю!

— Так я твой? Твой?

— А тебе этого хочется?

— Ну конечно, дорогая. Всем сердцем.

По телу Мэри-Джо снова пробежала знакомая сладкая дрожь. Черт побери, этот мужчина знал, как с ней разговаривать! Джек снова написал что-то в блокноте и показал ей.

«Веди себя естественно и дожидайся Далтона. Ситуация подозрительная. Держи глаза и уши открытыми. Я люблю тебя».

Мэри-Джо снова перечитала последнее предложение. Потом еще раз. Медленно подняв голову, она встретилась глазами с Джеком.

Он улыбнулся, пожал плечами и поднял руки.

— Это чистая правда. — И прежде чем Мэри-Джо успела ответить, Джек повернулся и вышел из магазина.

Весь день Мэри-Джо была какой-то нервной и неуклюжей. Она пролила кофе на новую витрину — хорошо еще, что он не попал на ковер, — сломала ноготь, два раза обсчиталась, давая сдачу покупателю. Ей то хотелось посмотреть на Боба, чтобы прочесть на его лице, виноват он или нет, то вообще страшно было смотреть в его сторону: как бы он не прочел на ее лице, что Мэри-Джо считает его вором. А возможно, и поджигателем.

И, конечно же, мысли ее всецело занимал Джек.

«Я люблю тебя». Вот так запросто написать эти слова в углу блокнота! Надо было бы посмеяться над этим, но больно было думать, что Джек мог шутить такими вещами. Если бы только она не посмотрела на него. Если бы он не сказал, что это чистая правда.

Но, может быть, он имел в виду совсем другое. Может быть, он подтверждал, что ситуация действительно подозрительная?

И еще очень возможно, чтоее разум, мечущийся между Джеком, пожаром, Бобом, Далтоном, который все не показывался, окончательно покинет ее, и она проведет остаток дней в сумасшедшем доме.

Мэри-Джо отчаянно скучала по детям и мучилась от того, что не могла позвонить матери.

Или хотя бы кому-нибудь. Черт бы побрал эту телефонную компанию! Только около пяти телефоны наконец заработали.

Покупателей было немного. Мэри-Джо рассортировала старые, пахнущие дымом бумаги, уцелевшие после пожара. Она искала инвентарные описи, но так и не нашла ни одной. Впрочем, Мэри-Джо была уверена, что забрала их в тот вечер с собой. Просто она не помнила точно, куда их положила.

В половине пятого Боб вошел к ней в офис.

— Почему бы тебе не уйти пораньше. Ты сможешь заехать в химчистку — они ведь до пяти — и выяснить, у них ли дискета и распечатка.

— Хорошая идея. Спасибо.

— Кстати, как твои дети? Что-то ты ничего не говоришь о них сегодня.

У Мэри-Джо похолодело внутри. Боб никогда не спрашивал ее о детях. Почему же он делает это теперь? Да еще после разговора о пропавших бумагах? Она едва выдавила из себя улыбку.

— С ними все в порядке.

Она достала из ящика стола сумочку.

— Что ж, ловлю тебя на слове и уйду пораньше.

— Прекрасно, — кивнул Боб. — Хорошо. Очень хорошо.

Мэри-Джо надела пальто и направилась в торговый зал. Боб следовал за ней.

— Мэри-Джо! — окликнул он, когда она уже выходила из двери. — Если найдешь эти бумаги, позвони мне, ладно? Чтобы я знал, что могу не волноваться.

Мэри-Джо кивнула и, помахав Бобу на прощание, вышла из магазина. Кажется, она шла чуть, быстрее обычного, почти бежала, но надеялась, что никто этого не заметит.

Но кто-то все же заметил это. Кто-то, внимательно следивший за Мэри-Джо, пока не скрылась за углом ее машина.