Жена Джалала. Вернуть свое

Глава 5

Приехав домой, я сразу же звоню отцу, который вернется лишь завтра, потому что, если Азамат позвонит ему первым, мой обман может вскрыться не самым удачным образом.

– Да, Джалал, – сразу берет трубку папа. – Ты уже вернулся со встречи с Азаматом? Он подписал документы?

– Оставил показать своему адвокату, – говорю я, но мы этого и ожидали, потому что Гириев не дурак. – Я хотел предупредить тебя, что передумал, папа. И я уже поговорил с Азаматом о том, что Булат не может жениться, пока не пройдет моя свадьба.

– Хм-м-м… – подыгрывает он. – И к чему же вы пришли?

– Возможно, он согласится отдать за меня Азу, раз уж и ты, и Булат оба не против такого решения.

– Да что ты! Я не припомню, чтобы мы меняли свои планы, Джалал. Или ты думаешь, что можешь говорить от моего лица и принимать решения, не считаясь со мной?

– Нет, папа, – вздыхаю я. – Но ты знал, что я хотел жениться на ней и поставил мне условие. Я согласен на то, чего ты от меня хочешь, что бы это не было. И я приношу свои извинения за то, что поставил тебя в неловкое положение перед Гириевым, слишком долго раздумывая и дав этому так далеко зайти. Но пока сама свадьба с Булатом не состоялась, и при условии, что Азамат не против, все еще можно переиграть, а он согласится, я уверен в этом.

– Конечно согласится и запросит вдвое больше, чем с твоего младшего брата, – язвительно говорит отец. – Перед которым, между прочим, мне тоже придется объясняться. Булат уже предвкушал скорую женитьбу, а ты рушишь его планы. Придется тебе извиниться и перед братом, Джалал.

– Извинюсь, – соглашаюсь, стиснув зубы, потому что никогда в жизни я не извинялся без острой необходимости и тем более не делал этого перед своими братьями.

Уверен, папа в восторге от возможности «сбить с меня спесь», чем он это считает.

– Хорошо, обсудим подробности после нашего возвращения, – прощается он, а по приезду сообщает, что Гириев ему звонил и дал согласие на смену жениха.

***

– Какого черта ты творишь, Джалал?! – врывается в мою спальню разъяренный Булат вечером. – Тебе женщин мало, что ты решил увести мою невесту? Или это назло мне?

– Еще раз зайдешь в мою комнату без стука – пеняй на себя, – предупреждаю его, откладывая в сторону ноутбук, на котором работал. – Мне нет необходимости делать что-то назло, мы не дети, Булат.

– Тогда что это? – прерывисто дышит он, сжав кулаки и явно едва сдерживаясь от желания начать драку. – Тебе больше не на ком жениться?

– Я не хочу ни на ком жениться, кроме Азы, – выдаю правду, потому что не вижу смысла придумывать какие-то оправдания. – Я хочу ее, Булат. А ты знаешь, что бывает, когда я не получаю желаемое.

О, он знает. Конечно, я не собираюсь убивать Азу за его отказ отдать ее мне, как когда-то сделал с его котом. Булат вообще в детстве таскал в дом любую живность, из которой папа делал жизненные уроки для каждого из нас, пока этот наивный малец не понял, что дольше месяца его питомцам не выжить в нашей семье. Но того кота я убил по собственной инициативе. Сейчас я этого не сделал бы, но в детстве границы в моем мозгу были размыты, а эгоизм возобладал. Но так как Булат меня мало знает, в его глазах я все еще тот жестокий придурок, который убивает то, чем не может обладать, лишь бы это не досталось другому.

– А тебя не волнует чего хочет она? – выплевывает он. – Думаешь, такая застенчивая и утонченная девушка захочет в мужья такого, как ты?

Я продолжаю сидеть, смотря на него со снисходительностью, которую могу себе позволить. Булат слишком эмоционально реагирует, показывая мне то, что лучше было бы скрыть.

– Ты знаешь, какая на ощупь ее кожа, Булат? – спрашиваю спокойно. – Как она пахнет? Какие звуки издает, когда прикасаешься к ней?

– Что за… Ты трогал ее?! – возмущается он.

– Трогал. И ей понравилось, братишка. Она, может, и застенчивая, но до поры, до времени. В этой малышке есть огонь и судя по ее реакции, она совсем не против такого мужа, как я.

Булат выглядит так, словно его ударили под дых. А потом, внезапно, встряхивается и берет себя в руки.

– Я не верю тебе. Аза не такая девушка.

– Да мне плевать во что ты веришь, – смеюсь я. – Аза будет моей женой и точка. Наши отцы дали согласие, ее саму я в известность поставил еще вчера, так что от твоего возмущения ничего уже не изменится. Смирись, Булат. А, и еще… Прости меня, что отнял твою невесту.

– Да пошел ты! – рычит он, выскакивая в коридор и захлопывая за собой дверь.

Быстро, однако. Я ожидал большего сопротивления, если только он не решил направить свою энергию против папы, ведь, в конце концов, последнее слово всегда за ним. Ну-ну, удачи с этим. Главное, я со своей частью разобрался. Извинения принес. Теперь осталось только ждать своей свадьбы и не думать, о чем меня может попросить в будущем отец в обмен на эту уступку. Но, думаю, нет ничего, что я не смог бы выполнить. Я пытал и убивал ради него. Пожертвовал своими отношениями с матерью, добровольно отстранившись от общения с ней. Если только он не потребует моего первенца, я смогу сделать для него практически все. А взамен получу Азу. Я ведь так давно не хотел чего-то для себя с такой силой…

***

– Аза, тебя зовет отец, – говорит мне Элиза, заходя на кухню, когда я готовлю пирог со сливами.

– Сейчас иду, – вздыхаю нехотя, зная, что нельзя заставлять его ждать.

Оставляю тесто, так и не домешав его, и, вымыв руки, быстрым шагом иду к его кабинету.

– Заходи, – разрешает он после моего стука в дверь.

– Папа, ты звал? – спрашиваю робко, подходя к массивному столу.

– Садись, Аза. Тебе нужно подписать кое-какие документы.

Я присаживаюсь на стул и беру ручку, которую он мне протягивает. Мельком успеваю выхватить несколько строчек из документов, на которых ставлю свою подпись, но это ни о чем мне не говорит.

– Поздравляю, дочка! – сухо говорит отец, когда дело сделано. – Теперь ты владеешь пентхаусом в Москва-Сити и квартирой в Дубае. Документы, естественно, останутся при мне. Но если твой муж спросит, то скажешь ему, что сама оставила их у меня на хранение, поняла? Это твой махр.

– Да, папа, – соглашаюсь я, удивленная, что за меня дали такой большой махр.

– А, и еще. Вместо Булата на тебе женится его старший брат Джалал. И свадьба состоится немного раньше, через восемь дней. Так что оставь все домашние дела и готовься. Ты должна быть самой красивой невестой, поняла меня?

– Да, папа, – говорю я онемевшими губами.

Внутри плещется паника после его слов о замене жениха. Значит, правда! Это похотливое чудовище действительно добилось своего!

– Но папа, – осмеливаюсь задать вопрос. – Как так можно сменить жениха?

Он смотрит на меня с удивлением, а потом усмехается.

– Аза, Аза… Ты хоть представляешь, как тебе повезло? Ты когда-нибудь станешь главной женщиной в семье Тагировых, дочь. Так что выбрось из головы глупые вопросы и займись собой.

– Хорошо, – послушно отвечаю я, понимая, что объяснений не будет.

Иду в свою комнату и раздевшись, направляюсь в душ, потому что только там я смогу найти немного уединения. Теплая вода смывает мои слезы и заглушает тихие всхлипывания, пока я оплакиваю смерть всех своих надежд и безрадостное будущее с тираном вроде моего отца.

***

– Ты помнишь, что я тебе говорила, Аза? – спрашивает меня Элиза в ночь перед свадьбой.

Все прошедшие семь дней я прожила с мыслью, что вот сегодня я точно сбегу, но так и не решилась ничего сделать. Пока просто не сломалась и не выложила все своей мачехе. И про нашу вторую встречу с Джалалом Тагировым и про его очередные приставания. Рассказала, что готова принять смерть, лишь бы не становиться его женой. В порыве отчаяния просила ее убить меня.

– Не смей даже думать об этом! – встряхнула меня Элиза. – Никто не заберет твою жизнь, пока не придет твое время, Аза. Бог все видит и он не посылает нам испытаний, которые мы не можем выдержать. Ты испугалась напора Джалала, потому что до этого тебе не приходилось общаться с мужчинами, не являющимися членами семьи. Но то, что он испытывает к тебе страсть, тебе же на руку, дурочка! Мужчиной легко управлять, если у него горячая кровь. Ты сама это поймешь, как только привыкнешь к роли жены. Ты научишься ловить его настроение и направлять его мысли в нужное русло. Нужно только перетерпеть первое время, а дальше станет легче. Поверь мне, интимные отношения с мужчиной не так болезненны, как те побои, которые ты терпела от отца.

– Но я не хочу, чтобы он прикасался ко мне! Я не хочу даже находиться рядом с ним, Элиза. Прошу тебя, помоги мне! Может, мне сбежать?

– От твоего отца с его связями, не говоря уже о Тагировых, далеко не убежишь, Аза, – покачала головой она, глядя на меня, как на полную тупицу. – Тебе же будет хуже, когда поймают, а они обязательно тебя найдут рано или поздно. Не делай глупостей. Выходи замуж и приспосабливайся к новой жизни. Это самый безболезненный вариант для тебя.

Она долго убеждала меня в своей правоте и в конце концов я с ней согласилась, и вот теперь, видимо Элиза решила, что я могу в страхе реально попытаться сбежать перед самой свадьбой, вот и напоминает о том разговоре.

– Тебе не нужно беспокоиться и сторожить меня, Элиза, – пожимаю ее руку, лежащую на моем плече. – Завтра я выйду замуж и постараюсь сделать так, чтобы мой муж был всегда доволен мною. Я уже поняла, что бегством только наврежу себе еще больше.

– Надеюсь, что так, – вздыхает мачеха, очевидно не до конца веря мне. – Ладно, ложись тогда спать. Завтра трудный день, тебе понадобятся все силы.

Мы желаем друг другу спокойной ночи и она уходит, а я еще долго лежу без сна, снедаемая тревогой за себя. К счастью, я больше не видела своего жениха, как и других членов его семьи, но совсем скоро Джалал станет моим мужем и тогда никто не сможет защитить меня от него. Я все еще мечтаю о том, чтобы уснуть сегодня и больше не проснуться. Не посмею сама с собой что-то сделать, но, если бы мой смертный час наступил в эту ночь, я совсем не возражала бы против этого. Лучше уж умереть, чем быть женой жестокого чудовища. Как же я его ненавижу! До конца жизни буду молиться, чтобы он получил сполна за все, что собирается сделать со мной. Потому что в то, что он проявит доброту и будет ласковым я не верю. Такие эгоистичные монстры неспособны думать о ком-то, кроме себя. А этот, похоже, получает настоящее удовольствие от страха и боли своей женщины.