Желанию нет предела

Глава четвертая

Я не знала, как Джим отреагирует на мой звонок. Он может повесить трубку или начнет упрекать за то, что звоню ему по номеру Кэролайн. Но я должна была попытаться. Надо было как-то заманить его к себе домой.

Увидев нагую приманку, устроившуюся между моих ног, Джим клюнет. Я в этом не сомневалась. В конце концов он ведь мужчина! У меня дрожали руки и колотилось сердце, когда я подняла трубку и набрала номер этой суки.

— Джим, это я — Сью, — сказала я, когда он ответил.

— А, Сью. Как… как твои дела? — настороженно спросил бывший муж.

— Прекрасно! Лучше не бывает! — ворковала я. — Послушай, извини за беспокойство, но нам надо кое-что обсудить. Это связано с нашим страхованием жизни. Я получила письмо и ничего не могу понять. Наверное, ты сегодня не сможешь заскочить и взглянуть на него?

— Гм… не знаю… мне казалось, что этот вопрос уже решен?

— Я тоже так считала. Теперь я ничего не понимаю. Похоже, они хотят получить деньги.

— От нас? Они хотят получить от нас деньги?

— Похоже на то. Извини, что пришлось звонить тебе, Джим, но я не знаю, что делать.

— Через час буду у тебя. Я не смогу остаться слишком… Мне пора!

Джим чего-то испугался, раз бросил трубку. Похоже, вошла эта сука Кэролайн, и с ним чуть не случился удар! Я понимала, что разговор по телефону с бывшей женой Джима был бы для нее неприемлем. Наверное, он уже врет ей, говорит, что звонивший ошибся номером. Наверное, он уже источает свою мужскую ложь!

Я запустила интригу обмана! Капкан поставлен. Мне всего лишь надо в подходящий момент отпустить пружину, и Джим станет жертвой моей соблазнительной прелести. С горящей от ударов проклятого кожаного ремня Дерека задницей я прибралась в гостиной, сделала прическу, накрасилась и села ждать свою следующую жертву.

Мы говорили впервые после того, как Джим ушел, и мне было интересно, что он подумал, услышав после стольких недель мой голос, хотелось узнать, скучает ли он по мне, моему телу, моей прелести. Но нет, его ублажала сука. Сейчас он, наверное, снова врал ей, как раньше мне, рассказывая, что ему надо проведать друга. «Боже, фортуна точно на моей стороне!» — радостно подумала я, задирая юбку, чтобы проверить улыбающуюся щель — свою приманку.

— Входите! — весело сказала я, открывая дверь. Джим стоял на крыльце и с беспокойством озирался, проверяя, все ли чисто. Он выглядел как прежде — та же одежда, тот же Джим, только волосы стали чуть длиннее. Было забавно открывать дверь бывшему мужу — будто мы не знали друг друга. После всех интимных мгновений, пережитых вместе, казалось, что мы прилетели с разных планет.

Хотя я уже все решила и не желала возвращения Джима, внутри у меня все сжалось, пока я мечтательно смотрела ему в глаза. Отгоняя внезапно нахлынувшие эмоции, я провела его через прихожую. В гостиной я уселась перед ним на диван и поинтересовалась, как у него идут дела.

— Хорошо, — он улыбнулся, оглядывая комнату — сомнений не было, в нем проснулись воспоминания.

— А Кэролайн? С ней все в порядке?

— Да, с ней все в порядке. Сью, где это письмо? У меня очень мало времени.

— Я не могу найти его. Я искала повсюду, оно исчезло! Утром еще было у меня, а теперь…

— Хорошо, когда найдешь его, я приду, — сказал он, проявляя нетерпение, и подвинулся ближе к краю кресла.

— Ты не можешь забрать свои картины? Мне они здесь не очень нужны, — сказала я, пытаясь выиграть время.

— Мне они тоже не нужны. Выбрось их или отнеси в благотворительное заведение, — безразлично сказал Джим.

Я тут же стала действовать — откинулась на диване, раздвинув ноги достаточно широко чтобы он мог разглядеть мою бритую прелесть. Желая, чтобы Джим все увидел, я еще чуточку раздвинула ноги, в то же время говоря о погоде и жаре, которая держалась в последнее время. Чуть повернув голову, я заметила, что он смотрит на мою юбку, выпучив глаза от смятения и желания.

Джиму захочется узнать, почему я побрилась, — но спросит ли он об этом? Скорее всего, он подумает, что у меня завелся другой мужчина, который любит меня нагой и без растительности между ног. Он также удивится, заметив, что на мне нет трусиков.

Пытаясь отвести взгляд, Джим посмотрел на часы и нахмурился. Я знала, что ему не хочется уходить, не сейчас по крайней мере. Он точно волнуется из-за Кэролайн.

— Ты с кем-то встречаешься? — спросил он с ноткой ревности в голосе и уставился на пространство между моих ног.

— Почему ты спрашиваешь? — улыбнулась я, накручивая светлые длинные волосы на пальцы маняще облизывая губы.

— Потому… мне просто интересно, вот и все.

— Я действительно переспала с одним мужчиной, но это было мимолетное увлечение, ошибка, — призналась я.

— Ошибка?

— Да, я подумала, что неплохо бы завести дружка, но он оказался никудышным в постели. Точнее совсем бесполезным! — рассмеялась я.

Джим снова нахмурился, когда я откинулась на диване, расслабилась, демонстрируя свою прелесть во всей красе. Было заметно, что он смутился и явно ревновал. Я знала, что он не может понять произошедшую во мне перемену. Наверное, Джим думал, что я расплачусь, устрою истерику и начну умолять его вернуться. Но нет, перед ним предстала новая Сьюзен Миллингтон — разрушительница супружеской жизни!

— Кстати, у меня есть хорошая новость — мое судебное постановление вступило в силу на той неделе, — весело сказала я.

— Мое тоже, — вздохнул он.

— Ты собираешься жениться на Кэролайн или будешь так жить с ней? — запустила я пробный шар.

— Мы поженимся в конце этого года.

— Как хорошо! Я рада за тебя, Джим, правда!

Он никак не мог понять, почему я такая радостная, раскованная и совсем не похожа на ту Сью, какую он ожидал увидеть. Я решила, что одно из этих выдающихся достоинств, помимо нежной прелести, — это способность полностью сбить собеседника с толку.

Игра началась неплохо, но мне надо было, чтобы Джим рухнул на колени и взял мои срамные губы в рот. Если мне удастся расстроить его связь с Кэролайн, то он угодит прямо в капкан. А если отведает меня разок, то вернется еще. Джим будет возвращаться снова и снова пока не надоест мне — и тогда я подготовлю его гибель!

— Значит, сейчас ты ни с кем не встречаешься? — продолжал он, сверля глазами мои набухшие срамные губы.

— Нет, не встречаюсь. Я бы, конечно, была не против, но… Джим, как бы там ни повернулось, но интимные отношения у нас были на высоте, правда?

— Правда, — улыбнулся он. Нахлынули новые воспоминания?

— В любом случае, я скоро найду того, кто меня удовлетворит. В этом нет сомнений. Надо думать, ты доволен сексом с Кэролайн? Извини, мне не следовало спрашивать об этом — я плохо поступила.

— Нет, все в порядке. Думаю, с сексом у нас с Кэролайн все хорошо.

— Только хорошо?

— Ну, у нас все в порядке. Просто дело в том… Это не имеет значения. Ладно, я лучше пойду.

«Где эта трещина, уязвимое место в их отношениях? — думала я. — С сексом все в порядке. Что же он собственно имел в виду, говоря так? Не хочется нагло лезть в его интимную жизнь, но мне позарез надо узнать, в чем у них загвоздка. Пока не найду его ахиллесову пяту, я не смогу нанес решающий удар».

— Наши интимные отношения были столь приятны, что сомневаюсь, удастся ли мне найти равноценную замену, — продолжала я, следя за его реакцией по глазам.

— Да, понимаю, что ты имеешь в виду, — отдохнул он.

— Но у тебя есть Кэролайн, так что хотя бы с тобой все в порядке.

— Она… Да, у меня есть Кэролайн.

— У вас обоих все в порядке, ведь так? — я гнула свое.

— У нее долгий рабочий день. Она возвращается домой усталой и… Кстати, мне пора.

— Хорошо, Джим, — согласилась я, не зная, как же, черт возьми, заставить его остаться. — Знаешь, после того как мы разошлись, я почувствовала, что полна жизни. Никогда не устаю, не чувствую подавленности, — всегда счастлива, это правда! Кстати, я бросила работу в библиотеке.

— Правда? Послушай, мне пора возвращаться домой. Дай мне знать, когда найдешь письмо, хорошо?

— Обязательно, — улыбнулась я и встала вместе с ним.

Приблизившись к нему, я протянула руку, ухватилась за его выступ и улыбнулась.

— С сексом у нас было здорово! — прошептала я охрипшим голосом, поглядывая на его окрепший пенис. — Это был самый лучший секс!

Джим взглянул на каминные часы, затем посмотрел в мои томные глаза. Я понимала, что он готов капитулировать перед моим телом, прелестной щелью, тесным сочным влагалищем; его пенис продолжал твердеть, пока я поглаживала его через брюки. Представляя, как Кэролайн берет этот член в рот, глотает сперму, я опустилась колени и расстегнула молнию.

— Сью! Я… Не надо этого! Я не хочу, чтобы мы оба снова вернулись к прежнему! — сопротивлялся он.

— Снова вернулись к прежнему? — переспросила я и рассмеялась. — Джим, я этого тоже не хочу! Все, что угодно, только не это!

— Но… но я подумал, что ты…

— Ради памяти о прошлом можно взять твой превосходный член в рот? — улыбнулась я, вытаскивая его инструмент и беря раздувающуюся шишку в рот.

— О, как это хорошо! — простонал Джим, когда я провела языком по ее шелковистой поверхности. — Кэролайн, она… ни за что не хочет этого делать.

Джим у меня в руках! Я так и думала, что им чего-то не хватает! С сексом хорошо? Как, черт подери, с ним может быть хорошо, если отсутствует оральный компонент? «Чем же Джим соблазнился? — удивлялась я. — Черт возьми, как вообще Кэролайн могла увести его от меня? Оральный секс всегда был важной частью наших интимных отношений, сущностью нашей сексуальной жизни, так что же, черт подери, побудило его уйти от меня?»

— Сью… Сью, — простонал он, когда я стащила с него штаны и взяла отяжелевшие яйца в руку. Я делала все возможное, изо всех сил старалась усладить его — сосала, лизала, брала в рот, — и ему это нравилось! Ухватившись за мою голову, он качнулся, его тело подрагивало, когда приближался момент извержения семени в мой рот. — Сью… О боже! — тяжело дышал он, пока дергался его стержень. — Кончаю! О, я кончаю!

Вращая бедрами, он трахал меня в рот и выкачивал туда сперму. Я едва успевала глотать, обхаживая языком мужской стержень, давая Джиму то что он хотел, — то, что Кэролайн не могла или не хотела ему дать. Пенис выскользнул из моего рта, когда Джим рухнул на пол и, извергнув сперму, удовлетворенный, растянулся на ковре. Его пенис, собственность Кэролайн, соблазнительно покоился на огромных яйцах — сверкающий, длинный, толстый, опустошенный.

«Итак? — дивилась я. — Кому же теперь принадлежит этот пенис — ей или мне?» Мне стало понятно, что записки, которые я посылала разлучнице, оказались бесполезны. Недели, которые я рыдала, плакала, уткнувшись в подушку, потрачены напрасно. Все это время я держала ключ в руках. У меня с самого начала было то, что требовалось, чтобы погубить их взаимоотношения, — а я об этом не догадывалась. Сквозь застилавшие мои глаза слезы и смятение я не разглядела ключ! Им было мое женское достоинство, моя всемогущая прелесть. Теперь я воспользовалась этим ключом!

— Сью, как замечательно! — он сиял, лежа на ковре и натягивая брюки.

— Приходи еще, если захочешь, конечно, — сказала я.

— Я… я не знаю. Конечно…

— Тебе решать. Я здесь и всегда буду здесь к твоим услугам.

— Сью, не хочу заходить слишком далеко. Я сделал шаг и не хочу возвращаться к…

— К чему, Джим? — спросила я, надеясь, что он откроет секрет, почему ушел к ней.

— Не знаю. Послушай, я приду к тебе еще раз. Я буду приходить время от времени ради…

— Ради секса, Джим?

— Да, нет, я хотел сказать… Ну, не только ради секса.

— Джим, будь честен! Я тебя нужна лишь для секса? Не возражаю. Я буду с тобой откровенна — ты мне нужен только для секса, так что мы в равном положении.

Поднявшись с пола, он стоял передо мной, раздумывая и недоумевая. Я почти слышала, как мысли вырываются из его лежавшего в руинах разума. Забравшись под юбку, Джим взял мою обнаженную прелесть в руку.

— Зачем ты побрилась? — тихо спросил он, почувствовав, какая я влажная.

— Потому что изменилась, Джим. Я мастурбирую каждый день, никогда не ношу трусиков… Как и ты, я сделала шаг — наслаждаюсь жизнью.

— Но бриться…

— Разве тебе это не нравится?

— Очень нравится! Ты ведь ни с кем не встречаешься, правда?

— Нет.

— Тогда откуда к тебе пришла эта мысль?

— Однажды я мылась под душем после того, мастурбировала около часу, думая о твоем огромном члене, и решила, что моей прелести нужна свобода. Это гигиенично и очень сексуально!

Засунув палец в горячее влагалище, Джим покусывал мое ухо. Я тяжело дышала и стонала от удовольствия, пока он гладил мое внутреннее святилище.

— Джим, трахни меня! — выдавила я, когда он запустил еще один палец в мое влагалище. — Пожалуйста, трахни меня!

Он отступил, заглянул в мои глаза, вытащил свой торчавший пенис из брюк и засунул его под юбку. Я почувствовала внушительную шишку, которая задвигалась по моей затопленной долине, между внутренних губ, ведя разведку у входа в сочное влагалище. Встав на цыпочки, я поравняла свою щель с его ищущим пенисом и стала медленно опускаться вниз. Наконец он засунул свой орган в мое влагалище, тяжело дыша и держась за меня.

Джим нарушил свой долг! Благодаря мне! Я заманила его пенис в свое влагалище — его верность пошатнулась. Кэролайн теперь стала посмешищем, ее предали, обманули. Меня охватило огромное, неописуемое чувство удовлетворения, когда я устами ласкала длинный, вероломный стержень. Я испытала не только сексуальное удовлетворение, а нечто большее — всепоглощающее чувство победы.

Когда Джим поднял меня с пола, я ногами обвила мужское тело и села на внушительную иглу, а он, трахая, то поднимал меня, то опускал. Я обняла его руками за шею, прижалась к нему, закатила глаза, пока он протыкал меня, вознося в сексуальные небеса.

— Кончаю! — закричала я, когда затрепетал мой клитор. — Боже, я кончаю!

Соки выливались из моего разгоряченного влагалища, умасливая наше вероломное соитие, и я представила, как Кэролайн устраивает Джиму допрос. Почему он бросился в ванную сразу после того, как вернулся домой? Почему перепачканы его трусы — белыми девичьими соками и спермой? Он будет снова и снова врать, дабы убедить ее, что пенис принадлежит ей и только ей одной, — но делиться им он теперь будет и со мной. Когда ему приспичит, он явится сюда и будет меня вероломно трахать!

Издавая стоны, он поднимал и опускал меня, словно тряпичную куклу.

— Кончаю… кончаю! — простонал он, когда его сперма затопила влагалище. Мой клитор снова взорвался в унисон с его шишкой, и мы растворились в одновременном экстазе — облегчение вознесло нас на небо. Наконец он рухнул на пол, я упала на него, а его член все еще покоился в моем гнезде. Мы лежали на полу, тяжело дыша, ловя ртом воздух и трепеща.

— Как мне этого не хватало! — выдохнул он, когда я завихляла бедрами и сжала мускулы влагалища.

— Мне тоже! — ответила я, целуя его в уста, проталкивая язык ему в рот.

— Я зайду снова, если это тебя…

— Заходи обязательно! Джим, приходи и трахай меня когда хочешь. Трахай меня во влагалище, в рот, в задницу!

Я отползла от упругого мужского тела, и стержень выскользнул из моей затопленной пещеры. Я встала и поправила юбку. Джим поднялся, натянул брюки, взглянул на часы и вздохнул.

— Мне действительно пора идти, — пробормотал он, пальцами приглаживая черные волосы.

— Спасибо, Джим, — улыбнулась я. — Все получилось чудесно.

— Может быть, завтра? — уходя, он мне тоже улыбнулся.

— Да, завтра.

Когда Джим ушел, я села и позвонила Кэролайн. Мое лицо расплылось в огромной улыбке, когда та подняла трубку.

— Мне хотелось поговорить с Джимом, — сказала я, сильно изменив голос.

— Он вышел, передать что-нибудь?

— Гм… Это его мать?

— Его мать? Нет, это не его мать! — резко ответила она.

— О! Он говорил, что живет с матерью. Гм… Наверное, мне следовало…

— Кто это говорит?

— Гм… Ничего, я завтра позвоню ему на работу.

— Можно узнать, кто это говорит?

— Я по личному вопросу… Мне следовало… Извините, что побеспокоила вас.

«Хороший денек, Сью! — поздравила я сама себя, вешая трубку. — Тут она задумается! Джим поздно возвращается домой, пахнет сексом и духами, с виноватым взглядом спешит в ванную бормочет ложь… Да еще телефонный звонок — тут эта сука не сможет не задуматься! Зловоние неверности снова витает в воздухе!»

Желая узнать, обнаружила ли Сэлли, что у Тони дефицит спермы, я подняла трубку и набрала ее номер. Подошел Тони. Его голос звучал виновато, раздраженно, когда он спросил, что мне нужно.

— Я просто подумала, дай-ка позвоню Сэлли, — весело ответила я. — Она дома?

— Да, — пробормотал он. — Мы сейчас не разговариваем, — печально добавил он.

— Почему же?

— Она… Это долгая история. Я позову ее, не вешай трубку.

Значит, беднягу застукали, когда у того не было спермы! Нет сомнений, он хотел превратить все в шутку, стал жаловаться, что мужчины не всегда могут произвести обильное количество спермы, — но жена ему не поверила. По мере того как я роняю семена подозрения, говорю о признаках супружеской неверности, Сэлли ни за что не по верит ему.

— Сью, привет, — тихо сказала она.

— Сэлли, как дела? — весело спросила я.

— Так себе.

— В чем дело? Ты что-то приуныла.

— Я сделала так, как ты говорила, и… Ну, ее почти не было…

— О, Сэлли мне так жаль! О боже! Какая ты бедняжка!

— Придя домой, он побежал в ванную. Я… я чувствую себя такой…

— Понимаю, как ты себя чувствуешь, — я это проходила, помнишь?

— Сью, я не знаю, что делать. Тони утверждал, будто заходил к Стиву после того, как ушел от тебя, а когда я заявила ему, что звонила Стиву и знаю, что его там не было, он начал бормотать что-то про другого Стива. Стало ясно, что он врет.

— Что ты собираешься делать?

— Один Бог знает! Я не хочу, чтобы Тони находился рядом со мной, это я точно знаю!

— Сэлли, зайди, и мы поговорим об этом, — предложила я, раздумывая, какие еще семена заронить.

— Нет, не сейчас. Он только что вышел, я слышала, как захлопнулась входная дверь. Может, зайду к тебе завтра. Сейчас мне надо серьезно подумать!

— Хорошо, старайся не слишком волноваться. Мы ведь могли и ошибиться.

— Нет, я знаю, он что-то затевает. Увидимся завтра. Пока.

Улыбаясь, я положила трубку и села, испытывая немалое удовольствие. Вот я методично уничтожаю их супружескую жизнь, и тем не менее в глазах Сэлли ни в чем не виновата! Эта мысль согревала меня, возбуждала, утоляла мою жажду разрушать. Сначала Тони, затем Дерек, а теперь Джим не устояли перед моим прелестным влагалищем. «Сколько еще мужчин станут жертвами искушения? — спрашивала я. — Сколько еще мужских членов заманит моя бритая прелесть в ловушку морального падения?»

Раздумывая над этой ситуацией, я решила, что, хотя моя бритая прелесть обладает более чем достаточной властью над женатыми мужчинами, неплохо иметь под рукой еще одно оружие. Я знала, что мужчинам быстро надоедает одно и тоже. Мне надо было чем-то дополнить горячую, тугую прелесть — но чем?

Порка Дереку явно понравилась, мне тоже. Приятно, когда тебя привязывают и секут, используют в качестве сексуального объекта, исключительно для пассивного секса. Мне хотелось предоставить мужчинам свое тело, лежать на столе с раздвинутыми ягодицами, с выставленной напоказ маленькой, когда-то недоступной дырочкой. При этом влажные срамные губы висят, раскрываются и капают от желания!

Мне надо было играть на мужских фантазиях, их странных и прекрасных сексуальных желаниях. Теперь все ясно — мне нужна комната для секса! Комната, предназначенная для секса, порки-рабства и всего, что может изобрести моя фантазия. Мужчины начнут приходить толпами, чтобы посмотреть на меня, выпороть и трахнуть.

После переезда ко мне Шерон, студентки колледжа, в моем распоряжении останется только соседнее со спальней помещение. Там мы собирались устроить детскую, но… Я решила сразу внести необходимые изменения. Туалетный столик и платяной шкаф придется продать. Односпальную кровать тоже. Понадобятся стол, веревка, возможно, наручники. Мне подойдет все, чем можно привязать тело. Цепи? Да. Но где найти все это? Придется хорошенько подумать. Фирма, приобретающая домашнюю мебель, купит все и освободит место для сексуальных инструментов. Я решила завтра же позвонить и все устроить, но тут раздался звонок в дверь.

На пороге стоял несчастный Тони с растрепанными волосами — сломленный мужчина. Я улыбнулась и пригласила его войти в свою берлогу.

— Сэлли не очень довольна! — язвительно сказала я, пока мы шли в гостиную, — след от спермы Джима сохранился на внутренней части моих бедер.

— Сэлли говорила тебе, почему она недовольна? — спросил Тони, присаживаясь.

— Нет. Мне показалось, что либо вы рассорились, либо что-то случилось. Что произошло?

— От тебя я пошел прямо домой и… Сэлли решила, что пора заняться сексом. После встречи с тобой я еле поднял его! Как бы то ни было, она схватила меня и… Спермы почти не было. Она заподозрила, что я кого-то трахаю на стороне.

— Ты трахался на стороне, так что она оказалась права, не так ли? — рассмеялась я.

— Да, но мне же не хотелось, чтобы она об узнала! Черт возьми, было похоже на то, что она проверяет меня!

— Все образуется. Я хочу сказать, что у нее нет, доказательств, верно?

— Нет, но… Сэлли доказательства и не нужны. Она с кем-то советуется, я это знаю! Кто-то накручивает ее. Это случайно не ты?

— Я? Боже, Тони! Неужели ты думаешь, что я стала бы крутить роман с тобой, а затем все докладывала бы Сэлли?

— Нет, такое трудно представить. Дело в том что она… Не знаю. Возможно, мне лишь мерещится.

— Я тоже так думаю! Но если тебе не мерещится, то имей в виду, что у нее, кроме меня, есть другие подруги. Сэлли могла советоваться с кем угодно. Тони, супружеская измена — опасная игра! Но мы не попадемся — этого не может произойти, правда?

— Я надеюсь!

— Она никогда не догадается, что у нас роман! Кстати, ты пришел за сексом?

Тони улыбнулся, его глаза уставились на холмы моих грудей, торчащие соски, выступавшие из плотно облегавшей тенниски. Конечно, он пришел за сексом! Теперь, когда Сэлли отшила его, закрыла доступ к своему влагалищу, ему почти каждый день придется заглядывать ко мне за удовольствием! Присев на диван рядом с ним, я через голову сняла тенниску и бросила в другой конец комнаты. Глядя на мои крепкие груди, длинные соски, Тони улыбался.

Осторожно протянув руку, он погладил мои груди тыльной стороной ладони. Закрыв глаза, я легла и полностью расслабилась, а Тони наклонился и взял один сосок в рот. Я чувствовала его язык, который вращался, поглаживал, обвивался вокруг моего твердеющего бутончика. Мне хотелось, чтобы он обдал спермой мои титьки, выстрелил мужским кремом в молочные бутоны. После чего я, словно голодная кошка, вылакаю все его подношения.

— Кончай мне на груди! — шепнула я, проведя рукой по его волосам, пока он, словно малыш, сосал меня. — Прошу тебя, Тони, мне хочется, чтобы твоя сперма капала с сосков.

Он посмотрел на меня и широко улыбнулся. Влажный сосок выскользнул у него изо рта. Встав, Тони сбросил брюки и устроился надо мной, длинный пенис колыхался перед моими широко раскрытыми глазами. Взяв твердую шишку в рот, я начала нежно сосать, взяла стержень у основания и отведала соленых подношений.

— Как хорошо! — выдохнул он, двигая мою голову вперед и назад. — Боже, как ты хороша!

Мне было известно, что я хороша! Чем больше упражнялась, тем лучше становилась. К тому же мне очень нравилась роль свободной женщины, а не маленькой жены, которая сидит дома и ждет, когда муж, крадучись, вернется домой, воняя от соития. Вероятно, Кэролайн места себе не находила от невыносимой боли. Сэлли охватила такая подозрительность, что она даже не разговаривает с Тони! А я? Я наслаждалась каждой минутой своего времени! Посасывая член Тони, ожидая, когда из шашки выстрелит сперма и обдаст мои титьки, соски, я была лишена всяких забот! Сейчас никто не мог меня обидеть — никто!

Вдруг Тони простонал, и его шишка разрядилась у меня во рту. Я возбуждала, лизала сверкающую шишку, пока извергалась сперма, разливаясь по моей груди, стекая с твердых сосков. Поток спермы не прекращался, пропитывая, накрывая меня, пока Тони не отстранился и не прекратил сладострастную пытку. Тяжело дыша, я рукой исторгла последние волны удовольствия из подрагивающего члена, а Тони смотрел на меня, на свою белую сперму, венчавшую околососковые кружки.

— Продолжай же, оближи свои титьки! — выдавил он, потирая шишкой мой сосок. Подняв грудь, я взяла твердый сосок в рот и слизывала соленую сперму, пока грудь не стала чистой. — А теперь другую, — приказал Тони. Подняв тяжелую грудь, я вылизала гладкую кожу, твердый сосок, рьяно подлизала его крем, а он смотрел. — Ты горячая сучка! — воскликнул он, когда я взяла его вялый стержень в рот и пососала. — Сью, тебя ведь никак не насытишь, а?

— Нет, — искренне призналась я, когда шишка выскользнула из моего рта. — Я тебе скажу, чем мы займемся дальше…

— Я лучше вернусь к Сэлли, — вздохнул он.

— Ради чего? Она не разговаривает с тобой, зачем же бежать к ней?

Бедняга слишком тревожился за будущее и не мог больше оставаться со мной. Я хотела попросить его хорошо меня отхлестать, но он очень торопился к терпящему бедствие семейному очагу, проверить, нельзя ли укрепить рушившееся здание, которое раскачивалось под напором ветра супружеской измены.

Я знала что Тони поведет себя осторожно. Сэлли не вышвырнет его из-за подозрений. Она будет собирать доказательства, улики, затем побежит к адвокату и, рыдая, выдвинет обвинения в предательстве — супружеской неверности. Оказавшись в трудном положении, Тони не станет слишком раскачивать лодку. Я знала, что как только тревоги улягутся, он вернется, держа в руке торчащий пенис и желая облегчить тяжелые яйца.

Когда Тони ушел, тайком возвратился к жене, я приготовила себе кофе и улыбнулась, взглянув на список жертв. Мне нужна была система, метод, как определять степень разложения каждой семьи. Я решила, что лучше всего для этого подойдет присуждение очков, от нуля до десяти. Ноль будет означать хорошую, крепкую семью, пять очков — довольно неустойчивую, а максимум — десять — будет равнозначно разводу. Я поставила единицу Джиму и Кэролайн, двойку — Тони и Сэлли. Поскольку Дерек и Джилли представляли неизвестную величину, им я ничего не поставила. Но я поклялась, что настанет день, когда против каждого имени в списке будет красоваться десятка!

Спрятав список под диваном, я пошла открыть дверь. К своему удивлению, на крыльце увидела Сэлли — ее глаза были полны слез, лицо раскраснелось. «Неужели она созрела для трех очков?» — подумала я и пригласила ее в гостиную. Я знала, что произошла еще одна ссора и браку нанесен новый удар. Неужели Сэлли уже успела провести тест на наличие спермы? Супруги не разговаривали, так что Сэлли вряд ли пыталась возбудить мужа! Беспокойно поерзав на диване, она посмотрела на меня и едва заметно улыбнулась.

— Тони недавно пришел домой, — начала она. — Я знаю, что он сегодня вечером у кого-то был, но не знаю, у кого.

— Послушай, Сэлли, какая разница, у кого, — главное, что он с кем-то встречается, — я улыбнулась, села и обняла ее. — Ответь мне — ты будешь цепляться за него или захочешь, чтобы он ушел?

— Я… Ну, думаю, Тони мне нужен, если только он не трахается на стороне!

— Хорошо. Значит, ты хочешь удержать его, сохранить семью. В таком случае тебе надо поднапрячься. Не хочу быть жестокой, но хотя путь к сердцу мужчины лежит через его член, бесполезно соперничать с той, кого он навещает. Скорее всего, она молода, жаждет ублажить его, занимается гимнастикой в постели — тебе ее не превзойти. Не позволяй Тони никакого секса. Тебе может показаться, что таким образом ты еще больше толкнешь его от себя, но все обстоит как раз наоборот — он возжелает тебя еще сильнее. К тому же ты должна заставить его ревновать. Заставь думать, что ты…

— Это еще больше осложнит все!

Вот именно!

— Нет, не осложнит. Тони думает, что супружеская измена сойдет ему с рук. Ты все время сидишь дома, с радостью готовишь и хлопочешь по дому, а ему кажется, что можно ходить куда угодно и волочиться за женщинами. Тебе придется навести его на мысль, что… Дай ему повод для ревности.

— Может, что-то вроде подозрительного звонка по телефону?

— Да. Если Тони поверит, что ты с кем-то встречаешься, или у него хотя бы возникнут подозрения, тогда он хорошенько подумает. Он поймет, что может потерять тебя, что на свете есть и другие мужчины.

— Да. Я понимаю, к чему ты клонишь. А что… если это обернется против меня?

— Не обернется. Видишь ли, если он собирается уйти к другой женщине, в чем я сомневаюсь, тогда тебе не остановить его. Но если Тони поверит, что ты можешь уйти от него к другому мужчине, он остепенится и начнет вести себя смирно. Разве не так?

— Думаю, ты права. Вот что я скажу — дай мне пять минут, чтобы вернуться домой, затем позвони. Я схвачу трубку и сделаю вид, что говорю с мужчиной, начну шептаться и нервничать.

— Здорово! Тут он задумается!

— Спасибо, Сью. Не знаю, что бы я стала делать без тебя. Правда. Ты хорошая подруга.

— Друзья для этого и нужны. А теперь беги, через пять минут я позвоню.

Я позвонила и слушала, как Сэлли хихикает и шепчет. Слышала, как Тони издалека спрашивает, с кем это она разговаривает, — надо надеяться, его подозрения росли. Еще не наступило время наградить их тремя очками, но оно быстро приближалось!

К сожалению, раздался звонок в дверь, и мне пришлось повесить трубку, оставляя Сэлли шептать в ответ на короткие гудки телефона. Я совсем забыла — Шерон предупреждала, что может переехать ко мне в ближайшие дни. Я удивилась, увидев ее.

— Понимаю, что уже довольно поздно, — улыбнулась она, сбросив с плеча сумку на пол. — Мне пришлось задержаться, было много дел…

— Не бери в голову. Отнеси сумку в свободную комнату, которую я тебе показывала. Я приготовлю кофе, пока ты будешь раскладывать вещи, — ответила я, жалея о том, что предложила ей эту комнату. Мне вряд ли удастся принимать женатых мужчин, если Шерон окажется рядом. Но ведь большую часть времени у нее займут занятия в колледже, а по вечерам она, несомненно, предпочтет веселиться вне дома. А если нет, то мне придется придумать новый ход, как соблазнять мужчин.

Разложив вещи, Шерон пришла ко мне в гостиную на кофе. В высоких сапогах на шнуровке, короткой юбке в клетку и повседневной тенниске с надписью «Роллинг-стоунс» она представляла собой типичного подростка. Ее волосы — значительно длиннее моих — были прелестного естественного светлого цвета. Она казалась чрезвычайно женственной, голубые глаза искрились жизнью, полный рот все время улыбался — поразительная картина юного создания.

— Сью, будет лучше, если я тебе сразу скажу об этом, — загадочно пробормотала Шерон, когда я передала ей чашку с кофе. Смотря ей в лицо, я улыбнулась, ожидая, когда она откроет свой секрет. «Вероятно, тут не обойдется без дружка, которому иногда приспичит заночевать», — подумала я, пока девушка нервно накручивала волосы на палец.

— Это никак не коснется тебя, но… — неловко начала она, а на счастливом лице мелькнули признаки тревоги.

— О чем ты, Шерон? — подбодряла я.

— Я… я лесбиянка, — наконец сказала она.

Должна признаться, я была потрясена, хотя не пойму почему. В мире множество лесбиянок, почему ею не может быть Шерон? Но она была такой хорошенькой, такой привлекательной — такой молодой. Как могла Шерон в столь нежном возрасте утверждать, что она лесбиянка? Вряд ли у нее был опыт с мальчиками, тогда почему она так решила?

— Ты не шутишь? — задала я нелепый вопрос, будто интересовалась, не беременна ли она.

— Да, на все сто процентов, — твердо ответила Шерон.

— Откуда тебе это известно? Ты ведь такая молодая!

— Я это точно знаю. Кстати, возраст тут ни при чем.

— Я понимаю, но… Я хочу сказать, что вряд ли было время приобрести опыт с мальчиками, не говоря уже о девушках.

— Два года назад обнаружилось, что я лесбиянка. Я встречалась с мальчиком и… ну, мы разошлись, поскольку он хотел, чтобы я делала то или это, а я не захотела. Кстати, я подружилась с его сестрой и… ну, с нее все и началось. Однажды в воскресный день она опоздала на последний поезд, и мы спали вместе в доме моих родителей. К тому времени, когда взошло солнце, выяснилось, что я лесбиянка.

«Невероятно! — подумала я, смотря в ее бездонные голубые глаза. — Лесбиянка!» Я все еще не могла поверить этому. Шерон такая женственная. Но я поняла, что не все лесбиянки мужеподобны. В некотором смысле это известие опечалило меня, но, представив Шерон нагой вместе с другой девушкой, я решила, что без мужчин ей, наверное, лучше. Может, ее выбор являлся решением проблемы? Все мужчины лгуны, обманщики, ублюдки, ведущие двойную игру. Разве это не хорошее противодействие — совсем обойтись без них, обрести любовь и секс с другой женщиной. Но я не была лесбиянкой. Эта мысль заинтриговала меня — но, черт возьми, я ведь не лесбиянка!

— Почему ты мне сказала об этом? — спросила я, отхлебывая кофе.

— Не знаю. Думаю, ты могла все обнаружить и расстроиться.

— Я бы не расстроилась. Но я довольна, что ты сказала мне. У тебя есть… у тебя есть подруга?

— Нет, сейчас нет. У меня была связь с девушкой из колледжа, но… Ну, у нас не получилось. А ты как?

— Нет, у меня нет… О, я понимаю, что ты иметь в виду! Нет, в данный моменту меня нет мужчины. Да я и не ищу. Понимаешь, мне хочется прийти в себя после развода.

— Ты такая очаровательная девушка! Скоро у тебя от мужчин отбоя не будет! — она рассмеялась, и я с опаской подумала, что могла ей понравиться.

Хотя мысль о том, что за мной начнет ухаживать девушка, не только шокировала, но и возбуждала, мне стало интересно, к чему может привести такая связь. Я хочу сказать, что жить вместе с ней, делить одну ванную, одну гостиную, сколько это будет продолжаться, прежде чем… Мои мысли снова сбивались с курса. Я ей никак не могу понравиться! Но где-то в глубине темных уголков сознания я надеялась на противоположное.

Я невольно задумалась о том, чем конкретно занимаются лесбиянки. Лижутся языками, доводят дело до оргазма, лаская устами клиторы друг дружки, но что еще? А может, они пускают в ход искусственные члены? Я представила, как Шерон лежит обнаженная с раздвинутыми ногами, а ее партнерша то вонзает, то вытаскивает огромную свечу из ее плоти, сочного влагалища. Я подозревала, что между девушками также существует какая-то любовь. И не сомневалась, что их влекут не только влагалища!

Посмотрев на округлые груди Шерон, я представила ее соски. Возбуждается ли она, глядя на свое собственное тело? Если ее сексуально волнует тело не мужчины, а другой женщины, то она, несомненно, находит собственное тело возбуждающим! Лесбиянки должны сосать друг дружке соски — делать все, что любят проделывать мужчины с грудью.

Я хотела спросить Шерон, каково ласкать устами влагалище другой девушки. От этой мысли по моей спине пробежала дрожь. Я даже возбудилась. Мне не хотелось лизать ее, но я представила что Шерон лижет меня, мое раскрытое влагалище. Мысль о том, что она получает удовольствие от моей влажной прелести, не на шутку взволновала меня. Я представила голову Шерон между своих ног, длинные светлые волосы ниспадали мне на живот, пока девушка раздвигала срамные губы и подлизывала мои подношения.

— Я пойду спать, — заявила она, допив кофе. — У меня занятия с самого утра, и я немного устала.

— Хорошо. Я тоже устала. Постель застелена, но боюсь, что настольная лампа не горит.

— Пустяки, — Шерон зевнула, когда я поднялась.

— Увидимся завтра — выспись как следует.

Смотря ей вслед, я снова задумалась над тем, почему она предпочитает собственный пол. Сейчас, когда у меня появился странный интерес лесбиянкам, хотелось узнать, о чем думает Шерон, когда идет по улице и видит хорошеньких девушек. «Она должна смотреть на девушек точно так же, как на них глазеют мужчины», — задумчиво бормотала я про себя. Разглядывает ли она выпуклости грудей? Думает ли о том, какие у девушек соски? Мечтает ли о горячих, влажных срамных губах под короткими юбками?

Забравшись в постель, я накрылась стеганым одеялом и обнаружила, что мое собственное влагалище очень сильно намокло! Неужели мысль о том, что Шерон лижет меня в этом месте, вызвала поток девичьих соков? Или, возможно, тут виновата мысль о том, что меня лижет кто-то другой, взяв клитор устами? В любом случае, я все разузнаю о юной Шерон и о ее лесбийских думах.